Текст книги "Недетские игры (СИ)"

Автор книги: Анна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

– Друзьями нам точно не быть, но и враждовать с мужем Нессы мне не хочется.

– Если тебе от неё что-то понадобится, звони мне, – Ярослав остановился у своей машины, но протягивать руку Мирзоеву не стал.

– А не много на себя берешь?

– В этом мы сами разберемся, – он сел за руль и вопросительно кивнул, спрашивая, остались ли невыясненные моменты. Но Артур ни спрашивать, ни возражать не стал, только отошел, чтобы не вводить Невзорова в искушение задавить себя.

Прежде, чем возвращаться домой, Ярик немного покатался по городу, сбрасывая напряжение. Ни к чему в таком состоянии показываться на глаза жене. Честно говоря, что-то вроде того, о чем поведал Мирзоев, он и подозревал – у Агнеши просто дар притягивать к себе неподходящих личностей.

Останавливаясь перед воротами гаража, мужчина заметил бредущего навстречу парня в настолько облегающих джинсах, что вопрос сексуальной ориентации этого индивида отпал сам собой – нормальный мужик такие никогда в жизни не наденет. Сопровождал этого мелированного перца один из ребят, оставленных Невзоровым для присмотра за домом. Чудо непонятного пола активно жестикулировало и так размахивало черным кожаным саквояжиком, что вполне могло прибить само себя, но Серега, немного морщась, терпеливо слушал, хотя от чести быть потрепанным по макушке и увернулся. Дождавшись, пока тот, чьим кумиром был Зверев, усядется в припаркованный за воротами "Ниссан Микра", Ярослав вышел из машины и направился к брезгливо отряхивающемуся Сергею.

– Это кто такой? – Невзоров кивнул вслед отъехавшей темно-синей букашке.

– Какой-то Сашенька. Блин, у нас что, в парикмахеры только педиков берут?!

– Ага, естественный отбор. И ты давай, учись политкорректности, теперь это – лица нетрадиционной сексуальной ориентации, – Яр хмыкнул, глядя на то, как его подчиненного перекосило. – Чего ты психуешь, он же тебя не домогался?

– Тьфу-тьфу-тьфу. Зато, с другой стороны, удобно – не страшно к такому жену отпускать, – все же нашел позитивный момент Серега, но, пока шел в сторону их сторожки, все равно пару раз передернулся.

Невзоров хоть и посочувствовал парню – его самого такие вот "противные" настораживали, но зато теперь то поганое ощущение, оставшееся от разговора с Мирзоевым отпустило, хоть можно не бояться, что может на Агнешке сорваться.

Как оказалось, Нешку шумный чудо-мастер Сашенька, сделавший из криво покромсанных прядей что-то, сильно напоминавшее стрижку Одри Хепберн времен "Римских каникул", все же несколько утомил. Девушка свернулась клубочком между подушками, отвергнув всякие попытки домработницы накормить чем-то вкусным, и боролась с желание позвонить мужу – идти на водные процедуры в одиночестве она все-таки побаивалась, справедливо опасаясь повторного сотрясения. Хотя стригли её, тщательно укутав плечи специальным фартуком, мелкие волоски все-таки прилипли к шее и теперь немилосердно кололись.

– Привет, – Яр присел на кровать рядом с женой, которая почти целиком спряталась под одеялом.

– Ты уже дома? – она отбросила покрывало с лица, под которым пряталась от Алевтины Эдуардовны, симулируя сон. – Надеюсь, Олег после разговора с вами выжил?

– Жив, конечно. Что ему сделается? – он внимательно смотрел на новый образ Агнессы и пытался понять – нравится ему или нет. То, что ей такая стрижка идет, тут даже вопросов не возникало – ультракороткие темные волосы подчеркивали аристократически-бледное лицо с высокими скулами, делая глаза ещё крупнее, а шею – длиннее. Но сейчас она была какая-то непривычная. Прежняя Нешка с длинными косами была более нежной и домашней. А эта казалась моложе и резче.

– Нравится?

– Тебе идет, – Ярик ушел от прямого вопроса, но с ней такой номер не прошел.

