355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анна Шнайдер » Недостойная » Текст книги (страница 6)
Недостойная
  • Текст добавлен: 29 января 2020, 01:00

Текст книги "Недостойная"


Автор книги: Анна Шнайдер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

ГЛАВА 5

Как только император и его высочество ушли, на «сцену» поднялся Адэриус. Я почувствовала, что ректор в соседнем кресле напрягся, и тоже напряглась. Собирается обсуждать его архимагистерство?

– Дорогие коллеги, – теперь бывший охранитель говорил громче, но магией не пользовался – акустика в зале была отличная, – предлагаю вынести на голосование следующее. Все мы знаем, что Бертран Арманиус недавно потерял дар. Будет он восстановлен или нет – этот вопрос нас не касается, но в любом случае после потери дара необходимо пройти переаттестацию. Прошу вас проголосовать, будем ли мы обсуждать эту тему на следующем Совете.

Я огляделась – над головами архимагистров загорались огоньки. Зеленый – «за», красный – «против». И зеленых было очевидно больше. От возмущения я чуть не задохнулась и, приняв решение, подалась вперед, привстав с кресла… Но тут же повалилась в него обратно – Арманиус нашел мою руку и сжал ее, не давая встать.

– Что вы?.. – прошипела я, вновь предпринимая попытку вскочить. – Я же могу вам помочь!

Архимагистр качнул головой, ничего не говоря.

– Пусть хотя бы месяц подождут! – горячо зашептала я. – Что вы, зачем?

А Адэриус уже вещал на «сцене»:

– Отлично, большинством голосов принято решение об обсуждении ситуации на следующем Совете. Благодарю за внимание, если ни у кого больше нет вопросов, можно расходиться.

У меня были вопросы, но рука Арманиуса по-прежнему красноречиво сжимала мою ладонь. Я скрипела зубами от злости, но пойти наперекор воле ректора не хотела. Я не могу судить об этой ситуации беспристрастно, он знает больше, чем я. И ему лучше знать, повредит мое вмешательство или нет. Так что я промолчала, а потом довела архи магистра до зала перемещений, вонзила в руку иглу и вернула нас в его дом.

Чтобы тут же дать волю чувствам…

Всю обратную дорогу Эн пыхтела, поджимала губы и сопела, как ежик, и Берту было немного смешно. И до ужаса приятно, что она за него беспокоится.

Как только пространственный лифт истаял, Эн повернулась к архимагистру и сказала громким раздраженным голосом:

– Зачем вы брали меня с собой, если не дали высказаться? Ладно, Арчибальду моя помощь не понадобилась, но вам-то! Как вы могли так легко отказаться от звания?!

У Берта появилось странное желание схватить Эн в охапку, обнять и утащить к себе в спальню. Жаль, что за подобные действия он точно как минимум получит по физиономии.

– Я не отказывался. И ты не смогла бы мне помочь. Подумай, Эн. Какая разница, когда примут это решение, – сейчас или через два месяца? Переаттестацию все равно придется проходить.

– Но вас же лишат статуса!

– А зачем он мне нужен?

Она оторопела.

– Как это?

– Вот так. – Берт усмехнулся. – Что дает архимагистерство? Почет и уважение? Они у меня и так есть. Пособие от империи? Ничего, пару-тройку месяцев я проживу без этих денег. Возможность участвовать в заседаниях Совета? Я и так могу туда попасть, напросившись в сопровождающие, и даже высказать свое мнение – никто не будет возражать. Только что проголосовать не смогу, но один голос для Арчибальда не так уж и важен.

– Но…

– Архимагистр – это просто статус, – сказал Арманиус, глядя в зеленые глаза Эн. – Это принцип – если у тебя достаточно магоктав, ты должен попробовать стать архимагистром. Я стал один раз, стану и еще, пройду переаттестацию. Это непринципиально. Гораздо важнее – восстановление контура.

Эн закусила губу, явно размышляя.

– Но почему вы не дали сказать мне даже одно слово в вашу защиту? Вы…

Он почти услышал: «Вы считаете, что я недостойна выступать на Совете архимагистров?»

