Текст книги "Хрономаг 2 (СИ)"

Автор книги: Антон Войтов

Соавторы: Агата Фишер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 27

В большом зале от количества народа было душно, хотя окна распахнули настежь, впуская прохладный осенний воздух. В дальнем конце зала для членов семьи выставили обеденные кресла с высокими спинками. Напротив них ещё два стула, повёрнутых друг к другу.

На одном из них уже сидел низкий худой мужчина. Менталист. Его я не знал. На вид около шестидесяти лет. Короткие, с проседью, волосы аккуратно зачёсаны назад, небольшие очки в золотой оправе, длинный синий сюртук. Он выглядел спокойно, похоже, что на подобные мероприятия его приглашали далеко не в первый раз.

В приготовленном нам ряду заняли свои места Артур, Брайс и Мартин, отца, конечно же, не было. Юстаса видимо решили не вызывать с границы и меня это насторожило – приближалось время, когда в прошлый раз началось вооружённое вторжение.

Я кивнул менталисту, уловив взгляд его светло-серых глаз и подошёл к Мартину.

– Скоро начнём, – коротко ответил он на незаданный вопрос.

Мне показалось, или его Поток не был в покое? Для прадеда, поведавшего в жизни много всего, это было даже странно. Хотя, он до сих пор не верил в то, что среди своих есть предатели. Наверное, ему просто повезло, что столкнулся с этим впервые.

Через пару минут Артур встал, вышел немного вперёд и строго оглядел всех собравшихся. Перешёптывания совсем стихли.

– Не буду долго говорить, все вы получили разъяснения и инструкции. Каждый по очереди, услышав своё имя, должен пройти сюда, – он указал на стул, – и ответить на вопросы господина Флеммана.

Повисло тяжёлое молчание и вопрос «а что будет дальше с тем, кто окажется предателем», казалось, пропитал весь зал. Я решил не вмешиваться и пока просто наблюдать. Мне тоже был интересен ответ на этот вопрос.

Первым на допрос шла самая мелкая прислуга, затем менторы.

Я внимательно наблюдал, как господин Флемман смотрит в глаза ментору Эйлу, погружается в его сознание, откапывает всё самое тайное. У этого процесса не было никаких внешних проявлений, но я прекрасно знал, как работают менталисты. Теперь Эйл не сможет солгать, даже если очень захочет.

– Ваше имя?

Голос Флеммана звучал также спокойно, как и при допросе всех остальных. На его лице не дрогнуло ни одной мышцы, не отразилось ни одна эмоция и, скорее всего, он уже знал, что Эйл чист.

– Эйл Родгер, – ответил ментор.

– Вы когда-либо совершали действия против рода Айон, любых его ветвей, родственных семей и представителей, любым возможным способном?

– Нет, – спокойно ответил Эйл.

– Являлись ли вы соучастником действий против рода Айон, любых его ветвей, родственных семей и представителей, прямым или косвенным образом?

– Нет.

– Покрываете ли вы кого-либо, кто совершал действия против рода Айон, любых его ветвей, родственных семей и представителей?

– Нет, – Эйл качнул головой.

Вопросы менталиста были похожи, он задавал их монотонно и с одинаковыми паузами. Господин Флемман так говорил с каждым, кто садился напротив. Мне показалось, что помимо формулировок, охватывающих всех, кто относился к Айонам, менталист таким образом погружал допрашиваемого в некий транс.

– Замечали ли за кем-либо из прислуги, состава наложниц или состава менторов действия…

Он задал ещё несколько похожих вопросов, а затем отпустил Эйла, подтвердив, что он был кристально честен.

У меня раскалывалась голова. Часть прислуги после допроса отпустили – нужно было возвращаться к работе. Очередь дошла до наложниц, первые две быстро ответили на вопросы и, белея и охая ушли, сославшись, что это слишком тяжело для них.

Когда Артур назвал Инесс, она медленно подошла к стулу и села. Выглядела она уставшей, под глазами залегли синяки, белоснежные волосы были заплетены в неаккуратную косу. Инесса тяжело переживала болезнь отца, хотя в последнюю нашу встречу улыбалась и говорила, что всё в порядке.

– Ваше имя? – в который раз я услышал голос Флеммана.

