Текст книги "Терпение и труд дракона перетрут (СИ)"

Автор книги: Анна Гвезда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Терпение и труд дракона перетрут

ГЛАВА ПЕРВАЯ КИТАЙСКАЯ ПЫТКА

Если человек никак не хочет поверить в ваш гуманизм,

то можно попробовать пытки

Неизвестность – самая мучительная из всех пыток.

Альфред де Мюссе

Есть такая китайская пытка. Человека закапывали в землю. Он не мог пошевелить даже кончиком пальца ноги. А над головой подвешивали чайник, из которого на голову капала всего одна капля воды. Пишут, что под конец дня осужденный готов был признаться в чем угодно. Даже в убийстве собственной бабушки, которая уже годков как двадцать назад померла от старости. Моими каплями были минуты, мучительно медленно сменяющиеся на электронном табло часов.

Кап, кап, кап. Я готова взять на себя все грехи Земного союза. Только выпустите меня отсюда!

Десять суток. Одна. В запертой каюте. На непонятном звездолете, лечу неизвестно куда.

Я уже вспомнила все мельчайшие подробности своей короткой жизни. Перепробовала все способы отсюда выбраться. Прошла все стадии ракового больного, от отрицания к смирению. Я готова к своей участи, и приму ее без слез. Только дайте мне отсюда выйти. Даже приговоренному к смерти зачитывают приговор. Я больше так не могу!

Смирение – путь к совершенствованию души, так говорила моя бабуля. И я старалась найти свои плюсы в моем плачевном положении. Во всяком случае, меня не морят голодом. Хотя разобраться с интерфейсом, в котором все иконки подписаны на незнакомом языке, было довольно сложно. Зато, многочасовое использование метода тыка, не дало мне удариться в панику в первые сутки на корабле. Три раза в день я ем жуткую фиолетовую жижу. Ничего другого отдаленно похожего на нормальную еду мне от гадской инопланетной электроники добиться не удалось.

Совмещенный санузел я тоже нашла, только уже методом щупа. Когда лихорадочно простукивала стены моей камеры. А что было делать? Меня заперли, на вопли и ножной стук в двери ноль реакций. Вот я и стала искать выход самостоятельно. Молча, и, к сожалению, безрезультатно.

В комнате гигиены все стандартно: унитаз, душ и сушилка. В душе я стирала одежду, натягивала на себя мокрые тряпки, и в таком виде сушилась. Кожа моя стала похожа на пожухлую бумагу. Чесалась ужасно.

В остальном всё. Зверушке в клетке больше ничего не требуется. Кормушка и лоток есть. Будь довольна. Мне оставалось только отжиматься, сидеть в позе лотоса и думать: что в моей небогатой на события биографии могло привести к столь удручающей концовке?

ГЛАВА ВТОРАЯ Грехи мои тяжкие. Том первый.

– Я в детстве в индейцев любил играть!

– Конечно, что там в вашей резервации ещё делать...

Я родилась на Земле. Нежеланный ребенок. Еще до моего рождения, мама, едва достигнув совершеннолетия, укатила на первом попавшемся круизном звездолете в поисках лучшей жизни. Доля официантки показалась ей гораздо лучше, чем перспектива корпеть над знаниями в занюханном колледже. Вернулась она довольно быстро. С животом и первыми разочарованиями. Когда мне исполнился год, она вновь отправилась на бескрайние просторы космоса в поисках счастья. Искала она долго. Двенадцать лет.

Пока моя блудная мамаша играла в Марко Поло, я жила с бабушкой. Замечательно должна я вам сказать жила. Бабуля работала архивариусом в Центральном архиве Транснационального университета истории и искусств Земли. И была большая поклонница эпохи Упадка Земли (официально считаются 19-23 века нашей эры). Если честно, эта ветхая древность не интересовала никого кроме бабушки, ну, и меня за компанию. Трудно не проникнуться раритетами с учетом того, что среди них прошло всё мое детство. Так, что я, как любознательный чебурашка читала старинные рукописи, пролистывала биографии, просматривала старинные фильмотеки, изучала репродукции. Как ни странно, мне нравилось. Это была моя маленькая тайна, то о чем я не рассказывала своим подругам, чтоб не решили, что я совсем чебурахнулась. Детская игра, в которой я была то разведчица времен мировых войн, то подружка смешного шпиона Джеймса Бонда.

