Текст книги "Вокруг тебя весь мир кружит (СИ)"

Автор книги: Анна Погода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– А что я должен ей сказать? Всё, что она рассказывает, правда,– даже удивление в голосе прозвучало.

Действительно, что такого? Лидочке всё можно, а мои претензии – это капризы.

– Я никуда не еду,– заявила я.– Мои выходные предназначены для отдыха моей любимой нервной системы, а не для ублажения вашей Лидуши.

– А мне прикажешь что делать?– Усольцев хмуро посмотрел на меня и слегка набычился, сунув ладони в карманы джинсов.

– Поезжай один или останься со мной. Хотя бы один раз,– попросила я, почти умоляюще (!) глядя на него.

– НАС ЖДУТ,– произнёс он раздельно и непреклонно.– Завтра утром мы собираемся на рыбалку, и я поеду к ним, невзирая на твои капризы. А ты делай выбор: или сейчас едешь со мной, или остаёшься в гордом одиночестве, демонстрируя собственную независимость. Но учитывай все дальнейшие последствия своего выверта,– назидательный тон Усольцева пообещал лично мне много неприятностей в случае неподчинения. Оборзел!

– И что это значит? Ты что, мне угрожаешь? Сверху он! А я, что? Всегда снизу? – я прищурила глаза, а по спине тонкой струйкой пробежал холодок. Мне обещали наказание? За что? За то, что хотела просто отдохнуть от дачной суеты с готовкой еды, от Лиды и всё подмечающих глаз Макса. Я устала быть в постоянном напряжении, следить за словами, чтобы ненароком не сказать что-то не то Алексу при его друзьях или Лиде при её Сёме, потому что с глазу на глаз я могла и послать порой, если меня сильно доставали. И что услышала в ответ? Меня поняли? Нет. Мне почти приказали. В кого я превратилась? Я, которая никогда не позволяла никому взять над собой верх (кроме отца, а ему можно). Никто не решал за меня. Никто не пренебрегал моими интересами. Когда я осознала всё это, то, как будто резко затормозила на бегу.

– Это значит, что я обещал приехать с тобой. А ты встаёшь в последний момент в позу и требуешь, чтобы я остался. Почему, Лара? Почему ты хочешь выставить меня перед друзьями человеком, нарушающим собственные обещания?

– Знаешь, милый, это ты всё время чего-то требуешь и не хочешь меня слышать. Так вот: или ты считаешься со мной, или мне придётся самой позаботиться о собственных интересах. Но тогда ...мне лучше быть одной,– обида уже перелилась через край моего терпения. Всегда он. Его желания. Его друзья. Его слово. А я?

– Ты что – ставишь условия? Хочешь уйти? Да иди! Только помни: уходя – уходи. Мне эти "пришла-ушла" и игры в догонялки не интересны,– он психанул и снова напомнил мне того незнакомца из клуба, который считал, что раз он позвал, то сделал величайшее одолжение. Алекс закусил удила и мчался вперёд, не разбирая дороги и топча всех, кто стоял на пути. Ближе всех была я.

Я стремительно выскочила в холл, нервно схватила свою сумку, сунула ноги в балетки и хлопнула дверью. Вещи заберу завтра или сегодня вечером. Усольцев уедет к Максу на дачу, а я спокойно всё соберу и перееду к Соне. С какой стати я должна терпеть его безобразное отношение к себе? За то, что он такой распрекрасный, умный, успешный, умелый в сексе и выбрал меня? Да ни за что!

Только на автобусной остановке я сообразила, что оставила свой телефон на прикроватной тумбочке на зарядке. Глаза щипало от обиды, но к собственному удивлению, я осознала, что сбросила с себя что-то давящее. Ушла необходимость и забота: чтобы Алексу было всегда хорошо со мной, чтобы всегда замечательно выглядеть, не показывать усталость и плохое настроение. Что со мной стало? Я начала терять себя и растворяться в нём, а этого нельзя было делать ни при каких условиях.

Ключи от Сониной квартиры всегда лежали в моей сумке, и я отправилась к ней, а вечером приехала к дому Алекса, не увидела света в окнах и спокойно поднялась на лифте на 20 этаж. Времени в моём распоряжении было полно, и я начала укладываться под песни "Сплин" и воспоминания. В душу холодными щупальцами заползло щемящее чувство, что теряю что-то важное и нужное, но я понимала, что назад пути нет, потому что остаться, значит, позволить этому бесчувственному чурбану пренебрегать мной. Я распаляла и распаляла обиду в душе, чтобы не передумать.

