Текст книги "Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя"

Автор книги: Анна Одувалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Анна Сергеевна Одувалова
Брюнетка в академии. Любимая игрушка повелителя

© Одувалова А.С., текст, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Пролог

– А ты горячая! – крикнул мне один из сэршелов, но я даже голову в его сторону не повернула. Шла, чеканя шаг по выложенной мраморными плитами площади перед академией боевой магии. Даже не верилось, что я буду здесь учиться. Я вообще учиться не планировала. Частные преподаватели, лучшие наставники магии и боевых искусств… Зачем мне академия? Но иногда судьба преподносит сюрпризы, и вот я тут.

Оглянулась с интересом и уверенно двинулась вперед, стараясь игнорировать любопытные взгляды. Я знала, меня сложно не заметить в толпе, и привыкла быть в центре внимания. Правда, не совсем такого.

Волосы, не убранные в прическу, развевались на ветру. Эффектно, но неудобно. Несколько чернильных прядей попали на лицо, одна зацепилась за пуговицу на кителе проходящего мимо сэршела. Плохо. Не люблю заминки и случайные контакты.

Пришлось останавливаться, отцеплять и натужно улыбаться незнакомцу в ответ на слишком фривольную ухмылку.

– Ты бы волосы в косу заплела, русалка! – крикнул мне парень, в чей плен я попала. – Впрочем, это слабо поможет! Какой боевой маг с волосами до пят?

– Сильный и злопамятный! – доложила я и отвернулась. Про волосы он, конечно, прав. С такой длиной можно только бегать по холмам фейри, чем я и занималась лучшие годы своей жизни. Но ведь учеба в академии – это четыре курса. За это время новые не отрастут, а значит, ни о какой стрижке не может идти речи.

Я почувствовала обжигающий взгляд между лопаток и замерла. Постояла несколько секунд и обернулась. Медленно, стараясь, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул. Моя догадка оказалась верна. За спиной стоял он. Тот, ради кого я проделала долгий путь и совершила невозможное. Тот, кто ненавидит меня так сильно, что это чувствуется кожей. Единственный, кто способен меня спасти.

– Не верю, что ты посмела сделать это! – прошипел он, остановившись в паре метров от меня, словно брезговал подойти ближе.

Возможно, так и было. Мы некрасиво расстались, и мне жаль. А ему жаль? Судя по надменному выражению лица, нет. Истинный сын своего отца.

– Что посмела, Сильх? – Я старалась, чтобы голос звучал ровно. На нас смотрели. Взгляды любопытные, злые. Сэршелы словно ждали команды «фас», и я была уверена, она прозвучит. Все будет сложнее, чем я думала.

– Тебе лучше отозвать свое заявление, – ровно сказал Сильх и спрятал руки в карманы. За его спиной маячили фигуры. Даже здесь принц был в окружении свиты.

– Ты знаешь, я этого не сделаю. Не меняю свои решения.

– Тебе же хуже, Флави. Боевая академия не для таких, как ты. Тут нет отца…

– Так ты злишься из-за него? – Я усмехнулась. – Я всегда была его любимой…

– Ты всегда была его любимой игрушкой, а теперь тобой поиграю я, – очень тихо пообещал Сильх, и в желудке свернулся тугой комок страха. Принц фейри никогда не разбрасывался обещаниями просто так. – Беги, Флави…

Я бы с удовольствием сбежала, только белобрысый не знал, что бежать мне некуда. Он – последняя надежда. У меня есть четыре года, чтобы доказать, что я достойна его помощи. Только вот я недостойна, и он об этом знает лучше всех.

Глава 1

Я смотрела в спину удаляющемуся парню и думала, как убедить его хотя бы выслушать? Пока в голову ничего не приходило.

Сильх не изменился с нашей последней встречи. Все так же притягивал взгляд. Парень был высоким, гибким, с грацией и сердцем дикого зверя. Истинный представитель древнего рода. Серебристые волосы заплетены в хитрую косу, сужающуюся к концу. Широкие плечи обтянуты черной шелковой рубашкой, хотя на улице прохладно для первого дня осени. Я, например, надела легкую кожаную куртку. Но Сильх всегда выделялся из толпы. Своим внешним видом он словно подчеркивал, что стоит над простыми смертными. Ему не знакомы человеческие слабости, такие как холод, голод и потребность в сне. Впрочем, может, он просто забыл куртку в комнате. Такой вариант тоже не следовало исключать. Все равно бесил! Самодовольный сноб, от милости которого зависела моя жизнь!

