Текст книги "Рикэм-бо «Стерегущий берег» (СИ)"

Автор книги: Антон Кротков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Глава 31

Конец июля 1947 года, город Беркли (Калифорния)

После инцидента с дракой на территории университета Исмаилова временно отстранили от преподавания. Более того, встал вопрос о разрыве трудового контракта с ним.

– Это не моя инициатива, – оправдывался Фрэнк Руби. – Но ты же знаешь наши правила, Грэг. Сам должен понимать: репутация преподавателей должна быть кристальной. Ведь у нас учатся молодые люди и девушки из уважаемых семейств. Я итак долго закрывал глаза на эту справку из военно-морского госпиталя, что лежит в твоём личном деле…

Руби поморщился. Ему было неприятно говорить такое человеку, с которым его связывали приятельские отношения. Но что поделаешь, такая у него должность:

– В общем, старик, ты должен посетить университетского психоаналитика, и если потребуется пройти курс терапии.

Понимая насколько оскорбительно это прозвучало, Фрэнк поспешил подсластить пилюлю:

– Можешь быть спокоен: платить ничего не потребуется, все расходы берёт на себя университет.

Дело в том, что контракт Исмаилова не предусматривал медицинской страховки. Как внештатник, он не имел такой привилегии. Так что новость была действительно хорошей. И благодарить за это нужно было шефа.

– Это я вступился за тебя перед ректором, который настаивал на твоём немедленном увольнении, – горделиво ткнул себя пальцем в грудь Фрэнк. – Пришлось напомнить о твоём боевом прошлом, ранении и наградах, иначе от тебя избавились бы в два счёта. К сожалению, для всех них ты чужой. Волк-одиночка – вот, кем они тебя считают. Ты ведь не слушаешь моих советов – не ходишь на приёмы в честь разных заезжих задниц, не выступаешь ни за одну команду университетскую преподавателей. Даже на недавнем дне рождении ректора тебя не видели!

– Спасибо Фрэнк, я всегда ценил твои совета.

– Да ничего ты не ценишь! – сердито отмахнулся толстяк Руби.

– Ты редкая сука, Грег! Но ты мой друг и я тебя люблю. Кроме того, ты отличный профессионал и студенты тебя любят. Так что скажи спасибо, что так легко можешь отделаться. Но в благодарность за мои услуги тебе придётся мне кое-что объяснить…

Впрочем, видя состояние Исмаилова, Фрэнк не настаивал на немедленном продолжении разговора. Он готов был вернуться к нему через пару дней.

* * *

Направляясь на первый сеанс к психоаналитику, Игорь пытался определить, в какой момент начались странности в его нынешней жизни. Ведь совсем недавно всё было нормально, если не считать призрак из прошлого, который почудился ему на обычной улице при свете дня. Всё определённо закрутилось после того, как он увидел ту женщину за рулём зелёного шевроле.

«Так, значит, у вас бывают видения? – нахмуриться мозговед» – Исмаилов тут же представил, что будет, если он откровенно сообщит об этом господину, с которым у него скоро встреча. И это неважно, что пока вместо жёсткого варианта с психиатром ему предложили «лайт» с аналитиком. Всё равно, услышав такое от клиента, любой «мозгоправ» обязательно начнёт раскапывать прошлую историю болезни, которую Исмаилову с таким трудом удалось почти похоронить.

«Бедняге Джорджу тоже почти успели навесить диагноз не совсем нормального, стоило ему начать откровенно делиться своими подозрениями» – вспомнил Исмаилов Габора и решил, что лучше помалкивать или взвешивать каждое слово, чтобы снова не заполучить позорное клеймо. С таким намерением мужчина вошёл в фойе университетской клиники.

Оказалось, для начала требуется посетить врача общей практики, чей кабинет соседствовал с приёмной психоаналитика. Такова была стандартная процедура для каждого нового пациента. Тем более что психоаналитик по какой-то причине опаздывал на работу.

Был уже конец дня и коридоры клиники постепенно пустели. Его же мытарства по всей видимости лишь начинались. Пришлось отвечать на кучу ненужных вопросов:

– Головокружение?

– До сегодняшнего дня бог миловал.

– Аллергия?

– На женщин… в последнее время.

Пока он не перешагнул порог соседнего кабинета, такие шуточки ещё дозволялись, и симпатичная докторша взглянула игриво.

