Текст книги "Триединая (СИ)"
Автор книги: Анна Лесовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)
Он не мог больше. Он поцеловал ее, заставляя глотать рвущиеся злые слова, еще поцеловал, с силой, со всей яростью, разрываясь от той боли, что она сейчас испытывала, от ненависти, которая обрушилась на самого себя за ее страдания.
– Рэ-эй! – отпускает ее запястья, ожидая удара, убивающего заклятия, чего угодно – онвсе заслужил.
Но девушка вцепилась в ворот рубашки, всем телом приникла к нему, всхлипывая и дрожа, разрыдалась, вздрагивая еще больше от его осторожный поцелуев на шее, за ухом и на груди, от его аккуратных прикосновений…
Он обхватил ее лицо руками, ловя слезы и покрывая всю поцелуями.
– Не плачь, жемчужинка, не плачь, – и сердце в ушах стучит, какой дурак!– Прости, Рэй, прости и не плачь, не плачь…
Она прижалась мокрой щечкой, обняла за шею крепко, по-детски, тихонько всхлипывая.
– Это тоже не повторится? – шепчет не отрываясь, вызывая мурашки по коже.
– Ну чего от меня хочешь, Рэй? – целует покрасневшие припухлые глазки, влажные щеки, задыхаясь от пронизывающей тело боли.
– Забери меня отсюда и подари одну ночь, Рэн, всего одну…
– Тебе этого хватит? – ему точно нет.
– Одна ночь без вопросов, без прошлого и будущего, только ты и я.
– Попрощаюсь с сестрой.
Хватает за куртку крепче, не пускает.
– Риш поймет.
Они выступили из пламени перехода в большой гостиной на мягкий ковер. Рэй неуверенно огляделась, крепче сжимая в руке его пальцы.
– Твой дом? – прошептала едва слышно.
– Столичная квартира.
– Нет.
– Что «нет»?
– Я чувствую аромат женских духов, над интерьером явно работала женщина… Это было ошибкой, – она попыталась вырвать руку и шагнуть во вспыхнувшее оранжевое пламя. Он сжал ее ладошку и дернул назад.
– Идем, – их охватил синий, бушующий огонь, прожигающих явно большое расстояние. Рэй приникла к груди магистра Эллохара, с отстраненным наслаждением вслушиваясь в ускоренный ритм его сердца, гладила пальцем удерживающую ладонь и улыбалась расплывавшемуся по телу теплу. Будь что будет.
Она не сразу поняла, что огонь уже стих и они стоят на каменном полу, желтом с красными прожилками. Он нежно поглаживал ее волосы, прижимал к себе и едва ощутимо касался губами макушки.
– ДарНахес, – глухо произнес он, заметив, что она осторожно озирается по сторонам.
Рэй высвободилась из объятий, но руку не отпустила. Они стояли в комнате с высокими потолками, большими окнами и тяжеленными деревянными дверьми с железной окантовкой и острыми шипами размером с ее голову, наверное.
Коричневая шкура у камина, кожаное кресло с деревянными подлокотниками, письменный стол у окна с грудой бумаг и свитков, большая кровать с синими простынями…
– Так лучше? – напряженный голос.
Кивает.
– Я будто изменщица, – шепчет. Так ведь и сеть.
– Ни прошлого, ни будущего, – он привлекает ее к себе. – Только ты и я, сейчас.
Обвивает его шею руками, прижимается и целует уверенно, нежно, глубоко. Тут же взметнулось по венам пламя, призывая содрать с нее одежду, опрокинуть на живот и любить ее так, как должно демону… Но у них еще целая ночь, а он хочет выпить ее всю, получить всю ее любовь, всю ласку и отдать себя до последнего, потому что потом уже будет нельзя.
Рэн толкает ее спиной к двери, медленно раздевая, с восторгом касаясь губами жемчужно-белого плеча, замирая, когда начинает кружиться голова от ее тихого стона, тянет за волосы, покусывает кожу на груди, задыхается от вожделенной близости этой чудной души…
Она окунула ножку в пенистую воду и вздрогнула, поежившись от окатившего тело жара. Рэн не может оторвать завороженного взгляда от прекрасной девы со сверкающей в свету факелов кожей, теряясь во взгляде широко распахнутых карих глаз. Рэй идет по воде, осторожно опускается ему на руки, касаясь грудью его тела и не сдерживает вздох-желание, вздох-облегчение.