Мешки и коробки, привезённые с собой в сложенном виде, быстро кончились, а я разобрала только шкаф и комод. Мне нужен был помощник, чтобы перетаскать потом это всё в такси. Айфон, полностью заряженный, лежал на тумбочке, рядом с планшетом. Я просмотрела непринятые звонки и СМСки: Лешка, Соня, Павел, родители. Усмехнулась и повалилась навзничь на постель. Как будто морок сошёл с меня, и я увидела всю ситуацию совершенно в другом свете. Слёзы на глаза навернулись сами собой, и я прикрыла локтями лицо. Как он сумел подмять меня так быстро? Почему я сразу доверилась ему и не сопротивлялась? Я зажмурилась и вспомнила первые недели нашей совместной жизни. Вот когда я потеряла бдительность! Всё было для меня: уютные вечера, дорогие и милые подарки, роскошные букеты цветов, жаркие ночи, быстрый переезд через неделю после тех выходных, которые я провела в его постели, простуженная и несчастная. Он был заботлив, нежен и мне показалось, что он влюблён. Ослеплённая своими чувствами, я проецировала их на Усольцева, а зря. Для меня всё было ново. До этого я никогда не жила с парнем. До него у меня была пара-тройка недолгих любовных увлечений, которые оставили в моей памяти не самые приятные воспоминания. Да ещё после расставания (отношения прекращала я сама) приходилось как-то заботиться о задетом мужском самолюбии, тщательно подбирая слова прощания.

Незаметно я задремала, а ощутив себя в безопасном одиночестве, разделась и юркнула на своё место под одеялом. Ночью полил дождь, я слышала, как шквалистый ветер налетает на остекление лоджии, и порадовалась, что не поехала с Алексом на дачу. Пусть сидят там в доме. Пусть. А я здесь: в тепле и уюте. Завтра с утра вызову Павла, чтобы он на своём танке (так я называла его Land Cruiser) перевёз меня домой. Всё, решила я, история с Усольцевым закончилась. Было горько, обидно и почему-то жалко себя. Теперь Лидуше путь к сердцу Алекса снова открыт, и пусть она сама выпутывается из этого треугольника: Сёма – Лида– Алекс. Новая волна сомнений накатилась на меня: ведь всё– таки я влюбилась по– настоящему. Прятаться от самой себя было глупо, но я порадовалась сейчас, что никогда не говорила о своих чувствах Усольцеву. Ночной сон накатывал волнами, я проваливалась в воспоминания и выныривала из сладких глубин наверх к невесёлому пониманию, что всё закончено. Винила ли я себя? Нет. Его? Наверно, тоже нет. Я очнулась от морока и поняла, что мне не комфортно. Сильные и властные мужчины может и хороши, но не для таких, как я.

2.

– Ты чего один, Алекс?– Макс оглянулся на машину, из которой Усольцев вытащил свои вещи и шёл широкими шагами к дому: рюкзак на плече, сумка в руке.

Друг был явно не в духе. Отсутствие Лары каким-то образом объясняло его пакостное настроение, тем не менее, спросить следовало. И Максим с удивлением вытаращил глаза:

– Поссорились что ли?

Из дверей дома выскочила улыбающаяся синеглазая Юлька и встала на деревянном крыльце, как вкопанная, вцепившись разочарованным взглядом в Усольцева. Лары не было, а Алекс злой, как чёрт. Что-то случилось. Подошёл Семён и поздоровался с другом, огляделся в поисках Лары, но промолчал – и так всё было ясно. Хотя он не очень удивился. Девчонка была кручёная, до безобразия самостоятельная (не то что Лидочка), а Саныч – мужик серьёзный и баловства подружек не допускал. Всё к тому шло. Как выдерга не приноравливалась к Алексу, но всё– таки взбрыкнула. А жаль, пара была интересная и приятная глазу, и друг в последнее время явно был на подъёме. Влюблённого мужчину сразу видно по куражу и блеску глаз.