– Учащённое сердцебиение, тошнота по утрам?

– Я здоров, как бык, доктор.

– Приятно слышать, – белозубо улыбнулась моложавая докторша.

Выслушав ответы, она принялась что-то писать в карточке, вроде на время забыв о его присутствии. Игорь терпеливо ждал. Покончив с писаниной, врач померила ему давление, потом, предложив снять рубашку, прослушала, и вновь начала писать.

Игорь кисло подумал, что теперь его неизбежно пустят по кругу: кардиолог, окулист, невропатолог. Время и деньги на ветер и никакого толка. Хорошо ещё, что сегодня платить не ему.

Наконец, докторша протянула бумажку.

– Это направление: сдадите кровь, мочу и другие анализы. Рекомендую также показаться другим специалистам.

«В этом нет нужды, я чувствую себя прекрасно» – хотелось воскликнуть, но Игорь промолчал. А чего, собственно, он ожидал от своего визита сюда? Решив бороться за место под солнцем, придется делать то, что тебе говорят.

Но затем настроение улучшилось. Психоаналитик оказался вовсе не таким уж неприятным, каким Игорь себе его представлял. Во всяком случае, он не был похож на тех изуверов в белых халатах из военно-морского госпиталя, которые с эсэсовской изощрённостью ставили на нём разные медицинские эксперименты, чтобы убедиться самим, а заодно убедить и его, что он действительно свихнулся.

Этот же будто стеснялся своей роли. И вообще выглядел он и вёл себя как-то странно, будто не очень хорошо ориентировался в собственном кабинете и опасался быть застуканным за чем-то нехорошим. Но с другой стороны, Фрейд как будто тоже был чудаком, что, впрочем, не мешало ему быть гениальным профессионалом. Так что Исмаилов не обращал внимания на странности хозяина кабинета. Игорю даже нравилось, что психоаналитик не пытался залезть к нему под черепную коробку с целью выведать потайные мысли клиента. Вопросы его звучали тактично, а умение слушать и не перебивать не могло не вызвать симпатию. Игорь даже вошёл во вкус сеанса воспоминаний и почти перестал напрягаться. Его спокойствие и естественность, похоже, произвели благоприятное впечатление на «доктора». Потому что на прощание он сказал:

– Думаю, ничего страшного с вами не происходит. Отдохнёте пару деньков, а в понедельник заглянете ко мне на прием снова. На всякий случай попринимайте седативные средства. Рецепт я вам выписал. Серьёзные лекарства я прописать не могу, это прерогатива коллег-психиатров, да в них и нет нужды. Пока я не обнаружил у вас никаких отклонений от нормы. Разве что некоторая угнетённость настроения на фоне накопившейся усталости и переживаний по поводу потери друга. Попьёте успокоительное дней десять, и такие симптомы, как гнев, раздражительность, бессонница должны уйти. Зато настроение наверняка улучшиться.

Они пожали руки, и аналитик сказал:

– Полагаю, что ваши нынешние проблемы с руководством университета – есть недоразумение. И я постараюсь вам помочь.

Хозяин кабинета протянул несколько бланков.

– Вот эти бумаги отдадите в регистратуру, а с рецептом пойдёте в нашу аптеку, она в другом крыле здания. Вам лучше поторопиться, через полчаса работающая там сотрудница заканчивает работу.

Игорь отправился в регистратуру. Его немного удивило новое лицо в окошке, недавно на этом месте сидела другая. Впрочем, какое ему дело, сколько у них сотрудниц состоит в штате.

Регистраторша встретила Исмаилова улыбкой, взяла у него бланк, но даже не успела взглянуть на него, так как зазвонил телефон. Отложив бланк и, снова улыбнувшись, она затеяла длинный разговор с подружкой…

Не удивительно, что к моменту появления Исмаилова возле дверей местной аптеки, на ней уже висел замок. И тут удача! На лестнице мужчина случайно столкнулся с аптекаршей. По его озабоченному виду молодая женщина всё поняла и согласилась вернуться и выдать нужное лекарство.

Глава 32

События сегодня складывались столь причудливым образом, что Игорь не слишком удивился новой незапланированной встрече. Тем более что и университетская клиника, и родной факультетский корпус находились в пределах прямой видимости. Так что внезапное появление на пути Фрэнка Руби не выглядело чем-то из ряда вон выходящим. Это уже потом, откручивая события назад, Исмаилов вспомнил, что шефа будто специально гнали на него, словно дичь на загонной охоте.

