Текст книги "Крапленая карта мира"
Автор книги: Антон Леонтьев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Хорошо, что вы мне сказали. Конечно, я все понимаю.
Реакция адвоката была более чем сдержанной. Сандра рассчитывала, что он сейчас же вызовет полицию или других юристов, которые будут препарировать ее, как биолог лягушку.
– Вам не следует беспокоиться по этому поводу, – сказал он. – Оставайтесь в апартаментах, я все улажу.
Он исчез. Сандра с облегчением вздохнула. Все-таки она сумела сказать правду. Она приняла душ и заказала в номер легкий завтрак. Перед тем как ее вышвырнут отсюда или сдадут полиции, она еще успеет насладиться жизнью!
Спустя полчаса снова появился Паркер, на этот раз в сопровождении миловидной женщины. Она ласково взяла Сандру за руку и произнесла участливым тоном:
– Кажется, вы хотели мне что-то сообщить? Мистер Паркер, подождите в другой комнате.
Дама сразу понравилась Сандре. Она умела слушать, кивала головой, пока Сандра пересказывала свою историю.
– Вы понимаете – я была вынуждена так действовать, – сказала она.
Женщина снова участливо кивнула и потрепала ее по плечу.
– Понимаю, дорогая, все, что вы рассказали, безумно интересно. Я никогда не слышала ничего более захватывающего. Но, кажется, вам хочется спать, не так ли?
Едва она произнесла это, Александра ощутила во всем теле сладкую истому, а в голове приятную пустоту. Напряжение бессонной ночи, полной нервного накала, давало о себе знать. В руке у женщины появился шприц.
– Больно не будет, – сказала она, – вам нужно немного отдохнуть, всего пару часиков.
Легкий укол был похож на укус комара. Женщина стала расплываться перед глазами, веки слипались. Сандра провалилась в темноту, в которой не было снов.
В себя она пришла в огромной кровати, застеленной удивительно мягким и приятно пахнущим бельем. Сандра и представить себе не могла, что бывают такие огромные кровати. Где она находится? В помещении царил полумрак, окна были забраны жалюзи. Сандра ступила босыми ногами на мягкий ворсистый ковер и подошла к двери. Безрезультатно, она была заперта.
Кажется, за ней наблюдали, потому что через несколько секунд дверь открылась и появилась женщина, одетая в белую униформу. Она толкала столик на колесах, сервированный аппетитным завтраком. Только теперь Сандра ощутила, что ужасно голодна.
– Где я нахожусь? – спросила она у женщины.
Та мягко улыбнулась и произнесла:
– Сейчас к вам зайдет доктор.
– Какой такой доктор! – вскричала Сандра, отталкивая столик. Забренчали тарелки и чашки с блюдцем. – Какое вы имеете право держать меня здесь? Это что, больница? Что со мной случилось?
– У вас нервное перенапряжение, – раздался мужской голос. В дверях возник импозантный мужчина. – Оставьте нас, – бросил он сестре, и та бесшумно удалилась. – Вы находитесь в больничном комплексе «Денвер», – сообщил врач. – Вам лучше немного перекусить, в вашем состоянии требуются калории.
– В каком состоянии? – воскликнула Сандра. – О чем вы говорите? Что за больничный комплекс?
– Здесь отдыхают те, кто испытал нервный срыв в результате стресса, – туманно ответил доктор.
– Ага, значит, это психушка, – сказала Сандра. – Теперь поняла! Я требую, чтобы вы немедленно меня отпустили. На каком основании я нахожусь здесь? Если я что и совершила, то в твердом уме и ясной памяти. Я не психопатка!
– Успокойтесь, не стоит так волноваться, – сказал доктор.
Сандра и сама заметила, что в ее голосе проскальзывают истеричные нотки. Необходимо взять себя в руки. Иначе этот хлыщ с медицинским дипломом никогда не поверит, что она в полном порядке. Это все чертов Исайа Паркер, он подослал женщину, вколовшую ей снотворное. Пока Сандра спала, ее привезли в эту тюрьму. Что им нужно?
