Текст книги "Леди-капюшон (СИ)"
Автор книги: Анна Вальман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Глава 13. Разговор за ужином
Бэд Лак пришел через полчаса после нее злой как дьявол. Застыв на пороге, он уперся плечом в дверной косяк и исподлобья сразу принялся уничтожать взглядом.
– Не ругайся. Я хотела вернуться сразу, но в доках полно вампиров, мне пришлось наматывать круги по побережью, чтобы пробраться сюда. – Начала оправдываться Диана, перемывшая и разложившая все свои ракушки на полке.
– Я знаю. Иди наверх. – Скомандовал Бэд, не допуская возражений. – Я сейчас поднимусь, чтобы поужинать.
– Может, лучше тут? – Диана смутилась, пытаясь представить как процесс кормления из вены, в принципе, может выглядеть цивилизованно.
– Наверх!
– Но ты же… ладно, как скажешь. – Диана, подгоняемая его свирепым взглядом поплелась на лестницу, прихватив самую красивую ракушку и чистую кружку с полки. – Ну и характер. Еще хуже, чем у меня…
Она принялась перетряхивать от пыли его скомканную кровать, приводя в порядок комнату и прислушиваясь к возне на первом этаже. Он то крутился у входа, то вокруг себя в центре гаража, перемещая мебель, и наконец поднялся наверх.
– Перепрятал? – С сарказмом спросила Диана. – Да я бы не стала его брать специально. Мог оставить на том же месте.
Она недовольно плюхнулась на аккуратно заправленную кровать, а он присел на краешек по какой-то старой человеческой привычке подув на свои руки и потерев их друг об друга.
– Это ты убил его? – Диана воззрилась на Бэда, сверля ему спину между лопаток. – Убил… и съел.
– А ты бы хотела, чтобы я съел тебя? – Недовольно пробурчал Бэд Лак, развязывая шнурки. – Мне нужно много пищи, если я ранен. Иначе не затянется. В отличие от вас мы не производим в-частицы, регенерирующие ткань и внутренние органы. И я не могу наесться, потому что моя кровь их быстро сжигает.
– То есть ты голоден постоянно? Чем же ты питался до того, как встретил меня?
– Я пришел сюда по следам яхты Эльза незадолго до нашей встречи. Вернее, по следам ее груза. Здесь она пришвартовалась и стала разгружаться, и я вынужден был купить этот домик. Давай кружку и садись рядом.
Когда их колени соприкоснулись, у Дианы по спине пробежал холодок от волнения и близости. Вытащив шнурок из ботинок, Бэд крепко обвязал им Дианину руку выше локтя так, что кончики пальцев у нее стали неметь.
– Можно я сама? – Произнесла девушка, глядя как из кармана джинс торопливо извлекается нож-бабочка. – Откуда…?
Бэд Лак раскрыл и вложил нож ей в руку, обхватив ее кулачок своей теплой ладонью, указывая острием во впадинку на сгибе локтя. Вовремя вспомнив, Диана схватила с пола кружку и, зажав ее между бедер, чтобы та не опрокинулась, направила острый локоть внутрь.
Когда ее кулак сжали и резким движением направили вниз, она почувствовала острую боль, а жидкость, покидая ее организм, закапала в керамическую чашку. Только сейчас Диана поняла, что закрыла глаза, ощущая этот процесс как нечто интимное, происходящее между двумя людьми. Бэд же неотрывно следил за наполняющейся кружкой, поверхностно дыша, едва поворачивая лезвие ножа, чтобы рана не затянулась.
В его взъерошенных волосах застряли кристаллики соли, видимо, он искупался в море, пока отсутствовал. Кожа на покрытой небритым волосом шее пахла хлопковой рубахой, пропитанной тяжелым трудом и горячим солнцем, и борода на подбородке слегка примялась из-за воротника
– Не смотри так на мою шею. – Произнес он сипло, поймав ее долгий взгляд на своей коже.
– Я просто так. А сколько тебе лет? – Она прикинула в уме, что ему вряд ли было больше сорока пяти, когда его обратили, но как давно это было.
– В отцы тебе гожусь. – Ушел от ответа Бэд Лак.
– А дети у тебя есть?
– Они давно умерли. Не сдавливай локоть, плохо течет.
– Ты знаешь, что такое нитрат аммония? – Неожиданно спросила Диана, сама не замечая, как перед глазами после его слов предстал отец с полотенцем на лице над паром из алюминиевой миски.
– Где слышала это? – Невозмутимо спросил Бэд, но рука его напряглась, сжимая ее кулачок с зажатым ножом.
– В общежитии отцу предложили обезболить. Ему сегодня палец отрезало на производстве… ты не против, если я у тебя задержусь? Не могу я домой пойти… там всё кровью пахнет. – Диана ссутулилась и опустила глаза в пол, изучая рисунок старого линолеума.
– Кто предложил? – Не ответив на вопрос, поинтересовался Бэд, убирая нож от девичьего локтя и большим пальцем смахивая последние капли в полную кружку.
– Тот урод, что меня избил. Он местный, на фабрике работает. Это вредно? Наркотик? – Диана даже не обратила внимание на затягивающуюся рану. Она уже стала привыкать к своему новому телу и его возможностям.
– Для людей нет. Использовался раньше в хирургии и в стоматологии. Обычный веселящий газ. С твоим отцом все будет хорошо, только на работу пока ходить не стоит. – Бэд протянул руку и бережно схватился за кружку, касаясь бедер Дианы через джинсы. Неловкость усилилась, когда они встретились глазами, и он понял, что она напрягла бедра, зажав его пальцы на кружке между своих ног.
– Для людей нет, а для таких как мы с тобой? – Глядя ему в лицо, произнесла Диана. – Что ты взял из трюма Эльзы?
– Не разбей кружку, малышка. – Покачав головой, проговорил Бэд, намекая, что она ступает на опасную территорию своими вопросами.
– Мышиная смерть? – Снова спросила Диана. – Это веселящий газ?
Выдохнув Бэд, прекратил попытки извлечь кружку и вытянул свою руку, чтобы не уронить драгоценный напиток, и продемонстрировал жест примирения, подняв ладонь.
– Это одно и то же. Мышиной смертью иногда называют сухой нитрат аммония, смешанный с фосфатной солью. При нагревании этот порошок разлагается на водяной пар и закись азота, которая, попадая в легкие, вызывает гипоксию мозга. Люди используют его для анестезии и в химическом производстве, а вампиры для получения мн-м... назовем это особым состоянием сознания.
– Маленькая смерть? – Любопытство завладело Дианой. – От этого можно умереть?
– Окончательно нет. Твой мозг просто задыхается из-за того, что клетки регенерирующие тебя временно перестают поступать в него с кровью. Когда эффект проходит, в-частицы захватывают артерии вновь, наполняя все капилляры и соединяя нейроны. Как будто тебя заново подключают к электричеству. Говорят, некоторые видят солнечный свет, когда дышат им. – Бэд с благодарностью принял кружку от Дианы и отпил. – Сид перевозит большие партии нитрата амония в гробах под видом транспортировки вампиров. Ни один таможенник или полицейский не заглянет в такой гроб ни днем, ни тем более ночью. Так им удается избегать налогов и расследований.
– Ну и что? Это плохо? Это же не наркотик? – Пожала плечами Диана.
– Это незаконный бизнес. И весьма прибыльный. – Серьезно воззрился на нее Бэд Лак. – Кайф небольшой как от пива. Но если ты будешь употреблять его регулярно, то привычка может стать вредной. Посчитай сама, в пяти литрах дешевого пива содержится одна таблетка димедрола, это наркотик. Однако в таком минимальном количестве на стакан это законно. А если его употреблять каждый день, пусть даже и разведенным в солодо-хмельном сиропе, то очередь покупателей не иссякнет никогда.
– Хочешь сказать, что он вызывает привыкание? – Задумчиво откинулась назад девушка.
– Желание ощущать эффект вновь и вновь, это и есть привыкание. Но само по себе средство не считается наркотическим.
– Как такое возможно?
– А как можно обдолбаться, выпив пять пузырьков сиропа от кашля для детей? – Развел руками Бэд Лак. – Очень просто. Нужно просто обладать извращенной культурой его потребления или неправильно дозировать средство. И оно из лекарства превращается в яд, вызывающий визионерские переживания в лишенном кислорода мозге.
– Откуда ты все это знаешь? – Рассматривая потолок, лежа на кровати поинтересовалась Диана. – Я имею ввиду, ты говоришь так, будто ты все это пробовал.
Махом прикончивший кружку Бэд, устроился на подушке рядом с ней, довольно поглаживая грудь.
– Я просто живу уже достаточно долго, чтобы понять, что история человечества – это история наркотиков, просто в разные времена это был то мескалиновый кактус, то псилоцибиновый гриб. И все это на заре своего появления считалось безвредным. Когда-то в кока-колу добавляли чистый кокаин, считая это детской бодрящей вкусовой добавкой по сравнению с зависимостью от опиума. Теперь у меня нюх на наркоманов как у полицейского пса.
– Кстати, а где же твоя собака? – Неожиданно вспомнила Диана.
– Не было собаки. Тебе лучше не знать, что я оттирал этим мылом. – Он потянулся и устроился поудобнее. – А ты собираешься спать здесь? Я храплю.
– Уже ухожу на пол, папочка. – Диана спорхнула с кровати и улеглась на своем одеяле, бросая взгляды на Бэд Лака. Ночь еще была в разгаре, и она совсем не хотела спать, но быть навязчивой не любила.
Слушая пение сверчков в густой траве за домом и шепот волн, она сжимала в руках большую ракушку, на которой было нацарапано маркером “Поправляйся”. Девушка невольно размышляла о том, что уже привязалась к этому бородатому мужику, похожему на злобного плюшевого медведя. Хоть он и был для всех убийцей, Бэд совсем не казался ей смертельно опасным, скорее временами специально отталкивал, когда она с ним сближалась.
– Ты спишь? – Спросила Диана, но он не ответил, хотя ей показалось, что не спал.
Она тихо поднялась с пола и, мягко ступая по кровати, легла рядом с ним. Его руки немного пахли рыбьей чешуей и морем. Представив, как он снова душит ее, сжимая кулак, она вспомнила и настойчивые шершавые касания его языка к спине, и смутилась от того, что ей это даже немного понравилось.
– Извращенец… – Тихонько позвала она, приблизившись к нему почти вплотную.
– Чего тебе? – Ответил он тут же, но глаза не открыл.
– Я думаю, – неуверенно произнесла Диана, – мой родитель Семён. Он, кажется, хотел простить мне долг, когда я свистнула кровь из общего холодильника. А ведь он деньги обожает, только о бизнесе и твердит.
– Ты сегодня забирала блад-пакет первая, сразу после заката? Сколько их там было?
– Два.
Бэд Лак открыл глаза и оглядел девушку, будто хочет запомнить ее лицо в мельчайших подробностях. Зрачки серых глаз скользнули по ее губам, и Диане на мгновение показалось, что он ее вот-вот обнимет или схватит за плечи.
– Время летит. Спи. – Пробурчал он и отвернулся, устраиваясь на краешке кровати подальше от нее. Сердцебиение его на какое-то время участилось, прогоняя сон роем запутанных тревожных мыслей, и Диане даже показалось, что он тяжело выдохнул пару раз перед тем как окончательно заснул.
Глава 14. Маленькая смерть
Скрип металлической двери гаража не разбудил крепко спавшую Диану, и Бэд Лаку удалось улизнуть еще до восхода. Ему нужно было торопиться, чтобы поймать Виолетту Ивановну, маму Дианы, на выходе из общежития. Этот разговор больше нельзя было откладывать, если он хотел узнать подробности обращения девушки. Он уже догадывался, что ответы будут давать неохотно, поэтому вытащил из заначки деньги и без капли сожаления сунул в карман джинс всё, что у него было. Впервые за долгие годы его совесть молчала на работе. Бэд Лак прибавил шагу, нацепив хмурое выражение лица, чтобы его никто не остановил по пути.
Ясный субботний день пролетел быстро. Дорогие машины, с утра заполонившие дорогу в Ольсдорф, к обеду иссякли, а короткая смена шестого дня на часовой фабрике закончилась уже в четыре часа, и к моменту пробуждения Дианы, улицы уже были пусты. Вечер загнал уставших и пьяных под крыши домов и в злачные заведения, пропахшие вчерашней рвотой и скисшим пивом. “Эль Бар” озарял желто-красным глазом своей вывески синее в сумерках шоссе с редкими автомобилями, спешащими на праздник жизни в большую гавань соседнего города, где стояли люксовые яхты. В Лакхаузене же остывали от горячего солнца ржавые рыбацкие суденышки, покачиваясь на волнующейся поверхности замусоренного залива.
Диана, завязав узлом запутанные грязные волосы, сползла с кровати в пустом домике. Увидев на простыне свою красивую ровную ракушку, она сунула ее в карман и отправилась вниз. Прикрыв дверь гаража на хлипкий, болтающийся замок, девушка побрела по пустынному причалу в сторону шоссе. Голод уже начинал просыпаться, и ей необходимо было хотя бы выпить воды, чтобы встретиться с отцом.
У магазина Тима стоял белый кабриолет с компанией молодых людей, но на Диану никто не обратил внимания, и она решила не испытывать судьбу и сразу прошла в магазинчик.
Удивленно уставившись на небритого мужчину за стойкой, она с прищуром всмотрелась в его лицо.
– Вы отец Тимофея? – Наконец спросила она, когда молчание стало неловким. – Его смена еще не началась?
– Он в отпуске. – Фальшиво улыбнувшись, ответил мужчина. Растянутые губы походили скорее на долго тренированный навык, чем на натуральную эмоцию. Глаза Тима смотрелись на нем как-то чужеродно, а, может быть, Диана просто привыкла видеть эти глаза на другом лице. Но сходство было очевидным.
Девушка, пошарив в кармане, выловила несколько монет и поставила на кассу бутылку холодной негазированной воды.
– Скажете ему, что заходила Диана? Я хотела с ним поговорить.
– Я передам, но его сейчас нет в городе. – Ответил отец Тима, осматривая Диану исподлобья.
– Спасибо, зайду в другой раз.
Девушка торопливо выскочила из магазина и, минуя шумную компанию на заправке, устремилась к шоссе, чуть не прыгнув под дальнобой, несущийся из Ольсдорфа в Дерри.
Зычный гудок длинномера еще эхом звучал у нее в ушах, когда она вошла в заведение “Эль Бар”. Бэда за стойкой не было, зато все остальные были на своих местах. Хмурый бармен кивнул ей, Семен снова выяснял что-то с подбитой Нелли за своим привычным столиком, а Морис скучал в их компании, положив подбородок на кулак.
– Привет. – Издалека кивнула ему Диана, намекая, что хочет поговорить с ним наедине. Морис кинул несколько слов Семену через плечо и показал Диане большим пальцем на заднюю дверь.
Мурашки пробежали у нее по спине, но, выпрямив спину, она пошла за ним, поглядывая по сторонам.
– Как дела, сестренка? – По-свойски обняв ее за плечо, спросил Морис, когда они вошли в небольшое, заставленное ящиками и шкафами помещение без окон. Посредине стоял прожженный стол и несколько дышавших на ладан стульев, которые, видимо, было стыдно выставлять в зале. – Ты вчера так быстро ушла…
– Что вчера случилось? Кого-то убили? – Взволнованно спросила Диана, с любопытством рассматривая кладовку или чей-то захламленный кабинет.
– Скорее всего да. Леня, ночной курьер, вчера не дошел до работы. Может, и сбежал, но на него не похоже. Ну… и он не первый. Будь осторожна, Сид думает, что в городе появились опасные личности.
– Это сделал вампир или…? – Изображая испуг, спросила Диана.
– Не, не по нашим законам это. Да и вампира мы бы заметили, ведь им нужно есть, а никто не сообщал о нападении. Ну, кроме одного парня. Но с ним вопрос уже решили, ты не переживай. Сид тебе даже благодарен.
– А э… я не при чем. – Смутившись ответила Диана. – А что с ним? Он в порядке?
– Болтать не будет. Он сдал всех подельников, стоило пацанам чуть пустить ему кровь. Не волнуйся об этом. Но Лёню они не тронули бы. Скорее всего это пара охотников, пришедшая по шоссе. Поэтому держись подальше от леса вокруг фабрики и до самых доков. – Морис пожал плечами, разводя руки в стороны. – Кстати, у меня есть к тебе просьба.
– Да? – Не смогла скрыть удивления Диана. – Какая?
Морис шагнул к шкафчику, скинул с него какую-то пыльную тряпку и, отворив дверцу, извлек мерцающую корпусом гитару на широком кожаном ремне.
– У Семена в воскресенье день рождения. Сможешь исполнить песню? Это был бы отличный сюрприз.
Гладкий гриф из светлого дерева как побег ясеня выростал из корпуса, окрашенного в мерцающий темно-синий, с литой белой накладкой под ладонь. Хромированные колки и лады приковывали взгляд холодным блеском в неверном свете тусклой лампы.
– Ну я… не знаю. Мне кажется, ему не слишком понравилось, как я пою. – Призналась смущенно Диана, не касаясь гитары, хотя ей очень хотелось. – И я не уверена, что свободна завтра.
– Ты же завтра все равно придешь за блад-пакетом. Загляни и к нам. Не отказывайся сразу, подумай, но мы будем тебя ждать. – Морис подмигнул ей и убрал гитару назад в шкаф, суетясь от волнения.
– Я не гожусь для сцены, – выдохнула Диана, поворачиваясь к двери, – это будет позор.
– А ты надень красивое платье и увидишь, что это не так. Ты украшение этого места, детка. – Подбодрил ее Морис, кулачком поддев за подбородок. Диана усмехнулась и подняла голову, расправив плечи.
– Я подумаю, ладно, мне нужно домой.
Тактильные контакты всегда выбивали ее из колеи, заставляя нервничать больше обычного. Сконфуженно попрощавшись, Диана покинула наполнявшийся посетителями бар и неторопливо пошла в сторону общежития. Она с детства была одной из тех, кто грезил наяву, чаще представляя себе увлекательное будущее, чем участвуя в его претворении в реальность. В своих мечтах она блистала на сцене, ловила на себе восторженные взгляды и воодушевленно пела на барной сцене словно какая-нибудь Аланис Мориссетт или Тори Эймос. В жизни Диана всегда говорила “нет”.
“Нет. Это слишком сложно”. “Нет, я не знаю что петь, все песни, которые приходят на ум слишком легкомысленные”. “Нет, у меня нет ударных. Что я сыграю без партии барабанщика?” “Нет, нет и нет”, – думала она, вползая в окно своей комнаты. На подоконник вместе с ней запрыгнула Вискас, жалобно выпрашивая внимание и чего-нибудь поесть.
– Киса. Прости, я совсем забыла про тебя. – Вчесалась в ее шерсть ногтями Диана. От кошки пахло сном на солнце, и только один этот запах щемил все живое внутри юного вампира, лишенного прелестей дневного света.
Налив кисе воды из бутылки и покопавшись в чемодане, Диана вытащила длинную футболку, которая сошла бы за ночную рубашку, и ее взгляд упал на малиновое платье для выпускного на дне нераспакованного багажа.
– Нет. – Убеждая себя, покачала головой Диана и, захлопнув чемодан, прокралась в пустой коридор.
Из кухни до нее доносились негромкие голоса. Послушав с полминуты, девушка различила Феликса, Элину и мать с отцом. Мать рассчитывалась с соседом за обезболивающее и просила еще одну таблетку на вечер, а отец твердил, что это не обязательно, но все-таки уступал под натиском поступающих с трех сторон аргументов. Продолжение разговора Диана слушать не стала, ее теперь бесило щебетание Элины, и даже голос соседки казался мерзким.
Мысль о том, что отец вынужден мучиться от невыносимой боли и платить барыге, чтобы сомкнуть глаза ночью, сверлила ей затылок и давила на плечи. Пробравшись в комнату родителей, Диана положила ровненько в центр папиной подушки свою перламутровую находку с пожеланием выздоровления и вдруг принюхалась.
Кроме бинтов и запаха, который обычно сопровождает бани, – немного пара, немного дыма и кожи, – в комнате настойчиво пахло чем-то резким. Это чувство навевало воспоминание о флоксах в салоне живых цветов недалеко от ее старого дома: едко и навязчиво вторгающийся в ноздри цветочный аромат.
– Какого, блять, черта… – Диана заглянула под родительскую кровать и обнаружила картонную коробку с логотипом в виде распустившегося ириса и надписями Shikonel. – Мама…
От отчаяния руки у Дианы опустились, она села на пол и, открыв коробку, обомлела. Баночки, коробочки. Целый арсенал косметических средств в упаковке цвета сиренево-розовая маджента. Низкокачественная пластиковая крышечка еле скрывала просачивающуюся сквозь упаковку вонь. В сердцах запихнув коробку под кровать, Диана вскочила на ноги и с шумом словно пушечное ядро выскочила на улицу. Пробежав почти до самых доков, она все еще чувствовала как в легких свербит от цветочного запаха и жалости к себе, к матери и отцу.
“Ну, зачем…” – не могла понять девушка, бредя к домику у воды, еле поднимая ноги. – “И где только деньги взяла.”
Эллинг все еще был пуст. Диана начала немного беспокоиться за Бэд Лака. После слов Мориса о том, что Сид ищет убийцу, она стала всерьез переживать за своего нового знакомого, хотя ей скорее стоило опасаться за свою жизнь, а не за его.
Бросив длинную футболку на киль перевернутой лодки, Диана залезла в душ. Привычным жестом поковыряв над потолком, она снова нащупала пакет. Не перепрятал. Или хотел ее проверить?
Тщательно отмыв волосы и высушившись, стараясь думать о своих проблемах, она натянула только чистое белье и футболку, а затем, не выдержав, все-таки забралась в схрон Бэд Лака и полезла в пакет. Орден лежал на месте, на его обратной стороне было выбито “Малакай, Догхантер”. Выпятив губу, Диана уставилась на дверь.
Стоило ли скрывать. Ей это имя ровным счетом ничего не говорило… Она аккуратно сложила все назад и вытащила из хлама, который заприметила еще вчера, кругляш клейкой ленты-скотча. Расстелив куртку на полу, аккуратно заклеила изнутри порванные места и оглядела свой “шедевр” с лицевой стороны.
“Пойдет!” – сказала она, неловким взмахом руки роняя рулон ленты на пол. Закатившийся скотч описал круг и скрылся под лодкой. Набрав богатырской силушки в грудь, чувствуя себя при этом бодибилдером не меньше Шварцнеггера, Диана попыталась поднять лодку одной рукой. Затем двумя, и наконец та поддалась. Рулон ленты преспокойно лежал у дальнего края, а вместе с ним и два здоровых холщовых мешка поставленных в картонную коробку. Один из них был приоткрыт, поэтому исключительно из врожденного любопытства, Диана сунулась в него, посмотреть.
Нитрат аммония. Мышиная смерть. Два мешка были доверху набиты блистерами с таблетками. Ровные, красивые как на подбор они лежали рядами в связках по десять штук, словно в аптеке. Тысячи доз.
Задумавшись о том, сколько это все стоит, Диана вытащила одну пластинку, на которой уместились шесть круглых как вздутые пуговицы белых таблеток. На периферии ее взгляда отворилась и скрипнула дверь, и на порог ввалился, хромая Бэд Лак.
– Нашла все-таки. – Переводя рваное дыхание произнес мужчина, оседая на пол. – Дашь попить? Только не прикасайся ко мне.
– Что с тобой случилось? – Диана опустила глаза на его ногу и увидела рваную от пулевого ранения штанину. – За тобой кто-то гнался?
Она беспокойно посмотрела на дверь, а затем поторопилась с кружкой и, полоснув себя протянутым ножом, сцедила пару глотков, пока рана не затянулась. Бэд Лак махом осушил кружку и переведя дыхание пробормотал себе в бороду:
– Нет. Просто какой-то безумный старик с ружьем, заряженным серебром. Я сам виноват. Иди наверх, я тут уберу.
Он бросил взгляд на ее голые ноги и мокрые волосы, но ничего не сказав, принялся искать тряпку.
– Я сегодня говорила с Морисом. Он говорит, что Сид ищет нового курьера. Видимо, вместо того, которого ты убил.
– Не стоило туда ходить. – Не глядя, ответил Бэд Лак, набирая воду в ведро.
– Я могла бы узнать больше, ты же хотел выяснить, где его логово.
– Не ходи. Я уже выяснил. Он арендует старые склады на часовой фабрике, те, которые выходят на задний двор этого безумного старика с ружьем. Видимо, гости зачастили мимо его дома по ночам, поэтому он и модернизировал свою двустволку.
– Ладно. – Немного разочарованно ответила Диана. – Э. Бэд. Можно взять немного обезболивающего для отца? Это ведь то, что я думаю? – Диана смущенно показала блистер, который так и остался лежать на полу, когда она опустила лодку на место.
– А сама попробовать не хочешь? – Бесстрастный голос был обманчиво безразличным, а слова всего лишь проверкой. Его нога почти зажила, и он уже затирал кровавое пятно, оставленное у входа, избегая смотреть на Диану.
– Только, чтоб убедиться, что это то, что ему поможет. Отец у меня один. – Она пожала плечами и, подняв куртку и брюки, поплелась на второй этаж, оставляя Бэда убирать следы своего ранения. – Спасибо.
Он еще дважды сходил за водой к заливу в сгущающейся темноте и облил водой несколько пятен на улице, избавляясь от кровавого следа, ведущего к домику. Собака, возможно, выследила бы его по запаху. Но они не ищут с собаками, и вдобавок не знают, кого искать.
Вернувшись домой и плотно закрыв дверь, он неожиданно услышал звуки чиркающей зажигалки и бросился наверх. Бэд Лак оказался на верхней ступеньке как раз в тот момент, когда Диана вдохнула зашипевшую на подпаленной ложке таблетку.
– Глупая, я ж не это имел в виду! – Он подхватил ее, забившуюся в конвульсиях. В спазме девичья рука сжала ложку, согнув ее пополам. И вдвоем они повалились на кровать. Глаза Дианы закатились, когда кровь с движущими ее частицами вампирской жизни перестала качать сердце и поступать вверх по аорте к голове. Ее тело медленно умирало, начиная с кончиков пальцев, и лишенное питания серое вещество, изрыгало в мозг отчаянные картинки конца света.
Диана видела льва, нависшего над ней, и белых ангелов окружающих ее со всех сторон. Руки ее опутали растения, поднявшиеся из недр земли, и сдавленное горло перестало глотать слюну. Лвиная грива терлась о ее щеку, и она вдыхала запах моря и солнца с кончиков звериных волос, которые щекотали ей нос. Ей казалось, будто горячее солнце перестало жечь ее до костей, а наоборот принялось ласкать ее своим теплом, делясь им и окутывая, бережно гладя девушку по голове. А затем побеги растений настойчиво проникли ей в рот.
Бэд Лак, выудив из кармана свой верный нож, разжал ей челюсти и придавил металлической рукоятью язык, чтобы она не откусила его в припадке. Удерживая трепещущее в треморе юное тело, он всем весом пригвоздил ее к кровати, упираясь коленями в матрас. Когда делирий, и вместе с ним крупная дрожь, стали отступать, девушка обмякла. А он, стянув с кровати скомканный пододеяльник, набросил его Диане на лицо, укрыв с головой по пояс. Её зубы клацнули под плотной тряпкой, силясь вцепиться во что угодно теплое, в судорожных попытках сохранить свою жизнь. Организм почувствовал нехватку крови в органах.
Двумя руками фиксируя тряпку на ее лице, мужчина взглянул вниз. Ногами она брыкалась не слабо, врезав пару раз по едва затянувшейся ране на его голени, но крови не было. Футболка съехала, и её обнаженное до пупка тело в одних хлопковых трусиках змеей вертелось между его напряженных коленей. Подушки и вещи упали с кровати, а из кармана ее куртки на пол вывалилась упаковка презервативов со слоганом на ребре: “Не бойся своих желаний!”
– Да вы издеваетесь! – Заревел он, утыкаясь лбом ей в острый подбородок. Через двойной слой ткани проступали заостренные вершинки небольшой чувствительной груди девчонки, и Бэд Лак закрыл глаза, чтобы контролировать свои разлетевшиеся мысли.
Он досчитал до сотни, затем до двух сотен. Трех. И, наконец, к исходу его собственной силы воли, эффект наркотика стал отступать. Кровь Дианы очистилась от закиси азота примерно за полчаса. А когда девица затихла под натянутой простыней, он слез с нее и присел на край кровати, поправив вспотевшие яйца в штанах.
Она долго молчала, хлопая глазами под тряпкой, а потом рывком села и, натянув пододеяльник на ноги, подогнула их к себе, стыдливо глядя сквозь матрас в одну точку.
– Я понюхал мышиной смерти впервые еще до войны. – Заговорил Бэд. – Мы тогда с парнями нанялись в охрану мейстера Хайтауэра, тогда еще он мейстером был. Шеф запланировал ночной визит на остров. Хотел встретиться с Елизаветой Второй. Ее Величество заставили нас ждать два часа в машине у служебного входа, пока ее там облачают в вечерний туалет и все ее бриллианты. Ну, а я выскочил из машины и под дозой кинулся на псарню. Покусал там ее породистых собак. Опозорились жутко. Думал, меня уволят. Но нет. Королева только рассмеялась и извинилась, что не предложила вампирам угощение соответствующее их статусу.
Он усмехнулся, и Диана прыснула от смеха, чувствуя себя лучше.
– Тебя поэтому назвали Догхантером? – Проговорилась она.
– Подсмотрела все-таки. – Глянул на нее из-за плеча Бэд Лак, пряча еле заметную улыбку в бороде. – А сказала, не станешь лазить специально, я тебе поверил… Теперь не говори никому.
– Да кому я скажу. Я и не знаю никого. – Диана подкралась поближе и села рядом с Бэдом, прижавшись плечом к его теплой спине, положив ухо ему на загривок. – Ты мне львом привиделся, но не страшным. А потом меня будто в одеяло теплое завернули. А ты что видел?
Нахмурившись Бэд Лак, выдохнул и тихо проговорил, сквозь напряженную челюсть:
– Я тебе не домашний котя, Диана. Я намеренно заразил, а затем убил сотни вампиров, таких как ты.
– Но это же было во время войны. – Прошептала невозмутимо Диана, оправдывая его.
– Не все, что происходит во время войны, делается во имя мира, победы или другой светлой идеи. Для многих эта война стала способом добиться власти, которой они были лишены прежде из-за низкого статуса или происхождения. И я убивал тех, кого прежде называл своими братьями, чтобы привести к посту тимарха своего владыку. Поверь, у меня были и есть самые приземленные цели. Ты зря считаешь меня джентльменом хоть на грамм.
– Мой отец всегда говорил, – возразила Диана, – что джентльмен – это достойный представитель общества, в котором живет. Изменяются времена, и джентльмены меняются вместе с ними. Сейчас это не тот, кто знает, какой вилкой есть устриц, а тот, кто честен с собой и окружающими, целеустремлен, трудолюбив и ответственен. А с тех пор как женщины и мужчины имеют равные права, они имеют и равные обязанности. Поэтому все эти качества относятся и к леди в том числе.
– Серьезно? – Усмехнулся Бэд Лак, хмуря брови. – И что за ответственность лежит на твоих плечах, леди-капюшон? О чем ты думала, когда ложку к лицу подносила?
– Я должна позаботиться о своих родителях, это мой долг. – Сурово произнесла Диана. Глаза ее потускнели, будто груз ответственности, о котором она позабыла, вновь навалился на нее с удвоенной силой.
Бэд Лак резко встал и, взглянув на часы на руке, пошел на лестницу.
– Я уже позаботился. Я отдал твоей матери все наши деньги. Не пугайся, твои родители уедут из города на некоторое время.
– Это было ошибкой. – Пробормотала Диана, кутаясь в простыню на постели, грустно глядя ему вслед. – Куда ты? Не уходи…
– Порыбачу на берегу. Рассвет через пару часов, не выходи.
Рассматривая потолок, девушка еще долго открывала и закрывала глаза, вспоминая как простыня, которую она приняла за крылья ангелов, окутывала ее своей белизной. В голове у нее крутилось: “... на что вы готовы ради любви”.