Они остановились на парковой дорожке посреди зелёного ковра уютных лужаек в тени векового дуба; чуть поодаль из-за деревьев выглядывала остроконечная крыша часовни, выстроенной в готическом стиле из красного резного кирпича с большими часами на фронтоне.

Выражение лица Фрэнка было усталым и озабоченным.

– Ну как впечатление от нашего «Фрэйда»? – поинтересовался декан.

Игорь пожал плечами и вытащил коробочку с пилюлями.

– Вот, прописал мне успокоительное.

– Да? – Фрэнк взял баночку в руки и с интересом повертел в руках. – Серьёзная штука?

– Твой рыжий доктор заверил меня, что это самое обычное успокоительное. Даже водителям можно.

Руби удивлённо покосился на Исмаилова и заметил, что вообще-то персона, о которой идёт речь, уже лет десять не имеет никакой растительности на голове. Впрочем, странному несовпадению быстро нашлось объяснение:

– Наверное, старина Лукас снова попросил кого-то из коллег подменить его, – догадался Руби. – Он ведь много ещё где консультирует. Наш местный Фрейд постоянно задерживается из-за сложных случаев и периодически присылает кого-то вместо себя. Тем не менее, его здесь очень ценят.

Игорь кивнул: его первое впечатление о докторе тоже скорее было положительное.

– Не возражаешь, если я отсыплю себе немного? – вопросительно взглянул Руби. – В последнее время тоже нервы шалят.

Фрэнк высыпал из пузырька себе на ладонь горсть продолговатых пилюль, достал из кармана носовой платок и завернул в него. Но перед этим забросил парочку таблеток в рот и запил чаем из термоса, пояснив, что у него на сегодня ещё осталась встреча с одной стервой из попечительского совета, которой бы в гестапо служить, а не в благотворительной организации.

Уже уходя, Руби вдруг вспомнил и попросил у Исмаилова отчётный документ из клиники, чтобы сразу представить его в бухгалтерию. Однако, едва взглянув на бланк, добряк озадаченно наморщил переносицу и взглянул сочувственно.

– Э, дружище, тебе всё напутали: аптечный штамп и круглая печать поменялись местами. Да и бланк какой-то странный. Чтобы не возникло проблем, советую быстренько вернуться, и пусть всё исправят – по горчим следам. Если, конечно, не хочешь заплатить за удовольствие из собственного кармана. И советую поторопиться, а то завтра может выясниться, что напутавшие дамочки неожиданно заболели, отправились в отпуск или хуже того – внезапно уволились – в том департаменте постоянно случаются сюрпризы. А без них тебя могут долго морочить.

Сумма за визит выглядела весомо, и Исмаилов не стал спорить с начальством. Вспомнилось смазливенько-глуповатое личико регистраторши. Похоже, в отсутствии отправившегося домой начальства, девица готова была болтать по телефону до бесконечности. Так что шанс ещё застать её на месте определённо был.

Однако в регистратуре никого не оказалось. Рабочий день давно закончился: посетители и большая часть персонала уже покинули здание. И всё же, помня слова шефа, Игорь решил проявить настойчивость и поискать какое-нибудь начальство. По пути он машинально заглянул в коридор, где находился кабинет психоаналитика: возле двери его кабинета ошивался крепкий парень, который с постным видом созерцал стену перед собой. Исмаилов незаметно разглядывая здоровяка. Ничего особенного в его внешности, в общем, не было: короткая стрижка, суровая физиономия, костюм топорщится на мощных плечах, рубашка и галстук подобраны не в тон – без чувства вкуса.

Дверь кабинета распахнулась и в коридоре появился сам психоаналитик, а с ним человек в сером костюме. Повинуясь странному предчувствию опасности, Исмаилов резко подался назад и спрятался за углом. Лица «Серого» видно не было за длинной фигурой аналитика. Голос самого врача звучал растерянно, даже испуганно.

– Аптека в другом крыле, – скороговоркой произнёс он и указал рукой. – Я вас провожу.

Игорь огляделся в поисках укрытия. Неподалёку оказался туалет, туда Исмаилов и юркнул. Едва он прикрыл за собой дверь, как в проёме мелькнули мужские фигуры. И снова лица господина в сером костюме Игорь не разглядел. Зато сумел поймать часть разговора.

