Текст книги "Станция. Ловушка для нашей любви (СИ)"
Автор книги: Анна Винишкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Главa 15
День 36
Над головой причудливо сплетались коричнево-зелёные ветви деревьев, перекрывая мне вид на купол и позволяя воображать на его месте настоящее небо. Наверное, черноту космоса можно спутать с ночным небосводом, но сейчас оранжерея наполнена светом искусственного дня. В воздухе витали яркие запахи земли и свежескошенной травы, приправленные сладким ароматом цветущих неподалёку роз. Звуков не хватало. В настоящем парке галдели бы птицы, шелестели мелкие зверьки, насекомые жужжали бы над самым ухом. А тут только люди. Голоса и смех гуляющих, хруст камешков под ботинками. Но всё равно хорошо. Умиротворяюще.
Оранжерея на космической станции излюбленное место отдыха обитателей, лучшее средство снятия стресса от нахождения в консервной банке посреди ледяного вакуума. Целый сектор с утрамбованным грунтом, травой, высокими деревьями, клумбами, дорожками и лавочками – настоящий городской парк. Воздух здесь почти совсем настоящий, приятно вдыхать. В оранжерее высаживали растения с различных планет, которые неплохо приживались рядом, создавая невероятный микроклимат. Где ещё можно увидеть холодный голубоватый оджийский кустарник маулу на фоне яркой зелени Земли и невероятно красивых луарских радужных цветов?
Мы с папой любили приходить сюда. Устраивали пикники, ходили по траве босиком, играли с бадминтон, веселились вовсю. В детстве этот сектор был моим любимым. Теперь это место навевало грустные, но приятные воспоминания.
Я вытянулась на лавочке под сенью особенно крупного дуба, ощущая в дереве частичку родственного тепла. Небольшой ветерок, гоняемый климат-контролем, едва задевал древесные листья.
Прошло уже больше месяца. Тридцать шесть идентичных, наполненных страхом и всё убывающей надеждой дней. Если вначале я злилась и рвалась в бой, то теперь всё чаще впадала в тоскливую меланхолию, начинала жалеть себя. В голове проигрывались самые безнадёжные варианты будущего. Сколько ещё? А сколько я смогу выдержать? Вдруг я застряла здесь навсегда? К горлу подкатил ком, зрение помутнело от непролитых слёз. Больше не было сил держаться, снова и снова искать выход и не находить. Уж лучше бы я, как и всё остальные, ничего не понимала. Жила бы себе спокойно, не зная, что застряла без шанса на будущее.
Моргнула, в уголке глаза появилась слеза и медленно покатилась по щеке к уху. Через минуту капля превратилась в поток, грудь сотрясалась от рыданий. Я ревела, не стесняясь прохожих, в удивлении спешащих отойти подальше. Выливала всё напряжение последних дней, страх и жалось к себе. Снова оплакивала отца и судьбу-насмешницу. Мечтала сбежать, спрятаться, переждать где-то этот кошмар.
Перевернулась на бок, подтянула колени к груди и, стараясь спрятаться от собственных мыслей, вытирала лицо рукавом куртки. Выплакавшись, затихла и долго лежала, отсутствующим взглядом прожигая зелёно-жёлтую траву у лавки.
Справа на дорожке заскрипели мелкие камушки, сдвинутые с места антигравитационным полем, над травой в поле моего зрения показался край гравикресла. Я подняла глаза на симпатичную девчушку лет десяти в инвалидном кресле.
– Привет, Дэлла, – улыбнулась Изи.
Бледная кожа с голубыми прожилками вен, копна белых волос – наследие мамы оджийки придавало малышке крайне болезненный вид, только большие серые глаза, с любопытством взирающие с тонкого личика, оживляли её. Полукровка – отец человек, мать оджо – она унаследовала редкую генетическую патологию и всю свою короткую жизнь провела на больничной койке. Не всякая родительская любовь способна выдержать такие испытания, её мать не смогла и оставила семью. А когда закончились деньги, им с отцом – доктором Дале – пришлось перебраться на станцию, жить на планете стало не по карману.
Я сразу провела параллели между нами – хотя, без сомнений, мне повезло гораздо больше – и, как могла, старалась помочь и поддержать маленькую семью, готовила для Изабель вкусности, приглядывала за ней, когда у доктора были дела, мы жили по-соседству, так что это было не трудно.
– Привет Изи, – прохрипела я и поморщилась. Рыдания сорвали голос.
С трудом перевела себя в вертикальное положение, но вставать не стала, так удобнее разговаривать с малышкой.
