Текст книги "Легкая жертва (ЛП)"
Автор книги: Анна Брукс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
– Джесса, послушай меня…
Я не могу говорить, но киваю. Или мое тело так сотрясается, что, похоже, будто я кивнула. Он смотрит перед собой.
– Ты должна бежать, убраться отсюда к чертовой матери.
– Нет, я не оставлю тебя.
Вдалеке звучат сирены, и я дрожу еще больше, когда вижу Марко, заползающего в машину. Другой человек тоже волочится к внедорожнику и подтягивается на заднее сиденье. Марко садится на водительское место и с визгом шин срывается прочь.
Тай трясет меня:
– Вали нафиг отсюда, детка. Ты никогда здесь не была, слышишь меня? Ты не была здесь сегодня вечером. Никогда. Это, нахрен, не касается тебя.
– Тай, – умоляю я. – Я убила его.
– Они все собирались стоять и смотреть, как тебя трахают в задницу, Джесса. Эти люди – уроды.
Я прижимаюсь к его груди. Тошнота и страх, которых никогда не испытывала, делают все затуманенным. Колени трясутся, и Тай подхватывает меня, когда я начинаю оседать.
– Тебе нужно быть сильной сейчас. Поднимайся, Джесса. Встань и посмотри на меня.
Он слегка подталкивает меня, я хватаюсь за его запястья и смотрю в такие уставшие, но самые красивые глаза.
– Иди.
– Тай! – кричу я, когда он начинает отрывать меня от себя. – Не заставляй меня уходить.
– Убирайся нахрен отсюда. Ты должна уйти, – его глаза умоляют меня. – Прошу, детка. Иди.
Уже видны красные и синие огни, я делаю шаг назад, затем еще один и еще. Тай наклоняется, берет пистолет и протирает его своей футболкой, чтобы стереть отпечатки.
– Нет, – повторяю снова и снова, так тихо, что слышу только я. Он бежит трусцой к матери и берет ее хрупкое тело на руки.
Я продолжаю пятиться, пока не врезаюсь в дерево через полквартала. Я прячусь за ним и с ужасом наблюдаю, как подъезжают полицейские машины, пока Тай говорит с мамой. Они направляют на него оружие, он кладет пистолет на землю и поднимает руки. Ему надевают наручники и сажают в спецавтомобиль. У меня льются слезы, я не могу совладать с дрожью по всему телу. Через час полицейский автомобиль проезжает мимо, Тай поворачивает голову и смотрит прямо на меня. Я прикрываю рот кончиками пальцев и закрываю глаза. Когда снова открываю их, он уже исчез.
Глава 5
Тай
26 лет
Я нахожусь в комнате для допросов. Джей прислонился к стене, бросив мои наручники на стол. Пиво, которое он принес, идет легко и приятно. Как только допиваю, переходим к разговору.
– Как держишься? – его глаза изучают мое лицо.
Я был в тюрьме уже три года, так что невесело смеюсь:
– Чувствую себя чертовски знаменитым.
– За ту драку с новым заключенным тебе дали девяносто дней в одиночке, так что, по крайней мере, несколько месяцев ты будешь в безопасном месте.
Я закатываю глаза, потому что знаю – он это организовал. Джей подозревал, что я начал сходить с ума, поэтому утроил мне возможность побыть немного в стороне от всего.
– Спасибо, Джи.
Он морщится, садится и открывает дело:
– Мы в тупике, приятель.
– Дерьмо, нет, – я опускаюсь на стул напротив него и открываю другой файл. На меня смотрит бандитское лицо Марко, мои челюсти сжимаются. – Мне нужен он.
– Надеюсь, мы возьмем его до того, как закончится твой срок. Я не хочу, чтобы ты здесь находился, тем более все шесть лет.
Опустив саркастический комментарий, крутившийся у меня на языке, я продолжаю листать дело. Работа секретным агентом для ФБР пошла не по плану. Никогда не предполагал попасть в гребаную тюремную камеру, но пришлось, чтобы не раскрыть себя. Мне пришлось взять вину на себя за убийство правой руки Марко, которое совершила Джесса.
Неважно как, я был взбешен, когда она спустила курок, но Джесса спасла мою жизнь. Они бы продолжили избивать меня до смерти, а потом изнасиловали бы ее. Я просто рад, что она смогла тогда уйти, и что, по словам Джея, Марко больше не беспокоил ее.
Но я знаю, он будет следить за ней, чтобы выйти на меня. Поэтому, выйдя отсюда, моим первым делом будет убедиться, что Джесса в безопасности. Остается только подождать еще три года до окончания фиктивного срока.
Если мы хотим не упустить шанс поймать Марко, я должен отсидеть. Не выдержу – меня раскроют. Я хочу посадить этого преступника, поэтому от меня здесь будет больше пользы.
