Текст книги "Изами Учиха - Наследие Индры (СИ)"

Автор книги: Аноним Vici1993

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Стоило мне дать сен-чакре потечь в моё тело, как тут же всё стало другим. Мгновенно мир расцвёл новыми красками, ощущения обострились. Мой нюх улавливал сотни запахов с улицы, разные пряности и сладости, готовку жён и матерей, их парфюм, легкий запах курева. Слух также обострился. Я слышал, как живущая подо мной семья садится ужинать, слышал разговор поддатых шиноби, которые, разогревшись в баре, пошли в увеселительное заведение...

Всё это, однако, не мешало мне.

Это был лишь фон, который я с лёгкостью отодвинул на второй план, сосредоточившись на ощущениях своего тела. Теперь есть только я и мир. Я и есть мир, а мир есть я. Зуд в теле более не ощущался.

Чувствовалось, как принятая мной пища начинает питать моё тело, давая нужные ему вещества, полностью перерабатывая всё, что в нём было. Нет больше ничего вредного.

Я даже не помнил, когда мне в последний раз хотелось в туалет. Когда я потел. Чихал.

Нет ничего лишнего. Всё перерабатывалось моим телом.

Чем больше я сливался с природой, использовал сен-чакру, тем меньше я походил на человека.

Гормоны более не давили на тело. Нет, женщины привлекали меня, иногда даже хотелось выпить. Но мне не было это нужно. Я не чувствовал неудержимого влечения.

– А у тебя тут уютненько. – Голос, раздавшийся из открытого окна, выдернул меня из единения с миром.

В моей руке появляется кунай.

Не соображая, на одних рефлексах, отчасти всё ещё пребывая в медитации, я, активировав шаринган, бросаю его.

Но нарушитель с лёгкостью ловит клинок, тем не менее, отвлекаясь на это.

Оказавшись прямо перед лицом незваного гостя, едва успеваю остановить другую руку, в которой также был кунай.

К моей груди мягко прикасается ладонь и отбрасывает меня прямиком на диван.

– Что тебе нужно? – Спросил я, не спуская взгляда с изящной девичьей фигуры.

– Выключи свои глазелки, мне от предков передалась аллергия на них. – Ехидно ответила мне девушка.

Прикрыв глаза, при этом деактивировав шаринган, я лихорадочно пытался справиться с той бурей чувств, которая возникла в моей груди после того, как я впервые за долгое время вновь увидел её.

– Так-то лучше, ты вообще знаешь, как жутко шаринган выглядит со стороны? – Перемахнув через перилы и слегка покачиваясь, спросила меня Цунаде. Всё ещё обострённое обоняние уловило сильный запах алкоголя.

– Лично мой или у всех Учиха? – Поддержал я тему, всё ещё не придя в себя. Та гамма чувств словно снова заставила меня стать тем Изами, которым я был до того как стал сеннином.

– Лично твой. – Ответила Цунаде, не двигаясь, смотря прямо мне в глаза.

– Что тебе нужно? – Вновь спросил я её. Грубовато получилось, ну да ладно.

– Поговорить. – Тихим, непривычным мне голосом ответила Цунаде.

– О чём?

– О нас. Обо мне и тебе, обо всём, что было. – Неуверенный голос химе Сенджу выбивал меня из колеи. Такой я видел её впервые.

Вздохнув, я поднялся с дивана.

– Что именно ты хочешь мне сказать? Или спросить меня?

– Я... Я просто хотела тебя увидеть. – Опустив глаза, ответила она мне. Но, не услышав ответа, продолжила. – Извини меня. – Медленно, словно боясь спугнуть, Цунаде начала подходить ко мне.

– Ты это могла сделать и не вламываясь в мой дом. – Всё не отрывая взгляда от блондинки в зелёном выходном кимоно, прошептал я. Говорить было трудно, будто в горле ком застрял.

– Да, но... Мне просто нужно кое-что понять. – Вплотную подойдя, начала она говорить. – Твоё сердце так громко бьётся. – Медленно её руки обняли меня. Я же только и мог, что стоять истуканом, боясь пошевелиться и не понимая, что это. – Изами... Пожалуйста. Прости меня. – Прижавшись ко мне, попросила она.