– Но тебе не нравится.

– Тебе хорошо с длинными волосами. Но и так очень красиво! – мало ли, вдруг ещё обидится. Но Агнесса только тихо фыркнула, не став комментировать его заявление. – Пойду приготовлю ванну. Никуда не уходи.

– Угу, меня так и тянет туда-сюда по лестнице побегать, – проворчала девушка, закапываясь обратно под одеяло. Вынужденное бездействие плохо влияло на её настроение, и Неша все чаще ловила себя на мысли, что начинает раздражаться из-за пустяков. А она не имела права срываться на ком-то, близкие же не виноваты в её самочувствии и скуке…

Лежа с закрытыми глазами, девушка снова подумала о том, что нормально спать может только в присутствии мужа. Даже сейчас, когда он шуршит за дверью, она ощущала какое-то умиротворение, словно снова вернулась в детство, слушая, как утром в выходной мама возится на кухне, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить свою Агушку. Так её назвала только она, и когда, после смерти родителей, то же самое попытался повторить дядя, у Нешки началась истерика.

– Идем, – девушка не сразу поняла, что муж стоит рядом с кроватью и ждет, пока она перестанет копаться в прошлом и обратит на него внимание.

– Извини, задумалась, – Агнесса привстала, собираясь поставить ноги на пол, но Яр её опередил, подняв на руки. – Мне нужно хотя бы немного ходить, постоянное горизонтальное положение тоже не есть совсем хорошо, – она не то, чтобы протестовала, но стоило сразу обозначить позицию по такому принципиальному вопросу.

– Когда я на работе, ведь все равно встаешь, – он не стал прикрывать дверь, чтобы ориентироваться в темной ванной – включать верхний свет мужчина не стал, помня о некоторой светочувствительности после подобных травм. – Стой смирно.

Ступни Нешки коснулись коврика, а руки мужа начали ловко освобождать её от одежды.

– Я сама…

– Это я уже слышал. Тебе трудно дать мне поухаживать за тобой? – в голосе Ярослава слышалась почти детская обида, и девушка справедливо решила, что приступ скромности уже совсем не к месту.

– Хорошо, стою и молчу, – она переступила, помогая стянуть с себя трусики, правда, для этого пришлось опереться на плечи присевшего перед ней мужа.

– Вот и умничка, – он провел ладонями по её бедрам, поцеловал чуть выше пупка и, подхватив под коленки, медленно и осторожно поставил в теплую воду. – Теперь потихоньку опускаемся. – Агнешка, державшаяся за его шею, потихоньку ослабила захват пальцев и оперлась затылком на бортик, где Ярик уже заботливо пристроил полотенце.

– Как хорошо… – она смахнула со щеки маленькое облачко пены, с удовольствием вдыхая ароматы лимона и хвои. Её любимые запахи. Надо же, а ведь он все это помнит…

– Не двигайся минутку, сейчас вернусь, – Ярослав вышел из ванной комнаты, оставив Нешку в легком недоумении и даже расстройстве. Она как раз собиралась расспросить его о сегодняшних событиях. Да и вообще приятно, когда он рядом. И разговаривать при этом необязательно, хотя Яр точно что-нибудь придумает, чтобы её отвлечь и развеселить.

Она ещё только продумывала, куда мог отправиться муж, когда он вернулся с двумя толстыми свечами. Щелкнув зажигалкой, Яр устроил массивные подсвечники возле зеркала, чтобы ровные язычки пламени, отражаясь, немного разогнали полумрак.

– Так лучше?

– Да, спасибо, – Агнесса крепче сжала пальцы правой руки, не решаясь сделать то, что собиралась. Как же все-таки страшно… Она хотела отдать ему это, но в последний момент смалодушничала. – Надеюсь, вы с Артуром мирно пообщались? – ещё, когда Яр только появился в комнате, девушка внимательно осмотрела его на предмет травм. Вроде, ничего не заметила, но беспокойство не отпускало. Кому, как не ей знать, что иногда внешне ничего не видно, а тело при этом просто разламывает от боли. Но нес её Ярослав легко, без скованности движений и задержки дыхания, потому Нешка немного успокоилась, но все же не полностью.