– Давай, – вздыхает Джей. – Оденем обратно наручники и доставим тебя в конспиративный дом.
Киваю и протягиваю руки перед собой, пока он свободно закрепляет металлические наручники и ведет меня к своей машине. Сажусь назад и смотрю, как город постепенно исчезает.
– Стоп! – выкрикиваю я. – Развернись и остановись перед кофейней.
Он делает, как я прошу. Зная, что она не может меня видеть сквозь тонированные окна, я смотрю на Джессу. Она сидит за уличным столиком с друзьями, ее длинные светлые волосы развеваются на ветру. Девушка одета в ниспадающее платье, открывающее бедра как раз настолько, чтобы разыгралось воображение. Большая шляпа от солнца прикрывает ее невинные голубые глаза, и я так отчаянно хочу почувствовать ее губы снова, прижать ее мягкое тело к своему.
– Она выглядит счастливой, приятель, – останавливает ход моих мыслей Джей.
– Да, похоже, – соглашаюсь я.
– Она того стоит?
Мой ответ – отсутствие ответа. Мне не нужно ничего говорить, чтобы знать, что я все делаю правильно. Как будто почувствовав меня, Джесса поднимает голову и смотрит в мою сторону. Улыбка сходит с ее лица, и она прищуривает глаза, словно пытаясь увидеть сквозь темное стекло. Я шепчу:
– Твою ж мать.
Она так чертовски идеальна. Слишком хороша для меня. Хотя она и не знала ничего обо мне или о том, кем я стал. Человеком, которым я всегда стремился стать. Она не знает, что я чист сейчас, что я один из хороших парней. Мое грязное прошлое всегда будет преследовать меня, поэтому ни в коем случае не позволю этому коснуться ее.
Отвожу взгляд:
– Поехали отсюда.
– Роджер, – голос Джея потерял свой энтузиазм. Конечно, он почувствовал мое отчаяние.
По прибытии, я начинаю рыться в кухонных шкафах, засовывая всюду свой нос. Еда в тюрьме дерьмовая. Приняв горячий душ, не стал бриться – все равно никто не увидит. Ложусь спать и встаю всего через два часа. Обхожу дом, и прежде чем лечь снова, трижды удостоверяюсь, что револьвер рядом с кроватью заряжен.
У Марко в тюрьме так много своих людей и купленных копов, что кроме Джея, я никому не доверяю. Он единственный близкий человек. Когда мне было семнадцать, я начал шпионить для него, так и пошло.
Быть уличным ребенком означает попасть в тюрьму, не смотря ни на что. Отбыть срок в колонии было как обряд посвящения. Но как совершеннолетний, я не хотел возвращаться. С Марко на хвосте, мне не хватало свободы. Надеюсь, больше так продолжаться не будет. Я смеюсь над иронией того, что служу правительству США, гния в тюремной камере. Единственная мысль о Джессе ставит точку в моей вечеринке жалости к себе. Она бы никогда не выжила в тюрьме, и когда бы она вышла, Марко поимел бы ее задницу за убийство его человека.
Но с тех пор, как я взял вину на себя, он ждет меня. Око за око. Потом Марко придет за ней. Я знаю, как он действует, и его молчание ничего не значит. Он хочет отомстить. Просто я должен быть умнее и быстрее.
***
Я хватаюсь руками за решетку и прислоняю голову к холодному металлу. Сейчас около четырех утра, еще никто не проснулся. Осталось пять месяцев. Пять месяцев до того, как выйду отсюда. Я так чертовски благодарен, что пару лет назад была возможность побыть на свободе несколько месяцев. С тех пор я много думал. Слишком много, на самом деле.
Я мечтал о том, как бы все было, если бы я был нормальным. Если бы я родился в семье гребаного банкира или что-то в этом роде. Как у меня было бы все, что я так отчаянно хотел. За что бы я боролся не покладая рук и охранял бы как драгоценность.
Могу забить на все, но ее лицо вытатуировано у меня в голове. Она внутри меня. Она – все для меня. Я спрашивал себя миллион раз, что же это такое. Почему Джесса? Какого черта это может быть кто-то, кого я едва знаю? И каждый раз у меня нет ответа. Это просто она. Она и есть для меня та самая.
Звук шагов отвлекает меня от мыслей, один из охранников подходит и вручает мне конверт. Я сажусь на койку, открываю письмо и читаю новости от Джея. Бегло просматривая страницы, натыкаюсь на ее имя. Он пишет мне, что у нее есть бойфренд и что она не выглядит такой счастливой, как должна бы, но это вероятно стресс от открытия ветеринарной клиники. Джесса осуществила свою мечту. Мои губы складываются в улыбку, и возникает чувство, которое может вызвать только она.
Я разрываю страницы, когда заканчиваю, и спускаю их в туалет. Смотря, как уплывают белые кусочки бумаги, я чувствую боль в груди как от удара ножом. Но, несмотря ни на что, я проведу жизнь здесь, если это поможет ей быть в безопасности.
Джесса
– Как ты держишься? – спрашивает моя мама.
Я меняю положение ног подо мной, продолжая попивать вино и удерживая телефон около уха:
– Хорошо, только очень много дел.
– Ну конечно. Я так горжусь тобой. Горжусь обоими детьми. Мой сын успешный актер, а дочь совсем скоро станет ветеринаром.
Ее чувства отражаются на голосе, и я смеюсь:
– Ты плачешь?
– Нет, – всхлипывает она.
– Почему ты плачешь?
– Я просто так горжусь тобой. Знаю, что это никогда не было просто, но тебе удалось отстраниться от всего, и ты шла к своей мечте и… я запуталась, – хихикает она. – Извини.
– Все в порядке, мам. Рада, что ты гордишься мной, – и я рада, что она пропустила тот факт, что я все еще женщина с разбитым сердцем.
Мы поболтали еще несколько минут, прежде чем попрощаться, и я понимаю, что слишком устала, чтобы встать и идти в кровать. Так что я натягиваю одеяло со спинки дивана и засыпаю. Мама обычно бывает права, но в одном она ошиблась о моих мечтах. Они были не совсем такими же как в детстве. Уже десять лет в них было лицо, одно очень красивое лицо.
Глава 6
Джесса
29 лет
– Доктор Крю, вас ожидает следующий пациент.
Я быстро заканчиваю писать и беру карту у моей ассистентки. Она начинает вводить меня в курс дела по дороге к кабинету.
– Женский пол, возраст два года, рвота, диарея, вялость, температура сорок, – Кристен останавливается, чтобы сделать вдох. – Повреждений нет.
– Естественно, – бормочу я, уже зная, что не так с собакой.
Вхожу в кабинет с улыбкой на лице и расспрашиваю владельцев, пока осматриваю явно несчастную собаку. Ее десны бледные и немного поврежденные, она поскуливает от боли, когда я прощупываю ее живот, и, поднимая хвост, вижу выделения из влагалища – последний признак.
После разъяснения хозяевам, что у их собаки пиометра, то есть инфекция в матке, и что нужна срочная операция, они смотрят на меня, как будто не могут в это поверить. Когда они спрашивают о стоимости вмешательства, я говорю, что Кристен вернется с расценками.
Пока моя помощница разговаривает с владельцами, я стою за дверью и жду одного из четырех возможных ответов. Они согласны и хотят сделать операцию немедленно. Они хотят ее сделать, но не имеют средств в данный момент и просят разрешить оплату в рассрочку. Они хотят попытаться вылечить собаку дома лекарствами, так как у них нет денег, но это невозможно, потому что без операции животное погибнет. Или они хотят использовать те деньги, что у них есть на эвтаназию, так как не могут себе позволить операцию.
Когда Кристен выходит, ее взгляд говорит, что они выбрали четвертый вариант, и мое сердце сжимается:
– Дай мне поговорить с ними. Может быть, они откажутся от собаки, – тогда я ее заберу, собака не виновата, что ее не стерилизовали.
После продолжительной беседы, для которой потребовался весь мой опыт, за полтора часа до закрытия, хозяева решают переписать собаку на клинику. Я прооперирую ее и затем найду для нее новый дом.
Пока я торопилась завершить прием посетителей, моя ассистентка взяла анализ крови и приготовила собаку к операции. Успешно проведя овариогистерэктомию (прим. удаление яичников и матки), мне удается спасти жизнь животного. К концу дня получается, что я работаю уже тринадцать часов и мертвецки устала.
Я испытаю оргазм, если прямо сейчас приму душ и лягу в кровать. Нажимаю кнопку подогрева сиденья и жду, когда оно станет теплым, прежде чем выехать с парковки. Проезжая уединенную часть города, мою машину начинает трясти.
– Нет, нет, нет… только не сейчас.
Машина выравнивается, и я молча благодарю Бога, что все закончилось, что бы это ни было.
В итоге, вкатываюсь на подъездную дорожку и могу уже слышать, как лают мои собаки. Не важно, каким трудным был день, насколько дерьмовым было расписание или как ужасны некоторые люди, мои собаки приносят облегчение. Они успокаивают, когда я возмущаюсь, и поднимают настроение, когда грущу.
С удовольствием приветствую их и опускаюсь на колени, чтобы дать им столько же любви, сколько они мне. В записке от человека, который выгуливает собак, говорится, что их покормили в пять, так что я выпускаю их на задний двор и играю с ними еще немного.
