Текст книги "Его загадочная соседка (СИ)"

Автор книги: Анна Долгова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 33

Вот уже две недели я живу у Машеньки. Как-то само собой получилось, что моя зубная щетка и небольшое количество вещей перекочевали к ней в квартиру. Удивительно. Она же жаловалась, что ей надоело терпеть рядом мужчину. А тут позволяет мне у нее жить. И не просто позволяет, а зарывается в мои объятия по ночам. Чувствую себя хранителем чего-то ценного в такие минуты.

Ну так и есть. Она самая драгоценная для меня. Я переживаю за нее, когда меня нет рядом. Постоянно названию, пишу. Она отвечает коротко, стараясь не выдавать себя и меня у себя на работе. Мне кажется, что она даже не улыбается, когда говорит со мной по телефону. Вдруг кто-то увидит. И этот кто-то может устроить нехилый скандал.

С Наташкой я расстался еще в тот день, когда возил Машеньку в травмпункт и подвозил ее до редакции. Правда, сделал это некрасиво. По телефону. Нужно, наверное, лично встретиться. Но времени на это не было, а поставить точку желание было. Не хотел я обманывать сразу двух девчонок, которые заняли мое сердце. Только вот старшая была давно. Да и не по правде это было. Не по серьезному. А вот Машенька уже тогда прочно обосновалась.

Наташка отнеслась к моему объяснению сдержанно. Не закатила истерику, не писала мне днями и ночами, не звонила. У Машеньки я боялся спрашивать про ее отношения с начальницей. Хотя хотелось спросить и как она выглядит сейчас, и как себя чувствует. Незначительные переживания за Наташку все-таки были.

Значительные же достались опять Машеньке… И мне это не нравилось…

Ей постоянно кто-то звонил. В эти моменты моя очаровашка не менялась в лице, не пугалась. Но я видел смятение в ее глазах. А еще наигранное спокойствие. Пальчики, сжимающие в это время телефон, немного тряслись. Она чуть суматошно отключалась. Говорила мне, что очередная реклама ее достала, и тут же расплывалась в улыбке. Вот что-что, а улыбку я ее научился угадывать: когда искренняя, а когда вынужденная.

В целом же Машенька оставалась в прекрасном расположении духа. Ее два раза вызывали на допрос по делу о нападавшем на нее душителе. Это дело передали следакам, поэтому мы не касались его больше. После допросов Василич мне признался, что такой стойкой потерпевшей еще не встречал. Отвечала Маша строго по делу. Невозмутимо рассказывала все подробности. Не заламывала руки, не теребила ремешок сумки, не гнула пальцы, когда ей приходилось вновь и вновь вспоминать момент, когда удавка сжала ей горло. Она четко описала свои ощущения в тот миг.

Я же ломал голову. Кто и что она за человек. И меня это интересовало сугубо для ее защиты. В остальном я для себя решил. Даже если она окажется киллером, или маньяком-детоубийцей, или виновником аварии, в которой погибли мои родители, я ее не отпущу от себя. За эти две недели я убедился окончательно, что влюбился. Раз и на всю жизнь.

Больше всего меня бесила ситуация, что я не замечал ее все эти семь лет! Как?! Как я так мог! Именно этот момент мне мешает полностью насладиться счастьем с Машенькой. Она так и не доверилась мне полностью. Многое держит в себе. Периодически ездит на вызовы к сбитым собакам. И я вижу, как ее трясет дома после увиденного. Но она упорно делает вид, что все в порядке. Когда я хочу ее обнять, сразу же отстраняется. Не дает себя жалеть. Не доверяет мне…

Она ни разу не сказала мне слов любви, поэтому я начинаю нервничать: как бы не пошла в отказ. Хотя кольцо мое носит. Периодически я застукиваю ее за моментом, когда она смотрит на него и слегка улыбается. Иногда поглаживает пальцем с тыльной стороны. Для ее друзей – Генки и Маришки – я самый настоящий жених. Причем стал им сразу после предложения. Значит, она рассказала им. Не утаивала. Не стеснялась. Может все же сомневалась? Но тогда и ребята вели бы себя по-другому.