– Простить? Что именно? – Кое-как справившись с комом в горле, хрипло спросил я её.

– Знаешь. После смерти дедушки Мито-ба-сан как с цепи сорвалась. Она решала, с кем мне дружить, что мне есть, что мне учить, с кем говорить, как говорить. Я это ненавидела. Я хотела делать то, что хочу... Но со временем я поняла, что она была права. Да, она обращалась со мной плохо, не обращала на мои чувства внимания, не считалась с моим мнением, не объясняла свои действия! Только и твердила, что так нужно клану, так нужно мне, так нужно Наваки! – В голосе Химе Сенджу прорезались истерические нотки. – Меня всё это бесило. Она мне приказала добиться тебя. Стать твоей подстилкой. И я сделала это. А как только она умерла, я без сожаления всё это оборвала, думала – наконец-то, вот она – свобода. Начала делать что я только хочу, когда я хочу, как я хочу. Но мне это надоело. Мне не нужно это. Мне не хватает другого. Не свободы. А понимания. Тех мгновений, когда мы просто валялись на кровати и говорили обо всём на свете. Ты тогда даже не походил на заражённого бешенством зверька. – Объятия девушки стали ещё крепче. – Ты понимал меня. Заботился обо мне. Просто так. Тебе не нужно было этого делать. Но ты это делал. Я, я не знаю... Когда тебя выгнали из клана, я попросила своих подруг, ну, знаешь... Чтобы они к тебе лезли... Но ты на них никак не реагировал. Я пыталась даже привлечь твоё внимание. Подговорила одного знакомого изображать парочку. Я хотела, чтобы ты прибежал в бешенстве, разнёс всё вокруг и, схватив меня, забрал бы от всех. Чтобы я была с тобой. Скажи мне честно. Ты знал об этом, ты интересовался мной? – Её вопрос сразу же заставил меня вспомнить, как пару раз я читал отчёты осведомителей о буднях принцессы Сенджу. Заставил вспомнить, как болезненно сжималось сердце, когда там появлялись мужские имена. Заставляя меня в злости отбросить отчёты и забыть о них, снова полностью погрузиться в рутину. Лишь бы не думать, лишь бы не накручивать себя.

– Да.

– А мне казалось – нет. И хорошо. Иначе бы я к тебе не пришла. Я была слишком горда, чтобы прийти к тебе. Боялась, что ты оттолкнёшь меня после того, как я просто исчезла из твоей жизни, ничего не сказав и не объяснив. Прости меня. – Слёзы начали катиться по лицу Цунаде. – Давай начнём с начала? – Подняла она свои мягкие, карие глаза, взглянув в мои чёрные. – Не как Учиха и Сенджу. А просто как мужчина и женщина. Ты и я. Только мы, наплевав на всех. – Не получив от меня ответа, она добавила. – Пожалуйста. – Это выбило из меня дух. Я не мог ей отказать. Хотя мой рассудок орал мне благим матом бежать он неё подальше, ну или хотя бы послать её далеко-далеко.

Но губы ответили совсем не то, что хотело бы сказать ей моё здравомыслие.

– Знаешь. Я не буду за тобой бегать. Я не буду унижаться. И я не ожидаю этого от тебя. Нет. Просто люби меня и никогда не уходи. – Тихо сказал я ей то, что вырвалось прямо из глубин моего сердца. – И да. Давай. Начнём всё с начала. – Улыбнувшись, я нежно обхватил её лицо своими ладонями, жадно всматриваясь в него. – Всё зависит от тебя. Я не уйду, я не предам. Если ты захочешь, мы будем вместе. И никто нам не помешает. Никто.

========== 34. ==========

34.(Бечено)

Утро встретило меня теплом во всех смыслах. Лучи солнца окрасили комнату в золотистый цвет, из открытого окна чувствовалось дуновения мягкого и тёплого ветерка, а рядом со мной, закинув на меня ногу, лежала Цунаде.

Одеяло было ей откинуто во сне, отчего я мог любоваться открывшейся мне половиной её нагого тела.

На душе было впервые спокойно. Не было больше того давящего чувства одиночества и неполноценности, от которого я скрывался, полностью зарываясь в работу и тренировки.

