Текст книги "Станция. Ловушка для нашей любви (СИ)"

Автор книги: Анна Винишкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Главa 8

Разговор с самоуверенной землянкой, помимо самоуничижения, оставил ощущение пустой траты и так ограниченного времени. С трудом от неё отделавшись, мы отправились к последнему учёному из маленького списка.

Близился вечер, я начала впадать в уныние, опасаясь, что сегодня мы так ничего и не выясним. Конечно, глупо было надеяться, что сразу разберёмся, но, как говорится, сердце верит в чудеса. Тем более после недельного кошмара. Завтра придётся начинать с начала, терять время на пересказ сегодняшних событий. Как же хочется, чтобы это поскорее закончилось, и я могла вернуться к нормальной понятной жизни.

Найти Цшика Чежа оказалось не так просто. В указанном в файле прибытия отеле он провёл всего день и испарился в неизвестном направлении.

– Что дальше? – спросила я, когда безопасник вернулся, поговорив с администратором.

– Есть одна идея, – ответил Сорен.

Вздохнул, смерил меня усталым взглядом и добавил:

– Вы ведь не послушаете, если я попрошу пойти домой и доверить это мне?

– Без вариантов. Куда вы, туда и я.

С обращениями я окончательно запуталась. Но безопасник упрямо мне «выкал», так что я старалась соответствовать.

Он скупо улыбнулся:

– Тогда идёмте.

Цизулцы на станции селились повсеместно, как и представители других рас, но в четвёртом секторе у них был целый район, вроде общины, куда мало кто посторонний рисковал заходить без веской причины. Единственные негуманоиды в галактическом союзе, двухметровые, напоминающие насекомых цизулцы, умеющие плеваться кислотой – и использующие это умение в любом споре – слегка напрягали при близком общении. Когда они только входили в состав союза, многое делалось во избежание межрасовых конфликтов, но по понятным причинам, обособленность осталась.

Прожив почти всю жизнь на станции, я не рисковала заглядывать сюда, да и незачем было. А теперь шла, с любопытством озираясь по сторонам. Шумный район, отовсюду неслось шелканье цизулского языка, похожее то на стрёкот, то на жужжание. Что-то гремело и падало, шуршало, звенело, скрипело и клацало. И это в полумраке минимального освещения. Практически у каждой двери имелась оборудованная примитивная лавочка с какими-нибудь товарами, многолюдный поток волнами перемещался между ними,  из-за чего всё вокруг напоминало вечерний рынок. Удивительно, но в толпе присутствовали оджо и луарцы. Пару раз даже землян заметила. Благодаря этому на нас особо не обращали внимания, как я в начале боялась. В воздухе витали специфические запахи, заставлявшие украдкой прикрывать нос и дышать через раз.

Мы остановились у одной из лавочек, хозяин приветственно защёлкал. Сорен достал миниатюрный лингводекодер – прямоугольную коробочку с экранчиком, похожую на старые версии коммов – и, попросив подождать, скрылся за дверью со своим знакомым.

Строение речевого аппарата цизулцев не позволяет воспроизводить сложные звуки общего языка, также как и нам невозможно приспособиться к их щелканью, поэтому для общения придумали лингводекодер, улавливающий речь и воспроизводящий перевод. Естественно, Сорен, в отличие от меня, подумал об этом.

Через несколько минут, он вышел, успев сменить китель на неприметную серую куртку, и кивком головы позвал за собой. Пока мы углублялись в цизулский район, спросила:

– Идём в особое место?

– Можно и так сказать.

Безопасник обхватил меня за плечи, ловко уводя с траектории движения особенно массивного цизулца, одновременно разворачивая в сторону от основной дороги. С его габаритами двигаться в толпе было легче, чем мне. Хоть хрупкостью я не страдала. А вот роста маловато.

– Тут недалеко есть заведение, – продолжил луарец, – что-то вроде игорного притона, – он озабочено глянул на меня, – Не хотелось бы вас туда тащить. Может, на этот раз, прислушаетесь?

Я упрямо сжала губы, готовясь отстаивать право идти. Сорен только понятливо хмыкнул.

– Так и думал.

– Даже если что-то случится, завтра это будет не важно, – отчего-то решила оправдаться.

– Как знать.