Крутиться с овощами и посудой пришлось одной Юльке, пока Алекс с Максом занимались шашлыками. Лидуша привалилась спиной к плечу Семёна, поставила ножки на лавку, согнув их в коленях и обхватив руками; блаженно прикрыла глаза в мечтательном состоянии отдыха на природе. Макс, нанизывая кусочки мяса на очередные шампуры, кинул в её сторону недовольный взгляд. Он даже предположил, что одной из причин отказа приехать сюда, было недовольство Лары поведением Лиды, которая всё время демонстрировала своё особое положение, и даже его терпеливая Юлька уже не выдерживала. Один раз они с Алексом после ужина обняли своих девчонок и увели на реку, в надежде, что Лида догадается и приберёт со столов сама. Однако отмывать засохшие тарелки пришлось Юльке и Ларе утром перед завтраком, потому что, как сказал Сёма:

– Лидочка устала и ушла вечером спать.

– Лида, не хочешь Юльке помочь?– не выдержал Максим. Пора было кому-то расставить всё по местам.

– Пусть сегодня накроет Юля, а завтра я,– ответила девушка.

Алекс тоже посмотрел в её сторону:

– Имей совесть, Лида. Девчонки всегда вертятся вдвоём.

Девица даже подпрыгнула, а Семён насторожился. Никогда в их компании не было никаких шероховатостей, да и накрыть на стол не трудно. Из-за чего вопросы?

– Ты чем-то недоволен, Алекс? – Лида была готова к конфликту. Это у неё увели парня, который ещё чуть-чуть и был бы точно её. И кто? Какая– то случайная вульгарная девица, с которой Саша познакомился в клубе, как потом выяснилось. Променять её, ЕЁ, на какую-то девку. Юльку она ещё терпела. Та давно с Максом и Лида даже сама вызывалась иногда помочь ей на кухне, но когда появилась Лариса, то всё – пусть каждый занимается своим делом. А теперь ей смеют указывать, что делать на отдыхе! Лида поднялась и демонстративно ушла в дом, а Юлька крутилась под уличным навесом у барбекю, хмурясь и расставляя посуду на столе. Семён всполошился и пошёл следом за своей принцессой. Установилась тишина. Раздавалось только звяканье вилок, ножей и тарелок на столе.

– Вот, если бы не Лида, уверена всё было бы по– другому. Это вы её избаловали! На нас с Ларой вы просто забили, – теперь уже Юлька встала напротив Макса и подбоченилась. Сколько раз ваша Лидуша подначивала Лару на ссору, знаете? А та терпела, только бы не нарушить наше мирное сосуществование. А вы молчали. Видели всё и не обращали внимания. Или делали вид, что не замечаете – вам так удобнее.

– Ты чего несёшь?– не выдержал Макс.

– Не затыкай мне рот! – взвилась девчонка.– Она Ларку выжила с твоей дачи, а тебе всё равно? Вам обоим всё равно. Лидочке зато зашибись!

– Уймись, я сказал,– Макс тоже завёлся. Не хватало ещё бабских разборок.

– Вези меня домой,– рассвирепевшая Юлька скинула фартук и кухонное полотенце на лавку и понеслась к дому. Выскочила оттуда уже с сумкой и проследовала к машине.

– Совсем свихнулась?– Макс последовал за ней. Ухватил за плечо и развернул к себе, а девчонка скинула его руки так, как научила её Лара.

– Оставайтесь вчетвером, вам ведь так хорошо вместе. Друзья детства, мать вашу так! – она уже орала.– Давай ключи, ни минуты больше под одной крышей не останусь с ней. – Юлька разошлась не на шутку и не собиралась больше молчать, -Алекс завтра тебя привезёт в город,– выдала она Максиму.

– Заткнись, идиотка,– Макс окончательно потерял терпение. Что она устроила? Одна дура мужику настроение испортила, теперь вторая. – Никуда ты не поедешь, а останешься здесь и будешь вести себя так, как подобает хозяйке.

