Текст книги "Смотри в меня (СИ)"
Автор книги: Анна Мирская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
5.1 Данила.
Сегодня я проснулся в отличном настроении, даже не смотря на то, что мне предстоит визит в психиатрическую клинику. Последнее время я достаточно часто посещаю это место и успел уже, немного, к нему привыкнуть. Только первые несколько раз, вызывали во мне дрожь от увиденного, а потом стал относиться к этому спокойнее. Дело в том, что как бы я не противился посещению подобных мест, сейчас это был мой долг, который просто не мог не отдать. Моя старшая сестра, а она, фактически, всю жизнь заменяла мне мать, попала туда после попытки суицида. Слава богу, дела ее уже идут на поправку, но о выписке врач пока молчит. А я езжу к ней, минимум, три раза в неделю, ведь Вике сейчас очень нужна моя поддержка.
По дороге в клинику меня, вдруг, одолели непрошенные воспоминания. Сколько себя помню, моим воспитанием занималась Вика, хотя сама была старше всего лишь на семь лет. Именно она ходила за мной в детский сад, потом, когда уже пошел в школу, делала со мной уроки. Именно к ней я пришел за советом, когда, впервые, влюбился в девчонку из класса. Казалось бы, для этого есть мать, но наша считала – дала нам жизнь и на этом ее миссия выполнена. Отец, он ушел от нас, когда мне было два, я его и не помню, Вика рассказывала. Сначала я злился на него, ненавидел, хоть мы и не встречались, а с годами понял, я бы тоже не смог жить с подобной женщиной, которую кроме тряпок и внешности больше ничего не интересует. Хотя нет, вру, еще ее интересуют мужчины. За годы нашего совместного проживания, у меня "папы" менялись, как перчатки. Я их всех ненавидел, а одного, как-то, даже ударил, за дело, между прочим. Правда, сам потом получил так, что еще долго ходил в синяках. После этого случая, Вика, которая уже два года жила отдельно, забрала меня к себе, а мать этому лишь обрадовалась. Вспомнила она о нас лишь когда я открыл свой, хоть и небольшой, но приносящий прибыль, бизнес. Денег ей захотелось. Дал, не смог отказать, мать все-таки. А потом звонки стали регулярными. Мать, растерявшая свою красоту, а вместе с ней и любовников, жила сейчас лишь на пенсию, которой ей, с ее запросами, естественно, не хватало.
Я подъехал к клинике и воспоминания пришлось прервать. Поздоровался с охранником, дежурившем у шлагбаума, и, беспрепятственно, попал на территорию, оставив машину на парковке перед въездом. Было еще совсем рано, в основном, навещал я Вику по утрам, дела на фирме требовали сейчас моего присутствия. Воздух еще не успел прогреться, и я шел не спеша, засунув руки в карманы брюк и наслаждаясь приятной прохладой.
– Доброе утро, Даниил Андреевич, – протягивает мне руку охранник, стоящий на входе в клинику. – По вам часы сверять можно, как всегда точны.
– Доброе, – отвечаю на рукопожатие и пожимаю плечами. – Дела, вот по утрам и прихожу, а привычка к точности еще с армии у меня.
– Проходите, – кивает парень, на бейджике которого значится "Максим". – Виктория Андреевна будет рада.
– Спасибо, Максим, – уже на ходу, бросаю я и напрляюсь к главврачу, который всегда сам провожает меня в палату.
– Доброе утро, Аркадий Валентинович, – захожу я, предварительно, стуком, оповестив его о своем появлении.
– Даниил Андреевич, – расплывается в улыбке главврач, а я, непроизвольно, морщусь. Он мне не нравится. – Прошу.
– Вы ведь знаете, я тороплюсь, давайте поговорим по дороге, – слегка раздраженно, бросаю ему и выхожу из кабинета. Аркадию ничего не остается, как последовать за мной. – Как она?
– Лучше, – кивает он. – О выписке, конечно, речи еще нет, но прогресс явно видно.
– Какой прогноз? Сколько Вике еще у вас лежать? – спрашиваю, а сам подозреваю, что он просто хочет вытянуть из меня как можно больше денег.
– Ну...месяц точно, – смотрит на меня и поспешно добавляет. – Вы же не хотите повторной попытки?
– Не хочу, – знает, гад, на что давить. Слава богу, доходим до палаты, Аркадий открывает мне дверь и уходит, подозреваю, недалеко.
