Текст книги "Джихад-Такси 2008"

Автор книги: Антон Некрасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Правильно, – поддержал его Тиглат. – Он свой куш имеет? Имеет. Ты свое дело делаешь? Делаешь. А как – это уже не его дело. Короче, я тебе сказал. Тебе решать. Тут по Москве таких, как ты, тысячи ездят. Не уговаривать же тебя? Да такой шанс раз в жизни выпадает! Ты же за тем и приехал в Москву, чтобы заработать! Так чего же ты думаешь? У тебя бабки под носом валяются. Иномарка через три месяца. Через год – дом, где захочешь! Все, что нужно. Любая женщина твоя будет! Ну так что, согласен?

Даур неуверенно пожал плечами.

– Чего думать-то, соглашайся, – Бит-Байро отодвинул от себя тарелку с остатками шашлыка и подозвал официанта. – Счет, пожалуйста. То, что не съели, заверните для нашего друга.

– Ну хорошо, я согласен, – тихо произнес Даур.

Он сосредоточенно принялся разглядывать на скатерти пятна жира, оставшиеся после шашлыка.

– Вот и отлично. Завтра подкатывай со своими на «Юго-Западную» к метро. Человек десять бери. Больше пока не надо. А там сориентируемся. Молодец, Даур! – Бит-Байро в избытке чувств хлопнул Даура по плечу. – Да, тут еще у друга моего был к тебе вопрос. Гиваргис, что ты там хотел? Спрашивай.

Гиваргис наклонился над столом.

– Что за фотография выпала у тебя там, в машине? А?

Даур вскинул взгляд на ассирийца.

– Да так, шакал один. Ищу его. Счеты у меня с ним. Кровные.

– А ты его хорошо знаешь? – Гиваргис буравил Даура взглядом.

– Хорошо, но с нехорошей стороны, – абхаз сжал кулаки.

– Если найдешь его, нам сообщи, – прошипел Гиваргис.

– А что вы с ним сделаете?

– Да так, в бетон закатаем, – по тому, как заходили желваки на лице ассирийца, Даур понял, что Гиваргис пылает к Джемалу не меньшей ненавистью, чем он сам.

– Поможешь нам его найти – денег дадим. Много-много, – Гиваргис широко улыбнулся.

* * *

«Уазик» коммунальной службы, закрепленный за сельсоветом деревушки Серебряные Пруды, нанятый Джемалом в качестве транспорта, остановился неподалеку от рынка. Рядом с широким, в полквартала, строением располагалось еще одно здание – более приземистое и незаметное. Но именно оно и было нужно Джемалу. Скромная вывеска на маленьком строении гласила: «Печати и штампы за один час».

– Ждите меня здесь, – попросил Джемал, обращаясь к сидящему за рулем рыжему детине лет сорока в нахлобученной на глаза кепке-восьмиклинке. – Вернусь – и поедем обратно.

– Вы долго? – рыжий положил руки на руль.

– Нет. Минут пятнадцать-двадцать, – заверил его Джемал. – Если получится, постараюсь быстрее.

– Хорошо.

Джемал выбрался из машины и огляделся. За то время, что он провел с Дианой в тихой малоприметной деревушке, молодой человек успел отвыкнуть от столичной суеты. Джемал никогда прежде не покидал Москву даже на более короткие сроки, и вот теперь ему казалось, что город выглядит совсем иначе. Каким-то слишком встревоженным и… чужим.

Джемал и сам себе редко признавался в том, что он не любил Москву, но тем не менее это было так. Ему с детства нравились более тихие и спокойные места, которые Джемал, правда, видел только по телевизору. Сказывались отцовские гены. Джемал знал, что его родитель долгое время провел вне Москвы, но в каких именно краях, Нугзар не распространялся. Джемал его не спрашивал.

Докурив сигарету и бросив окурок в стоящую рядом с входом в контору урну, Джемал зашел внутрь. У двух полукруглых окошечек было по три посетителя. Однако Джемал не стал ждать, когда все разойдутся. Тем более что за это время в конторе мог появиться кто-то еще.

В правой стене была малоприметная металлическая дверь, и именно через нее Джемал прошел в служебные помещения. Завернув за угол, он оказался по другую сторону полукруглых окошечек.