Жили мы небогато, но дружно. Я звезд с неба не хватала, в школе училась средне. Зато танцевала круто. У меня даже партнер был мужского пола, что для парных танцев была редкость. Мальчики предпочитали более мужественные увлечения, и пары часто формировали из девочки и девочки. Но Вовке не повезло, он из очень простой семьи, а его мама маниакально хотела в высшие слои общества. Ей самой не удавалось. Трудно стать светской львицей, имея в мужьях грузчика, и не имея образования. Вот она и отыгрывалась на детях. Ленка играла на виолончели, а Вовка танцевал. Однажды мы выиграли межпланетный конкурс. Правда, немасштабный. Всего лишь Земля и Антея – мелкая планета расселения. Но всё же, бабушка мной очень гордилась.

Потом вернулась мама, и она забрала меня на Венеру, где обитал ее новый муж и два моих сводных брата. В этой семье я прожила три месяца, и не прижилась. Я честно старалась, но не получилось. Тогда я откровенно поговорила с матерью, и к вящей радости отчима вернулась в теплые объятия бабули.

Мама всегда говорила, что я родилась холодная и бездушная в отца, ни имени, ни происхождения которого я даже не знала. Вот почему, по ее материнскому мнению, я смогла без подростковых выходок прожить с ней какое-то время, а потом, холодно попрощавшись, уехать восвояси. Ну, откуда ей было знать, что так меня воспитала бабушка. Женщина должна быть сдержанной, спокойной, и всегда держать себя в руках. Быть благожелательной, вежливой, не устраивать истерик, не расстраиваться по пустякам. Вот основные постулаты, которые вдалбливали мне с детства.

А бабушка, в свою очередь, долгое время думала, что я обижаюсь на мать. Ничуть. Ну, как можно обижаться на человека, которого, в сущности, не знаешь? Я всегда ее воспринимала, как дальнюю родню, которую ты вроде любишь по определению, но роли она в твоей жизни не играет. Да, я даже в свидетельстве о рождении записана не на мать, а на бабушку. Наличие ребенка мешало маме устроиться на предпочитаемую работу.

А что до отца. То став повзрослее, я сделала генетический анализ и выяснила, что отец мой квентарианец. Квинтерия, планета подобная острову Тортуга, жили там пираты и тем же промышляли. Характеристики расы, и, правда, не самые приятные. Скрытные, расчетливые и очень опасные. Только, где я и где Квинтерия? Конечно, некоторый отпечаток генетическая предрасположенность на человека откладывает. Но я более чем уверенна, что основы формирования личности все-таки накладывает окружение и среда обитания. И никак иначе.

Кстати, зовут меня Маша Серебрякова. Именно, Маша, о Марии речи не идет. Вроде как мама хотела меня назвать Миша, в честь Миши Роленгана звезды сериала и бабника. Но бабушка подсуетилась, и букву «и» незаметно переменили на «а».

После школы я поступила в колледж, без труда добралась до выпуска, и в звании медсестры гордо отправилась работать в местную больницу. Вовка стал механиком. И ничто не мешало нам по-прежнему тренироваться танцевать. Пока не случилась катастрофа. Вовке его профсоюз подарил скидочную путевку на курорт. Планета Ирлинг, далековато, аж в Водовороте, зато дешево. Я не поехала, как раз заболела моя сменщица, зато отправила бабушку. Звездолет не вернулся, они сгорели в космосе, попали под раздачу в пиратском бою. Не зря путевка дешевая, путь был непроверен, курорт новый. Больше туда звездолеты с Земли не летают. Планета считается ненадежной. Мне выплатили маленькую компенсацию за утрату, дабы я не обращалась в суд. В этот день, захлебнувшись в слезах, я не пошла на работу, а на утро я получила расчет. И не смогла попасть в свой дом, из-за долгов его забрал банк. О материальных трудностях бабули я даже не догадывалась, и в один момент осталась без дома, семьи и работы.

В общем, так внезапно оказавшись на самом дне, я как-то растерялась, потерялась по жизни. И не нашла ничего лучшего, чем поступить в армию. А вернее в Космическую транснациональную военную академию Трехсоюзного созыва.

А что, чем плохо? За жилье платить не надо, полный пансион. Стопроцентное устройство на работу. Льготы, пайки. И главное, ни о чем не надо задумываться. За тебя все решает командный состав.