– Рэ-эй, – оглаживает под водой талию, ягодицы, замирая от каждого ее движения, пока она скользит по нему едва-едва касаясь и наконец упирается в живот и опускается, выдохнув в лицо полу стон, полушепот. – Рэ-эй, – лучшее имя на свете, музыка, вино, ласковое касание, безбрежная любовь – вот что такое ее имя.
– Рэ-эн, любимый, – отыскивает губы, стонет прямо в поцелуе, выгибается, сводя его с ума, и он едва сдерживает обжигающую яростную страсть, едва держится, опасаясь нарушить очарование и нежность восторженного и вожделенного единения с ней. – Не сдерживайся, я хочу тебя… – и пелена застилает глаза.
Она даже не поняла в какой момент оказалась на простынях, да и не важно! Рэн целовал в исступлении ее губы, жадно, неистово, глухо стонал ее имя, скручивая в кулаке отросшие волосы и любил ее с жесткой страстью, запрокинув ее ноги себе на спину, кусая грудь, хрипя и еще больше распыляясь от ее стонов и царапающих спину коготков.
– Что с твоими волосами? – он прижимается животом к ее влажной спине и перебирает в руке почти белые пряди. – Вот здесь цвет не золотой, а совершенно белый, будто седой.
– Седой, – подтвердила она охрипшим голосом. – Не знаю, что случилось. Мой мир рухнул после убийства друга, а вскоре и эта прядь появилась…
– Прости, – она сжимает ее в жарких объятиях, нежно целуя в плечо. – Никаких вопросов… Думаю, я знал тебя в прошлой жизни… Я помню о тебе и твоих желаниях все, – он целует ее затылок, шею, – знаю, как надо, где и когда…
– Знаешь, – она развернулась к нему, прижалась всем тело и с невероятной для самой себя нежностью коснулась ладонью его чудного лица, погладила, – рядом с тобой я как никогда ранее остро чувствую жизнь, даже биение собственного сердца кажется мне более громким, более реальным… я не знаю, что мне с собой делать после этой ночи. Не отвечай. Это только мысли вслух.
Она целует его, разгораясь вновь накатившим возбуждением, одаривая его нежностью и невероятной любовью, едва сдерживая слезы от переполняющих сердце эмоций.
– Рэй, жемчужинка моя, – гладит любимое личико, поражаясь мысли, что он как-то жил ранее без нее. – Ты и я здесь и сейчас. Остальное не важно.
Рэн целует ее, исследуя податливое тело, запоминая каждый изгиб, обрисовывая языком каждую линию, вдыхает сладковатый запах ее возбуждения, ласкает пальцами, дрожит от тумана всепоглощающей страсти.
– Сдвинь ножку, любимая, – сегодня можно звать ее так, как хочется, делать с ней все, что хочется и получать сполна любовь, страсть и ласку. Он входит в нее, влажную и горячую, вызывая сладостный протяжный стон. Она извивается, подаваясь навстречу, сжимает ладошками грудь, кусает одеяло, заглушая вскрики.
– М-м, еще! – требует, как только он замирает, дразня и вскрикивает от резких, быстрых движений.
– Любимая! – стонет ей на ушко, сливаясь в едином порыве и расслабленно обмирает, достигнув точки немыслимого удовольствия. – Рэ-эй, – шепчет, не желая упустить хоть секунду отведенного времени, зацеловывает каждый миллиметр кожи, ласкает грудь, живот, бедра и замирает, когда она громко всхлипнула.
– Девочка моя, – поворачивает к себе лицом и теряется во взгляде ясных карих глаз.
– Ты меня убиваешь и тут же воскрешаешь, – Рэй обвивает его шею руками и очень ласково целует, лизнув в едва колючую щеку, прикусывая губы и все так же плачет. – Видит Бездна. Я сошла сума, так хочу тебя всего, Рэн!
– Любимая, – он улыбается ей счастливой улыбкой идиота, скользит по ней, вновь наливаясь желанием. – Моя сладкая девочка…
***
– Не отпускайте его больше, Раянна, – Рэй замерла, забирая у двери поднос с едой.