Нужно быть с ней откровеннее…

– Покатаемся по городу? – неожиданно для Машеньки задаю ей вопрос после ужина.

Она смущается, щеки ее краснеют. Понимает? Понимает, что все эти две недели вечера мы проводили в постели. Я словно ненасытный зверь кидаюсь на нее сразу, как только мы оказываемся дома. А ужин … А тут уж как придется. Иногда здесь же… В постели…

Сегодня я повел себя иначе. Хотя было это нелегко. Машенька в домашних штанишках и футболке вызывала во мне больше желания, чем в коротком платье. Хотя в коротком платье я ее никогда не видел. Всегда джинсы, футболки. Но мне грех было жаловаться. Ее попка в джинсах заводила меня буквально с одного прикосновения к ней. А касался я ее часто…

– Хорошо, – улыбнулась очаровашка, и все мои сомнения были забыты.

– Я хочу с тобой кое-чем поделиться, – начал я, как только мы сели в мою машину. – Стыдно в этом признаваться, но тебе признаюсь.

– Заинтриговал, – многозначительно посмотрела на меня Машенька.

Я привез ее в торговый центр, который находился неподалеку от нашего дома.

– Пойдем. Только не смейся надо мной! – сразу предупредил девушку, подняв указательный палец перед ее лицом.

– Мне уже смешно, – захихикала она.

– Сейчас вообще упадешь со смеху, – пробормотал смущенно, ведя Машеньку к эскалатору за руку.

Мы зашли в кафе. Именно здесь продавали самое вкусное мороженое, которое я когда-то пробовал.

– Садись. Доверься моему выбору. Уверен, тебе тоже понравится, – начал я уверенно, хотя хотелось засмеяться в открытую.

Машенька выпрямилась в спине. Слегка улыбалась, смущенно хихикала, когда я молча ткнул в меню на мороженое подошедшей к нам официантке. Очаровашка предприняла попытку посмотреть, на что я указываю. Но я вовремя закрыл меню.

– А если мне не понравится твой выбор? – спросила Машенька, заговорщицки улыбаясь. В это же время я почувствовал ее руку на своем колене.

Мы сидели рядом. Даже сейчас я боялся отпустить ее далеко. Да я вообще боялся, что она растворится в мгновенье. Стоит мне моргнуть и все. Все это сон. А наяву моя никчемная жизнь с водоворотом вульгарных телок.

– Я искуплю свою вину дома, – прошептал ей в губы, максимально приблизившись к ее лицу. Не выдержал и поцеловал. Коротко. Мягко.

– Тогда мне сразу не нравится твой выбор, – засмеялась Машенька.

– Ох и чертовка ты, – сморщился, попутно сжимая ее коленку.

Нам принесли заказ. Машенька посмотрела на меня с удивлением.

– Мороженое?

– Да. Самое вкусное, какое я пробовал, – я не врал.

Мороженое это я попробовал давно. Оформил доставку к ужину, а там была акция, где порция мороженого шла бесплатно к заказу. Я не любитель сладкого, но вот это запало мне в душу. Действительно вкусно. Что-то подобное мне покупал папа в детстве в кафе, которое находилось на соседней улице от нашего дома. Я специально узнал, где поблизости у нас имеются данные точки питания. Периодически приходил сюда и заказывал мороженое на вынос. Делал это тихо, без привлечения внимания. Даже пацаны не знали о моей слабости. Сейчас же хотелось провести вечер в компании моей любимой девчушки в приятном для меня месте.

– Ммм, как вкусно, – с неподдельным удовольствием произнесла Машенька.

– Я рад, что тебе понравилось, – с неприкрытой радостью произнес я.

Через четверть часа мы повторили заказ. Еще через полчаса опять повторили.

