Текст книги "А где же про любовь? (СИ)"

Автор книги: Анна Погода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Лера. Кофе. Два.

Они снова устроились в комнате отдыха.

– Устала?– спросил заботливо и пытливо заглянул в знакомое лицо. Хотелось к ней прикоснуться и успокоить.

– Вашими стараниями, Дмитрий Михайлович.

Усмехнулся:

– Как дела? Похудела ты что-то, симпатюля, – погладил по руке и даже не отреагировал, когда зашла Лера. А та, как и не видит ничего.

Даша рассердилась. Во-первых: на обращение "симпатюля", а во-вторых: на собственную реакцию на этого мужчину. Совершенно недопустимую, непростительную реакцию.

– Дмитрий Михайлович, я сейчас Вам объясню: почему не идёт трасса.

– Не надо. Потом. Поговори со мной,– не попросил – потребовал.

– Дмитрий Михайлович, что происходит?

– Дима, мы же договорились,– поправил он её и придвинулся, положил руку на спинку кожаного светло-серого дивана, подвинул ближе к ней чашку с кофе. Отметил, что Дарья подстригла волосы покороче, выглядела от этого очень молодой и какой-то трогательно-насторожённой, как будто ждала от него непредвиденной пакости.

– Даша, ты всё ещё сердишься?– он рад был её видеть. Не в деловой обстановке обсуждений и споров, а чуть присмиревшую и необычайно милую.

– Твои цветы надо было выбросить, но я поставила их в воду, и они долго не вяли.

– Значит, сердишься?

– Нет,– врала. Сердилась, обижалась и прислушивалась с опаской к себе. Пора было выбросить глупости из головы.

– А, если честно?

Вскинула глаза и увидела всё понимающую улыбку на его лице. Снова игра? Ему интересно, он так отдыхает, забавляясь её реакцией на себя неотразимого? Даша молчала, потому что.....молчала. А он пусть думает, что хочет. А Никитин просто сидел и разглядывал её, в очередной раз, пытаясь понять собственное отношение к этой девушке. Кофе был выпит, и Даша поднялась с дивана, приглаживая юбку на бёдрах, чем вызвала всполох желания в его глазах.

– Мне пора.

– Подожди. Давай мириться.

– Что?– она растерялась. Что ещё он задумал?

Никитин прочитал лёгкую тревогу в распахнутой глубине глаз, потянул за руку и снова усадил рядом. Не дав ей времени опомниться, захватил в ладони точёное лицо и поцеловал. Осторожно, стараясь не спугнуть. В тот раз он ошибся, поторопился, и вечер закончился, едва начавшись. Никитин потом несколько раз хотел позвонить и извиниться, но каждый раз останавливался. Настораживало то, что уже приходилось отмахиваться от воспоминаний и от поселившегося в душе лёгкого чувства вины: его, можно сказать, спасли, а он обидел. И только сегодня, услышав на совещании её смелые замечания, он позволил себе усомниться в Дашиной излишней ранимости, а посему....

– Если я приглашу тебя сейчас к себе, не обидишься?

Даша, опешившая от подобного натиска и прямолинейности, одномоментно вспыхнула и опустила глаза, а потом тихо рассмеялась, поняв, что выглядит, как школьница, и как это глупо и совсем не нужно. Осознала, что, пожалуй, вовсе даже не обидится. Чтобы разобраться в себе и в своей странной тяге к этому мужчине, придётся ему уступить. И себе тоже. Как она сказала Олегу? Голая физиология? Никитин прочитал в смело посмотревших на него глазах согласие, удовлетворённо кивнул и снова поцеловал.

– Поехали,– потёрся кончиком носа об её носик. Ну, вот как отпустить?

Оказавшись в салоне автомобиля, Даша поздоровалась с Виктором и немного притихла, ощутив себя странно уязвимой. Никитин же расположился по-хозяйски и с облегчением откинул большое тело в кожаную мягкость дивана. Он чувствовал себя вполне комфортно рядом с малознакомой женщиной, которую вёз к себе с вполне определённой целью.

И что, часто он возит к себе случайных любовниц? Да и Виктор был ничуть не удивлён, сдержанно поздоровался и открыл перед ней заднюю дверь автомобиля. Когда замок защёлкнулся, Дарья почувствовала себя запертой в клетке, а Никитин обнял, заглянул в глаза и ободряюще улыбнулся, как будто уловив её смятение.

