Текст книги "Изами Учиха - Наследие Индры (СИ)"

Автор книги: Аноним Vici1993

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Рывок. Мир мелькает. Ставлю две метки.

Рывок. Мир мелькает. Ставлю две метки.

Рывок. Мир мелькает. Ставлю две метки.

Рывок. Мир мелькает. Ставлю две метки.

Рывок. Мир мелькает. Ставлю две метки.

Рывок. Мир мелькает. Ставлю две метки...

Раз за разом пытающийся уследить за моими передвижения противник слегка дезориентирован. Оно и понятно.

При таком уровне боя очень опасно упустить своего врага, перестать видеть его передвижения. Этим и опасен Хирайшин.

Однако Саламандра даже не пытается сбежать или же поменять поле боя. Ведь для этого ему придётся либо повернуться ко мне спиной, что будет означать смерть, либо связать меня своей атакой, такой, например, как та с взрыв-печатями.

Но мгновенно перемещаясь, я не оставлял ему для этого не единого шанса. Конечно, можно было бы уйти и заменой. Вот только это нужно планировать заранее. Что явно не было сделано.

Есть ещё и шуншин... Вот только для него нужно время. А его я не собирался ему давать.

– Отчего Коноха подослала своих убийц!? Мы не нападали на ваших Анбу... – Хрипло спросил меня Ханзо, как только заметил, что я перестал мелькать, перемещаясь из одного пункта к другому.

Боевой транс сошел на нет.

– Ты не сможешь обмануть, Ханзо. Ещё до уничтожения той группы две других были атакованы лично тобой. – Можно и поговорить.

Во всяком случае, сделать вид. Мне срочно нужен план. Если бой пойдёт так и дальше, я проиграю.

Саламандра отлично контролирует пространство. Ни единой ошибки, даже мой шаринган не может найти ни одного неправильного шага, ни одного неправильного движения.

Ханзо и вправду великий шиноби, отточивший своё мастерство до невероятных высот. Причём ни одной великой техники в его арсенале нет.

Все его дзюцу, кроме создания при помощи своей чакры взрыв-печатей, примитивны и известны каждому бесклановому шиноби. Ну, ещё его умение плеваться своим ядом-газом-кислотой.

Но именно сейчас, на данный момент, сдерживал он меня одним лишь своим умением шиноби.

Посредственное кендзюцу. Но при этом превосходный контроль местности. Он подмечает каждый камешек, каждую щепку, что валяется в разнесённой резиденции.

Дзюцу, которые он не может использовать против меня. Но при этом запредельный контроль над собственной чакрой в своём теле, лишь слегка уступающий моему.

Мёртвый призыв. Но при этом прекрасно себя позиционирует. Ещё ни разу, идя в атаку, я не чувствовал, что она удастся.

А лишение этого чувства может мне дорого стоить.

Непроизвольно я замедляюсь, сражаюсь более робко. Активированный шаринган указывает мне на мои же ошибки.

Ну что же.

Ханзо прекрасно приготовился к возможному бою со мной. Он прекрасно знает мои сильные и слабые стороны. Даже то, что он смог сломить мой боевой дух, мою уверенность в себе, указывает на то, что он узнал не только мои техники и мои предпочтения в бою, но и моё поведение. Мой психопортрет. Крайне неудобно сражаться против человека, который знает о тебе так много и обладает таким опытом.

От того, что я также знаю его техники и повадки, в моём положении у меня нет никаких плюсов. Скорее, это даёт минусы. Так как за счёт своего опыта он может разыграть комедию, на которую я поведусь. А после резко сменить свой стиль, и я умру.

Но вот знает он не всё. Лишь то, что я показывал на войне.

Рывок.

Клинок вылетает из ножен. Опаснейшая из техник кендзюцу, созданная ещё Изуной Учиха. Один удар – одна смерть.

Всё своё свободное время я оттачивал свои навыки. Доводил их до перфекционизма.

Но Ханзо прекрасно знает, как я буду атаковать.

На пути моей катаны появляется кусаригама Ханзо. Боевой серп встречается с моим клинком, останавливая его.

Так должно было быть. Но это не так.

Катана горит чёрным пламенем Аматерасу. Запредельный жар обжигает моё лицо.

Тело ощущается до последней клетки.

Сердце вновь отбивает тот самый ритм, который вводит меня в боевой транс.

Наши взгляды на краткий миг пересекаются. Слишком мало времени для Цукуеми... Но это первая ошибка Ханзо, которая станет последней.

Клинок, словно не замечая преграды, продолжает свой путь.

Но Ханзо успевает среагировать.

Отпрыгнув, он изрыгает в мою сторону большое облако яда.

Перемещение Хирайшином.

Словно что-то почувствовав, Саламандра тут же бросается на меня.

Рывок. Я уже в другой стороне. Остаётся ждать.

Дьявол Аме же зверел. Вся его интуиция говорила о том, что меня стоит уничтожить как можно быстрей.

Он послушно, слушая её раз за разом, бросался на меня.

Но неважно, насколько ты быстр. Против мгновенного перемещения это ничто.

Рывок.

Рывок.

Рывок.

Сокращение дистанции, меч пришел в негодность. Слишком большие повреждения нанесло ему пламя Аматерасу. Даже чакропроводящий клинок не может выдержать такое.

Но у меня есть кунаи.

Мой удар сверху вниз блокируется.

Разворот прямо в воздухе, используя инерцию от блока.

Удар ногой.

Блок.

Рывок.

Оказываюсь за спиной Саламандры.

Вторая ошибка. Не заметил, как я выпустил кунай, когда пытался пробить его череп ударом сверху вниз.

Второй кунай направлен ему прямо в сердце.

Но Саламандра успевает отпрыгнуть, разорвать дистанцию.

Думал он.

Его первая ошибка стоила ему победы и жизни.

Один-единственный взгляд в мои глаза позволил мне заложить в его голову гендзюцу. Слабенькое и от того почти незаметное.

Активировав его в нужный момент, я смог вырвать победу.

В то время как Саламандра видел удар куная в спину, я его банально бросил. Причём с расчётом, что Ханзо сумеет обернуться.

Удивлённый взгляд Дьявола Аме упал на кунай, торчавший из его груди.

– Проиграл сопляку. – Рухнув на пол, выдохнул Саламандра.

– Аматерасу! – Огонь, чёрный как глубины космоса, тут же поглотил всё тело Ханзо, кроме головы.

Подойдя и подняв голову, я вгляделся в его глаза.

Всего две ошибки за бой. Незначительные. Но именно они решили исход поединка. Так бы он убил меня. Ещё совсем немного – и я бы свалился с истощением чакры.

Конечно, ещё был Режим Отшельника. Но он мне будет нужен именно сейчас, когда мы начнём прорываться.

Рывок.

– Сакумо, отходим к точке сбора.

Рывок.

– Волк, отходим к точки сбора.

Рывок.

Сова сражается с шиноби Аме. Видимо, не все бойцы Ханзо были уничтожены. Бросаю два куная с меткой Хирайшина.

Рывок.

Подхватываю кунай.

Удар.

Кунай легко входит в шею шиноби Дождя.

Рывок.

Удачно оказываюсь за спиной двух шиноби. Сова же меня прекрасно видит.

Печать концентрации.

Огромный огненный шар летит в сторону бойцов. Те же заметили его слишком поздно, чтобы уклониться.

– Сова, отходим к точки сбора. – И, не спрашивая, обхватываю его и перемещаюсь к бывшей резиденции Ханзо, где шёл наш с ним поединок. Здесь уже были Пёс, который Сакумо, и Волк.

Обхватив их, активирую Режим Отшельника.

Рывок.

И вот мы уже в двухстах километрах от Аме, в стране Огня.

– Вперёд, в Коноху. – Успеваю я выдавить из себя, прежде чем упасть с истощением чакры.

========== 32. ==========

32.(Бечено)

От обморока удалось быстро очнуться, что, однако, не заметил Сакумо, который тащил меня на своей спине. Спасибо, что в свиток не запечатали, ощущения после такого не самые лучшие.

Всё же этот обморок был не от истощения чакры, а скорее от перенапряжения. Долгое время мне не приходилось сражаться в полную силу, слишком неподготовленным оказалось моё тело к таким нагрузкам.

Слишком сильно уверовал я в свои силы.

Множество изученных техник S-класса, будь то тайдзюцу, ниндзюцу, гендзюцу, фуиндзюцу или кеккайдзюцу, дали мне ложное чувство непобедимости, невероятной силы и мощи.

Шаринган позволял мне быстро изучать всё, что только попадалось под руку. Хороший контроль и сендзюцу ещё более ускоряли процесс.

Но бой с Ханзо показал мне, что в бою главное – быть шиноби.

А ведь Момору-сенсей учил меня этому. Даже рассказывал о бое между Хаширамой и Мадарой, указывая на их ошибки. Два монстра, чей резерв чакры перешел все мыслимые и немыслимые границы.

Чьи дзюцу имели воистину божественную мощь.

Тогда для меня было странно услышать в его голосе пренебрежение, с которым он высказывался об этих двух.

По его словам, эти двое устроили соревнование дзюцу, честный бой, который больше в стиле самураев, но не шиноби.

Это высказывание заставило меня вспомнить конец боя, который я видел там, в прошлой жизни.

Хаширама победил Мадару не за счёт своей силы, а за счёт того, что повёл себя как шиноби. Обманул врага и нанёс один скрытный, смертельный удар.

Но что было до этого? Масса высвобожденной в никуда чакры, зрелищный бой между двумя равными противниками.

И теперь, смотря на свои действия, мне становилось стыдно.

Когда Хирузен посылал меня на переговоры, он поставил чётко две цели.

Договориться с Ханзо либо уничтожить его.

Он должен был ответить за смерть бойцов-ликвидаторов Анбу, которые погибли на его территории от его же рук. Он клялся в нейтралитете. Клялся соблюдать и поддерживать мир.

И нарушил своё слово, плюнув Конохе в лицо. Такое нельзя было спускать. Не сейчас, когда Коноха слаба в своей численности.

Несмотря на массу сильных шиноби, которых породила война, их банально не хватило бы, если бы другие страны решили попробовать испытать нас на прочность.

Коноха сейчас похожа на раненого воина, истекающего кровью, который всеми силами пытается не показывать своего тяжелого положения.

Так что либо Саламандра пошёл бы на уступки, либо мне нужно было его уничтожить.

Причём Хирузен прямо сказал, что бой практически неизбежен.

Что же сделал я?

Пошёл на бой неподготовленным, самоуверенным, считая, что с моими дзюцу, моей сенчакрой и моими глазами я смогу победить любого. И это едва не стоило мне жизни.

Что мне мешало наложить Хенге на глаза и, как только переговоры сорвались, сжечь Ханзо Аматерасу? Или захватить в Цукуёми?

Но нет. Почувствовал себя вновь героем. Забыл, что быть шиноби – значит быть убийцей.

– Я пришёл в себя. – Приглушённый голос заставил Хатаке вздрогнуть.

Сакумо тут же ослабил свою хватку, позволяя мне соскользнуть с его спины и бежать самому.

– Где мы? – Решил я уточнить, где именно мы находимся.

– В трех днях пути от Конохи. Вскоре выйдем на южную дорогу Пепла.

– Ясно. – Сказав это, я ушёл в себя.

Нужно было рассмотреть бой более подробно, найти ошибки и составить план тренировок, которые помогут мне избежать ошибок в будущем.

Все три дня наша команда двигалась с максимальной скоростью, стараясь побыстрее добраться до Конохи, почувствовать её защиту.

Сражение в Аме оставило странный отпечаток в наших сердцах. Выигранный бой, разрушенное селение, все цели выполнены. Но странное давление чувствовал каждый член команды. Кроме единственного Джуго в нашем сборище, который был за сенсора.

Тому было на всё наплевать. Как и всем его соклановцам.

После того, как я выжег на их телах такие же татуировки, как и на моём, они стали способны контролировать свой дар – впитывать и управлять сендзюцу. Это сделало их... несколько отмороженными. Ничто и никто не мог более вывести их из равновесия. Прекрасные бойцы для Анбу.

Дойдя до Конохи, мы разделились. Я и Сакумо вполне себе «легально» пошли на дипломатическую миссию, а Анбу присоединились к нам тайно.

Сбавив темп, мы направились в выросшие прямо пред нами воротами селения размерным шагом, не торопясь.

Отчёт Хокаге не так уж и важен, наверняка он уже знает все новости. Всё же смерть такого шиноби, как Ханзо, произведёт знатный фурор.

– Ну вот, мы почти что дома. – Радостно пробасил Хатаке. Чем ближе была Коноха, тем жизнерадостней тот становился.

– Угу. – В голове было приятно пусто. За долгое время я не думал ни о чём. И это было приятно. Крайне не хотелось прерывать это состояние.

– Во имя всех Ками! Ты бесчувственный чурбан! Любой другой прыгал бы от радости, сразив Ханзо Саламандру, ты же вообще это не воспринимаешь. Как будто каждый день приносишь Хокаге головы сильнейших шиноби мира. – Для вида повозмущался Хатаке. Было видно, что его не сильно волнует моё состояние. Точнее, он считал его нормальным, а его слова должны были меня лишь чуток растормошить.

– Вполне возможно, что такое будет моей обыденной практикой в ближайшем будущем. – А что? Вполне, да и я сам не против. Куда лучше, чем сидеть в одиночестве в моей новой квартирке.

После того массива работы, что обрушился на меня сразу же после войны, после того, как все команды Анбу были собраны, после того, как были найдены нужные инструктора для нескончаемого потока добровольцев-рекрутов, оказалось, что мне просто нечего делать.

Распорядок дня стал обыденным и скучным.

Встал, поел. Пришёл, разобрал отчёты. Поел, потренировался. Поел, заглянул в кабинет, посмотрел, нет ли новых отчётов, и домой.

Там читать либо спать. Если произойдёт какая нибудь чрезвычайная ситуация, меня оповестят.

Тренироваться в полную силу мне запретили.

Так как на последнюю попытку сбежались все свободные шиноби в округе, думая, что кто-то враждебно настроенный проломил защитный периметр барьера Конохи и сейчас нападает на деревню.

Тайдзюцу тренировать не с кем. Бару, Нака, Рей и Наори сейчас слишком нагруженны делами клана. У Сакумо ребёнок и запрет от жены на спарринги.

Отрабатывать гендзюцу многие не хотят. Быть целью иллюзий Учиха с мангекью шаринганом – не самое приятное времяпровождение. Конечно, я мог бы приказать Анбу... Но это выставило бы меня в плохом свете.

Во всяком случае, так считают как Хирузен, так и Сакумо.

Ладно, время наверняка покажет мне нужный путь.

Подойдя к воротам, привычно применяю Хенге, скрывая постоянно активный шаринган.

– Изами-сан! – От искренней радости и восхищения я аж споткнулся. – Сакумо-сан. Вы вернулись с мисии?

Дежурящий на воротах шиноби, Хьюга, пожирал нас глазами.

И ладно бы Сакумо, тот был первым парнем на деревне. Но вот меня?

После моего изгнания кланы смотрели на меня как на обмазанного в дерьме бомжа. И тут такая реакция.

– Да, как же хорошо оказаться дома. – Мягко улыбаясь, ответил я ему. – Проверять нас будешь или нет? – Спросил я его, протягивая свой «паспорт шиноби.»

– Что вы, я вашу чакру хорошо знаю, как и чакру Сакумо-сана. Проходите. – Заискивающе улыбаясь, шиноби отошёл в свою «будку», из которой выглядывали его коллеги по вахте, бросая заинтересованные взгляды на нас с Хатаке.

Ничего не понимая поблагодарив его, я и Сакумо направились к Хокаге.

– Ты не удивляйся. Хокаге получил известие от волка, что миссия была успешной. Волк же его личный подручный, у них наверняка есть какой-то там способ связываться друг с другом. – Подойдя к резиденции, сказал мне Хатаке. – А Хирузен наверняка использовал смерть Ханзо в целях пропаганды. Сейчас каждая победа важна, чтобы поддержать мораль наших.

– Просто не ожидал, что клановый будет так реагировать. Ты ведь прекрасно знаешь, как они относились ко мне ещё неделю назад. – Хмыкнул я, открывая дверь в резиденцию.

Уже поздно, солнце клонилось к закату, и вокруг сердца Конохи было пустынно. Как-никак, завтра официальный выходной, и сейчас все шиноби отдыхают.

– Не все относились к тебе так. Я и мой клан, Сенджу, Узумаки, Курама...

– Ну да. – Все эти кланы и вправду относились ко мне по-другому. Просто не замечали меня. – Ты можешь идти домой, с Хокаге я сам всё улажу. – Отпустил я Хатаке.

– Спасибо! – Срываясь с места, поблагодарил меня Сакумо.

Сам же я направился прямиком к Хирузену.

– Хокаге-сама может меня принять? – Спросил я очередную миловидную секретаршу Сарутоби. Когда-нибудь его жена отрежет ему его бубенцы...

– Конечно, Изами-сан, Хокаге-сама примет вас сразу же как только освободится, подождите, пожалуйста, пока здесь. – Пожирая меня взглядом, секретарша указала мне на стоящий в углу удобный диван. – Не хотите пока чаю?

– Конечно. – Улыбнувшись слегка покрасневшей секретарше, я сел на диванчик.

Девушка тут же засуетилась и убежала, чтобы вернуться через пару минут с кружкой горячего чая.

– Ох, большое спасибо. – Принимая чай, поблагодарил я девушку. После почти недели походной пищи горячий чай воспринимался мной как божественный дар.

Та же, слегка помявшись присела рядом.

– Изами-сан... Это правда, что вы победили Дьявола Амегакуре? – Спросила девушка с горящими от интереса глазами.

– Хайэээ... Как тебя зовут? – Спросил я.

– Нами Асакура, Изами-сан.

– Ммм, Нами-сан, извини, но ничего не могу тебе сказать, как понимаешь, это секрет миссии. – Ответил я ей.

Но больше той и не нужно было.

Видимо, Хирузен потрудился подправить мою репутацию в деревне, вновь пустив слухи. Как только это у него получается?

Он может парой "случайно" оброненных слов повлиять на мнение жителей больше, чем целая машина пропаганды...

Смакуя горячий чай под взглядом откровенно пялившейся на меня секретарши Хирузена, я отдал ей кружку, ещё раз поблагодарив её и отказавшись от ещё одной.

Стоило девушке отойти, унося пустую кружку, как дверь в кабинет Хокаге распахнулась, выпуская крепко сложенного шиноби Конохи в жилете чунина без каких-либо клановых нашивок.

Тот, увидев меня, вежливо поприветствовал и тут же откланялся.

Не дожидаясь секретарши, я направился к Хокаге.

– Добрый вечер, Хокаге-сама. – Поприветствовал я хозяина кабинета, подойдя к столу правителя Конохи.

– Изами-кун... Рассказывай. – Кивнув на приветствие, Хокаге сразу же перешёл к делу.

– До Аме добрались без происшествий. За полдня до деревни нас встретили сопровождающие, довели до селения. Шиноби Дождя были немногословны, слегка грубоваты. Ханзо принял нас тут же, явно не хотел, чтобы мы были в деревни дольше, чем нужно. Переговоры сразу же не сложились. На все обвинения и доказательства Саламандра реагировал агрессивно, всё отрицая. Как только мы поняли, что переговоры зашли в тупик, и решить их можно будет только боем, он напал, нанеся первый удар. Завязался бой. Результат боя – вот. – Закончив отчитываться, я распечатал голову Ханзо. – После ушли при помощи Хирайшина. Всё.

– Ясно... – Хокаге с интересом рассматривал голову Дьявола Аме.

– Хокаге-сама, мне нужны тренировки. Бой с Ханзо показал мне все мои недостатки как шиноби. – Ксо, теперь нужно даже на тренировки спрашивать разрешения у Хирузена. Иначе опять придётся оправдываться, что это я буяню.

– Нет, твои техники слишком разрушительны. – Отрезал Хокаге.

– А я и не про техники говорю, Хокаге-сама. Мои умения шиноби... заржавели. И мне нужны спарринг-партнёры. Тайдзюцу, кендзюцу, гендзюцу и умение ставить ловушки. Вы сами сказали, что тренироваться с подчинёнными будет контрпродуктивно.

– Ясно. – Хирузен, окинув меня взглядом, ухмыльнулся. – Вроде бы ты ладил с Орочимару?

– Я имел лишь поверхностный контакт с данным шиноби. Но да, он был приятным собеседником.

– Прекрасно. Тогда он будет твоим партнёром. Он давно рвался в твоё ведомство.

– Спасибо вам, Хокаге-сама. – Поблагодарил я главного шиноби деревни, поклонившись ему. – Я могу идти?

– Конечно, Изами-кун. Напоследок мой совет тебе. Найди отчёт о смерти Хаширамы Сенджу. И проштудируй выводы очевидцев. – Сказав это, Хокаге великодушно меня отпустил.

========== 33. ==========

33.

Улыбаясь всем встречным, перебрасываясь бессмысленными фразочками с парочкой шиноби, которые панибратски поздоровались со мной, я уже минут пять как стоял на кассе самого известного магазина Конохи для шиноби.

А всё дело в том, что этим магазином владели Акимичи.

И товары, которые они продавали, были крайне полезны для шиноби. Мясо зверей, которые могли пользоваться чакрой, при правильном приготовлении было очень полезно для шиноби, которые ведут активный образ жизни.

То есть тренируются до полного изнеможения.

Другое дело что стоило это просто охренеть как много.

Вот пятьсот граммов оленины из Леса Смерти, правильно замаринованной специальными травами из того же леса, стоит двести пятьдесят Рё. А на эту сумму семья в пять голов может прокормиться весь месяц.

Добавим к этому всякую полезную зелень, молоко таких же тварей, и за всё вместе я должен буду заплатить около двух тысяч Рё. Причём хватит мне этого ровно на одну трапезу.

Но это того стоило.

Благодаря правильному питанию моё тело успевало полностью восстановиться после изнуряющих тренировок.

Но вот эти две тысячи Рё... Столько стоила месячная аренда небольшой двухкомнатной квартирки в самом сердце Конохи.

После войны Рё стало дороже.

А дело как раз в том, что Коноха негласно выиграла войну.

Ещё два года назад на эти две тысячи Рё можно было лишь сходить в какой-нибудь ресторан, причём далеко не престижный.

Всё дело в том, что Суна и Ива, главные добытчики золота, решили задавить Коноху экономически, так как не могли договориться о военном союзе.

Отчего вынудили Коноху начать войну.

Так что по официальной версии мы являлись агрессорами, которые напали на бедных шиноби Камня и Песка.

Но в конце это окупилось. Общий уровень достатка поднялся, и весь мир сейчас переживал активную перестройку.

Появились телевизоры, музыкальные проигрыватели, работающие на чакре, сменились вполне себе настоящими магнитофонами, а электричество стало бытом, который мог позволить себе каждый житель Страны Огня. Даже крестьяне больше не пользовались свечами. В каждой деревушке, даже самой отдалённой, была проводка.

Что говорить о Конохе, где электричество, вода и газ стали вообще бесплатными.

Мода также развивалась семимильными шагами. Вполне себе "современные" спортивные костюмы, более хорошее качество повседневной одежды...

В общем, мир шагнул вперёд.

Если сравнивать с моим прошлым, то этот мир за два неполных года "перепрыгнул" из начала девятнадцатого века прямиком в середину-конец двадцатого. И это за два года.

Причём заслуга эта была именно заслугой шиноби.

В Конохе были целые мануфактуры, готовые снабжать хоть всю Страну Огня и полмира в придачу, только был один весомый пункт, мешавший этому. Недостаток финансирования, который, однако, был разрешён жёсткими условиями мира с другими Скрытыми Селениями.

Да что там говорить. Ранее те же пятьсот грамм «чакро-оленины» стоили почти пять тысяч Рё...

Пока же я рассуждал о том, что война, как ни странно, пошла всему миру на пользу, дама преклонного возраста, сидевшая на кассе, подсчитала, сколько же я должен.

Две тысячи двести тридцать Рё.

Дорого, но это того стоило.

Сейчас всё моё тело ломит от интенсивных тренировок на истощение, но, плотно покушав и достаточно выспавшись, завтра я уже буду полон сил.

Пусть Ками благословит Акимичи всевозможными дарами, а я благословлю их за такую пищу денежкой. Мне не жалко.

Вновь заработавшие увеселительные дома давали мне достаточно, чтобы жить не задумываясь о завтрашнем дне. Да и зарплата четвёртого секретаря в двадцать тысяч Рё в неделю вполне обеспечивала меня всем нужным.

Расплатившись, я двинулся к своему новому месту жительства.

Квартира в центре Конохи стоила почти всей чистой выручки моих заведений за целый месяц, но я не сожалел об этом.

Огромная по размерам, в пяти минут ходьбы от резиденции Хокаге и двадцати – от моего рабочего места, открытая, полная света днём, ночью она открывала прекрасный вид на всю Коноху, когда огни никогда не спящей деревни загорались, заманивая шиноби тратить их нажитые потом и кровью деньги.

Вот сейчас иду, улыбаясь и раскланиваясь со всеми встречными, так как каждый вновь считал своим долгом со мной поздороваться, и могу думать лишь о плотном ужине.

Всё же тяжёлые тренировки крайне утомительны, и если бы не вдолбленная Момору-сенсеем привычка совершенствовать свои навыки и умения шиноби, я бы давно на них забил.

Послевоенная атмосфера, царящая во всей Конохе, очень сильно расслабляла. И если бы я не получал отчёты агентов Анбу о событиях, то меня, так же как и других, захватила бы всеобщая эйфория.

Тот же Сакумо практически не совершенствовался, лишь держал некоторую планку, не собираясь перерастать её. Но с ним-то всё ясно. Семья, клан, достаток...

А вот отчего практически все шиноби великих кланов так расслабились, я не понимал.

Даже Учихи – и те потеряли настрой. Если бы не яростные пинки Наори-чан, то всё стало бы вообще печально. Лишь единицы продолжали самосовершенствоваться.

Всё же шиноби – это не солдат. Шиноби – это свободный наёмник. Если Коноха не воюет, кланы отдают на постоянную службу лишь каждого десятого шиноби из каждого ранга. Причём каждый шиноби может уйти в «запас», прекратить активно исполнять миссии. Ну, это относилось к старым кланам Конохи.

Новые же отдавали половину своих бойцов селению. А некоторые кланы, те же Джуго, например, полностью служат в Анбу.

Хотя это обусловлено их верностью лично мне.

Это их благодарность в замен за спасение от их проклятия. Полноценная служба Конохе и абсолютная верность лично мне. Хотя сам я об этом узнал лишь неделю назад.

Но, как оказалось, те были так благодарны и впечатлены моими действиями и "бескорыстной" помощью с их клановой проблемой, что готовы теперь умереть ради того, кто избавил их от страданий.

И чтобы юное поколение понимало всю значимость услуги, оказанной им мной, сен-печати наносили им лишь тогда, когда они становились «взрослыми» в понимание клана – в десять лет.

Что лично мне не нравится. Я сам жил с проклятием ненависти шарингана, который сводил меня с ума, и видеть детей, которые испытывают если не то же самое, то очень похожее, мне просто больно.

Но глава клана Джуго был в этом пункте непримирим, и все разговоры разбивались о его непокорное молчание и непонимающий взор.

Однако, несмотря на то, что шиноби забросили тренировки, большинство миссий выполнялось кое-как, лишь бы пополнить финансы и жить хорошо, такая Коноха мне нравилась.

Я даже рад своему изгнанию, иначе я никогда бы не почувствовал всё то тепло, весь тот позитив, который испускал каждый шиноби Листа, просто живя и радуясь.

И то, что они не готовы тренироваться до полного изнеможения, мне нужно просто принять.

У Конохи есть солдаты. Анбу.

Есть простые люди. Шиноби.

И есть массовка. Ремесленники и ветераны.

Войдя в квартиру, я был неприятно удивлён.

На моём новом диванчике сидел сам Сарутоби Хирузен.

– Хирузен, тебе не говорили, что вторгаться в дом шиноби некультурно? А в дом шиноби S-класса ещё и опасно? – Спросил я его, проходя на кухню, чтобы оставить там на столе свои покупки.

– Мне нужно было поговорить с тобой в неформальной обстановке, Изами-кун. – Ответил мне Хокаге, не обращая на мою реплику внимания. – Осмотри эти документы.

Подойдя к сидящему на диване Сарутоби, я заметил три папки, лежащие на столе. Открыв их и вчитавшись, я глубоко вздохнул.

– Как ты себе это представляешь? – Спросил я его.

– Что именно? – Делая вид, что он не понимает, о чём идёт речь, решил уточнить Хирузен.

– Минато Намикадзе, Морино Ибики, Тая Натсуме. Все – выпускники академии, точнее, будущие выпускники. Ты даешь их личные дела мне. Это может означать лишь две вещи. Либо ты решил их распределить в Анбу, либо отдать мне в ученики. Первое отпадает сразу же, так как их готовили в классе А. Там нет нужной подготовки для Анбу, тем самым им придётся учиться с нуля. Второй вариант в принципе тоже невозможен, только, зная тебя, ты сделаешь его возможным. – Пояснил я ему ход моих мыслей. – Хочешь снять меня с поста? – Такой прямой вопрос заставил главу деревни поморщиться.