– Привет, моя хорошая, – закрыв за собой дверь, подхожу к Вике, наклоняюсь и глажу ее по голове, а потом касаюсь губами лба. Он холодный и влажный, но сегодня сестренка выглядит немного лучше, чем в прошлый мой визит. Обращаю внимание на запястья, они до сих пор перемотаны бинтами, хорошо хоть чистыми, несколько первых дней ее раны кровоточили.
– Даня, – нежно смотрит она на меня и улыбается. Даней меня дозволено называть лишь очень близким людям, не люблю свое уменьшительное имя. Данил, Данила, Диниил, пусть называют как угодно, только не Даней.
– Ну как ты, сестренка? – присаживаюсь на ее кровать, сдвинув постельное белье, и беру Вику за руку. Меня охватывает нежность, роднее человека просто нет для меня на этой земле.
– Все хорошо, – смотрит на меня, а глаза наполняются слезами. – Ты прости меня, дурочку. Я ведь только сейчас поняла, как хочу жить. Как подумаю, если бы не ты, меня бы уже не было, так дрожь охватывает, а я справиться с ней не могу.
– Тихо, – глажу я ее руку, она трясется. – Все ведь хорошо теперь, правда? Ты ведь больше не…?
– Нет, – говорит она так твердо, что я верю. – У меня здесь времени много свободного, вот и поняла, ни один мужчина, будь он хоть трижды твоим идеалом и любовью, не заслуживает, чтобы из-за него расставаться с жизнью. Это самое ценное, что у нас есть.
– Умница, – целую ее в лоб. – А твоего Костолевского я из под земли достану, и тогда ему мало не покажется.
– Не надо, Даня, – Вика умоляюще смотрит мне в глаза. – Учись прощать. Я смогла, попробуй и ты. Тем более, он не заслуживает, чтобы ты оказался из-за него в тюрьме. Обещай мне, Даня, ты не тронешь Костолевского!
– Обещаю, – произношу нехотя, потому что знаю, Вика упряма, как и я, и пока не добьется от меня этих слов, не отстанет.
– Спасибо..., а теперь иди, – говорит она, успокоенная моими словами. – Все хорошо, скоро я отсюда выберусь.
– Пока, сестренка, – глажу ее по голове и выхожу, прикрывая за собой дверь. Навстречу мне уже спешит санитар, но я не останавливаюсь. Бросаю взгляд на часы, если не хочу опоздать на сделку, которую добивался долгие месяцы, мне нужно поторопиться. Почти бегом лечу к машине, сажусь и тут звонит сотовый. Пока разговариваю, стою на месте, за рулем говорить не люблю, такой у меня пунктик. Наверное, сам бог решил вмешаться в наши жизни, выйди я на пять минут раньше, и мы, вряд ли, когда-нибудь встретились вновь. Но я остаюсь на месте, а потом вижу такую картину, что просто не могу тронуться с места. По больничному парку несется девушка, абсолютно голая, лишь на руке болтается какая-то непонятная тряпка. Одна нога в крови, волосы ее липнут ко лбу, но бежит она резво, я аж засмотрелся. Возле шлагбаума, толкает с разбега охранника, так, что тот валится кулем на землю. Один из ее преследователей, тот самый Максим, что дежурил на входе, запнувшись о первого, падает рядом, а девушка озирается по сторонам и не знает куда бежать. В каком-то порыве, не задумываясь, открываю пассажирскую дверь и кричу:
– В машину, быстро, – беглянка, не раздумывая бросается ко мне, а я срываюсь с места, как только ее голая попка оказывается на сидении. Смотрю на дорогу, боясь попасть в ДТП, а когда слышу ее голос, вздрагиваю от неожиданности:
– Даня? Это ты?
5.2 Таша.
Когда открывается дверь машины и оттуда раздается мужской голос, прыгаю в нее, не задумываясь, деваться больше некуда, шанс лишь один. Не успеваю даже нормально присесть, а автомобиль уже срывается с места, издав грозный рев. Я перевожу дух и пытаюсь выровнять дыхание, получается пока плохо. К тому же меня начинает трясти так, что зубы стучат друг об друга, выбивая дробь. Обхватываю себя руками и бросаю беглый взгляд на моего спасителя, он сосредоточенно смотрит на дорогу, а я цепенею, и меня начинает лихорадить с новой силой.
– Даня? – хриплым от волнения голосом, произношу я, а мужчина вздрагивает. – Это ты?
Он поворачивает голову и бросает на меня взгляд, а потом резко бьет по тормозам, прямо посреди дороги. Сразу раздается какофония из автомобильных сигналов, из некоторых машин слышатся маты водителей, а мы молча смотрим друг на друга.
– Давай уедем с дороги, – первой прерываю я наши переглядки. – Нас сейчас побьют.