– В этом просто не было смысла, – проговорил Арманиус как можно мягче. – Кроме того, насколько мне известно, Валлиус старается держать в секрете твои разработки. Слухи ходят, но, если бы мы показали тебя Совету настолько демонстративно, это уже было бы больше, чем слухи. И это опасно. В первую очередь для тебя. А теперь… вытащи, в конце концов, свою дурацкую иглу. Ты же с трудом на ногах стоишь.

Эн вздрогнула, покосилась на запястье и со вздохом вытащила артефакт. Достала из сумочки заживляющий бальзам, помазала им ранку, из которой интенсивно текла кровь.

Девчонка была очень бледной и выглядела нездоровой.

– Оставайся у меня.

– Что? – Она резко вскинула голову, округляя глаза. Берт поморщился.

– Только не надо условностей, мол, это неприлично, я не хочу вас стеснять, мне неудобно. Жеманным аристократкам оставь подобную ерунду. Уже поздно, завтра тебе возвращаться ко мне. У меня полно гостевых комнат, которые никем не заняты и зачарованы на принятие гостей в любой момент. Оставайся.

Она молчала. И Арманиус решил чуть ее подразнить:

– Или ты боишься меня?

Эн словно очнулась. Помотала головой, сбрасывая оцепенение, и ответила:

– Нет, не боюсь. Но у меня нет с собой медицинской сумки. Завтра кое-что оттуда понадобится для вас во время процедуры.

– С утра сбегаешь, благо недалеко.

Она переступила с ноги на ногу.

– Я хотела поужинать…

– Кто тебе мешает поужинать у меня? – Берт поднял брови. – Мне каждый день доставляют еду из ресторана «Омаро». По требованию, через пространственный лифт. Закажем что-нибудь и тебе.

– Из «Омаро»? – Девчонка вновь ощетинилась. – Да там же цены!

Арманиус не выдержал – рыкнул:

– Эн, не испытывай мое терпение! Ты у своих гостей тоже деньги берешь за печенье, которое они едят из твоей вазочки? Прекращай! Если остаешься, то пойдем наверх, я твою комнату покажу, сумочку там оставишь, а я пока запрошу сегодняшнее меню. А если нет – дуй отсюда поскорее и не трать мое время на пустые препирательства!

Она молчала секунды три, и Арманиусу показалось – из закушенной губы сейчас кровь пойдет.

Потом вздохнула и, отведя на мгновение взгляд, негромко сказала:

– Ладно, останусь. – И, словно защищаясь, добавила едко, язвительно: – Хоть узнаю, чем в «Омаро» аристократов кормят.

Берт усмехнулся и кивнул на лестницу.

– Отлично. Идем комнату смотреть.

Наверное, я свихнулась. Нет, если бы то же самое предложили мне Рон или Валлиус, – ничего особенного, я бы даже не подумала отказываться. Но ректор…

И тут в памяти всплыли его недавние слова:

«О чем ты не подумала? Что я тоже человек? Что я могу испугаться? Что я могу беспокоиться за тебя?»

Он действительно просто поступил так, как любой хороший человек на его месте. Я сама бы так сделала. И почему именно его поступки я расцениваю как нечто особенное? Хотя глупый вопрос. Мое отношение делает особенными все его поступки.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж, затем проследовали по ярко освещенному коридору. Там же, в начале, находилась библиотека, где я уже столько раз бывала. А чуть дальше располагались двери в комнаты.

– Здесь все гостевые, – пробурчал Арманиус. – Я живу в левой половине дома. Если что-то понадобится, вызывай по браслету. Номер дам.

– Вы прям как в казарме…

Он едва заметно улыбнулся.

– Нет, Эн. Поверь мне – совсем не похоже. Да, пожалуй… Вот эта комната тебе подойдет. Смотри.

Ректор коснулся двери, и она распахнулась. Я резко выдохнула.

Подойдет?.. Кому такая комната может не подойти? На полу – синий ковер, теплый и мягкий настолько, что сразу захотелось снять тапочки и пройтись по нему босыми ногами. Слева большая двуспальная кровать, застеленная белым покрывалом. Ткань чуть переливалась, словно покрытая инеем. Рядом – тумбочка с лампой из разноцветного стекла и шкаф для одежды из светлого дерева, с зеркалом на одной из дверец и открытой секцией, заполненной книгами. А напротив кровати – трюмо, и тоже из светлого дерева.