– Кажется, я облопалась, – со смущенной улыбкой очаровашка погладила себя по животу.

– Надо сюда ходить на голодный желудок. Чтобы больше вмещалось, – я тоже положил руку на живот, и мы засмеялись.

– Как же хорошо… – задумчиво промурлыкала Машенька.

Она бы сказала что-то еще, но ее перебил телефонный звонок. Звонили опять ей. И она как всегда сделала вид, что это обычный телефонный разговор.

– Да. Здравствуйте! – начала девушка, улыбаясь и делая паузы, выслушивая собеседника. – Да. Хорошо. Поняла. До завтра.

– Кто это звонил? – спросил я, понимая, что это не те прежние собеседники, но тоже не влекущие ничего хорошего.

– По работе, – пожала плечом Машенька.

– Маш! Машенька! – я зову ее.

Она бежит вдоль берега. Будто от меня убегает. В своем лучшем белом сарафане с открытой спиной и на тонких бретельках. Волосы распущены, волнистые. Так и хочется догнать ее и зарыться в них носом.

Светит солнце. Тепло. Даже немного жарко. Но вдоль берега гулять приятно. Ветер обдувает. Моя белая рубашка надувается словно парус.

– Маш, ну стой же!

Я бегу за ней. Она шутливо ускоряется. Смеется. Догоняю ее. Пытается вырваться. Елозит у меня в руках, а я надышаться ею не могу. Клубника. Даже здесь у моря она пахнет клубникой. Целую ее за ушком. Оборачивается ко мне. Глаза в глаза. Улыбается.

– Машенька…

Только и шепчу я ей, не решаясь дотронуться до ее губ губами. Волосы развеваются. Красавица. Самая настоящая невеста. В этом белом сарафане.

Обхватываю ее лицо руками. Она замирает. Смотрит на меня внимательно. В глазах слезы появляются. Хочу поправить ее локон. Убрать за ушко. Убираю руку с лица. Кровь. Вторую руку. Все лицо в крови. Как тогда. В парке. Мои руки в крови.

Маша смотрит на мои окровавленные ладони. На меня. Губа нижняя начинает трястись. Будто вот-вот заплачет. Замахивается и бьет меня по лицу.

Просыпаюсь от крика Машеньки. С трудом соображаю, что крик настоящий. Не во сне. Вижу девушку, сидящую рядом со мной. Она тяжело дышит, волосы растрепаны.

– Маша, ты что? – я тянусь к ней, желая обнять и успокоить. Но ей это не понравилось.

– Нет! – снова крик. – Нет! Не трогай меня! – чуть ли не визжит моя очаровашка.

Машенька отскакивает от меня. Да так резко и резво, что падает на пол, сбивая настольную лампу, которая тут же стоит на прикроватной тумбе.

– Маша!

– Нет! Отстань от меня! – пытается уползти от меня, задевая штору и сдергивая.

Штора падает на нее, тем самым пугая еще больше. Я пытаюсь освободить ее из кокона, но девушка активно сопротивляется и кричит еще больше.

Нащупал сбитый выключатель, включил свет. Машенька сама выпуталась, стянув штору с головы. Я воспользовался ситуацией и с силой обхватил ее лицо ладонями.

– Посмотри на меня! Это же я! – мне пришлось кричать на нее, чтобы она меня услышала.

Девушка сидела с широко распахнутыми глазами. Опять в глазах ужас, страх, паника. Машенька не сразу поняла, где находится. Пришлось ее немного встряхнуть за плечи.

– Ты видишь меня?! – спросил я настойчиво, но как можно тише.

Она тяжело дышала, урывками. Глазами попыталась обвести комнату, но взгляд ее все равно вернулся ко мне. Смотрела на меня в шоковом состоянии. В глазах слезы, нос и щеки покраснели. Губа трясется в истерическом порыве.