– Привет, Таля, – обратился молодой человек к сидящей за столом пухленькой круглолицей абхазке с выразительно накрашенными глазами и уложенными в высокую прическу черными как смоль волосами. – Я приехал. Сам, как и обещал. У тебя есть что-нибудь для меня?

Девушка обернулась на его голос, и Джемал с неудовольствием отметил то, как сухо она на него взглянула. Когда-то, когда в его жизни еще не было Дианы Гогричиани, отношения с Талей выглядели совсем иначе. Девушка радовалась каждой встрече с Джемалом и даже не пыталась этого скрыть. А теперь… И надо же было так случиться, что в нынешней ситуации Джемалу понадобилась именно ее помощь. Ее и Эмзара.

Джемал огляделся в поисках старого школьного приятеля, но не обнаружил его. А значит, придется иметь дело исключительно с Талей. Джемал улыбнулся, но девушка не ответила ему тем же.

– Подожди минуту, Джемал, – сказала она и снова уткнулась взглядом в лежащие на столе бумаги. – Я сейчас освобожусь.

Джемал не стал спорить. Коротко бросив взгляд на наручные часы, он по-хозяйски придвинул к себе стул и опустился на него. Ожидание продлилось недолго.

Закончив работать с посетителем, Таля коротко сообщила стоящему в очереди молодому парнишке:

– Технический перерыв. Обратитесь в соседнее окно.

Парень хотел было возмутиться, но Таля не дала ему такой возможности. Со стуком закрыв металлическую створку на окошке, она поднялась из-за стола и приблизилась к Джемалу.

– Пойдем.

Девушка направилась к двери. Джемал встал и пошел за ней.

– Я вижу, ты совсем не рада меня видеть, – укоризненно произнес он.

– А с какой стати я должна радоваться? – парировала Таля, не оборачиваясь. – Разве не у тебя свадьба на носу с какой-то девицей из жутко богатой семейки, а?

Джемал опешил.

– С чего ты взяла?

– Эмзар сказал.

Джемал прикусил язык. Его приятель всегда был несдержан на язык. И главное, скор на выводы.

– А где он сам?

Они миновали узкий коридор и зашли в небольшую полутемную комнатку с расположенным по правую сторону громоздким, под самый потолок, стеллажом. Таля включила свет.

– Он уехал. Час назад. По каким-то семейным обстоятельствам. Я не спрашивала, по каким. Если интересно, позвони ему сам. Но он все рассказал мне про тебя. Я отдам тебе то, что ты так долго ждал, и ты уедешь, Джемал. Надеюсь, я никогда тебя больше не увижу.

– Ну зачем же так сурово, Талечка? Я же не сделал тебе ничего плохого.

Джемал остался стоять в дверях, и со стороны наблюдал за тем, как девушка придвинула к стеллажу стул, влезла на него и потянулась к самой верхней полке. Достала запечатанный конверт и проворно спрыгнула со стула.

– Но и хорошего тоже не сделал, Джемал. Держи, – она подчеркнуто небрежно протянула конверт молодому человеку. – Это тебе. И желаю счастья в личной жизни.

– Таля…

– Оставь! – резко осадила его девушка. – Обойдемся без ненужных оправданий. Я все понимаю. Это жизнь. У меня только один вопрос, Джемал, – в голосе Тали появилась неприкрытая тревога. – Здесь поддельные документы? Да?

– Да, – не стал скрывать Джемал.

Таля нервно сглотнула.

– У тебя проблемы с властями? Да, Джемал? Ты в розыске?

– Не совсем, – ответил молодой человек после небольшой паузы. Он не собирался посвящать Талю в подробности происшедших с ним событий, но и пугать ее особо тоже не стоило. – У меня проблемы с отцом. Он разыскивает меня, а я, соответственно, скрываюсь. Разборки внутри семьи…

– Как у дона Карлеоне?

– Можно и так сказать.

Джемал взял конверт и спрятал под куртку. Вскрывать его прямо здесь не имело смысла. Да Джемал и не сомневался, что с документами все в полном порядке. И на его имя, и на имя Дианы. Эмзар не стал бы его подводить. Тянуть резину он мастер, но подставы… Это не в его духе. Джемал полностью доверял школьному приятелю.

– Прости за все, Таля, – с улыбкой выдавил он.

Девушка отвернулась, скрывая выступившие на глазах слезы. Джемал протянул руку, собираясь потрепать ее по плечу, но затем передумал. Постояв за спиной Тали несколько секунд, он резко развернулся и пошел прочь.