Всё было не так. С Олегом у них сложилось само собой. Они работали вместе, постоянно общались и приятельские отношения естественно и к обоюдному удовольствию переросли в близость. А Никитин? Что она знает об этом человеке? Зачем согласилась? Стало неловко, уже не скажешь "нет". Пути назад отрезаны. Если только устроить неприятную сцену, попросив водителя остановиться.

– Виктор, высадите меня здесь, пожалуйста.

Никитин напрягся:

– Даша,– одним движением, взяв за подбородок, повернул её голову к себе,– что это значит?

– Это значит, что мне надо домой,– откуда– то взялась решимость снова прямо и смело взглянуть в глаза, только ответ на этот раз Дмитрию Михайловичу не понравился. А смятение в собственной душе сменилось уверенностью: всё правильно.

Машина остановилась, Даша вышла, а Никитин не произнёс вслед ни единого слова. Вдохнув полной грудью морозный воздух, Дарья направилась в потоке людей к автобусной остановке, снова ощущая себя легко и свободно. Правильно, всё правильно. Хихикнула себе под нос, вспомнив, что бельё на ней сегодня не для обольщения искушённого мужчины, потому что утром, не желая мёрзнуть, она натянула на себя термотрусики и плотные колготки.

Оказавшись на остановке, Даша задала себе вполне справедливый вопрос: куда? На работе её не ждут. Домой? Рано. Оглянулась. Вот и ответ. Пройтись по просторным этажам возвышающегося рядом торгово-развлекательного центра ей сейчас просто необходимо. Нарядный атриум встретил её икрящимися серебром искусственными елями и ненавязчиво звучащей новогодней музыкой. Даша решила просто прогуляться, может быть, что-нибудь присмотреть на подарки родным к празднику, а потом перекусить на верхнем этаже. Она шла мимо витрин, украшенных к Новому году и зазывающих покупателей акциями и скидками, в приятном лёгком гуле слившихся воедино голосов, шагов, едва различимого смеха, музыки и только почувствовав чью-то руку на плече, оглянулась.

– Юра! Привет. Ты какими путями здесь? Говорили, что женился и уехал в Питер.

– Я вернулся. Отец совсем плох, накопилось много семейных проблем. Слушай, пойдём, посидим где-нибудь – сто лет не виделись.

Бывший однокашник увлёк Дашу в морозную темноту улицы, усадил в серебристый новый "Ниссан" и уверенно вырулил с забитой машинами парковки. Юра Смолин ей нравился когда-то, и теперь, вспоминая то своё недолгое лёгкое увлечение, она решила, что не зря он в те годы был предметом симпатий у сокурсниц. Не обладая высоким ростом, который так ценят обычно женщины, или правильными чертами лица, Юра, тем не менее, был отлично сложен, всегда стильно одет, а его умные, проницательные тёмные глаза смотрели дерзко и оценивающе. Именно поэтому, не выделяя никого из девушек, он был тем самым вызовом, который принимала каждая красавица, чтобы ощутить себя победительницей в негласном споре юных самолюбий. А парень после окончания университета уехал в Питер и женился.

Они покружили вокруг дорогого ресторана (Даша здесь никогда не была), прежде, чем припарковаться и оказались в небольшом уютном зале, ещё не полностью заполненном посетителями. Даша огляделась, пока Юра просматривал предложенную карту вин, оценила приятный интерьер, расторопных официантов и общую атмосферу комфорта и довольства. Меню она раскрыла и закрыла, предоставив давнему приятелю самому сделать выбор, и внезапно по-настоящему ощутила приближение длинных праздников.

***

– В "Грот",– распорядился Никитин, поймав вопросительный взгляд Виктора.

