Текст книги "Одержимый (СИ)"
Автор книги: Анна Михеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Внезапно, я почувствовала злость. Черт возьми, а почему я должна верить Артуру? Ему ничего не стоило оболгать Вадима. И цель вполне тривиальная – деньги. Артур не раз делал акцент на том, что я скоро буду очень богатой женщиной. В то время, как с Вадимом связь началась, когда я была просто красивой, замужней женщиной, без собственных средств. Вадим, никогда не просил у меня ничего, даже полунамеков не делал. Наоборот, все оплачивал сам, даже не допуская возможности моего финансового участия. Он даже развод мне предлагал! Полагаю, он понимал, что в случае развода, я не получу ничего. Но тем не менее!
«Вот только до развода не дошло», – услужливо подкинул мысль противный голосок. Сашу убили.
Я встала, как вкопанная, посреди темной улицы. Вадим был в доме, в ту ночь. Его объяснение, и тогда вызывали сомнение, слишком уж все глупо звучало, а сейчас? Мог ли Вадим убить мужа? Мог! Только действовал он не в одиночку, в доме был кто-то еще. Убийца, которого нанял Вадим? И тот, сделал дело, а теперь нас шантажирует. Тогда выходит, что Смирнов знает этого человека. А что? В ту ночь, на квартире, маньяк, вместо денег Вадима, взял меня. Для Смирнова это было шоком! План пошел не по плану? Шантажист затеял собственную игру? Или слетел с катушек, от собственной неуязвимости? Вполне! Ему настолько это понравилось, что в моей постели он стал частым гостем.
– Бред, – шепчу, делая шаг во двор. Почему бред? Когда «всплыло» мое алиби, кто первый пришел мне на ум? Вадим. Он постарался, сделал все, чтобы меня не упекли за решетку. Иначе моих денег он не увидел бы, как собственных ушей. Ольга утверждает, что у Вадима назрели проблемы, денежного характера. Как давно у него эти проблемы? Очевидно, что подобного рода неприятности, зреют не один день, чтобы стать проблемой.
Тогда слова шантажиста, более или менее, обретают смысл. Он утверждает, что я шлюха, убившая мужа. Все могло бы быть так, если бы мы с Вадимом замыслили избавиться от Саши. Вот только ничего подобного в моих мыслях не было! Смерти мужу я не желала.
– А кто у нас тут такой? – услышала совсем рядом и дернулась всем телом. Мне навстречу двигалась тень. – Куда идешь, красавица? – прогнусавил мужчина. – Пойдем провожу, – тень протянула ко мне руку и тут же завыла. – Сука! – я выпучила глаза в темноту. Мужчина рухнул, как подкошенный. Попятилась, держась рукой за шершавую стену, пока не уперлась в еще одну, за спиной.
– Тихо, – услышала, до боли знакомый голос.
– Это ты? – спросила, не придумав ничего умнее.
– Это я, – лаконично ответил он, опуская ладони мне на плечи. – Не оборачивайся.
– Он…он мертв?
– Нет, что ты, – тихий смех. – Просто в отключке. Ты бы завязала с ночными прогулками. У папочки много других дел, – он наклонился и коснулся губами виска. Я замычала. – Тихо, – он слега подтолкнул вперед, делая шаг, я на что-то наступила и вскрикнула, когда поняла, что это «что-то» – рука. – Тихо, – повторил он. – Сейчас ты, быстрым ходом идешь домой. Поняла? Поняла? – повторил резче, выводя меня из ступора.
– Да, я поняла.
– Умница, – еще один легкий толчок в спину. – Двигай!
***
Я металась по дому, как раненый зверь.
Мне было страшно. Я ждала его возвращения. И наказания, что неизменно за этим последует. Своими дурацкими, шпионскими играми мне не удалось его обмануть, но сам факт, что я пыталась, ничем хорошим для меня не обернётся.
Я могу уехать, вот прям сейчас! Только вопрос: куда? К Ольге, к Вадиму! В гостиницу! У меня осталось немного денег, этого должно хватить на первое время. А дальше? А дальше придет время вступления в наследство и найти меня будет затруднительно!
Я бросилась в спальню, упав на лестнице и разбив колено. Поскуливая, смогла-таки подняться на второй этаж.
Остаток денег, от продажи доли я спрятала в обувную коробку. У Саши был сейф, в кабинете, только кода я не знала, и не придумав, ничего лучше, определила деньги в своем гардеробе.