– Да, – Невзоров ногой подтолкнул ближе к бортику ванны пуфик, стоявший до этого возле туалетного столика. – Он тебе при встрече сам расскажет.

– Мы с ним вряд ли встретимся, – она немного помедлила, прежде чем ответить. – Если только случайно.

Ярик, попытался посмотреть ей в глаза, но жена расслабленно лежала, плотно прикрыв веки.

– Почему?

– Пытаюсь избавиться от прошлого. – Ему пришлось напрячься, чтобы расслышать её шепот. Пар от теплой воды заставил покрыться тело испариной, во всяком случае, так думал Ярослав, не зная, как спросить – решила она и его оставить в прошлом или же нет. – Однажды я помогла ему, потом он – мне. Мы в расчете…

– Да нифига вы не квиты! – хоть и понимал, что лучше не заострять на этом внимание, но сдержаться не смог. – Он ведь точно знал, куда тебя тогда вез. Почему ты промолчала?!

Агнешка все-таки посмотрела на мужа, хотя появившееся детское желание с головой уйти под воду, избегая этого разговора, было, как никогда, сильно. Она видела, что Ярослав зол, но старается сдерживаться, пусть это и не совсем получается. Протянув руку, девушка коснулась скользкими пальцами его щеки, ощущая, насколько желваки напряжены под чуть шершавой кожей.

– Я все расскажу, только не торопи меня, – она не знала, как избавиться от просительных ноток в голосе, и снова зажмурилась, не желая видеть жалость на его лице. Лучше уж пусть злится или ругается, только не жалеет.

– Эй… – мужчина перехватил её ладонь, чуть сжимая запястье. – Я понимаю, тебе тяжело об этом даже вспоминать, не то, что рассказывать. Но это не простое любопытство. Я не знаю, как снова не налажать. Не та была семья, чтобы научить…

– Расскажешь? – Неша уцепилась за эти его слова, стараясь отсрочить собственную исповедь.

Ярослав немного помолчал, только бережно перебирал тонкие пальцы, которыми она продолжала поглаживать его щеку, а потом взял шампунь и, выдавив немного на ладонь, начал крайне аккуратными движениями намыливать ей голову, стараясь не задеть тонкий послеоперационный рубец, который был почти не заметен, прикрытый волосами.

– Помнишь, ты как-то предположила, что у меня родители развелись, когда я был мелким? Так все и было.

– Я не должна была так говорить, – ей стало стыдно за использование профессиональных знаний в нехороших целях. Она ведь понимала, что права, и все равно попыталась сделать больно, невольно отвечая на его агрессию.

– Нет, правильно, что сказала. Я сделал гадость тебе, ты адекватно ответила, – Ярослав хмыкнул, вспоминая свою реакцию на её предположение. – И потом, не уколола бы меня, кто знает, может, и целовать бы тебя не полез. Застеснялся бы.

Несмотря на серьезность темы, Агнессы прыснула от смеха:

– Не наговаривай, ты стеснительностью не страдаешь, – она чуть глубже опустилась в воду, смывая пену с волос и, повинуясь безмолвной просьбе, подняла ногу, чтобы Ярославу было удобнее намыливать её, все ещё расцвеченную разноцветными синяками кожу. – Если верно понимаю, ты остался с матерью? – девушка не хотела его подталкивать, настаивая на продолжении, но проснувшееся желание понять собственного мужа не утихало. – Сколько тебе было лет?

– Двенадцать. Ромке – семнадцать. Он уже окончил школу и остался в Москве, как раз поступил в университет. А меня Валери забрала во Францию. Она там родилась, а замуж вышла за русского, хотя в те времена это и не приветствовалось, – он замолчал, вспоминая каким шоком было для пацана узнать, что семьи у них больше нет, да и не то, что видеться, даже разговаривать с отцом мать запретила.

– Ну, я немного младше, да и Польша – не Франция, но примерно представляю. Я же тоже не чистокровная русская, отец – поляк, – она немного повернулась, чтобы лучше видеть мужа и уже без усилий сдержала гримасу от кольнувшей боли, когда ребра выразили недовольство такими ерзаниями.