Если взялся за что-то, то доведи это до конца – или же забудь об этом сразу.

С самого детства это высказывание Момору-сенсея прочно засело в моей голове, и я всегда поступал согласно этому высказыванию. Поэтому и не искал новой «любви». Пока был малейший шанс того, что я смогу вновь сойтись с Цунаде, я не собирался отступаться.

Но лезть мне не позволяла гордость. Да что там. Я был слишком горд даже чтобы думать о ней. Поэтому и бежал прочь от своих дум, прикрываясь заботами о клане, позже о Анбу, а последние недели тренировками.

Смешно осознавать, что решись я пойти ранее на контакт, то всё было бы в разы легче. Мне вправду не хватало чего-то моего. Чего-то, что я не могу описать словами.

Это не влюблённость или любовь, ну, так я во всяком случае думаю, это что-то более приземлённое, но в тот же момент более трудноописуемое.

Когда состоялась помолвка, я начал воспринимать Цунаде как часть себя, вторую половинку, пусть я её и не любил.

Но я считал, что она моя. И готов был в ответ стать её. Из-за этого мне и было так больно, когда я узнал о разрыве помолвки.

Ведь Цунаде могла с лёгкостью послать всех, оставшись со мной. Но не сделала этого.

Для меня это было предательством. Предательством от того, кого я бы никогда не предал, неважно, чтобы я испытывал, неважно, какова была бы ситуация. Потому как это шло против моего естества. Я такой. Не могу предать, но и ожидаю того же в ответ.

Я до сих пор мучаюсь от того, что не остановил Сакумо, когда тот направился к Хокаге.

И всё это я ему рассказал, не выдержав этого груза на сердце. Тем самым заслужив от него насмешки. Ведь он всё прекрасно понимал и, как ни странно, просто не хотел быть кандидатом на пост Хокаге.

Зажмурившись и глубоко вздохнув, я прогнал грустные мысли прочь. Незачем портить себе утро.

Мне приятно, мне удобно и я не чувствую пустоты. Что ещё нужно для хорошей жизни?

Скосив взгляд на стоящую слева от меня тумбочку, я начал глазами искать будильник.

Так его и не найдя, мне пришлось аккуратно выскальзывать из объятий Цунаде, стараясь её не разбудить.

Выскользнув и подавив порыв похоти, вызванный её обнажённым телом, и умиление от её выражения мордашки во сне, я нашёл будильник.

Тот лежал на полу и был изрядно помят, различные запчасти торчали во все стороны, циферблат был покорёжен, и на нём не хватало нескольких цифр.

Направившись крадущейся походкой в сторону ванны, я мимолётом бросил взгляд на стоящие подле дивана в гостевой комнате часы, отчего у меня вырвался тяжёлый вздох.

Часы уверено показывали половину одиннадцатого.

Нет, я мог приходить когда захочу и так же уходить... Но был ещё и некий сотрудник Анбу, носивший на заданиях маску пса... Теперь придётся придумывать отговорку для Сакумо, иначе тот не успокоится, пока не раскрутит меня на информацию. Ну и бесконечные подколки с его стороны так же будут.

Проскользнув в ванную, всё так же тихо и аккуратно, прямо как по учебнику диверсантов, я уставился на свою заспанную харю, на которой отпечаталась вселенская обида.

А вот нечего было нежиться в кровати, наслаждаясь ситуацией.

Проснулся я, как и положено, часов в семь, во всяком случае, солнце указывало именно на этот отрезок дня. Но, впав в задумчивость и просто решив полежать рядом с близкой моему сердцу женщиной, я потерял счёт времени.

Умывшись, смыв всю сонливость, я всё такой же крадущейся походкой проскользнул в спальную комнату и, взяв свежий комплект белья, так же тихо вышел в зал. Одевшись я, не завтракая, выскользнул на улицу. Запрыгнув на крышу дома, тут же понёсся на работу.

От моего дома до моего места работы было двадцать минут пешего хода. По верхним путям это тридцать секунд, во всяком случае, лично для меня.

Добравшись до пристроенного прямо к горе Хокаге трёхэтажного здания, я, отряхнувшись, чинно вошёл в отдел и, приветствуя всех встречных и желая им хорошего дня, кое-как добрался до кабинета, приказал моему секретарю-Инузука достать мне завтрак и наконец-то остался один.