Стены были голубыми, а шторы на большом и широком окне – персиковыми. Красота!

– Спасибо, архимагистр. Мне здесь очень нравится.

Он кивнул, задумчиво осматриваясь.

– Я здесь уже лет пять не был. Действительно красиво. Эту комнату обставляла моя младшая сестра Агата, размещала в ней своих гостей.

Я нахмурилась. Агата Арманиус… Я что-то слышала о ней.

– Не напрягай память, Эн. Агата не успела стать значимой для магической науки. Она была просто молодой девушкой, невестой наследного принца, а ныне – императора Арена. Даже университет не успела окончить.

И тут я вспомнила.

– Точно. Покушение на наследника. Я тогда была на первом курсе. А потом мы проходили это по истории…

– Все верно. Хотели убить Арена, а убили Агату. Ладно, располагайся, а я пока меню закажу.

Ректор развернулся и зашагал к двери. Но остановился на пороге, кинул мимолетный взгляд на картину, что висела над трюмо, и негромко сказал:

– Это, кстати, она нарисовала.

На картине был вид на императорский замок со стороны Дворцовой набережной. Лед, сковавший реку, искрящийся снег и небо – светло-голубое, с перышками облаков.

Я плохо помню тот день, когда погибла Агата Арманиус. Я что-то сдавала… какую-то семестровую работу… И слухи о том, что случилось, дошли до меня только вечером. Мне было жаль и ректора, и его сестру, но совсем некогда оказалось об этом думать – я изо всех сил старалась сделать так, чтобы меня не отчислили.

А вот несколько лет спустя, на семинаре по истории Альганны, время подумать у меня уже появилось. Случившееся было крайне странным, тем более что заговорщиков так и не нашли. Но ведь у них не получилось убить наследника. Почему же они остановились, не достигнув цели? Агата Арманиус была всего лишь юной девушкой, студенткой университета, и поиски злоумышленников должны были продолжаться. Но не продолжились.

Я, положив сумку на кровать, подошла к окну и выглянула на улицу. Все замело снегом; он продолжал падать с неба, кружась в свете фонарей, и, кроме него, ничего не было видно. Ни другой стороны набережной, ни даже реки. Темнота, снег, фонари как пятна света во мраке – и все.

Я вновь задернула шторы. Надо сходить в библиотеку, отдать Арманиусу план его лечения. И, конечно, поесть.

Я не сомневалась, что ректор, пока я предавалась собственным мыслям, находится в библиотеке. И точно – он сидел на диване, за шесть дней лечения уже изрядно набившем мне оскомину, и листал толстую папку в кожаном переплете. Видимо, меню.

Поднял голову и кивнул мне на кресло, стоявшее рядом с диваном.

– Садись. На столике второе меню лежит, смотри, выбирай.

Но прежде чем сесть, я протянула Арманиусу захваченную из комнаты тетрадку.

– Вот. Пусть будет у вас.

– Что это? – уточнил ректор, но тетрадку тем не менее взял.

– План лечения. – Я опустилась в кресло и продолжила: – Мало ли, что может случиться. Если что, вы сами завершите свое лечение.

Несколько секунд Арманиус молчал.

– Хоть мне и не нравятся подобные мысли, – сказал в конце концов он, – но думаешь ты в верном направлении. Тетрадь защищена магически?

– Да, я поставила пароль. Самый простой – ваше имя. И еще – возвратное заклинание, направленное на ваш дом. Если украдут, тетрадь сюда быстренько вернется. Только нужно активировать, назвав пароль в первый раз.

Арманиус прошептал «Бертран», дотрагиваясь до обложки, зажмурился от слепящего света активации, а затем вновь поднял глаза на меня.

– Ты сама-то какую-нибудь защиту носишь?

Я усмехнулась.

– Архимагистр, постоянно я могу носить только элементарные амулеты, самые простые. Остальное слишком давит на грудь. У меня есть один амулет, но он, конечно, очень слабый, сами понимаете.

– Ясно. – Ректор вновь уставился в меню. – Охранник тебе нужен. Странно, что Арчибальд до сих пор не приставил никого из своих.

Я напряглась. Видимо, Арманиус по-прежнему считает меня любовницей принца. И что делать? Разубеждать или нет? Нет, не буду. В конце концов, что я могу сказать в свое оправдание так, чтобы ректор поверил? Да и почему я должна оправдываться?!