Девчонка самым унизительным образом бросила его. А он уже рисовал себе картинки обольщения. Где– то прокололся. Что-то опять сделал не так. Или неправильно оценил Дашу. А сейчас следовало хорошенько подкрепиться перед длинным вечером. Вспомнил, что не покормил девушку, спеша увезти её домой, пока не передумала. Ругнулся, удивившись собственной невнимательности в женщине, а задумавшись, начал удивляться дальше: и собственным сомнениям, которые тут же засунул глубоко внутрь – эти чувства из далёкого прошлого, и он давно забыл про них, и странному настроению, которое охватывало его рядом с Дашей и самой Даше. И всё– таки, почему она внезапно переменилась: испугалась, насторожилась, что-то вспомнила, он сам поторопился? Но так Никитин жил всегда – долгие ухаживания были не в его правилах, и ни одна женщина никогда не была на него за это в обиде.

Его провели к свободному столику. Знакомый официант подошёл с меню.

– Что там у вас сегодня поудачней? Покорми меня, Семён, только поскорей.

Парень кивнул и исчез. Никитин окинул безразличным взглядом оживлённый зал, обменялся приветствиями с парой знакомых и достал из кармана подавший голос мобильник. Телефонный разговор немного затянулся, а тем временем принесли заказ. Но поесть ему спокойно не дали – за столик подсел давнишний приятель, и обычный ужин превратился в деловой.

Уже допивая кофе, Никитин напрягся, услышав знакомый голос. Дарья в сопровождении молодого мужчины прошла и села за столик у окна, оказавшись к Дмитрию Михайловичу спиной. Беседа с приятелем потеряла всякий интерес, и Никитин теперь изучал взглядом Дашиного кавалера. Не сделав никаких выводов из наблюдений, кроме одного – эти двое не любовники, он решил сегодня вечером навестить ускользнувшую от него особу.

***

Юра высадил Дашу из машины около дома. Долгий вечер закончился. Сначала они посидели в ресторане, потом решили прогуляться по знакомым улицам, заглянули в сквер, прошлись немного, замёрзли, ещё немного поговорили, уже сидя в машине. Юра рассказал о неудавшемся браке и ребёнке, оставшемся с женой, по которому он скучал. Удивился, что Дарья не замужем; сообщил, что она ему нравилась когда-то; посетовал, что люди часто выбирают не ТОГО или не ТУ.

– Да ладно, – не сдержалась. Она терпеть не могла этих запоздалых сожалений,– в конечном итоге мы имеем то, что заслужили.

– Рад был тебя видеть, Даш. Необычайно. Давай ещё как-нибудь встретимся и посидим? – прощание у крыльца было недолгим.

– Давай, соберём ребят и пообщаемся? Королёву и Шарко беру на себя. А ты тащи парней. К сожалению, я потеряла их из вида.

– Идёт,– Юра на прощанье поцеловал её в щёку.

Уже вернувшись домой, Даша перебирала в памяти университетские воспоминания и сегодняшние разговоры. Дивилась: как сильно люди могут измениться. Юра весь вечер сыпал комплиментами, такими непривычными из его уст, и тоже утверждал, что Дарья стала другой.

– Очаровательная девушка превратилась в манящую женщину,– говорил он. Именно определение "манящая" несколько насторожило Дашу. Да никого она не заманивает!

Протренькал домофон. Услышав голос Никитина, Даша растерялась и быстро застегнула юбку, которую принялась было снимать. Открыла дверь, переступая босыми ногами по холодному полу, с широко открытыми от удивления глазами, и неловко поправляя одежду.

– Не ждала?– Никитин огляделся: мужских вещей не наблюдалось.

– Дмитрий Михайлович, вы не заблудились?– спросила не без сарказма. Только Никитина ей сейчас не хватает. Так всё хорошо было.

Он спокойно и с нарочитым безразличием к её словам снял добротное пальто и повесил на вешалку.

– Можно пройти?– улыбнулся уголками губ, успокаивая, и не дождавшись приглашения, прошёл и сел на диван. Ещё раз посмотрел на босые ровные ножки.

– Обуйся и давай поговорим. Я не люблю, когда от меня сбегают.

Вот если бы он не был сейчас так невозмутим и самонадеян; если бы попрощался по-человечески, когда она выходила из его машины или ,ещё лучше, предложил довезти до дома, как любой порядочный мужчина, то ,возможно, она не была бы сейчас так сердита, что и выразила неприветливым взглядом, но тапки надела.

– Чем обязана?

– Я видел тебя в ресторане.

– И что?

– Мне это не понравилось.

– А меня это должно расстроить?– спросила с подначкой. Подумать только: ему не понравилось!

