Текст книги "Т-390, или Сентиментальное путешествие по Монголии (СИ)"

Автор книги: Антон Ботев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

6. Night Flight

Бумажка эта была та, на которой Алеша написал записку, чтоб девушки не волновались. А сами Алеша и Дэн летели над степью в кромешной тьме.

Алеша не знал, куда лететь, и Дэн тоже не знал. Они переговаривались по рации:

– Куда лететь? – спрашивал Дэн. – Прием.

– Погоди, погоди…

– Да ты знаешь ли? Прием.

– Да погоди ты, погоди! Я еще сам не понял. Вот развиднеется…

Ничего не было видно, и Алеша повел Галину машину наугад – на юг, в направлении Степи. Дэн следовал за ним, ориентируясь по бортовым огням.

– Ну как? Прием.

– Никак.

– Долго еще солярку жечь будем? Говорил, за час обернемся.

– Да погоди ты! Я, кажется, понял. Дай подумать.

– Подумал? Прием.

– Лети за мной.

– Я-то лечу, только ты знаешь, куда лететь?

– Как слышно меня? Прием!

– Прием.

– Прием!

– Але! Ты меня слышишь?

– Ничего не слышу! Прием!

– Я-то ведь могу и обратно повернуть, лети тогда сам. Прием.

– Не слышно, говорю, ничего! Прием! Следуй за мной! Я знаю, куда лететь!

– Ты же говорил, ничего не видно.

– Прием! Прием! Тьфу ты, черт, какие-то помехи… Прием!

– Ладно, полетели… Не бойся, не отстану я.

– Я и не боюсь. Прием.

– Что?

– Как слышно меня? Прием.

– Слышно тебя хорошо. Как слышно меня? Прием.

– Слышимость плохая. Следуй за мной. Прием.

– Я и следую…

Алеша перестал дуть в ларингофоны и сосредоточился на полете. Приборы показывали сверхмалую скорость.

– Что так тащимся? Прием! – раздался в наушниках голос Дэна.

– Тьфу ты! – выругался Алеша и снова подул в ларингофон. – Ничего не слышу! Прием!

Дэн замолчал.

Алеша слегка ускорился и летел, вглядываясь в степь под крылом. Ничего все равно не было видно, ни проблеска, абсолютная темнота расстилалась внизу. Только какой-то монгол ходил внизу и светил фонариком. Услышав жужжание мотора, он выстрелил в небеса.

– Тут стреляют! – донеслось из наушников. – Прием!

– Что случилось?

– У моего уха только что просвистела пуля!

– Ну и что?

– Как что? Прием! Да ведь я мог умереть!

– Это была шальная пуля.

– А-а-а…

Справа по борту завиднелись огни. Алеша осторожно повернул туда.

– Ты что! – заверещала рация. – Вдруг там монгольский аэродром!

– Ничего не слышно! Прием!

– Нет, туда я не полечу, ни за что!

– Как слышно меня! Прием!

– Ты как хочешь, а я поворачиваю на корабль!

Алеша сдался. Самолеты продолжали свой путь на юг, а Алеша тем временем втолковывал Дэну:

– Понимаешь, Дэн, если бы то был монгольский аэродром, то его не было бы видно издалека. Его бы маскировали. Это, скорее всего, какая-нибудь русская деревня.

– Может быть, может быть, – говорил Дэн, радостный оттого, что не полетел к огням, – может быть.

Тучи, наконец, разошлись. Алеша залюбовался, как ветер гонял внизу серебристые от луны травяные волны. «Степь, она как море», – рассуждал Алеша, – «А монгол в ней, как рыба в воде. Как акула. Постоянно в движении. Никогда не поймешь, что у него на уме. В чистом поле от монгола не спастись, зато в лесу монгол беззащитен. Нужно наступать на море, как голландцы наступают – делают польдеры, или как японцы – насыпают искусственные острова. Нужно выращивать леса – в степи монгола не победить. Леса это чуждая монголам стихия, так же, как степь – чуждая нам стихия. В степи долго не протянешь, утонешь за три дня, хорошо, что есть еще острова. Добрые люди деревья посадили. Странные эти люди, русские, которые в степи селятся. В них тоже есть что-то рыбье. Когда мы завоюем степь, надо их всех куда-нибудь переселить, на Урал там…»

– Дэн, – сказал Алеша в рацию, – как думаешь, может человек покорить чуждую стихию?