Поэтому я, глубоко вздохнув, молча открыла меню. Глаза сразу заслезились. Защитница, это что же, цены такие?! Ужас. Я сейчас в обморок упаду. Сразу вспомнился Валлиус с его любимым: «Лучшее средство от обморока – нашатырь. Ничего эффективнее этой вонючей гадости ни один маг еще не придумал».

Где там мой нашатырь…

– Выбрала?

– Давайте-ка вы сами, архимагистр, – ответила я твердо и положила меню обратно на журнальный столик. – Иначе я просто не смогу это есть.

– А Арчибальд не водил тебя в «Омаро»? – И хмурый взгляд поверх меню.

Страшно захотелось ответить какую-нибудь гадость типа: «Нет, только в столовую Императорского госпиталя». Но я сдержалась, просто пробурчав:

– Не водил.

– Ладно, тогда выберу сам. Ты рыбу ешь?

Я иронично улыбнулась.

– Архимагистр, я выросла в сиротском приюте. Я ем все.

Он кивнул и начал связываться с рестораном по браслету связи.

Аппетит у Арманиуса оказался более чем отличный. Причем он явно счел, что у меня такой же. Два салата, которые хотелось не есть, а зарисовывать, такие они были красивые, два горячих блюда, два десерта, бутылка вина и здоровенный чайник с чаем.

– А зачем вино? Вам же нельзя алкоголь.

Ректор хмуро посмотрел на меня поверх доставленной бутылки.

– Если очень хочется, то можно.

– Нет, нельзя, – отрезала я, встала с кресла и унесла бутылку прочь со стола, примостив на подоконнике. – И вообще нельзя, а уж в присутствии вашего лечащего врача – тем более.

Арманиус вздохнул так горько, что я невольно улыбнулась, опускаясь обратно в кресло.

– А что мне можно?

– Чай можно. – Я кивнула на чайник. – Тем более что вы его заказали на целый отряд охранителей.

– Ладно. – Ректор сдался. – Вот восстановится контур, отыграюсь…

Я решила не уточнять: на мне или на бутылках. Взяла салат, попробовала…

К моему удивлению, на вид оказалось вкуснее, чем, собственно, на вкус. Да, очень неплохо, но ничего особенного, более того – наш госпитальный бесплатный овощной салат точно вкуснее.

Опять вспомнился Валлиус, и я пробурчала:

– Не в ценах счастье…

– Не нравится? – Арманиус, начав жевать, чуть оживился. – Это у них там новинка, что-то от шеф-повара. Решил попробовать. Надо было взять обычного «Мага-обжорку».

Я чуть не поперхнулась.

– А в «Омаро» есть «Маг-обжорка»?

– Естественно, это же самый популярный салат в Альганне. В Грааге его подают во всех ресторанах. По крайней мере, так мне говорил один коллега-охранитель с севера. Вычитал в путеводителе. Ты говорила, что родилась на севере?

Я кивнула. А ректор явно решил продолжать расспросы:

– И семья погибла из-за демонов Геенны?

Вот это уже опасная тема. Хотя вряд ли он вспомнит. За прошедшие с момента нашей первой встречи восемнадцать лет Арманиус спас слишком много детей.

– А как они выглядели?

– Демоны-то? – Надо срочно менять тему. – Я плохо помню, архимагистр, простите. Меня больше интересует вопрос, что такое Геенна вообще. Вот вы как охранитель можете мне на него ответить?

– Начнешь изучать и искать способ ее уничтожить? – Ректор улыбнулся, но совсем не насмешливо, и прозвучало это необидно.

– Обязательно. Как только покончу с темой восстановления энергетических контуров.

Арманиус хмыкнул.

– В таком случае Геенне несдобровать.

Это опять комплимент или мне кажется?

– Ты же наверняка помнишь самую распространенную версию. Геенна – портал в другой мир, точнее, в другие миры. А огонь, ее наполняющий, – это пламя Защитника, которым он окружил этот портал, чтобы защитить наш мир от демонов.

Да, я помнила эту легенду, составляющую часть веры. Именно на ней, если не учитывать кровную магию, и держалась власть императора Арена.