– Ты заболела? – участливо поинтересовалась девочка, вызвав во мне волнение совести.
– Нет, просто устала, не переживай.
Я осмотрелась вокруг, вдалеке доктор Дале разговаривал с каким-то далийцем, поглядывая в нашу сторону. Он слегка улыбнулся и вежливо мне кивнул. Я заставила себя растянуть губы в улыбке и ответить на приветствие.
– Это потому что много работаешь, – сказала Изи, – Папа говорит, когда плохо, надо отвлечься на что-нибудь весёлое и станет легче.
Скулы свело от попытки удержать улыбку, я старалась не разреветься по-новой, теперь уже из-за малышки. Уж у неё достаточно причин для слёз, а она пытается поддержать меня. Протянула руку, взяла её хрупкую ладошку и легонько сжала. На траву что-то посыпалось.
– Ой, прости, – потянулась поднять, – Что это у тебя?
Девочка рассмеялась, расправляя складки голубого платья, в которых обнаружились маленькие, аккуратно вырезанные, звёздочки и планеты из блестящего канцелярского пластиморфа. Я подобрала несколько штук и вернула на место.
– Красивые, да? Мы с папой делаем звёздную карту, – она покопалась, достала несколько аккуратных звёздочек и протянула мне, – Они светятся в темноте.
– Очень красивые, – согласилась я.
– Возьми себе, можешь начать делать свою, – предложила Изи, – Только лучше с кем-нибудь, так будет веселее. Мне папа помогает, рассказывает о планетах, жителях, обычаях. Ты знала, что на Луаре нет разводов? Там семья на всю жизнь, не смотря ни на что, – в голосе прорезались грустные нотки, – Будь мама с Луара, осталась бы с нами.
Я невесело улыбнулась и погладила её красивые волосы. Знаю, как плохо без мамы, милая. Моя хотя бы ушла не по своей воле, а ты ведь наверняка себя винишь. К какой бы расе мы не принадлежали, а всё одно и то же. Никто не идеален. И на Луаре не всё однозначно. Счастья никто не гарантирует. А как хотелось бы. Так привлекательно звучит «семья на всю жизнь», и больше никакого одиночества. Никогда. В голове сам собой появился образ Сорена, непослушные рыжие пряди, улыбающееся скуластое лицо, такое близкое и далёкое одновременно. Мне вдруг нестерпимо захотелось его увидеть. Окунуться в тепло карих глаз, покрепче прижаться к широкой груди и забыть обо всех печалях. Невыполнимое желание. Сегодня я снова для него незнакомка.
– Чего грустим, девочки? – спросил, незаметно подошедший, доктор, чуть испугав меня.
Хавьер Дале – образованный и немногословный – понравился мне сразу при знакомстве. Не как мужчина, хотя обладал достаточно привлекательной внешностью, но как приятный собеседник, талантливый врач и замечательный родитель. Столько любви во взгляде на дочь, столько тепла, что даже меня задевают их отголоски. Он приобнял Изи, девочка доверчиво приникла к нему.
– Дэлла, что-то случилось?
Я замялась, чувствуя себя неловко из-за устроенной истерики. Ни к чему загружать хороших людей своими проблемами. Знали бы вы, как вам повезло ни о чём не догадываться. Покачала головой.
– Всё нормально.
Доктор пристально посмотрел, но не стал допытываться, я была за это благодарна.
– У нас сегодня на ужин настоящая земная паста с сыром, не хочешь присоединиться?
– Да, Дэлла, приходи! – загорелась Изи, – Будет весело!
В груди потеплело, как здорово, когда есть друзья. Я поблагодарила и от души согласилась. Когда впереди замаячил приятный ужин в хорошей компании, дышать стало чуточку легче. Мы распрощались до вечера.
Главa 16
Я ещё немного погуляла по оранжерее, приводя мысли в порядок. Разулась и бродила по траве босиком, как в детстве.
Один луарец никак не выходил из головы. Половина дня прошла, загружать его сегодня нет смысла, но ведь увидеться всё равно можно. Уже и не представляю как жила до него. Без ободряющей светлой улыбки и строгого голоса разума, без милого смущения и непробиваемой уверенности в своих силах, без чувства безопасности, обязательно возникающего рядом с ним.
Знакомиться заново с каждым днём становилось всё сложнее. Начинать с нуля, пересказывать события по кругу. Снова видеть его отстранённую вежливость и преодолевать недоверие. И всё равно, каждый раз он становился всё ближе, а я всё чаще глотала глупую обиду. Сорен не виноват, что не узнаёт меня. Не виноват, что каждый раз, как его вижу, нестерпимо хочется обнять, зарыться руками в жёсткие волосы на затылке, ощутить его губы на своих. Не виноват, что я в него влюбилась.