– Не впервой, – бросает Данила, но с дороги, все же, съезжает. Паркуется на обочине и поворачивается ко мне всем корпусом. Взгляд такой, что я не выдерживаю и опускаю свой. – Ну, здравствуй, Таша. Давно не виделись.
– Почти десять лет, – шепчу, только чтобы не молчать.
– Помнишь, значит, – кивает он и продолжает меня рассматривать. Снимает с себя пиджак и подает мне. – Прикройся.
– Спасибо, – бросаю я и заливаюсь краской стыда, вспомнив, что обнажена. Надеваю его и запахиваюсь, придерживая трясущимися руками.
– Ну рассказывай, – говорит Данила и бросает взгляд на часы.
– Давай я лучше пойду, – нерешительно говорю я, понимая, идти-то мне некуда.
– В таком виде? До первого мента дойдешь, – кивает он головой. – А я так понимаю, тебе не желательно сейчас попадать к ним в руки.
– Совсем не желательно, – вспомнив убитого санитара, произношу тихо.
– Давай так. Сейчас я отвезу тебя к себе, а вечером мы поговорим и решим, что делать дальше. У меня мало времени, так что думай быстрее. Либо к ментам, либо ко мне.
– К тебе, – говорю решительно, а Даня кивает и заводит машину. Едем мы молча, его руки спокойно лежат на руле, похоже, наша встреча на него не произвела особого впечатления, в отличии от меня. Аккуратно, чтобы он не заметил, смотрю в его сторону. За прошедшие годы Данила сильно изменился: возмужал, нарастил мышечную массу. Волосы он теперь зачесывал назад, а раньше они торчали в разные стороны, придавая ему озорной вид. Мне хотелось, чтобы он улыбнулся, показав свои милые ямочки, но Данила ведет машину с серьезным видом, и, как мне кажется, не обращает на меня никакого внимания.
– Рассмотрела? – лениво спрашивает он, когда я чуть отвернула голову. – И как? Нравлюсь?
– Даня, – непонятно откуда взялась решимость, но я сказала. – Я понимаю, что виновата перед тобой, но…,либо высади меня и больше мы не увидимся, либо смени тон, пожалуйста. Я и так себя неуютно чувствую.
– Согласен, – неожиданно, улыбка чуть тронула его губы, ямочки никуда не делись. – Попробую себя контролировать, не высаживать же тебя, полуголую, на дорогу.
– Спасибо и на этом, – говорю я и отворачиваюсь к окну.
– А у тебя характер появился, – смотрит на меня Данила. – Раньше ты бы уже рыдала, а сейчас ничего, держишься.
– Слезы просто кончились. Оказывается, и их запас в организме может подойти к концу, – безразлично отвечаю я и замечаю, как Даня на меня покосился. Дальше мы едем молча, думая каждый о своем. Минут через пятнадцать машина тормозит у небольшого, но, на первый взгляд, уютного коттеджа.
– Твой дом? – уважительно спрашиваю я. Раньше, они с мамой и сестрой жили в обычной, двухкомнатной квартире.
– Мой, – кивает Данила и выходит из машины, я следом. Мы входим, Данила снова смотрит на часы и торопливо говорит.
– Мне пора, ты осматривайся, располагайся. Можешь пока взять мою футболку, не голой же ходить. В общем, бери, что найдешь, поговорим вечером. И, не обижайся, но я тебя закрою, ключи у меня одни.
– Хорошо, – пожимаю я плечами, бежать все равно некуда. – И...спасибо тебе.
– Пока не за что, – бросает он, уже на ходу, и, почти бегом, покидает дом. А я слышу как в замке поворачивается ключ и сползаю по стенке на пол. Неожиданно, но меня душат слезы, хотя совсем недавно думала, что их больше нет. Как бы не так, есть еще запас, не все выплакала, оказывается.
6.1 Данила.
Сажусь в машину, немного отъезжаю, а потом останавливаюсь, забыв и о времени, и о сделке. Бью кулаком по рулю, машина издает протяжный сигнал. Мимо проходившая старушка вздрагивает, а потом еще долго машет мне кулаком. Мысленно извиняюсь и забываю о ней, сейчас в голове крутятся совсем другие мысли. Таша...я уже и не мечтал, что когда-нибудь увижу ее вновь. Но вот, встретились, только не пойму теперь, то ли рад безумно, то ли ненавижу ее еще больше, за то, былое, предательство. Я ведь тогда чуть в тюрьму не загремел, а потом еще долго отходил, подпуская к себе женщин, лишь когда становилось совсем невмоготу, и всего на одну ночь. И именно сейчас, когда я сделал предложение Лизе, девушке, которая смогла растопить мое сердце, появляется она…, та, что его когда-то заморозила. Все эти годы я пытался забыть, выкинуть воспоминания из башки, получилось, далеко не сразу, но смог. А теперь они, вновь, посыпались на меня и накрыли с головой, как снежная лавина, почти не оставляя шанса.