– Ничего не слышно, прием, – хрюкнула рация.

Впереди и слева по борту появилось множество огней.

– Видишь огни? – спросил Алеша.

– Не слепой, – ответил Дэн. – Прием.

– Это монгольское кочевье. Надо поворачивать направо.

– Справа аэродром, нас там убьют.

– Сколько раз тебе говорить, справа русское селение. Оно оккупировано монголами, но монголов там сейчас нет. Нам там обрадуются, чаем напоят. Скажут, где тетю Валю искать.

– Нет, я лучше обратно полечу.

– Сзади монгольская эскадрилья. Только вправо можно лететь.

– Ты откуда знаешь?

– Знаю. Тот монгол, который в тебя стрелял – это разведчик был. Он эскадрилью и вызвал.

– Почему? Прием.

– Ну а что ему ночью в степи делать? Надо было смотреть, он три зеленых ракеты потом выпустил. Лети, конечно, домой, если хочешь, чтоб тебя подбили.

– Не хочу. Прием.

– Ну и полетели к бабушке тогда. Осталось-то…

– А ты знаешь, куда лететь?

– Конечно, знаю. Направо. – Ответил Алеша, хотя, куда лететь, он не знал.

– Ну, полетели…

7. Алеша и Дэн забирают тетю Валю

Огни, привлекшие внимание летчиков, действительно принадлежали русской деревне. Во всей деревне было только три маленьких домика, один из которых оказался сараем, а другой туалетом. Алеша с Дэном сделали над селением круг. Из избушки выбежали мальчик с девочкой и стали махать самолетам.

– Спускаемся. Безопасно, – скомандовал Алеша, и самолеты приземлились на поляне перед домом.

Первым вылез Дэн, размял затекшие ноги и постучал в стекло Алеше.

Алеша спрыгнул на землю и огляделся.

Из сортира выходила довольно объемистая телесно, рыхлая бабушка. В этой бабушке Дэн с Алешей единогласно и не сговариваясь признали несколько погрузневшую и постаревшую, но все же тетю Валю.

Дэн подтолкнул Алешу плечом.

– Здравствуй, бабушка! – обрадовался Алеша. Он стоял и улыбался во весь рот.

– Здравствуйте, здравствуйте… Вы чьих будете? – сказала тетя Валя, готовая в любой момент удивиться и тоже заулыбаться во весь рот.

– Мы – русские летчики! – сказал Дэн.

– Ах, русские летчики! – восхищенно всплеснула руками тетя Валя. – Освободители!

– Твой внучек, Алеша, – сказал Алеша. Он все так же улыбался.

– Ах, Алешенька! – обрадовалась тетя Валя, – Как твои дела, Алешенька? Ты тоже русский летчик?

– Да, бабушка! Я тоже русский летчик, – улыбался Алеша.

– И я русский летчик! – встрял Дэн.

– Ай, молодцы! – восхитилась бабушка. – Алеша – и русский летчик!

– А меня Дэн зовут! – закричал Дэн.

– И ты, Дэн, тоже молодец! А как вырос-то, Алешенька!

– Мы приехали тебя выручать из монгольского плена! – не унимался Дэн.

– Да, – подтвердил Алеша.

Мальчик с девочкой стояли в отдалении, почтительно глядя на русских летчиков.

– Тут монголы есть? – деловито спросил Алеша. Ему надоело улыбаться.

– Есть, конечно, внучек, как без них. Пришли, козу забрали.

– А сейчас они где?

– Сейчас в двадцати километрах на восток-юго-восток отсюда, собирают большие силы в количестве двадцати тысяч человек, собираются двигаться на север и захватывать штаб пятой дивизии, – отчеканила бабушка. Ей тоже надоело улыбаться.

– Полетишь с нами, тетя Валя? – спросил Дэн.

– Полетели с нами, а? – попросил и Алеша. – На корабль. Сказки будешь нам рассказывать.

– Я бы с радостью, да на кого мне правнуков оставить? – показала бабушка на мальчика и девочку. – Кстати, знакомьтесь, вот твои племянники – Ваня и Аня. Ванюша, Нюра – это ваш дядя Леша.

