Текст книги "Игра навылет"

Автор книги: Анна Владимирская

Соавторы: Петр Владимирский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Интуитивно Вера понимала, что не нужно особо распространяться о своем даре. Еще до поступления в мединститут она прочитала книгу о гипнозе и многое поняла о своих способностях. А однажды умение наводить образы ее спасло от компании каких-то темных криминальных личностей. Она ярко, до рези в глазах вспомнила сцену из старого-престарого фильма «Джульбарс», где пес задерживает шпиона, вызвала в памяти крупный план: оскаленные влажные клыки, подрагивающая верхняя губа овчарки, бешеные глаза. Сейчас ррррразорвет!.. Вера представила себя каким-то Суперджульбарсом, тихонько зарычала и вышла на свет. Парни, сбивая друг друга с ног, улепетнули, а Вера вынырнула из арки двора на улицу и помчалась домой…

Она пользовалась даром наведения образа и для лечения, когда нужно оказаться с пациентом на одной волне. При случае могла, не задумываясь, «включить» любую внешность и тогда пройти в какие угодно двери. Но для этого нужен особый настрой, подготовка. А она растерялась…

Ограда закончилась широко распахнутыми воротами. Песчаный грунт под ногами изрыт копытами – ага, вот куда эта кавалькада рыцарей двинулась. Почему же тут нет охраны, удивилась Лученко, и решилась на авантюру: вошла внутрь. И тут же поняла почему. Навстречу ей откуда-то сбоку вышел огромный коричневый доберман. Без намордника, не на привязи. Остановился, вытянул к ней острую морду, замер. Мощный, матерый, коренастый пес… Он негромко зарычал. Вера кое-что знала о доберманах. Это знание сейчас мешало, могло повергнуть ее в неконтролируемую панику. Быстро реагируй, быстро!.. Она мгновенно собралась, «включила» в воображении рычащего пса. Доберман склонил голову набок, оскалил клыки, напряг лапы. Ошибка! Опять ошибка, да что ж такое сегодня?! Нельзя было пускать ему навстречу собаку – он не боится. Наоборот, еще агрессивнее может стать, хорошо, что пока почему-то стоит на месте… А чего он испугается? Того, чего боятся все: огня.

Она «включила» яркий действующий образ, мгновенно разгорелась, затрещала сухой травой, выбросила вперед длинный гудящий язык пламени.

Пес не завизжал, не бросился наутек – отошел в сторону, хмуро, с недоверием оглядываясь. И на том спасибо. Готовясь на всякий случай вновь полыхнуть, Вера прошла несколько шагов по усыпанной гравием широкой дороге. И увидела совершенно пасторальную картинку: двухэтажный чистенький домик с аккуратным садиком. Почему это так напоминает английский стиль, подумала Вера, и вспомнила: точь-в-точь такие домики ей показывали во время телевизионных путешествий по Великобритании. Стены заросли виноградом и плющом, чувствуется хозяйская заботливая рука, и всему этому много лет…

Из домика вышел мужчина. Сошел бы за английского же пастора – высокий, улыбчивый, широкоплечий, благообразный, седая короткая борода и ухоженные усы, – если б не одежда. Она была совершенно не английской – защитного цвета пятнистая шляпа, такая же просторная рубаха и штаны. На шее болтается рация, в руках мобильный телефон. Еще один охранник, только необычный какой-то. Может, сторож?..

– Вот так-так, – сказал сторож, впрочем, не очень строго. – Незваные гости?

– Извините, – улыбнулась Лученко в ответ его широкой белозубой улыбке на загорелом лице. – Было открыто. А иначе к вам не попадешь.

– Да-да-да, – кивнул мужчина, подходя, – это правда, но как же вас Лорд пропустил? Лорд! Ко мне.

– Он не виноват, – сказала Вера. Она решила все-таки немножко побыть «блондинкой». – Песик просто не мог не впустить такую красавицу. Не ругайте его.

Пес медленно подошел к хозяину, опустив голову.

– Что ж ты, Лорд? – мягко укорил его седобородый. – Красавиц тоже надо задерживать.

Он проговорил что-то неразборчивое в рацию.

– Но ведь не для того, чтобы съесть? – вставила Вера кокетливо.