Я стояла одна в центре выложенной серыми плитами площади. Ветер трепал волосы, спускающиеся… Нет, не до пят – до щиколоток. Сейчас они никого не задевали.

Вокруг меня образовалось пустое пространство. Даже те, кто смотрел заинтересованно, отступили. От меня отводили взгляд, отворачивались и обходили по большой дуге.

Нашу стычку с Сильхом видели все, а кто не видел, тем расскажут. Принц объявил меня вне закона. Вроде бы Холмы остались далеко, а все так похоже… Только там кого казнить, а кого миловать, решала я.

Я покачала головой и развернулась ко входу в академию. От дверей на меня смотрела Сабрина. Холодная улыбка на красивых губах, презрительный взгляд. Во всем ее облике читалось предвкушение. Конечно же, она слышала наш скандал. Я думала, она и забыла наши размолвки. Но нет. Кто-то очень плохо себя вел в детстве и нажил врагов… И сейчас я говорю не про Сабрину.

Боги Холмов, мы же тогда были детьми! Неужели она хочет продолжить вражду и здесь? Похоже, да. Ведь сейчас сила на ее стороне. Ну, или Сабрина так думает. Она всегда отличалась недальновидностью и завышенным самомнением. Война началась с порога. Как мило!

Я поправила ручку сумки на плече и уверенной походкой пошла к дверям.

– Сильх прав, – прошипела Сабрина. – Тебе не место тут.

– Когда это меня интересовало твое мнение? – фыркнула я привычно.

– В академии с ним придется считаться, – с нехорошей улыбкой сообщила она. – Роли поменялись, Флави.

– Не думаю.

Я прошла мимо и никак не ожидала, что рыжая стерва бесцеремонно намотает на кулак прядь моих волос. Да почему они никому покоя-то не дают? Завидовать нехорошо! Группа сэршелов – парней и девушек, которые пытались зайти в академию следом за мной, – испуганно остановилась и с любопытством уставилась на происходящее. Скорее всего, новенькие, как и я. Глаза испуганные и внимательные.

– Сабрина-а… – протянула я тихо, чтобы наш разговор не услышали. Или хотя бы услышали не все. – Ты ведь знаешь, за что тебя ценят в Холмах? И напомню – не за посредственный магический талант!

– На что ты намекаешь?! – прошипела она, натягивая волосы сильнее.

– Лишь на то, что я магией не обделена. Хочешь некрасивое представление? Меня за него не выгонят, а ты опозоришься.

– Дрянь! – прошипела она, но отпустила, а я тряхнула волосами и гордо пошла прочь, бросив:

– Единственная твоя способность – развлекать Сильха, когда он пьян. И следить, чтобы он не попал в неприятности!

– Кто ты такая, чтобы говорить гадости? Ты всего лишь любимая игрушка повелителя! – выплюнула она мое обидное прозвище.

– Лучше быть любимой игрушкой повелителя, чем нелюбимой – принца, – парировала я.

– Вообще-то, мы с Сильхом вместе! Если до тебя вдруг не дошли слухи.

Не дошли. Но это неважно.

– Правда? – Я даже остановилась. – Смешно!

Я действительно считала смешной пару Сабрина-Сильх, но почему-то слова рыжей стервы задели. Подумаю позже – почему. Мне еще в комнату надо заселиться до общего сбора. Ну и прикинуть, как нейтрализовать Сабрину. Она мне жить спокойно не позволит, особенно если возомнила себя чуть ли не невестой принца фейри. Почему же все так сложно?

Желающих разделить со мной комнату не нашлось, и это не удивительно. Последние две непристроенные девчонки взглянули на меня с таким ужасом, что нашли друг в друге родственные души и чуть ли не клялись в вечной дружбе коменданту, раздающему ключи.

Смотреть на это было смешно. Но я преклонялась перед умением Сильха и Сабрины доносить свое мнение до вновь прибывших. О том, что со мной лучше не контактировать, уже было известно всем. Интересно, специально обученные люди стоят в воротах академии? Или как? И кто позаботился о такой оперативности?

Интуиция подсказывала: Сильху чужда подобная мелочность. Он придумает что-то поинтереснее тотального игнора. К тому же он знает, что я не страдаю от одиночества, а наслаждаюсь им.