– Здравствуй, дядя Леша, – сказал Ваня.

– Здравствуй, дядя Леша, – сказала Аня.

– А я дядя Дэн! – крикнул Дэн. – Я русский летчик!

– Здорово, дядя Дэн! – закричал Ваня. – Покажи медали!

– И ордена! – пропищала Аня.

– Я их на корабле оставил, – схитрил Дэн. – Вот пусть бабушка слетает со мной и привезет вам.

– Бабушка, слетай на корабль! – закричали Ваня и Аня.

– Слетай, а? – попросил Алеша.

– Пошли чай пить, – распорядилась тетя Валя.

За чаем тетя Валя позволила себя уговорить.

– Ладно, слетаю я с вами.

– Ура! – закричал Дэн.

Алеша заулыбался.

– А вы, дети, чтоб…

Алеша с Дэном отошли, чтоб не слышать прощания бабушки с правнуками.

– Долгие проводы – долгие слезы, – философски говорил Дэн, закуривая.

8. Тетя Валя летит на корабль

Тетя Валя полетела не одна. Она взяла с собой Хрюшу, Степашку, Каркушу, Филю и прочих.

– Садись ко мне! – кричал Дэн. – Эх, прокачу!

– Лучше ко мне, бабушка, – просил Алеша, – ведь я же твой внук.

– Почему это к тебе? Подумаешь, внук!

– Сам испугался к бабушке лететь!

– Тише, дети, тише! Я с Хрюшей и Степашкой полечу с Алешей, потому как он мне внук, и вообще не испугался лететь ко мне ночью. Алеша храбрый. А с Дэном полетят Филя, Каркуша и прочие.

– Эх! – вздохнул Дэн.

– Погодите – надо с домом попрощаться, – сказала бабушка.

В избе дети погасили огни. Темно стало кругом и тихо так, что слышно было, как клохчут спросонья куры. Монголы утащили петуха за темные леса, потому куры и беспокоились. Опасно было без петуха, время военное. Тетя Валя подошла к курятнику, сказала что-то, и замолчали даже куры. Установилась абсолютная тишина, только ветер шевелил траву.

Вышла на небо луна, стало светло, и от мерного качания ковыля жутко как-то стало Алеше. Трава кланялась улетающим, кланялась…

Тетя Валя села в самолет к Алеше, а все прочие, за исключением Хрюши и Степашки – к Дэну.

Моторы взревели, тишина сразу пропала, зато трава перестала кланяться улетающим, а попыталась убежать, да не давали корни. Нагнетаемый пропеллерами горячий воздух пригибал ее к земле. Лужайка перед домом была как причесанная. К утру разлохматилась, правда.

Тетя Валя сидела на соседнем кресле, и Алеша чувствовал исходящее от нее тепло. Тетя Валя была прямо как печка – такая горячая.

– Тетя Валя, – восхитился Алеша, – ты горячая, как печка!

Тетя Валя промолчала.

Зато подали голос Степашка и Хрюша.

– Потрогай меня, – сказал Степашка, – я тоже горячий!

– Хрю-хрю, – сказал Хрюша.

– Они что, говорят? – изумился Алеша.

Тетя Валя молчала.

– Они! – возмутился Хрюша, – можно подумать, нас не существует! Не они говорят, а мы говорим! Правда, Степашка?

– Ну потрогай меня! – кричал Степашка. – Смотри, какой я горячий!

Алеша потрогал Степашку. Никакой он был не горячий, так, обычный, матерчатый, слегка нагрелся от бабушкиного тепла. Хрюша и то был теплее, правда, он сидел ближе к тете Вале.

Которая все молчала.

– Бабушка! – обиделся Алеша. – Ну что ты все молчишь! Скажи что-нибудь.

– Молчи, – сказала бабушка. – Веди свой самолет. Не мешай мне. Скоро тут будут монгольские летчики.

В другом самолете Дэн боролся с Каркушей, которая всё пыталась вылететь на свежий воз-дух. Дэн боялся, что она отстанет.

– А что ты делаешь? – спросил Алеша.

– Тс-с-с! – строго сказала бабушка и прикрыла глаза.

– Ну так что, извиняться будем? – кипятился Хрюша.

– Извини, Хрюша, конечно, вы. Вы говорите, а не они говорят. Просто я не знал… Ну, простите меня. А ты, Степашка, и правда очень теплый.