Пес угрюмо посмотрел на нее рыжим взглядом. Мужчина широко развел сильные руки:

– Ведь всем было сказано – аккредитуйтесь заранее! И никаких проблем!

Он все еще улыбался. Улыбались его губы и щеки, но глаза оставались серьезными, холодно-серыми.

– Да не журналистка я…

Тут подбежали ребята в черных футболках. Они подошли к сторожу и вдруг повели себя совершенно как доберман – опустили виноватую голову перед хозяином.

Лученко наконец все поняла и включилась в ситуацию.

– Сергей Юрьевич, – громко сказала она. Пятнистый мужчина оглянулся удивленно, но доброжелательно. – Я к вам, не ругайте ребят. Мне очень нужно перекинуться с вами парой слов, я доктор Вера Алексеевна Лученко. Присутствовала при кончине Вадима Бегуна.

На его лице появилась озабоченность.

– Да, да, слышал. Какая жалость… Но что ж вам не дали мой телефон? Ну ладно, проходите, раз пришли. Хромченко Сергей Юрьевич, директор острова.

– А разве есть такая должность – «директор острова»? – удивленно распахнула глаза Вера.

Хромченко охотно рассказал гостье, что раньше на острове располагался пионерско-туристический лагерь. Где он работал начальником. Потом, в середине девяностых, детские лагеря отдыха стали по-тихому распродавать. Он подсуетился и арендовал остров на пятьдесят лет. Вот его и кличут «директором острова». Почему не оставил здесь детский лагерь? Пока он работал с «милыми» детками, они осточертели ему по самое… адамово яблочко.

Много и с удовольствием говорил Сергей Юрьевич, почти не давая слова вставить, и было видно, что он из тех, кого хочется назвать «весельчак и балагур». Надо бы расспросить его про Бегуна, про другого – погибшего во время скачек… Но поток баек казался бесконечным. Рассказчик сам же им и смеялся, а Лученко оставалось только удивляться. Ведь что смешного, например, в такой истории?

Трое мальчишек отправились на рыбалку. Один из них завернул рыболовные крючки в газету и сел на берег в вечерней тишине. Двое других закинули удочки поодаль. Потом они решили сходить по большой нужде и газетку у товарища-рыбака поперли. Директор, обходя свои владения среди ночи, вдруг за кустами увидел такую картину: один из пацанов стоит со спущенными штанами, а другой заглядывает ему в задницу. Что бы вы подумали? При звуках шагов тот, что был без штанов, с диким воплем унесся в кусты. Остался второй, после допроса признавшийся, что у мальчишки несколько крючков засели в заднем проходе. Можете себе представить смех и слезы причастных к этой истории!

– Вас не шокирует такая правда жизни? – довольно улыбнулся Хромченко.

– Слишком экстремально, – сказала Вера. Нельзя ему показывать истинные чувства, а не то замкнется. – Тут не знаешь, смеяться или плакать! А кстати, не расскажете ли вы о том, как человек упал с лошади и разбился насмерть?..

– Про камень в ухе рассказать? – перебил директор острова и, не дожидаясь согласия, выдал довольно банальную байку. Ну, попал камешек в ухо шкету после купания. Пришлось потом к хирургам возить, когда затемпературил. Чего все-таки он добивается, пугая ее этими страшилками? Удовольствие получает, что ли? Или он привык от всех любопытных таким способом избавляться? Вот и еще историйка – «про мальчика, который сторонился ножей». Едва лишь Хромченко ее начал, слушательница уже поняла, что у парня была гемофилия – несворачиваемость крови. А родители, дураки, ничего не сообщили. Ужас…

– Теперь я поняла, почему даже мысль о детских лагерях вызывает у вас аллергию. Лучше уж с взрослыми работать, – вклинилась Вера, а Хромченко кивал и все порывался еще что-нибудь рассказать. – Скажите, Сергей Юрьевич, в какие элитные игры у вас играл покойный Вадим Мартынович Бегун?

– В основном на лошадях катался. Жирок чтобы растрясти. У нас такие лошади!..

– Говорят, он видел что-то необычное…

Директор острова улыбнулся еще шире. Он со своей негаснущей улыбкой все-таки должен сниматься в рекламе зубной пасты, не иначе.