Выйдя на улицу, Джемал тут же закурил. «Уазик» с рыжеволосым детиной за рулем стоял на месте.

– Все? – поинтересовался рыжий, когда Джемал забрался в салон.

– Да, поехали. Сейчас только в авиакассы заскочим и можно будет обратно. В Серебряные Пруды. Хорошо?

Рыжий молча кивнул. «Уазик» затарахтел, а затем тронулся с места…

В здании авиакасс Джемал пробыл совсем недолго – очередей не было. Вернувшись в машину, он с довольным выражением лица развалился на сиденье. Все получилось гладко, как он и рассчитывал. Билеты и новые документы на руках, а следовательно…

Когда они выехали с площади и по улице Академика Миллионщикова устремились к Каширскому шоссе, Джемал снял с пояса мобильный телефон и набрал номер Дианы. Он знал, что девушка там, в Серебряных Прудах, места себе не находит от беспокойства. Он счел своим долгом поставить ее в известность о том, что его встреча завершилась с положительным для них результатом.

Диана ответила после первого же гудка.

– Привет, это я, – радостно возвестил Джемал, но его возлюбленная встретила звонок довольно холодно.

– Что у тебя?

Джемал покосился на рыжеволосого. Тот с отсутствующим выражением лица крутил баранку и был сосредоточен только на дороге.

– Я все забрал, – лаконично ответил в трубку Джемал. – Сейчас возвращаюсь обратно. Позвонил просто, чтобы ты не беспокоилась, милая…

– Очень любезно с твоей стороны.

– Скоро буду, – заверил свою возлюбленную молодой человек. – И тогда мы сможем уехать…

– Ты проверял их?

– Нет.

– Почему?

– У меня нет оснований не доверять старому другу…

– Господи, Джемал! – зло остановила его Диана. – Когда же ты начнешь разбираться в людях? Нельзя никому доверять безоговорочно. Порой даже самому себе. История с твоим отцом тебя ничему не научила?

– У меня нет причин не доверять собственному отцу, – сдержанно произнес Джемал. – Скорее наоборот.

– Не имеет значения. Проверь документы, пока не поздно. И если что-то не так, вернись.

– Хорошо.

Он, не прощаясь, отключил связь. Радостное ощущение от того, что все наконец-то получилось, испарилось без следа. Джемал пожалел о том, что вообще позвонил Диане. Он о многом жалел в последнее время. Но менять что-либо было уже поздно…

– Неприятный разговор? – рыжий водитель покосился на помрачневшее лицо пассажира.

Джемал только кивнул. Транспортный поток на Каширском шоссе двигался неимоверно медленно. Повсюду разносились требовательные гудки. «Уазик» пристроился в хвост «БМВ» и потянулся следом за ним.

– Вы извините, что я вмешиваюсь, – рыжий подобрал с панели пачку сигарет. – Но эта девушка, с которой вы приехали к нам в Серебряные Пруды… Она, конечно, очень красивая, но… холодная какая-то. Я бы с такой, наверное, не смог жить…

– Вы совсем не знаете ее, – машинально заступился он за Диану, хотя в глубине души понимал, что водитель прав. И это его разозлило.

Он уже хотел было вспылить, но не успел. «БМВ» в очередной раз тронулась с места, но, прежде чем «уазик» последовал за ней, из соседнего ряда в их сторону неожиданно стала перестраиваться синяя разбитая «шестерка».

– Да куда ж ты?.. – разозлился рыжий, но вовремя среагировать на маневр «шестерки» не успел.

Взвизгнули тормоза, а следом за этим звуком раздался негромкий скрежет металла. «Шестерка» остановилась.

– Во козел! И кто только таким ублюдкам права выдает. Урод, а!

Мгновенно позабыв и о Джемале, и о теме недавнего разговора, рыжий выпрыгнул из «уазика» и направился к подрезавшей его машине. Из «шестерки» тоже выбрался приземистый мужчина восточной наружности с большими висячими усами и зачесанными на косой пробор, уже подернутыми на висках сединой волосами. Ему было не меньше пятидесяти лет. Под старенькой потертой курткой просматривалась черная водолазка.

Обойдя «шестерку» по периметру, кавказец остановился у заднего бампера и с неудовольствием прищелкнул языком, заметив характерную, но неглубокую вмятину на крыле. Досадливо покачал головой.