– Хрен тебе!– гаркнула Юлька. Выскочила из машины, поняв, что никто ей не принесёт ключи, сама помчалась в дом. Гневной фурией вернулась обратно, с силой вывернулась из ухвативших её снова рук Макса и бросилась к железным воротам, пинком ноги распахнула их настежь, снова прыгнула в машину, причитая на ходу и отталкивая парня, который всё ещё пытался удержать её:

– Не трогай меня! Пусть ваша подружка научится себя вести в гостях. Я только привыкла к Ларе, она мне так нравилась, а вы, а ты.....,– она не договорила, в сердцах захлопнула дверь, а машина сорвалась с места и вылетела в проезд, умчавшись в сумерки и исчезая за поворотом, только задние огни ещё какое-то время отмечали её движение.

Растерянным истуканом Максим ещё постоял какое-то время на дороге, а потом опустив голову, закрыл ворота и побрёл к Алексу.

– Что тут у вас случилось?– Семён в полном недоумении спустился с крыльца.– Что за бабий бунт? Распустили вы своих.

Макс с Алексом уставились на друга в полном недоумении: он что – слепой?

К столу подошла, как ни в чём не бывало, Лида:

– Мальчики, я есть хочу, умираю.

– Правда, мужики, давайте есть и спать. Завтра на рыбалку рано вставать. Пойдёшь с нами, солнышко?– спросил Семён у подружки.

За ужином говорили только Сёма и Лида. Максим поглядывал на часы и время от времени набирал номер на мобильнике, отрицательно мотал головой на молчаливый вопрос Алекса и снова приступал к еде. Принёс из дома сигареты, закурил и ушёл на качели. Усольцев поплёлся следом.

– Вы с Ларой из-за этого же поссорились?– Макс выпускал дым медленно, успокаиваясь и приходя в себя после ссоры.

– В том числе,– Алекс тоже был не в лучшем состоянии. Он курил редко, а сейчас решил просто посидеть рядом с другом, обдумать дневные неурядицы и оценить сложившуюся ситуацию.

– Всё так плохо?

– Я не сдержался. Боюсь, что вернусь в пустую квартиру,– Алекс подавленно потёр лицо руками.

– Ты чего, совсем с катушек слетел и указал ей на дверь?– изумился Максим, а увидев неопределённый кивок, присвистнул и сочувственно покачал головой.– Вот это да!

– А ты не слетел, когда на Юльку орал? Думаю, она права: Лида обнаглела. Если я узнаю, что она Лару втихую гнобила, то пусть не обижается.

– А Сеня? Не хватало ссориться из-за девчонок!– Макс был непреклонен в вопросах мужской дружбы.

– Она мне нравится.

– Ещё бы! Наконец– то тебе что-то стоящее в руки попало.

– Она мне условия ставила. Терпеть это?– вскинулся Алекс и тоже потянулся за сигареткой. В сумерках теперь горело два маленьких красных огонька, и слышался лёгкий скрип качелей, к которому добавился стрёкот кузнечиков.

– Ну, теперь терпи без неё,– вполне справедливо поддел Макс.

– А сам – то?

– А что я? Приеду завтра – Юлишна дома. Помиримся. Но ситуация мерзкая, согласен. Мы позволили Лиде смотреть свысока на наших девчонок. Не хотели Сёму напрягать. Вот теперь ответка: получи и распишись. Звонил ей?

– Нет. Смысла не было – она мобильный на тумбочке в моей спальне оставила.

– Делаааа...,– а потом Макс перевёл разговор:

– Юлька добралась благополучно. В ответ на мой звонок, отправила СМС: "Fuck you". И на том спасибо,– парень неожиданно рассмеялся с нежностью в голосе.

Усольцев улыбнулся:

– Молодец она. Повезло тебе.

– Сам знаю.

Они побыли ещё какое-то время у качелей, а потом пошли к дому. Стол был не прибран, они сгребли посуду и понесли на кухню её мыть.

3.

Лара

– Паша, нужна твоя помощь, чтобы вещи перевезти,– с утра пораньше я переговорила с Кравцовым и теперь, выпив кофе и позавтракав, ждала его.

Я смотрела в серое-серое небо и отправляла мысленную почту Усольцеву:

– У тебя ещё есть минут 10-15, чтобы позвонить мне и извиниться. Потом всё. У меня тоже есть гордость.

Он видел оставленный мной мобильник и должен был догадаться, что я обязательно вернусь за ним.

Как по мановению волшебства, мобильный ожил, я схватила его с горящими от счастья глазами.

– Юля? Что случилось?– спросила в панике, увидев имя подружки.