– Вы, милая моя, доктор или все-таки журналист? По поводу травм и смертей во время скачек когда-то сам Черчилль сказал: «Терпеть не могу лошадей: посередине они неудобны, а по краям опасны». Понимаете намек? А в городе гибнет в сто раз больше народу под колесами автомобилей… Позвольте откланяться. У нас очередное мероприятие. За всем должен сам проследить!.. Вас проводят к выходу. До свидания.

Она пожала плечами. Ну что ж…

– Вера Алексеевна! – послышался знакомый голос. – Вот не ожидал вас тут увидеть!

Из боковой аллеи, раздвигая руками низко свисающие ивовые ветви, вышел плотный круглоголовый человек в «колониальном» костюме. За ним вышагивали еще какие-то люди.

Давно не виделись, подумала Лученко. Так и чуяла, что он где-то рядом.

– Каким ветром вас сюда занесло? – протягивая заранее руку и округляя в улыбке небритые щеки, спросил старинный знакомец, президент фирмы «Игра» Олег Чепурной. Он театрально склонился к Вериной руке и поцеловал.

– Да вот, Олег… – Она сразу поняла, что постановщика нестандартных игр можно использовать в своих целях. – Не позволяют мне войти…

– О! – Чепурной всем корпусом повернулся к директору острова. – Сергей Юрьевич, пропустите под мою ответственность! Перед вами великая женщина!..

Хромченко со своими парнями приблизился к ним, чтобы услышать громогласную повесть о том, как Вера гениально распутала дело о странных происшествиях в городском музее. Как избавила американского миллионера от тюрьмы и нашла настоящего убийцу. И конечно, спасла бизнес Чепурного. Хотя этот случай и послужил ему в качестве пиара. Так в коммерции и бывает: все, что ни происходит, плохое или хорошее, привлекает внимание – а значит, содействует получению прибыли.

Его уже совсем занесло, и Хромченко пришлось вмешаться.

– Ладно, ладно. – Он поманил одного из своих ребят. – Будешь сопровождать. – Повернулся и ушел со вторым, скрылся за сплетением ив.

«Вместо одного пса ко мне приставили другого», – подумала Вера.

– Прошу, – кивнул «пес».

– Простите, Верочка, – заторопился Чепурной. – Тоже убегаю. Мы с вами после увидимся. – И он вместе с собственной свитой ушел за директором.

Охранник бубнил что-то про остров, отмахиваясь ладонью от комаров и даже не притворяясь, что ведет нормальную человеческую беседу. Это явно была сто раз отработанная на посетителях базы лекция. Вера слушала вполуха о лилиях и бобровых хатках в заводях, песчаных пляжах с чистым желтеньким песочком. Стала внимательной лишь при словах о шедшей по периметру острова конной тропе. Но на вопрос парень не ответил, прихлопнул комара на щеке и кивнул подбородком: прибыли. Пасторальная картина резко переменилась, открылось широкое зеленое поле, словно украшенное декорациями исторического фильма. Трепетали на ветру знамена с разноцветными причудливыми гербами, стояли группами люди в рыцарских доспехах. Конюхи держали лошадей.

– Вот, у нас очередное представление, – сказал сопровождающий. – Сегодняшняя игра называется «Рыцарский турнир».

– А кто играет? – спросила Вера.

– Ну как кто… Наши клиенты. Те, кто ищет нестандартных развлечений, – ответил охранник, почесывая искусанный комарами локоть. – Скажите, – спросил он, – а что у вас за репеллент?

– Что? – удивилась Лученко.

– Ну, комары вас не кусают. На острове комары злые… Чем намазались?

– Ах, вот вы о чем. Я просто невкусная, – привычно отговорилась Вера. Не рассказывать же первому встречному о своем умении ставить защиту даже от комаров.

Когда начался турнир, Вера не особенно следила за схватками, она оглядывалась вокруг и прислушивалась к нарастающему беспокойству внутри себя. Что же, получается, здесь на Ситцевом и впрямь неблагополучно?

Она прикрыла глаза.

Крики, гудение, конский топот ровным фоном заполняли уши, словно шум прибоя.