Королевская семья, носившая фамилию Альго, считалась потомками Защитника. Конечно, никаких доказательств этому не было, по крайней мере прямых. И периодически кто-нибудь из аристократии начинал мечтать сместить династию, но натыкался на одно непреодолимое препятствие – магию крови.

Это, кстати, была университетская тайная мечта Рона – создать артефакт, который смог бы переломить древнюю магию. Но, кроме меня, он об этой мечте никому не рассказывал, опасаясь, что за подобные мысли его могут навечно упрятать в тюрьму.

Я же никогда не осуждала друга. Он был ученым, таким же, как я, а любой ученый всегда мечтает совершить переворот в науке. И древняя кровная магия, загадку которой до сих пор так никто и не разгадал наряду с загадкой Геенны, – неплохой вызов.

– Не знаю насчет божественного пламени, – продолжал ректор, – но насчет портала я практически уверен. Демоны слишком отличаются друг от друга, чтобы быть существами из одного мира. И нам колоссально повезло, что Геенна не увеличивает свою активность и не расширяется, границы ее неизменны. Считается, что это влияние пламени, но…

– Точно утверждать никто не может. – Я кивнула. – Интересно, что будет, если войти в Геенну? Никто же не пробовал?

К моему удивлению, Арманиус засмеялся.

– Эн, неужели ты думаешь, что за сотни лет существования Геенны еще ни один маг не попробовал туда войти? Конечно, были такие люди. Трое, если быть точным.

– Да-а-а? – Я аж подпрыгнула в кресле. – И что с ними случилось?

– Я не могу рассказать. – Ректор развел руками. – На всех охранителях стоит печать молчания по приказу императора. И возможность заходить в Геенну тоже запечатана.

Надо будет спросить у Рона, существует ли артефакт, который может взломать эту дурацкую печать молчания. Вот же демоны! Теперь всю ночь буду об этом думать…

До десерта я не дожила. Точнее, не доела. Привыкнув к полуголодному госпитальному режиму, я с трудом съела салат и горячее. Да и время было уже позднее, поэтому я, извинившись, допила чай, который оказался ничуть не хуже чая его высочества, и отправилась в свою гостевую комнату, по пути размышляя о том, как это удивительно, что я, Эн Рин, целый час ужинала с архимагистром Бертраном Арманиусом, и мы нормально разговаривали друг с другом. Даже хорошо разговаривали.

А ближе к концу вечера ректор спросил:

– Как ты додумалась до этого способа сдавать экзамены? С помощью амулетов?

Я ответила не сразу. Некоторое время сидела и думала, что же сказать, чтобы он понял… По-настоящему понял. Так, как всегда понимали Валлиус и Рон.

– Я придумала это еще до начала учебы в университете. Мне ведь говорили, что у меня нет шансов учиться там, архимагистр. И я искала этот шанс повсюду. Я осознавала, что мне нужно будет временно увеличивать силу и необходимо научиться управлять амулетами, которые это делают. Я тренировалась. Сначала – на совсем слабых амулетах, потом – на более сильных. Это было непросто, поначалу я постоянно теряла сознание или кровь начинала из носа хлестать, а уж эти проблемы с дыханием… Я несколько лет тренировалась, архимагистр.

Арманиус слушал очень внимательно, даже забыл про десерт.

– Постепенно начало получаться. И время, что я могла носить на себе амулет силы, все увеличивалось. Но, естественно, не до бесконечности. Сейчас я могу носить свою иглу не дольше часа, потом отключаюсь. Когда училась, не выдерживала дольше двадцати минут. Но этого хватало, чтобы сдать даже самый сложный экзамен.

Я замолчала и уже собиралась встать и пойти к себе, когда ректор спросил:

– Но зачем?

Почему-то стало смешно, и я улыбнулась.

– Архимагистр, а зачем вы пошли в охранители?

– Я не мог иначе. Но это… другое.

– Почему же? Я тоже не могла иначе. Магическая медицина в частности и магия в целом – моя жизнь.

Мне показалось, он все-таки понял. Понял, что можно выбрать войну ради мира в собственной душе.

И даже пошутил:

– Валлиус был прав, когда говорил мне, как нам повезло, что у тебя всего лишь две магоктавы. А то бы ты нашла способ уничтожить Геенну, и я остался бы без работы.