– Ничего особенного. Я вчера разругалась в пух и прах с этими козлами и оставила их вчетвером на даче. Ты с Алексом поссорилась?– Юлькин голос был полон такого понимания, что я чуть слезу не пустила.

– Ага. И он мне на дверь указал,– пожаловалась я.

– Да ну? Не верю. Ты не преувеличиваешь?

– Если только чуть-чуть.

– Офигеть. Может быть, ты горячишься, а Лар?– Юлька была расстроена и не хотела верить в самое худшее.

– Если он хотел извиниться, то должен был позвонить. Так что я собрала вещи и жду перевозчика.

– Помочь тебе?

– Нет, я вчера ещё уложилась. Переночевала и вот прощаюсь со стенами, в которых прожила 9 месяцев.

– Лар, не дури, а? Всё устаканится. Лидуша получит своё, и мы заживём снова дружной семьёй,– Юля ещё надеялась на благополучный исход последних выходных.

– Это вряд ли. Она это делала целенаправленно. Не мытьём, так катаньем, но Лида получит Усольцева, раз прицелилась на него. Такие, как она, всегда получают желаемое. А то, что Сёма будет страдать – ей до лампочки.

– Не каркай. Слушай, приезжай ко мне завтра,– Юлька была готова развлечь меня.

– Нет, давай встретимся в среду. Я освобожусь часа в четыре. Сможешь? Побродим где-нибудь, поглазеем на красивые вещички, посидим в кафе. Идёт?

***

– От Усольцева ушла? Молодец. Не куксись. Лучше себе найдёшь,– утешал Пашка, перетаскав вещи в машину. – Поехали?

Я кивнула головой.

– Поздравляю,– сказал он и подмигнул.

– С чем?

– С новой жизнью. Нас бьют, а мы крепчаем. Так?– он похлопал меня по руке.– Не куксись, малыш. Раз он тебя не оценил, значит дурак. А зачем тебе дурак? Ну, вот ответь мне.

– Ты прав, Пашка. И мне сразу легче стало.

– А зачем же ещё друзья?

Я повернула голову и оценила суровый профиль: короткая стрижка, широкий лоб, слегка перебитый нос, тяжёлый подбородок. Встретишь такого в темноте и постараешься слиться со стеной. Но я знала его, как отзывчивого товарища и настоящего мужчину. Познакомив его в своё время с отцом, сразу поняла, что они понравились друг другу. Крепкое пожатие крупных ладоней, прямой взгляд и уважительная усмешка на губах обоих.

Павел вёз меня к Соне. Сначала я всё-таки подумывала вернуться в родительскую квартиру, но подруга подняла неимоверный шум, и я с радостью согласилась поселиться снова у неё. Нам хорошо было вместе. Сейчас меня ждали блины и ещё один вечер с коробками. Теперь уже всё разложить по местам в выделенном мне шкафу. Вещей за последнее время у меня прилично прибавилось – Усольцев желал меня видеть красиво и дорого одетой. Жмотом он не был и заставлял брать всё, что нравится и не скупиться. Мне взгрустнулось и не из-за денег, которые щедрым потоком лились мне на карту, а потому что мне с ним было очень хорошо. До того момента, пока я не осознала, что ещё чуть-чуть и Лары Фёдоровой не будет. Я растворюсь в своём желании быть для него такой, какой он хочет, изменюсь и потеряю себя. А потом и он меня бросит, потому что не будет больше той девушки, которая ему когда-то понравилась.

4.

Утро выдалось пасмурное и дождливое. Рыба клевала дружно – только дёргай леску. К дому от реки в гору промокшие под моросью друзья поднимались, обсуждая удачную рыбалку. О вчерашнем не вспоминали, предпочитая не портить себе настроение: знали, что Сёма, бросится на защиту своей ненаглядной.

По молчаливому уговору Алекс с Максом решили перенести неприятный разговор на более безопасную территорию. Лида спала. Они засыпали пойманную рыбу льдом, заготовленным накануне, и сами сварили себе кофе, сделали бутерброды. Единственная оставшаяся в их компании девушка спустилась на кухню, как ни в чём не бывало.

– Всем привет,– и насупилась.– А где кашка? Я кашку хочу.

– А вот кашку тебе никто не сварил,– съехидничал Алекс. Сегодняшнее утро принесло новые тревоги: как там Лара? Неужели съехала?