– Че ты тыквой мотаешь? – накинулся на него возникший рядом рыжеволосый водитель «уазика». – У тебя глаза где были? Куда ты лез-то?

Кавказец обернулся.

– Э-э-э, не кричи, да? – огрызнулся он, видимо, не воспринимая рыжего всерьез. – Сам смотри, куда едешь! Ты меня сзади ударил, да? Значит, кто виноват? Я, что ли?

Рыжий опешил от такой наглости. Остановившиеся позади его «уазика» автомобили призывно сигналили, требуя освободить проезжую часть, но рыжий не обращал на это никакого внимания. Впереди трасса освободилась, и более ловкие и уверенные в себе автомобилисты объезжали место аварии слева.

– Ты че несешь, чурка? Ты подрезал меня самым наглым образом!

– Никого я не подрезал, да? Я спокойно ехал. Потом перестроился, и тут ты меня в задницу стукнул. Смотри, что с крылом сделал?

– Да ты мне весь бампер разворотил, мудила! – рыжий присел на корточки, более пристально изучая место повреждения. – Это, между прочим, государственная тачка. С меня за нее три шкуры снимут…

– Зачем ругаешься, дорогой? – кавказец нахмурился. – Какой я тебе мудила, да? Сам ты мудила! Видел значок такой красивый? «Держи дистанцию» – называется.

– Я тебе сейчас такую дистанцию покажу!

Нервы рыжеволосого сдали. Он поднялся во весь рост и тут же резко толкнул водителя «шестерки» в грудь. Тот покачнулся, но сумел удержать равновесие. Рыжий схватил его за плечо. Кавказец попытался вырваться, но не смог.

– Пусти, да?

Он взмахнул рукой, видимо, целясь рыжему кулаком в лицо, однако тот увернулся от удара с такой легкостью, словно большую часть своей жизни провел не за рулем прикрепленного к сельсовету «уазика», а на профессиональном ринге.

– Я тебе башку оторву, чурка! – рыжий брызгал слюной. – Ты на кого бочку катишь? Совсем разучились с людьми нормально разговаривать, уроды?

Мощный пудовый кулак врезался кавказцу в ухо. Он хрюкнул и замотал головой.

Джемал понял, что пришло время вмешаться. Насколько он уже слышал из обрывков разговора спорщиков, авария не была серьезной. Проблема заключалась исключительно в том, что ни один из них не собирался уступать и брать на себя вину за случившееся. А это могло продолжаться бесконечно. И ладно бы еще все дело закончилось мордобоем, но, разгорячившись, автомобилисты могли и вызвать гаишников. А это совсем не входило в планы Джемала.

– Э, мужики! – обратился он сразу к обоим водителям. – В чем там дело?

Рыжий первым обернулся в сторону своего пассажира.

– Этот урод мне весь бампер смял, – ответил он. – А теперь еще и говорит, что я сам во всем виноват.

Кавказец тоже повернул голову, и его глаза встретились с глазами Джемала. Пару секунд владелец «шестерки» сосредоточенно изучал лицо молодого человека, а затем его брови удивленно поднялись вверх.

– Ладно-ладно, брат, – он потер ушибленное ухо и отступил от рыжего на шаг назад. Но тот продолжал держать кавказца за плечо. – Зачем будем драться, да? Зачем врагами расставаться будем? Может, я в чем и погорячился… Давай разойдемся по-мирному, да?

– По-мирному – это как? – пальцы рыжеволосого еще сильнее сдавили плечо кавказца.

– Пятьсот рублей за помятый бампер дам, да? И поеду.

– Пятьсот? – гаркнул рыжий. – Ты не слышал, что я тебе сказал? Машина – государственная!

– Вай, а мне тоже перед хозяином отчитываться!

Джемал шагнул вперед.

– Пусть будет пятьсот, – сказал он, похлопывая рыжего по спине. – Бери и поехали. У меня времени в обрез.

– Хорошо.

Рыжий всем своим видом продемонстрировал, что, если бы не присутствие пассажира, он просто так с кавказца бы не слез. «Бомбила», не спуская глаз с Джемала, быстро снял с пояса холщовую сумку, расстегнул молнию и достал пять купюр по сто рублей. Передал их рыжему. Тот, хмуря брови, сунул деньги в карман.

– Мы можем ехать? – спросил Джемал.