– Если вы не возражаете, с вами хотел бы поговорить мистер Паркер, – сказал доктор.
Сандра не возражала, наоборот, она даже желала увидеть адвоката.
Исайа Паркер был, как всегда, обходителен и стильно одет. Когда он вошел, Сандра пила апельсиновый сок. Она сделала вид, что не замечает его.
– Рад, что вы чувствуете себя лучше, – произнес Паркер.
– Мистер адвокат, – сказала Сандра, надкусывая яблоко. – Или вы немедленно делаете так, чтобы я оказалась вне стен этого заведения, или…
– Или что? – вкрадчиво произнес Исайа Паркер. – Что вы сделаете, мисс Александра Томински?
– Значит, вы поняли, что я не Ванесса Стефенсон, – вздохнула Сандра. – Кажется, господь внял моим молитвам.
– Пока вы дрыхли в течение полутора суток в элитной клинике, я успел навести справки, – сообщил Паркер. – Теперь мне все про вас известно.
– Плевать, – сказала Александра, – я добьюсь, чтобы вас привлекли к ответственности за удержание меня в психушке. Вы не имеете права…
Исайа Паркер толкнул Сандру на кровать, а сам уселся в кресло. Его лицо приняло хищное выражение.
– Вы не понимаете, мисс Томински, кто здесь главный. У вас нет абсолютно никаких прав. Итак, кто вы такая? Милая, неглупая девчонка из провинциальной Омахи, штат Небраска. Появилась на свет 18 апреля 1964 года. Училась в колледже дизайну, но в один прекрасный день, а именно 9 октября 1980 года, исчезла из города, прихватив с собой восемнадцать с половиной тысяч долларов из средств, предназначенных на предвыборную кампанию Джимми Картера. Что было с вами потом, я точно не знаю, предполагаю, что вы шлялись по стране, занимаясь бог весть чем. Где-то познакомились с наркоманкой Ванессой. А потом наступает самое интересное. В середине августа прошлого года на вилле миссис Толли-Уотерс в Майами-Бич в бассейне было обнаружено мертвое тело. Его идентифицировали как тело Александры Томински, погибшей, по мнению экспертов, оттого, что мисс Томински, по всей вероятности, влезла в дом, желая его ограбить, напилась, приняла огромную дозу героина и кокаина, а потом просто-напросто захлебнулась, уснув в бассейне. Найдены документы, удостоверяющие личность покойной, тело опознано матерью. Конечно, между моментом смерти и обнаружением тела прошло от трех до пяти недель, но сомнений быть не могло – Александра Томински, воровка, шлюха и дрянь, закончила свой бренный путь. Ее тело было погребено на одном из кладбищ Омахи, причем на похоронах присутствовали все ближайшие родственники, за исключением отца, который заявил, что такая дочь ему не нужна. Вот, посмотрите.
Адвокат швырнул Сандре несколько фотографий. Скромный могильный камень светло-серого цвета. «Александра Мария Томински, 18 апреля 1964 – август 1982. Пусть господь будет к тебе милосерден».
– Вам нравится? – издевательским тоном спросил Исайа Паркер. – Все-таки не каждый может полюбоваться на фотографию своего надгробия.
– Чего вы хотите? – спросила Сандра.
– Вот это уже хорошо, – протянул Паркер. – Итак, предположим, что вы по-прежнему настаиваете на том, что вы Александра Томински. Тогда все просто, установить это будет трудно, но реально. В таком случае вы сполна ответите за все преступления, гарантирую, что вам обеспечено как минимум двадцать лет тюрьмы, может быть, и больше, если попадется суровый судья. Я судей знаю, у меня великолепные связи… Вторая возможность гораздо более заманчива, – продолжал адвокат, ухмыляясь. – Если мисс Томински умерла, оставим гнить ее бренные кости в Омахе. Вы – Ванесса Стефенсон, которая после внезапной и трагической гибели всех родственников перенесла тяжелый стресс и временно проходит курс реабилитации.
– Вы хотите, чтобы я выдавала себя за Ванессу?
– А разве вы не пытались это сделать? – возразил Исайа Паркер. – И у вас великолепно получилось. Фотографии Ванессы можно уничтожить или подделать, нет людей, которые видели ее в последние три с лишним года. Вы знаете, во сколько оценивается суммарный объем наследства, который должен отойти Ванессе?
– Несколько миллионов долларов, – сказала Сандра.
Адвокат усмехнулся:
– Вы плохо думаете о клане Стефенсонов. Их финансовое процветание началось еще в середине девятнадцатого века, когда первый Стефенсон вместе с Вандербильдом занялся организацией железнодорожных акционерных обществ. Потом наступила золотая лихорадка, шли войны, всем требовалось оружие, амуниция и одежда. Теперь Стефенсоны владеют сетью супермаркетов и дешевых ресторанов, банками, химическими заводами, компьютерными фирмами и телевизионными каналами. Только их личное состояние оценивается примерно в два с половиной миллиарда.
– Два с половиной миллиарда долларов, – выдохнула Сандра. Невероятная сумма, о которой и помыслить страшно. Ванесса стала бродяжкой, бросив такие деньги!
– И они могут стать вашими, если будете умницей, – продолжал Исайа Паркер. – О том, что вы Сандра Томински, знаю только я. Остальные не принимали ваши россказни всерьез, и я сделаю так, что они никогда не вспомнят об этом эпизоде.
– Но вы же не просто так подарите мне два с половиной миллиарда.
– Вы радуете меня с каждой секундой все больше, – сказал Паркер. – Конечно, я забочусь только о себе. Об условиях мы поговорим потом. Я сделаю вас наследницей гигантского состояния, а вы меня… Я потом изложу вам свои требования. Согласны? Или сейчас вы становитесь Ванессой Стефенсон, или я сдаю мисс Томински полиции и прикладываю все усилия, чтобы ее посадили не менее чем на двадцать лет. И еще. Если выяснится, что Ванесса умерла и прямых наследников нет, то все состояние, коллекции картин, драгоценностей, гоночных автомобилей унаследует никчемная мразь Ральф Уитмор. Он будет несказанно рад, поверьте мне!
Два с половиной миллиарда! Это безграничная свобода! Она будет так богата, что сможет ни от кого не зависеть. Ну, разве что от Исайи Паркера. Однако он станет ее соучастником и будет молчать. Ей не хочется в тюрьму, и еще меньше ей хочется, чтобы все состояние унаследовал Ральф Уитмор.
– Кажется, предсказание сбывается, – прошептала Сандра, откидываясь на подушки.
– Вы что-то сказали? – произнес Паркер.
– Я сказала «да», – громко ответила Сандра. – С этой секунды я Ванесса Стефенсон, и мне кажется…
Дмитрий. Годы 1953—1995
МОЙ МИЛЫЙ МОНСТР
…– и мне кажется, что малыш просто очарователен! – воскликнула счастливая мамочка, глядя на появившееся всего несколько часов назад ангельское создание. Малыш был действительно очарователен, идеальный младенец, как говорили нянечки и медсестры. Крепенький, здоровый и красивый. Просто идеал советского малыша, который должен стать человеком будущего.
Стася Черноусова не могла налюбоваться на это чудо. Именно такого мальчишку хотели они с Колей. Стася знала, что муж терпеливо дожидается под окнами роддома. Ему уже сообщили, что у него мальчик, и он счастлив! Еще бы, в их жизни все получается самым волшебным образом. Она и Коля столкнулись на автобусной остановке, потом он уступил ей место… Говорят, есть любовь с первого взгляда, наверное, в их случае это именно так. Свадьбу сыграли скромную, а потом, когда Стася узнала, что беременна, счастью не было предела. Николай просто носил ее на руках. За все время совместной жизни у них не случилось ни единой ссоры. И они были уверены, что их первенцем будет именно мальчик. Так и произошло.
Малыш припал к груди Стаси. Она потрогала его нежные темненькие волосики. Вот оно, счастье. Они обязательно заведут еще одного ребенка, даже нескольких. Сама Стася родом из деревни, из многодетной семьи. Она привыкла, чтобы в доме было шумно и возилась ребятня. Сейчас она работала на прядильной фабрике, ее фотография висела на Доске почета, и через год она уже могла стать мастером. Николай трудился на автомобильном заводе. Советской стране требовались автомобили, промышленность бурно развивалась, после страшных времен люди постепенно начали приходить в себя. Стася знала, что ее дед и дядя были раскулачены, и верила, что они понесли заслуженное наказание. Когда кто-нибудь пытался заводить разговор о том, что пострадали миллионы ни в чем не повинных людей, она просто отворачивалась. Партия никогда не ошибается. Стася и сама намеревалась вступить в партию, только ей сказали, что она пока не созрела для столь ответственного шага.
Наевшись, малыш заснул. Стася погладила сына по ангельскому личику. Какой же он все-таки красивый! Мальчик засопел. Стася улыбнулась и поцеловала ребенка.
Она и не подозревала, что произвела на свет исчадие ада.
Посовещавшись с мужем, они решили назвать сына Дмитрием. Дмитрий Николаевич Черноусов. Когда Стасю выписали из роддома и вместе с Николаем они вернулись в комнату общежития, там их ждали многочисленные родственники. Пришел даже кто-то из руководства Колиного завода и просил их потерпеть, обещал, что через некоторое время они как молодые родители и перспективные специалисты получат квартиру. Стася и представить себе не могла, что у них будет отдельная квартира!
Годы пролетали незаметно. Дима рос умным, красивым и послушным мальчиком. Соседи по общежитию завидовали его родителям. Еще бы, в три года он уже умел читать, а в шесть помогал родителям, большую часть дня проводившим на работе, воспитывать младшего брата и сестренку.
Казалось, что семья Черноусовых – настоящая крепкая ячейка советского общества. Отец стал заместителем начальника цеха, мать – мастером и вступила в партию. Их фотографии часто можно было увидеть на Досках почета среди ударников, героев производства и активистов. Городская газета печатала заметки об образцово-показательной семье, и непременно где-нибудь рядом с родителями мелькал темноволосый мальчишка.
Диму знали многие в городке. Он всегда помогал старшим и защищал младших. Рос он физически крепким и умным, живо схватывая на лету любое знание. В шесть лет он намного опережал в развитии сверстников. Родители не могли на него нарадоваться. Очень часто они задерживались допоздна, а когда приходили в общежитие, их ждали скромный, приготовленный Димой ужин, чистота и порядок. Младшенькие играли в кубики, читали вместе с братом букварь или уже мирно спали.
– Коля, как же нам повезло, – вздыхала Стася, ночью прижимаясь к мужу. – Ты знаешь, в бога я не верю, но иногда создается впечатление, что Дима настоящий ангел и послан нам свыше.
– Все это ерунда, – отвечал, крепко целуя жену, Николай. – Мальчишка с младых ногтей впитал дух коллективизма и идеалы нашего свободного общества. Я хочу, чтобы Димка стал известным человеком. Пусть идет по научной части, у него есть к этому склонность. Станет профессором, переедет в Москву. Представляешь – Дмитрий Черноусов – академик. Это звучит!
Стасе нравились такие перспективы. Их Дима обязательно выбьется в люди. С такими задатками, как у него, по-другому просто быть не может.
Несчастье произошло летом, незадолго до того, как Дима должен был пойти в первый класс. К Стасе в цех прибежала взмыленная секретарша и, причитая, сообщила, что горит здание, где живут Черноусовы. Когда мать с бьющимся от дурных предчувствий сердцем прибежала с фабрики к общежитию, она увидела несколько пожарных машин, которые боролись с огнем, охватившим ветхий деревянный дом.
Вокруг метались люди, голосили женщины и матерились мужчины. Был здесь и Николай, который все порывался ринуться в гудящий огонь. Димы и младшеньких нигде не было видно. Пожарные отталкивали людей от окон и дверей.
Внезапно раздался чей-то пронзительный крик. На предпоследнем этаже, там, где располагались две клетушки семьи Черноусовых, отлетела оконная рама, и в проеме, среди клубов дыма и языков пламени, появился Дима. На руках у него была сестренка.
– Прыгай, немедленно прыгай! – закричали пожарные, растягивая под окном брезент.
Дима замотал головой и исчез в комнате. Стася едва не лишилась чувств, увидев это. Николай, отшвырнув дюжих пожарных, побежал по лестнице наверх, но был вынужден вернуться. Весь этаж охватило пламя, огонь отрезал путь наверх, все было пропитано удушливым сизо-черным дымом.
– Почему он не прыгнул, Коля? – завопила несчастная мать. И в эту секунду Дима снова появился на подоконнике. Девочка в его руках казалась безжизненной. На этот раз он ловко, по-кошачьи скользнул вниз. – Димочка, мой мальчик, – запричитала Стася, бросаясь к сыну. Одежда Димы обгорела, руки покрыты ожогами. Их младшая дочь была без сознания.
– Мама, папа, извините меня, – забормотал мальчик, прижимаясь к отцу. – Я не смог найти Колюшку… Он был где-то в коридоре, а там пламя и дым… Простите меня!
Николай заплакал, прижимая к себе сына.
Причину пожара долго не могли установить. Скорее всего, кто-то из нерадивых жильцов верхних этажей неосторожно обращался с примусом… Общежитие сгорело почти дотла, ветхая деревянная конструкция полыхнула как порох. В пожаре погибло девять человек, в том числе и младший сын Черноусовых. Виновного в конце концов нашли, им оказался азербайджанец, незаконно проживавший в общежитии и складировавший на чердаке товары, которыми он спекулировал на местном рынке. Он долго отпирался, но суд приговорил его к высшей мере наказания. Длительные сроки получили комендант общежития и вахтеры. Дима Черноусов, спасший сестренку, стал настоящим героем. Все городские газеты напечатали его фотографию, и даже «Правда» поместила заметку о мальчике с берегов Волги, который спасал детей из горящего дома.
Черноусовы, потерявшие младшего сына, сразу же получили новую трехкомнатную квартиру в элитном доме, отца повысили в должности и прибавили зарплату. Боль от потери Колюшки прошла, а Дима стал гордостью всей области.
Никто и не подозревал, что именно Дима Черноусов задумал и осуществил поджог общежития. Он ненавидел сестру и брата: родители, раньше восхищавшиеся только им, теперь возились с малышней. Он же был вынужден ухаживать за несмышленышами, вести хозяйство и смотреть, как мать и отец играют с младшенькими. Ему надоело жить в коммуналке, он знал, что есть семьи, обитающие в роскошных отдельных квартирах, где есть своя ванная, а не одна на два этажа. Эти люди вкусно едят, и у них водятся деньги. В их семье деньги тоже были, но родители предпочитали спартанский образ жизни. Дима в силу нежного возраста плохо понимал, что такое коммунизм, однако видел, что жить они вынуждены в трущобах. Странное дело, родители были счастливы. А вот он – нет. Почему есть дети, которых водят на прогулки домработницы? У их отцов есть персональные машины, а матери хорошо и дорого одеваются.
Обнаружить тайник спекулянта из солнечного Азербайджана было легче легкого, Дима облил шмотки керосином для примуса и поджег. Когда началась паника, он заперся в комнате. Сестренка и брат ничего не понимали, только кашляли и жалобно скулили. Дима хотел было бросить их и убежать, но потом решил, что делать этого не стоит. Более всего ему был ненавистен Колюшка. Поэтому он выволок братишку в общий коридор и кинул его там. Мальчику было полтора года, спастись у него не было ни малейшего шанса. А вот сестренку Дима спас. Разыграл, как по нотам, героическую акцию.
Ему все сошло с рук. Родители погоревали о Колюшке, но жизнь лечит раны. Теперь они жили в новой большой квартире. Дима пошел в школу, где поразил учителей своими способностями. Он умел подобрать ключик к любому сердцу. Там, где требовалось, он был мягким и ласковым, в иных ситуациях – жестким и бессердечным. Он быстро подчинил себе весь класс. Его боготворили и боялись. Никто, правда, не любил.
Сестренка по-прежнему досаждала старшему брату, родители после смерти Колюшки стали заботиться о ней сильнее прежнего. Девочка росла такой же, как и Дима, смышленой и бойкой. Дима понимал, что новый несчастный случай будет подозрителен. Он решил подождать какое-то время, чтобы потом остаться единственным ребенком в семье Черноусовых.
Отец вскоре стал заместителем директора завода, мама пошла по партийной линии. У них появились персональная машина, вкусные и дорогие продукты, хорошая мебель и много книг. Дима интересовался буквально всем. Он хотел быть лучшим, и это у него получалось. Учителя не могли им нахвалиться. Он часто ловил себя на мысли, что преподаватели не такие уж образованные, однако никогда не давал им это понять. Дима Черноусов всегда был вежливым, исполнительным, готовым прийти на помощь друзьям в затруднительной ситуации.
Только тот, кому помогал Дима, рано или поздно оказывался под его влиянием. Люди, даже взрослые, сами того не понимая, начинали выполнять то, что выгодно Диме. Красивый подросток с темными волосами и улыбчивым лицом всегда добивался своего. Когда старостой класса захотели избрать не его, а отличницу Зою, через пару дней выяснилось, что она пользуется косметикой и целуется с мальчиками. Разумеется, классный руководитель был возмущен таким двуличием, и старостой стал Дима Черноусов. Учитель не догадался, кто организовал интригу и распространил сплетни. А если бы ему сказали, что Дима, с гневом бы отверг такой нелепый навет.
Дима Черноусов был активистом класса, гордостью школы и всего городка. Всегда, когда нужно было поставить в пример честного, отзывчивого, исполнительного и идейно подкованного ученика, любому на ум приходила именно его фамилия. Диме нравилось, что его все обожают. Он и сам временами гордился собственной изобретательностью. Однако ему не хотелось всю жизнь прозябать в маленьком городишке на средней Волге. Пора было думать о поступлении в вуз.
Новая, еще более ужасная трагедия обрушилась на семью Черноусовых сразу после того, как в их городок приехал известный московский профессор, специалист в области стран Северной Америки Павел Ростовцев. Профессор прибыл не один, а со своей очаровательной женой. Она была родом из этого городка.
Уважаемых гостей пригласили на концерт, организованный силами учеников различных школ. Дима Черноусов показал во всем блеске свой организаторский талант. Все прошло без сучка без задоринки. Гости остались чрезвычайно довольны, особенно им запал в душу высокий темноволосый подросток с комсомольским значком. Директор школы представил Дмитрия Ростовцевым. Профессор был удивлен тем, как Дима ведет себя, насколько он образован.
– Мне бы хотелось, чтобы у нас был такой сын, как он, – вздохнул он. Жена, поджав губы, посмотрела в сторону. У Ростовцевых своих детей не было.
Профессор организовал поездку некоторых наиболее талантливых ребят из волжского городка в Москву, для участия в научной конференции. В числе приглашенных был и Дима. Он сразу понял, что Ростовцевы – его единственный шанс выбиться в люди. Это то, что ему нужно.
Он и представить себе не мог, что провинциальный тихий городишко, утопающий в зелени, полудреме и летней пыли, так разительно отличается от Москвы. Шел 1967 год. Профессор обитал в элитной высотке, в огромной квартире. Дима видел, как перед Ростовцевым заискивают, добиваясь его расположения. Лиля Ростовцева держала салон, куда приглашались молодые и самые модные поэты, писатели и театральные режиссеры. Вот она, настоящая жизнь, полная беспредельных возможностей.
Дима сразу понял, что Ростовцевы тоскуют по ребенку. Профессору было далеко за шестьдесят, его жена – чуть моложе. У них было несколько племянников, однако, как понял Дима, те собой ничего не представляли. Несколько раз он слышал обрывки разговоров Ростовцева с женой о том, что Дима очень перспективный мальчик и необходимо как следует заняться его судьбой.
Вернувшись на малую родину, Дима решил действовать. У него была масса увлечений, в том числе биология и фармакология. Его всегда интересовали яды, отнимающие жизнь у людей. Родителей он не любил, относился к ним с равнодушием, сестру, которая тоже стала отличницей и начала составлять ему конкуренцию, ненавидел. Ему нравилось, когда любили его одного.
В те дни он был особенно ласков с родителями, с преувеличенной нежностью относился к сестре. Стояло жаркое лето. Затем он в очередной раз уехал в Москву. Родители не возражали, что их сына опекает известный профессор. Наоборот, они желали, чтобы их ребенок выбился в люди. Они и не подозревали, что Дима собирается лишить их жизни.
Дима рассчитал все абсолютно верно. Срочная телеграмма из родного городка пришла на третий день его пребывания в Москве. В ней скупо сообщалось, что случилось несчастье и ему следует немедленно вернуться обратно.
– Что же такое могло произойти? – переполошилась Лиля Ростовцева.
Дима в отличие от других ребят жил не в общежитии, а у них дома. Мальчик просто поражал ее. Он мог привести в порядок любой захламленный угол, починить любой прибор. И делал все это без напоминания, по собственной инициативе, с неизменной улыбкой.
– Кажется, все плохо, – сказал профессор жене, когда Дима отбыл домой. Он успел дозвониться и выяснить, в чем дело. – Его семья в больнице. Положение очень серьезное. Они чем-то отравились.
– Как нам повезло, – пробормотала Лиля, массируя виски пальцами, унизанными дорогими перстнями. – Какое счастье, что мальчик был в это время у нас. Если с его родителями…
– Не смей об этом говорить! – прикрикнул на нее профессор Ростовцев. Хотя он сам думал о том же, о чем и его супруга: а что будет, если родители Димы умрут?
Они умерли, не приходя в сознание, через сутки. Анастасия и Николай Черноусовы, а также их дочь Светочка. Диагноз был банален и страшен одновременно – ботулизм. Как установило следствие, они ели консервы, купленные на рынке. Стояла жара, и все закончилось трагедией. Весь город был в шоке. Такого не было давно, с момента пожара в общежитии. Злые языки заговорили о том, что это наказание семье Черноусовых за удачу и счастье. В живых остался только их сын, Дима, который по стечению обстоятельств находился в столице. Похороны были торжественные, почти весь город присутствовал на скорбной церемонии. Дима держался на редкость мужественно, хотя было заметно, что ужасная трагедия подкосила подростка. Рядом с ним все это время находилась чета Ростовцевых.
Смерть родителей и сестры Дима организовал собственноручно. Они стояли между ним и Ростовцевыми. Они мешали его счастью. Он был благодарен отцу с матерью за то, что они родили и воспитали его, но не более того.
Вырастить штаммы ботулизма было для него пустяковым делом. Перед отъездом он добавил смертоносную инфекцию родителям и сестре в прощальный ужин, затем в банку с мясными консервами, стоявшую в холодильнике. Ботулизм обычно проявляется спустя часов двенадцать, иногда даже через несколько суток. Так что в то время, когда его родные окажутся в больнице, он будет в Москве. Если бы он остался в городе и не заболел, это выглядело бы подозрительно. Он знал, что родители сначала не придадут значения странным симптомам, а когда их заберет «Скорая помощь», то спасти их будет невозможно.
Дима пришел в больницу, когда родители и сестра еще жили. Его даже пустили в палату. Глядя, как жизнь медленно вытекает из них, Дима думал о том, что в дальнейшем нужно быть крайне осторожным. Теперь самое главное – подтолкнуть Ростовцевых к усыновлению. Воздействовать придется на Лилю. Бывшая балерина, она всегда втайне мечтала о ребенке, кроме того, Дима напоминал ей племянника, погибшего в блокадном Ленинграде.
Дима смог разыграть все как по нотам. В ночь после похорон он разрыдался на груди Лили, и та, плача сама, пообещала ему, что они с Павлом Сергеевичем не бросят его. Именно это и нужно было Диме.
Когда весть о том, что Диму усыновляют москвичи, распространилась по городку, никто не проявил недовольства. Наоборот, все были рады, что бедному мальчику после стольких испытаний наконец-то повезло. Все формальности были улажены очень быстро, имя Павла Ростовцева открывало любые двери. Лиля чуть не умерла от счастья в тот момент, когда Дима назвал ее «мама».
Убивать не доставляло Диме ни малейшего наслаждения, он делал это потому, что так было нужно. На данном этапе жизни он достиг чего хотел и не планировал преступлений. Москва казалась ему новой, еще не изведанной планетой.
Престижную школу, в которой учились дети высокопоставленных чиновников, дипломатов и артистов, он закончил с золотой медалью. В отличие от многих других медалистов он достиг всего собственным усердием и смекалкой. Если сначала Диму в классе не любили, то потом все подпали под его влияние. Дима обладал удивительным умением превращать врагов в друзей. Он выяснял тайные пристрастия, слабые места и заветные желания людей, находил ключ к каждому, и рано или поздно любой человек оказывался в его власти. Он не пил и не курил, сторонился вечеринок золотой молодежи. У них было все, у него – еще ничего. Он не мог транжирить лучшие годы на всякую чушь. Диме не нужны были промежуточные результаты. Он собирался получить власть, богатство, известность. Он хотел править страной.
Став приемным сыном Ростовцевых, он не сменил фамилию, чем окончательно завоевал сердце Павла Сергеевича. Дима не забывал раз в полгода ездить в родной городок, чтобы навестить могилы родителей и брата с сестрой. Когда он стоял внутри металлической ограды, около четырех могил, в его узких серых глазах плескалось торжество. Дима не верил в бога, поэтому для него не существовало Высшего Суда и Наказания. Он не раскаивался в том, что убил своих родных. Так было нужно.
Положив цветы, он уходил с кладбища. Видевшие его люди говорили, что мальчик очень страдает.
Павел Сергеевич сделал так, чтобы Дима поступил в МГИМО. Ростовцев сам преподавал в институте, поэтому мог способствовать быстрому карьерному росту приемного сына. Дима поставил перед собой цель – забраться на самую вершину власти. Он был активным комсомольцем, а когда к нему пришли тихие и незаметные люди из Государственного комитета, он без колебаний согласился работать на них. Ростовцевы об этом и не подозревали. Они бы с гневом отвернулись от сына, если бы узнали, что он сдает своих товарищей, которые якшаются с иностранцами, допускают некорректные высказывания и спекулируют джинсами или валютой.
Блестящие способности, покровительство приемного отца и незримая опека всемогущей организации сделали так, что после окончания учебы Дима остался в аспирантуре. Диссертацию он написал за полтора года и с триумфом ее защитил. Павел Сергеевич не мог сдержать слез, обнимая приемного сына, а Лиля, поцеловав его, преподнесла подарок – ключи от новенькой «Волги».
Диме шел двадцать четвертый год. Как и Ростовцев, он специализировался на странах Северной Америки, отец намекал ему, что сможет добиться отправки сына в советское посольство за океаном. Дима знал, что КГБ очень заинтересован в его присутствии в Вашингтоне. Он уже давно сдавал не только студентов, но и преподавателей, а также представителей богемы, которые постоянно крутились в квартире родителей. Дима сам ни на йоту не верил в коммунизм, знал, что в США живут гораздо лучше, но раз ему выпала судьба родиться в этой стране, то он приложит все усилия, чтобы достичь всего здесь.
Молодой дипломат, тем более выезжающий в капстрану, обязательно должен быть женат. За время учебы у Димы были многочисленные романы, заканчивающиеся только постелью, теперь же настало время подумать о спутнице жизни. Читая о любви, Дима только посмеивался. Волшебное чувство, воспетое Шекспиром и Петраркой, было для него полной загадкой. Он любил себя, некоторым образом приемных родителей. Они не мешали ему, обеспечивали вольготную и богатую жизнь, и за это он был им благодарен.