Беря в руки коробку, я уже поняла, что она пуста. Но упрямо открыла крышку. Так и есть, денег в ней не оказалось. Зато были несколько листов, сложенных пополам. Развернув их, я поняла, что это ксерокопия, снятая с обычной тетради, в клетку.
«Я, Патрушева Оксана Николаевна, **** года рождения, проживающая по адресу…»
Мобильный ожил, нарушив тишину. Короткий сигнал – пришло сообщение.
Номер скрыт.
В сообщение только ссылка, на местный новостной канал.
41
Ладони вспотели, и мерзко подрагивали. Я ждала, когда загрузится видео, чувствуя, как на моей шее затягивается удавка.
«Сегодня утром, было обнаружено тело молодой женщины. По предварительным данным смерть наступила в ночь с 26 на 27 июля. Причиной смерти, сотрудники полиции называют множественные ножевые ранения. По версии следствия, в квартире убитой, гражданки Патрушевой, произошла ссора, в результате которой, женщина погибла. В настоящий момент следствие ведется. Разыскиваются свидетели…»
Мир и свет, на мгновение, померкли перед глазами.
Я бросилась в ванную. Меня рвало.
Я умылась, с особой тщательностью прополоскала рот. На самом деле, я просто оттягивала неизбежность. Было ощущение, что я сама себя загоняя в капкан. Последний шаг, перед полетом в бездну. Было страшно. Нет, не так. Я была в ужасе.
Я слышала, как надрывался телефон на первом этаже.
– Хватит, – в отражении на меня смотрела совершенно безумная девица.
Нетвердой походкой я вернулась в спальню. Телефон и ксерокопии лежали там, где я их оставила.
«Я, Патрушева Оксана Николаевна, **** года рождения, проживающая по адресу: г. Н…
Сознаюсь в том, что стала соучастницей преступления – убийства бизнесмена Александра Ольховского.
В середине февраля этого года, я, случайно познакомилась с Элиной Ольховской, в спа-центре «Афродита», по улице Пирогова. После процедур мы снова встретились в фойе. Она предложила выпить кофе, в заведении, неподалеку. Я согласилась. В тот день мы делились впечатлением о спа-центре.
После этого мы встречались с Элиной еще дважды, в том же центре, а затем шли в кафе. Казалось, что мы смогли подружиться. Поэтому, я не удивилась, когда Элина Ольховская пригласила меня поужинать. К тому моменту я уже смогла понять, что с мужем у нее не все гладко, хотя Элина, в разговоре со мной этой темы старательно избегала.
Мы встретились 19 марта на парковке ресторана «Слобода», однако, в ресторан так и не пошли. В тот вечер Ольховская выглядела очень расстроенной. И наконец, рассказала о своих непростых отношениях с мужем. По словам Элины, ее муж, Александр Ольховский всячески издевался над ней, отказывался дать развод. Я поверила.
Затем, Элина призналась, что у нее есть любовная связь. И только она не дает ей покончить жизнь самоубийством.
Она просила о помощи.
Ее муж, в последнее время, стал ее подозревать. Даже приставил своего охранника, следить за ней. В тот вечер она попросила ее прикрыть, пока она будет встречаться с любовником. Что я и сделала.
Вещи она привезла с собой.
Следующей ночью, в ее шубе, украшениях я отправилась гулять, привлекая к себе как можно больше внимания, но с тем, стараясь его к себе не привлекать.
Я находилась в баре «Пикассо». И, по настоянию Элины, опрокинула на шубу бокал вина.
Затем я отправилась на такси по адресу: ул. Ломоносова 15.
Вещи, в которых я находилась в ту ночь, я оставила в поселке, в котором проживала Элина, у озера, в черном мусорном пакете, как мы и договаривались.
Лишь спустя несколько дней я узнала, что в ночь, когда я изображала Элину Ольховскую, ее муж был убит.
Я признаюсь в своих действиях. А еще, я боюсь, что она от меня избавиться, так же как избавилась от своего мужа».
Телефон зазвонил снова.
С трудом поднявшись, я спустилась на первый этаж.
– Алло? – с трубкой, прижатой к уху, я по стенке осела на пол. Ноги отказывались меня держать. С чего я взяла, что у кошмара есть конец? У моего нет, ни конца, ни края.
– Ну и как тебе?