Вот они стали тише, отдалились.

Какие-то далекие звуки… Тяжелое дыхание…

И неразборчивое бормотание…

Смутно мелькнул образ: мужчина падает, долго-долго падает, как в замедленной съемке.

А в груди у него дыра. И он уже мертв, хотя и не знает об этом.

Лученко раскрыла глаза и сорвалась с места. Побежала вперед, к сражающимся, еще не зная зачем, не понимая, что произойдет. Ее нагнал охранник и схватил за руку выше локтя, она глянула ему в переносицу – парень застыл, словно оглушенный, с пустыми глазами. Вера повернулась в сторону очередной пары рыцарей.

Поздно.

Они уже проскакали навстречу и толкнули друг друга длинными палками. Один упал.

Крики, стон трубы. Победитель гордо поднимает копье вверх и совершает круг почета.

Но что такое? Упавший не поднимается. Зрители шумят и громко приветствуют победителя, веселятся и размахивают чем-то цветным.

Он не поднимается.

К нему подходит вначале один человек, потом еще двое в черных футболках охранников.

Он не поднимается.

Обступили его, наклонились, потрогали.

Он не поднимается.

– Тихо! – рявкнул наконец кто-то.

Шум умолкал постепенно, будто кто-то очень медленно вращал против часовой стрелки колесико «sоund».

Лученко успела подойти совсем близко. Когда крикнули «Врача!», она уже стояла рядом.

– Я врач. Посторонитесь.

Она знала, что один из «рыцарей» мертв. Наклонилась, подивилась тому, что «доспехи» мягкие, потом кивнула: ну да, настоящие-то были бы тяжелыми, а это искусная подделка. Велела кому-то наклонившемуся рядом с ней: «Снимите», – нагрудник легко отодвинули. «Ой, как это?!» Под сердцем колотая рана. Глубокая. Из нее льется темная кровь. «Как, почему?! Ведь копья были тупые!» «Ничего не понятно…»

Лученко отошла в сторону и села на какое-то отполированное бревно. Теперь придется ждать, и больше ничего не поделаешь.

Окружающие реагировали, как всегда, по-разному. Одни молчали, не в силах отвести глаз от трупа, и растерянно толпились поодаль, а самые смелые окружили тело. Немногие из них в своей жизни лицом клипу сталкивались со смертью. Тем более с насильственной. Шокированные люди застыли плотной толпой. Картина пред ними казалась нереальной, дикой. Только что, минуту назад этот рыцарь скакал на коне, совершенно живой… А теперь лежит и не двигается.

Другие разговаривали без умолку. Даже не особенно прислушиваясь, Вера через минуту уже знала, что погибла некая весьма важная персона, человек, руководивший строительным бизнесом города. Теперь такое начнется…

Ничего особенного не начнется, подумала Вера. Несчастный случай. Она так ясно увидела весь дальнейший ход событий, что даже прищурилась и отвернулась в сторону. Случайность. Нет виноватых. Случайно надели на древко копья острое лезвие. Сам погибший и надел. Больше некому. Они ж тут на Ситцевом вчера тренировались, были допущены на склад с инвентарем. О технике безопасности предупрежден был? Был. Расписался? Да.

Так что же он?.. А ничего. Кто его знает. Судьба. Почему-то все думают, что судьба – это нить. Или некая женщина смутных очертаний, которую можно попытаться разжалобить.

А судьба – это большой многотонный валун. Он катится вниз с горы, и у него нет «поворотов и стопов». Жалости тем более. Ничего нет, только вес и неотвратимое движение на тебя.

Вот и седобородый директор острова тут как тут. Уже не улыбается. Не до того тебе теперь… Вполголоса разговаривает по телефону. И доберман тут же, и черные парни вокруг него. Давешнего Вериного сопровождающего теребят, расспрашивают, тот трет глаза и оглядывается, ничего не понимает. Скользнул взглядом по Вериному лицу, не узнал. А нечего так за руку хватать, не люблю я этого. Не сдержалась… Ничего. Пару часов продержится ощущение ожога, к вечеру все восстановится, будет как новенький.

Появился раздосадованный Чепурной. Они с Хромченко начали было о чем-то спорить на повышенных тонах, тут же спохватились и замолчали. Олег подошел к Вере.