Сев за рабочий стол, я тоскливым взглядом окинул кучу отсортированных бумаг на моём столе.

После такой ночи совершено не хотелось сидеть и разбираться в отчётах, особенно если среди них нет докладов ликвидаторов и диверсантов-шпионов. Первый, второй и третий отдел, в отличие от этих двух, занимались рутинной работой.

Охрана Страны Огня, охрана Конохи, охрана высокопоставленных лиц нашей страны и сбор информации. В общем, ничего интересного. А было бы что интересное – пометили бы печатью третьего уровня.

Вообще, после того как все отделы укомплектовались и у каждого подразделения появились свои капитаны, моя работа сошла до контроля чужой. Что было нудно, очень-очень нудно.

Ну да ладно. Прочитывая отчёт за отчётом, делая пометки, если была интересная информация, я не заметил, как вошёл мой секретарь с подносом еды и с привязавшимся к нему Сакумо.

– Ты опять не на своём месте? – Спросил я Хатаке. В последнее время тот взял привычку шляться где попало, чаще всего просиживая штаны у меня в кабинете, пока его клон делает за него работу. Что было вообще-то запрещено уставом, так как клон хоть и был точной копией оригинала, мог принять решения, которые расходились бы с оригиналом.

– Да уже всё закончил. – Махнул рукой Хатаке.

– Ну да. – Поставив еду на стол, Инузука уже хотел уйти, как я остановил собачника, заметив его общую разбитость. – У тебя что-то случилось? Ты выглядишь отвратно.

– Нет-нет, Изами-сан, – измучено улыбнулся он мне, – всё хорошо.

– Что, опять тройняшки мучили всю ночь? – Посочувствовал ему Хатаке.

Смутившись, собачник кивнул, подтвердив предположение Сакумо. А у меня же родился план, как поднасолить Хатаке.

Достаю из одной из многочисленных ячеек в столе бланк.

– Я даю тебе отпуск на два месяца, конечно же, полностью оплаченный. – Взглядом заткнув начавшего было говорить Инузуку, я ответил на его не выданную реплику. – Твою работу временно будет исполнять Сакумо Хатаке. Так что ни о чём не беспокойся, иди и отдыхай. Сейчас я моргну – и тебя нет. – Прикрыв глаза, говорю ему. Когда я открыл их, его и вправду уже не было в кабинете. И чакра его не ощущалась в пятидесяти метрах. Я даже начал думать, что собачник научился Хирайшину.

– Изами, мне трудно придётся, со всем не справлюсь. И как-то не к лицу главе клана быть секретарём. – Хмыкнул Сакумо.

– Угу, угу. А теперь слушай меня, интриган. Кто договорился за моей спиной с Хокаге? Ну, что будет меня замещать? – Я ожидал самых разных реакций, но не потупившегося взгляда с покрасневшим лицом. От джонина. И главы клана. – Вот выберешь себе временно нового секретаря, пороешься в бумагах. На работе будешь пропадать столько, сколько сам захочешь. Рай, а не работа.

– Да я не против... Если ты мне скажешь, что с тобой такое. – Присев прямо на стол, ожидающие уставился на меня Хатаке.

– Что со мной такое?

– Ты не замечал вокруг себя ничего, что не было бы связано с нашей работой или Конохой. Ксо, да тот же Ари уже как месяц словно мертвец ходит, а ты соизволил его заметить только сейчас, именно тогда, когда аж весь светишься. – Пояснил мне Сакумо. – Что, бабу нашёл?

Внимательно посмотрев на Хатаке, я просто и незатейливо ответил.

– Да. И не бабу, а девушку.

– Ууу... Да, клиент готов. Не баба, а девушка. Всё, попал Изами бывший Учиха. Я ведь давно твердил, что тебе ба... эм, девушка нужна. Ну, и кто она? – Полюбопытствовал Хатаке.

– Цунаде.

– Да ну, неее. Ты что? Нафиг надо. Ты же замучаешься за ремонт платить? – Удивлённо уставился на меня Сакумо. А вот его реплика мне не понравилась. – Но я рад за тебя. Каждый заслуживает второго шанса, а раз ты его ей дал, то любишь. – Довольно закончил свою мысль Хатаке, заставив меня поморщиться.