– Много ошибок.
– Да? – хохотнул он. – Не исключено. У бабы мозгов было маловато, раз она с тобой связалась. Еще и поверила тебе.
– Я не знала эту женщину.
– Я должен тебе поверить?
– Нет, не должен, – отвечаю. А ведь я действительно была в спа, примерно тогда, когда описывает Патрушева. И на парковке «Слободы», накануне убийства Саши тоже была, вот только встречалась я там с Вадимом.
– Ну и правильно, потому что я тебе не верю. Как думаешь, в ментовке поверят?
– Думаю, нет.
– Как считаешь, они заинтересуются, если я отправлю им писанину этой девки? Не всю, скажем ее часть. Будет сериал. Как ты относишься к сериалам?
– Что ты хочешь? – выдыхаю. – Денег? Сколько?
– А я уже забрал, – снова засмеялся он. – Немного, но ее слова больше и не стоят.
– Тогда чего?
– Я хочу, чтобы ты поняла, что я найду тебя везде. Найду и накажу.
– Поняла…
– Это вряд ли. До тебя долго доходит.
– Ее убил ты? Эту женщину убил ты?
– Нет. Ее убила ты или твой любовник, – я собиралась возразить, но он отключился.
42
Не знаю сколько я так просидела, прижав трубку к груди, и глядя в никуда.
Телефон зазвонил снова.
– Поднимайся в спальню, – короткий приказ и гудки.
Я пошла, едва переставляя ноги.
Спальня выглядела ровно так, как я ее оставила.
Проигнорировав постель, я отправилась в душ. А когда вышла, в комнате была кромешная тьма.
За спиной, в ванной, все еще горел свет.
– Выключи. И ложись в постель. Помочь? – спросил он, поскольку я замерла, как статуя, комкая в ладонях пояс халата.
– Нет, – щелкаю выключателем.
– Халат сними.
– П-пожалуйста…
– Снимай, – повторил он. – И ложись на кровать.
– Я…
– Хочешь повторения? Меня анал не штырит, но, если ты настаиваешь, – послышался едва уловимый скрип. Он встал с кресла.
– Нет! Нет, не надо, – я поспешно сняла халат, и натыкаясь на все подряд, смогла добраться и лечь, поверх одеяла. – Не насилуй меня, – вышло пискляво.
– Ты не оставляешь выбора, – по звукам я понимаю, что он раздевается.
– Но ты ведь так не хочешь? – пытаюсь исправить ситуацию. – Ты говорил, что любишь меня. Что тебе тоже больно, – меня трясет. – Мне было больно! Ты ведь не такой!
– Я еще хуже, – летит в ответ.
– Я не хочу тебя ненавидеть, – всхлипываю, сжимаясь. – И боятся не хочу!
– Не играй со мной в эти игры, – его голос рождает страх. Я что, всерьез, собиралась погладить кобру?
Он разводит мои ноги, а я снова сжимаюсь. Он гладит кожу бедер, внутри, снаружи, а я начинаю неистово дрожать. И плакать.
– Тих-тих, будешь хорошей девочкой? – спрашивает, продолжая скользить пальцами по коже.
– Буду, – выдыхаю одними губами. – Буду, – повторяю громче. – Я сделаю все, что ты хочешь!
– Да неужели? – вроде бы забавляется он. – Тогда соси.
По покачиванию матраса, понимаю, что он переместился. Шарю в темноте руками, стараясь сдерживать всхлипы.
Он запускает пятерню в мои волосы, приподнимает голову. Губ тут же касается головка, понимаю это, почувствовав терпко-солоноватый вкус на кончике языка. Он не спешит, скользит членом по губам, двигаясь плавно. Его пальцы в волосах ослабляют хватку, начинают поглаживать кожу, успокаивая, поощряя.
Раскрываю губы, слегка выставив язык.
– Ммм, – громкий вздох, – умница, – голос хриплый, тягучий.
Он касается груди, продолжая движения членом, по губам. Он не спешит. Мягко сжимает полушарие, сжимает сосок, тянет, прокручивает. Следом другая грудь.
Закрываю глаза, хоть это и не имеет смысла, в комнате темнее самой темной ночи. Он продолжает свои неторопливые ласки, а я вдруг понимаю, что мне хорошо. До абсурдности хорошо и спокойно. Чувства, до этого момента, мне не ведомые.