С Наташей я познакомился в тот день, когда перешел в соседнюю школу. Мать почему-то решила, что одноклассники плохо на меня влияют и перевела, хоть я и сопротивлялся. Зашел в класс, увидел ее и попал. Девчонка, с огромными зелеными глазами, сидела одна, и на меня бросила, лишь беглый взгляд, но мне хватило и его. Тогда я, не задумываясь, подошел к ее парте и спросил, неожиданно тихо, хотя раньше перед девочками не робел:
– Привет, можно с тобой сяду?
– Садись, – пожала она плечами, и подняла на меня глаза, а я не мог отвести от нее глаз.
– Меня Данила зовут, – присев на соседний стул, сказал негромко.
– Буду звать Даней, не против? – девушка нисколько не смущалась и вела себя естественно. – А меня Наташа.
– Буду звать Ташей, не против? – парировал я, а она рассмеялась.
– Меня так никто не называл. И знаешь, мне, пожалуй, нравится.
Вот так мы и стали встречаться. Сначала я просто провожал ее домой, таская, набитый учебниками, ранец и не решаясь никуда пригласить. Да и на что? Денег мне мать не давала почти, лишь на школьные обеды, а сестра только-только устроилась на работу и сняла отдельную квартиру. Сама еле концы с концами сводила. Но однажды, спустя месяца три, я, все же решился и позвал Ташу в кафе. Перед этим, правда, пару ночей пришлось разгружать вагоны, но денег на приличный вечер, я заработал. К моему удивлению, она согласилась сразу. Тогда я еще был в себе не уверен и мне казалось, что Таша лишь посмеется в ответ. Встретиться договорились на месте, кафе было совсем рядом с ее домом. Я пришел раньше и все время озирался, до последнего сомееваясь, что она придет. А когда увидел ее, неуверенно входящую в двери заведения, был готов летать от счастья. Сначала мы оба чувствовали неловкость и разговор никак не клеится, хотя обычно, по дороге домой всегда находили темы для бесед. Но это ведь было так, а сейчас у нас самое настоящее свидание. Я не задумывался о том, что будет, когда вечер подойдет к концу. Вика, которой я все рассказал, советовала вести себя естественно и положиться на случай. Как должно быть, так и произойдет, говорила мне она, так что не накручивай себя, а то будешь весь вечер ерзать и терзаться сомнениями. А еще, она тогда вложила мне в руку ключи от своей квартиры, и сказала, что переночует у подруги. Я покраснел, а Вика улыбнулась, потрепала мои волосы и сказала:
– Шестнадцать лет уже, как же быстро ты вырос.
Потихоньку мы с Ташей разговорились и, через каких-то полчаса, уже не чувствовали неловкости. Заказали кучу разнообразной еды, а из напитков, лишь сок, ни Таша, ни я не пили спиртного. Время пролетело стремительно, вот вроде только было шесть, а потом, бах, а уже десять вечера. Пора было что-то решать – либо предложить Таше продолжить вечер в квартире, либо расходиться.
– Даня, – словно прочитав мои мысли, сказала она и замялась. Но потом справилась с собой и неуверенно продолжила. – А я сегодня у мамы отпросилась ночевать к подруге.
– Здорово, – я ликовал, но и немного напрягся. Девушки у меня еще не было и о том, как действовать, я видел лишь в фильмах для взрослых, но они мне не нравились, а иногда было даже противно. – У меня сестра тоже у подруги ночует, и ключи запасные есть.
– Пригласишь? – стесняясь, спросила Таша. – Только ты не подумай, я ничего такого в виду не имею, мне просто не хочется с тобой расставаться.
– Пойдем, – протянул я ей руку, предварительно рассчитавшись за вечер. – Будет так, как должно произойти, случайностей в этой жизни не бывает. Так моя сестра говорит.
Мы вышли на улицу, морозец, к вечеру, немного разошелся, хоть и было только начало ноября. Таша, в своей курточке на рыбьем меху, слегка передернула плечами.