Я споткнулась и прислонилась к дереву. Умею выбирать подходящие моменты, ничего не скажешь. Засмеялась бы, да как-то не весело. Почему мы не познакомились раньше?
Вздохнула и села прямо на траву, натягивая лёгкие рабочие кроссы. Окинула взглядом непритязательные спортивные брюки и синюю куртку, обычный рабочий вид, очень удобно для бара. Давно меня не посещало желание одеться поинтереснее, не помню, когда последний раз покупала что-то модное или милое, всё больше практичное, рабочее, недорогое. А сейчас захотелось чего-то особенного, женственного, чтобы кое-кто оценил. Даже если потом об этом не вспомнит.
Поднялась и вышла на каменистую дорожку, направляясь к выходу из сектора. Пусть этот день станет для меня отдушиной. Загляну домой и пойду к нему. Губы сами собой растянулись в улыбке, настроение поднялось на несколько пунктов. Обед с Сореном, ужин с друзьями, представлю, что жизнь идёт своим чередом. А всё плохое оставлю на завтра, которое неизвестно ещё когда наступит.
Огибая небольшую рощу оджийских карликовых деревьев, случайно заметила Бэна. По-выходному растрёпанный, он вроде ждал кого-то в укромном тупичке и меня не заметил. Я выбрала длинный путь к выходу, чтобы проветриться, обычно в этой части оранжереи не многолюдно. Оджийские растения красивы холодной отстранённой красотой, а на космической станции хочется больше тепла и ярких красок, которые здесь сосредоточены ближе к центральным аллеям. Хотела подойти поздороваться и тут с другой стороны вышел цизулец. Бэн встал, приветствуя его, в руке мелькнул лингводекодер. Не знала, что Бэн дружит с кем-то из них. А цизулец…Это же тот администратор, друг Цшика Чежа! Если только замысловатые татуировки на грудных пластинах не последний писк моды. Я отступила за деревья, наблюдая за их общением. Жаль, разговор отсюда не слышен. Через несколько минут Бэн передал цизулцу небольшой свёрток, и собеседники разошлись. Бармен вышел на тропинку, по-прежнему не замечая меня, направился к выходу.
И как это понимать? Эх, Бэн, надеюсь, ты ни во что не влип. Не хватало нам ещё проблем с незаконной игрой. Но зачем встречаться в парке? Что-то мне это не нравится.
Невесёлые мысли о помощнике загружали голову всю дорогу до дома. И как я раньше не обратила внимания на его склонность к игре? Хотя, что я в этом понимаю? На работе проблем не было, а в остальное я не очень-то вникала. Даже стыдно стало. Настолько закопалась в своих делах и переживаниях, что до чужих дела не было. А ведь Бэн недавно говорил, что нашёл подработку у дэрэ Зана, спрашивал, не буду ли я против. Почему я тогда не насторожилась? Решила, что ничего удивительного, мало ли на что молодому парню дополнительные деньги понадобились. Да и нет у меня возможности платить ему больше, пусть хоть так подзаработает. И ведь даже в голову не пришло, почему именно зверинец? С его-то дикой чистоплотностью. Неужели успел влезть в такие долги, что выбора не осталось?
Ладно, хватит себя накручивать. Сейчас и так есть о чём переживать. Буду распределять проблемы по степени их важности.
Дома первым делом убрала постель, морщась от собственной неряшливости. Гнетущее утреннее настроение прошлось по комнате ураганом. Сейчас то жалкое состояние вызывало лёгкое чувство стыда и досаду на саму себя. Сдаваться нельзя! Выход есть всегда. Должен быть. И я его обязательно найду. Мы с Сореном найдём, он обещал. А если кому и можно довериться, то этому луарцу.
Скоро у него перерыв, надо поторопиться, если хочу пообедать вместе. Он не откажет. Всегда такой вежливый, предупредительный даже с незнакомцами. Жаль не успеваю приготовить что-нибудь вкусное. Хотя…тридцать шесть дней назад, в условное «вчера» я наготовила целый ворох еды по меню бара. Она ещё свежая, спасибо петле, хоть где-то пригодилась. Помнится, там есть луарское рагу с дуканом – овощем, похожим на фиолетовую картошку. Не кулинарный шедевр, но для бара я стараюсь подбирать сытные и вкусные блюда, и готовлю сама из свежих продуктов, сейчас мало кто так заморачивается. Уверена, Сорен оценит, учитывая, что питается в основном на ходу. Я улыбнулась, вспоминая наши посиделки, а через мгновение погрустнела. Как же хочется, чтобы и он помнил. Чтобы знал меня.
Встряхнула головой, прогоняя мимолётную тоску, и отправилась в душ. Бодрящий водный поток, смешанный с ароматом любимого средства, настроил на позитивный лад. Завернувшись в мягкое полотенце, быстро высушила волосы, и, они легли на плечи красивой огненной волной. Давненько я не давала им воли. Может поэтому лицо в отражении кажется таким хрупким и наивным? Совсем как раньше. Будто высокий хвост гарантирует здоровый налёт цинизма и придаёт сил жить с ним, а свобода возвращает всё на свои места.
У встроенного шкафа в спальне я задержалась подольше. Сегодня хотелось выглядеть особенно красиво. С трудом разыскала на верхних полках несколько платьев из той, прошлой жизни на Земле. Вот это белое с узором из мелких бабочек и юбкой колокол до колена я купила перед самым отъездом и даже не успела ни разу надеть. А на станции просто некуда было. Кажется, пришёл его звёздный час. Лишь бы подошло, а то всё-таки прошло пять лет.
Разглядывая себя в зеркале через несколько минут, довольно улыбнулась. Село отлично. Такое нежное, воздушное. Непривычно, но мне нравится. Почти фея из волшебной сказки. Даже мою не слишком заметную талию удачно подчеркнуло. Как, оказывается, приятно после нескольких лет спецовок снова почувствовать себя девушкой. Если…Когда выберусь, буду чаще носить платья.
С обувью решила не экспериментировать и достала пару белых балеток. Время уже поджимало, поэтому на кухню бара я влетела впопыхах. Нашла рагу, подогрела, под завязку загрузила грави-поднос, всё за какие-то несколько минут. И с учащенно стучащим в предвкушении сердцем, отправилась кормить безопасника.
Главan17
Сорен, прикрыв глаза, устало откинулся на спинку кресла. Монотонная отчётная работа за буком всегда наводила на него тоску. Но здесь, на станции, это унылое занятие занимало большую часть дня. От безопасника сектора многого не требовалось: отвечай на вызовы, разрешай мелкие соседские склоки, разнимай драки, да пару раз в неделю обходи самые неблагополучные районы сектора, и то для галочки. Для кого-то работа мечты, тёплое местечко, где можно расслабиться. Ему даже намекнули, что стоило бы поблагодарить за это назначение, могло быть куда хуже. В конце концов, скуку он как-нибудь переживёт, а ещё один неравный раунд вряд ли.
Кстати о раундах. Вечером у него спарринг с хадиром Т`анаком. На этот раз надо дать противнику фору, иначе он останется без партнёра для тренировок и рано или поздно присоединиться к братии местных безалаберных безопасников, позабывших о физической подготовке и нормативах. А его кипучей энергии пока ещё нужен адекватный выход, иначе перегорит.
Дверь отъехала, пропуская посетителя. Луарец открыл глаза, дыхание на мгновение прервалось, но воспитание возобладало, он быстро взял себя в руки и поднялся, приветствуя девушку, чуть севшим голосом:
– Добро пожаловать, ие. Чем могу помочь?
Нежный образ рыжеволосой землянки очаровал его. Она будто принесла с собой кусочек летнего луга, осветив своим присутствием тоскливую атмосферу небольшого кабинета, затерянной в космосе станции. Горящий взгляд, словно приласкал, заставив мужчину ощутить, как тепло разливается в груди. Сорен смешался. Девушка смотрела так пристально, мягко, как на родного, но ему казалась лишь смутно знакомой.
– Здравствуйте, ин К`енран, – мелодичным голосом прервала она течение его мыслей, – Я Дэлла Солер, – она подошла ближе, поддерживая, уставленный едой гравиподнос, который безопасник заметил только сейчас, – Владелица местного бара, – девушка поставила поднос и протянула руку через стол.
Сорен ощутил дуновение свежего женственного аромата, смешанного с аппетиными запахами съестного, тёплая ладошка утонула в его большой руке.
– Очень рад.
Она улыбалась, не отнимая руки, и он не спешил её отпускать. Было в этой девушке что-то такое…
– Прошу прощения, что отвлекаю от работы. Мне вдруг пришло в голову, что жители сектора не поприветствовали вас на новом месте. И я решила это исправить. Не возражаете?