Я прижал Машеньку к себе. Меня злила вся эта ситуация. Но давить на нее сейчас было нельзя, а узнать, что ей приснилось, было нужно.

– Тебе просто приснился кошмар, – говорил тихо и размеренно, поглаживая ее затылок. – Что тебе приснилось?

– За мной маньяк какой-то гнался. С топором, – внезапно Машу пробило на откровения.

Я отодвинулся и посмотрел ей в глаза. Плачет. Несколько слезинок скатились по щекам. Но не истерит. Не всхлипывает. Не дергает плечами. Взгляд немного прояснился.

– Не догнал? – спросил я с сочувствием.

– Догнал. Замахнулся. Я и проснулась на этом, – слегка шмыгнула носом очаровашка.

– Ну и хорошо, что проснулась. Ты прости меня. Это я еще тебя напугал. Не нужно мне было тебя трогать.

– Нет, – Машенька ухватилась за мои плечи. – Ты мне нужен. Будь рядом, пожалуйста.

– Я всегда буду рядом.

Я помог ей подняться. Поставил на тумбу лампу, сразу же повесил штору, встав на пуфик. Маша тихо лежала под одеялом. Она быстро справляется со своими эмоциями. Поэтому, когда я уже лег к ней, слез в ее глазах не было. О ночном происшествии говорили чуть заплаканные глаза.

Обнял ее. Посмотрел в глаза. Ни страха, ни ужаса. Только нежность. Она даже улыбнулась мне.

– Ты знаешь, а мне перестала война сниться, – я решил быть откровенен во всем. – Вот как мы с тобой познакомились, так она мне больше и не снится. Зато часто вижу нас с тобой. На берегу моря. Мы идем по песку босиком. Ты в белом, я в белом. Мы оба счастливы.

– Мы обязательно поедем на море, – утвердительно сказала Машенька. – Я куплю себе белый сарафан. Длинный. С открытой спиной. А тебе купим белые штаны и рубашку льняную. Тоже белую.

– Я только «за».

Уже через несколько минут Маша спокойно засопела. В моих объятиях ей было спокойно, поэтому она всегда засыпала быстро. Ее миловидное лицо не пробуждало во мне смятений. Может и правда, ей приснился маньяк, который гонится за ней. Тогда вполне логична ее реакция.

Что же тебе там приснилось, девочка моя?..

Глава 34

Принимать душ вместе по утрам стало уже традицией для нас. И мне она безумно нравилась. Нет ничего лучше, чем провести утро в объятиях дорогого тебе человека. Возможно и любимого. Здесь я в себе еще не совсем разобралась. Одно лишь понимала точно: я хочу, чтобы Сергей был в моей жизни всегда. Не просто в качестве личной охраны. Ведь подобные деяния давали сбой в системе.

– Да! Здравствуйте! – радостно воскликнула в трубку, сидя в кафе вчера.

– Надеюсь, тебе не нужно объяснять, за что ты уволена? – раздался спокойный, но весьма строгий голос Натальи Александровны.

И вот сегодня я должна прибыть в редакцию и как-то договориться с ней об увольнении по собственному желанию. Факт, что она увидела нас с Сергеем в кафе, был понятен без лишних объяснений. Вот только как дальше быть. Стоит ли говорить об увольнении Сергею? Садиться ему на шею я не собиралась. Но вдруг он решит, что может вмешаться. Этого допустить не могу. Не из-за ревности. Из-за моей, наверное, гордости. Хотя гордость моя растворилась ровно так же, как и я сейчас с Сергеем.

Этот мужчина выжимает из меня все соки. Он неугомонный. Ему достаточно просто приласкать меня, как я уже начинаю биться в сладостных спазмах. За одно слияние он может довести меня до оргазма не менее трех раз. Вот что значит профессионал своего дела. Длительный опыт сказывается. После душа с ним я еще в течение нескольких минут молчу. И мне это безумно нравится. Так может только он. А я с ним могу раскрыться, о чем я даже не догадывалась. Ничего подобного не испытывала.