Я вообще не видела повода для печали. Мне досталась просторная уютная комната на третьем этаже, правда, с окнами, выходящими на кладбище. Будто подобное соседство могло меня опечалить. Шумно точно не будет. Конечно, пейзаж навевал тоску, но будем честны: любой пейзаж вокруг академии после буйства зелени в Холмах навевал тоску. Конечно, осень добавляла красок, но я знала, насколько они недолговечны. Скоро мир окрасится в серый. Как Сильх это выносит? Ведь он чистокровный фейри, ему нужна связь с природой. Где он ее черпает? Из плошки с геранью?

Я разобрала вещи, расставила свои пузыречки с благовониями и мыльными растворами на полочке в ванной, поставила на подоконник лампу с ароматической свечой, и комната наполнилась чарующим запахом жасмина, который цвел под моим окном в Холмах. Так я могла чувствовать себя почти дома.

Тут была не такая широкая и удобная кровать, на полу – жесткий ковер, а не ласкающая ступни молодая трава. Стены замка давили, но здесь можно жить. И именно это место следующие четыре года будет моим домом, а значит, нужно приложить все усилия, чтобы его полюбить. С видом из окна на кладбище, с каменными стенами, с гамом, людьми и зимой, которая неминуемо наступит меньше чем через пару месяцев это сделать непросто. Но мне есть с чем сравнивать, а значит, я справлюсь.

На общем собрании я позорно уснула. Сказались тяжелая дорога и моя невнимательность. Очнулась, только когда толкал речь ректор – мужик видный, больше похожий на вояку, чем на ученого мужа. А еще он казался смутно знакомым, правда, я так и не вспомнила, где его видела.

Старшекурсников на собрании не было. И я прекрасно понимала почему. Я в следующем году тоже не пойду. Первокурсники со мной знакомиться не торопились. Они активно сбивались в кучки и обходили меня, как прокаженную, поэтому я сладко подремала и отправилась к себе – коротать время до ужина. Я не хотела забивать голову тем, как собираюсь выживать в академии. У меня будет на это время. Что-что, а отпор давать я умела прекрасно. Воевать в одиночку против толпы сложно, но я справлюсь. Думаю, меня просто станут сторониться. Попробуют пару раз задеть, получат отпор, и на этом все закончится. Меня даже Сабрина не пугала. Только Сильх. Потому что с ним мне воевать нельзя, а он считает иначе.

В комнате меня поджидал сюрприз: открытая дверь. Я тряхнула руками, позволяя магии проскользнуть на кончики пальцев, и шагнула внутрь, удерживая между ладонями пылающий шар.

– Ой!.. – испуганно вскрикнула пухленькая симпатичная девушка, которая напомнила мне аппетитную булочку с корицей, к которым я питала необъяснимую слабость. – Я что, комнаты перепутала?

– Вполне возможно, – согласилась я, но магию погасила. Нежданная гостья походила на боевого мага меньше, чем я. Вся мягкая, с плавными изгибами фигуры и оленьими ореховыми глазами. Она сломается на первом же занятии по физо, если до него дойдет. У нее на лбу крупными буквами написано «жертва». «А на твоем – «стерва»», – ответила я сама себе. У всех свои причины учиться здесь.

– Н-но-о мне сказали, что я тут живу, – отмерла моя потенциальная соседка.

– Ну, живи. – Я пожала плечами, закрыла дверь и прошла к облюбованной кровати. Лежа на ней можно было смотреть в окно на макушки деревьев. Если не знать, что они растут на кладбище, вообще прекрасно. Конечно, прекраснее было бы делать это одной. Но кто мне мешает притвориться, будто так все и есть? Если игнорировать раздражающий фактор, можно поверить, что его нет.

Сильх

Солнце уже не так хорошо грело, как летом. Я кожей чувствовал дыхание осени и пытался насладиться последними теплыми днями. Получалось, правда, не очень. Особенно в свете последних событий. Сегодня справиться с раздражением не помогала даже крыша. Хотя средство безотказное. Ветер в лицо и баланс. Парапет был слишком широкий и за два года изученный до каждой ямочки и трещинки. Я приходил сюда восстанавливать душевное равновесие. Мне было хорошо между небом и землей, но в последнее время исчезла острота, и ощущения притупились.

Даже если встать на руки, меняется только взгляд на мир. Адреналин не бурлит в крови. Скучно.

Сегодня в академии появилась она. Заноза. Та, от кого я сбежал, та, что способна одним своим присутствием довести до нервного тика. Зачем она здесь? Флави ничего не делает просто так.

Никогда бы не подумал, что она захочет покинуть Холмы. Еще две недели назад, когда я уезжал из дома в короткое дружеское путешествие, она развлекалась в привычной обстановке и не собиралась никуда ехать. Правда, мы не общались. Мы не общаемся уже давно. Академия – моя территория, Холмы – ее. И я предпочитаю ничего не менять.

Флави нельзя подпускать к себе, она умудряется портить все, до чего дотягивается. И делает это с удовольствием. Я не знаю, что ей нужно в академии, и не хочу узнавать. Успокоюсь, только когда она вернется обратно в Холмы. Как ее отпустили сюда?

– Ну конечно же, ты тут! Изволишь печалиться? – раздалось от входа на крышу, и я нехотя повернулся. Рина – моя давняя подруга, с которой однажды нас чуть не поженили по великому недоразумению, стояла, уперев руки в бока. Она до сих пор, даже спустя два года учебы в боевой академии, походила на гламурную куклу, а не на боевого мага. Но этот вид был очень обманчивым. За хорошенькой внешностью, дорогими нарядами и идеальной укладкой скрывалась… другая Рина. Сильный стихийный маг с характером железной леди.

Отвечать я ей не стал. Просто пожал плечами, сел на парапет и, уцепившись ногами за балясину, отклонился назад и повис вниз головой. Мелкие пацаны любят так висеть на турнике, цепляясь за него одними коленями. На крыше интереснее.

– Хм… все даже хуже, чем я предполагала. – Рина подошла ближе и оперлась на перила рядом с моими ногами, заглядывая вниз и пытаясь поймать мой взгляд. Но чтобы смотреть на нее, приходилось напрягать шею. Этого делать не хотелось, поэтому я просто висел.

– Сильх, ты принц фейри, а не летучая мышь.

– Я не знаю, кто я…

– А-а-а… то есть депрессия?

– Чего ты от меня хочешь? – Я рывком подтянулся, принимая сидячее положение, и хмуро уставился на Рину. Если она хотела поговорить, скрыться было нереально. Проще выслушать и верить, что после этого она отстанет.

– Скажи, когда мы будем собирать птенцов? В этом году будут индивидуальные состязания или групповые? Или, может, устроим публичные состязания? У меня есть прекрасная идея. Я уверена, Нат разрешит. Пора бы решать.

– Как хочешь. В этом году я – пас.

– Это из-за черноволосой, да?

– Ты откуда?…

– Ну, во-первых, о вашей стычке не болтает только ленивый, а Сабрина не ленива. Она кипит, как чайник, поносит эту Флави… Она даже в прошлом году дочку мэрша Сансуна так не поносила, а Пенелопа приехала в платье, которое не успела купить Сабрина. Во-вторых, я не страдаю плохой памятью и видела ее с твоим отцом и его женой. Кто она?

– Сестра, – выплюнул я и спрыгнул на крышу, чтобы уйти.

– Эй! – завопила мне вслед Рина. – Рассказать поподробнее не хочешь?

– Очевидно же, нет!

– Не кажется, что устраивать травлю сестре – это слишком?

– Не кажется. Тебе не говорили разве, что сводные друг друга не выносят?

Флави

Потолок был белый, самый обычный. Разглядывать его стало неинтересно уже через пять минут. Немного покачивающиеся, пока еще зеленые кроны деревьев за окном – и того раньше. Стоило признать, мне было скучно. Книжка, прихваченная для такого случая в ближайшем магазине, совершенно не шла. Я уже тосковала по Холмам. Здесь мне было тошно. Как Сильх согласился променять вечнозеленые долины, залитые солнцем, на все вот это?

Ответ был простым. Так же, как и я. Только меня вынудили обстоятельства, а его – одна дрянная девчонка, которая сейчас сожалеет о содеянном.

Я была наивной и глупой. И еще раз глупой и наивной. А ведь он когда-то хотел мне помочь, а я не поверила. И теперь гадала: он знал о том, что меня ждет, или просто догадывался, что ничего хорошего? Но все это не меняло очевидного: мне не нравился город, академия и комната с соседкой.

Я не привыкла к такой жизни, но свою комфортную осознанно решила поменять. Ну и сама хотела измениться. Не скажу, что решение было простым или я верила, будто у меня получится. Но новый мир диктовал новые правила.

– Как тебя зовут? – робко поинтересовалась соседка, которая разложила свои вещи и сейчас сидела на краешке кровати и раздражала меня. Она была такая беззащитная и так смущалась… Идеальная жертва.

Первым порывом было ответить резко. Я привыкла жить по закону стаи. Можешь сожрать? Сожри. Мою соседку съешь и не заметишь. Но я решила начать изменения со своей комнаты и вполне миролюбиво ответила:

– Флави.

– А я Китти…

– Угу…

Наверное, воспитанные соседки отвечают что-то другое, но я и так вела себя молодцом. Не съязвила, не сказала, что мне все равно. Уже прогресс. Холмы научили меня многому, но не вести себя с незнакомыми людьми. Там мне не нужно было кому-то нравиться или считаться с чужим мнением.

– Пойдем на ужин вместе? – едва слышно, робко поинтересовалась она. В голосе звучала затаенная робкая надежда.

Ну это уже слишком! Сначала я принципиально ответила «нет», потом только вспомнила, что хотела быть дружелюбной.

– Прости… – Она стушевалась. – Конечно, ты не обязана идти со мной. Просто я никого здесь не знаю.

– Ты только приехала. Нормально никого не знать. Просто я не ужинаю, и тебе не советую.

Она смутилась и опустила глаза, глухо пробормотав:

– Я знаю, что толстая… мне все на это указывают…

– Похудей.

Я пожала плечами. Я не считала ее толстой для жизни, любви, для прогулок и общения. Боевому магу с такими формами, конечно, неудобно. Слишком много нам предстоит физической активности – худым и жилистым, как я, проще. Но это вообще не вопрос красоты. А может, и Китти будет удобно… не знаю. Я не пробовала. Несмотря на голодное детство, всегда была равнодушна к еде. «В отличие от Сильха, – пришла в голову неожиданная мысль. – Вот уж кто был гурманом во всем».

Просто сама Китти страдала из-за своей, в общем-то, аппетитной фигуры. И я не понимала, зачем страдать, если можно не страдать? Чуть больше спорта, чуть меньше еды – и все. Когда я до девяти лет жила в трущобах Верхнего Порнада, у нас не было толстых ни взрослых, ни детей. Еды совсем мало, а зарабатывать приходилось тяжелым физическим трудом. Тут не до аппетитных форм.

Если бы я высказала эти мысли Катти, все было бы хорошо, но я их просто подумала, а Китти в это время тихонько и незаметно ушла. Наверное, обиделась. Короче, у меня снова не получилось стать хорошей. И, как назло, захотелось есть. Я не врала, когда сказала, что не ужинаю. Проблема в том, что сегодня я не обедала и даже не завтракала. Забыла.

Прекрасно! Сейчас Китти точно решит, что я стерва, когда увидит меня в столовой. И главное, будет права.

Я открыла шкаф и изучила одежду. Покрутила в руках платье, но засунула обратно, выудив штаны и свободную тунику. За пределами Холмов многие мои платья будут смотреться нелепо. А на новую одежду нет денег. Еще один маленький секрет, который никто не должен знать. Какое счастье, что кормежка в академии бесплатная! А если хорошо учиться, то даже стипендию дадут. Жить можно. Боги, сколько раз за день я повторила эту фразу?

В столовой было людно. Еды много, разной. Но я так и не определилась, что хочу съесть. К счастью, ни Сабрины, ни Сильха на горизонте не оказалось, а остальные меня не знали так хорошо, чтобы заметить в толпе голодных сэршелов.

Я переоделась, волосы убрала в косу, которую обернула вокруг шеи, как шарф. Так она стала короче и не цеплялась за все на моем пути. Скромные штаны и туника, не бросающаяся в глаза, смытый макияж. Я не хотела привлекать к себе внимание, и, кажется, это удалось. На меня не косились, а значит, не узнали.

Еда на подносах была сытной, в большинстве своем жирной и часто незнакомой, поэтому я осознала: не хочу сейчас пробовать что-то новое и рисковать желудком. Взяла яблоко и стакан кефира. Мне хватит, а на завтрак будут каши или омлет.

Китти я заметила еще от линии раздачи. Она стояла в углу с подносом. Видимо, пока не нашла себе место. А на нее напирали три наглого вида девицы. Они, как стая хищных птиц, нашли самое слабое звено и сейчас старались укрепить свой еще не сформировавшийся авторитет. Все как всегда!

Ну уж нет! Может быть, я плохая. Но не позволю обижать свою булочку с корицей. Судьба и так была к ней несправедлива, наградив черствой, эгоистичной соседкой. Бед она и от меня натерпится.

Отставив стакан с кефиром, я вгрызлась зубами в зеленое, сочное яблоко и пошла творить принудительное добро Китти и зло – непонятным девицам.