– Это же просто везение, что вы здесь. Знак! Перст судьбы! – Он присел рядом, утерся кепкой и снова надел ее.

– Не надо так высокопарно, – устало сказала Лученко.

Но Олег не унимался и продолжал благодарить всех святых, что на его жизненном пути встретилась Вера Алексеевна Лученко, которая одна и способна хоть что-то понять.

А Вера, едва слыша его, продолжала досматривать будущее. Чепурной позовет Веру в кафе, будет долго уламывать, упрашивать ее разобраться в недоразумении, ведь только ей это по плечу. Приедут представители органов, с облегчением составят протокол о несчастном случае, вызовут спецмашину для перевозки трупа в морг. Поворчат о несоблюдении техники безопасности. Их угостят. И все разойдутся, довольные друг другом.

А кто-то невидимый кивнет удовлетворенно.

Кто-то. Постановщик.

Продумавший эту сцену до мельчайших деталей кукловод.

5. ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ НОМЕР ОДИН

В Киеве нельзя быть страдальцами однообразия. В этом городе мучиться кажущейся бессмысленностью жизни – ошибка. Совершать утром и вечером одни и те же действия, одни и те же движения, жесты, гримасы. Есть один и тот же надоевший завтрак, ехать одним и тем же маршрутом на работу, пусть и любимую, но однообразную, – и начинать ее ненавидеть. За день никогда не успевать все, что планировал, разговаривать об одних и тех же проблемах с одними и теми же людьми…

В этом городе, конечно, работают. Но главное – успевают быть киевлянами.

Для этого обязательно нужно устроиться на лавочке в парке и глазеть на мам или пап с колясками, которые собираются здесь во множестве, будто по какому-то тайному сговору. А студенты пробегают по парку стремительно, как птицы, громко галдя и хлопая сумками на лету.

Нужно наслаждаться булочками с корицей в кафе на Ярославовом Валу. Это после того как вы обошли кругом Золотые Ворота, отдохнули на массивных скамейках под тентами у фонтана.

В Киеве следует пить чай в уютном кафе на площади Толстого. Пить пиво в пабах, в сквериках, на каменных ступенях Майдана, у фонтанов и просто на ходу. Кофе следует смаковать в многочисленных кофейнях.

В Киеве сидят на Майдане поздним вечером, у фонтанов и скульптур. Спасаясь от поливальной машины, перебегают с места на место. Смотрят на огни, глазеют на прохожих, на катающихся роллеров, на прыгающих по бордюрам велосипедистов. Слушают выступления музыкантов, поп-групп и митинги политических партий.

В Киеве шествуют по Крещатику, сворачивают направо и поднимаются вверх по Прорезной улице, минуя бронзового Паниковского-Гердта. А на углу улицы Пушкинской не могут не зайти в «Венские булочки», откуда соблазнительно пахнет сдобой. Тут на стенах, как приятное дополнение к свежайшим булочкам, висят фотографии старой Вены. На радость гурманам, булочки пекутся тут же, в духовом шкафу, и подаются теплыми к разнообразным сортам кофе на любой вкус.

Именно сюда, в «Венские булочки», и повез Чепурной Веру Лученко. Она почти не слушала болтовню Олега, пока они ехали в знакомом ей «хаммере». Все пыталась прислушаться к своей интуиции. Если все эти события на самом деле не несчастные случаи… Что тогда? Бизнес, политика? В таком случае, хитро подстроено. Впрочем, и одинокий, ни с кем не связанный убийца может сплести коварную сеть, как несколько лет назад. Тогда Вера помогла Олегу Чепурному разобраться со странными происшествиями в городском музее.

Олег со своей фирмой поставил в нем фантастическое представление со всем присущим ему размахом. Однако события неожиданно вышли из-под контроля, погиб человек. По подозрению в убийстве арестовали американского миллионера, заказчика игры. Вера смогла разгадать все музейные загадки и заманить убийцу в ловушку…

Чепурной заказал себе каппучино, своей спутнице эспрессо. Президент фирмы «Игра», крупнотелый, полноватый, но не толстый, коротко стриженный, с круглыми ушами и легкой модной «шерстяной» небритостью, с ухоженными руками-лапами, по-прежнему был удивительно похож на коалу. Есть такая медвежья порода велюровых красавцев с задумчивыми, сонными глазами. Их всегда хочется погладить по струящейся шерстке, но это обманчивое впечатление: они независимые существа с загадочным характером.