– Валери любила отца, но ненавидела Россию. Мы так и не узнали, почему родители развелись, – Ярик слегка тряхнул головой, чтобы отогнать особо яркие воспоминания. – Так я оказался в Париже, совершенно не зная языка и не имея рядом никого знакомого, кроме матери. Проблему языкового барьера она решила просто – запретила разговаривать на любом языке, кроме французского. И отдала в местную школу.

Агнесса почувствовала копящееся раздражение на его мать. Неужели она не понимала, что ребенку и так очень тяжело?! Развод родителей, фактическое "выпадание" из привычной жизни, расставание со всеми друзьями. Да ещё и новое, совершенно чуждое окружение, в котором чувствуешь себя пустым местом, лишенный возможности понимать и выражать себя. Неша не сомневалась, Ярослав быстро выучил язык, под маской веселого раздолбая скрывается гораздо более умный и глубокий человек, чем он сам желает показать.

– Сколько месяцев тебе понадобилось, чтобы начать нормально общаться? – она не собиралась унижать его проявлением жалости. Воспоминания от этого легче не станут…

– Четыре, потом уже шпарил практически без акцента, – Невзоров хмыкнул, вспомнив что-то из той далекой поры.

– Быстро. У тебя хорошие лингвистические способности. А чем занималась твоя мать?

– Устраивала свою жизнь. Через полгода Валери вышла замуж и отдала меня в школу-пансионат, после этого я видел её пару раз в месяц, когда она забирала домой на выходные.

Нешка сжала зубы, чтобы не выругаться. Стоило только представить, что кто-то предложит ей сделать нечто подобное с Мишкой, как девушка понимала – не сдержалась бы и высказала этому человеку все, что о нем думает. Как можно променять ребенка на мужа?! Это же все твое, с головы до ног, от сопливого носа до сбитых коленок, личное счастье, ради которого пойдешь на что угодно…

– Вы часто общаетесь?

– К счастью – нет, – он наклонился к жене, пытаясь угадать хоть какую-то эмоцию, но она выглядела совершенно спокойной. – Может, ты меня и осудишь, но я не чувствую себя её сыном. И мне за это не стыдно. Я уважаю Валери за то, что она не бросила меня, только, может, так было бы даже лучше.

– Я понимаю тебя, – она привстала, не совсем представляя, как его поддержать, не начиная копаться в его эмоциях. Именно здесь её помощь не нужна – он не считает себя виноватым в чем-то, но и мать не обвиняет, просто констатирует факт. А самой Агнессе очень хотелось выразить все, что она по этому поводу испытывала. Потому девушка не придумала ничего, кроме как, положив ладонь на его затылок, слегка потянуть на себя, безмолвно прося наклониться. Когда он оказался совсем близко, Нешка прижалась к губам, так выражая сочувствие и понимание. Поцелуй получился нежным и с каким-то едва ощутимым привкусом горечи.

– Неш… – он с усилием сглотнул, пытаясь отодвинуться, но не смог перестать гладить скользкие от пены плечи, трогать тонкие ключицы и шею. – Ты не представляешь, как я тебя хочу, поэтому не надо провоцировать, ладно? – пальцы перешли на её затылок, ероша мокрые короткие волоски. – Давай сначала мы все решим, а ты поправишься?

– Надо же, какая выдержка, – хмыкнула девушка, испытывающая сейчас даже не совсем страсть, хотя и не без того, а, скорее, щемящую нежность. Но и утверждать, что его ласки на неё не подействовали, тоже было бы абсолютным враньем.

– Не издевайся, – Ярослав потерся носом о её щеку, жадно вдыхая запах Агнешки. Крепко поцеловав напоследок влажные покрасневшие губы, он вернулся на свое место, продолжая поглаживать шею жены. – Теперь твоя очередь.

Эти слова колючим сквозняком прошли по распаренной коже, вызывая нервные мурашки и резко отрезвляя. Но Яр прав, раз уж они решили быть честными, она тоже должна рассказать.