Лида фыркнула, налила сама себе кофе, а верный Сёма сделал ей бутерброд.

– Что будем делать?– она не спускала внимательных глаз с хмурого Алекса.

– Домой поедем,– Макс не был настроен прохлаждаться на природе, его дома ожидал разговор с Юлей. Он соскучился и теперь искал слова, какими будет умасливать девчонку.

Сёма смотрел на белокурую красавицу, которая с комфортом расположилась у него на коленях. Он чувствовал настроение друзей. Понимал, что от него потребуют повлиять на Лиду. Но как он может? Лидуша– она такая... такая нежная. Да, избалованная, но она принцесса – и именно такой ему безумно нравится. Её хочется носить на руках, любить, сдувать пылинки. Он, разумеется, слышал вчерашнюю невероятную перебранку Макса и Юльки . Неприятные слова о Лиде всю ночь кололи его мозг, но он не знал, как исправить положение. Девочки вот такие, а Лидочка другая, и он готов был принять её такой. Зачем ей кастрюли, кухня? Готовить для неё он рад был сам, а для поддержания порядка в квартире можно пригласить приходящую помощницу. Сёма готовился сделать решающий шаг и предложить кольцо. Лидочка была его заветной мечтой уже года четыре, с тех пор, как Алекс привёз её как-то раз в их компанию. Правда, красавица бросала тогда и даже позже однозначные взгляды в сторону друга. Но это ведь в прошлом? Теперь она с ним, и Сёма был уверен, что навсегда. Он хотел сделать её своей женой. Максу нравится Юля, Алексу – Лара, а вот ему самому всегда нравилась Лидочка – каждому своё.

С дачи они выехали после завтрака, собранного из вчерашних остатков на скорую руку. Девчонок не было, и никто не поставил на стол кашку, творог и варёные яйца, блины или свежие тосты. Да и погода, как будто рассердившись на их размолвку, гнала людей из дачного посёлка в город. Дождь, сыпавший с неба, однозначно заявлял о желании продолжить своё гнилое дело до вечера. Семён с Лидой уехали первыми, а Алекс повёз Макса на своей машине. Участок глинистой лесной дороги, ещё не отсыпанной до развилки свежим гравием (прошлогодний благополучно умялся в колею) развезло, и автомобили ехали в гору медленно и осторожно.

Сёма выбрался на равнинную часть пути первым, нетерпеливо ускорился, но потом всё – таки дождался друзей в своём чёрном Гелендвагене на развилке, помигал задними огнями в знак прощания и устремился вперёд – медленно он ездить не умел – и исчез из поля зрения через несколько минут.

Усольцев привычно и уверенно управлял своим BMW, голос Расторгуева своими песнями только добавлял щемящей сердечности в их установившееся согласное молчание. Неприятный осадок от выходных остался, и как бы друзья не храбрились, но разлад с любимыми девчонками выбил их из привычной колеи.

Времена, когда подружки прошлых лет, появлялись в их компании и довольно быстро исчезали, прошли. Привычка считать своё слово решающим начала приносить размолвки в отношения с девушками, занимавшими всё более прочное место в их жизни. Это происходило постепенно и незаметно, а девчоночье недовольство переставало казаться безосновательным, более того, парни постепенно перестраивались, учились сглаживать ссоры, осознавая, что готовы иногда и потерпеть бзбрыки своих солнышек. Вот только, если бы между девушками был мир! Так ведь с Лидой это невозможно. Эти выходные окончательно проявили её характер, а их друг, казалось, ничего не замечал. Раньше никогда в их компании, крепко спаянной, с притёртыми за многие годы дружбы характерами, не было никаких недоразумений и недосказанностей – ну матюкнут в пылу общего дела друг друга и тут же забудут.

А теперь их девчонки не ладили между собой. Алекс впервые пожалел, что привёл в общую компанию Лиду. Он раньше как-то не замечал в ней этот махровый эгоизм. Спокойная, красивая, воспитанная, далеко не дурочка – с мужчинами она ладила отлично. Юля как-то терпела её, да и девушки, которых Алекс время от времени привозил с собой, не лезли на рожон, считая правильным не соваться со своим уставом в чужой монастырь. Алекс видел, что гордую самодостаточную Лару такое положение вещей напрягает, но вмешиваться в женские разборки не хотел. И вот до чего всё дошло. Алекс бросил быстрый взгляд на удручённого Макса.

