Текст книги "Полет Пегаса"

Автор книги: Аноним Дердиус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

***

– Откуда у нее синие глаза? – говорил Лайос и смотрел, как завороженный, на попытки трехмесячной дочери схватить палец собственной ноги. Она плюхнулась на спину, радостно гукая.

– Боже мой, это же просто, – ответила Рут, с улыбкой глядя на дочь. – У меня могут быть серые глаза, у тебя – карие, но у нас обоих были предки с синими глазами – четыре поколения назад.

– Я всегда говорил, что ты рецессивна.

– Гм, по крайней мере я ничего не имею против, если при этом получается синеглазая дочь со светлыми волосами и ямочками на щечках. И я родила ее, правда, любимый? Она вся моя.

– Кроме двадцати трех хромосом от меня.

Доротея положила головку на плечо матери и пустила пузыри.

– Любовь с первой боли, – пробормотал Лайос, притворно ворчливо. – Заговор женщин против бедного одинокого мужчины.

Доротея бессознательно гукала ему. Ее большие глаза счастливо сияли.

– Ты никогда не думал, что она будет такой хорошенькой, – сказала Рут.

И Лайот согласился. Рут была так увлечена дочерью, что в их квартире все ощущали доброту. И он стал мягче, чем обычно, несмотря на инциденты, которых стало больше, чем обычно, меньше страдал от депрессии и изнурения.

В тот день, когда талант Доротеи расцвел, Дэфид оп Овен просматривал записи, получаемые открыто и тайно из квартиры Хорватов. Он поручил Лестеру Велчу, главному специалисту по электронике спрятать сетку в матраце Рут на случай, если ребенок инстинктивно первый войдет в контакт с матерью. Но Лестер заметил небольшое отклонение в записях Рут. Оно было больше, чем если бы самописец сам задержался из-за дефекта бумаги. На графиках ребенка такого изменения не было. Велч готов был поставить под сомнение случившееся, пока не сверился с графиками Лайоса и не обнаружил, что мгновенное изменение в графике Рут всегда появлялось точно перед началом предвидения Лайоса.

– Она, наверное, скрытый принимающий телепат, – оп Овен сказал Велчу, – и ее талант только сейчас начинает развиваться благодаря постоянной близости мужа и рождению ребенка. У меня нет другого объяснения.

– Это было бы хорошо, Дейв. Рут – хорошая женщина: веселая, интеллигентная и очень увлечена мужем и ребенком. Как раз подходящий тип уравновешенного, понимающего родителя, нужного для…

Лестер внезапно увидел, как оп Овен отходит назад. Лестер вскочил на ноги и помчался в комнату, откуда велась запись. Лестер Велч не был талантливым, хотя его электронные самоделки часто были по-настоящему изобретательными и гениальными, но оп Овен никогда не реагировал так без важной причины. Когда Ленч добежал до двери, он увидел, что Чарли Морфилд, дежурный инженер, согнулся над столом. Внимание оп Овена привлек график.

– Посмотрите на график Доротеи, – сказал оп Овен, стукнув кулаком, потом догнал коллегу.

Здравый смысл говорил оп Овену, что, несмотря на срочность вызова, ребенку ничего не угрожало. Но он не мог пренебречь этим вызовом.

"Что же могло случиться", – думал он, сбегая по парадной лестнице. Вдруг он заметил, как ему показалось, массовое бегство из всех частей здания. Все бежали в одном и том же направлении. Так же внезапно, как возник, вызов прекратился. Люди замедлили шаг, остановились, оглядываясь и глупо улыбаясь.

– Что это было? Кто звал? Что случилось?

– Все в порядке, – успокоил их оп Овен. – Новая техника неправильно экранирована, – сказал он телепатам. И улыбнулся собственному лицемерию, направляясь к квартире Хорватов.