– Ты спрашивал, почему я ничего не рассказала тогда, – девушка на секунду задержала дыхание, подбирая правильные слова. – Потому что мне было все равно. Там, у тех, к кому я могла попасть, не ждало ничего нового. Только бы закончилось все намного быстрее, – она попыталась смягчить это улыбкой, но по лицу мужа поняла, что ничего у неё не получилось. Конечно же, он уже додумал все, что она не договорила. Но не это заставило её зажмуриться, не злость на Муромова, а боль в глазах Ярослава. Пока не прошел порыв рассказать это, Агнешка, не открывая глаз, продолжила. – Мне тогда было все равно, что будет дальше, только бы все прекратилось. И то, на что согласился Артур, ничуть не хуже, хотя и не лучше…

– Ты знала, что он тебя любил? – Невзоров сам не узнал в этом сиплом скрипе свой голос.

– Нет, не любил. Он был влюблен в ту Агнессу, которую видели все. Покорная, забитая, послушная, слова поперек не скажет… Идеальная жена. А потом он увидел настоящую меня, и все прошло.

Ярослав разрывался между двумя желаниями – вытащить её из воды, усадить к себе на колени и дать понять, что ему она нужна любой – злящейся, расстроенной, любящей матерью, вежливой язвой… А вторым порывом, не менее сильным, чем первый, было вернуться к Мирзоеву и просто удавить эту тварь. Это Нешке, которая тогда была совсем девчонкой, можно было забить мозги таким поклонением, а Невзоров понимал, что Артур – садист даже похуже, чем Муромов. Тот просто бил, а этот наслаждался не самим процессом, а результатом. Если бы любил, нашел бы способ вытащить её из этого. Сам бы подох, но любимую женщину спасти был обязан.

– Яр… – он не сразу понял, что она поглаживает его по плечам, буквально окаменевшим от силы, с которой пальцы впились в край ванны. – Не нужно. Я этим уже переболела, просто забудь. И не хочу, чтобы это становилось между нами, – Агнешка, конечно, понимала, что он сейчас далеко не в лучшем расположении духа, но не представляла, каких усилий ему стоило не размазать Мирзоева по асфальту. – Дай мне руку.

Невзоров с усилием разжал сцепленные зубы и только после этого поднял голову. А встретившись с неё взглядами, понял – все она сознает. И тогда, и теперь. Она у него вообще на редкость умная девочка, только иногда это было так некстати…

– Протяни ладонь, – повторила Агнесса, видя, что он, похоже, даже не услышал её слова, занятый своими невеселыми мыслями.

Мужчина безмолвно выполнил её просьбу, и она вложила ему в руку что-то теплое, но что именно, Яр не видел, потому что жена не убирала чуть подрагивающие пальцы, накрывающие ладонь. Но, судя по учащенному дыханию и серьезному взгляду, это было что-то очень важное. Неша хотела что-то сказать, но в последний момент передумала и медленно отвела свою руку. Правда, недалеко, положив запястье на бортик.

А Ярослав, хоть ещё и окончательно не успокоился после её рассказа, на секунду прикрыл глаза, чувствуя такое облегчение, что и словами не передать. И он обязательно постарается сделать все, чтобы она никогда не пожалела об этом решении. Как назло, при умении в обычной ситуации заболтать кого угодно до полусмерти, сейчас мужчина не знал, что сказать. Потому просто прошептал:

– Спасибо… – и надел обручальное кольцо на подставленный пальчик. – Можно поцеловать невесту?

– Раньше ты как-то не спрашивал, – Нешка рассмеялась, сама не поняв, отчего немного сел голос. – Такая послушность начинает пуга…

Решив, что хватит ей над ним насмехаться, Ярик наклонился, накрывая её губы своими. Только в этом поцелуе было намного меньше нежности, зато жадного нетерпения – через край. Но девушка была не против такой немного грубоватой ласки, от которой становилось намного жарче, чем от горячей воды. Она ответила так же порывисто, но вести в этот раз ей не позволили, убирая тонкие пальцы, которые стискивали его шею, легко царапая кожу.