– Да, поехали.

Они вместе вернулись к «уазику», и, уже забираясь в салон, Джемал оглянулся через плечо. Кавказец, усевшись за руль «шестерки», тронулся с места. «Уазик» коммунальной службы последовал за ним.

– Может, он меня еще раз подрежет? – со смехом произнес рыжий. – Штука будет.

Джемал никак не отреагировал на такой юмор.

* * *

Разговор с Тиглатом Бит-Байро не шел у Даура из головы.

Подбросив двух ассирийцев до Нахимовского проспекта, он неспешно покатил в сторону Южного Бутова.

Даур раз за разом прокручивал в голове предложение Бит-Байро. Разумеется, в одном ассирийцы были правы. Работы у «бомбил» будет меньше, а денег больше. Разве не к этому стремился сам Даур в заботе о братьях своих, апсуа?

А что касается Гогричиани, то и тут Тиглат своим советом сам подсказал управляющему оптимальное решение. Гурама можно было и не ставить в известность относительно нового бизнеса. Ведь не вдавался же он в организационные вопросы, когда Даур придумал эту хитрую схему с эвакуатором? И не узнал бы о ней никогда Гурам, если бы Даур сам не рассказал. И зачем он только это сделал? Хотел упрочить свой авторитет в глазах хозяина? Тщеславие свое тешил?..

Но теперь Даур не собирался повторять прежних ошибок. Как верно заметил Тиглат, Гогричиани было необходимо лишь то, чтобы его бизнес не распался. Чтобы ему в карман шли прежние отчисления… А так все и будет. Для него ничего не изменится. А ребята смогут зарабатывать больше. И ему, Дауру, приличная копейка пойдет в карман.

Ассирийцы задели абхаза за живое. Ему совсем не улыбалось копить деньги на свадьбу и на хорошую машину десятилетиями. Теперь же судьба предоставляла реальный шанс.

Мысль о Нино и о возможной скорой встрече с ней заставила Даура улыбнуться. Свернув на Мосфильмовскую улицу, где движение в этот час было не таким интенсивным, он заметно увеличил скорость. Взглянул на часы. До того момента, как к «офису» начнут стекаться «бомбилы» с выручкой, оставалось всего ничего. Дауру не хотелось задерживать их понапрасну. Он по собственному опыту знал, как в этом вопросе дорога каждая минута. Особенно для тех, кто собирался выходить еще и в ночную смену.

Крупногабаритный мусоровоз преградил дорогу «шестерке» Даура, и молодой человек громко посигналил. Звук собственного клаксона не позволил Дауру сразу услышать зазвонивший мобильник. Только сняв руку с кнопки и убедившись в том, что мусоровоз стал отъезжать в сторону, он взял аппарат с пустующего пассажирского сиденья. Нажал кнопку связи.

– Слушаю, да? Кто это?

– Даур, ты? – послышалось в трубке родное абхазское наречие.

– Да, я. А с кем говорю?

– Это Элгуджа.

– Да, здравствуй, дорогой, – Даур пустил «шестерку» в обгон мусоровоза. – Я уже в пути. Скоро буду на месте. Скажи остальным, что…

– Я не в «офисе», Даур, – прервал его Элгуджа. – Застрял тут немного на Каширском шоссе, да? Но дело не в этом. Я звоню совсем по другому вопросу, брат. Тут такое…

– Что случилось? – насторожился Даур.

– Я нашел его, – речь Элгуджи была сбивчивой, и собеседник сразу отметил непривычную ему нервозность. – Нашел этого шакала поганого, да?

– Какого шакала?

– Чью фотографию ты мне дал. С ухмылкой…

Лежащие на рулевом колесе ладони Даура вспотели от напряжения. Сердце учащенно забилось. Речь шла не о ком-нибудь, а об убийце Амирана. О том самом, о котором всего полчаса назад спрашивали его и ассирийцы. Эти и вовсе по каким-то неведомым Дауру причинам собирались закатать грабителя в бетон. Бывший «бомбила» посчитал невежливым интересоваться этими самыми причинами.

– Где? – на одном дыхании выпалил он. – Где ты его видел?

– Э-э-э, да вот он, здесь, – откликнулся Элгуджа. – Едет прямо за мной на какой-то буханке, да? По Каширскому шоссе и едет.

– За рулем?

– Нет, рядом.