С мелькнувшим в глазах сожалением, она, наконец, забрала руку и принялась расставлять тарелки на столе. Для луарца, который несколько месяцев питался едой быстрого приготовления, здесь был целый пир. И всё из привычных продуктов: рагу с дунканом, овощной салат и сладкие лепёшки с посыпкой на десерт. Будто в детство вернулся.
Дэлла отставила поднос и опустилась в кресло для посетителей, он сел напротив.
– Угощайтесь. Надеюсь, вам понравится, я сама готовила.
Она улыбалась и смотрела так, словно ей действительно важно, чтобы он оценил.
– Благодарю за заботу, ие Солер, – смутился Сорен.
Без сомнений, это самая приятная встреча, какую ему устраивали.
– Зовите меня Дэлла. Надеюсь, мы подружимся.
Девушка улыбнулась, но в голубых глазах почему-то отразилась грусть. Он вспомнил, что уже видел её на обходе, только тогда она выглядела иначе: отстранённо, собранно, была сосредоточена исключительно на работе. Та, что перед ним, излучала мягкую женственность, дружелюбие и заботу, которую, по какой-то необъяснимой причине, решила направить на него. Может ей что-то нужно? Или он слишком подозрителен? Землянка всколыхнула в нём целую волну противоречивых эмоций.
***
Несколько минут мы провели в дружелюбном молчании, сопровождаемом только стуком приборов о тарелки. Глядя, с каким аппетитом Сорен поглощает нехитрый обед, я невольно улыбалась, вспоминания старинную поговорку про мужское сердце, путь к которому лежит через желудок. Жаль, что в нашем случае всё не так просто.
Рагу получилось вкусным, хотя я готовила его только второй раз. Луарцев среди посетителей бара было не много, но мне хотелось добавить разнообразия. Последнее время я полюбила экспериментировать на кухне, пробовала готовить известные блюда народов союза. Луарская кухня оказалась наиболее приближена к земной, использовались похожие, легко заменяемые продукты и методы обработки. Поэтому я пополнила постоянное барное меню парочкой сытных рецептов из неё. Чему теперь и радовалась.
– Спасибо за угощение и приятную компанию, ие Дэлла, – сказал безопасник, когда тарелки опустели, – Давно не получал такого удовольствия. Если в вашем баре всегда так вкусно кормят, считайте, что приобрели в моём лице нового постоянного посетителя.
У меня на сердце потеплело.
– Вам там всегда рады.
Мы смотрели друг на друга и улыбались. Мне хотелось продлить этот момент, но, Сорен закашлялся и отвёл взгляд. У меня не получалось сдерживать чувства, да я и не сильно старалась. Видимо с его стороны моё поведение выглядело очень странно. Но сейчас меня это не заботило. На самом деле, в голову упорно лезли не совсем приличные мысли. И совсем не приличные.
Как же тяжело сидеть рядом, не имея возможности прикоснуться к нему. Обнять. Поцеловать. Забыться в крепких мужских объятиях. Распалённое воображение давно перешло с невинных поцелуев на занятие любовью. С ним это было бы нежно. Большие ладони легко ласкали бы спину и бёдра, горячее дыхание опаляло шею и грудь. Это было бы бережно, потому что по-другому он не может. Это было бы страстно и опьяняюще, потому что сдерживаться нет сил. Это было бы любовью, потому что он стал мне дороже всех.
Не знакомое ощущение, так гореть от одних лишь далеко зашедших мыслей. Кажется, даже уши покраснели. Я давно поняла, что секс без любви не для меня. Когда узнала об обмане Трейса, словно с головой в грязь окунулась и оберегала своё сердце, безумно боясь повторения. С Сореном всё иначе.
Только сейчас я для него странная незнакомка. Луарец не оценит откровений. Да я и не решусь. Не хочу, чтобы он думал обо мне плохо. Даже один день. И так чувствую себя развратницей, позволив фантазиям зайти настолько далеко. Он не знает меня и не чувствует того же. Горечь этого осознания остужала лучше любых убеждений.
– Благодарю вас, ие. Знакомство с вами лучшая часть этого дня, – Сорен снова мне улыбался, но явно старался держать дистанцию, – Надеюсь, моя профессиональная помощь вам не понадобится, но в любом случае буду рад оказать её.
Он помог мне погрузить посуду на гравиподнос и проводил до бара, не позволив поддерживать его самой. Это было не обязательно, гравии-приборы специально спроектированы для облегчения тяжестей и нуждаются только в небольшой поддержке. Но в этом весь Сорен, а я только рада, обо мне давно никто так не заботился. Кроме него.