– Озябла? – спросил ее и приобнял за плечи. Впервые она была так близко ко мне. Я чувствовал ее запах, слышал ее дыхание и смотрел на, чуть потрескавшиеся на морозе, губы. А потом наклонился и, несмело, прижался своими губами к ее. Она ответила, неумело и робко, но ответила. Мы стояли у входа в кафе и целовались до тех пор, пока оттуда не вышел охранник.
– Ребята, шли бы вы отсюда, а. Весь вход перегородили, – мы засмеялись и, взявшись за руки, пошли к дому моей сестры. Благо, он находился лишь в одной остановке отсюда, денег у меня совсем не осталось. Но это не заботило, я был счастлив, лишь оттого, что эта прекрасная девушка сейчас рядом.
Уже дома, меня охватила дрожь. Как бы Вика не успокаивала, но было волнительно. Я уже понимал – все произойдет сегодня, но боялся, что сделаю что-то не так. Таша сидела на диване, поджав под себя ноги, а в глазах паника, даже подумал, что сейчас она сбежит. Я заглянул в холодильник и обнаружил там начатую бутылку красного вина. Плеснул в два стакана, решив сегодня изменить своим привычкам. Один отнес Таше и присел рядом.
– Таша, давай по чуть-чуть, нам обоим это необходимо. И, ты не подумай, я не настаиваю. Если ты не хочешь, ничего и не будет, просто ляжем, обнимемся и уснем.
– Давай, – согласилась она и взяла свой стакан. – Знаешь, Дань, у меня ведь не было еще никого, я боюсь. Но...хочу.
– Не стоит, – признаваться в том, что у меня тоже никого не было не стал, взыграло мужское начало. – Я не сделаю тебе больно. Иди сюда.
И она пошла, доверчиво отдавшись моим рукам. Мы долго целовались, а я все не решался снять с нее кофточку, хотя пару раз, как бы невзначай, задевал грудь. А потом понял, если не сделаю этого сейчас, то дальше поцелуев у нас дело и не пойдет. Решительно потянулся к пуговицам, правда даже с верхней мучился долго, дрожащие пальцы никак не желали слушаться. Таша меня слегка оттолкнула и сняла кофточку через голову, а я улыбнулся. С застежкой бюстгальтера справился, на удивление, быстро. Наконец-то мои руки добрались до ее груди, гладя ее и слегка пощипывая. Таша лежала почти не шевелясь, лишь иногда из ее груди вырывалось шумное дыхание, намекающее мне, что ей приятно. И тогда я осмелел совсем и потянулся к пуговице на ее джинсах. Таша, инстинктивно, сжалась и попыталась остановить мою руку.
– Тихо, не бойся, маленькая, – шептал ей на ухо и она расслаблялась вновь, доверившись моим рукам. Когда на ней остались лишь забавные плавочки в сердечко, я разделся до трусов и лег рядом, поглаживая ее грудь.
– Обещай, – прошептала она. – Что мы всегда вместе потом будем, для меня это важно.
– Обещаю, – тогда я верил в то, что говорил. Она была моим всем, и я готов был любить ее вечно. В итоге, почти так и вышло.
– Спасибо, – прошептала она и прикрыла глаза, а потом, несмело, положила руку мне между ног. А я аж чуть не взвыл, даже испугался, что кончу, не успев начать. Поспешно стянул с нее трусики и, раздвинув ноги, лег сверху. В каком-то порнофильме я видел, как мужчина, чтобы завести женщину, гладит ей промежность, так и сделал. Таша была горячей, мой палец скользнул внутрь, а она застонала. Я не мог больше терпеть и, помогая себе рукой, нашел в нее вход. Очень осторожно стал двигаться вперед, сантиметр за сантиметром, а она лежала, закусив губу, а потом начала несмелые движения мне навстречу. Думаю, ей было больно, но Таша старалась мне этого не показывать, лишь иногда, непроизвольно, морщилась. Когда все закончилось, так и остался в ней, целуя ее лицо. Это был такой кайф, целовать любимую девушку, которая отдала тебе свою невинность, которая тебе доверилась. Тогда, ради нее я готов был свернуть горы, лишь бы эта девочка была счастлива.
Это сейчас, с высоты возраста, понимаю – тогда это было так, жалкие первые попытки, но мы казались себе взрослыми и, наконец-то, опытными. Мы встречались где только могли, иногда урывками, иногда, придумывая для родителей несуществующих друзей, ночевали вместе. А потом я переехал к Вике и стало проще. Сестра с Ташей очень сдружились, несмотря на разницу в возрасте. Но у всего, похоже, есть свой конец, и у счастья тоже. Мое длилось два года, а потом меня призвали в армию. А Таша….она за это время вышла замуж.