– Повелитель, – она склонила голову, чуть краснея из-за своего вида, не желая сейчас кого-либо видеть и слышать, кроме Рэна. – Если у вас есть наставительные речи, приберегите их для внука, от него зависит будущее этих отношений.
– Не он в прошлый раз все прекратил.
– Что? – она выронила из ослабевших пальцев поднос и он бы непременно упал на пол, разбудив Рэна и весь замок впридачу но вместо этого поднос замер у самого пола.
– Ты все поняла, умная девочка, – задумчиво произнес Арвиэль. – Тебе посчастливилось вновь обрести утерянное, отданное по доброй воле.
Рэй не в силах совладать с волнением села пол, обхватив похолодевшими пальцами лодыжки.
– Я что же, – дрожащим голосом произнесла она. – Я от него отказалась? О, Бездна! О, проклятая Бездна!
– Вы были юны.
– Я же знаю, знаю, что любила его, о Бездна! Как же я могла? Как?
– Нет смысла искать причину, девочка, – Арвиэль присел рядом с ней прямо на пол и посмотрел на нее своими необычными глазами. – Я признаю тебя его истинной парой, однажды ты станешь его женой и матерью его детей.
Рэй выдохнула, пораженная этими словами и остро ощущая исходившее волнами тепло от сидящего перед ней демона.
– Обещай мне, что всегда придешь ко мне, если увидишь угрозу вашему союзу, если вновь решишь, что расстаться и забыть – лучший выход.
Девушка заторможено кивнула.
– Отныне на тебе будет моя собственная защита, никто не сумеет нанести тебе вред, а если решится – ты тут же окажешься в Хаосе, в абсолютной безопасности. Поняла?
– Можно, – Рэй осторожно улыбнулась, уже ругая себя за рвавшийся с языка глупый и неуместный вопрос. – Можно я буду звать вас дедулей?
Демон рассмеялся, очень мягко и по-доброму, как умеет только дедуля, улыбнувшись, поцеловал Рэю в белый лоб и исчез в вихре песка.
Девушка аккуратно открыла дверь, проскользнула внутрь спальни, при этом будучи уверенна, что Рэн уже не спит.
Почему-то эта комната казалась ей родной, будто своей собственной. Ее не покидало чувство, что она вернулась в родительский дом после долгого учебного года и просто наново привыкает ко всему родному. И то, что сказал повелитель… Видимо, он ее знает, но при этом та встреча в его дворце была для них обоих первой. Значит, мало вероятно, что она здесь уже бывала. Просто ее прошибало какое-то необъяснимое ощущение, что все его – и ее тоже.
Рэй подошла к кровати – Рэн мирно спал, раскинувшись на простынях. Совершенно расслабленное выражение на удивительном лице, каждую черточку которого она так хорошо знала и, как оказалось, знала более полувека! И вот как она могла его забыть? Что такого случилось тогда, что она приняла решение все забыть и расстаться? И почему он забыл? Ну конечно. Повелитель Ада. Он единственный, кто способен на подобное. И ведь именно он поведал ей тайну, которую она всеми способами пыталась разгадать вот уже 57 лет! Он точно с самого начала в курсе.
Сколько изобретений, которыми она пренебрегла, потому что все они так и не смогли вернуть ей память! Волшебным образом отнятую память… И вот теперь она знает, и она нашла его, любимого, даже раньше, чем разгадала свою извечную загадку!
Но что теперь? Она просила у него всего одну ночь, а сейчас уже глубокое утро. Стоит ему проснуться, как она рискует вновь все потерять. Как объяснить ему все, если сама ничего не знаешь и не помнишь? И не станет ли попытка раскопать прошлое ложным ориентиром и началом конца для их отношений? Не лучше ли, если они истинная пара, выстроить все заново, не опираясь на прошлое? Можно ведь считать, что они умерли, родились другими и вновь отыскали друг друга. Прошлое не имеет значения, только будущее.
– Рэй, – шепчет Рэн не открывая глаз. – Ты мне снилась. Из прошлой жизни.
– Правда? – она тоже шепчет, едва совладав с голосом.
Он открыл глаза, захватив ее мысли в плен одним взглядом. Приподнялся на локте, коснулся ладонью ее жемчужной щечки.