– Вы всё сделали так, как мы договаривались? – повелительно осведомился тихий баритон. Голос явно принадлежал «Серому», тогда как здоровяк в мешковатом костюме больше походил на его подчинённого.

– Да-да, конечно, я все прекрасно помню, – поспешно ответил аналитик. Чувствовалось, что эти двое нервируют доктора.

– А если придёт полиция?

– Мне кажется, это будет уже не нашей проблемой, – заискивающе захихикал аналитик. – Пусть сами выпутываются.

«Серый» не согласился:

– Вы неправильно поняли задачу. Всё должно быть сделано чисто.

Троица двигалась неторопливо и Игорь, затаив дыхание, ловил каждое слово «Серого». А тот будто сам работал в этих стенах, настолько хорошо знал ситуацию изнутри.

– Очень кстати, что они взяли в аптеку новую сотрудницу – рассуждал «Серый». – Она здесь работает недавно и это целиком её вина, что пациент вместо прописанного доктором лекарства получил неизвестный препарат. К тому же она уже имела в прошлом проблемы с законом, её взяли на работу только потому, что главный врач спит с ней.

Психоаналитик осторожно заметил:

– Не вернее ли всё списать на психические проблемы пациента? Острый психоз – штука, знаете ли, непредсказуемая. Диагностировать и предотвратить взрыв удаётся нечасто. Такое с любым может произойти. Вот вам недавний пример: совершенно нормальный мужчина тридцати двух лет, отец семейства, уважаемый бизнесмен – стал жертвой внезапной панической атаки. В результате шесть трупов, включая самого виновника… Или ещё случай.

Начальственный голос тревожно перебил:

– Надеюсь, вы предупредили его о правильной дозировке «лекарства»?

– Ну, конечно! – заверил доктор. – Я же прекрасно помню ваши инструкции.

– А сам он, как полагаете, не переусердствует с вашим «успокоительным»?

После небольшой паузы психоаналитик неуверенно ответил:

– Нет… не думаю. Мне он показался достаточно адекватным.

– Ладно, будем надеяться – задумчиво протянул начальственный баритон. – И вот ещё что: на всякий случай попробуйте аккуратно поговорить с коллегой. Желательно, чтобы в случае необходимости доктор мог подтвердить, что пациент страдает затяжной тяжёлой депрессией. На этот счёт должна иметься запись в личной карточке пациента.

Психоаналитик явно смутился:

– Я попробую. Но сразу предупреждаю: с Лукасом могут возникнуть проблемы. Он – сложный человек.

«Серый» не стал на давить:

– Хорошо, тогда это мы сами уладим.

Голоса стали затихать. Игорь осторожно покинул временное убежище и двинулся следом. Дверь в аптеку была приоткрыта, разговор продолжался теперь там.

– Делайте, что вам говорят – нервно произнёс аналитик.

– Это всё? – осведомился «Серый». Ему ответила молодая женщина. Похоже, именно из её рук Исмаилов недавно получил пузырёк с пилюлями.

– Да. Я дала ему. Но я никому не скажу об этом. Я ведь не дура, понимаю. Вы обещали мне триста.

– Получите.

Игорь не стал ожидать окончания разговора. С него было довольно и услышанного.

Возле факультетского корпуса было тесно от карет скорой помощи и полицейских машин. Собралась толпа зевак, в которой сновали репортёры и фотографы. Игорь остановился рядом с двумя женщинами, которые обсуждали загадочное происшествие.

– И что на него нашло? – удивлялась одна. – Сидел, разговаривал с посетительницей, а потом вдруг – клац! – ни с того, ни с сего схватил со стола тяжёлую пепельницу и раскроил пожилой даме череп.

– Неужели?! – ужаснулась другая.

– Уверяю, так оно и было. Мне это его секретарша успела рассказать, перед тем, как её увезли в полицейский участок, для снятия показаний. Он и на неё набросился.

– Кто бы мог подумать! Всегда такой спокойный и доброжелательный джентльмен и вдруг чудовищное злодейство! У меня просто в голове не укладывается, Мэгги! Что за демон в него вселился?!

Санитары вынесли из дверей носилки с трупом. Тело было нарыто с головой.

– Смотри! – толкнул в бок соседа один из зевак – на покрывале в области головы и груди проступили кровавые пятна.