До сих пор не знаю, как так вышло. Но по результатам вступительных тестов меня определили в развед войска, сопровождающим врачом. Вот здесь и случился первый серьезный прокол в моей безупречной биографии. Довольно быстро я определила, что сиротам платят гораздо большую стипендию, чем семейным. А денег нет вообще. Поскольку, совершеннолетие на Земле приходится на двадцать пять лет, а на момент поступления мне было неполных двадцать три, я и решила на свою больную голову, связаться с матерью, и, заручившись ее поддержкой, указать в графе семейное положение – сирота. Это был обман, за который предусмотрена как минимум административная ответственность. Может потому, я оказалась в столь плачевном положении? Хотя откуда они могли узнать? По документам моя мать Серебрякова Антонина Михайловна погибла пять лет тому назад.

Что еще? Училась я хорошо. С практиками справлялась. Компрометирующих связей не имела. Да вообще не было у меня никаких связей. Ну, куда мне?

В нашей развед группе у меня была кодовая кличка «уголек». И я полностью соответствовала этому названию. Кожа смуглая, как у головешки. Я высокая, длинная и тонкая. Округлости, изгибы это не про меня. Единственно, что меня отличает от мужчины, это наличие тонкой талии. Груди нет, так бокальчики мартини. Попу, тоже надо еще отыскать. Глаза раскосые, вытянутые к вискам, хоть и большие. Черные, зрачка не видно. Уши немного торчат, посажены выше, чем у обычного человека, папино наследие. Нос длинноват. Над верхней губой, слева родинка. Волосы я брею, для удобства. Хотя в последнее время, когда меня в пятый раз к ряду спутали с мальчиком, стала отпускать. Сейчас у меня дробный ежик. Еще у меня есть ямочки, маленькие лунные кратеры. На щеках, на пояснице, на коленях и локтях. Бабуля говорила, так было у деда.

С мужчинами у меня полный ноль. Говорю же, с мальчиком путают. Был у меня парень, когда я перед ним разделась, сказал, что с доской не может. Ну, я после такого, несильно то и стремилась познать радости любви. Каждому как говорится свое, я видимо не гожусь в подруги жизни. Так, что с этой стороны быть подводной ямы не может.

В моей личностной характеристике тоже ничего интригующего не было. Сдержанная, стрессоустойчивая, исполнительная, но способна к саморазвитию, спокойная. Как-то примерно так, я наизусть не помню.

Был еще один случай. Наверно, самый чудесный и странный эпизод в моей жизни. Только вот каким боком он может быть к моей ситуации, ума не приложу.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ Грехи мои тяжкие. Том второй.

«И без глупостей! У нас длинные руки!» —

сказал тираннозавр, осёкся и заплакал.

Нас скинули на неизученную планету в качестве охраны в нагрузку к биологам. По данным предварительного анализа ничего особо опасного на планете не обнаружено, посему руководство Академии посчитало, что подобного рода вылазка вполне подойдет для практики курсантов последнего курса.

Наш мобильный флаер на землю не сел, нас выбросили на парашютах. Неудачно. Порывистый ветер сильно разбросал нашу группу. Я приземлилась в болото. Кругом ни души, птички поют, а в трясине он. И он был ПРЕКРАСЕН. Дракон, самый настоящий. С рогами, хвостом и черной чешуей.

Я не знаю, почему я не испугалась. Дракон стонал как-то очень по человечески, вздыхал как больной и обиженный ребенок. И я решила ему помочь.

Поскольку на планете была зафиксирована болотистая местность, в мой набор стандартного оборудования, который болтался у меня за спиной в рюкзаке, помимо медицинского барахла входила механическая лебедка, предназначенная именно для вытягивания из трясины. На инструктаже нам объясняли, что такая штука может вытягивать вес до трех тонн. На дракона должно хватить. Зверюка уж очень большая. Но мордуль такооой печальный. Жалко его. Некоторым девицам нравиться тискать котиков. А вот мне захотелось погладить дракона. Разумность данного желания я решила проанализировать потом, сейчас время дорого.

До сих пор не понимаю, почему я не боялась. Нормальный человек уже давно сбежал бы подальше от неопознанной зверюги. А я была будто в полусне, отстраненно смотрела сказку со мной в главной роли. Мне было интересно, волнительно, но нестрашно. Будто легкий транс, словно чья-то ласковая рука направляла меня, но совсем не давила.

Темный космос! Да, всё это бред! Какая к черту рука! Я даже себе боялась признаться, что дракон просто до ужаса, до зубной боли напоминал меня! Я точно так же как и он застряла в трясине посреди болота. И никак не могла выбраться! Нет дома, нет семьи, профессию выбрала от безнадеги. Разве я хотела хоть когда-нибудь оказаться на чужой планете с лазером через плечо. Да, это даже выглядит смешно. Я захотела помочь дракону, потому, что как романтичная сопливая девочка загадала, если мне удаться спасти его, то и мне кто-нибудь протянет руку помощи. Сама я не справлялась.

Ладно, хватит слюни пускать. Что было дальше? Я поползла на пузе к дракону. При этом дала себе слово, что если эта тварь проявит агрессию, то сразу рвану назад и как хорошая разумная девочка позову на помощь, и не буду спасать инопланетную живность самостоятельно. Но дракон меня удивил. Он не только не зарычал, но и всячески помогал надеть на него лебедку. У меня вообще сложилось странное впечатление, что этот инопланетный ящер всячески старался не внушать мне страх. Не рычал, не дергался, только сопел, как испуганный ежик. Помню в детстве, я случайно нашла колючего друга, во время наших прогулок с бабушкой по национальному парку. Ежа пришлось отдать властям, а я долго плакала, что не разрешили оставить себе. Экологическая политика Земли, блин. Ей плевать на привязанности ребенка, и вот никак не ожидала, что моя влюбленность в игольчатого питомца, несколько странно воплотится через много лет в тяжеленном ящере. Жаль, что его тоже у меня заберут, тут уж без вариантов, чужеродную инопланетную полуразумную живность, точно захотят изучить вдоль и поперек наши не менее полуразумные, а вернее полоумные биологи.

Мы с драконом вытащились из топи спустя четверть часа, оба дыша при этом как законченные асматики. А дальше неугомонная и окончательно спятившая зверолюбительница в моем лице стала осматривать ящера на предмет повреждений.

У него было сильно изранено крыло, буквально лоскутки остались от некогда прекрасного покрывала.

Дракон лежал на боку, шумно дышал, и по-прежнему не проявлял ко мне признаков агрессии. Наверно из-за этого, я как последняя бесстрашная дура подобралась и встала в полный рост перед его блестящем голубым глазом. И сказала свою пламенную и, пожалуй, бессмысленную речь, так, как по идеи я разговаривала с тварью бессловесной, но на тот момент почему-то казалось, что дракон меня понимает.

– Дракон, у тебя повреждено крыло, и я могу его зашить, но обезболивать тебя боюсь, неизвестно, как наши анаболики на тебя повлияют. Если ты готов терпеть и не загрызешь меня в процессе: моргни. Помощь я вызвала, но она может прийти только к ночи, а я не знаю, выживешь ли ты, у тебя большая кровопотеря, насколько я вижу множество вен и сосудов сосредоточенно именно в твоих крыльях.

Н-да, глупо. Разговор по душам с рептилией классическая картинка к описанию шизофрении. Ну, уж спасать, так до конца, даже если останусь без жизненно важных органов в процессе врачевания. Да только вот, к моему вящему удивлению дракон моргнул. Умирать во имя спасения утопающих я передумала, и смело, однако не очень ловко забралась по драконьему боку. Продезинфицировала рваные раны, и заварила их лазером. Во время операции дракон громко стонал, но почти не дергался. В процессе зашивания я порядком умаялась, по этому с дракона практически свалилась, и заползла под его теплый бок. Бояться сил не было, я просто уснула, уткнувшись носом в чешую, разбудили меня уже спасатели.

Меня забрали во флаер, о дальнейшей судьбе дракона я не знала, да меня никто и не посвящал. Уже на центральной базе я написала подробный рапорт, получила выговор и взыскание за несанкционированное вмешательство в биосферу планеты, отсидела положенный срок на гауптвахте, и пошла на сессию, которую успешно сдала.

Глава четвертая Таможня дает добро, хотя товар вне кондиции

Он (читает вслух): – Руки медленно от груди переходят на плечи, далее вниз по позвоночнику скользят по спине к бедрам, плавно переходят на живот... Она: – Милый, это что, Камасутра? – Нет, инструкция по таможенному досмотру...

А после последнего экзамена меня вызвали на командный мостик. Командор Вайзер, наш куратор встретил меня неприветливо, впрочем, ожидаемо, по непонятной причине он меня терпеть не мог. Парт, голубокожий, с ярко выраженными жабрами на шее, он смотрел на меня как акула на жалкую рыбку – прилипалу.

– Сержант Серебрякова с сегодняшнего дня по распоряжению командования вы переводитесь в Танар Ак – Пердш планетарного соединения Май-лин для продолжения учебы – проскрежетал он, неприятно морща лицо, будто жабу жевал.

Я обалдела. Эта фраза ни о чем мне сказала. Танар АК – что-то, это что??? А ничего, что я уже почти на выходе, осталось только корочку получить и распределение.

– Ваши вещи вам выдадут на выходе, вас предоставляют на попечение ак – турам Пасиенты. Это приказ. Прощайте.

Я скосила глаза, за моей спиной стояли два принца. Ну, именно так их описывали в книгах бабушки, вживую я такой красоты не видела. Высокие, черноволосые, фигуры идеальных пропорций, затянутые в комбинезоны под цвет волос. Черты лица, как на обложках слезливых любовных романов двадцатого века. Я думала, что таких не существует в природе, просто плод воображения не в меру пылкой художницы. Впрочем, художник тоже может быть, сейчас однополые пары не в новинку, особенно среди партов, эти люди рыбы для продолжения потомства на время могут менять пол, так что резвятся как хотят. А крыланы – лори наоборот ярые гетеросексуалы. Одна моя худосочная фигура всю жизнь далека от сексуальных игр, уж не знаю чья тут вина: мои комплексы, или гуманоиды трехсоюзного созыва, предпочитающие более пышные формы. Ну, это так крик души не относящийся к теме воспоминаний.

Это всё отступление и лирика, я получила приказ командования, и ничего не поделаешь, пришлось потрусить за шикарными брюнетами. Знала бы какая подстава меня ожидает, дралась бы и кусалась. Нет, не подумайте, я попыталась задавать вопросы, но командор меня грубо прервал и выставил из кабинета. А брюнеты, не смотря на сказочную красоту, нежностью не отличались, и неуклонно теснили меня по коридорам базы. На выходе, через межпосадочный транш мне выдали мой мешок с личными вещами, и толкнули в кишку между двумя звездолетами. И я ступила ногой на чужой корабль, оставаться в кишке в открытом космосе было, знаете ли, стрёмно. А потом меня молчаливые черные стражи отвели в каюту и заперли. А в каюте, первая мысль, что пришла мне в голову, была, что меня продали в рабство какому-нибудь инопланетному рабовладельцу. Ибо каюта напоминала не комнату сержанта космической академии, а приют одалиски, как сказала бы моя бабуля.

Все обито красным бархатом, или что это? Кровать с балдахином. Стены украшены золотой лепниной. В общем, бордель, в лучших традициях двадцатого века, в котором меня заперли, и держали вот уже десять суток.

На шум открывающейся двери я открыла глаза, странное наверно зрелище застали мои пленители, бритая девица, сидящая в позе лотоса и сверлящая пространство взглядом маньяка в агрессивной стадии.

Но лица моих охранников не выражали ничего. Правда, один отпрянул. Знаю, взгляд у меня как дуло пистолета. Второй молча указал мне рукой на выход. Угу, вот бы сейчас появился прекрасный принц с лазером наперевес и спас бы. Только принца нет. Брыкаться бессмысленно, скрутят в момент. Разговоры разговаривать, тоже затея без огонька. Ну, что ж, а вот не дождетесь! Ни слез, ни закидонов, ни попыток побега не будет. В эту игру могут играть двое. Молчанка так молчанка. Холодность так холодность.

Мои тюремщики препроводили меня в космопорт, который ни о чем мне сказал, обычный антураж, вокруг снуют обычные люди. Основные отличия состоят в том, что люди слишком красивые, идеальные до тошноты, просто сечение Леонардо да Винчи во всей красе. И зрачок у них прямой. Вот и всё, что я успела подглядеть за свой краткий вояж по космопорту. Мои невольники хранили тишину, когда усаживали меня в капсулообразную машинку с затемненными окнами, я молчала в ответ, ибо,ибо…….. Хотя высказаться хотелось, и порыдать с оттяжечкой тоже. Но мои слезы это последнее, что они от меня получат, я твердо решила вести себя достойно и сдержанно, умирать так с музыкой, бабушка бы мной гордилась.

Ехали мы недолго, часа пол, из-за полностью затонированных стекол мне рассмотреть ничего не удалось. Приехали мы к монолитной стене, метров десять в высоту, ослепительно белого цвета. Смотреть на нее мне было больно.

Стена разошлась перед нами, никаких швов соединяющих материал я не заметила. И я со своими сопровождающими вошла внутрь, двор абсолютно чистый, лишенный зелени, точно это тюрьма. Мы подошли к конусообразному зданию, абсолютно без дверей и окон.

Стены здания повторили фокус забора, и мы оказались в лифте, который стремительно понес нас вниз? Вверх? Не знаю. Меня затошнило

Снова разошлись двери, и мы очутились в абсолютно белом кабинете, вся мебель выпирала из стены и была частью монолита. У меня кружилась голова. За белым столом, который рос прямо из пола, сидел седой человек, или не совсем человек, белесые глаза перекрывал вертикальный зрачок. Увидев нашу троицу, он что-то сказал, но я, ни черта не поняла. Он с брезгливостью посмотрел на меня и что-то стал высказывать моим сопровождающим, что-то нелицеприятное, по мимике поняла. После бурных переговоров с черноволосыми седовласый подлетел ко мне. Я окрысилась, не хотела, чтоб меня касался чужой, но седовласый был упорен и насадил на мое запястье какой-то браслет, он неприятно холодил кожу и к моему ужасу пробрался под нее, просто растворился в моем запястье. Ощущения не из приятных, я попыталась спрятать руку за спину, но седовласый со странной ловкостью для человека его возраста поймал мой кулачок, и больно надавил на вену. Боль была как вспышка, и мне хотелось укусить этого экспериментатора, но я быстро вспомнила, что я военнообязанная, и за сдержанность получила главный бонус. Я стала понимать речь своих тюремщиков.

– Маша Итсхаш вы приняты в военную академию Танара на первый курс исландов.

– Прощу прощения преш (так на их языке звучало обращение сер), но моя фамилия Серебрякова – изумилась я.

– Ошибаетесь, ваш хозяин пожелал вам дать имя своего рода, вы Итсхаш, я вынужден извиниться за вашу доставку.

Я что вещь?????

– Ваш хозяин дал четкие указания своим ак – турам не общаться с вами, видимо хотел все объяснить вам самолично, но его нет сейчас на планете, и вы моя головная боль. Не могу сказать, что рад вас видеть в стенах Танара, но пока ваш хозяин не определит вашу судьбу, вы капрал Танара, и обязаны учиться, как предписывают требования.

– Он меня купил, преш? – потрясенно спросила я, быть экзотической зверушкой купленной безумным коллекционером, что может быть ужасней.

– Это не мои вопросы, вам сейчас необходимо проследовать в общежитие и получить расписание, все дальнейшие ваши действия должен указать господин Исхаш. – пробубнил седовласый и неожиданно выдал – Драконий выродок, как вы вообще себя чувствуете после общения с ак-турами?

В обалдении!!! Хозяин???? А я кто??? Без меня женили???

***************************************************************************************

Джейзу, прекрасная и великолепная, стоит и смотрит на меня своими холодными глазами. А внутри огонь. Я еще их помню, как же хочется приласкать, успокоить. Не могу, потому что Итсхаш, он глава младшей ветки рода, будущий правитель, хотя за такое обращение с цветком рода его стоило бы высечь как минимум. И что я могу? Только обеспечить комфорт этой лилии. Драконий бог, от этой девочки без связки будут одни неприятности, но как же несет от нее сладким эфиром. Какой я командир? Как трудно ей отдавать приказы. Странно только, что она не плачет и не требует. Главное, чтобы потом не добрала нашими жизнями. Драконий Истхаш, чтоб тебе крылья припекло.

*********************************************************************************************

Побег невозможен, но никто не мешает его планировать.

И так, жизнь налаживается, и прекрасна во всех ее проявлениях, это я себя так подбадриваю. Темный космос, ни фига она не прекрасна, все с точностью до наоборот. Суровый начальник Танара, вдумчиво и неодобрительно пробуравив меня взглядом с вертикальными зрачками, отдал меня на попечение внеочередному молчаливому стражу. Знание языка ничего не давало, со мной по-прежнему не желали общаться, будто я прокаженная.

Не смотря на мои попытки заговорить, мой сопровождающий молчал, как рыба об лед. Из кабинета начальника мы прошли по ослепительному белому коридору к лифту, поднялись на несколько этажей и вышли… Вы не поверите в такой же белый коридор. Этот цвет Арктики стал меня раздражать немыслимо. Голова болела нещадно, глаза слезились. Когда перед нами открылась панель в монолитной стене, я попыталась выдохнуть, и зря, комната не радовала разнообразием – белая. Дурдом какой-то, причем в буквальном смысле. Обстановка была спартанская, ну, хоть что-то знакомое, казарма она и здесь казарма. Откидная койка, интерфейс встроенный в стену, стол и стул, дверь в сан блок, хоть нет напоминания о красном борделе и на том спасибо. Здесь принимать клиентов как-то не комильфо. Возможно на мой неискушенный вкус, но эта обстановка не соответствовала ситуации «хозяин и рабыня». Действительно комната курсанта, это обстоятельство вырвало из меня облегченный вздох, а у моего конвоира опасливый взгляд. Ну, и чего он ожидал, что я здесь истерику закатаю. По правде сказать, давно хотелось, но не дождетесь.

– Я могу связаться с землей? – упрямо и в который раз спросила я.

– Нет – о боже, неужели снизошел до ответа.

– Почему?

– Связи нет. Полномочий у вас нет.

Ну, парня можно понять, какое ему до меня дело? Поручили непонятно какого курсанта ввести в курс дела, чужого, незнакомого, любить меня, и помогать мне у него не было никакой причины. Поэтому я не стала настаивать. Нет, так нет. Сама разберусь. Хотя судя по моему прошлому, успех моего безнадежного предприятия весьма и весьма туманен.

– Вот ваша комната, расписание занятий на экране, пропуск учебных часов чреват минусом в общем рейтинге группы и наказанием лично для вас. Учебные материалы на столе. Занятие начинается ровно в восемь утра. Еду можете заказать с экрана. За территорию Танара выходить запрещено. Связь с внешним радиусом запрещена.. Досуг. Можете вечером сходить в аквиум. Форма в шкафу. А сейчас назидательная рекомендация руководства ложиться спать.

– Какая рекомендация? – устало уточнила я.

– Назидательная, то есть обязательная к исполнению. За ослушание последует наказание – неохотно пояснил парень.

– Какого рода? – решила на всякий случай уточнить я, может у них тут порят нерадивых капралов.

– В свое время узнаете – неприветливо буркнул мой сопровождающий и удалился, но а я не стала уточнять во избежание. Глупо нарываться на то, что еще по определению не заслужила.

Я вошла в комнату, глаза слезились, мысли путались. Что делать непонятно. Первым делом влезла в интерфейс, на девяносто процентов моих запросов, выплывал унылый ответ: нет доступа. Отлично.

Нет ответов: по планете, ее жителях, фауне с флорой, политическом устройстве. У меня в голове было только непечатное: пи……… В свободном доступе только мое расписание. Учусь я на факультете космоаналититки. АНАЛИТИКИ!!!!!! Темный космос, я медсестра. Где я и где анализ, какой пьяный ежик определил мне эту профессию? Почему меня не спросили, я уже не уточняю, ибо глупо, а главное совершенно бессмысленно.

Связаться с внешним интерфейсом и выйти в космическую межгалактическую сеть тоже не получалось, темный звездец.

И так, итог, я студентка непонятно какой академии, неизвестно где, и зачем. Связи нет, документов на руках нет, денег нет. Зато есть койка, привычная сиреневая жижа в пропитание, и расписание занятий. Житие приблудного котика неожиданно усыновленного невиданными хозяевами продолжается, и то что котик против, никого волнует.

Паника барабанной дробью долбилась в моей голове, хотелось орать в голос. Но я понимала, что истерики, дебоши ни к чему хорошему не приведут. Усилием воли, я затолкала слезы вглубь себя. И стала изучать расписание. Пока я не увижу своего мнимого хозяина, эти инопланетные обезьяны мне ничего объяснять не будут, стало быть надо приспосабливаться к новым правилам и ждать, а дальше? В моих смелых мечтах я выковыривала ложкой глазик господину Итсхашу. В реалиях я понимала, что придется договариваться, причем, вежливо, а то можно не в темный космос улететь, а в могилу лечь.

Может, я и слабая, несильная, но мне хотелось выжить, и увидеть еще Землю, могилу бабушки, даже маму. А значит надо сцепить кулаки и взять себя в руки, и выбираться из этой ямы.