– Явственней всего я помню девушку на берегу пещерного озера. Неожиданно оказавшуюся обычной ранимой леди, остро переживающей предательство друзей.
– Маркус, наверное, – усмехнулась Рэй. – Уже после смерти Алекса я вдруг осознала, насколько мне на самом деле больно было его потерять. Тогда я потеряла все. Ты еще что-нибудь помнишь?
Даррэн покачал головой, отбросил одеяло и встал с постели.
– Идем, Рэй, нужно позавтракать и возвращаться.
– Давай прям сразу, без завтрака.
Кивнул, натягивая черную рубашку на мускулистую грудь.
– Ты очень грустная, – заметил Рэн, держа ее за руку в кольце гудящего пламени перехода.
– Просто размышляю.
– О том, как именно скажешь своему жениху, чтобы проваливал?
– Что? – она даже не осознала до конца, что он сказал, размышляя, как им дальше быть, как убедить его, что им нужно быть вместе…
– Я могу сам, если хочешь.
– Что? – тупо повторяет, пытаясь сконцентрировать взгляд.
– Раянна, прекращай, – он прижал к груди ее ладошки. – Мы оба понимаем, что эта ночь все поменяет.
– Что? Ты о чем? – не видевший сна трое суток, потрясенный последними открытиями мозг просто таки отказывался обрабатывать новую информацию и адекватно реагировать.
– Ты мне так мстишь? – рассердился Рэн. – Раянна, ты сама попросила эту ночь и глупо рассчитывать, что ею все и ограничится!
– Вот Бездна, – протянула Рэй. – Я ничего не понимаю!
– И мне нужно поговорить с Рианом. Он будто тоже что-то знает. В любом случае, ему придется принять то, что ты моя.
– Что? – Рэй начала соображать, но ничего, кроме дурацкой улыбки изобразить не сумела. – Ты правда пойдешь к Риану? Ты правда считаешь меня… ох!
Магистр Эллохар рассмеялся.
– Скажи мне, родная, – его голос вновь стал серьезным. – Ты сегодня поспала? Вижу, что нет. Не удивительно, что твой мозг отказывается принимать очевидное. Разговор с бывшим женихом отложим, поспишь для начала…
========== Триединая: Борьба. Глава 11 ==========
***
Она прожила достаточно, чтобы не принимать происходящее как данность и не позволяла окрыляющему чувству свалившегося счастья очаровать, поглотить, да и просто насладиться моментом она тоже не могла!
Слишком просто, слишком быстро, без привычной борьбы с разумом и обстоятельствами. Такое бывает у входа в ловушку. Она не успела помечтать о нем, не успела вдоволь настрадаться невероятным после стольких лет чувством безответной влюбленности. А тут она уже «любимая» и признана самим правителем Ада истинная пара Даррэна Эллохара. Почему так легко, почему?
Она остановилась посреди коридора, прислушалась. В этой аудитории слишком шумно, видимо кто-то бросил адептов без присмотра.
– Темных, адепты! – она вошла будто в само пекло, где все вопят, бросают одногруппника в воздух, воняет палеными волосами, кто-то надрывно поет, защитившись от протестующих щитами, метаются рикошетом от стены к стене заклятия. – Сонорус! – заклинание усиление голоса в таких случаях здорово бережет голосовые связки от неминуемого надрыва. – Адепты! Что за Бездна здесь творится?
– Леди Ди! – из притихшей кучи адептов высунула голову вампиршаИрвенна. – Темных вам.
– Сейчас же приведите себя в порядок и займите свои места! – пока Рэй добралась до преподавательской кафедры, адепты шустро навели благопристойную атмосферу и приготовились внимать. – Кто ваш преподаватель? Ирвенна, говори!
– Капитан Кастиэль, – негромко ответила вампирша.
– Она вообще не пришла на занятие, или покинула его по срочному делу?
Чтобы капитан Кастиэль не пришла на собственное занятие, не назначив замену?! Да такого никогда не бывало! Значит, что-то случилось пока Рэй отсыпалась.
– А вы не слышали?
– Говори!
– Ее, говорят, бросили, – краснея и опуская в пол глаза выдавила Ирвенна.
– Что значит «бросили»? – вспылила Рэй. – Ирвенна, ты говоришь не о сопливой девчонке, капитан Кастиэль сильная женщина и прекрасный преподаватель!
– Так ее сам лорд Эллохар… – едва слышно прошептала гномочка с первого ряда.
И тут до Рэй наконец дошло. Даррэн расстался с капитаном Кастиэль! Она ведь была его женщиной, жила с ним в его доме в Ксарахе, наверняка она же обустроила его квартиру в столице. А сегодня он просто расстался с ней, потому, что появилась она, Рэй. Леди фон Тьер до этого момента даже не задумывалась, что ее собственное счастье может быть для кого-то настоящей трагедией!
– Тараг!
– Леди Ди, рад видеть в добром здравии, – пропел призрачныйзмей.
– Не заискивай! Назначь группе замену на время отсутствия в строю капитана Кастиэль, позаботься о всех ее группах и пресекай любые пересуды на тему ее положения! – смерила духа злым взглядом и добавила: – И подавись своим взглядом, я в твоем мнении не нуждаюсь!
Тараг исчез, даже не поклонившись, но Рэй точно знала –он исполнит все ее приказы.
Вот и первые плоды ее неожиданного счастья! Только вторая половина дня, а они уже сделали как минимум одного человека несчастным! А еще Финн не в курсе… Он не заслужил вот такого вот финала! Он десять лет был рядом с ней, терпел лишения, постоянные переезды, ее вечную учебу и несносный характер… А теперь она просто скажет ему что? «Извини»?
Как она может признаться своему доброму Финну, что влюбилась в… в такого, как она сама… сильного темного лорда, который еще и демон, и наследник Ада! Финна все это убьет! Он и так частенько заводил нытье, что не пара ей. Что ж, это правда. Неприятная, выжигающая душу и остатки самолюбия в мужчине, но правда. Ей нужен был другой, всегда.
– Капитан де Лир, дальше я сам, – в аудиторию ворвался магистр Поллад, сонный и помятый, в наспех натянутой навыворот мантии.
Рэй кивнула магистру, не подумавши зажигая пламя перехода.
– Рэй? За какой Бездной? – непривычное истерическое изумление в голосе магистра Эллохара здорово встряхнуло ее, вырывая из пучины мыслей.
– Прошу прощения, магистр, – Рэй выступила из пламени спешно оглядываясь на наличие посторонних. Но магистр был один в большой лаборатории, разбиравший кипу бумаг.
Он подскочил к ней и схватил за плечи.
– Ты давно смотрела на свое пламя? Рэй! Оно поменялось!
Девушка недоверчиво посмотрела на Рэна, за тем зажгла в руке пульсар, дабы онеметь в изумлении – ее обычно оранжевый огонечек теперь переливался еще и синими всполохами!
– Вот Бездна! – выпалила она, не отрываясь от чудной игры разноцветных языков пламени.
Он молча обнял ее, целуя в висок и счастливо, расслабленно улыбнулся.
– Ты бесконечно удивительна, Рэй! Не перестаю восторгаться!
– Только рядом с тобой, – она обхватила его обоими руками, прижимаясь к горячей груди. – Без тебя я заурядная леди, но ты меня преображаешь…
***
– Ты знаешь, что это? – начал с вопросов магистр Эллохар, объявившись в столичной квартире Риана Тьера и полез в нагрудный карман сюртука, выуживая оттуда блестящий полировкой плоский, маленький диск… Монетка. Рэн бросил ее Риану.
– Знаю, Рэн, – собственно, он догадывался даже о причине такого беспардонного визита и теперь лишь лихорадочно проигрывал в голове варианты результата предстоящей беседы, в надежде найти хоть один расклад, при котором они останутся друзьями.
– Эта монетка у меня с того самого дня, как фанатики убили в вонючей таверне студента ХостерХайт и я до сих пор не знаю, почему не смог с нею расстаться. – он испытующе посмотрел на Риана.
– Я знаю, что это артефакт-портал, созданный моей сестрой.
Даррэн глухо застонал.
– Я так и знал! Так и знал, что это с ней связанно!
Он с размаху сел в кресло, закинув ногу на ногу и погрузился в мрачные размышления.
– Ты вспомнил?
– Нет. Только очень размывчатые отрывки. Ничего конкретного.
– Я узнал все слишком поздно, Рэн. Я уже не мог помешать и…
– Риан, я догадываюсь, что каждое твое решение имеет обоснованные причины.
– Правда разрушила бы много жизней.
– И даже понимая это я не могу не злиться!
– Если бы тогда вы не хранили все в тайне, все могло бы быть иначе. Я жалею, что не заговорил первым, когда все понял. Хотел дать вам время. Но другие не стали.
– Как это могло произойти? Она же моя истинная пара!
Риан кивнул.
– После того, как ты узнал Раянну на портрете, я поговорил с матерью. Она сказала, что видела у Раянны измененное пламя. Она поняла, что вы истинная пара лишь спустя время. Когда было поздно. Она просто не поверила в чистоту твоих намерений в отношении Раянны.
– Кто принял окончательное решение тогда? Мы с Рэй хотя бы были в курсе происходящего?
Риан помолчал, подбирая слова. Теперь у него появился нехилый шанс неосторожным словом усугубить ситуацию.
– Риан!
– А Рэй вспомнила?
– Так же смутно, как и я.
– Ясно. Рэн, боюсь, у нее были на тот момент веские причины все прекратить…
Магистр Эллохар вскочил на ноги и принялся расхаживать по кабинету.
– Я помню, как однажды очнулся, едва не надев жемчуг на ведьму Иннесу. Думал, допился.
– Ты приходил к Рэй сделать предложение? – Похоже этого Риан не знал. – Вот Бездна!
– И почему же мы до сих пор с ней не находили друг друга? Если мы истинная пара?
– Мы старательно вас разводили, – несколько виновато сказал Риан, еще не разобравшись миновала гроза или еще будет.
– Да что же, Бездна дери, такого ужасного ваша семья узрела в нашем союзе? – он ответа и не ждал, понимая, что и Риан не был посвящен в ситуацию до конца. – Значит, сделала все сама. Все знала и сознательно пошла на этот шаг…
– Ее вынудили, Рэн, люди и обстоятельства.
– Ты точно о Раянне говоришь? – лорд Эллохар повернулся к Риану всем корпусом и его взгляд лорду Тьеру совершенно не понравился. – Она самолично вырезала около пяти десятков человек, причастных к убийству ее друзей и покушавшихся на вашу семью! Ради родных людей она готова быть жесткой и глухой к мольбам и доводам рассудка!
– Вот именно, – очень выразительно ответил Риан. Пусть думает, пусть догадывается, что такого подвигло Раянну на этот крайний шаг. Сам Риан спросить не успел – когда он пришел, она раненым, искалеченным зверем металась по своей постели и рыдала несколько дней, пока не исчезла одной ночью с двуручныммечом и двумя кинжалами наперевес. Тот ее пустой взгляд, когда он нашел ее на сгарищена месте съезда фанатиков, до сих пор вызывает в нем нервную дрожь. Так выглядит совершенно опустошенный, потерявший все и в том числе себя человек.
– Рэн, все прошло, ничего не вернуть и не исправить. Живите сейчас и стройте будущее сейчас, не копаясь в прошлом.
Магистр Эллохар подошел и отобрал отполированную монетку, с ловкостью фокусника пропустил ее через пальцы.
– Я пришел предупредить братскую ревность и последующие недопонимания. Я не в силах играть в благородство, она моя и точка.
Риан едва сдержал улыбку. Его любимейшая сестра и его единственный друг любят друг друга! А он любит их и готов за них обоих отдать собственную жизнь и неоднократно.
***
– Твоя очередь, – он вызвал ее на ковер в директорский кабинет во всеуслышание, будто провинившуюся ученицу и теперь насмешливо взирал на нее из своего кресла.
– Магистр Эллохар, не могли бы вы изъясняться точнее? – она сама удивилась, как ей удается сохранить почтительную отстраненность при НЕМ.
– Ваш брат, леди Ди, в курсе сложившихся обстоятельств и на удивление даже ни разу не замахнулся в сторону совратившего его сестру меня, – Рэн задумчиво потер переносицу.
– Рада, что ваш нос, да и вы в целом, не пострадали, – Рэй обошла стол и по-хозяйски расселась на коленях магистра. – Как поживает мой братик?
– Чудесно, – ответил Рэн, перебирая ее фиолетовые волосы. – Приветов и пирожков не передавал.
Она улыбнулась, прижимаясь щекой к ласкающей ладони.