Мы вышли в немноголюдный боковой коридор. Стены здесь покрывало что-то чёрное и светящееся, стандартной обшивки даже не видно. Освещение хуже, чем на «рынке», только эта странная подсветка и спасает. Пахло прелой растительностью и немного тиной. Не цветами, но лучше, чем раньше. Я наконец-то задышала нормально, какое облегчение.

Шли ещё несколько минут, пару раз свернули, прохожих становилось всё меньше, коридор сужался, воздух тяжелел, насыщаясь влагой. Я осознала, что назад сама точно не выберусь. Стены и потолок настолько плотно заросли сияющим «мхом», погружая пространство в загадочный полумрак, что приходилось напоминать себе, что мы всё ещё на станции, а не в пещере на какой-нибудь планете. Мне сделалось не по себе, руки заледенели, по спине поползли мурашки. Как им разрешили сотворить такое с сектором? У нас строгие правила по освещению и любой растительности, громадные штрафы за мало-мальские нарушения, а тут джунгли какие-то развели и ничего! Явно ведь не за день выросло.

Цизулец перед нами исчез, как мне показалось, прямо в стене. Я вытаращилась на место, где он только что стоял, безопасник подошёл ближе и спокойно, как занавеску, сдвинул мох в сторону, открывая проход.

– Идёмте, – позвал он, протягивая руку.

Я нервно вцепилась в неё, разом выдавая всю неуверенность, что и не преминул заметить луарец.

– Куда же подевалась ваша смелость? – поддел он, и тут же спокойно, вселяя уверенность, добавил, – Не бойтесь, я рядом. Держитесь ближе, и всё будет хорошо.

Главa 9

Большое помещение встретило нас тихим перещёлкиванием и звоном бокалов. В необычном пещерном антураже, за многочисленными столиками расселись цизулцы, в противоположном от нас конце мелькали белые волосы оджо. Судя по многочисленным разнокалиберным пнемо-фишкам и установленным на каждом столе голотонам, здесь играли в Гамбер. Пару лет назад эта азартная игра оказалась на пике популярности, откуда её вскоре подвинули несколько подзаконных актов, вводящих ограничения на время игры и размеры ставок. В новостях тогда беспрерывно муссировались скандальные подробности, которые давно улетучились из головы. Но что-то с игрой было не так, и я сомневаюсь, что здесь кому-то есть дело до законов.

На нас не обратили внимания. Сорен по-прежнему держа меня за руку, потянул к стойке. Стоящий за ней цизулец перевёл на нас настороженный взгляд двух маленьких чёрных глазок, прощёлкав приветствие. «Чем могу помочь?», перевёл лингводекодер в руке луарца. Я засмотрелась на затейливую татуировку, покрывающую хитиновые пластины коричневой груди цизулца. Белый растительный орнамент мягкими завитками прорастающий в разные стороны. Красиво.

– Мы ищем Цшика Чежа.

«Не знаю такого», – нервно щелкнул наш собеседник, покосившись вбок. Я успела заметить, как кто-то скрылся за дальней дверью. Сорен видно тоже, потому что в следующий момент, мы заходили следом, под возмущенное щелканье администратора.

В противоположном конце заставленной коробками подсобки безуспешно боролся с дверью низкий щуплый цизулец. Я бы приняла его за подростка, если бы не знала, что панцирные наросты костенеют в период зрелости. Два года общей анатомии прошли не зря. Я даже немного загордилась.

 – Цшик Чеж, если не ошибаюсь? – заговорил безопасник, – Куда-то торопитесь?

Сорен жестом велел мне оставаться у двери, а сам приблизился к цизулцу, держа правую руку на глушилке – стандартном оружии службы безопасности станции. Тот затравленно задергал шестью тонкими ручками, но развернулся, оставив попытки сбежать. «Что вам нужно?», выдал лингводекодер.

Цизулец оказался почти одного роста с луарцем, и, не смотря на субтильность в сравнении со своим видом, всё ещё крупнее безопасника. Но бегающие блестящие глазки выдавали опасения. Неужели он?

– Просто хотим поговорить, – продолжил Сорен, – Вас оказалось трудно найти.

В дверь рядом со мной заглянул знакомый администратор. Окинул застывшие фигуры обеспокоенным взглядом и прощелкал: «Что здесь происходит?».

– Дружеская беседа, – ответил луарец, приподняв в лёгкой улыбке уголок губ, и показал голотрек с идентификатором службы безопасности станции.