– Сколько я говорил тебе не спрашивать такое прямо в лоб? – Прикурив свою трубку, спросил самого себя Хокаге. – Нет, ты останешься на своём месте, но будешь их обучать. Тебе нужен авторитет учителя, иначе можешь забыть о шляпе Хокаге. – Пыхнув трубкой, прямо сказал мне Сарутоби.

– Исключено. Я не смогу одновременно уделять им достаточно времени и быть главой Анбу.

– Сакумо возьмёт на себя управление на время твоего отсутствия, опыта у него хватит. А когда ты будешь в деревне, теневые клоны будут решать все твои проблемы. С Сакумо всё обговорено. В том случае, если тебе будет слишком тяжело, он пообещал взять на себя всю рутину, вроде подготовки бойцов, распределения новых рекрутов и далее по списку. Тебе лишь нужно будет пройтись по готовым документам и поставить свою роспись. Будет тебе опыт работы как Хокаге. – Хмыкнул Сарутоби.

– Это значит полностью всё обговорено и решено, и моё мнение не важно? – Мне не нравилось это, но я понимал, что Хирузен прав. Тот решил после войны подготовить меня на место Хокаге и сейчас всеми своими силами это делал. Несмотря на всё моё недовольство. Даже нашёл время, чтобы оценить и дать советы для моих «личин».

Моё общение с жителями деревни и частое появление рядом с ним на переговорах с аристократами – его инициатива.

– Как же мои тренировки? Я не подошёл к удовлетворяющему меня уровню. И с Орочимару не тренировался, кто-то ведь решил его послать на долгосрочную миссию...

– Прекрати уже. Твой уровень прекрасен. Я видел твои тренировки. К тому же, если я буду ждать, пока ты не решишь, что доволен собой, я умру от старости. Ты ведь не успокоишься, пока не дойдёшь до того пункта, когда Хашираму Сенджу будет казаться рядом с тобой зелёным генином. – Осадил меня Хирузен.

Ну, в чём-то он прав.

Я наконец-то выработал свой стиль. Прочитав отчёты о смерти Хаширамы Сенджу, я понял, что мне нужно и чего я хочу.

Я стал намного реже использовать все дзюцу S-класса, почти все затратные приёмы тайдзюцу и даже Хирайшин.

Всё это не было моим.

Но от этого я только выиграл. Теперь я мог выжать максимум из самого себя, а многочисленные высокоуровневые техники и приёмы тайдзюцу делали мой стиль лишь более разнообразным и тем самым непредсказуемым и крайне опасным. Тот же Хирайшин занял нишу внезапной атаки, в паре с одним очень резким приёмом кендзюцу. Причём этот приём был скопирован мной у Тобирамы Сенджу. Именно им тот когда-то убил Изуну Учиху.

Знай я его и умей выполнять – мой бой с Ханзо закончился бы одним броском куная и одним ударом катаны. Примени кто это "комбо" против меня – шансов выжить у меня было бы крайне мало.

– Ладно. Согласен. – Мне всё равно нужно будет обучать команды, показав всему миру шиноби, что я умею не только убивать, но и учить.

– Прекрасно. Тогда я желаю тебе хорошего вечера. – Довольный собой Хирузен направился к выходу. – Кстати... Хорошего вечерка тебе ещё. – Расплывшись в хитрой улыбке, закрывая входную дверь, пожелал мне Хокаге.

Пфф. Пришёл, подкинул проблему, а точнее – проблемы, целых три, и смылся.

Терпеть такое не могу. И что это ещё за улыбка в конце была?

Тряхнув головой, словно пытаясь так выбросить все тяготившие меня мысли, я направился готовить.

Сделав салат, пожарив мясо и отварив рис, я быстро умял всю порцию.

После чего направился в зал. Открыв огромное окно, чтобы выветрить запах табака, я привычно сел на коврик прямо пред моим диваном и начал медитировать, войдя в режим Отшельника, перед этим, однако, стянув с груди небольшую бумажную печать Узумаки. Которая стоит больше, чем полноценный доспех. Чтобы купить такую, мне даже пришлось злоупотребить своим положением впервые в жизни, но она того стоила. Печать, которая уплотняла вокруг меня воздух и при этом увеличивала притяжение. Без неё мои тренировки были бы лишены смысла, так как я просто не смог бы доводить себя до изнеможения, не поднимая тревоги.