– Ты уверен, Элгуджа? – Даур и сам разволновался не на шутку. – Ты не мог ошибиться? Это точно он?

– Да он это, он, Даур. Женой своей красавицей клянусь!

Даур сбросил скорость, а затем стал разворачиваться. Мысленно он уже прикидывал, как быстро сможет добраться до Каширского шоссе и какими дорогами ему лучше всего для этого ехать. Карта Москвы до сих пор находилась в бардачке машины, но сейчас, разговаривая с Элгуджей по телефону, Даур не мог с ней свериться.

– Слушай, брат, – приступил управляющий к инструктажу, принимая единственно правильное решение в данной ситуации. – Пусть он и дальше едет за тобой. Если обгонит, пропусти, но продолжай держаться за ним, да? Только не светись, дорогой. И периодически звони мне. А я выезжаю к тебе. Постараюсь быстро, да?

Говоря это, Даур уже свернул на Минскую. Интуитивно он чувствовал, что направление выбрано верно.

– Не торопись, Даур, – успокоил его Элгуджа. – Тут пробка большая, да? Я думаю, с полчаса проторчим. И он, и я.

– Все равно не упусти его. Такой шанс, да? Смотри у меня…

– А деньги, Даур? – Элгуджа словно боялся, что управляющий сейчас положит трубку. – Ты деньги заплатишь мне, да? Премиальные, да? Я ведь на плане теряю, и потом… Еще пятьсот рублей потерял.

– Заплачу, заплачу, – заверил Даур. – Зачем спрашиваешь? Мы же земляки, да? Неужели обманывать друг друга будем?

– Нет, тебе я верю, Даур.

– Только не забывай звонить.

Даур сбросил наконец вызов и тут же потянулся в бардачок за картой. Приступил к ее изучению, не сбавляя скорости. Если удастся успешно миновать пересечение с Профсоюзной и выйти на Каховку, то он успеет добраться до нужного места достаточно быстро. Даур, правда, не знал, в какой именно части Каширского шоссе находится Элгуджа и следующий за ним в пробке Джемал, но верил в то, что сумеет сориентироваться по ходу.

Вернув карту на прежнее место, Даур снова потянулся к телефонному аппарату, запоздало вспомнив о своей обязанности быть в «офисе» к моменту приема выручки.

Номер Гогричиани управляющий знал на память, а потому набрал его быстро.

* * *

Гурам видел в окно, как к его дому плавно подрулил «Хундай» Нугзара и остановился напротив подъезда. Некоторое время никто не выходил из салона, и это вызвало у Гурама чувство легкой тревоги. Но буквально через пару секунд водительская дверца все-таки отворилась, и абхаз ступил на мокрый от прошедшего накануне легкого дождика асфальт. Ветер разметал полы плаща Нугзара, и он поспешно запахнул его, сунув руки в карманы. Поднял вверх голову, и Гурам едва успел укрыться за темно-синей занавеской.

Нугзар, как и обещал, был один. Это заметно успокоило Гогричиани. Он отошел от окна и сел за накрытый по случаю приема гостя стол. Такого изобилия яств, как во время ужина с Дауром более чем полугодичной давности, на столе не наблюдалось, но Гурам оправдывал это тем, что в прошлый раз этим вопросом заведовала Диана, а теперь ему пришлось справляться с ним самостоятельно…

Чуть дрожащей рукой Гогричиани пристроил во рту сигару и, щелкнув зажигалкой, раскурил ее в надежде совладать с охватившей его нервозностью. Нугзар пожаловал в его дом с визитом впервые.

Звонок в дверь заставил Гурама положить сигарету на краешек пепельницы, подняться и проследовать в прихожую. Не глядя в глазок, он щелкнул замком, широко распахнул дверь и отступил в сторону, пропуская гостя в квартиру.

– Здравствуй, Гурам, – Нугзар переступил порог и тут же радушно протянул хозяину руку для приветствия. – Здравствуй, дорогой. Очень рад снова видеть тебя. Можешь не верить мне, но я действительно рад.

Гогричиани натянуто улыбнулся.

– Проходи, Нугзар, хлеб-соль кушать будем.

– Кушать можно, – согласился тот. – Но меня больше дело интересует, Гурам. Или, как я тебе по телефону сказал, проблема наша с тобой общая.

– Да, проблема есть, – со вздохом произнес Гурам. – Моя дочь, твой сын… И деньги они у меня забрали, Нугзар.

– Я знаю. Мне говорили.

Нугзар снял плащ, пристроил его на вешалке, и мужчины прошли в гостиную. Гогричиани гостеприимно указал на стол. Они сели. Гурам вновь взял в руки сигару.

– Сначала покушаем, да? Или сначала поговорим? – спросил он.

– Поговорим, – Нугзар переплел пальцы и тяжело опустил их на белоснежную скатерть. – Ты прости меня, дорогой, за то, что я так напирал на тебя, да? Очень хотелось выгодное дело сделать. Я все равно считаю, что мы упустили хороший шанс…

– Перестань, – Гурам махнул рукой. – Я так и не могу до сих пор понять, зачем тебе нужны были эти шлюхи. Какой в них толк, дорогой? Ну отхватил бы ты лишний кусок, хотя я не думаю, что он был бы такой уж большой…

Нугзар согласно качнул головой.

– Боюсь, ты прав, Гурам. После того как я потерял Джемала, я много об этом думал. И знаешь, нелегальный бизнес не приносит счастья. К такому выводу я пришел. Сейчас нам, я думаю, куда важнее детей найти. Чтобы с ними, не дай бог, ничего не случилось. Согласен?

– Их ищут, но…

– Кто ищет? – невесело усмехнулся Нугзар. – Никто их не ищет. Ты обратился к людям, я обратился к людям… А где итог, Гурам? Нет никакого итога. А смотри, сколько времени уже прошло?

– И что ты предлагаешь?

– Я предлагаю объединить усилия. Тебе и мне. Лично. И кроме того… Когда мы найдем их, надо дать понять детям, что мы на их стороне…

Гогричиани закашлялся. Сигара задрожала у него между пальцев, и Гурам поспешил загасить ее в пепельнице. Удивленно поднял взгляд на собеседника. Нугзар остался невозмутим.

– Вай, что ты говоришь такое? Что значит «на их стороне»? Как это?

– А так, – Нугзар потянулся к стоящей рядом с ним пустой тарелке и стал машинально крутить ее на манер рулевого колеса. – Что ты хочешь, Гурам? Дети нашли свое счастье. Они любят друг друга, да? Мы за них только порадоваться должны. И поддержать, конечно…

– Они у меня деньги украли, – напомнил Гогричиани.

– Э-э-э, что такое деньги? Семечки. Сегодня есть, завтра нет. Разве в них счастье, Гурам?

– Слушай, тебе легко говорить, да? – возразил хозяин. – Они не твои деньги украли, а мои.

Нугзар улыбнулся.

Если мы одной семьей станем, Гурам, мои деньги – это твои деньги. Разве я оставлю родственника, да? Будем вместе дела делать.

Какие дела? – нахмурился Гогричиани. – Ты опять за старое?

– Зачем за старое? – не согласился Нугзар. – У меня новая идея есть, дорогой. Не хочу больше ничего нелегального. Хочу нормальные деньги зарабатывать. Но не тут, не в Москве. У себя в Абхазии надо людей поднимать. Там строить нужно, Гурам. Хочу транспортную линию до Сочи открыть. Мне кажется, пойдет дело. Нужное дело, да? И от сезона не зависит. Всегда будем кусок хлеба иметь. Как думаешь, а?

– А я при чем?

Гогричиани все еще не улавливал, куда клонит собеседник, и это несколько настораживало его. Невзирая на доброжелательный тон Нугзара, Гурам по-прежнему относил его к людям, которым никогда нельзя верить на сто процентов. Особенно учитывая сомнительные столичные связи Нугзара.

– Как при чем? – удивился гость. – А транспорт чей? Я буду деньги в развитие вкладывать, а ты – в машины и людей. Только для этого надо будет домой вернуться, да? Я к этому готов. Не могу больше в этом городе жить. Устал… Подумай, Гурам. Я тебя с ответом не тороплю. Время есть. Сначала детей найти надо. Это для меня – самое главное. Я уже потерял одну семью… Не хочу еще потерять и Джемала. Он – моя семья.

Нугзар замолчал, и некоторое время над столом висела напряженная тишина. Гогричиани, хоть и был в некотором смысле хозяином положения, никак не мог заставить себя нарушить ее. Не находил слов. Сколько лет он был знаком с Нугзаром, а никогда еще прежде не видел его таким. И, как выяснилось, ничего толком и не знал про этого человека.

Гурам подался вперед, навалившись грудью на стол, и внимательно всмотрелся в лицо сидящего напротив земляка. Вопрос крутился на языке владельца подпольного таксопарка, и ему стоило немало сил, чтобы заставить себя озвучить его.

– Ты потерял семью? Как так, Нугзар? Я ничего не слышал об этом.

– А я и не распространялся особо, – взгляд Нугзара погас окончательно, как только сознание соприкоснулось с болезненными для него воспоминаниями. – Но такое было, Гурам. Это моя история.

– Так как же это случилось?

– Ты правда хочешь знать?

– Конечно, хочу, да? Хотя, если тебе самому не хочется говорить об этом…

– Да нет, все в порядке, дорогой. Отболело уже.

Нугзар соврал, и Гурам понял, что гостю просто необходимо выговориться сейчас. Вряд ли у Нугзара вообще когда-либо была возможность поделиться с кем-то этой историей.

– В девяносто втором во время сепаратистского мятежа несколько мужчин отправились в горы отстаивать свои права, да? С оружием в руках, как этого требовали обстоятельства. Я был тогда молод и горяч, Гурам… Вот поэтому оказался среди этих мужчин. Хотя мне не следовало этого делать, да? Во всяком случае, я часто жалел об этом потом. Останься я в деревне, все могло бы сложиться иначе. Сохранил бы семью. Или сам погиб бы рядом с ними. Но я ушел, Гурам, – Нугзар помолчал, и рука его невольно потянулась к стоящей на столе бутылке коньяка. – Честно говоря, не знаю, как там все получилось, но пока мы были в горах, на деревню напали. А кому там было сопротивляться, да? Одни женщины да старики остались…

Гогричиани, не желая нарушать рассказ гостя, забрал у него бутылку, откупорил ее сам и разлил коньяк по пузатым рюмкам. Но Нугзар не продолжил повествования до тех пор, пока они оба не выпили. По молчаливой договоренности, не чокаясь. Гурам чувствовал себя не очень уютно.

– И что произошло, брат? – спросил он, когда пауза слишком затянулась.

А сам как думаешь, да? – Нугзар поднял взгляд. – Много жертв было. Очень много. Эти шакалы паршивые никого не стали щадить. И среди погибших оказалась и моя семья…

– Большая семья? – Гогричиани чувствовал, что он хоть как-то обязан поддержать беседу.

– Не очень, да? Но разве это имеет значение, Гурам? Жена и сын. Совсем маленький пацан тогда был. Ему бы жить и жить еще. А видишь, судьба как распорядилась, да?

– Схоронил?

Гурам по новой наполнил рюмки и придвинул одну из них Нугзару. Но тот даже глазом не повел.

– Э-э-э, какой там схоронил? – сокрушенно откликнулся гость. – Я и трупов-то их не видел. Ничего не осталось, брат. Посидел, выпил за помин души близких – и на этом все закончилось. Со мной и не было никого в тот момент. У каждого своя боль была, да? Точно такая же, как и у меня. Я собрал скудные пожитки и в Москву вот поехал…

– Снова женился, да?

– Нет. Я женат на русской еще до войны был. Она тоже умерла. Хорошая женщина, да? Царство ей небесное. Я горевал тогда очень. А Джемала, который от этой женщины родился, я бросил. Еще одна ошибка в моей жизни, да? Посчитал, что не нужны мне воспоминания об утерянной любви. Тетке его оставил, а сам в родные края подался. Когда вернулся в Москву, тетки уже той тоже в живых не было. Так вот складывалось, да?..

– А Джемал?

– Джемал в детском доме рос. Я забрал его оттуда, и тогда первый раз в жизни понял, что рядом с тобой обязательно должен быть близкий человек. По-настоящему близкий, Гурам. Твоя кровь. Понимаешь, да?

– И сколько же ему лет тогда было? – поинтересовался Гогричиани. – Джемалу?

– Двенадцать.

Нугзар подхватил рюмку. Встряхнул головой, прогоняя тяжелые воспоминания, и попробовал улыбнуться. Выговорившись, он почувствовал, что ему стало заметно легче. Долгие годы Нугзар держал все это в себе, а вот теперь поведал. И кому? Человеку, которого совсем недавно считал едва ли не своим врагом.