– Вот, – удовлетворенно хрюкнул поросенок.

– Я теплее тебя, – сказал Степашка.

– Я теплее! – завизжал Хрюша.

– Дядя Леша про меня сказал, что я теплый, а про тебя не сказал, – парировал Степашка.

– Оба теплые, – поспешно успокоил Хрюшу Алеша.

– А кто теплее?

– Оба теплее. Скажите лучше, что тетя Валя делает?

– А, не знаю, – сказал Степашка. – Тучи, наверно, разгоняет. Или, может, мурашей отваживает. У нас мураши – прямо бедствие. Приходят, все съедают. У куриц лапы жалят, они потом ходить не могут, только летают, пока ожоги не пройдут. У свиней, – Степашка покосился на Хрюшу, – Про свиней вообще говорить не буду. В общем, мурашей надо отваживать, а то урожая не будет.

– А монголы-то? – осведомился Алеша.

– Что монголы?

– Ну, разве они к вам не приходят, посевы не вытаптывают, куриц не уводят?

– Нет, монголов тетя Валя тоже отваживает. Однажды пришел к нам один, принес какую-то бумажку. Тетя Валя подписала, больше не приходили.

– Ну ладно, не мешайте нам с бабушкой, – важно сказал Алеша. Он давно понял, что зайцу доверять нельзя. И свинье тоже. Ничего от них не добиться.

Ваня вышел из избушки с ружьем на крыльцо и подстрелил лису, подкрадывающуюся к заснувшим курам.

В Алешином самолете Хрюша со Степашкой успокоились и стали шептаться о чем-то и хихикать. Зашуршал динамик.

– Что случилось? – сказал Алеша. – Прием.

– Ворона улетела. – Послышался хмурый голос Дэна. – Прием.

– Какая такая ворона?

– Ну… Каркуша эта. Прием.

Алеша посмотрел в иллюминатор. Рядом с кабиной летела Каркуша и клювом выстукивала на стекле таинственное сообщение, Хрюша со Степашкой удивленно молча смотрели друг на друга, пытаясь разгадать смысл послания.

Каркуша отстала.

– Она сейчас вернется, – не раскрывая глаз, проговорила тетя Валя.

– Сейчас она прилетит, успокойся. Прием. Отбой.

Полетели дальше.

– Смотри, дядя Леша! – закричал Степашка, – смотри, как красиво!

Хрюша восхищенно завизжал.

Рядом с кораблем прочертились красные линии трассирующих пуль.

Алеша оглянулся. Черной тучей надвигалась на луну армада монгольских истребителей и бомбардировщиков.

– Нас монголы догоняют! – захрипело в динамике.

– Маневрируй! – закричал Алеша.

Монголы приближались, намереваясь посадить русские самолеты на поле. Редкая удача для монгола – взять пленного. За всю войну они схватили человек десять. Фамилии этих отщепенцев висели на доске с надписью «Позор предателям!» на палубе каждого бронеаэродрома.

Алеша лихорадочно смотрел на небо. Ни одной тучки! Если б было темно, можно б было попытаться как-нибудь спрятаться от монголов.

Трещали о чем-то Хрюша и Степашка, размахивали руками и показывали за иллюминаторы.

Спала тетя Валя. Какой-то мат, грай и лай доносились из самолета Дэна.

Монгольские самолеты приближались.

И вдруг… чудо, чудо!

Опять повезло членам экипажа «Каччхапы». Откуда-то появилась туча, закрыла луну, стало темнее. Монголы сразу почувствовали себя не так уверенно: сложно было разглядеть маленькие самолетики на изменчивом фоне травы.

Прибежала еще одна туча, потом еще одна, еще и еще.

– Глуши мотор! – Закричал Алеша в ларингофон, и выключил двигатель.

Самолет бесшумно планировал, в наступившей тишине слышен был рев монгольской эскадрильи. Хрюша со Степашкой испуганно затихли.

И еще какие-то странные звуки доносились сверху. Что-то пыхтело и ворчало среди туч. Что-то непонятное, что-то темное, большое и круглое, похожее на медведя.

Монголы улетели вперед и сейчас шарили по земле прожекторами в надежде поймать русских летчиков.