Администратор тут же исчез, Чшик Чеж обречённо посмотрел ему вслед. Мне даже стало его жаль. Хотя нет, если временная петля его рук дело, поблажек он не заслуживает.

 – Не хотите объяснить, почему пытались сбежать?

«Вы не из корпорации Мерьер?»

– Служба безопасности станции. У вас какие-то проблемы с Мерьер?

Следующие пол часа мы выслушивали душещипательную историю, достойную кинематографичного воплощения. О случайном взрыве в лаборатории межпланетной корпорации при разработке очередного высокотехнологичного гаджета и «безвинно» обвинённом учёном, вынужденно скрывающемся на космической станции от разозлённых работодателей, пытающихся возместить ущерб. Надо же, очередная корпорация зла.

Бедный, несчастный, затюканный Чеж сейчас казался едва ли подходящим кандидатом на главную злодейскую роль в эпопее «Петля времени». Некогда ему было заниматься очередным нарушением закона.

По сбивчивым намёкам стало ясно, что он не прочь сделать пару ставок, и не отличается стабильным финансовым положением. Живёт у друга, судя по всему, активно заливая печали горячительным, пытается просто выжить.

Я достала комм и уныло глянула на время. До конца петли осталось ещё несколько часов. Но проведя весь день в напряжении и беготне, я чувствовала себя разбитой и смертельно усталой. Да и ночь уже, спать хочется.

Когда мы вышли из подсобки, игорный зал оказался пуст. Видимо, администратор испугался и разогнал всех посетителей. Беспрепятственно дошли до всё ещё оживлённого центрального коридора, забрали китель безопасника и покинули сектор.

***

– Значит всё-таки Торак М`элор, больше некому, – высказала я, очевидную мысль.

Мы вернулись туда, откуда начали. Во всех смыслах. На столе в кабинете безопасника дымились две чашки н`абэ. Я сидела в кресле для посетителей, поджав под себя правую ногу, помахивала левой. Сорен, устроившись напротив, задумчиво смотрел в экран бука.

Мне приходилось бывать здесь раньше, при предыдущих безопасниках. Поначалу в баре постоянно что-то случалось: ссоры, драки, попытки уйти не заплатив. Ненавижу эту часть работы. Обязательно найдётся идиот, считающий женщину-бармена ни на что не годной слабачкой. Справедливости ради, в начале, я такой и была. Поставщики, замечая молодость и неопытность, ломили цены и втюхивали не годный товар. Клиенты, пользуясь наивностью, обманывали, как могли. Девчонке, воспитанной с верой в справедливость и лучшее в людях, было трудно подстроиться под такую жестокую реальность. Первое время я часто плакала, мечтала всё бросить и…не знаю, найти кого-то, кто оградит от всех бед.

На Земле, в академии какое-то время у меня был парень. Вот уж благодаря кому я должна была раз и навсегда лишиться иллюзий, но они оказались слишком стойкими. Ко «взрослой» жизни я оказалась совершенно не готова. Пришлось хлебнуть полезных знаний уже по факту. Да, я проводила тут много времени.

Безликая запылённая комнатёнка, в которой не было даже внешнего голоэкрана, угнетала, отсюда всегда хотелось уйти побыстрее. Сейчас что-то неуловимо изменилось. Стало свежее, чище, со стола и из углов исчезли многолетние нагромождения бесполезного хлама. Небольшой шкаф казался новым. На стене появился живой пейзаж, изображающий красивый сад, яркие бутоны легко колыхались в такт степному ветерку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Но, может, дело в том, кто сидел за столом? Я так давно справлялась сама, а тут едва решилась разделить ответственность, сама не заметила, как расслабилась, положившись на него. Удивительно, как легко это оказалось, стоило появиться достойному человеку…или луарцу. Странное это чувство, снова иметь возможность рассчитывать на кого-то кроме себя. Каким-то внутренним чутьём я ощущала, что безопаснику можно доверять, в таких делах он разбирается, значит, всё будет в порядке, мы обязательно справимся.

– Ну почему же, – Сорен перевёл взгляд с бука на меня, – и Цшик Чеж и

ие Тан вели себя весьма подозрительно.

– По-моему, ие Тан просто богатенькая фифа себе на уме.

– Или хорошая актриса, желающая отвлечь от себя внимание.

Сорен вернулся к созерцанию бука.

– Она упомянула, что работает в семейном исследовательском центре – это хороший плацдарм для экспериментов, – он пару раз раздраженно постучал по голоэкрану, – Снова с сетью проблемы. Надо бы выяснить побольше об этом центре.