Вот и сейчас мы сидим в ванной, и в очередной раз я дохожу до своей критической отметки. Уже нет сил кричать, только сладостно стонать, когда он помогает мне, находящейся сверху, двигаться в нужном ему такте. У меня снова темнеет в глазах, снова захожусь в кратковременной мышечной судороге, когда чувствую его излитие в себя. Его рычание в такие моменты, как живительная вода. Она оживляет меня, лечит все мои раны.

– Капитан Дрозд! – он практически выкрикивает в трубку разрывающегося уже несколько минут телефона. – Да. Скоро буду!

Я смотрю на своего капитана, восстанавливая дыхание. Тяжело. Но очень хорошо. Не хочу, чтобы это прекращалось.

– Надо ехать, – еле проговорил он мне. Мокрый не от воды. – Чего ты так на меня смотришь?

– Мне жутко нравится твой капитан Дрозд. Хотелось бы видеть его как можно чаще, – я поцеловала его, сама углубляя язык.

– Из-за этого капитана мне приходится часто отсутствовать дома, – прошептал мне в губы Сергей, когда я отцепилась. – Прости меня за это.

– Это твоя работа. Твоя жизнь. Весь ты. Без своего капитана ты не сможешь, – улыбнулась ему, поскольку говорила искренне.

– Ты действительно так считаешь?

– Да.

– Ты единственная, которая еще ни разу не упрекнула меня за мой ненормированный рабочий график, – сказал Сергей после небольшой паузы.

У него просто не было рабочего графика. Условно есть, но на деле он мог сорваться на ночь глядя. Наверное, поэтому он набрасывается на меня сразу, как переступает порог дома. Возможно, поэтому и зовет каждое утро в душ. И я рада этому. Любую свободную минутку я хочу проводить с ним.

– Постой секунду, – попросила я его, тесно прижимаясь со спины, когда он надел свою рубашку. – У меня только один вопрос.

– Я весь во внимании, – Сергей повернулся ко мне и притянул к себе, обняв за талию.

Вопрос давался нелегко. Но мне нужно его было задать, раз уж так все складывается нехорошо.

– Ты давно виделся с Натальей Александровной?

– Ну наконец-то, – ухмыльнулся мужчина, еще крепче прижимая к себе. – Я уж думал, что ты меня совсем не ревнуешь.

– Каждый человек волен решать для себя, сколько у него будет партнеров, – чистое вранье с моей стороны.

«Не хочу тебя ни с кем делить! Твоя измена убьет меня!» – хотела кричать на него, но в ответ только смущенно улыбнулась. А страх был. Даже руки затряслись. Вцепилась в его рубашку, чтобы он не понял этого.

– Партнеров – да. А вот любимый человек всегда один. Он всегда дорог. Поэтому нет желания размениваться на мимолетные связи. Малыш, ты для меня единственная. И с Наташкой я порвал, еще когда к Авету Тиграновичу мы ездили, – серьезно и глядя в глаза заверил Сергей.

И я ему верю.

Увольнение по собственному желанию вызвали сложности. Точнее, сложностей в самом увольнении не было, но вот над интерпретацией пришлось поработать. Наталья Александровна в очередной раз показала свой профессионализм. Ушла я из редакции по собственному желанию, но вот характеристик и рекомендаций мне получить не удалось. Ну хоть так.

Подойдя к машине, припаркованной на стоянке возле офиса, я услышала звонок телефона. Мне опять позвонил незнакомый номер. И это опять мое прошлое. Угрожающее. Разрушающее меня.

В очередной раз сбросив вызов и заблокировав номер, я долго стояла не шевелясь. В голове куча мыслей. Тараканы в голове бегают, не давая покоя. Нужно их утихомирить.

И мне это удалось.

Оказавшись перед вывеской «Нотариус», я поняла, что приняла правильное решение.

Уже через два часа я уверенно гнала машину в город своего детства. В Воскресенск. Именно здесь я жила до совершеннолетия, периодически посещая родные улицы в последние десять лет.

– Добрый день, Валентина Петровна! – я расплылась в улыбке, уверенно ставя коробку с тортом на стол.

– Машенька! Как я рада тебя видеть! Приехала, моя любимица, – женщина обняла меня крепко. Как всегда.

Этой женщиной я всегда восхищалась. Сильная духом. Волевая. Она мой наставник по жизни. Именно она помогла справиться со всеми тягостями и невзгодами. Она пыталась скрасить мое детство, подкармливая конфетами и пряниками. Она залечивала раны. Душевные и телесные. Именно она помогла мне десять лет назад в восстановлении справедливости. И я была горда, что стала причастной к ее личному счастью. Ей уже было сорок, когда она благодаря мне познакомилась с местным депутатом. Мужчина видный, женат никогда не был. Работа отнимала у него все время. А тут судьба к нему сама пришла. Я помню их взгляды в первую встречу. Еще тогда посмеялась над Валентиной Петровной.

– Ой, Валентина Петровна. Все-таки мы удачно сходили, – улыбалась я на обратном пути. Всю дорогу не могла успокоиться.

– Конечно! Решили все дела, документы подписали! – воскликнула женщина, желая отвести разговоры на скользкую для нее тему.

– Да и не только дела решили…

Женщина стала красной, как рак. А я уже в открытую смеялась над ней. Но потом чмокнула в щечку. Как же я была рада за нее в тот момент.

И ведь я оказалась права. Этот депутат потом при каждом удобном случае с ней пересекался. То мимо якобы проедет, то финансовую помощь от администрации окажет и сам же ее привезет. В общем, Купидон из меня получился отменный!

– Ты какая-то другая стала, Машенька, – вдруг сказала Валентина Петровна после получаса нашего общения.

Женщина смотрела на меня с улыбкой, но одновременно взволнованно.

– У тебя в жизни что-то поменялось? – допытывался мой наставник.

– Да. Только рассказывать пока не буду. Сглазить боюсь, – сама себе удивлена, поскольку я никогда не верила в приметы и предсказания.

– Понятно. Мужчина у тебя появился. Именно мужчина, – подняла вверх указательный палец Валентина Петровна, уточняя.

– Ага. Появился. Вот только, что теперь делать с этим не знаю, – я попыталась улыбнуться, но получилось вяло.

– Наслаждаться счастьем. Даже если тебе на это отведено мало времени, – отчеканила женщина, многозначительно посмотрев на меня. – Спиридоновы объявились, – это не вопрос, а утверждение.

– Да. Объявились. Раньше я одна была, а теперь…

– А теперь ты будешь себя беречь больше, чтобы твой мужчина не пострадал вместе с тобой, – категоричность моего наставника иногда вводила в ступор.

– Мне кажется, что я совершаю ошибку.

– Если не любишь, пошли его. А если влюбилась – а ты влюбилась – держись крепче. Ты говорила ему?

– Нет. О таких вещах молчат, – повторила я свою мантру.

– Ну да. Не разбазариваются. Но мой тебе совет: для защиты вас двоих, он должен знать правду.

Всю обратную дорогу я обдумывала слова своего наставника. Вот уж, действительно, наставник. Всегда следовала ее советам, но вот сейчас замешкалась. А как все рассказать?! Вот так вот вывалить всю правду о себе человеку, с которым знакома меньше месяца?! А если он не поймет. Испугается. Не захочет взваливать на себя такие сложности. Ему уже сорок пять. Ему детей захочется. Наверное. А я?! Разве я смогу его осчастливить?

Я обрадовалась, когда Сергей позвонил мне по дороге и сказал, что сегодня придет очень поздно. Прекрасно. Мне нужно еще раз переговорить с моей мартышкой.

– Привет, подруга! Как на счет покутить сегодня с вытекающими последствиями утреннего похмелья завтра?