– Инесс Гилард-Айон, – флегматично выдохнула она.

– Вы когда-либо совершали действия против рода Айон, любых его ветвей…

Я всмотрелся в лицо Флеммана, затем в лицо Инесс и понял, что-то не так. Нет, это не могло быть. Лицо женщины, которую отец действительно любил, исказилось гримасой боли, внутренней борьбы, с которой она не в состоянии была бороться.

Нет. Не верю.

– Инесс, Гилард-Айон, отвечайте, – голос менталиста прозвучал настойчивее и холоднее.

– Я… Я… – она заикалась, хватала ртом воздух. – Я делала, я…

– Что? – я невольно привстал.

В глазах всех, кто ещё остался в зале мелькнуло удивление, потом ужас. Я взглянул на Артура, который только нахмурился и на скривившегося Брайса.

– Каким образом вы совершали данные действия?

Я вцепился руками в подлокотники и старался дышать ровно. Инесса, этого быть не могло. Как? Мне приходилось душить ярость и негодование, чтобы дослушать ответы на вопросы. Она была один из самых близких отцу людей. Но как? Ни ядов в крови, ни артефактов в комнате, ничего.

– Меня что-то заставляло, я не знаю, я люблю Хагана всей душой, я страдаю, я не могла… – Инесса не кричала, но захлёбывалась собственными словами.

– Что заставляло? – Флемман оставался предельно спокоен.

– Под кожей, под кожей, артефакт, – пробормотала Инесса, опустив взгляд. – Я знала, что он там, на нём скрипт, я не знаю, я… Я знала, что Хагану плохо от него, но я всё равно каждый день находилась рядом, я…

– Где этот артефакт?

Я чувствовал, что сердце колотится где-то в глотке. Кто и что именно сделал с Инесс? Если она действовала по установке, то не могла бороться с этим, хотя всё понимала. Я пытался не отводить взгляда от неё: по лицу Инессы стекали слёзы, она размазывала тушь, захлёбывалась и не могла нормально говорить.

Я стиснул зубы. Я видел такое и раньше – установка довольно сильная, нельзя просто перестать выполнять программу, говорить об этом физически тяжело и больно – один менталист задал программу, второй сейчас активно её рушил. Я видел, как Инессу раздирают противоречия и боль от того, что она совершила.

Жалел сейчас я об одном, что не взял артефакт Домена с собой. Если бы я мог отгородиться от всех присутствующих так, чтобы нас никто не видел и не слышал, но сейчас за Инесс наблюдали абсолютно все.

Спустя пару минут терзаний, она подняла широкий рукав светлого платья и показала место чуть выше локтя, с внутренней стороны. Миниатюрный, почти свежий шрамик был еле заметен.

– Я знала, знала, что он там, я хотела вырезать его, но мне не давало.

– Кто это сделал? – задал я вопрос, не поднимаясь с места.

Инесса коротко взглянула на меня, но промолчала, она не могла говорить без дополнительного ментального воздействия.

– Кем был установлен артефакт?

– Не знаю, – выдохнула Инесс, – я не знаю. Я не могу вспомнить, – она схватилась за голову. – Нет-нет-нет. Я не помню.

– Это правда? – рядом раздался голос Артура, обратившегося к менталисту.

Тот кивнул.

– Да, это действительно так. Установка была очень сильная и правильно созданная. В памяти этой женщины действительно нет сведений, кем был введён артефакт под кожу и даны установки. Ювелирная работа. Даже мне пришлось не так просто.

Он повернулся к Инесса, судорожно дёргавшей себя за волосы и даже я не мог разобрать то, что она бормочет себе под нос.

– Арестуйте её, – Артур повернулся к стоявшим слева от наших кресел гвардейцам. В карцер. Допрос должен продолжаться.

Гвардейцы молча подхватили Инессу под руки. Она подняла на меня взгляд:

– Прости, Неро! Прости! Я не могла… Я не знала, как с этим бороться! Хаган для меня всё. Всё!

Она рыдала и еле передвигала ноги. Оставшиеся в зале расступились, чтобы Инессу могли вывести из зала.