Сеть на станции постоянно притормаживала, что не удивительно. Сигнал передавался по цепочке между микросевиками, разбросанными между нами и крупными планетами, где располагались центральные сервера. Стоило одной точке выйти из строя, скорость падала, соединение прерывалось. Наша станция была слишком незначительна, чтобы тратить на неё много точек, вот и мучились. На крупных узловых станциях такого безобразия не было. Да только сейчас проблема не в этом.

– Не жди, что заработает.

– Почему?

– Мы же в петле, – буркнула я, – В первый день у меня тоже ничего не открылось. Потом выяснила, что зайти можно только туда, куда в этот день уже заходил. По крайней мере, Бэн слушал музыку, но я с его комма никуда зайти не смогла.

Сорен задумчиво поскрёб подбородок.

– Тогда дело усложняется. Придётся добыть информацию другим способом.

– Каким, например?

– Поговорить с её мужем.

Главa 10

День 16

Тяжёлый магнитный лифт плавно скользил вдоль центрального модуля ко второму кольцу. Я присела на мягкое сиденье рядом с иллюминатором. Большинство жилых палуб располагались во внутренних зонах, где окна заменялись голоэкранами. А здесь можно было наблюдать окружающее пространство во всём его великолепии. Тёмный шёлк космоса с сияющими вкраплениями далёких звёзд завораживал. Где-то там продолжают жить своей жизнью люди, даже не догадываясь о маленькой станции, поставленной на паузу. Сорен, почувствовав моё уныние, ободряюще улыбнулся и сжал плечо. Вокруг было слишком людно, чтобы разговаривать.

Я старалась не падать духом, но уже больше двух недель, как всё началось, а мы так ничего и не выяснили. Красавчик Тан Мин У не смог рассказать ничего полезного. Действительно приехали по вызову начальства; жена недовольна задержкой отпуска; безголовые инженеры не способны принять элементарных решений; в руководство семейной компании Илоны он не лезет, да и она сама работой не сильно увлечена; надеется закончить здесь как можно скорее.

Несколько следующих дней мы с Сореном посветили наблюдению за учёными. Я была уверена, что Торак М`элор как-то себя выдаст, совершит хоть один промах, и я непременно замечу. Но за два дня ничего подобного не произошло. Он либо корпел над своим роботом в технической каморке, либо бегал по мелким вызовам и чинил всякую ерунду в шестом секторе. Никаких отступлений. Землянка безвылазно сидела в каюте. Кстати, на ужин она заказывала вполне себе земные блюда, каждый день одни и те же. Цшик Чеж проигрывался в гамбер. Ничего подозрительного. Совсем. Ни одной зацепки по временной петле.

Мы пересмотрели бесчисленное множество анкет прибывших на станцию за последний год, перетрясли товарные накладные на прибывшие грузы, даже проверили технические отчёты станции, в поисках подозрительных сбоев. Ничего. Мы тыкались везде как слепые котята, строя гипотезы на шатких предположениях.

Что делать дальше не понятно. Кажется, на станции нет больше никого, заинтересованного в такой авантюре и способного воплотить её в жизнь.

Если бы не Сорен, я бы не выдержала. Он не давал опустить руки, подбадривал и генерировал новые идеи. Сегодня решил осмотреть корабли, прибывшие на станцию за последние несколько дней, мне это казалось хватанием за соломинку, но ничего дельнее в голову не приходило. Проблема в том, что мы не знали точно, что искать. Или кого. Последнее время наше расследование всё больше напоминало бег за своим хвостом. Хотя, наверное, оно было таким с самого начала. Опереться не на что, одни домыслы.

В шумной толпе мелькнуло зеленоватое пятно. Я увидела цизулца, похожего на одного из тех, кто разнёс мой бар. Хотя, утверждать наверняка не берусь, слишком уж они одинаковые. Единственные разумные не гуманоиды в галактике для меня на одно «лицо». Но вот его собеседник – высокий бледный оджиец в рабочем комбинезоне – хорошо мне знаком. Дэрэ Зан – хозяин местного зверинца. Предприимчивый старикан промышлял перепродажей животных и занижал налоги, показывая их детишкам на школьных экскурсиях. Весь восьмой сектор мечтал о его банкротстве. Несравненный аромат, распространяемый зоопарком, постоянно вызывал затяжные конфликты. Дэрэ Зану в конце концов пришлось установить дорогущую воздухоочистительную систему, чтобы не нервировать соседей. Но это не спасло положение. Интересно, какие у него дела с цизулцами? Бэн почему-то решил, что наши посетители – контрабандисты, популярное занятие среди представителей этой расы. Раз так, может дэрэ Зан проворачивает что-то незаконное? Хорошая была бы причина от него избавиться. В будущем. Если оно у нас будет.

Вибрация комма вернула меня к реальности. Бэн будто ждал, когда я о нём вспомню.

– Эй, красотка, ты сегодня собираешься появиться на работе или как?

Ой, кажется, забыла предупредить его, чтобы сегодня не выходил. Каждый день звоню, а тут вылетело из головы. Только собралась ответить, как он заметил рядом Сорена.

– О, ты там не одна. Извини, что отвлёк, – Бэн заговорчески поиграл бровями, – Неужели свидание? Развлекайся, я тут справлюсь и без тебя.

И отключился, не дожидаясь ответа. Я поймала весёлый взгляд Сорена и смущенно закашлялась. Вот ведь…выдумал. Хотя, надо признать, я бы не отказалась сходить на свидание с безопасником. Чем лучше узнаю его, тем больше он мне нравится. Надёжный, вежливый, с принципами. Луарское воспитание опять же, значит семейные ценности для него не пустой звук. И внешность под стать: мужественное лицо без модной на Земле слащавости, широкий разворот плеч, подтянутая внушительная фигура. Очень привлекательный мужчина. Рядом с ним чувствуешь себя спокойно. Не зря Илона Тан пускала слюнки, да и наверняка не она одна. И о чём я только думаю? В начале, надо выбраться из петли, а то сама уже слюни распустила.

Отправила Бэну сообщение, чтобы закрыл бар на остаток дня. А то оборвёт мне комм, когда явятся цизулцы. И почему именно этот день должен был стать моей тюрьмой?

Лифт протяжно скрипнул, замедляя ход. Широкие двери распахнулись, выпуская людей, с той стороны уже толпились желающие покинуть кольцо. Ушей коснулся многоголосый гомон и технический шум, многократно усиленные эхом громадного пространства ангара. На ремонте, погрузке или стоянке здесь сейчас находилось около тридцати небольших грузовых кораблей, закреплённых на передвижных гравиплатформах. Те, что побольше, стыковались к специальным шлюзам. Для кораблей, принадлежащих жителям станции и их гостям, были предусмотрены индивидуальные боксы.

Вокруг сновали команды, проверяющие, ремонтники, автопогрузчики. К резкому запаху топлива примешивался железный привкус палёной проводки, сварки, пота и застарелой грязи. Не представляю, как можно целый день работать в таком месте. У меня уже заболела голова.

Сорен легко прокладывал дорогу в толпе, ненавязчиво оберегая меня от суетящихся людей, не смотрящих по сторонам. Мы быстро нашли контору, клерк – симпатичный луарец – мазнул по мне заинтересованным взглядом, тут же разбившимся о внушительную фигуру безопасника. Я спрятала глупую польщенную улыбку, пока клерк искал нужную нам информацию и отвечал на вопросы Сорена.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Из конторы мы отправились к ближайшему, выбранному безопасником звездолёту – фогарту – небольшому грузовому кораблю третьего класса. Наш принадлежал маленькой частной фирме, зарегистрированной на Земле. По документам сейчас на борту было лабораторное оборудование для нужд исследовательской станции в двух днях пути отсюда. С виду ничего подозрительного, но среди такого груза легко провести и что-то нелегальное. Плюс кое-кто из команды раньше был замечен в контрабанде. Зацепка слабая, но сейчас нам сгодится и такая.

 Капитан – внушительный землянин средних лет с военной выправкой – отнёсся к нам подозрительно.

– На каком основании вы собираетесь осматривать мой корабль? Все документы в порядке.

– Конечно, сэр. Но служба безопасности имеет право…

Я не участвовала в дискуссии, оставив официальную часть луарцу.

Капитаны остальных шести кораблей тоже не обрадовались дополнительному досмотру, но, так или иначе, шли на контакт. В ангаре мы провели весь день, постепенно продвигаясь вдоль строя металлических громадин. К вечеру я еле стояла на ногах, голова гудела, а прогресса так и не было видно.