– Что с Финном? Не стоит затягивать, Рэй. Если хочешь, я могу сам…
– Раз ты до сих пор этого не сделал, – она коснулась его губ легким поцелуем, – за что я тебе очень благодарна, значит ты понимаешь, что это могу сделать только я.
Даррэн кивнул, явно думавший о том же самом.
– Будь добра, Рэй, не дари ему прощальных поцелуев и ласк, хорошо? – при этих словах вены вокруг его сине-серых глаз вздулись и почернели.
– Не буду, – она положила голову ему на плечо и прикрыла глаза. – Ты расстался с Лирой Кастиэль. Она будет в порядке?
– Подумываю, не напоить ли ее своим чудным вином… – он умолк, отголоском мысли осознавая, что, возможно, это оружие было использовано и против него тоже.
– Она не пришла на занятия и не поставила замену.
– Ты же разобралась, – он поцеловал ее в макушку. – Не стоит беспокоиться, Рэй. За ней присмотрит Тараг, все будет хорошо. Просто нам всем надо время.
– И тебе?
– Я тут узнал, что женщина, которую я собирался сделать своей женой, по собственной воле лишила нас воспоминаний, даже не попытавшись объясниться.
Леди де Лир притихла, прижимаясь к груди магистра и размышляя над его словами. Она всей душой желала, чтобы он никогда не узнал о том их прошлом, чтобы они все начали так, будто только встретились и влюбились. Но он знает.
– Я бы хотела сказать что-то в свою защиту или в оправдание, но я ничего не помню о тех событиях, Рэн, правда, – она прижалась к нему еще сильнее, ожидая реакции.
– Знаю, Рэй, знаю, – он погладил ее по спине. – Но что бы с нами не было дальше, не смей решать что-то без меня! Все, что касается нашего будущего будем решать вместе, поняла? Никакого риска собственной жизнью во благо человечества, никаких расставаний потому что «мы не пара», никаких утаиваний, никаких сделок с врагами во спасение моей жизни или еще кого, поняла? Ты должна доверять мне, вместе мы всегда сможем все решить!
Она молчала. Две эмоции сражались в ней, пока он говорил, две мысли настойчиво бились, прося выхода. Он не имеет никакого права указывать ей как быть и все же он прав, совершенно прав. Видимо, в прошлый раз она решила действовать в одиночку и это привело к огромной трагедии. Он прав. Но она свободна.
– Молчишь, – произнес он после паузы. – Я чувствую, как ты борешься сама с собой. Смотри на меня, – он легонько коснулся ее лица, и девушка нехотя ослабила объятия, позволив ему заглянуть в глаза. – Запомни, Рэй, ты все так же свободна, как ипрежде! Единственное, что ты не можешь решать – так это в чью постель тебе возвращаться.
Девушка кивнула.
– А с этого выплывает, что мы становимся друг от друга зависимы. Я не против. Но мне предстоит свыкнуться с мыслью, что ты сильнее меня.
Он не стал ее тешить иллюзиями. Он сильнее. Но и в ее силе сомневаться не приходилось. Рядом с ним никогда не было слабых, а она – лучшая.
========== Триединая: Борьба. Глава 12 ==========
***
Тяжелая ночь, выматывающая душу смена, две смерти за раз – молодой девушки и ее малыша – даже он со своим стажем и опытом, вновь переживал бередящее старые раны потрясение.
Не быть всесильным, смотреть, как утекает из тела жизнь и не суметь спасти – убивающее чувство. Бывают же дни, когда все порхают вокруг, осыпая благодарностями, когда уезжают домой полностью здоровые пациенты, еще немного бледные и худые, если долго лечились, но смотрящие в будущее светлым взором! Бывают ведь смены, когда самое страшное происшествие – это кровожадная крыса в подсобном помещении. Но не сегодня.
Финн стянул пропахшую больничным запахом рубашку, с последних сил увещевая себя принять душ и лишь потом вырубиться. Он, с трудом поднимая веки при моргании, отчаянно зевающий, стянул с налитых опухлостью ног ботинки, при этом, кажется вздремнув несколько долгих секунд в сидящем положении и пошел наконец в ванную.
Раянна где-то оставляла чудодейственную настойку. Для него, простого человека достаточно пары капель, чтобы зарядиться бодростью еще на день. Но он врач и не всегда враг своему здоровью – надо просто отдохнуть, ведь без магического резерва даже под действием настойки он истощится так, что может не заметить собственного последнего вдоха.
И при этом всем он неустанно думал о ней. Они часто расставались в виду ее вечной учебы, работы над сумасбродными проектами, и Финн был привычен засыпать один, ожидая редких встреч со своей воинственной леди. Но сейчас, он душой чувствовал, что-то изменилось. Она изменилась. Будто в ее душе и теле настала оттепель после затяжной зимы. Ее обычно бело-бледные щеки начали подергиваться румянцем, волосы перестали смотреться копном сухого сена, глаза заблестели. И с каждым разом она ставала все живее и все отстраненнее.
Сегодня вот вообще не пришла. Хотя он сам виноват –обидел ее своим опрометчивым и крайне глупым и явно безрезультатным поступком.
Но и она забывает – его жизнь уже перевалила за половину и упорно катится к закату! Он больше не может позволить себе кочевать из города в город, проводить над собой бесчисленные и безусловно интересные эксперименты, он не может оттягивать с семьей и детьми.
Когда-то Рэй умоляла его зачать дитя. Ходила за ним тенью, тошнила, бросалась от истерик к мольбам и обратно, даже натравливала на него Тангирру Тьер. Но он тогда был не готов. Ни для себя, ни с ней. Он же человек! Дети у темных растут по-разному, не всегда спеша за биологическим возрастом! Могут в пятнадцать лет выглядеть как на семь лет, так и на двадцать семь! Он морально был не готов к необычной семье. А сейчас неустанно корил себя за неуверенность и малодушие.
Теперь Рэй переросла ту тягу к материнству, закостенела, загрубела, закрылась в себе, вновь превратившись в ту леди, что еще десять лет назад, до него, бесцельно волочила собственное существование.
Только их общая любовь к науке и экспериментам, а так же его тихая поддержка всех тех безумных идей по поводу возврата памяти… Только это вернуло в нее хоть какой-то интерес к собственной жизни.
Теперь, он видел, она вдруг расцветала, при том отдаляясь от него как никогда прежде. Другой мужчина? Нет, она ведь не умеет любить. Привязываться – да, навязываться – всегда, гиперопекать, геройствовать – это неотъемлемая часть нее самой. Все остальное – нет. Она, разведчица, обманщица и хладнокровная убийца. Будь она способна к любви, не вынесла бы существования самой себя.
Финн размышлял об этом с отстраненным холодным рассудком, как доктор, разглядывающий пациента. Но он любил ее. Или привык к ней. Она была его надежной опорой, или веточкой брошенной утопающему. Он держался за нее, ощущая себя живым и нужным рядом с ней, плечом к плечу в любых авантюрах, героических и не очень приключениях. И теперь ему правда хотелось пуститься с ней в еще одну, самую невероятную и сложную из авантюр – в реальную супружескую жизнь!
И если бы не тот ее нахальный директор, кто знает, может они бы уже обвенчались в храме Бездны, и мирно жили, работали и ожидали бы пополнения в семью.
Финн вышел с ванны, обтираясь полотенцем, натянул на влажные ноги белые брюки и наконец лег. Поднялся, выпил воды из стакана, поморщился – во рту было горько, вода оказалась противной. Он закашлялся, проклиная сам себя, что все еще не спит и наконец, развалившись на подушках, погрузился в тяжелый сон без сновидений.
Он слышал только сквозь пелену сна ругань, звон разбиваемой посуды, вроде бы даже ноющую боль в животе, но такую далекую, фантомную, что не обратил внимания – сон ведь.
Доктор Васиковски, по собственному неведенью выпивший обычный усыпляющий отвар, сейчас, погруженный в глубокий сон, не мог сопротивляться выступившим из тени комнаты фигурам, не мог ответить на удар в живот сапогом, не мог противиться, когда его руки и ноги перевязывали грязными тряпками и когда в его рот затолкали кухонное полотенечко. Он чувствовал уголком сознания некий дискомфорт, но даже проанализировать происходящее был не в состоянии. Поэтому его преспокойно перебросили через плечо особо огромные фигуры и скрылись в образовавшемся благодаря кристаллу портале перехода.
