Текст книги "Метелица (СИ)"

Автор книги: Анна Завгородняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 8

Мы ехали почти до самого заката по каким-то тропкам, петляя в лесу так, словно заметали следы, хотя, скорее всего, так оно и было. Я непривычная к такому долгому пребыванию в седле уже почти не чувствовала ничего, что находится ниже спины, а Харек даже и не думал останавливаться. Я была удивлена, что северянин настолько хорошо знает эти леса. И когда только успел, подумала я, но чем больше находилась в седле, тем меньше хотелось о чем-то думать, кроме безумной боли, растекающейся по телу.

Только однажды мы сделали небольшое привал, во время которого северянин дал лошадям овса, а мне выделил кусок свежего хлеба с копченым мясом, как я догадалась еда эта была предназначена для свадебного стола, но как не было противна мне эта мысль, голод все же оказался сильнее брезгливости и гордости, и я проглотила еду до самой последней крошки. Едва я закончила есть, как Харек подошел ко мне и обхватив за талию легко подсадил в седло, тем самым давая понять, что кратковременный отдых подошел к концу. Кажется, лошади тоже не были от этого в восторге, но послушно поплелись вперед.

Я уже едва держалась в седле, покачиваясь и сонно моргая, когда мы выехали к какому-то небольшому озерцу идеальной круглой формы. Харек спешился и подошел ко мне, помогая слезть с лошади. Едва я ступила ногами на землю, как почувствовала, что заваливаюсь вперед, а ноги и спина болели неимоверно. Харек качнул головой, глядя на меня и стал снимать со своего жеребца седло. Какой бы я не была усталой, но все же последовала его примеру и скоро стояла, насухо вытирая кожу своей лошади пучком сухой травы.

Харек закончил первым и стреножив жеребца оставил его пастись.

– Никуда не уходи, – приказал мне воин, а сам поспешно вошел в лесную чащу.

Он не возвращался довольно долго. За это время я успела привязать свою лошадь рядом с жеребцом Северянина, затем приготовила нам обоим постели и приготовила место под костер. Прошлась вдоль озера, набрала сухого валежника и дубовых, да буковых веток, когда Харек вернулся с охапкой дров. Он окинул взглядом мои приготовления и кивнул на озеро.

– Пока я буду разводить костер, пойди искупайся, – он свалил дрова возле подготовленного мною места, – Вода в нем теплая, так что не бойся, иди спокойно, да и место здесь тихое.

Уже было достаточно темно, чтобы я могла отказаться от столь заманчивой мысли.

– Ты подсматривать за мной не станешь? – спросила я тихо.

Харек усмехнулся и присел, собирая тонкие веточки для розжига в одну кучу.

– Иди! – только и ответил он и занялся своими делами.

Я медлила недолго. Пошла к озеру к тому берегу, где меня мог скрыть от взгляда северянина высокий густой камыш и склонившись к воде коснулась поверхности пальцами. Вода и действительно оказалась теплой. Возможно здесь из глубины выходил какой-то теплый источник, я этого не знала, да и какая была разница, когда так хотелось уже смыть с себя всю ту грязь, что скопилась за два дня проведенных в княжеском сарае.

Не долго думая я скинула платье и нижнюю рубашку, затем сняла башмаки и зашла в воду по щиколотку, ощутив приятное тепло. Я не долго простояла так, обхватив себя руками за плечи, а затем с разбега бросилась в озеро, взметнув веер брызг.

Я купалась довольно долго, оттирая пальцами кожу и жалела о том, что у меня нет куска мыла, но и так хорошо, думала я, ныряя с головой в теплую озерную воду. Как сладко было бы смыть с себя боль от предательства. Я так некстати вспомнила Желана и подумала, что в эту самую минуту он милуется со своей молодой женой, на месте которой так мечтала когда-то быть я сама…

Эти мысли испортили впечатление от купания, и я поспешила выйти из воды. Воздух после тепла озера показался слишком освежающим, и я мазнув рукой на приличия обтерлась рубашкой и надела сверху платье, прямо на голое тело. Рубашку простирнула в озере, решив, что до утра она успеет высохнуть и перекинув мокрые волосы через плечо, пошла обратно к привалу.

Харек сидел у костра. Его фигура казалась темным силуэтом на фоне огненно-красного пламени, пронизанного оранжевыми и золотыми всполохами. Я на секунду остановилась, подумала о мужчина, что ждал моего возвращения. О мужчине, который спас меня, хотя не обязан был мне ничем помогать. Что заставило его это сделать? Чувство справедливости или…

Услышав, как под моей босой ногой хрустнула ветка, северянин обернулся и нашел меня взглядом. Я благодарила темноту за то, что не могу видеть выражения его лица и улыбнувшись как можно искреннее, вышла вперед, попав в круг света.

– Ты долго! – заметил он.

Повесив мокрую рубаху на куст, росший недалеко от костра, я скользнула вперед и села на шкуру, расстеленную у огня протянула к теплу руки, затем бросила взгляд на северянина, что сидел, напротив. Харек показался мне каким-то напряженным, но я решила не обращать на это внимания. У меня было так много вопросов к этому человеку, и я надеялась, что эта ночь сможет многое прояснить.

– Спасибо тебе, – начала я наш разговор, после того, как северянин протянул мне мою долю ужина, – За то, что спас от верной смерти… Но я думаю, что нам стоит поговорить об этом. Тем более, ты обещал сделать это, когда мы окажемся в безопасности.

Харек поднял на меня глаза.

– А кто сказал, что мы сейчас в безопасности? – спросил он, – Была бы моя воля мы и сейчас бы ехали, чтобы оказаться как можно дальше от твоего города, но лошади устали, да и ты сама, как я видел, едва не валилась из седла!

С последним трудно было поспорить, но что он имел ввиду, говоря о моем городке? Я так и спросила его напрямую.

– Хорошо, – ответил он с неохотой, – Я обещал тебе, а значит придется все рассказать, или хотя бы часть того, что тебе все же стоит знать. Но сначала я хочу тебя предупредить. Эта ночь может оказаться для нас не самой веселой, хотя я надеюсь, что вчера все же достаточно ранил ведьму, и она не пойдет за нами сегодня. Я даже почти уверен в этом.

– Ведьму? – спросила я не скрывая удивления и любопытства.

– Да, – кивнул северянин, – Ту самую ведьму, что подставила тебя, выдав свои проделки за твою месть.

– Я не понимаю! – произнесла я тихо и добавила, – Это была Ульяна?

Харек посмотрел на меня, мягко улыбнулся.

– Какая еще Ульяна? – спросил он.

Я рассказала вкратце про Старостину дочь и Харек выслушав меня только покачал головой.

– Ведьму, что появилась в вашем городе, привезли мы.

– Что? – произнесла я неверяще.

Харек подбросил в огонь ветку и заговорил.

– В Вышегоре, где раньше жил Буревой, я прожил несколько лет. Я помню, как приехал в тот город с обозом, где работал охранником и после поступил на службу к Буревою. Вышегор – довольно большой город, намного превосходящий твой родной, так вот, я не буду ходить вокруг да около… примерно через месяц, как я стал дружинником к Буревого, в городе стали происходить странные вещи.

– Насколько странные? – спросила я тихо.

– Нет, – догадавшись, о чем я подумала, проговорил Харек, – С живностью все было в порядке. Там стали заболевать люди. Обычно это были молодые девушки или совсем юные мальчики. Скоро в городе началась паника, знахари не могли определить, чем болеют эти люди, а они просто угасали и буквально за месяц умирали.

– Что это была за напасть? – я заинтересованно взглянула на северянина, но он смотрел на огонь, и я видела отражение пламени в его глазах.

– Я подумал, что это ведьма, – ответил Харек, – У моего народа есть поверье о женщинах, что продлевают свою молодость и красоту тем, что пьют кровь молодых девушек и детей. Таких ведьм называют Хейд и они очень сильны, если постоянно питаются. Тогда я не сказал о своих подозрениях князю, зная, как тот относится к легендам и поверьям, но князь сам решил, что оставаться более в Вышегоре опасно, а тут так кстати подвернулась должность в вашем городке, и он со спокойной совестью переехал всей семьей. Я было вздохнул свободно, надеясь, что все напасти миновали, но как оказалось, зря. Потому что ведьма теперь в вашем городе и кажется, ее привезли мы.

– Что означает, что она из челяди Буревого? – прошептала я.

– Да. И я ее видел, потому и понял, чьи это козни. Единственное, что осталось непонятным, почему подставили именно тебя, – он наконец оторвался от лицезрения огня и посмотрел на меня, – Ты мешала князю. Желан был влюблен в тебя, и я думаю, что его околдовали, заставили влюбится в Милаву. Слишком уж быстро переменились его чувства.

Мое сердце пропустило удар. Сама мысль о том, что возможно княжич и не предавал меня была равносильна удару. Я вздрогнула, пальцы рук сжались в кулаки, ногти впились в мякоть ладони. Харек потянулся ко мне, но так и не решился прикоснуться, увидев, что со мной происходит.

– Ты понимаешь, что это значит? – спросил он.

Я понимала, но не совсем. И северянин поспешил объяснить.

– Я думаю, что Хейд – это княгиня Светолика! – сказал он и поспешно добавил, – Но не совсем уверен в своем предположении. Ею может быть и одна из служанок, которых князь привез из Вышегора. Вчера я ранил ее, когда она попыталась помешать мне освободить тебя и теперь точно знаю, кто бы не была ведьма, она придет за нами, чтобы завершить свое дело.

– Возможно, даже сегодня? – осторожно произнесла я.

– Вряд ли, – он пожал плечами, – Но я не могу этого утверждать.

Я опустила глаза и посмотрела в темноту, сгустившуюся у кромки деревьев. Отчего-то мне стало страшно и неуютно. Я обхватила руками свои плечи. Мокрые волосы неприятно коснулись пальцев рук. Харек внезапно обратил на них внимание и кивнул на костер.

– Подсуши косы, – сказал он тихо, – не стоит ложится спать с мокрой головой.

– Я знаю, – кивнула я, а сама подумала о том, что вряд ли смогу уснуть сегодня ночью, особенно после этого разговора. Уж лучше бы северянин не говорил мне о том, что Желан может быть околдован, но в любом случае, опоили его или нет, он уже был женат на Милаве и я должна была отступить. Девушка была не виновата, что ее использовали. Ведь, возможно она тоже полюбила княжича. А для нас обоих уже было слишком поздно.

Я повернулась спиной к огню и стала перебирать тяжелые пряди, пропуская сквозь них теплый воздух, идущий от костра. Харек внимательно наблюдал за моими действиями и мне от его взгляда стало неуютно. Я решила задать ему последний вопрос, который мучил меня.

– Харек! – позвала я.

Мужчина посмотрел мне прямо в глаза и от этого взгляда по моей спине пробежал приятный холодок.

– Почему ты помогаешь мне? – спросила я решительно.

Мужчина долго молчал, словно размышляя стоит ли отвечать на заданный вопрос. Мне показалось, что он не хотел это делать, но все же произнес:

– А разве ты сама еще не поняла? – и медленно поднявшись подошел ко мне, обогнув костер. Сел рядом, но не сделал ни малейшей попытки дотронутся до меня, а я вся сжалась, испугавшись его стремительности. Моя рука замерла запутавшись в волосах, а тело словно окаменело. Я почти уже чувствовала его руки на своих плечах и представила себе, как Харек склоняется ко мне и целует в губы… и неожиданно мне стало любопытно, что я почувствую если он сделает это, ведь меня еще никто кроме Желана не целовал!

– Князь бы сказал, что у меня повышенное чувство справедливости, – внезапно произнес мужчина и рассмеявшись поднялся на ноги, а я расслабленно выдохнула, только теперь сообразив, что все это время сидела затаив дыхание.

– Я ложусь спать, – сказал Харек, – Если ведьма приблизится, наши лошади дадут нам об этом знать. Они чувствуют нечисть, как никто иной.

Он лег на свое место, положив рядом меч, а я продолжав сушить волосы, отвернулась к озеру и не могла увидеть каким тяжелым был взгляд воина, когда он незаметно посмотрел на меня, пока я не могла этого заметить.

Уже позже я заплела волосы в толстую косу и легла на свое одеяло рядом с северянином. Его дыхание было ровным и мне от чего-то стало спокойно от того, что он рядом, здесь со мной. Харек был таким надежным, таким сильным, и я знала, что он не даст меня в обиду. Я даже была уверена в этом.

Я накрылась вторым одеялом и перевернувшись на спину посмотрела на небо, затянутое легкой дымкой облаков. Где-то рядом всхрапнула лошадь, и я вздрогнула, но когда спустя некоторое время все было по-прежнему тихо позволила себе расслабится и уснуть.

В эту ночь нас никто не потревожил.

Хейд сидела на верхушке дерева до самого рассвета и наблюдала. Ветер дул ей в лицо, и она могла не переживать за то, что лошади внизу смогут учуять ее по запаху, хотя сильно рисковала. Сегодня она только и могла, что наблюдать. Раненая рука все никак не заживала и беспокоила ведьму и глядя на спящих внизу мужчину и женщину, она едва не скрипела зубами от бессильной ярости.

Княгиня подслушала весь разговор и теперь знала, что Харек подозревает ее, даже более того, почти уверен, что хейд – это она!

Обломок луны проплыл над головой Светолики и завис над горизонтом. Вдалеке забрезжил рассвет, и ведьма увидела, как просыпается северянин. Девка все еще спала, раскинув в стороны руки и одна из них оказалась на груди проснувшегося мужчины. Хейд прищурилась, глядя, как Харек осторожно убирает тонкую руку и медленно садится, не отрывая взгляда от спящей знахарки. Он просидел так довольно долго, и ведьма уже было собралась осторожно слезть с дерева, перепрыгнув на соседнее, но увиденное заставило ее задержатся еще на немного. Она даже улыбнулась, обнажив острые как иголки зубы.

Харек склонился к девушке и легко поцеловал в губы. Хейд хотела захихикать, но сдержалась. Она всегда находясь в этой ипостаси чувствовала себя несколько иначе, чем, когда играла роль жены и матери.

– Я убью девку! На его глазах, а его самого оставлю жить с этим всю оставшуюся жизнь! – подумало существо и тут же поправило себя. Оно и так хотело убить их обоих. Харека за то, что посмел перейти ей дорогу, а знахарку за то, что возомнила себя достойной ее сына, но теперь несколько изменило свои планы. Кто бы мог подумать, что ее подозрения окажутся верными. Харек и правда был влюблен в знахарку!

– Завтра! Я приду за вами завтра! – зашипела она и легко перепрыгнула с верхушки дерева на следующее с неимоверной быстротой. Уже находясь за пределами человеческого слуха она не сдержалась и дико расхохоталась во весь голос. Теперь она знала, куда направляется северянин.

Харек возвращался домой.

Я проснулась от запаха жарящегося мяса. В животе позорно заурчало, и я открыв глаза села и увидела еще мутным ото сна взглядом, что Харек сидит у костра и колдует над нашим завтраком. Я видела только спину мужчины и кажется впервые заметила, какие широкие плечи у моего спасителя.

– Доброе утро! – произнесла я, слегка охрипшим после сна голосом.

Северянин оглянулся через плечо и улыбнулся в ответ.

– Ты давно проснулся? – спросила я выбираясь из-под одеяла и только увидела, как он кивнул, а запах наполнявший воздух был просто умопомрачительным.

– Что это так вкусно пахнет? – не сдержалась я и подскочила к костру, на котором жарилось нанизанное на прочные обструганные прутики мясо.

– Откуда? – удивилась я.

– Меньше спать надо, узнала бы, – ответил Харек и я застыла осознав, что он только что пошутил. Этот холодный и уверенный мужчина, оказывается тоже умел шутить. Я присела рядом, протянула руки и огню.

– Нам сегодня придется снова ехать почти без остановок, – сказал воин, – А завтра свернем к реке и последуем вниз по течению, пока не выедем к морю.

– К морю? – удивилась я. Харек кивнул и протянул мне один из прутьев унизанный ароматным мясом. Обжигаясь от нетерпения я стянула один и бросила за щеку.

– Не спеши так, обожжешься, – произнес северянин и как-то странно посмотрел на меня, я даже перестала жевать и поспешно отвернулась, избегая его взгляда.

– Я надеюсь, ты захочешь отправится со мной, – сказал он, сделав вид, что ничего не заметил, а я проглотив наполовину прожеванное мясо подумала о Желане, который все равно был для меня потерян, но от этого не менее любим. На что я могла рассчитывать? Что он оставит жену и вернется ко мне, когда узнает, что был околдован, хотя я не была в этом твердо уверена. А еще я не совсем была уверена в том, что сама захочу снова быть с ним, после произошедшего. Возможно предложение Харека стоило рассмотреть и та далекая страна, куда он отвезет меня принесет мне долгожданное счастье и успокоение. Возможно, я даже встречу там того, кто заменит в моем сердце Желана, хотя в последнем я все же сомневалась.

Доедали мы молча, затем Харек ушел седлать лошадей, а я занялась тем, что собрала наши пожитки и потушила костер натаскав воды из озера.

В таком же молчании мы покидали это гостеприимное место, давшее нам приют на ночь. Харек подозревал, что следующая пройдет не так спокойно и поделился со мной своими мыслями, больше не спрашивая, хочу ли я отправится с ним на Север, а я сама не спешила с ответом.

И снова я сидела на лошади. Боль, ушедшая было за ночь, вернулась и с новой силой обрушилась на мою спину. Я смотрела на едущего впереди северянина и удивлялась, как он так спокойно выдерживает столько времени в седле. Возможно, просто уже привык? Лес вокруг нас стоял густой и мрачный. Тропки, по которым мы ехали иногда сужалась до такой степени, что приходилось спешиваться и вести за собой лошадей под уздцы. Я подозревала, что некоторые из них были оленьими тропами, слишком уже отчетливы были следы от копыт на глинистой земле.

Харек хранил молчание, а я не надоедала ему своей болтовней, размышляя над его словами и все больше убеждаясь в правоте северянина. Возможно я совершала ошибку сейчас следуя за ним и мне стоило повернуть назад и найти возможность увидится с княжичем, попытаться рассказать ему обо всем, добиться того, чтобы он вернулся ко мне, но хотела ли я этого, после всего что произошло? Да, я все еще любила Желана, но не могла простить ему предательства, даже зная, что возможно вины княжича тут и нет. Это мое глупое сердце противилось возвращению, да и ведь поймай меня князь, я точно отправлюсь на костер и уже не будет Харека, готового меня защитить.

Я взглянула на северянина, пристально, с интересом, словно впервые увидела его перед собой как мужчину, а не друга. Захотелось окликнуть его, чтобы он обернулся и посмотреть ему в глаза. Только что я надеялась там увидеть? Я вздохнула. Решение принято, назад для меня дороги нет. В одну реку дважды войти невозможно, и наша история с Желаном окончена, как не больно это признавать.

Оставался только один путь – следовать за Хареком на Север, а там, подумала я, как решат боги.

Глава 9

Ближе к вечеру погода стала портится. С севера подул холодный пронизывающий ветер, надвигался циклон. Небо затянуло темными, кучевыми облаками, тяжело ползущими над лесом. Я куталась в теплую кожаную куртку, изнутри подбитую мехом, отданную мне Хареком. Сам северянин, казалось, холода не чувствовал, и я почему-то подумала о том, что скорее всего на его родине всегда царит холод. Я всегда представляла себе Север как край бесконечной зимы, где реки и озера закованы льдами, а леса спят вечным сном, пригнувшись под тяжестью снегов к промозглой земле. Когда я спросила о своих догадках Харека, он почему-то рассмеялся и ответил, что я сильно ошибаюсь, представляя себе Север таким ужасным.

– У нас там тоже бывает лето, – сказал он, обернувшись ко мне, когда в очередной раз спешившись, чтобы дать отдых уставшим лошадям, мы вели их под уздцы по слишком узкой тропе, – И у нас также цветут весной цветы. Ты себе даже представить не можешь, сколько из на вершинах утесов, что врезаются в море, – он осекся и добавил, – Хотя скоро ты и сама сможешь все увидеть, если решишься отправится со мной.

Я замерла на мгновение, но лошадь шла вперед и дернула меня за уздцы, что я сжимала в своих руках.

– Харек! – позвала я.

Он снова оглянулся.

– Я поеду с тобой, – проговорила я тихо, но он услышал. Глаза мужчины странным образом заблестели, а губы как-то сами собой растянулись в улыбке.

– Меня здесь больше ничего не держит, – добавила я и вспомнила про деда Баташа, но он тоже сделал свой выбор, оставшись в городе, и я понимала его. В таком преклонном возрасте уже трудно менять привычный жизненный уклад.

– А как же княжич? – внезапно спросил северянин.

– А что княжич? – переспросила я, – У него теперь своя жизнь, даже если за него и сделал выбор кто-то другой, это ничего не меняет. Он теперь женат, и я не вправе мешать его счастью. Пусть думает, что так и надо.

Харек кивнул и остановил своего жеребца. Тропинка впереди расширялась и стала более гладкой. Мужчина подошел ко мне и подсадил в седло. Теплая рука скользнула по моей ноге, задержавшись на коленке всего на миг и вызвав у меня странное приятное ощущение, но Харек быстро отдернул пальцы, словно обжегся и отвернулся слишком поспешно, чтобы я смогла поймать его взгляд.

– Ты сделала свой выбор, – закончил он, – А правильный он или нет покажет время.

Я посмотрела, как воин садится на своего жеребца и ударяет пятками в покатые бока коня. Жеребец тихо заржал, а моя кобыла ответила ему.

Мы тронулись дальше.

Светолика обходила покои. За окном смеркалось и время ужина уже прошло. Желан и Милава уединились в своих комнатах, Буревой задержался за столом с какими-то купцами, решал свои мужские дела, а княгиня решила сделать обход по дому.

На встречу попадались слуги. Кланяясь они спешила дальше, занятые работой, а женщина только смотрела на них странными затуманенными глазами и думала о предстоящей ночи.

– Как только Буревой уснет! – промелькнула в ее голове мысль. А в том, что он уснет крепко, она не сомневалась. Отвар, которым она всегда поила мужа перед сном вот уже столько долгих лет, позволял тому спать до самого утра и вставать бодрым и крепким. А в то время, пока он спал просыпалась Хейд и вершила свои дела.

Светолика не всегда была такой. Когда-то давно, когда она еще не знала Буревой и жила со своей семьёй в большом крепком доме на уединенном хуторке, в ворота их поместья постучал странный гость. Женщина помнила его так же отчетливо, словно это было только вчера. Нынешней княгине тогда едва исполнилось шестнадцать.

Мужчина, попросивший приюта на ночь пришел пешком и с одной лишь котомкой за плечами. Это был очень красивый молодой человек, светловолосый с темными почти черными глазами, статный и широкоплечий, а его речь выдавала в нем человека не простого происхождения, и он остался, только не на одну ночь, а на целый месяц.

Светолика влюбилась в него с первого взгляда. Ей, жившей в глуши и за всю свою недолгую жизнь повидавшей только нескольких соседских сыновей, причем неприглядного вида, незнакомец сразу же запал в сердце. Он представился как Гронв, но никогда ничего кроме имени о себе никому не рассказывал.

Незнакомец заметил интерес хозяйской дочери к себе и в одну из ночей просто пришел в ее спальню, а девушка была так влюблена, что сама раскрыла объятия этому загадочному мужчине. И он стал с того дня приходить к ней каждую ночь. В перерывах между любовными утехами, он рассказывал ей странные сказки того мира, где жил. Это были рассказы о колдунах и ведьмах, о необычных и опасных существах ночи, о которых девушка никогда не слышала. Завороженная, она готова была слушать его часами…

Родители ни о чем не догадывались. Они ласково привечали Гронва, но почему-то, и они и слуги чувствовали, что в этом мужчине что-то не так, но не могли ничего поделать с собой. А в доме между тем, стали происходить странные вещи. Молодые служанки стали каким-то вялыми, быстро уставали, а несколько маленьких детей заболели. Отец Светолики приказал принести жертву богам, чтобы они не обошли их хутор своей милостью.

А в душе Светолики любовь росла и крепла. За несколько недель она настолько привязалась к гостю, что даже помыслить не могла, что он когда-то уйдет из ее жизни и часто представляла себе их совместную свадьбу, но в одну из ночей, Гронв, насытившись телом любовницы сообщил ей, что уходит.

– А как же я? – спросила девушка, кутаясь в волосы, и впервые скрывая от глаз любимого свою наготу.

– А тебе я сделаю прощальный подарок! – ответил он и Светолика увидела, как лицо мужчины стало меняться у нее на глазах. Глаза стали уже, нос и рот выпятились вперед и некогда его прекрасное тело которое девушка так любила целовать, стало ссохшимся и бледным. Завороженная взглядом злых чудовищных глаз, Светолика позволила Гронву наброситься на себя, а когда острые как иглы зубы впились в ее тело, она почему-то даже не смогла закричать и просто потеряла сознание от боли.

Когда девушка очнулась, то увидела, что Гронв, полностью одетый и уже в человеческом обличье стоит у окна спиной к ней. Ставни были распахнуты, пропуская лунный свет и холодный морозный воздух. Светолика поднялась с кровати и подошла к мужчине. Он оглянулся на нее, холодный, с каменным лицом и неожиданно улыбнулся, но так жутко, что девушка попятилась на шаг назад.

– Я подарил тебе вечную жизнь за твою любовь, – произнес он, – Пользуйся этим с умом и крайней осторожностью. Ты теперь Хейд, как и я и поверь мне, нет ничего на свете прекраснее этого.

Светолика знала, что такое Хейд. Он сам ей об этом рассказал и теперь она поняла, для чего были все эти страшные сказки.

– Я не смогу, – прошептала девушка.

– Ты сможешь! – уверенно ответил он и выпрыгнул из окна во двор.

– Останься! – попросила она пустоту и только молчание было ей ответом.

Гронв оказался прав. Светолика смогла и ей это даже понравилось… А когда в поселении умерли от неизвестной болезни почти все молодые женщины и дети, ее отец решил переехать в большой город, опасаясь, как бы это не затронуло его семью.

Хутор был покинут и скоро Светолика оказалась в большом городе, называвшемся Вышегор. Там она и встретила Буревоя. Околдовать мужчину молодой Хейд которая только вошла в свою силу, оказалось не трудно. После свадьбы молодая княгиня некоторое время пыталась сдерживаться и жить жизнью простого человека, да только не потому, что ей было жалко людей, которыми она питалась. Девушка боялась чем-то выдать себя, но годы шли, и ее сила возрастала. После рождения сына она еще долго оставалась человеком, но по истечении десяти лет вернулась к прежнему существованию. Вторая сущность всегда звала княгиню и чем больше она сопротивлялась, тем сильнее ей хотелось сдастся. И однажды она поняла, что больше не может сдерживаться. В ту ночь она впервые убила… и стала полноценной Хейд.

Убивать ей очень нравилось, но княгиня понимала, что это очень опасно и потому делала это редко, довольствуясь лишь кровью своих жертв, но вот сегодня она знала, что ей предстоит охота и уж там Хейд сдерживаться не собиралась.

Княгиня вернулась в опочивальню и дождалась мужа. Проследила, чтобы Буревой выпил отвар и даже легла с ним рядом, обняв мужчину и уютно устроившись на его груди. Но как только отвар подействовал, и князь заснул, женщина поднялась с постели и сбросив свою сорочку, подошла к окну. Оглянувшись на мужа она встала на край подоконника и легко спрыгнула вниз. На землю уже опустилась Хейд.

К вечеру холод только усилился и остановившись на привале мы развели огромный костер. Я промерзла до самых костей, удивленная такой резкой переменой погоды и сидела у огня отогреваясь. Небо все еще тяжелое от непролитого дождя нависало на лесом, казалось, тучи касались верхушек деревьев, и я опасалась, что скоро начнется ливень, ежась и обхватив себя руками. Харек стреножил лошадей и покормил их, а затем подошел ко мне.

– Будет дождь, – произнес он уверенно.

Я кивнула соглашаясь и все сильнее кутаясь в его куртку, радуясь тому, что ветер не мог продуть толстую кожу, но ноги под легким платьем мерзли, и я стала тереть их не менее холодными руками.

– Замерзла? – спросил он тихо.

– Очень, – призналась я.

Харек подбросил в огонь дров, хотя мне казалось пламя и так высоко вьется, только теплее мне не стало. Я дрожала от холода и тянулась к огню.

В тот день кусок подсохшего хлеба показался мне невероятно вкусным, а разогретые остатки вчерашнего ужина я буквально проглотила за считанные секунды. Харек внимательно следил за мной, а затем отправился готовить нам постели. Я следила за его действиями сидя у огня и была настолько усталой после долгого переезда, что даже не подумала встать и помочь северянину, но, впрочем, он справился и без моей помощи.

– Сегодня ляжем спать вместе, – сказал Харек и выразительно посмотрел на меня, готовясь к моим возражениями, но я даже не думала протестовать и только кивнула.

– Тогда ложись, – он махнул рукой на одеяла, – Я присоединюсь чуть позже!

Я встала от огня и как была в одежде, так и забралась под одеяло, повернувшись спиной к теплу, идущему от костра.

– Постарайся как можно быстрее уснуть, – добавил мужчина, – Боюсь, что сегодня в гости к нам пожалует госпожа княгиня!

Я вздрогнула от этой новости и подумала, что после такого вряд ли усну. Закопошилась под одеялом, стараясь устроится поудобнее, когда почувствовала, как под одеяло ко мне забрался Харек. Я застыла, не зная, что делать, но воин положил у изголовья обнаженный меч и притянул меня к себе, обхватив крепкой рукой. Прижал к своему теплому телу.

– Расслабься и ничего не бойся, – сказал он мне тихо. Теплое дыхание пошевелило мои волосы. Тело тотчас словно закаменело, а Харек видимо решил, что это от того, что я боюсь прихода ведьмы и добавил поспешно, – Я не буду спать и если она придет, то я буду наготове.

Но я совсем не от этого застыла статуей в его руках. Такая близость и его руки, обнимающие меня, заставляли мою кровь быстрее бежать по венам. Я боялась мужчины, что был рядом со мной и одновременно понимала, что обязана ему, как никому другому. По крайней мере, стоило научится доверять этому северянину. Я стала дышать спокойнее и постепенно согревшись в руках Харека расслабилась и даже сама теснее прижалась к нему, чувствуя подступающую дрему.

– Спи! – прошептал он и ласково коснулся моих волос. Слишком ласково, подумала я, прежде чем провалится в темноту.

Хейд стояла у дверей и положив белую руку на дверную ручку медленно толкнула ее вперед, но к удивлению ведьмы, двери не открылись, очевидно запертые на щеколду. Хейд зло зашипела и спустилась с крыльца, затем медленно обошла дом, всматриваясь в закрытые ставни. Где-то там, в одной из комнат лежала Ульяна. Жизни в девушке уже почти не осталось и Светолика решила, что довольно мучить несчастную. Пора допить ее досуха, тем более, она слишком много знала и могла рассказать о ней. Нет, конечно, Ульяна не ведала, с кем общалась на самом деле, но девка знала, что это не Метелица потравила скот и могла проговорится перед смертью. Поэтому стоило проследить за тем, чтобы она ушла во сне. А ей, Хейд, сейчас как никогда нужна была сила, ведь потом она отправится за Хареком и его знахаркой. А значит сегодня кроме Ульяны ей придется подкормится и в другом доме, понимала княгиня. Ведь ей нужно много сил, чтобы справится с северным человеком. Он был силен, этот Харек. Силен и ловок и уже однажды нанес ей рану и Светолика для себя решила, что не позволит ему сделать это во второй раз.