– Не особенно на это рассчитываю, но и некоторое недопонимание между нами следует устранить,– он похлопал ладонью по дивану рядом с собой,– сядь.

Дарья, как будто не слышала его и продолжала стоять, прислонившись спиной к стене.

– Ты приехал сообщить мне о своём недовольстве или устранить недопонимание?

– И то и другое.

Она пожала плечами, как-бы сообщая: твои проблемы.

А Никитин больше не стал ждать, поднялся сам, подошёл и слегка навис над ней, уперев ладони в стену по обе стороны от слегка напрягшегося тела.

– Это что? – кинула взгляд вправо-влево, имея в виду ту своеобразную клетку, в которую её попробовал заключить Никитин.

– Это – чтобы ты не сбежала и выслушала меня,– мужская голова склонялась всё ниже. Теперь можно было рассмотреть её совсем близко, вдохнуть едва уловимый запах с нотками шалфея, оценить свежесть кожи, нежный румянец и озадаченный взгляд. А потом он сделал то, ради чего и пришёл – поцеловал, в очередной раз наслаждаясь её ртом.

– Дима,– освободилась, предупреждая интонациями голоса, из его рук.

– Дима – это уже лучше, чем Дмитрий Михайлович. Определённо, лучше. А теперь послушай: я никого никогда ни к чему не принуждаю. Мне показалось в какой-то момент, что между нами что-то есть или может быть. Если я ошибся, то скажи, и через пять минут меня здесь уже не будет.

– Ты ошибся.

Дверь хлопнула, Никитин ушёл, оставив хозяйку квартиры в состоянии болезненного эмоционального раздрая и непонятных сожалений.

Глава 4

Наконец – то Новый год. Даша его встретила вместе с родителями и через два дня вернулась домой. У неё была ещё неделя полной и абсолютной свободы, которую она использовала по своему усмотрению: вставала поздно, наводила порядок в квартире, готовила себе вкусности, читала, общалась в сети и погружалась в воспоминания. Она сортировала их: на "желанные" и "нежеланные". Никитин? ПРОЧЬ! Олег – не интересно. Женька – болезненно, но всё прошло.

Женя Темников был её первой настоящей любовью и первым мужчиной. Она – студентка, он -молодой преподаватель. Они прожили вместе около года, а потом она ушла. Сама. Однажды поздно вечером Темников вернулся домой, на ходу придумывая очередную ложь, а открыв дверь, понял, что ничего никому объяснять и не надо. Сначала он испытал облегчение, быстро сменившееся сожалениями, и он попытался вернуть ту, которая десять месяцев согревала его постель, содержала в порядке его дом, развлекала и ничего, по сути, не требовала. Только любила....Наверно.

Проведя уборку в закромах своих воспоминаний, Даша успокоилась. Но мысль, как известно, материальна.

Начало января не удивило, но и не порадовало. Мороз разрисовал часть окон своими фантастическими узорами и запер большинство людей дома. Желающих ощутить на себе в праздники: что значит минус 36 -было мало, и Дарья Быстрова была среди них. Однако и о хлебе насущном следовало вспомнить, и ей всё-таки пришлось доставать из шкафа старую шубку с капюшоном, утеплиться по максимуму и отправиться в ближайший супермаркет за продуктами.

Уже на обратном пути, нагруженная сумками со снедью, она терпеливо стояла на перекрёстке, ожидая зелёный свет, дождалась и спокойно пошла по зебре. Даша увидела, а больше услышала, затормозившую в десятке сантиметров от себя Тойоту-Камри, которая опасно вывернула из-за поворота. Встав столбом от неожиданности, она вперила разгневанный взгляд за лобовое стекло.

– Чего стоишь? Шагай,– из салона послышался грубый мужской голос через слегка опустившееся боковое стекло.

– А ничего, что это был мой свет?

И услышала в ответ:

– А ничего, что это был и мой свет тоже?

Надо было идти дальше, но она позволила себе ещё раз остановиться и оглянуться.

– Извините, что помешала,– каждое слово было иронично-язвительным.

Она продолжила путь, вся внутри себя кипя от хамства. Идёт женщина в непогоду по пешеходному переходу и никому не мешает. Едет какой-нибудь засранец в тепле своего авто и спешит. Стоит выбор: дать человеку пройти или поторопить. Нет, ждать мы не будем! Она даже согрелась, энергично шагая в сторону своего дома, всё ещё бушуя внутри себя от возмущения.