Защитница, как же это оказалось приятно услышать…

– Да, Валлиус говорил мне примерно то же самое… Только при этом называл упрямой ослицей.

– Это в его стиле. Меня он когда-то называл… хм… бебе. Бесшабашный баран.

Как же я смеялась!

Но теперь, возвращаясь в гостевую комнату, я вспоминала, что так и не сказала ректору всю правду о том, как называл меня Брайон. Постеснялась.

«Упрямая ослица с добрым огненным сердцем».

Так он сказал, когда я, рыдая от счастья, ворвалась к нему в кабинет, чтобы поведать, как в первый раз вспыхнул разрушенный контур Арчибальда. Это ведь значило, что у меня получается, действительно получается, и он не зря в меня верил.

Это так важно – когда в тебя верят. Мне кажется, если бы я не встретила на вступительном экзамене Валлиуса, ничего из того, о чем я мечтала, так бы и не сбылось. Но мне всегда болезненно не хотелось его разочаровывать.

Его – и Арманиуса. Хотя он тогдашний о моем существовании даже не подозревал. Не знал, как много экзаменов по боевой и охранительной магии я сдавала, думая о нем. И никогда не узнает.

С одной стороны, улыбка никак не хотела сползать с лица Берта, а с другой…

Быть прекрасным магом с девяноста пятью магоктавами дара просто. А с двумя? Как Эн не умерла? Но она сама загнала себя в ловушку. С ее талантами и при отсутствии дара охрана нужна обязательно. Если кто-нибудь решит, что незачем потерявшим дар магам его возвращать, и нападет, воткнуть иглу в руку Эн просто не успеет. В такой ситуации счет идет на секунды.

Впрочем, Берт не исключал, что Арчибальд умнее, чем он о нем думает. Но проверить все-таки стоило. И Арманиус, больше не колеблясь, набрал на браслете связи номер его высочества.

Проекция Арчибальда вид имела крайне недовольный, даже злой.

– Добрый вечер, ваше высочество, – поздоровался Берт как можно вежливее, подавив желание торжествующе улыбнуться. Глупое, иррациональное желание… Потому что ему на самом деле совершенно нечем было гордиться.

– Добрый. По какому вопросу? – спросил Арчибальд настолько ледяным голосом, что Арманиусу стало понятно – в мыслях ему сейчас явно желают гореть в пламени Геенны.

– Я хочу узнать насчет Эн. У нее есть охрана?

Взгляд принца стал по-настоящему свирепым.

– С какого демона я должен перед тобой отчитываться?

– Ваше высочество… – А вот теперь захотелось ударить по столу кулаком. – Простите меня за дерзость, но мне не нужен отчет. Я просто хочу узнать, достаточно ли охраняется человек, от которого зависит мой дар.

Арчибальд скрипнул зубами.

– Именно поэтому Эн до сих пор так и не покинула твой дом, Берт?

Вот оно что. Значит, все-таки за девочкой как минимум следят.

Облегчение было настолько сильным, что Арманиус даже не заметил, как протянул с давно клокотавшей в груди ехидцей:

– Ревнуете?

Арчибальд молчал, только ноздри его раздувались, как у быка.

– Не волнуйтесь, я не сделаю ничего против ее желания, – продолжал говорить Арманиус, сам толком не понимая, зачем провоцирует принца.

– Иди ты к демонам, Берт! – процедил его высочество голосом, в котором не было ничего, кроме бешенства. – Тронешь ее – я тебя по стене размажу.

Арманиус улыбнулся, почему-то чувствуя себя преотлично.

– Под словом «тронешь» ты понимаешь…

Но Арчибальд не дослушал – с треском прервал связь.

А Берт, по-прежнему улыбаясь, встал с дивана и подошел к окну. Метель почти закончилась, на улице давно стемнело, и только фонари горели ярко, освещая белый снег. Где-то там, в этой темноте, находились соглядатаи его высочества… Демонски ревнивого его высочества.

– Кому что, – пробормотал Арманиус, задергивая шторы и отходя от окна. – Он ревнует, а ты завидуешь. И еще неизвестно, что хуже.

На самом деле Берт прекрасно понимал – завидовать все-таки хуже.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю