Текст книги "Антон Чехов"

Автор книги: Анри Труайя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 35 страниц)

Чехов взял бокал, повернулся к Ольге, улыбнулся, как она говорит, своей удивительной улыбкой, произнес: «Давно я не пил шампанского», выпил все до дна и тихо опустился на левый бок. Спустя мгновение он уже не дышал: перешел из жизни в смерть со своей обычной простотой. Было 2 июля 1904 года. Часы показывали три пополуночи. «И страшную тишину ночи нарушала только как вихрь ворвавшаяся огромных размеров черная ночная бабочка, которая мучительно билась о горячие электрические лампочки и металась по комнате…»

Сказав несколько слов в утешение вдове, доктор ушел. И тут среди тишины и духоты ночи с хлопком выскочила из недопитой бутылки шампанского пробка. Бабочка нашла открытое окно и растворилась в жарком воздухе. Снова воцарились безмолвие и неподвижность. Ольга, как зачарованная, не сводила глаз с лица мужа. Этих мгновений она не забудет до конца жизни: «Начало светать, и вместе с пробуждающейся природой раздалось, как первая панихида, нежное, прекрасное пение птиц, и звуки органа, доносившиеся из ближней церкви. Не было слышно звука людского голоса, не было суеты обыденной жизни, была красота, покой и величие смерти…

И у меня – сознание горя, потери такого человека, как Антон Павлович, пришло только с первыми звуками пробуждающейся жизни, с приходом людей, а то, что я испытывала и переживала, стоя одна на балконе и глядя то на восходящее солнце и на звенящее пробуждение природы, то на прекрасное, успокоившееся, как бы улыбающееся лицо Антона Павловича, словно понявшего что-то, – это для меня, повторяю, пока остается тайной неразгаданности… Таких минут у меня в жизни не было и не будет…»[806]806
  Книппер-Чехова О. Несколько слов об А.П. Чехове. Цит. по: Чехов А. Переписка с женой. С. 19–20. (Примеч. переводчика.)


[Закрыть]

* * *

Ольга Леонардовна сделала все, чтобы Чехова проводили достойно. Первую панихиду по нему отслужили в католической часовне, на время превращенной в православную с помощью русской жены доктора Швёрера. Сюда в течение двух суток приходили с ним прощаться и русские, лечившиеся в Германии, и иностранцы. Затем останки положили в цинковый гроб, запаяли крышку, определили с властями маршрут следования, и начался долгий, недельный путь на родину ее великого сына. По всей Германии на вокзалах стояли и плакали люди, в основном русские студенты, учившиеся за границей, – с цветами, с венками. Похороны в Москве были назначены на 9 июля. Друзья, почитатели таланта собрались на Николаевском вокзале в половине седьмого утра – никто не знал точно, в котором часу прибудет поезд. Народу пока – из-за путаницы с телеграммами со станции на станцию уже на территории России – было немного, но он все прибавлялся, перрон превратился в море цветов. И каково же было изумление присутствовавших, когда после того, как освобожденный от пассажиров и багажа состав угнали на запасной путь, маневровый паровоз, пыхтя, подвез к перрону… зеленый товарный вагон с жирной надписью на дверях: «Для перевозки свежих устриц. № Д-1734». Потом выяснилось, что гроб с телом Чехова, «так нежно любимого Москвой», переставили в этот вагон на первой же российской станции – в Вержболове.

Горький был вне себя от гнева, он 11 или 12 июля писал жене: «Антон Павлович, которого коробило все пошлое и вульгарное, был привезен в вагоне „для перевозки свежих устриц“ и похоронен рядом с могилой вдовы казака Ольги Кукареткиной. Это – мелочи, дружище, да, но когда я вспоминаю вагон и Кукареткину – у меня сжимается сердце, и я готов выть, реветь, драться от негодования, от злобы. Ему – все равно, хоть в корзине для грязного белья вези его тело, но нам, русскому обществу, я не могу простить вагона „для устриц“. В этом вагоне – именно та пошлость русской жизни, та некультурность ее, которая всегда так возмущала покойного».[807]807
  Цит. по: А.П. Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 684. (Примеч. переводчика.)


[Закрыть] Вскоре вагон, да и весь перрон были завалены цветами. Двинулась похоронная процессия, люди потянулись за ней, удивляясь про себя, почему играет военный оркестр, однако одобряя действия властей, сумевших придать событию некоторую торжественность. Еще одна путаница. Тот же Горький вспоминает: «Часть небольшой толпы, собравшейся на вокзал встретить писателя, пошла за гробом привезенного из Маньчжурии генерала Келлера и очень удивлялась тому, что Чехова хоронят с оркестром военной музыки. Когда ошибка выяснилась, некоторые веселые люди начали ухмыляться и хихикать. За гробом Чехова шагало человек сто, не более;[808]808
  Здесь есть примечание к мемуарам Горького: «Горький ехал из Петербурга в Москву на похороны Чехова в том же поезде, к которому был прикреплен вагон с гробом писателя. Он говорит, вероятно, об очень немногочисленной публике, которая встречала гроб Чехова в Петербурге (до последнего дня в Петербурге не было известно о времени прибытия поезда). О встрече гроба в Москве Горький писал Е. П. Пешковой: „Я видел толпу „публики“, ее было, может быть, три—пять тысяч“». Цит. по: А. П. Чехов в воспоминаниях современников. С. 684–685. (Примеч. переводчика.)


[Закрыть] очень памятны два адвоката, оба в новых ботинках и пестрых галстуках – женихи. Идя сзади их, я слышал, что один, В.А. Маклаков, говорит об уме собак, другой, незнакомый, расхваливал удобства своей дачи и красоту пейзажа в окрестностях ее. А какая-то дама в лиловом платье, идя под кружевным зонтиком, убеждала старика в роговых очках:

– Ах, он был удивительно милый и так остроумен…

Старик недоверчиво покашливал. День был жаркий, пыльный. Впереди процессии величественно ехал толстый околоточный на толстой белой лошади. Все это и многое другое было жестоко пошло и несовместимо с памятью о крупном и тонком художнике».[809]809
  Там же. С. 450–451. (Примеч. переводчика.)


[Закрыть] Горькому казалось, что никто вокруг не осознает огромности потери, которую понесла Россия.

Во дворе Николаевского вокзала отслужили первую панихиду. Процессия двинулась улицами города. Гроб от вокзала несли студенты Петровской академии. И так, на руках, его пронесли через всю Москву. Ольга Леонардовна шла за гробом.

По мере продвижения траурного кортежа толпа росла на глазах. Люди снимали шляпы, крестились. Студенты взялись за руки и образовали живую цепочку, чтобы не допустить любопытных на мостовую. Движение трамваев на улицах было остановлено, многие из них были перегорожены канатами. Ротозеи толпились на тротуарах и тыкали пальцами в Горького и Шаляпина, которые шли плечом к плечу, некоторые пытались прорваться к знаменитостям. Люди стояли у окон, провожая любимого писателя.

Было несколько остановок. Первая – возле Художественного театра, в Камергерском переулке. Здесь над толпой поднялся и поплыл на флагштоке макет чайки. Затем остановились у редакции «Русской мысли», где также отслужили короткую литию и куда привезли с вокзала приехавших в этот день в Москву мать, сестру и братьев Чехова. Их не хотели пропускать, пришлось доказывать, что они – родные. Маша кричала: «Пустите, пустите меня к брату!», кто-то сказал: «Дайте дорогу матери» – и толпа наконец расступилась. От «Русской мысли» гроб понесли на руках писатели. Еще одна остановка с церковной службой была у памятника Пирогову около клиники Остроумова – там Чехов в 1897 году лежал, когда у него впервые открылось кровохарканье. На Девичьем поле писателей сменили врачи…

У Новодевичьего кладбища ждала еще одна огромная толпа. Врачи внесли тело Чехова в Успенскую церковь, где была отслужена заупокойная литургия. В половине второго, после отпевания, гроб снова подняли и хотели вынести, но не давала толпа. Тогда его стали передавать с рук на руки над головами людей – до самой могилы, уже убранной цветами и устланной хвоей. Сюда с трудом протиснулись родные, жена, близкие друзья. Еще одна – последняя – панихида, и вместе с монастырским хором огромная толпа запела «Вечную память». Никаких речей не говорили. Опустили гроб в яму, Ольга, члены семьи, друзья покойного по обычаю бросили по горсти земли на длинный ящик, могилу засыпали, поставили простой деревянный крест с надписью «Антон Павлович Чехов», весь участок (Чехов был похоронен рядом с отцом) завалили цветами… Еле стоящие на ногах от горя три женщины не могли оторвать взгляда от этой горы венков и букетов, под которой теперь покоился их любимый Антон: мать, сестра, жена…[810]810
  Мать Чехова, Евгения Яковлевна, пережила сына на пятнадцать лет. Его сестра Мария Павловна после русской революции стала директором Музея Чехова, открывшегося в его ялтинском доме, она умерла в 1957 году в возрасте девяноста четырех лет. Жена Чехова, Ольга Книппер, сделала блестящую театральную карьеру, никогда больше не вышла замуж и скончалась в 1959 году на восемьдесят девятом году жизни. (Примеч. автора.)