В напрасной надежде, надо сказать.

– Маневрируй влево! – скомандовал Алеша Дэну.

– Улетели, – сказала тетя Валя, открыв глаза. – Можно двигаться на корабль, прямым курсом. Двадцать семь градусов влево возьми.

Монголы вернулись и всё искали летчиков, искали. Алеша с Дэном очень вовремя сманеврировали влево.

– Быс-стро! – прошипела бабушка.

Самое плохое – это двигаться в темноте. Когда идешь куда-то, едешь или летишь, а вокруг ничего не видно. Переставляешь ноги по земле, а ее не видно. Видно только кромешную тьму, какие-то сполохи, цветные пятна, фары автомобилей, звезды, где-то, может быть, далекие фонари – и всё. И самое главное – не видно, куда идти.

Я же не прошу, чтоб всё время было солнышко, думал Алеша. Я хочу только, чтоб что-то иногда было видно. Или, может, у меня куриная слепота? Дэн, ты что-нибудь видишь? Ничего, только твои хвостовые.

Поэтому и в городе Алеша всё время старался выбирать такой путь, чтобы было видно, куда идти. От метро до его дома можно было пройти только так: идти так: понятно, переходишь дорогу, потом вдоль забора, там ярко освещено и народ ходит, потом сворачиваешь в первые ворота, потом идешь не по аллее, а к поликлинике (тут тонкость, по аллее вроде бы светлее, зато потом в темноте идти долго), потом сразу налево, к дому японо-российской дружбы, потом ко Второму ГУМу, потом немножко в темноте, но совсем немного, к тому же видно перекресток, по которому ездят машины. А от перекрестка уже совсем близко и почти не темно.

Потому и запомнил он, как проезжал как-то зимней ночью мимо избушки, а там горел свет, сидели муж с женой, пили чай и смотрели «Кинопанораму», «Клуб Кинопутешественников» или «В гостях у сказки». Потому и полетел на свет, как только увидел вдалеке огни незнакомой деревни.

Хрюша спал, а Степашка пел: «Шарики да ролики, родитьли алкоголики…» Всю дорогу пел, тихонько так, пока летели. Или так: «Шарики да ролики, родители лкаголики».

Вернулись уже в предутренних сумерках. Пробудился петух, траурно прокукарекал на обгорелой трубе, и куры в бабушкином курятнике проснулись и заплакали.

9. Бабушка докладывает обстановку

– Это что такое? – спросил капитан.

– Где?

– Не где, а что. Вы где были?

– Что?

– Не что, а где. Ночью вас не было. Где были?

– Летали на разведку.

Тетя Валя была предусмотрительно спрятана в ангаре.

– И как, удачно? – иронично осведомился капитан.

– Да. Привезли много ценных данных.

– Докладывайте. Кстати, где Дэн?

– Дэн охраняет ценного свидетеля.

– Какого свидетеля?

– Который располагает ценными данными. Кроме того, у него (точнее, у нее) есть другие полезные качества.

– У нее?! Так ваш свидетель еще и женщина? Женщина на корабле – к несчастью.

– А как же Маша и Галя?

– Разговорчики! Маша и Галя не женщины, а летчики. – Капитан вдруг погрустнел.

– Тетя Валя тоже не женщина, а сказочница.

– Хорошо, веди сюда свою тетю Валю. Только… два наряда вне очереди. Тебе и Дэну. Свободен.

– Кэп…

– Что?

– Два наряда… Данные очень ценные…

– Три наряда!

– Есть!.. Разрешите идти?

– Идите.

Алеша повернулся на каблуках. В этот момент дверь распахнулась, и в капитанскую каюту вошла бабушка.

– Тетя Валя по вашему приказанию прибыла! – отрапортовала она.

У капитана глаза полезли на лоб.

– Тетя Валя?!

– Так точно.

– Нет, вы настоящая тетя Валя? Алеша, погодите, не уходите!

– Так точно. Я – настоящая тетя Валя.

– К чему такой официоз? «Так точно…» Алеша, сходите-ка, позовите сюда Афанасия… И скажите, чтоб закуску принес.

– Так точно! – И Алеша исчез за дверью.

– Тетя Валя, вы нам расскажете сказку? – спросил капитан. – Ну пожалуйста!