– Не повезло – вздохнул сосед. – Студенты не догадались сразу вызвать психиатрическую бригаду. А полицейские не стали разбираться…

Из-под покрывала выглядывали мягкие туфли из крокодильей кожи. Игорь узнал их. Такие были только у декана Руби. Будучи достаточно крупным мужчиной, Фрэнк, как ни удивительно, имел почти детский размер ноги. И при этом питал слабость к дорогой эксклюзивной обуви, которую ему шили на заказ.

– Может так всё и к лучшему, – провожая глазами носилки, загадочно заметил высокий господин с красивым ожерельем под носом из бакенбардов и пышных усов. Игорь узнал его, он преподавал на медицинском факультете.

– Всё равно теперь ему дорога была бы либо в тюрьму на долгие годы, либо в «психишку» – пояснил свою мысль господин. – Разве что при согласии родственников на лоботомию, можно было бы этого избежать…

Исмаилов поёжился, вспомнилось «лечение», которому его подвергали в военном госпитале. Тогда из разговоров врачей он вовремя понял, что ему грозит, и предпочёл отказаться от своих слов. Благодаря этому, удалось избежать скальпеля-трепана, но затаённый страх перед ним остался…

Глава 33

Возле дома стоял автомобиль «Скорой помощи», четверо крупных мужчин в белых халатах о чём-то разговаривали с живущим по соседству стариком Роззи. Издали заметив Исмаилова, сосед указал на него пальцем. Игорь остановился и удивлённо закрутил головой, надеясь, что Роззи показывает на кого-то другого. Нет, это не было ошибкой: белые халаты решительно направлялись прямо к нему. Исмаилов почувствовал, как капли пота побежали по спине. За спиной где-то неподалёку подала «голос» полицейская сирена, отрезая возможность побега…

Через десять минут выяснилось, что произошла ошибка: какой-то шутник позвонил диспетчеру экстренных служб и, назвав адрес, сообщил, что по улице бегает буйный с топором и набрасывается на прохожих. Полицейские и белые халаты дружно поругали телефонного хулигана за ложный вызов и разъехались по другим вызовам…

На кухне Игорь налил себе чаю и в задумчивости направился к окну, которое выходило на задний дворик и прилегающую к нему улицу. Прихлёбывая из фарфоровой кружки и жуя бутерброд, Исмаилов скользнул отсутствующим взором по знакомому до мелочей пейзажу и вдруг замер от неожиданности: белый фургон с красными крестами, оказывается, никуда не уезжал, а лишь переместился на новую позицию, частично укрывшись за огромным деревом. Но часть его всё равно торчала!

Отпрянув от окна, Исмаилов опустил жалюзи. Через минуту он отогнул пластину и некоторое время наблюдал в щель, пытаясь по их поведению понять, что этим людям от него нужно. Подавленные страхи снова поднялись на поверхность в его душе…

«Тот человек», каким-то образом угадал эту его затаённую дрожь.

– Мы знаем, что вы искренне с нами, – завёл он доверительный разговор, только суровое жёсткое лицо бывшего рабочего почти не менялось, даже когда он пытался демонстрировать мягкость. – Вы порядочный человек. К сожалению, теперь быть честным и принципиальным стало опасно. Если кто-то не так думает, или, не дай бог, не то говорит, его обвиняют в инакомыслии. А если имеется зацепка в биографии, то и в сумасшествии. Тогда из «гуманных соображений» хирург кромсает правдоискателю мозг, после чего опасные мысли перестают приходить ему в голову. Человек вообще избавляется от излишнего «думанья». Вот, что они уготовили таким, как вы. В одиночку вы обречены. Подумайте об этом…

В доме имелась бутылка водки. Исмаилов поставил стакан на стол, налил половину. Подумал и ещё добавил. Выпил водку как воду. Потом отвёл Сократа к соседям, чьи дети просто обожали пса. Вернувшись, Исмаилов запер дверь изнутри, опустил жалюзи на окнах и наполнил второй стакан – на это раз сразу до краёв.

Когда бутылка закончилась, Исмаилов отправился в город. Он переходил от бара к бару, ища забвения…

Кажется, это было пятое, а может и шестое по счёту заведение. Игорь разговорился с розовощёким круглолицым мужиком, который представился бывшим моряком. Звали его Боб. Выяснилось, что они оба воевали на Тихом океане, только Боб служил механиком на грузовом судне.

Через некоторое время приятель собрался домой. Но тут возникла проблема: отставной механик едва стоял на ногах и с большим трудом ворочал языком. Исмаилов и сам уже порядком набрался, но не бросать же флотского товарища в трудной ситуации. Он попросил бармена вызвать такси для них обоих. В машине Игорь заснул…

Очнулся Исмаилов только на следующий день…почему-то дома у брошенной любовницы! Он лежал раздетый в постели рядом со спящей Нэнси, и ничего не мог понять. В памяти совершенно чётко зафиксировалось, как он называет таксисту свой адрес. Как же тогда он оказался здесь?!

Мужчина повернул голову на подушке и внимательно посмотрел на своё отражение в зеркале. Странная насмешка тронула его губы…

Женщина зевнула, сладко потянулась и разлепила веки.

– Как спалось, милый? – сладко улыбаясь, проворковала Кологан, и доверчиво положила голову ему на грудь…

После завтрака они отправились гулять, а вечером отправились к нему домой. Нэнси постоянно повторяла, что страшно соскучилась. Чтобы отметить их примирение она выпросила у своего начальника два выходных.

Игорь открыл входную дверь, в прихожей помог своей спутнице снять жакет.

– Проходи в гостиную, а я сейчас.

Игорь сразу направился на кухню с увесистыми пакетами – по пути они заехали в супермаркет и закупили продуктов на несколько дней.

Нэнси позвала его. По её позе мужчина сразу понял, что приятельница чем-то напугана.

– Идём отсюда, – прошептала Кологан, вцепившись в его локоть. И тут Исмаилов увидел ботинок, торчащий из-за дивана. Обычный мужской ботинок из светло-коричневой кожи с дырочкой на носке.

– Кто там? – плаксивым шёпотом кивнула на ботинок Нэнси.

Игорь сглотнул слюну и несколько секунд собирался с духом, прежде чем сдвинуться с места.

Между диваном и стеной лежал тот самый механик Боб из бара. Открытые глаза смотрели в потолок, шея была неестественно вывернута. Нэнси вскрикнула при виде покойника, и пошатнулась. Как ещё она не рухнула в обморок.

Исмаилов присел на корточки возле трупа, некоторое время его разглядывал, наконец, произнёс:

– Бедняге сломали шею.

– Ты что его знал?

– Да как тебе сказать… И да, и нет. В общем, он был славным парнем.

Исмаилов вдруг обратил внимание на слабую полоску света под дверью кабинета в глубине тёмного коридора.

– Странно, – пробормотал мужчина. Несколько минут он вслушивался, но оттуда не доносилось ни звука. Бейсбольная бита, которую он накануне приобрёл в оружейном магазине, по-прежнему лежали на своём месте, а вот купленный там же нож-стилет куда-то исчез. Вооружившись увесистой дубинкой, мужчина осторожно двинулся по коридору.

– Оставайся здесь, – шепнул он Нэнси. Но она крепко схватила его за локоть. В глубине коридора возникли две смутные тени, Игорь замедлил шаг, и предупредил:

– Это зеркало, большое, во всю стену.

Они остановились возле двери и снова прислушались. По ту сторону стояла абсолютная тишина, такая глубокая, что заподозрить там присутствие кого-либо было трудно. И всё же когда мужская рука легка на дверную ручку, Нэнси тихо взмолилась:

– Не надо! Лучше уйдём.

Игорь сделал ей знак молчать и кивнул головой в сторону выхода, но Нэнси лишь сильнее вцепилась в него.

Кабинет был освещён мягким светом настольной лампы. За столом, запрокинув голову, сидел Литератор. Глаза его были закрыты, лицо будто высечено из серого камня, спокойное, как у спящего. Да, всё могло выглядеть так, будто гость засиделся в ожидании хозяина и задремал, если бы не рукоять ножа, торчащая из его груди и не огромное тёмное пятно, расплывшееся на рубашке. Литератор был убит тем самым траншейным ножом, который Исмаилов купил для самообороны.

Ящики стола были выдвинуты. Бесценные бумаги пропали! Исчезла и рукопись габоровской книги, и доклад конгрессмена Элтхауза. Держать их на работе тоже стало небезопасно. Он собирался снять банковский сейф, а пока носил портфель с бумагами везде с собой. Но вчера, покидая дом уже сильно нетрезвым, забыл о нём!