Я не мог оторвать от неё взгляд. Не мог решить, что теперь сделать. Она предала нас, она предала меня и отца. Но… Был кто-то выше, кто-то, сделавший из возлюбленной отца куклу, исполняющую чью-то волю. Она была не виновата, но в то же время.

Всё ещё крепко сжимая подлокотники, я смотрел вперёд и больше не слушал господина Флеммана. Я спас Адору от ужасной участи, но только что видел, как у Инесс взгляд становится всё безумнее с каждой секундой. Такое вмешательство в сознание не могло пройти даром. Спас одну жизнь и поплатился другой, даже отец… Если он не умрёт, то никогда уже не будет прежним.

Я чувствовал, как Поток выходит из-под контроля, но сейчас никак не мог позволить себе проявить хоть какие-то эмоции или выйти, чтобы выбросить излишки. Сейчас я жалел, что перестал пользоваться чётками.

Больше ни от кого из присутствующих похожей информации получено не было. Значит тот, кто это сделал выбрал одну Инессу и именно потому, что она была к отцу ближе всего. Когда я найду того, кто это сделал, я убью его на месте. Сразу.

После допроса зал покинули все, кроме членов семьи и менталиста, который подписал бумагу о неразглашении и протокол, записанный секретарём. Найдя в себе силы встать, я подошёл к господину Флемману.

– Что сейчас происходит с Инессой?

– Моё вмешательство привело к тому, что сильные установки начали рушиться. Она осознала, что делала в полной мере. Её чувства к господину Айону глубоки, а потому разум сейчас в полнейшем диссонансе, – спокойно ответил менталист.

Мы стояли посреди пустеющего зала, я спиной чувствовал, что к нам уже подходят и все остальные.

– Это значит…

– Скорее всего, её разум будет сильно повреждён. Я предупреждал господина Артура, что такое возможно, – менталист перевёл взгляд за мою спину.

– Да. Мы были осведомлены о рисках, – Артур кивнул.

– На этом моя работа завершена, позвольте откланяться.

– Вас проводят, – прадед кивнул оставшимся в зале двум гвардейцам.

– Мартин, – я повернулся к нему. – Мы должны допросить членов семьи, это не мог быть…

– Успокойся, – голос прадеда звякнул металлом. – Не нужно спешить. Мы сегодня же всё обсудим.

– Сейчас, – прошипел я.

– Нет, – отрезал прадед. – Тебе нужно успокоиться, пока твоя сила не разрушила поместье. Я чувствую твой Поток. Остынь.

Я проводил глазами менталиста и, сделав глубокий вдох, переборол желание применить всю свою силу, заставить всех ответить на вопросы. Понять, кто это сделал с отцом и Инесс.

Я переборол это желание, потому что эта временная линия и так трещала по швам, как бы мне не хотелось, я должен сохранять ясность ума, а не впадать в неистовство. По крайней мере, пока остаются блоки в моём сознании.

– Проветрись, соберёмся в малом переговорном зале через час. Понял, Неро? – ко мне снова обратился Мартин.

– Да, – процедил я сквозь зубы.

– Я сообщу отцу, – встрял стоявший рядом Брайс.

– Не смей, – прошипел я.

– Он имеет право знать, – огрызнулся брат.

Я шагнул ему навстречу, но меня остановила рука Мартина, не позволив приблизиться.

– Всем разойтись. До Совета не разговаривать друг с другом. Это мой приказ, как Старейшины.

Я ушёл в сторону полигона, потому что почувствовал, как силу Потока начали ощущать все, мне показалось, или стёкла в оконных рамах слегка завибрировали. Раз тело всё ещё сдерживает силу, то вскоре я смогу совладать с этим полностью.

Расчертив большой контур, я, как в тот самый первый день, выпускал переливающийся через край Поток прямо в землю, от чего узор подсвечивался, а трава вокруг моментально пожухла. Начался дождь, а я стоял под холодными каплями, всё ещё не веря в то, что произошло.

Тот, кто сделал это с Инесс точно знал, насколько она близка с отцом, значит, этот человек был уверен, что всё получится. Убрать отца раньше, чем произойдут намеченные события на границы? Это было странно – всё изменилось.