– Люблю... Нет, любить не люблю, но чувствую себя с ней... Удобно, что ли.

– У, держись этого. Это куда лучше, чем сумасшедшая влюблённость. Та пройдёт, а вот чувство единения, когда здесь и сейчас, именно с этим человеком, твоё сердце спокойно, а жизнь заполнена, останется, пока сами это не разрушите. – Посоветовал мне Хатаке.

– Я не говорил, что жизнь моя заполнена, а сердце спокойно.

– Это и не надо говорить. По тебе это видно. Ну и наверно отличной гимнастикой вместе позанимались. – Подмигнул мне этот пёс. Мне уже кажется, что он на работе просто отрывается, отдыхая от дома, так как там должен быть примерным отцом.

– Это уже слишком личное. – Улыбнулся я всё же его непосредственности. – Ладно. Раз так, то привыкай. – Поднявшись со своего места, я указал ему на стол. – А я пойду потренируюсь. – И более его не слушая, пошёл на полигон.

Пусть теперь он с бумагами возится, а мне ещё план обучения создавать надо. Всё же если мои ученики будут посредственностями, или, не дай Ками, все умрут, не показав себя, это будет таким чёрным пятном на моей биографии... Хотя после убийства старейшин клана очернить меня сильнее будет очень трудно.

Я даже не думал, что смогу восстановиться в глазах клановых.

Но то, что представители самых-самых кланов начали вновь смотреть на меня благосклонно и, о чудо, разговаривать со мной, говорит о том, что я прощён и мой проступок предан забвению.

Перед тренировкой пришлось заглянуть домой, так как мне была нужна печать Узумаки, чтобы тренировка дала плоды.

После этого Хирайшином переместился на один из полигонов, на котором обычно тренируются Анбу, и принялся разминаться.

Бойцы в звериных масках уже не следили за моими тренировками, как это было поначалу.

Забег на двадцать километров с печатью Узумаки растянулся на неполных полтора часа.

После разминка, шпагат и акробатика.

Печать уплотняла воздух и увеличивала гравитацию, заставляя меня постоянно тратить чакру даже при простой ходьбе.

Отчего, когда я закончил разогреваться, я чувствовал, что четверть моего резерва истратилось.

После начал отрабатывать свой стиль боя.

В начале мне трудно было выбрать из всех моих дзюцу максимально эффективные для моего подхода к сражению.

Но со временем я смог составить систему, которую сейчас отрабатывал до полного автоматизма.

Растратив три четверти своей чакры, я успокоился и неторопливым шагом направился в архивы, там наверняка будут нужные мне данные о том, как вырастить из молодых шиноби умелых бойцов.

Всё же я очень сильно сомневался, что им подойдёт метод тренировок Момору-сенсея.

Многое из того, что шиноби обычно изучают и оттачивают месяцами, если не годами, я мог усвоить и адаптировать под себя за считанные дни благодаря шарингану.

Так как время поджимало, мне пришлось сорвать с груди печать и сорваться на бег.

Но в архивах мне прямо сказали, что прямо сейчас невозможно подыскать нужный мне материал, отчего попросили зайти через два-три дня, дав работникам время.

Так что пришлось возвращаться домой с пустыми руками.

Открыв же дверь, я был крайне удивлён тем, что в моей квартире вовсю хозяйствовала Цунаде.

Взгляд зацепился за бумажный пакет со знаком Акимичи.

Запах жаренного мяса и отваренной лапши приятно дразнил моё обоняние.

– Привет. – На кухне мой глаз порадовался виду одетой в фартук Цунаде. – Извини, что убежал до того, как ты проснулась, но я и так опаздывал на работу. – Сперва извинения, всё же я прекрасно знаю, какой обидчивой может быть Сенджу.

– Ничего. – Бросила та мне, старательно следя за мясом. Было сразу же видно, что готовить ей непривычно. – Я сама сегодня опоздала в госпиталь.

Хм, и вправду. Когда я где-то во втором часу заскочил за печатью, её не было. А теперь она опять у меня дома, с покупками и готовит ужин. Вопрос, как она опять попала ко мне?