– Даша?– кто– то окликнул её сзади.

Она остановилась.

– Дашка! Это ты! Извини, не узнал сразу,– её сумки тут же перекочевали в руки того самого Жени Темникова, о котором она только вчера вспоминала.

– Женя! Вот так сюрприз.

– Пойдём в машину, а то холодно,– и мужчина потянул её в сторону дороги. Он стоял с непокрытой головой в лёгкой дублёнке и широко улыбался. Всё тот же и не тот.

– Я уже почти дома,– и она кивнула головой в сторону ближайшей шестнадцатиэтажки.

– Пригласи к себе, – почти попросил,– если не помешаю.

– Не помешаешь,– она рада была его видеть.

– Сейчас я поставлю машину и приду,– и с её сумками устремился к тому самому злополучному седану.

– Сумки отдай.

Он вернулся бегом:

– Я бы принёс.

– Так это ты чуть не переехал меня, негодяй?

– Прости,– небрежно и без малейших интонаций сожаления. Скорее, со смехом.

Даша пришла домой и, включив чайник, начала разбирать продукты.

Улыбалась, сердилась, радовалась, удивлялась – всё сразу.

Они проговорили дотемна, не заметив, как прошло время. Осталось только хорошее в памяти, плохое как будто оказалось унесённым чистым потоком времени и очарованием вечера воспоминаний. Они смотрели друг на друга с тёплыми улыбками.

Женя разглядывал сидящую напротив женщину, узнавая её и немного сожалея об ушедшем. Похорошела и приобрела какую-то женскую таинственность, которую хочется непременно понять, потрогать, услышать внутренним слухом. – Ты одна сейчас?

Всё тот же, тот же. Улыбается чему-то своему, заглядывает в глаза и небрежно обольщает, как дышит. Даша тоже разглядывала такого знакомого когда-то, но ставшего чужим, мужчину. Будучи совсем девчонкой, она встречала его в университетских коридорах, но гордый Темников не замечал никого, проходя мимо. Познакомились они случайно, а Даша тогда, сидя с ним в соседних креслах самолёта, восторженно подумала: "Судьба!". Они вернулись с отдыха вместе, и Женя забрал её к себе в однокомнатную квартиру.

– Даша?

– Ууу?

– Я останусь?

– Жень, то, что ушло, то ушло.

– Позвони, если передумаешь,– и положил визитку на стол.

Она не сразу закрыла дверь квартиры, а смотрела ему в широкую спину, пока Женя стоял и ждал вызванный лифт, любовалась. Появилось даже желание вернуть. Он достал из кармана подавший сигнал домофон:

– Да. Ну что ты, Зая, я уже еду.

Двери квартиры и лифта захлопнулись одновременно, Темников поймал насмешливый взгляд бывшей возлюбленной, что его ничуть не смутило, и он игриво подмигнул.

Глава 5

После праздников жизнь вернулась в привычное русло: работа, вечера со Светой или в одиночестве, скайп, книги. Даша взяла в руки спицы – так захотелось дать работу пальцам, пока голова занята мыслями, от которых никуда не убежишь. Петелька за петельку цеплялась так же, как и образы. Что-то она на расхват у мужчин в последнее время. Ироничный смешок. Позвонил Женя Темников – пришлось напомнить ему про Заю. Упёртый до невозможности Олег не оставлял попыток вернуть всё на круги своя. А тут ещё ...

Вчера её вызвали на стройку. Даша улыбнулась. Этот Гаранин-директор небольшой фирмы, которая монтировала вентоборудование в реконструируемом здании на объекте, Заказчиком которого тоже была компания Никитина, начал проявлять внимание ещё в начале работ. Часто заходил, что-то уточнял, переспрашивал, просил пересогласовать, а когда начался монтаж, так и вовсе считал своим долгом, вызывать проектировщиков из-за любой ерунды. Сначала Даша сердилась:

– Вы издеваетесь? Тащить меня из-за того, что не можете обойти балку!

– Гы-гы-гы. Так 4 полуотвода добавляются,– заявлял бригадир, давясь смехом.