Я дышал глубоко, чувствуя, как капли текут по лицу и волосам, как попадают на оголённые запястья. Ещё немного. Ещё чуть больше информации. Если я прямо сейчас отпущу себя и просто уничтожу Веберов и Юдалл, меня объявят врагом Империи, навсегда упекут куда-нибудь подальше, если не казнят сразу.

Да, я стал намного сильней, но и со мной могут справиться. Предвечный, что за путь? Почему именно так?

Ко мне неслышно подошла Адора и, встав рядом, взяла за руку. На допросе ее не было, но, похоже, она всё уже знала. Я повернул к ней голову. На сестре не было лица – она побледнела и, похоже, успела наплакаться.

– Что будет с Инессой? – хрипло спросила она.

– Не знаю.

– Артур обмолвился о казн…

Сестра проглотила слово и поджала губы.

– Она действовала не по своей воле.

– Инесса заменила нам мать. Мне так больно от того, что это всё происходит.

Я промолчал, только немного крепче сжал её ладонь.

– Я буду добиваться справедливого решения на Совете, – сказал я.

– Отцу всё хуже. Хесс сказал, что он совсем угасает и может впасть в кому, – тихо проговорила Адора.

– Ему сообщили о том, какое было воздействие?

– Похоже, что да, но он ничего не может уже сделать.

По щекам сестры текли капли дождя в перемешку с редкими слезинками.

– Всё будет хорошо.

Она уткнулась мне в грудь и так мы простояли ещё несколько минут.

.

Перед Советом я зашёл к себе и переоделся. Поколебался, решая, стоит ли сейчас заходить к отцу, но передумал – сначала решим вопросы на Совете. Я на всякий случай отыскал пустые чётки в комоде и засунул в карман. Взял с собой глушилки и артефакт Домена. Усмехнулся – будто не на Совет собираюсь, а на войну, прямо сейчас.

Поток после выброса немного успокоился, но легче на душе, если у нас такая есть, не стало. Предвечный, если ты существуешь, покажи, что делать дальше – брать своё силой или пытаться дальше распутывать этот клубок.

.

Малый переговорный зал был пропитан атмосферой напряжения, все сидели с хмурыми лицами. К моему удивлению, приехал Тодд, как я понял, на допрос он просто опоздал, потому как был разодет в яркий зелёный костюм и явно приятно проводил время, забыл о том, что за событие намечалось на сегодня.

Мартин пришёл через пару минут и не стал произносить официальных речей.

– Сообщаю вам, господа, – он взял небольшую паузу и оглядел всех, – что Хаган передал мне права временного Главы.

– Ты был у него? – спросил я.

– Да. Он очень слаб и, боюсь, что лучше Хагану не станет. Посему, прошу с этого момента относиться ко мне, как главе рода Айон.

– Он знает про Инесс? – я посмотрел прадеду в глаза.

– Нет, – тот покачал головой.

– Скоро узнает, – вставил Брайс.

Я покосился на брата, уже забыв, что тому тоже дали право слова на Совете.

– Нам неизвестно кем Инессе были даны ментальные установки такой силы, а также, кем под кожу введён артефакт, – начал прадед.

– В любом случае, Инесс предала Айонов и должна быть казнена, – вставил Артур. – Если не хотите, чтобы прислуга считала, будто мы спускаем подобное на тормозах.

– Стоп, – я взглянул на него. – Казнена? Нужно изъять артефакт, изучить скрипт, а также найти менталиста и того, кто с ним работал.

– Господин Флемман сказал, что в её памяти отсутствует эта информация, – заговорил Брайс.

– Предлагаешь не искать причину, а устранить последствия?

– Хочешь, можем сделать это через официальный суд, хотя род имеет право при таких обстоятельствах совершить самосуд, – Брайс пожал плечами.

Я стиснул зубы.

– Подожди, Брайс. Мы не дикари и никогда не отличались жестокостью. Неро прав, нам нужно хотя бы попытаться провести расследование, – ответил Мартин.

– Ты прекрасно знаешь, как решить эту проблему, – сказал я. – Дай добро на допрос членов семьи и всё. Я настаиваю.

– Неро, – Мартин чуть повысил голос. – Сейчас я исполняю роль главы. Не смей на меня давить.

– Ты прекрасно знаешь, что я говорю это не просто так, – я уже почти рычал, поднимаясь со своего места. – Либо ты сам даёшь на это добро, либо я сделаю всё так, как считаю нужным.

– Уймись, мелкий, – послышался голос Брайса.

Ему я не ответил, сверля глазами прадеда.

– Ситуация выходит из-под контроля, нужны решительные меры, – процедил я. – Отец практически при смерти, Инесса арестована, прислуга напугана. Мартин, враг у нас под носом, а ты всё ещё считаешь недопустимым допрос?

Прадед смотрел на меня не отрываясь, да, ему было слишком сложно принять подобное решение. Совет только начался, а мы уже оказались в тупике.

– Я не имею права приказывать это, Неро. Ты знаешь правила. Вмешательство в сознание опасно, я не хочу подвергать членов рода подобному допросу без голосования.

– Предлагаю сделать короткий перерыв, – Артур шумно вздохнул. – Обстановка слишком накалённая. Мартин, мы выносим на голосование допрос членов рода, проживающих в поместье?

– Да, – прадед тяжело посмотрел мне в глаза. – Голосование после перерыва. Пятнадцать минут.

Я кивнул.

У двери Мартин остановил меня, не дав выйти в коридор.

– Что с тобой происходит? Я понимаю, что ты знаешь будущее, но ведь…

– Этого не было. Всё начало меняться. Пространство-время искажается. Всё, что я могу остановить сейчас, я остановлю.

– Неро, – Мартин покачал головой. – Ты же понимаешь, что голосование может закончиться не так, как ты хочешь?

– Посмотрим.

Я направился к крылу прислуги. Там, на цокольном этаже было выделено два небольших помещения по так называемый карцер. Я уже и не помнил, когда там в последний раз кого-то содержали.

В коридоре без особой отделки, с невысоким потолком, горели несколько светильников, а у отведённой Инессе камеры дежурили два гвардейца. Я понимал, что вряд ли она сможет сказать что-то внятное, но всё-таки, Инесса была мне дорога и хотя бы попытаться всё-таки стоило. Приказов, относительно того, впускать ли кого-то к ней, не было, и гвардейцы без проблем открыли камеру, сказали, что в камере было тихо. Никто до меня не приходил.

Когда тяжёлая дверь со скрипом открылась, у меня перехватило дыхание. Голову повело, а спина похолодела: с небольшого зарешёченного окошка свисала петля, связанная из оторванных от платья рукавов, а в этой петле, сама Инесса. Рядом перевёрнутый невысокий стул.

Я бросился к ней, окрикнул гвардейцев. Один из них порвал рукав ножом и тело Инессы упало мне на руки. Пощупал пульс – нет. Сердце моей второй матери не билось. Наверное, она сделал это сразу, как только за ней закрылась дверь камеры.

Я держал её на руках. Меня пошатывало, а внутри поднималась буря, с которой я не желал бороться. Голосования не будет. Я передал тело Инессы одному из гвардейцев и сосредоточился на перемещении…

Глава 28

Меня мгновенно перебросило в тот самый кабинет, где я в прошлый раз разговаривал с Алиасом. Если бы менталист сейчас находился в другом месте, уверен, меня бы телепортировало именно к нему.

Алиас поднял на меня удивлённый взгляд и приветственно кивнул. Я ожидал другой реакции, но сейчас мне было совсем не до этого.

– Вы мне нужны, господин Лангер, – я подошёл ближе к столу. – Прямо сейчас.

– Господин Айон, – он легко улыбнулся, – если вы сейчас же не усмирите Поток, то вас разорвёт на куски, или разрушит резиденцию.

– Мне нужна ваша помощь. Я заплачу. Или позволю просмотреть глубинные воспоминания. Это срочно. Прямо сейчас.

Алиас встал из-за стола и подошёл ко мне почти вплотную. Я и сам чувствовал, что сила и эмоции выходят из-под контроля. В кабинете, из-за незримой силы Потока тоже задрожали стёкла, стигмы под перчатками невыносимо жгло.

– Что вам нужно? – голос Алиаса был спокоен и холоден.

– Я заберу вас с собой. Я хочу, чтобы вы допросили членов рода Айон, которые сейчас находятся на месте, а потом тех, до кого я смогу дотянуться.

– Нет, – коротко отрезал он.

– Что? Почему? – меня поколачивало, хотя я и старался дышать ровно, чтобы утихомирить Поток.

Я чувствовал, как Алиас пытается пробиться в моё сознание, от того становилось ещё тяжелей сдерживать всё, что клокотало внутри.

– Для начала снимите ментальный блок.

Я разблокировал доступ к сознанию и коротко посмотрел менталисту в глаза. Этого хватило, чтобы ощутить, что я… Больше совершенно ничего не чувствую. Никакой боли от потери Инессы, никакого гнева от ситуации в целом, никакого желания разрушить всё вокруг. Я даже не сразу понял, что именно произошло, но Поток успокоился и перетекал по телу так, словно я только что вышел из глубокой медитации.

– Эмоциональный блокировка. Будет работать примерно два или три дня. Всё в порядке, Неро?

Алиас перестал обращаться ко мне официально, а значит, пока ставил блокировку увидел нечто, заинтересовавшее его. Я выдохнул и отступил назад на несколько шагов.

– О каком допросе ты говоришь?

– Долго объяснять, – я покосился на менталиста, – Но чем быстрее, тем лучше. А как я здесь оказался, не спросишь?

Я тоже решил обратиться к нему неофициально, чтобы проверить, насколько он готов сейчас подстраиваться под ситуацию.

– Я уже понял, – на лице Алиаса мелькнула хитрая улыбка. – Никогда такого не встречал. Очень интересное применение Потока. Но ещё раз: я никуда не пойду.

– Почему? Я же сказал, что найду, чем заплатить.

Я откинулся на спинку кресла чувствуя, как прекрасно работает блокировка эмоций – я не на секунду не переставал думать об Инессе и отце, но сейчас ничего не чувствовал, будто посмотрел репортаж о каких-то незнакомых людях.

– Неро, я подчиняюсь гильдии. Если то, о чём ты просишь было бы согласовано, явно ты бы не явился как бес, и не торопил бы меня. Если это не согласовано с родом, или хотя бы не является приказом главы, то я откажусь. Меня лишат гильдейства и должности.

– Понял, – я кивнул.

– Я успел увидеть, что ты пережил за последний час, потому и поставил блокировку. Возвращайся. Пока у тебя абсолютно трезвое и холодное сознание, ты можешь увидеть другие пути.

– Я хочу, чтобы допрос провёл именно ты, – я уставился на Алиаса. – я понимаю, почему Мартин так сомневается, но я хочу работать именно с тобой. Помимо договора с гильдией мы заключим сделку между нами.

– И что ты мне предложишь?

– Глубинную память, – я улыбнулся уголком рта.

– Даже так? Ты ведь только недавно отказывался, – Алиас выглядел крайне удивлённым. – И что же нужно от меня?

– Всё, что ты узнаешь от Айонов, в том числе и от меня, останется тайной навсегда. Иначе я просто приду и убью тебя. Честная сделка? – я немного наклонил голову, ожидая ответа.

– Честная. Тогда я жду запроса через гильдию.

Алиас вернулся за стол.

– Позвольте, я вернусь к работе, господин Айон.

– Конечно, до встречи, господин Лангер.

Я знал, что менталисты своеобразные, но никогда не думал, что настолько. Никакой реакции на телепорт, никакой реакции на то, что я подсознательно и сознательно хотел сделать. Если бы я не стал говорить с Алиасом, а просто телепортировал его с собой, то понятно, чем всё это бы закончилось. Сейчас я был благодарен Лангеру за блокировку – ни единой эмоции. Это было по-своему прекрасно. Он даже не поднял взгляд, когда я сосредоточился на перемещении обратно в поместье.

.

Похоже, что о смерти Инессы все уже знали – рядом с главным входом стояла чёрная машина похоронного бюро, с которым мы работали, Эйл отдавал какие-то распоряжения. Я переместился в сад, чтобы не вызывать лишних вопросов.

– Юный господин, – Эйл обратился ко мне, – соболезную вашей утрате.

– Всё в порядке. Когда состоится прощание и похороны? – я лишь покосился на чёрный автомобиль агентства.

– Я извещу всех. Скорее всего, завтра.

– Понял, благодарю.

Я быстрым шагом направился обратно в малый переговорный зал. Совет вот-вот продолжится. Отсутствие каких-либо чувств было странным и непривычным. Всю жизнь я контролировал эмоции так, чтобы они не имели большого влияния на Поток, а тем более на мои решения, но не чувствовать абсолютно ничего… Это был ментальный блок, хоть и временный. Скорее всего то, что я всё ещё не снял остальные, как-то влияло на происходящее, но сейчас просто не было времени снимать их.

У входа в малый зал я встретил Мартина, над которым разве что только тучи не собрались.

– Неро? – прадед повернулся ко мне.

– Когда начинаем?

– Скоро все вернутся. Я уже узнал об Инессе, – он глубоко вздохнул и посмотрел прямо в глаза.

Я промолчал. Сейчас мне совершенно нечего было ему сказать.

– Мартин, нам нужен этот допрос. Я понимаю твои опасения, а потому предлагаю в качестве дознавателя пригласить Алиаса Лангера.

– Думаешь, он согласится? Скажи хотя бы, кого ты подозреваешь?

– Всех. Иначе бы так не настаивал на подобном допросе. Ты знаешь, что происходит на границе – я подозреваю, что Юстас может быть связан с заговорщиками. Нашу систему безопасности кто-то саботировал – я подозреваю, что Артур мог быть к этому причастен. В той жизни Брайс отрёкся от рода – я подозреваю, что он уже действует в своих интересах. Неужели, чтобы это понять, мне нужно было сказать это вслух?

Я ждал ответа прадеда, но тот только отводил взгляд.

– И меня подозреваешь?

– Да, но в меньшей степени, иначе бы не рассказал правду о своём возвращении во времени.

– Ну, спасибо на честном слове, – Мартин пожал плечами. – Я позволю всем высказаться по вопросу, потом…

– А потом, как исполняющий обязанности главы отдай приказ, наложи вето. Ситуация требует этого. Знал бы ты, что я хотел сделать, как только увидел Инессу, болтающуюся в петле.

Прадед метнул в меня негодующий взгляд, будто не понимал, почему я так спокоен, почему говорю обо всё именно так.

– И что же?

– Сейчас уже не важно. Послушай, Мартин. Ты стар, долго быть главой ты не сможешь. Ты не подумал, что если отца вот так убрали с пути, то это ждёт и тебя. Кто тогда станет главой?

Он молчал, прекрасно понимая, что я прав.

– Может быть главой станет Юстас? Или, может, Брайс? Или главой сделаем постоянно пьющего и разгульного Тодда, как смотришь на это?

Я не злился, я просто выдавал то, что слышать Мартину было крайне неприятно. Меня никто не назначит главой просто так.

– Я объявлю тебя наследником, – прадед кашлянул.

– Это мне сейчас не поможет, – я покачал головой. – Мы на пороге вторжения, мы знаем, что за этим стоят Юдалл и Веберы, но у нас нет весомых доказательств. Если мы успеем выяснить, кто предал Айонов, если узнаем все подробности, то, возможно, сможем куда быстрее решить этот вопрос.

– Понимаю. Я боялся, что ты можешь просто пойти напролом.

– Не пойду. Если сейчас я применю силу, а силы, Мартин, у меня уже достаточно, то стану врагом Империи и точно уже никому не помогу.

Боковым зрением я заметил, что к залу подтягиваются все остальные.

– Думай Мартин, и чем скорее, тем лучше. Не иди на поводу у голосования. Прикажи, – сказал я ему, прежде чем войти в зал.

Перерыв никак не помог улучшить ситуацию или разрядить обстановку. Все были напряжены также, если не больше. Все, кроме меня.

– Итак, – произнёс Мартин, когда все расселись по местам. – Предлагаю высказаться о допросе. За и против, с аргументами, но, прежде чем мы начнём, хочу напомнить, что ситуация крайне нестабильная, нам нужно принимать более решительные меры.

– Вопрос? – Тодд поднял руку. – А как же остальные старейшины и Юстас, который сейчас отсутствует. Их голоса мы не учитываем?

– Нет. Сейчас совершенно нет времени дожидаться, пока старейшины смогут приехать в поместье, у Юстаса же слишком много работы.

– Но допрос они проходить будут? – Брайс хмыкнул.

– Да, будут, – отрезал прадед. – Высказываемся по существу. Мы и так все устали.

– Тогда я скажу, – обратился ко всем Артур. – Считаю, что на Инессу действовали извне. В роду нет тех, кто развил бы подобные навыки ментального воздействия. Я против вмешательства в сознание кого-либо из Айонов.

– Против? – я покосился на него. – А не потому ли ты против, что боишься того, что все узнают о твоём предательстве?

– Как ты мог подумать?! – Артур всплеснул руками.

– Очень просто. Ты ответственен за систему безопасности. Как ты мог допустить такие прорехи?

– Но Инессе давали установки явно не в доме, – возразил Артур. – Ты должен это понимать.

– Как ты мог не заметить, что в системе безопасности такие дыры? – я не отрывал от него взгляд. – Или ты настолько некомпетентен?

– Я, я… – Артур захлебнулся возмущением. – Да, я согласен, что упустил проблемы в системе, да! Но я никогда бы не предал Айонов!

Он повысил голос.

– Тогда почему ты против? – я давил, хотя был почти уверен, что Артур тут не при чём. Он всегда был предельно предан роду.

– Хорошо-хорошо, я не против тогда! Убедитесь сами, что я не предатель! – Артур сложил руки на груди.

Может, и не он предатель, хотя я и не мог быть уверен – такая реакция вполне могла быть лишь игрой на публику.

– Решил, что ты самый умный, братец? – подал голос Брайс. – Я тоже могу сказать, что предатель – ты. Ты ведь у нас главный претендент на место наследника и главы. Кто знает, может быть на то был и расчёт – отец умирает, Мартин стар, ты получаешь главенство. Нет?

На лице Брайса играла неприятная улыбка. Я никак не мог разгадать, о чём он думает и в какой момент прошлой жизни он решил переметнуться к Ноксам, ведь сейчас конкретно с ними ситуация сложилась совершенно иначе.

– Я пройду допрос также, как и все. Мне не в чем признаваться и нечего скрывать.

– Любой из нас может так сказать. Мне тоже жалко Инессу, но она не Айон.

– Она больше Айон, чем ты, – отрезал я.

– Дальше, – Мартин перевёл взгляд на Тодда.

– Ну я не знаю, если честно, – он пожал плечами. – С одной стороны, да, мы не можем гарантировать, что никто из нас не предал род, с другой, даже сама возможность этого… Несколько ставит под сомнение, наше единство.

– То есть ты против? – спросил я у него.

– Не знаю.

– Послушав доводы Неро и подумав, я решил, что допрос нам необходим. Всё официально, через гильдию, так же, как и в случае с прислугой. Есть ли смысл проводить голосование?

Все молчали, я чувствовал напряжение Потока буквально каждого. У любого из нас были скелеты в шкафу, даже не касающиеся непосредственно рода и, конечно, никто не хотел показывать их кому-либо. В зале уже горел тёплый свет, включилось отопление, а в окна проникал прохладный ветер. Дни становились всё короче. Я ждал, примет ли прадед волевое решение или всё-таки нет.

– Раз все молчат, тогда в голосовании не вижу смысла. Мы все высказались. Процедуру допроса также пройду и я. Завтра я отправлю заявку в гильдию на согласование, вам сообщат, когда пройдёт процедура. Всё будет происходить без свидетелей из прислуги, естественно, но в присутствии всех нас. Мне придётся вызвать старейшин и Юстаса.

– И когда теперь этого ждать? – спросил Тодд. – У нас тоже есть дела, мы не можем постоянно находиться в поместье.

– Потерпишь, – отрезал прадед. – Не думаю, что это займёт больше двух-трёх дней. Будьте наготове.

– Понял, – Тодд примирительно поднял руки.

– Теперь ещё две новости, – прадед выдержал небольшую паузу. – Первая – Хагану стало хуже, он без сознания, и мы готовим его к госпитализации.

– Ты что-то сказал ему? – я повернулся к Брайсу.

– Говорил. Я считаю, что он был в праве знать об Инессе, – процедил Брайс сквозь зубы.

Я медленно поднялся и подошёл к нему. Через мгновение по залу раздался сдавленный стон, и брат схватился за щеку, по которой прошёлся мой кулак.