Оглядевшись, я не заметил следов взлома. Значит, она откуда-то достала ключ. Помимо двух выданных мне на руки экземпляров был ещё один у Кирамару-сана, нашего мастера на все руки.

– Ммм... А ключ от квартиры ты взяла у Кирамару-сана? – Решил я всё-таки уточнить.

– А? Да, он одолжил мне его. – Кивнула Цунаде.

Ну, не не то чтобы я был против, но всё же мне кажется всё это странным... И слишком быстрым? Цунаде ворвалась в мою размеренную жизнь словно Цунами, вырывая меня из обыденности, в которую я себя тщательно вгонял.

Меня всё это откровенно пугает.

Развернувшись, я направился к небольшой железной тумбочке, которая была прибита прямо на входе, и где висели мои ключи. Повесив свои, я взял запасные.

Вернувшись в кухню, я положил запасной набор ключей на стол.

– Верни, пожалуйста, Кирамару-сану ключи, а сама возьми вот эти. – Указал я на пару ключей, лежавших на столе. – Если ты хочешь приходить когда только пожелаешь, то лучше тебе иметь свои. Ладно, я в душ. – Закончил я прежде, чем она что-то успела сказать.

В голове было какое-то странное чувство нереальности.

Я боялся.

Боялся вновь привязаться к Цунаде. Боялся возможной потери.

И в то же время был крайне доволен.

Ну да ладно. Время покажет.

========== 35. ==========

35.

Хируко-кун, Хируко-кун, какой же ты проказник. Ты вправду думал, что сможешь застать меня врасплох? – Не стоит лежащему на полу учёному знать, что это у него почти что получилось. – Отчего же наш зубастик-кун решился напасть на своего покровителя? – Снисходительный тон выбешивал моего неудавшегося убийцу полностью, чего я и добиваюсь. Всё же неприятно будет потерять такого одарённого учёного.

– Мне... нужен был... шаринган... – С трудом выговаривая слова, смог выдавить из себя химеролог всея Конохи. – Сильный... полностью развитый... – Ну, отчасти я его понимаю, и даже ожидал такого.

Смотря в необычного красноватого оттенка глаза, я размышлял, что мне теперь делать. Хируко Хузо, гений, пусть и не как шиноби, но как исследователь. Ровесник Цунаде, Джирайи и Орочимару. Слаб телом, но силён умом. Когда-то он решил сравняться со своими друзьями, тремя саннинами, используя для достижений своих целей не упорные тренировки, как тот же Майто Дай, а свой разум, который, по всеобщему мнению, был не менее острым, чем у Орочимару. Как по мне, так Хируко-кун обладал даже более гибким и мощным умом.

Пойманный мной с поличным, Хузо хотел сбежать, скрыться от правосудия – он прекрасно понимал, что за эксперименты над шиноби своей же деревни его казнят, но не получилось. Тогда он был взят в плен.

После была его вербовка. "Изучай, делись своими знаниями, очистив себя перед селением, или же умри" – Таков был поставленный ему ультиматум.

Не имея другого выхода, Хируко согласился. Под строгим надзором Анбу он начал свои исследования на официальной основе.

И быстро закончил свою технику – а как же иначе? Ради этого ликвидаторам пришлось практически переквалифицироваться в захватчиков.

К тому же ему выдали различную информацию, которая могла ему помочь в этом деле. Те же записи Орочимару, которые тот оставлял Данзо, когда работал на него. Пусть они были не полными, но острый ум Хируко выудил нужную ему информацию и правильно ей воспользовался.

Так что техника Химеры была готова уже как четыре недели назад, единственное, чего ему не хватало, это удачного эксперимента, который докажет верность его расчётов и эффективность его дзюцу.

Каждый день мне приходило по два-три отчёта о том, что можно и нужно приступать к практической части эксперимента – но я не поддавался на его уговоры.

Слишком радикальна была его техника, слишком много изъянов было в ней.

Полное поглощение шиноби давало множество плюсов. Мгновенное увеличение физических способностей и потенциала. Увеличение плотности чакры, как и её резерва. Ну и конечно же возможность перенять кеккей генкай поглощаемого шиноби. Причём контроль над приобретённым элементом был на том же уровне, что был у «шиноби-донора». Тем самым отпадала надобность развивать элемент с нуля, учиться чувствовать новый тип чакры и нарабатывать контроль. Ужасное по своей эффективности дзюцу.

Но это было не то, что нужно было мне. Это нужно было Хируко. Мне же требовался другой результат.

Поэтому Хузо изменил свою технику, сделал её менее радикальной, и по его словам – ущербной.

Лишь после создания второго варианта техники, в которой абсорбировалась лишь чакра шиноби, без его тела, я дал зеленый свет на практическую часть.

И она удалась.

Хируко взял четверых узников с разными улучшенными геномами и поглотил их тела и чакру.

От шиноби из Страны Земли он взял себе Футон и Райтон, приобретя в довесок Джинтон – Высвобождение скорости.

Смесь ветра и молнии давала возможность придавать чакре свойство вибрировать. Влиять этим на своё тело и пространство.

От шиноби из Страны Молнии он взял себе Райтон и Суйтон, получив благодаря этому ещё и Рантон – Высвобождение шторма.

Ужасный по своей скорости и разрушительному потенциалу кеккей генкай. Настолько быстрый, что лишь Хирайшин спасал меня от травм.

Этот элемент давал возможность вызывать полноценный шторм, либо возможность, сконцентрировав чакру Рантона, выпускать что-то похожее на плазму, высокоскоростную плазму.

Последним же был шиноби из Суны, владеющий Катоном и Дотоном, смешивая которые тот получал Котон – Высвобождение стали.

Кожа Хируко приобретала серо-стальной оттенок, а всё его тело приобретало свойства чакропроводящей стали. Очень и очень опасное наследие крови.

Особенно с довеском в виде двух других смешанных стихий и огромным контролем основным поглощённых элементов.

Но самое опасное было в конце, то, что сам Хируко не ожидал и использовал совершено инстинктивно. Приобретение Мейтона – Высвобождения Тьмы.

Получив запредельный контроль над Дотоном, Райтоном, Катоном и Футоном, Хузо смог инстинктивно смещать их, создавая свой собственный элемент, личный кеккей генкай.

Хотя называть это кеккей генкаем будет неправильно, всё же это смесь не двух, а четырёх элементов.

Но всё это не помогло ему меня убить.

Сразу же после ритуала Хируко решил напасть на меня и заполучить моё додзюцу.

Что я, если честно, не понимаю. В Конохе множество Учиха с пробужденным шаринганом, заполучить которые он мог бы с лёгкостью. Странно, что Хузо не решил найти другую цель, ну или хотя бы подождать, освоиться со своими силами. С огромными силами.

Запредельная мощь с четырьмя улучшенными элементами смогла доставить мне проблем. Секунд на пять.

Слишком плохо было умение Хируко правильно направлять и использовать свои новоприобретённые силы.

– Знаешь, я ведь собирался оставить тебе жизнь. Дать тебе показать себя всем, посылая на высокоранговые миссии. – Я правда сожалел. – Я не понимаю тебя...

– Ты! Ты такой же, как и Саннины! Вы всё имели с детства! Вы были рождены, чтобы стать сильными, рождены побеждать! Никто из вас никогда не сможет понять таких как я, никто из вас не поймёт меня! – Видимо, Хузо смог отойти от взбучки – во всяком случае, сейчас он бился в истерике, тщетно пытаясь освободиться от сдерживающей печати, которая была наложена поверх печати трёх дланей, которая ухудшала контроль над чакрой своей жертвы. – Как же я вас ненавижу! Ненавижу за эти взгляды, полные жалости и презрения!! Мне не нужна жалость..! – Хируко без конца и края выплёскивал свою боль, накопившуюся за годы «никчёмности.» У парня были огромные комплексы из-за своей неполноценности. Огромный интеллект, который в чём-то в разы превосходит интеллект Орочимару, и хилое тело. Насмешка природы. Или лучше будет сказать – наследственности? Хируко был ребёнком двух «вечных генинов». Не имел за собой никаких техник развития, которые накапливали потомственные шиноби. Не получил в наследство мощное тело и чакру, как клановые шиноби. И не имел умного и, главное, мудрого сенсея, который мог бы поддержать его, наставить на правильный путь и обучить. Указать ему на его сильные стороны, подарить ему уверенность.

– Ты ошибаешься. Мне не жаль тебя. – Оборвал я его поток брани. – Ты заслуживаешь всего, что ты испытал. Ты должен был принять это, взять и обратить все свои недостатки в свою силу. Ты должен был перерасти себя, и тогда ты бы стал по-настоящему сильным. Так же ты лишь пустая, пусть и сильная оболочка, наполненная до предела чакрой. Не менее и не более. Поглоти ты хоть все геномы мира, все додзюцу мира, изучи ты все техники мира – ты так и остался бы слабаком. – Припечатал я, заслужив полный ненависти от лежащего в бессилии на полу шиноби. – Сила шиноби должна быть направлена волей, мечтой, желанием. Без этого вся мощь – лишь прах и тлен. И ты до сих пор не понимаешь этого. – Оттенок чакры показывал, что Хируко совершено не пытается понять того, что я ему хотел донести. Жаль. Если бы он это понял, я бы рискнул оставить его в живых.

Из ножен вырывается катана, безжалостно рассекая как воздух, так и тело Хируко Хузо, оставляя за собой глубокую борозду на каменном полу.

Очистив клинок от крови, я направился прямиком к клеткам, в которых содержались пленники с кеккей генкаем. Официально мертвые шиноби. Ещё трое с силой Джинтона, двое с силой Котона, один с Футтоном, высвобождением пара, один с Рантоном и один с Бакутоном, элементом взрыва.

Отдел Като Дана работал на износ, показав просто неприлично огромный потенциал и результативность.

Пленники находились в состоянии искусственной комы, так что никакого сопротивления не было, так же как и мольбы о пощады и, конечно же, никаких проклятий.

Вызвав пятерых клонов, чтобы те взяли нужных мне шиноби, я вновь направился в тот огромный зал, в котором Хируко проводил свои эксперименты. Клоны последовали за мной, таща на себе пленников. В зале же они, сбросив пленных бойцов в кучу, развеялись.

Стоило им это сделать, как входные двери распахнулись, пропуская очередного моего клона, рядом с которым шёл Нахоку Учиха – моя тень.

– Нахоку, подойди ко мне. – Приветливо улыбнувшись мальчику, подозвал я его.

Всё было обговорено с ним, Кагами и, конечно же, Наори. Мальчик должен был испытать на себе «ущербный» вариант поглощения шиноби.

Кагами уговорил меня использовать его внука как первопроходца после того, как узнал, что я собираюсь проверить на себе самом технику Химеры.

Уверенно двенадцатилетний пацан направился ко мне. Его сознание было чисто, а в эмоциях царили покой и радость. Он был искренне рад тому, что послужит мне, тем более что после этого он вступает в ряды Анбу.

Официально для того, чтобы шпионить за мной и докладывать клану о моих похождениях, неофициально же... Его дед натаскивал его как телохранителя, шпиона и ликвидатора. Со временем Нахоку должен был стать моим самым верным исполнителем, моей тенью. Но это было до последних событий далёкое будущее. Сперва ему нужно было банально стать сильнее.

Но всё ускорила техника Хузо – ведь если всё пойдёт по плану, то маленький Учиха серьёзно усилится, поглотив шиноби А-класса.

– Ты готов. – Дождавшись от молчащего парнишки кивка, я ещё раз сверился с его эмоциями, которые просто сшибали с ног той радостью и нетерпением, которые он испытывал, и начал складывать печати.

Крыса, бык, кролик, змея, коза, тигр, дракон, печать концентрации, дракон, тигр, коза, змея, бык, крыса, печать концентрации, лошадь, обезьяна, птица, собака, свинья, пересечённый тигр, печать концентрации, пересечённый тигр, свинья, собака, птица, обезьяна, лошадь.

Печати вызвали целую бурю чакры в моём теле, подготавливая чакру для техники.

Развожу ладони. Хлопок. Из рук вырвался поток чакры.

Опускаю руку на шиноби из Камня, который владеет Джинтоном. Моя чакра входит в его тело. Чакра самой жертвы пытается отторгнуть инородную энергию, но, увеличив силу потока моей чакры, я преодовеваю эту трудность.