– Ох, товарищ капитан, да я уж забыла все… Ресурс исчерпан, все сказки в голове перемешались…

– Ну, как умеете!.. Как помните!..

– Ну, я прямо и не знаю… – кокетничала бабушка.

– А я волшебное слово знаю! – вился вокруг нее капитан. – Пожалуйста!

Прибежал Афанасий, принес лакомств, накрыли стол. Позвали также Алешу, Дэна и девушек.

– Только со мной еще гости есть, – сказала бабушка.

– Какие гости?

– Животные…

– Хрюша? Степашка? Филя с Каркушей? Ведите их сюда, конечно!

– И прочие…

– И прочих тоже ведите.

Принесли Хрюшу, Степашку и прочих. Помимо прочих кукол, в каюту набился прочий экипаж корабля. Стало тесно и жарко.

– Пойдемте все в кают-компанию! – предложила бабушка.

– Пойдемте, пойдемте! – заголосили иные. А прочие и забубнили.

В кают-компании тетя Валя сказала:

– Но сперва докладываю обстановку. В тридцати километрах на восток-юго-восток отсюда находятся основные вражеские силы. Они собираются тайно напасть на штаб дивизии. Если мы нападем на них сами, мы сможем расстроить их планы и захватить монгольское командование. Кроме того, по пути сюда на нас напали монгольские войска. Если бы не своевременно подошедшие тучи, мы бы до вас не добрались. Предлагаю отстучать радиограмму в центр, а самим двинуться по направлению к стойбищу неприятеля.

– Знаете, бабушка, – натянуто улыбнулся капитан, – вы, разумеется, бабушка, но командир здесь все-таки я. И за своих людей отвечаю тоже я. За информацию, конечно, спасибо, мы ее отправим в штаб, но рисковать своими людьми я не очень хочу. Утро вечера мудренее, так ведь у вас говорят?

– Так, да.

– Вот прямо сейчас и отправим. Эй, радист, вы поняли, что отправлять?

– Понял. Только вы, если сказку рассказывать будете, без меня не начинайте.

– Хорошо, хорошо, не будем. Раньше начнете – раньше вернетесь.

Маленький радист покинул кают-компанию. Капитан продолжал:

– Только не обижайтесь, пожалуйста. У каждого своя профессия. Мы вам правда очень благодарны, но позвольте уж мне дождаться распоряжений из центра.

– Да я не обижаюсь…

– Вот и отлично. А теперь… – капитан сделал театральную паузу и хитро поглядел на команду, – а теперь расскажите нам сказку! В знак того, что не обижаетесь!

– Сказку! – закричали все. Вот чего у капитана было не отнять, так это дипломатической хитрости. Одной фразой он и добился расположения экипажа, и вынудил тетю Валю рассказать сказку. Прирожденный капитан!

Он и в покер никогда не проигрывал. И в шахматы, и в бильярд.

– Вы правда хотите сказку? – растерянно спросила тетя Валя.

– Правда, правда! – предвкушающе заорали все.

– Эх, ну ладно, что с вами делать, – сдалась тетя Валя. – Будет вам сказка.

– Ура! – закричало общество.

Посреди ликующей толпы Алеша гордо объяснял:

– Это я ее привез!

– Молоток! – бил его по плечу рядовой Гриценко.

– Молодец! – сказала Галя и чмокнула Алешу в щеку.

– Э, я тоже ее привез! – возмутился Дэн.

– Молодец! – сказала Галя и ему, но в щеку не чмокнула. Все утро Дэн ходил обиженный. Зато Гриценко потом целый день бил его по правому плечу, так, что вечером оно стало существенно ниже левого.

Шофер же Коля ничего не знал и молча вел свой грузовик в кильватере бронеаэродрома.

Маленький радист предчувствовал, что его не дождутся, и потому подслушивал под дверью. В штаб он, ясное дело, ничего не передал.

– Только я плохо помню… И могу все перепутать. И… ресурс у меня скоро заканчивается…

– Ничего! Ничего! Рассказывай! – кричали все.

– Ну ладно, – сказала бабушка, и радист услышал, как она заговорила совсем другим голосом. – Называется сказка[1]1
  Прим. автора: Сказки – (с) Наталья Крупенина.


[Закрыть] – Лал-Матха. Говорят, что жил в одном городе купец…