Потом она возмущалась так, что пар шёл из ушей:

– И что теперь?

– Посмотрите, то ли оборудование мы установили, которое заложено в проекте.

– А вы сами смотрели, что вам пришло?

Монтажники ржали, подходил Гаранин и успокаивал.

– Не сердитесь, Дарья Сергеевна. Пойдёмте лучше пообедаем.

Вот когда до Даши что-то дошло.

– Так это....это для того, чтобы вытащить меня на стройку и увезти в ресторан? Да, Глеб Давыдович?

– Глеб. Просто Глеб.

Даша закончила ряд. Время к полуночи. Пора в постель.

***

– Дарья Владимировна, Вас опять на объект Гаранин вызывает,– сообщил Красавин.

– Я его убью,– прорычала Быстрова.

– Что там у вас всё время случается, Дарья Владимировна?– ГИП нахмурился.

– Изверги-подрядчики там случаются. Я поехала.

Сейчас разнесу к чертям собачьим этого Гаранина или нажалуюсь Заказчику. Терпение лопнуло. Она сердито захлопнула за собой дверь присланной за ней Лады-Приоры. Пронеслась по гулким лестничным маршам на третий этаж.

– Сколько можно? Сколько можно нас отвлекать от работы?– орала она на бригадира. – Где Гаранин?

– Я здесь,– с плутовской улыбкой явился тот самый, которого Даша хотела разнести.

– Что у вас тут за крики? И почему проектировщики на объекте без касок?– Никитин собственной персоной совершенно неожиданно появился из-за угла и направился прямёхонько на ор.

– Да вот, консультация специалиста требуется,– Гаранин встал рядом с Дашей.– Проект хороший, толковый, но мы хотим немного изменить трассу воздуховодов, и вот решили посоветоваться.

– На объекте?– Никитин сверлил опасным взглядом как Гаранина , так и Дашу.

– Да. А где же ещё?

– А сам проект для чего? И почему люди на стройке без касок?

– Так это мы сейчас быстро устраним,– Гаранина, как ветром сдуло.

Никитин уставился на Дашу. Короткая шубка, сапожки на каблуке (на стройке!). Стоит возмущённая и нахохлившаяся от холода, как будто это он помешал ей здесь, и не отводит взгляд, как будто обвиняет в чём-то.

– Вот,– Гаранин сам попытался надеть каску Дарье на голову, а та сняла её и сунула обратно ему в руки.

– Я ухожу,– развернулась и пошла в сторону лестничных маршей.

Никитин только скрипнул зубами, когда Гаранин припустил за ней:

– Дарья Владимировна.....осторожно,– послышался грохот, как будто что-то упало. Мужской вскрик. Женский стон .... Дальше Никитин стоять на месте уже не собирался. Заторопился вниз и увидел Дашку, сидящую спиной к колонне, а по разбитым вдрызг коленкам расползаются красные пятна. Она закусила губы и качнулась, пытаясь натянуть подол шубки на бёдра, а Гаранин с выпученными от страха глазами суетился рядом, достал платок из кармана и пытался перетянуть хотя бы одно колено.

– Я сейчас, Даша, сейчас. Игорь, тащи бегом аптечку из моей машины,– и кинул ключи подбежавшему парню.

Никитин дальше выдержать не мог. Наплевав на всех, нагнулся, подхватил Дашку на руки и понёс к себе в машину.

– Дмитрий Михайлович,– просипел Гаранин.

– Займитесь делом,– гаркнул Никитин.

– Пальто испачкаешь,– прошептала Даша побледневшими губами.

– Нашла, о чём говорить.

Под удивлёнными взглядами рабочих Никитин нёс её через всю стройку, а невозмутимый Виктор встречал их, предусмотрительно распахнув переднюю дверь. Дарья была устроена со всеми предосторожностями.

– Здравствуйте, Дарья Владимировна.

– Здравствуйте, Виктор,– прошептала одними губами, вжав затылок в подголовник.

Одно колено болело зверски, кровь стекала тонкой струйкой в сапог, несмотря на носовой платок, который уже промок насквозь; второе было чуть лучше и кровило меньше.

Дима уже доставал из аптечки бинты и перетягивал раны, поглядывая на неё сочувствующим взглядом и молчал.

– В платную травму,– произнёс угрюмо, устраиваясь на заднем сиденье.

Даша уже немного притерпелась к боли, и сейчас ей хотелось закрыть глаза и уснуть. Было неловко перед Никитиным и неприятно чувствовать себя обузой. Наверняка он злится на неё, что сорвала ему планы.

– До свадьбы заживёт. Но с коленями надо осторожно, девушка,– пожилой врач уже отвернулся от неё и мыл руки.

Медсестра заполняла карту и задавала Даше вопросы. Невозмутимый Никитин отошёл в сторону и беседовал с доктором. Дарья, бледная и несчастная, не прислушиваясь особо, о чём они говорили, сидела на кушетке и с тоской смотрела на свои упакованные в бинты колени, на одно наложили швы. Юбка в крови, новые дорогие колготки в хлам, губы покусаны, тушь наверняка поплыла, потому что слёзы потекли самопроизвольно.

Она бросила взгляд на Никитина, по лицу которого невозможно было что-либо прочитать. Серое дорогое пальто висело на вешалке, всё в пятнах крови. Дмитрий Михайлович, в офисном костюме стоял, сунув руки в карманы брюк, и ожидая рецептов, выписываемых сестричкой под диктовку доктора и изредка оборачиваясь на виновницу происшествия.

Наверно недоволен, что его отвлекли от дел. Даша прикрыла глаза, пытаясь защититься от боли.

– Завтра на перевязку,– услышала она голос медсестры.

Уже знакомые мужские руки завернули её в шубку, как в кокон, подхватили под колени и вынесли из пахнущего лекарствами кабинета.

– Пальто моё забери,– сказал он ожидающему их в коридоре Виктору.

Машина стояла далеко, а он шёл в одном пиджаке и с непокрытой головой по зимнему холоду, крепко прижимая Дашу к себе.

– Оденься, простынешь,– стало неловко от того, что с ней возятся, как с ребёнком.

– Нормально всё,– успокоил, радуясь ощущению тяжести её тела в собственных руках. Или это: своя ноша не тянет?

– Ключи?– потребовал Никитин, когда они подъехали к её дому.

Даша достала из сумочки ключи и молча протянула назад.

Уже оказавшись в своей квартире на собственном диване, Дарья немного пришла в себя. Острая боль притупилась под действием анальгетика, оставив тяжесть в голове и усталость.

Никитин перебирал вещи в шкафу:

– Тебе надо переодеться.

– Не надо, я сама. Спасибо.

Он замер.

– Какого лешего ты припёрлась на стройку?

– Меня вызвали.

– Что у тебя с Гараниным?

– Производственные отношения.

– Какие?

– Ты слышал. Спасибо, что помог. Дальше я сама управлюсь.

– У тебя производственная травма на моём объекте.

– Не оформляй, как производственную травму. Проблем со мной не будет. Сама упала – сама и виновата. Я скажу руководству, что упала на крыльце дома.

Никитин встал напротив, буравя взглядом, как будто злился на неё, и Даше стало обидно: производственная травма на его объекте – вот что его беспокоит.

– Идите, Дмитрий Михайлович. Мне надо переодеться,– она опустила голову, поэтому не видела, как изменилось его лицо, и потемнели глаза, слышала только, как с грохотом захлопнулась входная железная дверь.

***

– Что-то ты, дружище смурной сегодня,– Фёдор перевёл взгляд от девицы у шеста на Никитина.– Ничего тебя не радует. Вон у Василия девочка новая появилась,– он кивнул на подиум. В приглушённом свете закрытого мужского клуба и перед взорами мужчин появилась следующая танцовщица.

– Когда Богданов придёт? Я жду ещё полчаса и ухожу,– Никитин был явно не в духе.

Фёдор достал мобильник и направился в тишину холла, оставив безразличного к прелестям блондинки друга за столиком, вскоре вернулся и увлёк Никитина на выход.

– Поехали к тебе. Богданов уже не появится – у него какой-то форс-мажор дома.

– Зачем?

– Пить будем, Димыч. Пить. И ты мне расскажешь, отчего ты такой загруженный сегодня.

Устроившись с комфортом у журнального столика, в приглушённом свете хорошо знакомой гостиной друга, Фёдор продолжил допрос:

– Рассказывай.... Дай угадаю.... Ника...,– главное – вытащить из Димыча первое слово, а дальше он и сам всё домыслит.

Никитин хмыкнул и, одарив гостя ироничной ухмылкой, разлил по бокалам коньяк.

– Нет?– Фёдор сник, не получив ответ, но сделал ещё один заход:

– Баба...

– Тебе это зачем?

– Та самая, которая не дала тебе окочуриться на крыльце? – неприятный прищур и молчание друга мало что прояснили. Следовало быть понапористей.– Чем она так тебя зацепила? Тем, что сразу не дала? Старик, ты ли это? Сначала надо завалить и трахнуть, а потом только интересоваться: согласна или нет. А ты сделал всё наоборот? Ну ты и лох!

– Заткнись.

***

Появившись на следующий день в Дашиной квартире и оценив с порога потрясённый взгляд хозяйки, окинувший его с ног до головы и сообщивший вполне определённо: его не ждали, Дмитрий Михайлович, тем не менее, изобразил на лице самую невинную из своих улыбок.

– Привет,– на ласковый приём незваный гость и не рассчитывал, никакого особого плана, чтобы склонить её к послушанию, он тоже не имел и решил действовать по обстоятельствам,-собирайся, поехали на перевязку.

Стоя в дверях гостиной Никитин имел возможность рассмотреть Дарью повнимательней: тёмно-синее домашнее платье; пятна крови, проступившие через бинты; взметнувшиеся вверх брови, округлившиеся удивлённые глаза на бледном лице и короткие непослушные волосы, торчащие в разные стороны.

– Поторопись.

Она, странным делом, промолчала, подчинилась и трогательная в своей неловкости, медленно направилась в сторону шкафа. Достала мягкие просторные штаны, оглянулась:

– Отвернись.

Когда он оглянулся, Дарья всё ещё просовывала ноги в штанины. Он подошёл, присел на корточки и молча помог одеться, стараясь не беспокоить раны на коленках. Ни его, ни её ничуть не смутило то, что она сидела в трусиках.

– Пошли,– он снова подхватил её на руки, отнёс в коридор, усадил на банкетку и помог обуться. Сапоги на штаны не застёгивались.

– Там ботинки,– Дашка показала рукой на шкаф.

Наконец они оказались в полной медицинских запахов прохладе кабинета хирурга. Перевязку сделали довольно быстро, она пошипела от боли, поморщилась и в скором времени была водворена обратно в свою квартиру. Никитин снял куртку и прошёл на знакомую кухню.

– Дима,– окликнула его девушка.

– Что? – он разбирал пакет с продуктами, принесённый с собой, собираясь перекусить вместе с ней.

– Зачем ты со мной возишься?– она стояла в проёме кухонной двери, опираясь спиной о косяк.

– Производственная травма произошла на моём объекте. Я просто обязан тебе помочь,– отшутился он,– ты не против?

– Нет.

– Тогда садись, чайник вскипел.

Бутерброды, сделанные мужскими руками, не отличались изяществом, но были вполне съедобные.

– Тебе не надо на работу?

– Уже нет,– он приподнял манжет рубашки, взглянул на циферблат "скелетонов".– И потом я вчера весь вечер волновался, оставив тебя одну, но надеялся, что о тебе было кому позаботиться,– это прозвучало многозначительно и требовало ответа.

– Светка на сутках,– сообщила, между прочим.

– А кроме Светки?

– Только ты,– она сверкнула смеющимися глазами.– Это ведь из-за тебя всё. Ты всех перепугал там на стройке. Гаранин ,наверно, не знает, что и думать.

– Тебя я тоже перепугал?– с иронией в голосе.

Она пожала плечами и сообщила заговорщицки:

– Скажу тебе по секрету: и меня тоже.

Дальше всё пошло гораздо проще. Никитин порадовался, что Дарья снова стала той девушкой, которую он увидел в утро, когда проснулся в незнакомой квартире.

– Я завтра заеду,– сообщил уже в дверях, доводя до её сведения своё решение и слегка страшась услышать что-нибудь вроде:

– Зачем?

Он приехал и назавтра, и на послезавтра и потом....

Уже сняли повязки с одной коленки и должны были снять швы со второй. Дарья каждый вечер как будто поджидала его и даже пару раз встречала ужином.