Вера была рассеянна и, казалось, не слушала собеседника, попивая кофе. Но слышала все, что хотела. Просто она не любила слово «пиар», а Чепурной сейчас вел речь именно о нем и связанных с ним играх. Он хитро посматривал на Веру своими глубокими лукавыми глазками, поводил руками, чтобы хорошо был виден перстень с крупным бриллиантом и двумя излучающими синий свет сапфирами, заливался соловьем о специфике своей работы. Да, главное – удивлять. Именно за удивление платят деньги богатые клиенты. И за адреналин, конечно. Все зависит от вкуса заказчика приключения, хотя до пошлостей и гнуси он старается не опускаться… Ха! Отказал одному немецкому миллионеру в желании побыть пару дней ассистентом гинеколога в России, убедил переквалифицироваться на массажиста. А многие предпочитают одну из самых несложных и недорогих игр, «Ирония судьбы» – так и называется, как знаменитый фильм. Уснуть, как Женя Лукашин, и проснуться в другом городе. Зайти в случайную квартиру – и найти свою судьбу. Это все равно, что кости наугад бросить и выиграть весь банк…

– Олег, – перебила его женщина, – вы же совсем не об этом сейчас думаете. У вас погиб человек во время игры, и вы прикидываете, как уговорить меня разобраться в ситуации.

Чепурной нисколько не смутился, но замолчал.

– Тем более, – продолжала Вера, – вы знаете: уговаривать особенно и не надо, мне самой интересно. Это первое. А второе, вам такие «случайности» даже на руку. Негативная известность – тоже известность, да?

– Конечно! Вера, я прекрасно понимаю вас и даже немного разделяю ваши чувства… Люди не должны гибнуть, и все такое… Но без риска никак невозможно! Ну никак. Вы только оглянитесь вокруг! Наша цивилизация – городская. В каждом городе скопилась чертова уйма народу, как в вагоне метро в час пик. Им тесно, душно и скучно. При этом они должны каким-то образом жить, делать карьеру… В конце концов, простите за высокий слог – искать смысл жизни.

– Вы на мою территорию вторгаетесь, – подняла ладони Вера. – Люди в таких условиях теряют душевное равновесие. Некоторые снимают напряжение развлечениями и зрелищами. Хотят отключить сознание от действительности. Но ведь так можно далеко зайти…

– Ну и пусть заходят, если им хочется! Мы вообще всегда стремимся к запретному, аморальному и опасному. Есть ли в современных людях хоть что-то хорошее?

– А что, разве нет?

– Вряд ли… Хотя… Могу с ответственностью заявить, что во мне сейчас много хорошего. Во-первых, ароматный кофе «каппучино». Во-вторых, пирог с черникой и фирменная шоколадка. В каждом человеке бывает иногда что-то хорошее! Особенно после еды. Только ненадолго… Ха! – Довольный своим остроумием, Чепурной коротко хохотнул.

Лученко не улыбнулась.

– Значит, у вас люди снимают напряжение. Правда, зарабатывают новое, уже от ваших игр…

– Именно! Я и сам такой. Игры меня страшно заводят. Чем труднее организовать их, тем больше кайфа! В пустыне Сахаре или канализациях Мехико, в морге московской больницы или английском закрытом клубе. Да даже здесь, в Киеве, такие чудеса получаются, такие сумасбродные розыгрыши! Это кажется невозможным, нереальным, но деньги делают все. И чем абсурднее – тем лучше, пусть будет игра ради игры! А иногда приходится воплощать странные желания: украсть что-то в супермаркете и выйти, чтоб за руку не поймали. И представьте, такую игру заказывает очень богатый человек! Поваляться в образе клошара под парижскими мостами. Поучаствовать каким-нибудь рядовым багорщиком в тушении пожара, посидеть пару дней в яме у афганских душманов…

Олег перевел дыхание, возбужденно ерзая на своем стуле. Вера со стуком поставила чашку на блюдце.

– Вы слишком увлеклись. Что вас все-таки тревожит, несмотря на такой азарт и полную успешность?

Игрок вздохнул:

– Даже не знаю, как сказать… Несчастные случаи – это исключительная редкость, их у меня было ничтожно мало, и юристы имеются надежные, страховка тоже предусмотрена…

– Но? – подстегнула его Вера.

– Но мне как-то не нравится серия несчастных случаев на этом острове… На Ситцевом.

– Да что вы? – иронично усмехнулась Лученко. – А как же ваш любимый пиар?

– Пиар пиаром, но я должен все знать, – твердо сказал Чепурной. – Что происходит и почему. И держать все под контролем. Могло быть, конечно, и так, что копья на турнире перепутали. Невероятно, но могло. Мог и с лошади человек упасть и сломать шею во время игры в красноармейцев…

– Господи! Это что-то новое?

– Да, забавное приключение, причем «статисты» – обычные люди, пляжники и прохожие…

– А не боитесь напугать кого-нибудь до сердечного приступа?

– У меня врач наготове. И потом, современного обывателя, он же телезритель, не запугаешь: он сразу подозревает скрытую камеру или розыгрыш. Бросьте, это не самая интересная игра.

– Вы остановились…

– Да! Видите ли, Вера… Вы же не знаете, что случай на турнире – это третий «несчастный случай». До этого был еще один, совсем дикий… Боюсь, в это невозможно поверить!

– Вы про отравление депутата Бегуна?

– Что? Какое отравление? – всполошился Чепурной.

– Странно… Что, не слышали? Ведь он тоже играл в красноармейцев. Видел что-то подозрительное, якобы упавшего с лошади на самом деле убили. И вот теперь сам умер.

Чепурной вытер салфеткой лоб и шею.

– Этого еще не хватало!..

– Давайте рассказывайте о третьем случае. То есть уже, получается, четвертом.

– Прямо не знаю, как об этом рассказать… Чтоб вы надо мной не потешались.

– Смелее, Олег! Вот уж никогда не думала, что вы можете быть нерешительным.

– Короче… – начал было он, но тут у Веры зазвонил телефон.

Она извинилась и достала из сумочки мобильник.

– Да. Кто? А, Машенька! Здравствуй. Как детеныш? – Послушала немного. – Хорошо, приду в твой женский клуб, посмотрю. Конечно… Я уже, собственно, в отпуске с сегодняшнего дня, так что могу. Только обещать ничего не буду, ладно? – Она положила телефон на столик и кивнула: – Продолжайте.

– В самые горячие дни мая, помните, когда было самое пекло, – сказал Чепурной, – у нас одного из участников игр съел… крокодил.

– Забавно.

– Я вовсе не шучу! – помотал круглой головой Чепурной.

– Вы хотите сказать, что в Днепре, как в Амазонке, завелись крокодилы? – недоверчиво спросила женщина.

– Тем не менее это факт.

– Не томите, выкладывайте подробности.

– Дело в том, что в одном из богатых особняков кто-то завел себе парочку аллигаторов. А потом, видимо, наигравшись, выпустил их в Днепр. В тихих заводях они подросли и теперь живут в южной части острова. Там никто не купается, даже лодки не причаливают. Однажды в заводи то ли плавал, то ли удил там рыбу один из клиентов элитной турбазы и наш игрок. Потом нашли его останки…

Вера нахмурилась. Чепурной никогда бы не посмел так глупо шутить. Круглые глаза его смотрели на собеседницу с нескрываемой тревогой.

– Это ужасно, – сказала она.

– Да уж… Одного съели крокодилы, второй упал с лошади… Или вроде бы ударился о ветку… В общем, сломал себе шею… Третий случайно зарезан во время рыцарского турнира. А тут еще и депутат, тоже игрок, по вашим словам, отравился.

– Понимаю, – кивнула Лученко. – Слишком много происшествий в одном месте и в одно время… И все погибшие важные персоны входили в ваш клуб любителей экстремального отдыха?

– Да! Они только на Ситцевом были впервые, а вообще мои давние клиенты.

– Что их связывало?

– Кроме отдыха – ничего.

– Они не были друзьями?

– Насколько я знаю, нет… Единственное, что мне известно: дружили их жены, поскольку все собирались в женском клубе.

– А, вы знаете и о женском клубе? – Вере только что звонила знакомая, Маша Лапина, и просила посетить этот самый клуб.

– Меня несколько раз приглашали, и я ставил для них праздничные шоу. Благодарная публика. Хотите еще кофе?

– Спасибо. Я лучше попью сока. Если можно, мандариновый.

Пока Олег делал заказ, Лученко осмысливала услышанное. Чем невероятнее казались истории с отдыхающими на Ситцевом, которых ели крокодилы и пронзали копьями, тем сильнее Вера проникалась неумолимостью фактов. События происходили именно таким образом, чтоб официальное расследование завершилось формулировкой «несчастный случай». Других версий у милиции явно нет.

Вновь зазвонил телефон. Вера посмотрела на монитор – Оля – и взяла трубку.

– Что, доча? Только коротко, я занята.

– Ма, тут тебе повестка из прокуратуры пришла. Я на работу забрала, чтобы тебе отдать.

– Повестка? – удивилась Вера. – Ах да…

– Ты же тут прописана, вот и…

– Когда назначено?

– На сегодня, в шестнадцать часов.

– Это уже скоро. Печать есть?

– Есть. Что-то случилось, ма?

– Нет, все в порядке. Я сейчас заскочу к тебе и заберу.

К столику подошел Чепурной.

– Сейчас все принесут… А вы, Верочка, стали совсем деловой женщиной! Даже мне так часто не звонят.

– Извините… Так обстоятельства сложились. Мне надо уходить. Подбросите?

– Конечно. А сок?

Вера в задумчивости отхлебнула ароматный холодный напиток.

– И кстати, я хочу сделать вам подарок, – неожиданно заявил Чепурной и достал из кармана футлярчик. – Вот. – Он раскрыл его и положил на стол кулон на цепочке. – Называется обсидиан. Это полудрагоценный камень…

– Но красивый… Зачем? Подлизываетесь?

– Боже упаси! Просто давно хотел вас поблагодарить, еще после случая в музее.

– Бросьте. Вы тогда отправили меня в Париж, и мы в расчете. И что вы беспокоитесь? Сами же говорили, что на Ситцевом сейчас аншлаг.

– Да!.. Все тот же адреналин! Такие происшествия привлекают на остров желающих. У Хромченко народу немного, и мне пришлось в два раза увеличить собственный штат…

И все равно мы не можем принять всех желающих. Но! Тем не менее, я недоволен. – Чепурной покачал круглой головой. – Мне не нравится, когда в бизнес вмешиваются странные несчастья. Это вредит репутации. А в моем деле репутация – это все!

– Так все-таки, вы убеждены, что это не несчастные случаи?

– Откуда мне знать? Может, вы… А вообще я не верю в такое стечение обстоятельств. Вдруг кто-то хочет вытолкнуть меня из бизнеса!

– У вас есть враги?

– Как у всякого, кто зарабатывает большие деньги.

– Предположим, я вам помогу. Если мне понадобится…

– Все, что угодно. Вам стоит только назвать сумму…

– Дело не в деньгах.

– А в их количестве! – хохотнул Чепурной.

– Мой интерес к Ситцевому острову связан не с вашими играми, а с тем, что в отделении моей подруги Романовой скоропостижно скончался депутат Бегун. И я помогаю ей выйти из этой истории с наименьшими потерями.

– Наши интересы совпадают… Но вы принимаете подарок, Вера Алексеевна?

– Что ж, спасибо. Кулон неплох. И такая стильная серебряная оправа… – Вера надела кулон на шею и посмотрелась в зеркало пудреницы.

– Вам очень идет! – Чепурной округлил щеки в улыбке. Затем сказал уже серьезно: – Все мои ресурсы к вашим услугам. Ведь если здесь умысел… Тогда этот зверь никому не по зубам. Только такой охотнице, как вы.

* * *

– Простите, – обратилась Лученко к очень полной женщине в черном платье и платке. – Вы тоже в сто пятый кабинет?

– Да, – колыхнула она подбородками.