В вестибюле перед их квартирой собралась толпа. Оп Овен вежливо расчистил путь среди встревоженных жильцов. На лице Доротеи были следы слез. Мать держала ее на руках, и девочка ворковала и смеялась, глядя на улыбающиеся лица вокруг нее. Появление оп Овена стало сигналом для толпы, которая быстро и благоразумно рассеялась. Он остался один с подавленной матерью.

– Мне так неудобно, сэр, – сказала Рут, покачивая малышку и прохаживаясь нервно взад и вперед по гостиной. – Я заснула с включенным магнитофоном. И я… не слышала, как Доротея проснулась… Я никогда раньше так не делала, и мы никогда не позволяли ей долго плакать…

– Никто не говорит, что вы плохо поступили с Доротеей, – улыбнулся оп Овен, глядя, как малышка очаровательно заигрывает с ним. – В самом деле, небольшое разочарование очень полезно. Оно, конечно, и установило талант крошки.

– Оооо, – Рут в изнеможении опустилась на диван, широко раскрытыми глазами глядя на оп Овена и пытаясь понять скрытый смысл, его слов, который не заметила, потому что была слишком поглощена успокаиванием Доротеи.

– Она передает очень громкий сигнал. Я совсем не удивлюсь, если окажется, что все таланты в городе слышали ее.

Не успел он произнести эти слова, как в дверях показался Лайос.

– Что с ней случилось? Кто ее обидел? У меня голова раскалывается.

Лайос взял Доротею с колен матери, чтобы осмотреть ее. Она захныкала, уловив его тревогу.

– Были задеты только ее чувства, – ответила Рут, вдруг совершенно успокоившись.

Оп Овен отметил это с одобрением: Рут приглушила свое беспокойство, чтобы успокоить других.

– Я уснула с работающим магнитофоном и не услыхала, как она проснулась голодная и мокрая, – она взяла дочь и качала ее до тех пор, пока девочка снова не заулыбалась. – Она обиделась, потому что почувствовала: ее игнорируют. Правда, моя прелесть?

– Ну, слава Богу! – Лайос опустился на диван, вытирая лоб. – Я никогда раньше не слышал ничего подобного, сэр, – он повернулся к оп Овену. – Это… я имею в виду, неужели так будет происходить каждый раз, когда моя дочь будет расстроена?

– Я уверен, что она будет протестовать против многих предполагаемых обид, Лайос. Дети должны пережить разочарования, чтобы вырасти. Мы только переселим вас в экранированную квартиру и приглушим этот восхитительно громкий молодой голос.

– Вас совсем не удивляет Доротея, – сказала Рут, с подозрением глядя на оп Овена круглыми глазами. – Так вот почему все так волновались вокруг нее в детской.

– Ну, да, – нехотя согласился директор. – Ее услышала медсестра-телепат при рождении.

– Но я думала, что псионический талант обычно не проявляется до юношеского возраста…

– Сознательный талант, – поправил ее оп Овен.

Рут посмотрела на младенца, который пускал слюни у нее на руках. Ее красивое лицо стало напряженным.

– Но я хочу, чтобы у Доротеи было нормальное счастливое детство!

– А этого не будет, потому что она талантлива? Так, моя дорогая? – Оп Овен, к сожалению знал, что его нежелание сразу сказать все Рут было слишком хорошо обоснованно. – Кроме ее способностей, к которым с таким же успехом можно было бы отнести, например, рисование, она нормальный здоровый ребенок, который не знает, что чем-то отличается…

– Но я знаю, что вы захотите проверить ее, а все эти стимулы… – Страдания Рут были такими сильными, что она не могла продолжать.

– Рут!– Лайос наклонился, чтобы успокоить ее. Он был удивлен ее реакцией. Рут крепко прижала к себе дочку.

– Моя дорогая Рут! – мягко сказал оп Овен. – Тесты и стимуляция – для людей, которые приходят к нам после того, что разрушили и подавили свой талант. Мы знаем, что Доротея уже – очень сильный телепат. И мы уже "проверили" ее, как вы это называете. Что касается стимулов, то я заверяю вас, что она использует их сама… без нас, – засмеялся оп Овен, но в его смехе не было ничего неестественного.

Лайос засмеялся, отбросив волосы со лба. Он вспомнил свое безумное бегство домой, почувствовал, как Рут расслабилась под его рукой. На ее губах появилась легкая улыбка.

– У Доротеи будет необычная возможность, дорогая. Возможность, которой не было у вас и Лайоса, и у меня, и у многих других потенциальных талантов. Она имеет шанс развить талант, научиться пользоваться им так же естественно, как учатся ходить и говорить. Мы все будем помогать ей понять его… насколько мы сами это можем, – добавил он с кривой улыбкой. – Если быть честным, Рут, мы почти в таком же положении, как ваша дочь. Мы все учимся обращаться с этим новым аспектом человеческой эволюции так, как это приемлемо для широкой общественности. Вы знаете, что псионические таланты только начинают развиваться.

– Вы можете даже немного расширить аналогию и включить законопроект Андреса, который, как мы надеемся, предоставит всем талантам профессиональный статус и законную защиту. Мы, в сущности, должны доказать общественности, нашему материнскому телу, если хотите, что мы не "плохие", "непослушные" или "капризные" дети. Доротея уже сделала сюда свой вклад, – и оп Овен остановился, не закончив свое откровение. – Доротея нуждается в любви и поддержке, дисциплине и понимании. Она получит это от вас Рут, с вашей теплотой и нежностью. Я хочу, может быть, больше, чем вы, чтобы у нее было нормальное счастливое детство, чтобы она стала нормальной счастливой девушкой.

Он поднялся, радуясь заразительной веселости ребенка.

– Смотрите, плутишка знает, как мы довольны ею сейчас.

***

Оп Овен ушел, пообещав им новую квартиру в течение недели. Рут была такой тихой и задумчивой, что Лайос остался дома. Он понял, что открытие таланта Доротеи, очевидно, было для него большим ударом, чем для Рут. Но утром его охватила гордость родителя и в последующие дни у него появилось стремление самонадеянно болтать о таланте его дочери. К тому времени, когда они переехали в большую экранированную квартиру, он привык к происшедшему и, так как Доротея больше не посылала отчаянных вызовов, сумел научиться игнорировать ее, пока не заметил, как изменилась Рут. Сначала она стала внезапно хмуриться, но это быстро проходило, или настороженно смотрела в сторону детской, если Доротея спала дольше, чем обычно. Потом он случайно заметил, как Рут смотрит на ребенка с выражением, который он как-то назвал «странным взглядом». Так смотрели на него неталантливые, когда узнавали о его связи с Центром.

– Ты должна прекратить это, дорогая, – неосторожно сказал он. – Ты должна… настойчиво… думать, что Доротея такая же, как другие малыши. Иначе ты причинишь ей вред. А мы должны этого избегать.

Рут со страстью отвергла обвинение, но кожа вокруг ее губ так побледнела, что Лайос быстро заключил ее в объятья.

– Ах, милая, она же не изменилась от того, что мы обнаружили, что она талантлива. Но она чувствительна и может воспринимать твои чувства к ней. Начни подавлять это "странное чувство" прямо сейчас. Думай позитивно, что она наша чудесная малышка, милая и любимая, добрая и внимательная. Она будет также думать о себе, и не важно, что она к тому же сильный телепат. Она станет просто считать это частью обычного образа действия. Но мы будем волноваться, если она будет чувствовать негативное отношение, отчужденность, и лицемерие. Я тоже должен привыкнуть к этому, Рути. – Он взял ее за подбородок и, ободряюще, улыбнулся. – Скажи, почему бы нам не принять помощь от оп Овена? Обсуди это с ним. Он может поставить блок, если ты в этом нуждаешься.

Только намек на то, что она не может любить и понимать собственное дитя, вызвал у Рут негодование. У нее были годы родительской тренировки. Она знала все фазы развития ребенка с раннего детства. Она обожала Доротею и, конечно, не станет делать то, что может угрожать счастью дочери. Они оба почувствовали себя лучше после такой откровенной беседы, и проблема была отложена.

***

– Сэр, я подумал, что вы должны посмотреть графики Хорватов,сказал Лестер Велч оп Овену. – Изменение появляется в графиках Рут Хорват. Видите? – и Велч раскрутил рулон, показывая здесь и там почти неуловимые изменения в нормальном графике Рут. – Посмотрите здесь и здесь, это на пару микросекунд дольше и шире. Он расширяется ежеминутно, если только не наталкивается на эту рамку, которая остается постоянной. Теперь, сравните временную последовательность у Рут и Лайоса… и помните, что мы записываем ее графики всюду в новой квартире так же, как мы записываем Лайоса в кабинете.

Оп Овен немедленно увидел связь.

– Он не закончил ни одно предсказание за шесть недель?

Велч кивнул. Оп Овен продолжал изучать графики.

– Если бы я не считал, что это невозможно, я бы сказал, что Рут подавляет его. Но как?

– Вы хотите сказать, почему?

– Конечно, и это тоже, но сейчас главный вопрос – как?

– Если вы имеете в виду тип графика, Дейв, то я не знаю. Здесь недостаточно данных, чтобы идентифицировать ее талант как известную разновидность.

– Это не совсем то, что я имею в виду, хотя я хотел бы посмотреть это в увеличенном масштабе. Вы можете установить более чувствительный датчик или более быстрый самописец, чтобы график получился более развернутым?

– Гммм, – Велч обдумывал предложение. – Я думаю, что что-нибудь сооружу.

Оп Овен засмеялся:

– Лес, меня утешает то, что вы неизменно принимаете вызов. Я верю, что вам всегда сопутствует удача.

Велч посмотрел на своего начальника с некоторым удивлением:

– Неудача – это неспособность размышлять о том, что в настоящее время неизвестно. Как талант Рут Хорват? – Потом он добавил:

– Или стратегия сенатора Цойсмана?

Оп Овен махнул рукой и продолжал рассматривать записи Хорватов.

– Первый инцидент с Доротеей расстроил его, правда?

– Да, это проявилось впервые в записях его сна как необычное беспокойство в первые две ночи, но посмотрите, все сгладилось к третьей.

– С этого времени предсказания Лайоса начали истощаться.

– Господи, вы правы. Я считал, что он устойчив к подобным отклонениям.

– Да, он был очень устойчивым предсказателем. Думаю, что вызову его и задам несколько наводящих вопросов, чтобы увидеть реакцию. – Оп Овен послал вызов.

***

– Ничего не случилось с Доротеей, правда, сэр? – спросил Лайос, входя в кабинет.

– К счастью, нет, – ответил Дэфид оп Овен, указывая на кресло.

– Тогда речь идет о моих неудачах с предсказаниями, правда?

Оп Овен несколько секунд смотрел на молодого коллегу, получая удовольствие от его реакции. Здесь не нужен был талант, чтобы определить оборонительную нервозность поведения Лайоса.

– Не совсем. У предсказателей всегда бывают периоды отдыха, вызванные многими вескими причинами, включая отсутствие пожаров. Но ваши графики показывают зарождение предсказаний, которые прерываются сразу после начала.

– Один или два раза в кабинете я почувствовал, как будто чтото мешает мне…

– Мешает вам…? – Оп Овен мягко подталкивал Лайоса.

– Да, сэр, – медленно продолжал Лайос, – как будто что-то мешало мне увидеть, словно… я смотрю в незнакомую комнату и перед носом захлопывается дверь.

– Умело сделано. Вы можете предположить, почему… или, может быть, что… мешает вам?

– Вы думаете, это психологическое подавление, правда?

– Это было моей первой мыслью.

Возмущение и недоверие были внезапной реакцией Лайоса.

– Почему вдруг я должен хотеть подавлять свои видения?

– Что-то, чего вы сами не хотите видеть. Предвидение – не самый легкий талант, Лайос, – ответил оп Овен. – Часто предсказатель сам устанавливает преграду, чтобы уменьшить психологическое давление.

– Если вы думаете, что у меня развивается комплекс Кассандры… – теперь Лайос был очень раздражен.

– Нет, за этим следует совершенно другой график.

– Мне мешает Доротея?

– Если бы это происходило только в вашей квартире, мы должны были бы серьезно обсудить эту возможность. Но это невероятно по многим причинам: во-первых, потому что ее комната экранирована, чтобы защитить ее от верхних тонов ваших предсказаний, а также защитить нас от ее шумных вызовов.

– Рут? – спокойный вопрос Лайоса по силе был ближе к крику. – После всего, она талантлива. Но зачем подавлять меня? Она любит меня. Я знаю, что любит. Она всегда помогает с предсказаниями. Это заставляет ее чувствовать… – Лайос посмотрел на оп Овена. Потом покачал головой, отчаянно не соглашаясь с естественным выводом. – Нет! Я не понимаю, почему подавление меня… принесло бы ей пользу.

– Что-то еще огорчало ее? Подавление началось вскоре после первого случая с Доротеей.

Лайос закрыл глаза, тяжело вздохнув. Он овладел собой почти мгновенно и, глядя на оп Овена, рассказал о странной неуверенности Рут в отношении Доротеи.

– Да, я теперь вижу, что могло произойти. Она сделала вас козлом отпущения.

– Подождите минутку, сэр. Рут не мелочная и не мстительная.

– Я совсем так не думаю, Лайос. Давайте вдвоем постараемся разобраться в ее ситуации. Ей приходилось так много улаживать. У нее было так много надежд, когда она начала программу тренировок. Я хорошо помню ее радость и живость. Было трудно разрушить ее иллюзии. Вы поженились, и она проявила талант, помогая вам. Но даже самые благородные души испытывают зависть. Она смотрела на материнство как на выход ее естественной склонности и смягчение неудач. Вдруг она обнаружила, что имеет экстраординарную дочь, которая заставляет даже директора Центра прыгать по собственной прихоти. – Лайос слабо улыбнулся оп Овену. – Я иногда думал, что она очень страдала от мысли о том, чтобы уступить безликим властям заботу о Доротее. Я не верю, что мы полностью разогнали ее страхи, что Центр возьмет на себя ее заботы по воспитанию дочери. Вы видите, почему она может косвенно наказывать вас за обстоятельства, которые угрожают ее счастью?

– Да, – удрученно согласился Лайос.

– Ну, это не самое страшное, – твердо сказал оп Овен. – Действительно, если отбросить обиду и посмотреть на все с позитивной точки зрения, – Рут, на самом деле, может подавить ваш сильный талант.

– И это позитивная сторона?

– Да. Скрытая проблема – отсутствие таланта у Рут. Теперь мы можем убедительно доказать, что у нее есть талант. Она великолепно это продемонстрировала. Жестокие разочарования часто разрушают внутренние преграды. А у нее они были.

– Конечно, – лицо Лайоса начало светлеть. – Ухххх! Вы сказали, что она не знает, что делает?

– У меня есть доказательство. А следующим доказательством будет возобновление ваших предсказаний. Я поговорю с ней и все улажу сегодня.

Он сделал вызов, когда Лайос ушел. Здесь оказалось нечто больше, чем проблема Рут Хорват, которая затрагивала маленькую семью. "Если вы не говорите все, что знаете, то, сколько будет достаточно?"– подумал оп Овен.

***

– Хорошо, я вынуждена вам верить, – сказала Рут. Она перестала обороняться; оп Овен мягко менял направление ее мыслей, потому что она тоже не могла отрицать очевидные показания графиков, эти заметные, но бесконечно малые изменения, которые и были инцидентом.

Дэфид оп Овен почувствовал облегчение от ее признания. Он знал, что последует бурная конфронтация; это была одна из причин, по которой он не откладывал объяснение. Рут была потрясена, когда поняла, что подсознательно блокирует Лайоса. В конце концов, она согласилась, что Доротея пугает ее, что дочь ее больше не радует и ее пугает тяга ребенка к ней.

– Да, я должна верить вам, – повторила она, не стараясь скрыть чувство обиды, – но это слабое оправдание таланта, – горько добавила она, – если все, что я могу делать, – мешать мужу, даже не зная, что я это делаю.

– Наоборот, – со смехом ответил оп Овен, – это именно то, что больше всего вам нужно… если этим правильно пользоваться.

Рут смотрела на него, явно ожидая разъяснения.

– У вас строгие моральные принципы, Рут. Вы бы не позволили себе действовать против собственной дочери, хотя ее талант пугает вас. Но вы должны будете отказаться от этого самого достойного принципа. Пока Доротея не станет достаточно благоразумной,чтобы справиться со своим даром, вы должны будете блокировать ее.

Рут удивленно посмотрела на оп Овена, потом ее глаза заблестели, ее губы от изумления округлились в виде буквы "О", и она начала понимать.

– Конечно. Конечно, я поняла. – В ее глазах заблестели слезы облегчения. – Конечно.

Оп Овен улыбнулся ей:

– Да, нельзя разрешать Доротее погружаться в тот мозг, который она выберет. Вы должны ограничить ее вашей способностью блокировать. Вам не понадобится давить на нее слишком сильно, чтобы отговорить ее от передачи или подслушивания.

– Но не обидится ли Доротея? Я имею в виду, она ведь почувствует, что я это делаю, не так ли?

– Все дети нуждаются в ограничениях. Хотят их. До тех пор, пока эти ограничения последовательны и разумны, такой ребенок, как Доротея, чувствующий одобрение и любовь родителей, не будет сопротивляться. В любом случае, к тому времени, когда она сможет или захочет сопротивляться, мы должны суметь привить ей благоразумие и ваши моральные принципы. Именно сейчас, Рут, у вас есть все, что нужно, и вы не должны допустить, чтобы Доротея стала несносной.

Рут мгновенно возмущенно отреагировала на его рассчитанный укол и рассмеялась, когда распознала приманку. Она ушла из его кабинета приободренная и успокоенная.

Оп Овен завидовал ее беззаботной уверенности. Он все еще не знал, как назвать то, что она делала. Да, она подавляла предвидение Лайоса более шести последних недель, но за четыре месяца до этого способности Лайоса усилились при таком же псионическом усилии со стороны Рут, если не считать длительности и ширины. На что же воздействовал ее талант? И сможет ли он "блокировать" Доротею, как беспечно заверил ее оп Овен?

"Ну, если она думает, что сможет, значит, сможет. По крайней мере, она больше не будет бояться своего быстро развивающегося ребенка", – подумал он. Он повернулся на стуле и посмотрел на мирные земли Бичвудса, увидел за ними город с его шпилями, башнями и жилыми кварталами.

"Был ли я прав, считая по аналогии, что талант переживает младенческий возраст, а общество для него – его родители, с их обязанностью препятствовать недисциплинированному ребенку? Таланты – более дисциплинированны, чем средние граждане, которых мы часто должны разыскивать и отчитывать, спорить с ними и лелеять их. Для родителей было бы катастрофой бояться собственного ребенка. Какая часть правды потребовалась бы, чтобы успокоить публику, как я успокоил Рут?"

Для тех, кто действительно понимает псионические силы, не требуется объяснение. А те, кто нуждается в объяснении, никогда не поймут.