– Агнеш, не надо, – мужчина осторожно отодвинул её, хотя и не прекратил покрывать лицо жены медленными, едва ощутимыми поцелуями. А потом, на секунду задумавшись, опустил руки в воду, не обращая внимания на свою промокшую рубашку, и поднялся вместе с Агнессой. – А теперь – цыц, сама напросилась, – он вынес её из ванной, не став заморачиваться на тему одевания или вытирания. Пока они наедине, хватит и обручального кольца, чтобы совсем уж голой не была.

– Мы постель намочим, – это было даже не протестом, а, скорее, предупреждением.

– Вполне возможно, – он опустил её на простыню, но не стал накрывать одеялом, проводя ладонями по телу жены, старательно огибая ушибы. И все равно эти все ещё темные пятна невольно приковывали взгляд.

– Они скоро сойдут, – Агнешка точно знала, на что именно он смотрит, но не делала попыток прикрыться.

– Знаю, – Ярослав устроился рядом с ней и прижался губами к зеленоватым разводам чуть ниже груди. Потом поднялся на плечи, зализывая все травмы и собирая оставшиеся капельки воды.

– Ты же сам сказал, что нужно потерпеть, – девушка прикрыла глаза, впитывая каждую ласку, каждое касание его рта к чувствительным участкам тела. Даже не прекращавшаяся до сих пор нудная головная боль исчезла, оставляя звенящую пустоту на месте разумных мыслей и рациональных решений.

– Я и потерплю, – он накрыл её тело своим, опираясь на локти так, чтобы не придавить почти болезненно хрупкую фигурку. – А тебе не обязательно, – следующий поцелуй был настолько далек от целомудренного, что Агнеша хотела уже не согласиться с таким самопожертвованием, но легкое головокружение, появившееся из-за резкого рывка, когда она попыталась немного выползти из-под мужа, собираясь обхватить его ногами за пояс, намекнуло на правоту Ярослава. – Тшшш… Лежи спокойно.

Он спустился ниже, потершись лицом о грудь, отчего девушка резко вдохнула и выгнулась, сама не понимая, нравится ей это ощущение контакта чувствительных сосков с небритым подбородком мужа или нет. Но, когда Яр попытался отодвинуться, Нешка протестующе замычала, обнимая его за шею. Повинуясь, мужчина прихватил сосок зубами, легко прижимая, следя, чтобы не причинить ей боли.

– Не бойся, я не хрустальная. Сильнее… – девушке пришлось прокашляться, чтобы получилось что-то более внятное, нежели едва слышное сипение.

Прежде чем ответить, Ярослав старательно зализал место нежного укуса:

– Нет.

И продолжил спускаться по животу, целуя гладкую, слегка пахнущую цитрусами кожу. Ладони же тем временем плавно скользили вверх и вниз по бедрам, поглаживая и осторожно сжимая. Этот контраст с его обычной нетерпеливой страстностью был настолько острым, что Нешке хотелось поторопить мужа, но ничего, кроме вздохов и тихих стонов выдавить из себя не могла. А потом решила – если ему так хочется, пусть развлекается. Но вот ощущение холодной мокрой тряпки, в которую превратилась его рубашка, возюкающей по голым ногам, девушку категорически не устраивало. Потому она потянулась к пуговицам, собираясь стянуть хлопковую ткань с широких плеч, но Яр, похоже, понял, что именно ей не нравится и, перехватив её кисти, поцеловал запястья и завел их за голову жене, прижав к подушке.

– Держи их так, – судя по тому, как затрещала сдираемая с влажного тела рубашка, в гардеробе мужчины появилось вакантное место. Пока Агнесса не успела запротестовать против такого обездвиживания, Ярик накрыл её рот, раздвигая губы языком, не давая возможности что-то сказать. Он старался как можно осторожнее гладить её тело, но все равно сбивался на крепкие объятия, потому приходилось постоянно следить за собой. И не сказать, чтобы у него это получалось.

– Яр, пусти руки, – Нешка смогла высказаться по этому поводу только, когда он неохотно оторвался от её губ. Все-таки, смерть от удушья в его планы не входила. – Пожалуйста.

Зажим на запястьях, которые он удерживал одной рукой, тут же ослабел, и девушка обняла Ярослава за плечи, устроив ладонь на затылке мужа, поглаживая и показывая, как ей нравится, когда он начал покусывать её плечи.