А друг хотел попасть скорей домой и помириться с Юлькой. Она взвилась вчера и улетела с дачи ведьмой на метле и хрен теперь отступит от своего. Из города не выедет, но Лиду не примет под своей крышей. И вообще, Макс начал подумывать о женитьбе – пора.

Алекс уверенно вёл свою машину в общей колонне, возвращающихся с отдыха автомобилей. У дома Макса Алекс слегка нажал на клаксон, а друг поднял вверх сжатый кулак, желая удачи. Оказавшись в одиночестве, Усольцев впустил в голову душераздирающие мысли о Ларе, которые гнал от себя вот уже более суток. Осталось минут пятнадцать – и всё будет понятно. Скоро... Он страшился оказаться в пустой квартире, но спешил. А вдруг? Вдруг она одумалась и вернулась? Да, он скотина и не имел права говорить те мерзкие слова, но она женщина – и должна прощать. Разве не так? Разве не так живут все семьи? Мысль о семье пришла сама собой, но тут же была отринута. Какая семья? Нет. Вот пусть сначала друзья определятся, а потом он.

Был световой день, но небо плотно затянулось низкими серыми тучами так, что создавало ощущение вечера, окна его квартиры были не освещены, хотя Лара терпеть не могла темноту, и чуть смеркалось, сразу включала во всей квартире иллюминацию. Неприятные предчувствия оправдались: чуда не случилось. В квартире было сиротливо и пусто. Сбросив рюкзак, сумку и кроссовки у порога, Алекс бросился в спальню. Если телефон всё ещё на тумбочке, значит, она ещё вернётся..... Мобильника не было, как и её одежды в шкафах, ставших вдруг обиженно пустыми без рядов её одежды; косметики на комоде, шампуней , гелей и прочей мелочи в ванной. Лара от него ушла. Ему вспомнились собственные мысли:

– Таких девушек не бросают, они сами уходят.

И теперь, сложив ладони лодочкой, он прижал их к лицу, стараясь отдышаться от удара под дых и принять какое-нибудь разумное решение.

– Она ушла. Она ушла. Она ушла,– звучало в голове. А кто-то злой и справедливый внутри сказал:

– Сам виноват.

Понятно – сам. Но что теперь делать? Ехать к ней и уговаривать вернуться? А кто говорил про игры, в которые он не играет?

Усольцев на автомате забрёл под душ и подставил лицо под тёплые струи. Сколько раз они вместе стояли здесь? Низ живота отозвался на воспоминания привычным напряжением. Зло и скабрезно выругавшись, Алекс вышел из кабины и натянул махровый халат. Прошёл босой на кухню. В пустом желудке заурчало от голода. В морозилке были пельмени. Он поставил в кастрюльке воду на плиту и всё-таки решил позвонить. Не звать обратно – нет, а только узнать: как дела – обманывал он себя. Вдруг что-нибудь надо? Они ведь не чужие.

Он не ожидал, что ему ответят. Думал, что она скинет звонок, и ему придётся ехать к ней и требовать объяснений. Ведь придётся? Она не имеет права отмахиваться от него!

– Я слушаю,– знакомый голос в трубке был тих и умиротворён.

Никаких:

– Какого лешего тебе надо? Отстань от меня. Видеть тебя не желаю.

Тогда тоже можно бы было прицепиться к её грубым словам и потребовать ответа:

– А по какому, собственно, праву ты так разговариваешь со мной?

А Лара бы бросила трубку, а он бы поехал, вытащил за руку из подружкиной квартиры и возмутился бы, глядя в зелёные глаза и не отпуская из своего захвата. Было бы вполне справедливо выразить недовольство её неподобающим поведением, а потом...поцеловать. Потому что сдохнуть можно, как он хотел её. ...А его девочка ответила бы на поцелуй, и они вместе бы вернулись домой, и он бы не дал ей спать всю ночь, попросил прощения в любовной горячке, а назавтра они вернули бы все её вещи на место. И его шкафы перестали бы вопить о своей пустоте так же, как широкая кровать.

