Текст книги "Шесть обитаемых планет"

Автор книги: Антон Богрянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Глава 3

   Первым задавать вопросы начал Тони. Они уже тогда находились в одной из камер местного полицейского участка. Офицеры полиции оказались предусмотрительными и старательно развели обе враждующие стороны по разным камерам.

   – Как это случилось? – шелестящим топотом нарушил царившую тишину Тони.

   – Этот вытащил пистолет и выстрелил, дважды, – начал рассказывать Волк.

   – Тогда я схватил лежавший на барной стойки нож и метнул ему в горло, – закончил за него Лис.

   А может было наоборот и рассказ начал Лис, а закончил Волк, Грэм не был уверен. Дело все в том, что Волк и Лис были братьями близнецами, которые в отличие от многих остальных близнецов с возрастами не растеряли свою схожесть. Обычно они носили специальные опознавательные кепи, Волк – красную, Лис – зеленую, но сейчас во время драки они слетели, и Грэму оставалось только гадать, кто есть кто.

   – Козлы, ну какие козлы! – проскрежетал кто-то в углу зубами. – Пять боевых операций в составе отряда специального назначения, и умереть вот так, в туристическом баре от пули пьяного ублюдка!

   – О ком он это? – удивленно спросил Грэм темноту, в камере уже несколько минут как почему-то погас свет.

   – Марека убил этот ... с пистолетом!

   – Марек мертв?

   – Убит наповал выстрелом в голову, – судя по голосу, отвечал Рихард. – Но, ничего он отомщен и это главное. А теперь как старший по званию, приказываю всем спать, все равно ничего другого не остается!

  ***

   – Вы понимаете, что вы совершили? – продолжал наседать на Грэма следователь. – Не понимаете. Хорошо я вам объясню! Лично вы это участие в массовой драке, даже не в драке, а в групповом избиение мирных граждан, во время их законного отдыха. А также еще и сокрытие имени убийцы! Ну, так как вы будете говорить, кто убил гражданина Гавра!?

   – Какое убийство? – опешил Грэм. – Это была явная необходимая самооборона, у этого как вы изволили выразиться гражданина, был пистолет, которым он уже убил одного нашего друга!

   – Какой пистолет? – взвился следователь. – Во время осмотра трупа и места происшествия никакого пистолета обнаружено не было! Это наверно кто-нибудь из вас застрелил младшего сержанта Марека, пожелав все свалить на гражданина Гавра. Скорее всего, тот, кто и начал драку, бросив в убитого, пустую пивную кружку! А ну признавайся, кто является зачинщиком драки?!

   – Так ваш этот как там его гражданин ... Гавр... им и ... является! – с трудом подбирая слова от растерянности, произнес Грэм.

   – Как вы смеете? – возопил следователь. – Гражданин Гавр является жертвой, он мужественно защищал своих друзей, от орды пьяных солдафонов, которые его и убили!

   Услышав подобное заявление, Грэму пришлось крепко сжать под столом кулаки, дабы удержаться от сильнейшего искушения пустить их в дело.

   Дальше он просто сидел и смотрел в потолок, уже не обращая внимания на заливавшегося соловьем следователя, который что-то вещал там, на тему того, что таких как они лучше совсем за территорию военной базы не выпускать, меньше вреда будет.

   – Эй, ты! Ты что совсем уже?! – перешел на "ты" следователь. – Поставь подпись, кому говорят!

   – Не буду! – отрицательно мотнул головой Грэм. – Вы придумываете невесть что, а я под вашими фантазиями подписываться не буду!

   – Как знаешь.

   Нажав кнопку, спрятанную под столешницей, следователь вызвал двух полицейских осуществлявших конвоирование.

   – Уведите, – махнул он рукой, когда дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель показалось лицо конвоира.

   Всю дорогу от кабинета следователя до камеры Грэм размышлял над его словами. Картина вырисовывалась совсем даже безрадостная, получалось, что пистолет, из которого стрелял этот так называемый господин Гавр, куда-то пропал, и теперь следствие считает главными виновниками разыгравшейся трагедии.

   – Положеньице, – протянул он тихонько себе под нос.

   – А ты чего хотел, – усмехнулся услышавший его слова конвоир. – Убили сына Вельзеля, это я тебе скажу, не фунт изюму.

   – Чего? – не понял Грэм. – Что за изюм? И что такое фунт?

   – Фигура речи отстань, – огрызнулся литературно подкованный конвоир. – Главное не в этом, а в том, что Гавр был сыном Вельзеля.

   – А кто такой Вельзель?

   Конвоир уже открыл, было, рот собираясь разъяснить ему всю глубину их неправедного поступка, но тут они подошли к камере, и разговорчивому младшему сержанту пришлось закончить свое повествование.

   Открыв дверь камеры, и втолкнув Грэма внутрь, он указал пальцем на ближайшего из ее обитателей и произнес:

   – За мной, на выход!

   Когда дверь за ними закрылась, Грэм все еще продолжал переминаться с ноги на ногу в центре камеры, разговор со следователем совершенно выбил его из колеи, и он теперь абсолютно не представлял, что ему делать.

   Остальные же молчали, ожидали, пока он начнет рассказ сам.

   – Ребята, а знаете, мы в ж...! – вдруг с чувством произнес он и уложил в пять минут всю получасовую беседу, произошедшую с ним в кабинете следователя. Присутствующие выслушали его не перебивая.

   – Хреновые дела, – подвел итоги Рихард. – Остается надеяться только на себя, да еще возможно на министерство армии. А кто-нибудь знает кто вообще этот Вельзель?

   – Я знаю, – выдвинулся вперед один из присутствующих. – Он владелец завода производящего двигатели для космических кораблей, в том числе, один из поставщиков военно-космического флота нашей планеты. А Гавр, судя по всему, был его сыном, и насколько я знаю единственным наследником.

   – Совсем весело, – присвистнул Тони. – И что ты нам в таком случае прикажешь делать?

   – А вот этого я уже не знаю.

***

   Со времени их задержания истекали вторые сутки, а положение не менялось: та же камера, периодическое появление конвоя уводившего на допрос кого-нибудь из задержанных. Грэма к примеру допрашивали уже трижды, два раза тот самый капитан который был в первый раз, однако на третий раз ситуация изменилась, за его допрос взялся целый майор, который словно бы поставил целью вынуть из него всю душу. Неожиданной деталью было также то, что на допросе присутствовал незнакомый ему человек в штатском.

   Декорации поменялись, но суть вопросов оставалась прежней: кто начал драку, зачем убили гражданина Гавра, кто является заказчиком убийства и т.д.

   Слова о том, что убитый сам и является провокатором драки, отметались как заведомая ложь.

   – Ну, что ж хорошо задержанный Грэм, – со вздохом произнес майор. – Вы сами вынудили нас к этому, вы задерживаетесь за участие в массовой драке, отказ сотрудничества со следствием, а также за возможное пособничество в убийстве. Вам понятны пункты обвинения?

   – Не совсем...

   – Хорошо раз вам все понятно, то ... – вызвав конвой, майор дождался его появления в кабинете и громко произнес: – Увести!

   Больше Грэма на допрос не вызывали.

  ***

   – Министр Мэй, разрешите, – в кабинет, не вошел, а прямо-таки протиснулся маленький человечек из особ особо приближенных.

   – Здравствуй Мюррей входи, – произнес министр не вставая. – Присаживайся.

   – Спасибо министр.

   – У тебя есть интересная информация, которой я не располагаю? – не открывая взгляда от монитора, поинтересовался министр Мэй. – Или просто в гости зашел, так сказать навестить старика?

   При последних словах министр взглянул на своего гостя, пряча усмешку в своих глубоких глазах.

   – Ну, вы как скажете так, прямо неудобно становиться, – начал Мюррей обязательную программу маленькой лести своему непосредственному начальнику. – Вы еще в очень даже отличной форме!

   Было видно, что эти слова приятны старому министру, но тот поднял вверх правую руку и сказал:

   – Ладно, хватит об этом, ты ведь пришел не для того, чтобы комплименты старику высказывать. Давай, переходи сразу к главному!

   Подобравшись маленький человечек, который к слову руководил самой наверное засекреченной организацией на планете Арх – "Отдел по поиску и обработки информации министерства армии", начал свое повествование.

   – Вы уверены, что дело обстоит именно так? – после минутного молчания уточнил Мэй.

   – Так точно сэр, – кивнул своей небольшой головой Мюррей. – Я предвидел ваши сомнения, поэтому захватил с собой монопластину с записью инцидента. Не изволите ли взглянуть?

   – Мюррей вы же, кажется, говорили, что запись была уничтожена полицией? – спросил министр, принимая информационный носитель с записью.

   – Именно так, сэр. Это копия.

   – Ладно, Мюррей я знаю, вы мне все равно не расскажете, как вы это делаете, но хотя бы ответьте мне на один вопрос – вы волшебник?

   – Господин министр, я просто делаю свою работу, по возможности качественно и в срок.

   – Нет, эта местная полиция, по-моему, совсем уже забыла, кто является настоящей властью на этой планете! – спокойно, можно сказать даже расслабленно произнес министр Мэй просмотрев запись с камеры внутреннего наблюдения установленной в главном зале того самого бара где довелось отдыхать Грэму с друзьями. – Я так считаю нам пора вмешаться. Ваше мнение Мюррей?

   – Я полностью вас поддерживаю министр, однако не забывайте и то кем является отец убитого. Негоже нам в такой момент ссорится с главным поставщиком комплектующих запчастей космических двигателей.

   – Ничего, – отмахнулся министр Мэй. – Ты не берешь в расчет один немаловажный фактор.

   – Да и какой же?

   – Объемы, министерство армии является крупнейшим его клиентом, можно сказать даже, что мы скупаем процентов 90 – 95 от всех произведенных на его заводах деталей и оборудования. Он еще более зависим от нас, чем мы от него.

   – Вы так считаете? – не меняя тона, спросил Мюррей. – Я вот тут подсобрал кое-какие данные, перед тем как идти к вам.

   – Ну? – нетерпеливо бросил министр Мэй.

   – Только 30% наших судов по состоянию на данный момент готовы отправиться в поход к интересующей нас планете. Остальные же 70 не способны проделать тот путь, который им предстоит пройти. В случае если мы испортим наши отношения с господином Вельзелем, то по предварительным подсчетам наш космический флот получит необходимое количество деталей не раньше чем через полгода. Плюс время необходимое для установки данного оборудования.

***

   Дверь камеры открылась, как всегда совершенно неожиданно. Лениво повернув голову влево, скорее, по привычке, чем из настоящего интереса Грэм взглянул на дверной проем и тут же вытянулся по стойке смирно, в камеру вошел министр армии Мэй.

   Оглядев присутствующих, он произнес:

   – Вот это я понимаю молодцы! Эх, как вы отдохнули! Вот, что отдохнули и ладно всем полминуты на сборы и шагом марш за мной!

   Построившись в колонну по два, уложились секунд в тринадцать – пятнадцать, задержанные проследовали вслед за министром на выход. Перед входной дверью министр Мэй остановился, развернулся и произнес:

   – Сержант Волк.

   – Я.

   – Выйти из строя!

   – Есть!

   И только Волк сделал шаг вправо, как к нему подскочили трое сопровождавших их полицейских, завели ему руки за спину, защелкнули на них наручники и увели прочь.

   Оглянувшись назад, Грэм увидел, побледневшего и застывшего на месте Лиса.

***

   – Как Лис? – озабоченным тоном спросил Рихард.

   – Плохо, – зло бросил в ответ Тони. – Не, ест. Отказывается от посещения занятий. Полковник уже дважды его к себе вызывал, первый раз сходил, на второй просто не пошел. Скоро на гауптвахте окажется, это в лучшем случае.

   – Так! А, Волк как?

   – Не, знаю. Сидит. Обвиняется в убийстве Гавра. Даже не в превышении самообороны, а именно в убийстве! Пистолет же так и не нашли, тот из которого Марека убили, вот и получается, что Гавр вроде как и не стрелял. Представляете?!

   – Ясно. А министр Мэй? – вступил в разговор Грэм.

   – Что министр? – начал звереть Тони. – Министр делает политику! Для него запчасти для наших космических кораблей важнее, чем судьба одного солдата, пуст даже он и из специальных войск.

   Вдруг в кармане Грэма запиликал переговорник, засунув руку в карман, он вытащил небольшое переговорное устройство и очумело уставился на маленький экран...

   – Не может быть, я не верю, – прошептал он, роняя переговорник.

   Подобрав с пола устройство Стрелок мельком взглянул на все еще открытое послание, там было всего одно предложение – "Корг умер, папа."

  ***

   Администрация базы о случившемся ничего не знала, по той простой причине, что умерший никогда не проходил своей службы в составе ее гарнизона.

   Поэтому всю информацию друзьям приходилось получать от родителей Грэма.

   – Как это случилось? Как случилось, папа! – чуть ли не на весь коридор орал в микрофон переговорника Грэм. – Почему он умер? Когда?!

   – Ночью сынок, вернее уже ранним утром, – усталым голосом повторял отец. – Повесился у себя в комнате, в промежутке между половиной утра и половиной пятого. Обнаружили тело только около двенадцати, когда пришла пора принимать лекарство. Тетя Роза всегда приходило в это время домой с работы удостовериться, что Корг его принял. Ну, а дом пустой, он пошла к нему в комнату, а он там... висит...

***

   Похороны состоялись на четвертый день. На них присутствовали Грэм, Тони, Рихард, а также все его сослуживцы, оставшиеся в живых после памятного боевого вылета. Пришло также несколько пилотов из других звеньев, знавших погибшего.

   От пилотов боевых катеров вообще часто и могил-то не остается. Их последним прибежищем становятся глубины космоса, в которых они служили, сражались и умирали, их гробом осколки уничтоженного катера. Поэтому в их среде прощание с умершим приобрело намного большее значение, чем среди всего остального населения планеты Арх. Для них посещение похорон, приобрело значение, подобное тому, как то которое вкладывает в свои действия раненый вытаскивающий своего бесчувственного товарища из подбитого, готового вот-вот взорваться лайнера.

   Тетя Роза, мама Корга, на похоронах не присутствовала. Его же отец, бросив на крышку гроба первую горсть земли, не став выслушивать прощальные речи, быстро покинул территорию кладбища.

   Тони же по своему обыкновению после прибытия в город, куда-то пропал, и присоединился к своим друзьям уже на кладбище.

   – Ну как? Узнал? – встретил его вопросом Рихард.

   – Да, с лечащим врачом пообщался, – кивнул головой Тони. – По его словам, причины, побудившие Корга совершить самоубийство, следует искать в его ночных кошмарах и тех страхах, что преследовали его наяву. В общем если говорить человеческим языком, то наш друг просто устал жить в постоянном ужасе. Врач говорит, что после кратковременного улучшения, его пошатнувшаяся психика пережила еще один, даже более тяжелый кризис, чем тот который случился с ним на лайнере. И по словам все того же врача, надежды на излечение были весьма призрачны.

   – Короче, наш друг не захотел так жить. Его право, – тяжело вздохнул Грэм. – Не чокаясь.

   И первым поднес к губам пол литровую плоскую бутылку коньяка.

   ***

   Возвращение на базу было абсолютно безрадостным и совершенно не желанным. К тому же еще и дорога была не близкой; по началу друзья отправились на свою скажем так родную военную базу, после чего уже оттуда попутный глайдер доставил их на базу специальных войск в Великой Александрийской пустыне.

   Друзей там уже ожидало нетерпеливое начальство. Рихарда так вообще от самого трапа погнали на совещание по стратегии. Тони же с Грэмом было разрешено закинуть личные вещи в комнату, после чего их также отправили на занятия.

   По понятным причинам физическая фора обоих в тот момент оставляла желать лучшего, по крайней мере, ощущения не слишком отличались от их состояния на момент первого занятия, по рукопашному бою после перехода в специальные войска.

   Уже на пятнадцатой минуте разминке Грэм почувствовал, что все, больше он не может и остановился.

   Мгновенно откуда-то сбоку появился инструктор и сварливо произнес:

   – Почему прекратили разминку?

   С трудом отыскав оставшийся в легких воздух, Грэм отдуваясь ответил:

   – Я не могу больше...

   – Пятьдесят отжиманий!

   Вечером добираться до их комнаты друзьям помогали сослуживцы, вернувшиеся раньше и поэтому уже успевшие вернуться в подобающую спортивную форму.

   – Вот ведь как бывает, – прошелестел, усаживаясь на кровать Грэм. – Кто бы мог подумать, за какой-то даже не полный месяц настолько потерять форму.

   – А ты чего хотел? – удивился Тони. – За целый месяц ни одной тренировки. К тому же мы много, слишком много пили, вот тебе и результат, дыхание нужно заново восстанавливать.

   – Это точно. Еще и рука снова... – вздохнул Грэм.

   – Что не слушается?

   – Плохо, слушается.

   – Плохо!

***

   – Не спится? – голос раздался так близко и настолько неожиданно, что Маркус вздрогнул.

   – Да, а как вы подошли так тихо, специально напугать хотели? – немного сварливо бросил он.

   – Нет, я всегда так хожу, – смутился Грэм. – Привычка. Я тоже, кстати, не ожидал здесь кого-нибудь встретить в это время.

   – На луну любуюсь.

   – На какую из двух? – улыбнулся непрошенный гость.

   – На обе, – улыбнулся и Маркус. – На моей планете не видно ни одной, а здесь целых две. Еще и цвет ночи другой, не черный, а багровый какой-то чтоли?

   – Да, а с какой ты планеты? – невольно заинтересовался Грэм.

   – Попла.

   – Ясно. Я Грэм, – протянул руку назвавшийся солдат. – А ты Маркус.

   – Да, ну что ж можно было и не удивляться, – покачал головой тот. А потом вдруг спросил: – Выпить есть?

   – Нет.

   – А хочешь?

   – Хочу, но не могу! – помотал головой Грэм. – Понимаешь форму надо спортивную возвращать, а я за последнее время и так слишком много выпил.

   – А мне нет! – со злостью произнес любитель ночного неба и, подняв из лежавшей на песке оазиса тени бутылку сделал приличный глоток из горлышка. Потом в задумчивости поболтал ею и спрятал обратно в тень. Подняв глаза к небу, ни к кому конкретно не опрощаясь, произнес: – Плохо мне! Больно и одиноко. Очень одиноко...

   – Мне... – начал было говорить Грэм, а потом, махнув рукой, произнес. – А давай сюда свою бутылку!

   Маркус с дружелюбной готовностью, именно дружелюбной готовностью, а не халдейской поспешностью, протянул ему сосуд на три четверти наполненный крепким алкоголем. Сделав большой глоток, и почувствовав, как горло привычно обожгло горячим жидким пламенем, Грэм с благодарностью вернул бутылку владельцу. Маркус не особенно и раздумывая, сделал еще один не маленький глоток, прежде чем вернул сосуд на место.

   -Представляю, – отдышавшись, сказал Грэм.

   – Дааа, – протянул его собеседник. – У тебя тоже сначала погибла вся семья, потом тебя предал старый друг, затем в тюрьму посадили, причем ни за что практически? После всего этого ты против своей воли попал на чужую планету, где оказалось, что тебя предал не только друг, но также и целая планета. И, в конце концов, на этой чужой тебе планете незнакомый псих убивает последнего близкого тебе человека?! Тогда да, ты, конечно, понимаешь, как я себя сейчас чувствую!

   – Хреново! – наиболее четко определил его самочувствие Грэм. – Ничего не скажешь занимательная биография. Не хотел бы я оказаться в таком положении. Но, не смотря на все на это, ты ведь еще живой! И все-таки это главное. Из любой передряги можно найти выход, как нас учили если мыслить здраво и спокойно. Положение становится по-настоящему безвыходным только тогда, когда тебя убили.

   При этих словах Грэм увидел, как лицо Маркуса искривилось словно бы от зубной боли.

   – Мне Адам говорил тоже самое... – начал тот, но не закончил, а лишь только втянул в себя ноздрями воздух, махнул рукой и наклонился за бутылкой.

   В это время за их спиной строем промаршировала смена караула, молча, без слез плакал в свою подушку Лис, тяжелым алкогольным сном спал в их общей с Грэмом комнате Тони. И над всем этим в багровом небе безмолвно висели две призрачно – невесомые луны.

  Глава 4

   – Бегом, бегом! Эй, ты не отставать! Давай, давай, поднажми! – эти и еще много всяких других криков окружали погрузку отрядов специального назначения и всего оборудования необходимого для выполнения возложенной на них задачи на приготовившиеся к старту космические лайнеры.

   Колонны отрядов специального назначения втягивались в раскрытые аппарели космических кораблей, словно в пасть невиданного чудовища, которое беззвучно проглатывало их, взвод за взводом, колонну за колонной.

   Оглянувшись в последний раз на постройки этой негостеприимной, но все, же успевший стать родной за эту пару месяцев базы, на желтеющую за внешней стеной еще менее гостеприимную пустыню, Грэм шагнул внутрь.

   В первое мгновение ему показалось, что он ослеп, настолько был резок контраст между ярким солнцем пустыни и полутемным пространством внутри выпускного отсека лайнера.

   Войдя внутрь, он невольно замедлил шаг и еще раз через плечо взглянул на остающуюся за спиной пустыню, кто знает, доведется ли ему еще раз в этой жизни, вернутся на родную планету?

   Но, долго любоваться раскинувшимся за спиной пейзажем ему не дали, уже топотали за спиной сотнями сапог солдаты следующего отряда, уже легонько подталкивал его рукой в спину следовавший за ним сосед по колонне.

   Лайнер оказался из тех, на которых Грэму летать, еще не доводилось.

   – Вот так друзья, – сказал Рихард стоя в ожидании того момента когда последний из солдат пройдет распахнутые створки люка. – Новый день, новый поход, новый лайнер.

   – И новые опасности, – добавил кто-то тихо, остальные солдаты промолчали, ни у кого не возникло желания возражать.

   Резкий скрип неожиданно начавших закрываться створок заставил некоторых бойцов вздрогнуть.

   – Ну, вот и все, – усмехнулся в полутьме все тот же голос, и в ту же секунду, словно по чьему-то приказу включилось освещение.