Его ладонь скользит по животу, очерчивает пупок, кожа тут же покрывается мурашками, против воли свожу, и крепко сжимаю ноги. Там, зарождается тепло, ощущения острые, сильные.
– Тсс, раздвинь, – короткий приказ. Подчиняюсь. Ноги при этом дрожат. Вот сейчас он меня коснется, и поймет, что мне хорошо. И его это разозлит. И все, разом, кончится!
Ладонью нахожу его член. Он настолько большой, что длины пальцев не хватает, чтобы его обхватить. Сжимаю, переворачиваясь на бок, и прежде, чем он отреагирует, принимаю головку в рот.
– Ссс… – шипит он, сквозь стиснутые зубы.
Сосу, принимая не глубоко. Язык порхает по его головке, как крылья бабочки, описывая влагой каждый изгиб, каждую набухшую венку.
Ладонь в волосах сжимается в кулак, натягивая волосы. Давит на затылок. Подхватываю его желание, стараясь вобрать член глубже. Уголки губ начинают щипать, из глаз текут слезы. Он просто огромный.
В моменте все заканчивается.
Он отстраняется. Возвращает меня на спину. Его руки исчезают с моего тела, а член изо рта. Резко становится холодно. «Вернись!» – хочется кричать мне.
Мы оба дышим часто, громко, перемешиваем собственные дыхания.
«Вернись, пожалуйста!»
И он возвращается. Разводит колени, проводит пальцами по промежности и тут же стонет:
– Мокрая, – начиная ласкать пальцами клитор.
Я выгибаюсь. С губ срывается стон. А между ног разгорается пожар.
Двигаю тазом, навстречу его ласкам. Они умелые, точные, чувственные. В душе царапает…ревность!
– Ах, – всхлипываю, в это время он проникает в меня, сразу двумя пальцами, продолжая большим ласкать клитор, замирает:
– Больно?
– Нет, – отвечаю, хотя хочется сказать «да». Только он, этой боли, не поймет.
Но все быстро стирается. Реальность и чувства. Мужчина и женщина. Остается только восторг, чистый, неразбавленный. Тело взрывается в оргазме, расщепляя на атомы, до ярких звезд, перед глазами.
Кричу, выгибаюсь, лечу звездам навстречу.
– Умница, девочка, – слышу, а следом чувствую его член внутри.
Он склоняется, прижимает своим телом, к матрасу. Захватывает руками будто в кокон или плен.
– Сними, – слышу свой голос, будто под толщей воды. – Сними маску, – он замирает. – В комнате темно. Сними, пожалуйста. И поцелуй меня.
– Лица не касайся, – киваю, но он, скорее всего, в темноте этого не видит. В следующую секунду он, сдергивает маску и целует меня, возобновляя движения внутри.
43
До недавнего времени, в моей постели было двое мужчин: Саша и Вадим.
С Сашей я познакомилась, когда работала администратором, в одной из лучших частных клиник нашего города. Александр Ольховский перевелся туда, после операции на сердце. Он проходил в клинике реабилитацию.
Мы стали общаться.
Все больше и больше своего времени, я стала проводить в его палате. За чаем и разговорами.
С ужасом и тоской, я ждала день его выписки, прекрасно понимая, что это станет последним днем, проведенным с ним вместе. Больше не будет задушевных разговоров, не будет касаний рук, и взглядов, больше не будет.
– Ты странным образом грустишь, – сетовал Саша, не выпуская моих холодных рук, из своих теплых ладоней.
– Вовсе нет, – выжимаю из себя улыбку. – Все хорошо, просто прекрасно. Ты быстро идешь на поправку. Через пару дней тебя выпишут. Только пообещай мне, что будешь себя беречь. Обещаешь?
– Обещаю, – засмеялся Саша, на мгновение превратившись в озорного мальчишку. Ему на тот момент было 43. – Если и ты мне кое-что пообещаешь?
– Что?
– Обещай, что как только я выпишусь из этой богадельни, ты со мной поужинаешь, – он смотрел так проникновенно, что сердце мое окончательно растаяло.
– Серьезная просьба, – я была ошарашена. – Тянет не меньше, чем на отказ от сигарет.
– Считай, я больше не курю. Ну так что, Элина Юрьевна? Окажите небольшую малость пациенту?
Конечно, я согласилась.
За первым свиданием последовало второе, затем и третье. И вскоре, мы оказались в одной постели.
Саша был хорошим любовником. Нежным, заботливым, чутким.
– Малыш, это то, о чем я думаю? – спросил он, увидев кровь на простынях.
– Саша, я…
– Элина, девочка моя, я же почувствовал, что ты… Черт! Было больно?
– Нет, было хорошо…
– Элинка, – вдруг вскочил он. – Выходи за меня замуж?
Так я и стала Ольховской. Жена, при муже.
Последний пазл, без которого никак не складывалась его успешность.
Нет, я не жаловалась. Скорее, наоборот.
Первые годы нашей совместной жизни, были больше похожи на историю Золушки. Девчонка из глухой провинции, вдруг проснулась принцессой. Мы много путешествовали, еще больше времени проводили в постели. Я долго отвыкала от необходимости считать деньги, чем здорово забавляла своего мужа. Он, в связи с этим, начинал сорить ими еще больше.
Вот только, сколько веревочке не виться, а конец всегда будет.
Так в нашей жизни появилась Ирина Миронова. Превратив счастливый брак в пепелище. Хотя, к этой женщине, я никогда не испытывала ненависти или злости, прекрасно зная, каким обаятельным может быть мой муж.
Уже тогда, до трагедии, я понимала, что ничего нельзя исправить. Тень предательства Саши, будет меня преследовать. Будет прятаться по углам роскошного дома, чтобы, в один прекрасный день, затопить меня.
Спустя долгое время, в моей жизни появился Вадим.
Полная Сашина противоположность. И мысли о разводе, с мужем, стали посещать меня гораздо чаще. Я готова была пожертвовать сказкой, ради счастья. Настоящего счастья, как мне казалось…
Я рассматривала свое отражение в зеркале.
Обводила кончиками пальцев красные отметины на коже. Его засосы, следы его страсти.
Следы от пальцев, на бедрах.
Припухшие, от поцелуев, губы.
Мне хотелось смеяться и плакать.
Никто прежде, так не любил мое тело. С нежностью, страстью, трепетом.
Никто прежде, с такой одержимостью, не пытался добраться до моей души.
Никогда прежде, мое сердце не сжималась от тоски, настолько сильной и безграничной. Я готова была умереть этой ночью, лишь бы избавить собственного мучителя от его одержимости. Дать ему свободу.
– Я сошла с ума, – констатирую, с грустью улыбаясь собственному отражению.
44.1
День прошел ни шатко ни валко.
По большей части я спала, в перерывах совершая вылазки на кухню. Холодильник радовал своим изобилием продуктов.
С телефоном я не расставалась. Периодически, я нажимала на кнопку и слушала длинный сигнал, лишь бы убедиться, что телефон работает.
Ближе к девяти вечера телефон ожил, вот только голос в трубке я узнала не сразу.
– Алло?
– Элина? – частое дыхание, будто человек на том конце пробежал стометровку. – Элина Юрьевна?
– Да, – у меня наоборот, дыхание сперло. – Кто это?
– Детектив, мы встречались…на днях. Лисин, – мужчина всхлипнул и задышал еще чаще.
– Игорь?
– Да. Да! – вскрик. – Вы должны приехать, у меня есть для вас информация… Она… Она касается вашего любовника.
– Мы могли бы встретиться с вами завтра, в том же месте, и…
– Нет, – перебил он. – Если вам нужна информация – приезжайте.
– Хорошо, – сажусь на постели. – Куда? И когда?
– Сейчас, – хрип. – Улица Дружинина, 8. Моя… моя квартира находится в полуподвале. Один…Одиннадцатая.
На спине выступил пот, превращаясь в липкий холодок.
Дрожащими руками, натянув джинсы и толстовку, я набрала Вадима.
– Какие люди, – вместо приветствия запел Смирнов. В первое мгновение мне показалось, что он пьян.
– Мне нужна помощь, – не поздоровавшись отвечаю, пытаясь протолкнуть ноги в кроссовки.
– Конечно. А я бросаю все дела, и несусь к тебе на выручку, как, блядь, Супермен!
– Вадим, – пытаюсь его урезонить. – Мне позвонил детектив, которого нанял Саша. У него есть информация.
– Ты что, собираешься к нему ехать? – тон стал серьезным. – Ты с ума сошла! – ага, тоже самое я говорила сама себе, не так давно.
– Нет, – протестую, покидая дом. – Я… Мы должны во всем разобраться! Я еду! С тобой или без тебя!
– Блядь! Элина! – рявкает Вадим. – Возвращайся домой!
– Нет, – упрямлюсь. – С тобой? Или без тебя?
– Куда ехать?
– Встретимся на Привокзальной площади.
***
Вадим не заставил себя долго ждать.
Лихо, припарковавшись рядом, он опустил окно со своей стороны:
– Садись, Элина, – я поспешила выбраться из своего авто. – Расскажешь, что происходит? – едва я закрыла пассажирскую дверь, спросил Вадим, сверля меня злым взглядом.
Я рассказала.
– Он так и сказал? Информация касается твоего любовника?
– Да, он так и сказал. А еще, он очень нервничал. Мне так показалось, – наконец Вадим завел двигатель и тронулся с места. – Где находится эта улица? Не далеко, – вынес вердикт, сверившись с навигатором. – Ты пропала. Отстранилась, – Смирнов не сводил взгляда с дороги. – Я виноват, Элина. Знаешь, я, – он попытался прикурить, но руки его дрожали. В итоге, он сломал сигарету и выбросил в окно, сжав зажигалку в кулак.
– Вадим, ты не…
– Молчи. Слышишь? Молчи! – сильные руки сжимали руль. – Не смей мне говорить, что это не моя вина! Этот урод, насиловал тебя, пока я, блядь, в кустах отсиживался! Ты ненавидишь меня!
– Нет, Вадим, нет, – протестую.
– Хуй его знает, может это еще хуже, – резюмирует. И уже другим тоном: – Прикури мне сигарету, пожалуйста.
Прикуриваю, протягиваю Вадиму. Он делает глубокую затяжку:
– Я думал, легче сдохнуть, – выпускает густую струю сизого дыма, в приоткрытое окно. – Но тут ты позвонила. Я люблю тебя, Элли. Больше жизни люблю. Веришь мне?
– Верю, – отвечаю, утыкаясь лицом в его плечо.
– Девочка моя, – Вадим отшвыривает окурок и обнимает меня. – Все будет хорошо. Я раздавлю эту мразь! Уничтожу!
44.2
Двор, перед нужным домом был пуст.
Мы просидели в машине еще полчаса, напряженно приглядываясь к местности. Вокруг не было ни души, а тишина могла сравнится с кладбищенской.
– Идем? – киваю, и мы выбираемся из машины.
Нужную квартиру нашли без проблем, благо таблички с нумерацией, под козырьками подъездов, продолжали висеть.
Одиннадцатая квартира, действительно, находилась в полуподвале.
Лестничный пролет, к ней, был длиннее стандартного, и намного уже. Спускаться вдвоем, бок о бок, возможным не представлялось.
– Иди за мной, – шепотом сказал Вадим, подсвечивая себе путь телефонным фонариком. Лампочка, если она тут когда-то и была, перегорела.
Дверь была деревянной, выкрашенная в голубой цвет, как и стены в подъезде, и такой же не стандартной, как и все остальное. Без номера и без звонка. Если точнее, он здесь когда-то был, на это намекал квадратный наличник с торчащими проводами.
– Постучим? – спрашиваю шепотом. Тишина пугала до ужаса.
Вадим протянул руку к двери, но, в последнее мгновение, передумал и потянул за ручку. С тихим скрипом дверь начала открываться.
– Что за…?
– Он же меня ждет, – произнесла, решительно шагнув в квартиру.
Коридор был значительно шире лестничного пролета. Длинный, тонущий в полумраке, и заваленный непонятным хламом по бокам.
– Эй, есть тут кто? – зову, выходит хрипло, сипло и, едва ли, громче шёпота. Мы замерли, как два оленя, в свете фар, напряженно прислушиваясь. Где-то капала вода, а из глубины квартиры доносился звук, напоминающий скрип старых, дворовых качелей.
– Чертовщина какая-то, – произнес Вадим, одновременно с этим я сделала шаг. – Стой! – зашипел Вадим, но я уже двигалась к единственному источнику света – самой дальней комнате, стараясь производить как можно меньше шума. – Твою мать! – ругался Смирнов за спиной.
Оказавшись в небольшой комнате, метров пятнадцати, почувствовала, что напряжение потихоньку спадает. Обычная комната, точь-в-точь: ателье. На стене белое полотно, стул и штатив, в углу сейф и высокий узкий шкаф. В противоположном – стол, расположенный таким образом, что сидящий за ним человек оказывался лицом к двери. А звук, который меня здорово напугал – бра, который, по неизвестной причине оказался на полу и продолжал раскатываться из стороны в сторону. Удивительным образом, при падении, лампочка не разбилась, а продолжала освещать скудный интерьер.
Если бы я не потянулась к бра, с намерением вернуть его на стол, я бы его не заметила, но я потянулась.
– Ааааа! – Вадим, оказавшийся от меня в миллиметрах, успел закрыть мне рот ладонью, заглушая рвущийся вопль. Он, даже, помог мне подняться, но отвести взгляд я была не в силах. Лисин, хотя с первых секунд его было не узнать, лежал на полу, на спине. Лицо залито кровью, руки связаны на груди. Несколько пальцев на руках были выгнуты под неестественным углом. Футболка на животе слегка задралась, и в свете раскатывающегося бра, на коже виднелись темно синие, почти черные отметины. – Он жив? – спрашиваю непослушными губами, Вадим слегка ослабил хватку.
– Очевидно, нет.
– Боже! Мне не хорошо! Вадим, надо звонить в полицию, в скорую!
– Конечно, Элина, сейчас позвоним, – зло ответил Вадим. – И нам предстоит очередной допрос, по очередному убийству!
– Но…
– Вернись в машину, Элли и ничего по пути не трогай.
– Вадим!
– Я сказал, вернись в машину! – приглушенно рявкнул Вадим. – Я все здесь осмотрю. Пожалуйста, иди!
И я пошла, слегка пошатываясь. Уже у входной двери, меня будто-то кто-то толкнул.
Слева была дверь, закрытая не плотно, в узкую щель пробивался красный свет, такой, обычно, в проявочных.
Спустив рукав толстовки, скрывая ладонь я потянула дверь на себя.
Веревки, обычные бельевые, на них, приколотые прищепками, множество фотографий. Я застыла, прислушиваясь. Смирнов в комнате тихо матерился. Шагнув в ванную, я бегло просмотрела фотографии, и наконец, застыла как вкопанная, забыв, как дышать. Не меньше десятка фотографий были посвящены мне, на каждой я с Вадимом в весьма недвусмысленной обстановке.
– Черт, – выругавшись, я начинаю сдергивать фотографии. На последней тоже был Смирнов, вот только девушка на фото, ничего общего со мной не имела, однако, было в ней что-то знакомое. Я забрала с собой и ее, прежде чем покинуть квартиру.
45
Вадим не возвращался целую вечность. А я, каждую секунду этой бесконечности, ждала появления полицейской машины с мигалками. Нас непременно должны сцапать. И нам конец! Кто поверит, что Лисин звонил сам?
– Господи! – простонала. Его будто пытали. Кто и зачем? Он фотограф, кому-то нужными были его материалы? Вдруг он подрабатывал шантажом? И кто-то не захотел платить? Его нашли, под пытками выяснили, где все что он нарыл, а затем что? Заставили позвонить мне? Глупость! Игорю незачем мне было звонить. Хотя он и сказал, что у него есть кое-что на моего любовника, но как мне кажется, именно в этот момент, он корчился от боли, с переломанными пальцами. Ведь мне сразу показалось, что голос его звучит странно. А еще эти фотографии в ванной, их развесили будто нарочно. И фото Вадима с неизвестной женщиной – тот, кто это затеял, хотел, чтобы я это увидела.
Я извлекла из кармана фотографии, но разглядеть лицо женщины в темноте не смогла.
Едва я спрятала фотографии, в салон сел Вадим.
– Почему ты так долго? – мгновенно накинулась на него я. Даже в темноте было видно, что Смирнов бледнее мела.
– Я посмотрел его сейф.
– Ты что? – не поверила я.
– Сейф проверил, – Вадим медленно тронулся с места. – А потом все стер за нами. Все, чего мы могли касаться.
– Зачем ты рылся в сейфе? – закричала я.
– А что прикажешь делать? Пустить на самотек? Что будет осматривать полиция в первую очередь, как думаешь? – в тон мне ответил Смирнов, остервенело сжимая руль. – Знаешь, мне бы не хотелось снова оказаться на допросе, если в его сейфе окажутся мои фотографии! Наши фотографии, Элина! – последнее он уже кричал.
– Да, ты прав, – пошла на попятный. – Нашел что-нибудь?
– Нет, – с заминкой ответил Вадим, не сводя глаз с дороги. – Как думаешь, этот Лисин и есть наш шантажист?
– Не знаю, возможно, – раз Смирнов мне врал, то и мне не обязательно говорить правду. А он соврал. Что-то было в том сейфе, и это «что-то» теперь у Вадима. И, касается это, скорее всего не нас, а Вадима и той женщины. А еще я была уверена на сто процентов, что Лисин не он. В моей постели был другой мужчина.
– Ну если это он, то звонки прекратятся. Отвезти тебя домой? – «не терпится от меня избавиться?» едва не брякнула я.
– Нет, на привокзальной моя машина.
Простились мы весьма скромно, Смирнов, утверждавший, что мир без меня не мил, не удостоил даже поцелуем. Сухо пожелал спокойной ночи, что в данных обстоятельствах прозвучало как издевка, и не дождавшись пока я сяду в свое авто, дал по газам и уехал.
***
Еще немного и забрезжит рассвет.
Все это время я просидела на кухне, разглядывая фотографию, под разным углом. В то, что Вадима и неизвестную связывали романтические отношения, я не сомневалась. Их засняли сидящими в автомобиле. Вадим обнимал девушку, зарывшись ладонью в ее волосы и готовился к поцелую.
Тот, кто все это затеял, хотел, чтобы я нашла именно эту фотографию. Именно для этого он и развесил остальные фото, чтобы я наверняка не прошла мимо, обратила внимание. Я ее нашла. И что дальше? Вадим не девственник. У него были отношения до меня, как выяснилось, он даже был женат, если верить Ольге – дважды. Может дело, не в том, что Смирнов на фото с женщиной, может дело, конкретно в этой? Вдруг она жена местного олигарха, например? Ее лицо показалось мне знакомым, вполне возможно, мы с ней когда-то встречались. А встречаться мы могли, разве что на приемах. Объяснение вполне логичное, на мой взгляд. Вот только предчувствие было, что я ищу не там.
С трудом дождавшись утра, я отправилась к Перфильеву.
46
– Куда путь держишь? – «цербер» на входе преградила мне путь.
– К Артуру Петровичу. И вам доброго утра, – я попыталась ее обойти, но не тут-то было. Старушенция оказалась весьма проворной, для своих лет.
– Нет его! Он в суде!
– Я подожду.
– Подождешь, – хмыкнула вахтерша. – Но на улице. Артур Петрович приедет не раньше двух…
– Послушайте, уважаемая, – стала напирать я, но бабуля не робкого десятка.
– Нет, это ты послушай! Если бы Артур Петрович тебя ждал, так сообщил бы, пожалуй, ко скольки тебе приходить. А раз не сообщил, стало быть, не ждет! А раз не ждет – пускать я тебя не собираюсь!
– Ладно, – порывшись в сумке я извлекла телефон. Стараясь не спускать с вахтерши разъяренного взгляда, набрала номер Перфильева.
– Элина, доброе утро!
– Доброе утро, Артур. Я у тебя в офисе…
– Черт, у меня сегодня несколько заседаний. У тебя что-то срочное? Подъезжай в суд…
– Нет, не настолько срочное, – в это время «цербер» улыбнулась, весьма ядовито.
– Тогда приезжай в контору часикам к трем. Хорошо?
– Да, хорошо, до встречи.
– Вот, – прилетело в спину, когда я была уже у входной двери. – Порядочные женщины предупреждают о своём приходе, а непорядочные…
Дослушивать я не стала, громко хлопнув дверью. Очень надеюсь, что у старушки еще долго будет звенеть в ушах.
От жажды деятельности у меня все зуделось. Может стоит все же пересечься с Артуром в суде?
Вместо этого я набрала Ольгин номер.
– Привет, – голос звучал удивленно.
– Привет, – бодро отвечаю. – Чем занимаешься? Я бы хотела встретиться с тобой.
– Когда?
– Можно сейчас?
– Через час, давай? Мой отправил меня в научный корпус, забрать отчеты, – «мой» – это новый начальник Ольги, декан одного из университетов нашего славного города.
– Отлично, где?
– У корпуса, что на Набережной есть кафе, «Стипендия» называется. Давай там? Дождусь отчетов и подбегу. Правда времени у меня будет в обрез.