– Я слушаю,– повторила она, а Алекс молчал и впитывал её голос, чувствуя себя полнейшим идиотом. Но он ведь не идиот?

– Возвращайся,– произнёс он хрипло, и был в шаге от того, чтобы произнести:

– Прости, я виноват.

Но он никогда не извинялся.

– Нет. Сам говорил, что в игры "пришла-ушла", ты не играешь. Так что я ушла, а "пришла" не будет. Я оставляю тебя Лиде.

– А меня спросила?

– Алекс, я тебе нравилась тогда, прошлым летом?

– Да, очень.

– А теперь я тебе нравлюсь?

– Да, очень.

– А вот я себе – нет. Потому что стала думать прежде о тебе, а потом только о себе. О твоём удобстве. О твоём удовольствии. О твоём благополучии. А где я? Нет меня. Не стало. Это не правильно.

– Я приеду сейчас, и мы поговорим спокойно. Не по телефону. Ты у Сони?

– Усольцев, не приезжай.

Но его уже было не удержать. Он выключил плиту, в три минуты натянул на себя боксеры, майку, носки, джемпер, джинсы, кроссовки, куртку и с мокрыми волосами бросился вниз к своей заляпанной грязью машине. А и хрен с ней! Другие в такой дождь не чище! Всё его существо вопило, требовало незамедлительно вернуть Лару обратно. Извиниться, но вернуть. Он играет. Играет он в эти игры и хочет вернуть её себе. Потому что она – его женщина. А без неё его огромная квартира просто задушит его своей пустотой, и ему придётся спать в кабинете. Потому что его широкая постель была для них двоих. Должна же Лара это понять!

Он мчался по серым малолюдным улицам, с трудом сдерживая нетерпение и придумывая себе оправдания. Последний светофор. Он что? Неисправен? Сколько может гореть красный? Но другие авто стояли и тоже ждали. Алекс нервно отбивал пальцами по рулю ритм звучащей "love me like you do" ellie goulding , нога замерла на педали газа. Наконец-то зелёный! Пять минут, и он припарковался около Сониного дома и рванул под дождём к её подъезду. Изо всех сил надавил на кнопки домофона.

Лара встречала его в прихожей, одетая, как обычно: джинсы и белая любимая футболка с надписью "apple of discord", в знакомой позе: опираясь спиной и ладонями, расположенными чуть пониже поясницы, на стену. Предупреждающий норовистый взгляд зелёных глаз не остановил рванувшегося к ней парня.

– Заткнись,– выпалил он на всякий случай, хотя девчонка и так молчала. Впился в её рот, захватил в плен узкие ладошки и закинул их себе за шею, удерживая в таком положении до тех пор, пока она сама не обняла его и не начала поглаживать коротко стриженый затылок, ответив на жадный долгий поцелуй.

Соня обескураженно посмотрела на них и произнесла с иронией:

– Один дурак – проблема, а уж два-то...

Всё так же молча, Алекс надел на беглянку куртку, указал подбородком на стоящие в углу кеды, советуя прищуренным взглядом обуваться и не капризничать, а сам ринулся вглубь квартиры. Отыскал многострадальный чемодан, закинул на плечо рядом стоящую сумку.

– Остальное заберу завтра,– сцапал Ларку за руку и был таков.

Соня посмотрела им вслед, сокрушённо покрутила пальцем у виска и, махнув рукой в сторону захлопнушейся двери, добавила:

– Оба ушибленные.

5.

Лара.

– Вставай Усольцев, не слышишь, кто-то звонит,– я ласково толкнула парня кулачком в бок.

Домофон тренькал вот уже минуты три.

– Меня нет дома. Я сплю. Ушёл на фронт. Занимаюсь любовью со своей девушкой. Пусть выбирают любое из этого перечня,– Алекс пробормотал это с закрытыми глазами и ещё крепче прижал меня к себе.

Как будто в ответ на его недовольство, требовательно подал голос мобильник. Усольцев матюкнулся и протянул руку к тумбочке. Прислушался. Я получила свободу и выбралась из постели, в которой очутилась сразу после возвращения от Сони. Натянула на себя его брошенную на стуле с пятницы рубашку (халат искать в чемодане не хотелось) и, после ванной проследовала прямо на кухню, подкатывая на ходу рукава. Алекс наверняка минут через пять скажет: