Текст книги "Табула раса (СИ)"
Автор книги: Anna Liviaty
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Для пущей наглядности Сиф царапнула солдата острием по шее, и тоненькая струйка потекла за воротник рубахи. Солдат схватил шар, прижал ладонь к порезу и быстро прошел через сокрытый магией вход.
– Чего уставился? – Сиф вернула оружие солдату и позволила Сигюн взять себя за предплечье. – Не будь растяпой, друг мой. Не хочется мне верить, что отважные воины Тора беспомощны, как младенцы.
Как только резная дверь с протяжным скрипом закрылась за ними, синяя магическая стена окутала выход из помещения. Каждый шаг пронизывал тело болью. Галдеж заставил ее поморщиться. В просторном зале находились придворные дамы со своими отпрысками; некоторые из прекраснейших промакивали слезки белоснежными платочками с тончайшим кружевом. В воздухе витал приторно-сладкий аромат роз, благо хоть музыка под сводами не звучала. Сиф брезгливо поморщилась и пошатнулась, но Сигюн успела ее подхватить, растолкала любопытных дам и подвела к креслу у камина.
Благородные асиньи неприязненно косились то на нее, то на девчонку.
«Да что же им на своих местах не сидится? Или непременно нужно сделать круг почета?»
Несмотря на жаркий огонь в камине, было ужасно холодно, и она тщетно пыталась согреть дыханием руки. Голоса придворных дам доносились будто издалека.
Сиф нахмурилась.
Картина не складывалась. Она прибыла в Асгард, когда Тор как раз притащил головную боль Девятимирья в кандалах. Фандрал должен был последовать за ней, но, наверное, его что-то задержало. Она стиснула зубы и попыталась вспомнить слова Стража перед тем, как… Что же Хеймдалль сделал? Белая вспышка, резкая головная боль и чудесно начавшийся день с захвата Асгарда йотунами, отсутствия оружия, доспехов и понятия, как она очутилась в чертоге Одина.
Прекрасно. День станет еще лучше только в том случае, если Локи вырвется на свободу и отправится разрушать очередной мир.
Кубок с пахнущим мятой зельем коснулся ее губ.
– Выпейте, леди. Вам станет легче.
Надо же, она и не заметила, что Сигюн отходила. Возможно, Тор был прав, когда отдал приказ ее увести. Бесполезному воину действительно лучше не путаться под ногами. Из серебряного кубка шел пар. Пить хотелось неимоверно. Запах напитка похож на успокаивающее зелье. Не станет же ее травить та, за которую она вступилась? Сиф сделала пару глотков и откинулась на спинку кресла. Сигюн накрыла ее ноги неизвестно откуда взявшимся пледом.
– Ну что ты надо мной трясешься, словно я стеклянная.
А может, это глупый сон? Может, она спит сейчас в целительской, где на соседней койке мается от безделья неугомонный Фандрал, Всеотец уже подписал указ об отправлении подмоги в Ванахейм, и Тор теперь дожидается ее пробуждения? Сиф облизнула горькие от зелья губы. Да, конечно. А еще война в Ванахейме за день сама собой завершилась.
– Спасибо, что помогли. Если бы не вы…
Потолок убежища украсила россыпь звезд, по колоннам вился зеленый плющ. На стенах мерцали незнакомые символы, не особо похожие на общее письмо. Шум в ушах все нарастал, и Сиф крепче сжала в руках ножку кубка.
Вяжущая горечь во рту, расфокусированное зрение и разливающееся по телу тепло.
Проклятье! Надо было позволить стражу прогнать эту гадину.
– Сигюн, зачем? – та поспешно отвернулась, опустилась на пол и прислонилась спиной к подлокотнику кресла. – Сонное зелье – это… Подло.
– Мне так жаль. Но ожидание может быть долгим, а вам нужно отдохнуть, моя леди, – мягко ответила Сигюн, но сожаления в голосе девчонки не было.
Сиф хмыкнула и положила голову на спинку кресла.
– Когда я проснусь, запомни… – она зевнула, – наследник узнает обо всем.
Ничего. Скоро все закончится. И это будет ее последняя война. С воцарением мира в Ванахейме она вернется домой.
Дом там, где тебя ценят.
А сердце часто бывает слепо.
***
Тишину разрезал странный звук, похожий на протяжный вой. Сердце сильно стучало в груди, виски пронзала боль, но Сиф знала, что нельзя открывать глаза. Сиф знала: еще немного – и все будет хорошо. Тело окутала теплая волна, и от кончиков пальцев рук растеклось приятное, ласкающее ощущение. Нечто мягкое, легкое коснулось ее щеки, и запах грозы от Тора, – это не мог быть никто другой, Сиф была уверена, – кружил голову.
– Оставайся на свету, Сиф. Только оставайся на свету.
Она всеми силами цеплялась за странное видение, слепо шарила руками в той стороне, где должен был находиться Тор, но ничего не ощущала.
Пустота.
Превозмогая неизвестно откуда взявшийся страх, Сиф открыла глаза и закричала: в глазах Тора не было ни зрачков, ни радужки. Там был только мутный серый цвет.
***
– Тише, Сиф, тише, – шептал знакомый голос. Горящего лба коснулась смоченная в зелье тряпица. – Это был сон, всего лишь дурной сон, мой милый друг.
Руки сжали простыню, а не резные ручки кресла. Запаха роз она больше не ощущала. Пахло мятой и чабрецом. Сиф поморщилась от боли, приподнялась на постели и открыла глаза.
Нет. Она отодвинулась назад и уперлась в спинку кровати. Нет, не может быть! Оружия нигде не было видно. До графина слишком далеко – не дотянуться.
«Где стража? Почему он не в кандалах? Где, Хель забери, Тор?»
– Леди Сиф… – боязливо произнесла Сигюн и поставила на столик фиал с зельем.
Девчонка подошла к Локи и встала за его спиной.
– Сигюн говорила, ты мне что-то хочешь сообщить, друг мой, – поднялся со своего места этот кошмар Девятимирья.
Служанка отерла ладони о передник, жалобно взглянула на нее и потупилась в пол. От внимания Сиф не укрылось, как его повело, когда он стал на правую ногу. На его левой скуле красовалась внушительных размеров ссадина, на руке потемнел от крови бинт.
– Где он, Локи? Где Тор?
Локи выглядел до крайности удивленным, будто никогда раньше не слышал имени своего, как недавно выяснилось, неродного брата, и переспросил:
– Где кто, моя милая леди Сиф?
Комментарий к Глава 2. – Потускневшее золото
Anne Dudley – Perfect Creature
========== Глава 3. – Пустой дом ==========
Так не бывает, просто не бывает.
С каждым мгновением в голове сильнее звенели колокольчики. Руки дрожали, перед глазами плясали разноцветные точки, и она чувствовала, как в районе сердца разливается и медленно поднимается к горлу холод.
– Что ты с ним сделал? – Сиф отодвинулась к краю кровати.
Нет, нужно… Нужно встать и хотя бы добраться до графина. С Локи нельзя быть безоружной.
Преодолевая слабость в теле, она вытянула ноги из-под одеяла.
Вдох дался особенно тяжело, когда его высочество шагнул вперед. Неужели он и вправду хотел помешать ее падению? Сиф растерянно смотрела на него с пола и не верила собственным глазам. К нещадной головной боли добавилась тянущая боль в лодыжке. Локи, по мнению Сиф, слишком дружелюбно улыбнулся и протянул ей здоровую руку.
Странный гул нарастал. За белой ширмой были слышны голоса.
«Там стража. Вот бы они успели. Вот бы…»
Служанка удивленно разглядывала ее. Почему Сигюн медлит? Сигюн что, с ним заодно?
– Чего ты от меня шарахаешься? Неужели я виновник всех твоих бед?
Ярко-зеленые глаза смотрели не насмешливо, не злобно, а так, будто она ему действительно была небезразлична. Будто не он от всего сердца пожелал ей не покинуть поля боя, и не он виновен во всех проблемах Тора, атаке читаури, разрушении города в Мидгарде. Сложно перечесть все его заслуги.
Ну, хоть в чем-то достиг вершин.
– Я же просил тебя не покидать пределов дворца. Просил ведь, леди Сиф? – Локи встревоженно приблизился и потянулся к ее ладони. – Что там произошло, пока меня не было? – он не дождался ее ответа и повернулся к служанке: – Сигюн, ты не смогла отсчитать восемь капель сонного зелья?
Злости в его голосе не было. Только от тона у нее пробежали мурашки по спине.
Значит, это Локи отдал приказ ее опоить. Подлец! Сиф впилась ногтями в ладони. Сигюн стала что-то лепетать в свое оправдание, но ей не удалось разобрать ни слова: от вспышки боли изображение поплыло перед глазами, словно все вокруг окутал туман. Сердце сильно застучало, в горле мгновенно пересохло, и, как она ни старалась, ей не удалось произнести ни слова. Сиф крепко зажала уши ладонями, закрыла глаза и отодвинулась к стене, пытаясь заглушить пугающий звук.
Край деревянного кубка коснулся ее губ. Она сделала глоток и почувствовала, как удушливая волна страха стала понемногу отступать. Холодная ладонь вложила кубок в ее руку, и когда Сиф открыла глаза, то увидела прямо перед собой Локи, который опустился перед ней на колени и смотрел на нее с сочувствием.
Он способен на сочувствие?
Наверняка она сильно ударилась головой, раз теперь ей кажется, что эта сволочь может быть милосердной. Локи дотронулся ледяными пальцами до ее виска.
– Сиф, друг мой, что с тобой?
Она брезгливо поморщилась, крепче сжала ножку кубка и выплеснула содержимое в лицо наглеца.
Сигюн испуганно прижала ладонь ко рту. Локи утер рукавом воду и поднялся. По его щекам ходили желваки, и Сиф была уверена, что, не будь здесь Сигюн или воинов там, за ширмой, то, скорее всего, эта выходка стала бы последней в ее жизни. Она прислонилась к стене и сглотнула.
– Теперь, когда ты освежился… – Сиф облизнула губы и взглянула на пустой кубок, – может, покончим с этим представлением? – он стоял молча и пытался размеренно дышать. – Где Тор, Локи? Я помню, что было в обители Стража, слышишь? Где настоящий наследник Асгарда, ты, треклятое чудовище!
За ширмой затихли голоса; казалось, тишину можно резать ножом. Сигюн переменилась в лице и коснулась рукава Локи.
– Может, мне стоит привести лекаря, ваше высочество?
Он холодно кивнул, и служанка мгновенно исчезла в холле лазарета.
Тусклый свет подчеркивал его болезненный вид. Удивительно, что рану на левой щеке целители не обработали – на кичащегося своей красотой Локи это было не похоже. Если бы она не знала, на что способен хитрый мерзавец, Сиф наверняка ощутила бы укол совести. Возможно.
Он шумно втянул воздух и подошел.
– Наверное, я это заслужил, Сиф. Но также, милая моя леди, заслужил капельку уважения хотя бы за то, что спас твою жизнь, – и прежде, чем она успела что-либо ответить, Локи резко дернул ее за руку на себя. Запястье разболелось, как и правое плечо. Невзирая на протесты, он усадил ее на кровать и швырнул на колени одеяло. – Тебе не кажется неразумным разговаривать со мной в таком тоне?
– Так что же ты, давай, ударь меня, покажи зарвавшейся девке ее место, – желчно проговорила Сиф, но осеклась, когда увидела замешательство на его лице.
Он безвольно опустил руку, которую прижимал к груди. От Сиф не укрылось, что под бинтом предплечье было синюшно-черного цвета, точно обожжено йотунским прикосновением.
«Но это же… Это же невозможно! Что, Хель подери, тут происходит?! Как?..»
– Я никогда, Сиф, никогда не поднимал руки на женщину, – и Локи будто вспомнил о чем-то безумно важном, выглянул из-за ширмы к притихшим воинам. – Отрадно знать, что рвение ваше велико не только на поле битвы, но и есть неугасимый интерес к чужим разговорам. Чудом исцеленные – вон отсюда! Иначе я найду, чем вам заняться.
Мгновение – и послышался шум шагов. Солдаты безропотно выполнили приказ и оставили тяжелораненых с убийцей, который так просто разгуливал по Асгарду.
Сиф хмыкнула и только хотела поинтересоваться, не страдает ли он провалами в памяти, как Локи вновь заговорил:
– Можешь мне не верить, но я бы все отдал за твое прощение.
– За что я должна тебя простить?
Он не обернулся, не ответил, лишь натянул рукав рубахи и прикрыл увечье. Уставший, измученный, но все такой же до зубовного скрежета гордый идиот.
– Не притворяйся, что не слышишь меня, Локи! Не смей, – найдя в себе силы, Сиф встала и оперлась о спинку кровати.
«Ничего не скажешь, хороши соперники, которые едва держатся на ногах. Тор бы знатно посмеялся, будь он здесь».
– А то что? – он чуть повернул голову и вежливо кивнул застывшей на пороге седовласой женщине, совершенно непохожей на Эйр. – Вверяю тебе это… – Локи не удержался и взглянул на нее. Но, к удивлению Сиф, в зеленых глазах не было ни язвительной усмешки, ни ненависти. Только спокойствие, которое она видела на лице смирившегося с ее отказом Фандрала. – Это сокровище. Смею надеяться, что леди Сиф вскоре покинет твою обитель.
И, неестественно прямо держа спину, он быстрым шагом направился к выходу из лазарета. Целительница встала у нее на пути и довольно крепко сжала ее предплечье.
– Он и так растратил много времени. Не мешай, пока он еще может всех нас спасти.
Момент был упущен. Локи скрылся из виду. Сиф досадливо поморщилась, но разрешила целительнице поддержать ее под руку. Сигюн старательно отводила от нее взгляд. Служанка опустила на столик поднос с ужином.
– Закончила? – поинтересовалась Сиф, отвела в сторону волосы и позволила врачевательнице осмотреть рану на затылке. Боль немного отступила, хотя неприятное ощущение струящейся по спине крови еще казалось реальным. Она дотронулась до основания шеи и поднесла ладонь к глазам. Нет. Ничего. Чисто. Служанка кивнула. – А теперь, Сигюн, убирайся отсюда.
– Но, моя леди, – с мольбой в голосе произнесла девчонка. Темные круги под глазами, впалые щеки, странный шрам на шее и растрепанные кудрявые огненно-рыжие волосы. Что-то с Сигюн было не так, но что именно – Сиф никак не могла понять. – Его высочество отдал приказ…
– Не заставляй меня повторять.
Сигюн вжала голову в плечи и скрылась из виду. Целительница наградила ее раздраженным взглядом и забрала кубок. Надо же. Грозный воин, который едва стоит на ногах, кубком прогнала худший кошмар Девятимирья. Было бы смешно, если бы не было так грустно. В воздухе отчетливо запахло обезболивающим зельем на основе золотника.
Разве не ради возвращения непутевого сына Один отнял последнюю надежду у Ванахейма и отправил Тора в Нифльхейм? Разве допустили бы Один или Тор, чтобы Локи безнаказанно разгуливал по Асгарду? Да быть такого не может, чтобы гаденыша простили! Знать бы еще, почему он не в темнице. Сигюн сказала, что Всеотец вместе с Фригг покинули Золотой мир. Да и Тор… В районе сердца разлился неприятный холодок, и она осипшим голосом спросила у целительницы:
– Я правильно понимаю: вы тоже не знаете, кто такой Тор?
Целительница – ожидаемо – отрицательно помотала головой.
***
От обезболивающего все плыло перед глазами, но думать стало легче, и кровь перестала стучать набатом в голове. Целительница заставила ее съесть кусочек пирога, проигнорировала вопрос насчет того, от чего дражайший Локи должен их всех спасать, и скрылась в коридоре. Сиф даже не успела возмутиться, что ее снова оставили без ответа. Она только сейчас заметила, что ее уже успели переодеть.
Сиф шумно втянула воздух сквозь зубы и расправила рукав темно-зеленого платья. Это какая же гадина так шутить изволит? Ответ сам собой напрашивался. Думать о том, как именно происходил процесс переодевания, не особо хотелось.
День явно не задался. Мало того, что все, кого бы она ни спросила, утверждают, будто Тор им незнаком, так еще и треклятое высочество в отсутствие Всеотца исполняет обязанности наместника. Прекрасно, лучше просто некуда.
Локи, будь он проклят, все это подстроил. Только как ему удалось это провернуть – она не знала. Как и не знала, почему Всеотец покинул Золотой мир. Как и не знала, жив ли Фандрал.
А что, если он уже на полпути в Вальгаллу? Что, если уже слишком поздно, или этот мерзавец с ним что-то сделал?
Сиф подавила подкативший к горлу тошнотворный ком и вышла из-за ширмы. В лазарете было тихо. Даже не так: слишком тихо. И это было весьма странно. Тяжелораненые не могли настолько быстро исцелиться и покинуть обитель врачевателей. Но факт оставался фактом: идеально застеленные белоснежными покрывалами кровати и ни одного солдата, словно их и не было здесь вовсе.
Под потолком сновали огоньки и озаряли помещение голубоватым светом. В скобах ярко горели факелы. Стоило сделать шаг к темному коридору, ведущему к покоям главного целителя, как огонек, который до этого момента с жужжанием бился о мраморную стену, подлетел к ней.
Шары магического огня. Нечто до боли знакомое, нечто, от чего невольно бросало в дрожь. Там, на подходе к убежищу, а теперь тут, в лазарете. В Асгарде было не принято использовать волшбу повсюду, тем более в свете последних событий, когда резервы магической энергии ушли на починку Радужного моста, который по дурости разрушил один мерзавец. То, что Тор был виноват в этом не меньше Локи, вспоминать не хотелось. У Тора просто не было другого выхода. Младший братец не оставил иных вариантов.
Сиф коснулась мерцающего огонька. Шар выпустил сноп искорок, обдал ладонь теплом, взвился вверх и резво нырнул в коридор.
Давным-давно, в далеком детстве, она боялась темноты. Во тьме не стало матери, во тьме жили чудовища из историй той женщины, которую привел в дом отец. Под покровом тьмы, как знала уже повзрослевшая Сиф, исподтишка нападали враги. Она прогнала дурное предчувствие и последовала вглубь коридора.
Сиф перебирала в голове имена, но никак не могла вспомнить, как зовут седовласую целительницу. Та даже не представилась, да и раньше она эту асинью никогда не видела, хотя из-за собственного безрассудства была довольно частой гостьей обители Эйр.
Тьма, гонимая тусклым нежно-голубым светом, расступалась, таяла. В начищенных до зеркального блеска мраморных стенах отображался ее силуэт и отблеск огонька. На стене была руническая вязь, но без должного освещения прочитать надпись не удавалось. Блеклый шар ударился о наличник и завис в воздухе. Сиф приоткрыла двери, вспомнила добрым словом швею, которая создала платье с таким длинным шлейфом, и вошла в покои Эйр.
– Простите, что отрываю от работы, но, – женщина склонилась над столом. Сиф подошла ближе. Дымок от свечи тянулся к окну. – Фандрал, воин Фандрал с ранением в брюшине. Его нашли? Оказали помощь? – Ответа не последовало. Она перевела дух, обругала себя последними словами за нерешительность, а затем резко выпалила: – Фандрал жив, верно?
В комнате было ужасно холодно. Сиф с ненавистью поглядела на свое атласное платье. Тут бы впору пришелся плащ с меховым подбоем, а не дорогая тряпка. Огонек над головой ярче загорелся и опустился на подоконник.
Целительница не ответила, будто не слышала ее тирады. На столе лежали книги и исписанные мелким почерком листы. В центре, между свитков, рядом с канцелярским ножом лежал расколотый шар магического огня. Казалось, женщина спала после тяжелого дня, полного забот о пострадавшем в бою с йотунами войске Одина. Но спящая вряд ли стала бы держать руки под таким немыслимым углом.
Сиф подхватила целительницу под плечи и придвинула к спинке резного стула – женщина смотрела на мир широко открытыми пустыми глазами. Не было ни зрачков, ни радужки, а только тот мутно-серый цвет, который она уже видела в глазах погибшего солдата и Тора из сна. Пульс на шее не прощупывался. Сиф поднесла посеребренный нож к носу целительницы – бесполезно, женщина не дышала.
Тело пробрала дрожь, и Сиф обхватила себя руками. На Асгард напали, Тор пропал, Локи со странной раной на руке разгуливает по дворцу, Фандрал неизвестно где задевался, возможно, даже и не прибыл в Золотой город, а так и помер в Ванахейме. И теперь еще непонятно от чего гибнут асгардцы. Великолепно. Ни оружия, ни доспехов, ни понимания, что здесь творится.
Нельзя, нельзя предаваться панике. Всегда есть выход. «Только вот бы еще знать, где он», – усмехнулась Сиф.
За окном виднелись остатки восточной стены. Зал совета, тронная зала, а там, внизу, под завалами, оружейная. Значит, йотуны знали, куда нанести удар. А если об этом знали, то наверняка и учебка тоже сейчас в руинах. Как же все это, Хель забери, не вовремя.
Сиф еще раз взглянула на женщину, схватила с подоконника светящийся шарик, крепко сжала в руке серебряный нож и направилась к коридору.
Срочно нужно домой. Нужно домой. А уже там, наедине с собой, когда она достанет доспехи, меч, копье и стрелы, можно будет обдумать ситуацию.
Выйти за пределы чертогов Одина не составило никакого труда. Безалаберность слуг всегда ее злила, но сколько бы она ни повторяла Тору, что следует быть более дотошным в выборе тех, кто находится при дворе, – все без толку. Почему после нападения никто не удосужился усилить охрану дворца? Разве так можно? А впрочем, Локи же при власти. Жаль, что из-за его недальновидности лишатся жизни ни в чем не повинные асгардцы.
Она спустилась с пригорка, дошла до тайного лаза, который ей однажды показал Фандрал, – сердце екнуло; слишком уж не хотелось верить в то, что с этим зубоскалом больше не удастся увидеться, – и оглянулась. У замка разгорались фонари.
Тьма медленно опускалась на город, забирала последние краски Золотого мира и прятала их под покровом сумерек. В небесах зажигались первые звезды. Было прохладно, но не настолько, как в обители целительницы. Ладонь приятно согревал шар магического огня.
Даже самые оживленные в это время суток улочки были пустынны. Нет, не так: пусты. Окна были либо заколочены, либо наглухо закрыты ставнями. Ее шаги гулко раздавались по мостовой.
Не может быть.
Сиф ускорила шаг. Этого просто не может быть! Неужели с Асгардом, ее домом, будет то же, что стало с Ванахеймом? Нет. Нет, нет! Асгардцы знали, знали о грядущем нападении, потому нашли убежище. Конечно же, убежище. Да. Кровь быстрее побежала по жилам. Но сколько тысячное войско должно было напасть на ее мир, чтобы асгардцы попрятались, как крысы?
Или, может, прятаться уже некому?..
***
«Так не бывает, просто не бывает».
Правда, так уже было однажды, но кто же знал, что боль, как и в первый раз, будет настолько сокрушительной?
Она отчаянно пыталась убедить себя в нереальности этого мира. Вглядываясь в пустые темные окна разрушенного дома, Сиф ущипнула себя за запястье. Видение не исчезло, не развеялось, как туман поутру.
Не так давно, до ванахеймского похода, у подножия холма стоял ее дом.
Стены увиты потемневшим плющом, иней укрыл пожухлую траву. Тело пробирал озноб, и она уже не единожды пожалела, что не удосужилась обзавестись плащом. Сиф грела дыханием ладони и подошла к покосившемуся дверному проему. Шар задрожал, встрепенулся и влетел в дом.
Она стиснула зубы и перешагнула через порог.
Внутри стены почернели от копоти. Ничто не уцелело после пламени, прямо как когда… Сиф сжала руки в кулаки, попыталась не смотреть на то, что осталось от резной лестницы, и прошла вглубь гостиной.
Нет. Та женщина мертва, мертва, как и все, что было здесь до первого пожара.
Может, это морок какой? Так ведь не бывает, чтобы вся жизнь, что была до, исчезла бесследно, словно ничего и не было вовсе.
Сиф коснулась каминной полки, над которой, как она помнила, висело наградное оружие отца. Повсюду пыль, пепел, грязь. Жалобно свистел ветер в пустом, холодном, всеми покинутом доме.
Носком сапожка Сиф задела что-то металлическое.
– После пожара никто не выжил, – Локи бесшумно зашел в гостиную.
Под слоем пепла оказались ножны наградного оружия отца, что некогда украшали драгоценные камни.
– И зачем… Ты мне это говоришь? – она пробежала кончиками пальцев по черной окантовке.
Отсветы шара вырисовывали странные тени на восточной стене. Локи отстегнул застежку и осторожно накинул свой плащ на ее плечи. По спине пробежали мурашки, когда подбитая мехом ткань, еще хранящая его тепло, коснулась тела.
Локи молчал. Не съязвил, не нагрубил. Опустился к ней, накрыл руку своей рукой. Он отодвинул ножны, взял ее испачканные в пепле ладони и помог подняться.
– Кто ты?
– Ты прекрасно знаешь, кто я, друг мой.
Локи наклонился к ней, ласково улыбнулся, и его руки коснулись ее волос. От него пахло мятой и чем-то еще таким неуловимо-знакомым.
Грозой.
Локи подался вперед и коснулся ее губ своими. Тепло в районе груди плавно растеклось по телу, и Сиф почувствовала, как заалели ее щеки. Ладони переместились к плечам, и он плавно притянул ее к себе. Она слышала, как сильно стучит его сердце.
Откуда Локи знал, что она будет здесь? Шел следом?
Мысль обожгла холодом. Сиф нашарила спрятанный за поясом нож и приставила острие к его животу. Локи неохотно разомкнул объятья, так же неохотно отстранился и посмотрел на нее с сожалением.
Локи, который смотрит с сожалением.
Да это же смешно! Быть такого не может. Этот гад только на подлости способен, а не на нежности. Хотя горящие губы говорили об обратном.
– И всех своих друзей ты целуешь, Локи?
Он усмехнулся и опустил глаза.
– Если бы я всех целовал, меня бы поняли превратно.
– Как ты меня нашел, «друг мой»? – Сиф презрительно скривилась на последних словах и отступила к камину. Потрясающе. Никто ведь не знает, где она. Чем, Хель побери, она думала?
Шар под потолком моргнул и поблек.
Локи переменился в лице. Сиф хотела обернуться, глянуть, на что он уставился, но Локи пресек ее попытку и подступил ближе.
– Спрячься за мной и готовься бежать, – он резко и сильно сжал ее запястье, и она от неожиданности выронила нож. Локи подхватил оружие на лету. – Спорить будешь потом, когда выберемся отсюда.
И от увиденного волосы зашевелились у нее на затылке.
Из камина лениво, словно живое существо, выползала чернота. Тьма плыла над полом, тянулась тонкими ниточками-паутинками до ножен.
Локи выждал момент и прицельно метнул нож в шар у камина.
Яркий свет заполнил комнату, Локи схватил Сиф за запястье и потащил ее к выходу.
– Зажечь стрелы! – стоило им очутиться за пределами дома, солдаты по периметру без промедления выполнили его приказ. – Огонь!
Сиф пыталась вырваться, но Локи крепко держал ее и тащил прочь от мгновенно вспыхнувшего дома. Оттуда доносились крики, точно горел кто-то живой. Там, внутри, кто-то звал ее, молил о помощи.
– Огонь!
Сиф силилась разобрать, что кричит тот несчастный в доме, пока вопли не переросли в вой, из которого можно было различить только ее имя.
– Не слушай, прошу тебя, не слушай, – Локи встряхнул ее за плечи, прижал к себе и не позволил смотреть на пламя. – Все будет хорошо, слышишь меня? Все будет хорошо!
Только Сиф никак не могла заставить себя прекратить слышать голос отца, который звал ее из горящего дома.
Комментарий к Глава 3. – Пустой дом
Midgar – Eschatology
========== Глава 4. – Папа ==========
Тени, странные тени на дороге.
Локи что-то говорил, сильно сжимал ее ладонь. Сердце трепыхалось в груди, словно пичужка. Шум в голове не затихал. Не хотелось ни слышать Локи, ни видеть. Хотелось… Хотелось домой.
Сиф вырвала руку из его захвата и спрятала лицо в ладонях.
Дома больше нет.
Нет.
Ничего нет. Ничего и никого.
Приторный сладкий запах, смешанный с гарью и ароматом ночи, настойчиво лез в нос. Она шумно выдохнула и откинула волосы назад. Нужно успокоиться. Нужно взять себя в руки, сосредоточиться, подумать. Нужно придумать, что делать теперь, зная, что… Что, Хель подери, зная? Что этот Асгард совершенно не похож на привычный Золотой город, который она покинула несколько месяцев назад?
Сиф зябко поежилась и поправила плащ. На улице стало еще холоднее.
Оцепенение понемногу отпускало, хотя дышать было по-прежнему тяжело. Крики существа затихли. У развалин дома ей казалось, что легкие заполнились водой, а сознание вот-вот ее покинет. И когда Локи потащил ее за собой, она была ему почти благодарна. Почти.
Сиф не смогла преодолеть желание обернуться: с юга валил серый дым. Усилием воли она едва заставила себя оторвать взгляд от объятого пламенем дома и продолжить путь. В иссиня-черных небесах горели звезды. Темноту, что окутала город, разгоняли загоравшиеся с приближением Локи фонари. Яркий свет неприятно бил по глазам.
Локи что-то спросил – что-то, наверное, очень важное, раз коснулся ее предплечья, чтобы получить ответ.
– Сиф, ты слышишь меня? Сиф, ну же, ответь, – в его голосе никогда прежде не было столько заботы и участия.
Виски прошила острая боль, колени подкосились. В голове зазвучали колокольчики. Снова странный звон. И так хотелось заставить этого… Этого… Лжеца?
Мысли ускользали, как Сиф ни старалась зацепиться хотя бы за одну из них и остаться в реальности. Пыталась…
– Да чтоб тебя, Локи! Может, хватит поить меня всякой дрянью? – она сплюнула горькое зелье и утерла губы тыльной стороной ладони.
Сердце перестало заполошно биться, и шум в голове утих. Локи самодовольно усмехнулся и отхлебнул из фляги.
«Вот ведь ублюдок».
Только что бы ни было в составе варева, оно явно возымело эффект.
– Не бойся, милая, не яд, – криво усмехнулся он и поцепил флягу на пояс.
С холма спускались стражники в золотых плащах.
– И не надоело тебе со мной возиться?
– Не поверишь, очень даже надоело. Надоело тебя спасать и становиться объектом вымещения зла, – Локи поморщился и потер костяшки обожженной руки. – Ты просто не представляешь, сколько проблем создаешь, милая моя леди.
– Так устрани проблему, это не займет много времени.
На него было страшно смотреть в тот момент. Он даже не настолько разозлился, когда Сиф на тренировке обошла его в мастерстве метания ножей. Сейчас то время казалось таким далеким, да и победа больше не выглядела значимой. Но тогда его уязвленная гордость дорогого ей стоила.
На сером лице проступил румянец. Все же стоит отдать Локи должное: он подавил вспышку гнева, спокойно развернулся и зашагал к замку.
– Знаешь, я уже порядком устал от твоей благодарности, – он смерил ее взглядом, когда Сиф удалось его нагнать. – Это несколько обескураживает. И, признаться, злит. Что тебе не так? Что мне еще сделать? С Радужного моста спрыгнуть ради тебя?
– Уже было. Повторяешься, Локи.
Он поймал светящийся шарик и замер. Огонек ярко вспыхнул на его ладони.
– Прости, что?
– Вот только не говори, что ты уже и о феерическом путешествии через звездное пространство забыл, – раздраженно хмыкнула Сиф.
«Мерзавец. Хватает же совести лгать прямо в глаза».
Локи высокомерно поднял бровь и холодно ответил:
– Милая леди, не путай вымыслы с действительностью. Иначе говоря, Сиф, оставь свои бредни при себе.
Неслыханная наглость! А впрочем, это же Локи. Что еще от него ожидать? Но злость придала сил. Сиф преградила ему путь.
– Бредни? – ненависть так и клокотала в груди. – Да как ты смеешь?! Ты, ты это все подстроил. Из-за тебя пропал Тор, из-за тебя больше нет места, которое я могу назвать домом. И я почти уверена, что именно ты привел йотунов в Асгард.
На его скулах заиграли желваки. Локи протянул вперед ладонь с шаром магического огня.
– И потому я трачу силы, чтобы создать это и спасти Асгард от йотунхеймской тьмы? Правда, Сиф, я привел ледяных великанов? Это моя вина? – он улыбнулся, хотя его глаза оставались холодными и злыми. Такими, какими она привыкла их видеть раньше. – Так посмотри, друг мой, посмотри. Увечье – это моя награда за службу йотунхеймскому царю?