– Не хочешь снять джинсы? – она провела ступней по затянутому в плотную ткань бедру, после чего закинула ногу ему на пояс.

– Очень, – он неохотно оторвался от неспешного посасывания её груди, – но лучше не буду.

Чтобы отвлечь жену от провокационного массажа пальчиками ног его поясницы, от которого по позвоночнику проходила горячая волна, поднимающая дыбом волоски на руках, Ярик отодвинулся от Агнешки, несмотря на некоторое сопротивление с её стороны.

– Значит, решила играть нечестно? – он устроился между её разведенных бедер, в наказание пощекотав чувствительное место под коленками.

– Ай, – Агнесса хихикнула и дернулась, пытаясь уйти от его пальцев, но муж перехватил её за щиколотки и, не разрывая контакта взглядов, поставил ступни себе на плечи. – Может, мне тоже хочется проявить инициативу.

– Обязательно проявишь. Только не сегодня, – в подтверждение своих слов Ярослав немного повернул голову и втянул в рот большой палец её левой ножки.

Нешка никогда бы не подумала, что такая незамысловатая ласка заставит вздрогнуть всем телом и зашипеть сквозь стиснутые зубы. Шипение сменилось низким стоном, когда он медленно провел языком по подушечке пальца. Девушка никогда не думала о своих ступнях, как об эрогенной зоне. То ли не так искали, то ли исследователь нужен был другой… Но именно сейчас у неё перехватывало дыхание от накатывающего волнами возбуждения. Она попыталась подняться, хотя и сама не знала, зачем, Ярослав мгновенно перестал облизывать её пальчики и мягко толкнул обратно на подушку.

– Что же ты такая непослушная… – губы мужчины двинулись вверх по ногам, переходя с коленки на бархатистую кожу внутренней стороны бедра, едва ощутимо прихватывая её зубами.

Нешка не стала отвечать, да и не смогла бы ничего придумать, кроме, разве что: "Ещё!", но муж не нуждался в таком приказе, и без всяких намеков зная, куда поцеловать, а где можно применить и более грубую ласку. Девушка откинулась назад, прогибаясь и упираясь затылком в подушку, почувствовав мягкое влажное касание языка на самой чувствительной плоти. От малейшего движения Агнессу встряхивало, как от разряда тока, и Ярослав уронил тяжелую ладонь на её живот частично обездвиживая, не давая метаться по кровати. Она застонала почти в голос, когда поцелуй стал более откровенным и эротичным, и прикусила себе запястье, заглушая этот возглас. Но тут же разочарованно вскрикнула, когда муж поднял голову.

– Не нужно. – К чему именно это относилось, она поняла, когда Яр заменил её запястье своими пальцами, скользнув ими по губам Нешки. – Кусай меня. – Но она не стала бы так делать даже, если бы захотела причинить ему боль и вместо этого втянув в рот его мизинец, повторила то же самое, что он делал до этого с её ступнями. – Твою ж мать!

Агнессу никогда не возбуждал мат и прочие словесные грубости, но сейчас она только улыбнулась и, закинув бедра ему на плечи, теснее сжала его шею.

– Точно не передумаешь? – девушка освободила его пальцы, напоследок чувствительно прикусив мужскую кисть, и провела ею вниз, накрывая ладонью Ярослава свою грудь. – Я хорошо себя чувствую.

– А будешь – ещё лучше, – он обвел кончиками пальцев твердый сосок, вызывая у жены что-то среднее между жалобным хныканьем и рычанием. – Расслабься, я хочу сделать тебе приятно.

Отвечать она не стала, да и что можно сказать, когда мужчина, уже не обращая внимания на её потуги добиться равноправия, вернулся к прерванному занятию?

Из всего остального Агнешка запомнила только ощущение наэлектирозованности каждого миллиметра собственной кожи и нестерпимое желание одновременно поторопить Яра и попросить растянуть удовольствие. Но он никуда не спешил, заставляя каждым движением губ и языка медленно плавиться от нарастающего изнутри напряжения, не давая ему прорваться, отстраняясь, когда стоны усиливались. В конце концов, Неша уже готова была расплакаться от почти болезненной судороги скручивающей все мышцы.

– Яр… Я… Пожалуйста, – последнее слово вырвалось вместо со всхлипом, а пальцы девушки с силой сжались на его затылке. Но полностью сформулировать, что именно она от него хочет, не смогла бы при всем желании – никаких мыслей не было уже давно, а перед глазами за крепко стиснутыми веками плыли разноцветные пятна. Но он все понял и не стал мучить и дальше, продолжая эту чувственную пытку, только крепче обхватил её за талию, не давая двигаться, и усилил нажим языка…

– Агнеш! – Девушка с трудом подняла веки, не совсем понимая, почему на лице Ярослава, маячащего над ней, написан такой ужас.

– Мммм? – она приподнялась, но её тут же вернули на кровать, прижав к матрасу.

– Ты как себя чувствуешь?! – он обхватил ладонями её лицо, пытливо заглядывая в глаза. Что именно муж хочет рассмотреть, да ещё и в полумраке спальни, Нешка не стала спрашивать, но, судя по всему, что-то тут произошло, о чем она сама понятия не имеет.

– Все хорошо, – голос был ещё севшим, а тело наполняла приятная истома, от которой хотелось свернуться клубком и замурлыкать, прижавшись щекой к груди мужа. – А почему ты спрашиваешь?

– Почему?! Да я тебе уже минут пять зову, а ты молчишь и не шевелишься! – сообразив, что с женой все в порядке, он рухнул на кровать рядом с ней, сразу же подтянув к себе и крепко сжав. – До инфаркта так доведешь, я же не мальчик уже…

– Извини, не хотела тебя напугать, – Нешка полностью легла набок, удобнее устраиваясь в его объятиях, прижавшись губами к шее мужа. Она слышала, с какой частотой колотится его сердце, то ли от пережитого стресса – называется, доставил удовольствие жене, что она впала в кому, то ли от чего-то другого… Чтобы проверить предположение, Агнесса медленно провела ладонью по груди Ярослава, опускаясь на мышцы живота, едва ощутимо скользя по чуть жестковатым волоскам. Уже у самого ремня джинс её пальчики перехватили, сжали в руке и, поцеловав, положили себе на плечо.

– Не издевайся, – попросил мужчина, когда она прижалась к нему. Нешка и сама чувствовала, насколько все тело Яра было напряженным.

– Это ты себя так наказываешь? – хихикнула девушка, не торопясь отодвинуться. Но, когда не дождалась ответа, все-таки чуть запрокинула голову, чтобы посмотреть Ярославу в лицо. – Ты серьезно?!

– Молчи лучше, – он спеленал её ручищами, разворачивая и прижимая спиной к своей груди. И только через минуту понял, что он сделал. – Неш, извини, забыл, – мужчина отпустил её и хотел убрать ладонь, которой накрывал её живот, но Агнесса схватила его за запястье, не позволяя отстраниться.

– Не нужно, – девушка сама от себя не ожидала такого, но такая поза, которой она успешно избегала все время, пока длился их недолгий брак, теперь не вызывала того отторжения, что раньше.

Да, ей было немного не комфортно, но страха от сознания, что кто-то находится за спиной, уже не было. Хотя кожу слегка покалывало от непривычного контакта с чем-то, по текстуре отличным от ткани одежды.

Ярослав прекрасно чувствовал, как она напряглась, ожидая его прикосновения, и именно это помогло сдержаться и не провести по тонкой коже, прослеживая сеточку шрамов. Вместо этого мужчина вернул Нешку на место, прижав к себе и уткнувшись носом в её затылок. Все тело сводило и перекручивало от желания, но, раз уж пообещал дождаться, когда жена хотя бы немного окрепнет, а лучше, конечно, полностью выздоровеет, то… Хотя, подумав, Яр четко понял – он сможет сдерживаться ещё дня три и то, при наличии хорошего стимула. Но, если Агнесса продолжит так же дразнится, то максимум, на что можно рассчитывать – сутки. Дилемма, блин.