[Закрыть]

«Вспоминается мне панихида на кладбище на другой день после его похорон, – пишет Александр Куприн. – Был тихий июльский вечер, и старые липы над могилами, золотые от солнца, стояли не шевелясь. Тихой, покорной грустью, глубокими вздохами звучало пение нежных женских голосов. И было тогда у многих в душе какое-то растерянное, тяжелое недоумение.

Расходились с кладбища медленно, в молчании. Я подошел к матери Чехова и без слов поцеловал ее руку. И она сказала усталым, слабым голосом:

– Вот горе-то у нас какое… Нет Антоши…»[811]811
  Цит. по: Чехов в воспоминаниях современников. С. 427. (Примеч. переводчика.)


[Закрыть]

Это были единственные слова, произнесенные над свежей могилой. Чехов, ненавидевший пафос, высоко оценил бы такую сдержанность.

Список литературы, использованной при переводе

Чехов А. П. Собрание сочинений. Т. 1—12. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1954–1957.

Чехов А. П. Переписка с женой. М.: Захаров, 2003.

Бунин И. А. Воспоминания. Париж, 1950 (сетевой вариант).

Бунин И. А. О Чехове. Неизданная рукопись. Издательство имени Чехова, 1955 (сетевой вариант).

Гиляровский В. А. Друзья и встречи. Антоша Чехонте. В кн.: Москва и москвичи. Минск: Народная Освета, 1980.

Чехова М. П. Из далекого прошлого. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1960.

Чехова М. П. Письма к брату А. П. Чехову. М. 1954.

Чехова М. П. Вокруг Чехова. Встречи и впечатления. М.: Московский рабочий, 1959.

Ермилов В. Чехов. М.: Молодая гвардия, 1946.

Паперный З. Тайна сия… Любовь у Чехова. М.: Б.С.Г.-Пресс, 2002.

Станиславский К. С. Моя жизнь в искусстве. Л.: Academia, 1928.

Малюгин Л., Гитович И. Чехов. Повесть-хроника. М.: Советский писатель, 1983.

Чехов в воспоминаниях современников. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1952.

А.П. Чехов в воспоминаниях современников, серия литературных мемуаров. М.: Художественная литература, 1986.

Громов М. Книга о Чехове. М.: Современник. Серия – библиотека «Любителям российской словесности», 1989.

Российская академия наук, Научный совет по истории мировой культуры, Чеховская комиссия. Чеховиана. Чехов и его окружение. М.: Наука, 1996.

Киреев Р. Чехов. Посещение бога. Из книги «Семь великих смертей» (сетевой вариант).

Моэм С. Второе июля четвертого года. Пер. Б. Штерна. К 50-летию со дня смерти А. П. Чехова (сетевой вариант).

Клех И. Чехов: Ich sterbe. Знамя, 2003, № 2.

Чуковский К. Современники. М.: Молодая гвардия, 1962.

Шкловский В. Лев Толстой. М.: Молодая гвардия, 1963.

Фото

Семья Чеховых

А. Чехов с семьей на крыльце мелиховского дома

А. Чехов. 1893 г.

А. Чехов. 1899 г.

А. Чехов, Л. Толстой, М. Горький

А. Чехов с М. Горьким

А. Чехов. 1902 г.

А. Чехов и Л. Толстой в Крыму

А. Чехов в ялтинском кабинете. 1901 г.

А. Чехов и О. Книппер

А. Чехов в Ялте

Мелихово

Дом А. Чехова в Ялте

Скромная спальня А. Чехова

А. Чехов с артистами МХАТа

МХАТ поставил все пьесы А. Чехова