– Простите, ребята. Я разбита, пойдемте спать.
Они следуют за мной внутрь, и когда я выхожу из душа, все трое ждут меня в кровати.
***
Вместо того, чтобы молиться Господу, проклинаю его прямо сейчас, потому что застряла посреди дороги, опаздывая на работу, под проливным дождем. Я уже вызвала эвакуатор, и мои колени подпрыгивают вверх-вниз в ожидании. Сзади паркуется автомобиль, в то же время спереди подъезжает эвакуатор. Я выскакиваю навстречу водителю, подписываю бумаги и бегу назад к машине Кристен.
– Вот черт, льет как из ведра! – говорю я, вытирая воду с лица.
Моя помощница смеется:
– Ты насквозь промокла.
– Знаю.
– Хорошо, что у тебя есть запасная форма.
Она привезла нас в клинику, и остаток дня прошел без происшествий. Мне сообщили, что машина готова, и по окончании рабочего дня Кристен подбросила меня до мастерской.
– Спасибо, я ценю это.
– Без проблем.
Выхожу, и до того, как закрывается дверь, она зовет меня.
– Да?
– Я встречаюсь с подругами в «Веню» сегодня вечером. Хочешь с нами?
Обычно я одиночка. Остаюсь дома и играю с собаками или читаю. Иногда смотрю старые фильмы. Но после последней пары дней, выпить – звучит заманчиво.
– А знаешь, что? Да, звучит здорово.
Ее глаза расширяются от удивления:
– Потрясающе. Мы будем там к восьми.
– Хорошо, увидимся.
К счастью, дождь закончился раньше, но мне пришлось перепрыгнуть пару луж по дороге к зданию. Запах машинного масла и бензина ударяет в нос до того, как я вхожу, и раздается громкий колокольный звон, заставляя меня вздрогнуть. Не ожидала такого громкого звука, но предполагаю, это сделано, чтобы услышать входящего сквозь шум дрелей и моторов.
Мужчина с длинной бородой подходит к стойке администратора и спрашивает, вытирая руки о комбинезон:
– Я могу помочь вам?
– Да, я Джесса Крю. Ваши ребята отбуксировали мою машину с проколотым колесом сегодня утром.
– О, да, – он роется в бумагах, вытаскивает мою, я подписываю и расплачиваюсь кредитной картой.
Машина едет плавно как никогда раньше. Когда я добираюсь до дома, мои собачки с нетерпением уже ждут моего прибытия. Открыв заднюю дверь, чтобы они могли выйти, я переодеваюсь в штаны для йоги и веду их на прогулку.
Обычно, я бы провела остаток вечера со своими собаками. Но, несмотря на то, что мне не хочется снова оставлять их одних, я принимаю душ и одеваюсь, готовая к выходу. Я была слишком долго в одиночестве, пора уже немного повеселиться.
Где-то в шкафу у меня было черное платье, но когда я его надеваю и смотрю на себя в зеркало, то осознаю, насколько оно старомодное. Рукава со сборками и длина по колено старят меня. Я срываю с себя платье и рыщу в поисках другой одежды. Я радуюсь, когда нахожу пару старых кожаных брюк.
Чудесным образом, они все еще хорошо на мне сидят, и серебристые туфли, которые я не надевала лет сто, отлично с ними смотрятся. У меня нет подходящего верха, поэтому я надеваю бюст с кружевными лямками, майку поверх и несколько цепочек. Получается достаточно хорошо.
Я не завивала волосы, наверное, лет десять и не собиралась начинать сегодня, поэтому собираю их в конский хвост и наношу немного макияжа. Кормлю собак, перекусываю сама и беру такси до бара.
В клубе темно и шумно, но я сразу вижу Кристен. Она сидит в компании девушек, которые смеются, и заметно, что они хорошо проводят время. Я заказываю выпивку в баре и направляюсь к ним.
– Ты сделала это! – верещит Кристен.
– Да.
– Девочки, это доктор Крю…
– Джесса, – поправляю я. Все еще странно, когда меня называют доктор.
Кристен хихикает. Да, она уже пьяна.
– Джесса, это мои подруги: Келли, Марианна и Меган.
– Приятно познакомиться.
Мы еще немного поболтали и посмеялись, пока музыка не стала громче, а освещение не таким ярким. Они вытащили меня на танцпол и, в итоге, все было отлично. Я отбросила все свои мысли о стрессе, работе и выплатам по кредиту.
Мужские руки обхватывают мои бедра сзади, и я поворачиваюсь посмотреть.
– Хочешь потанцевать со мной?
– Конечно, – я обнимаю его за шею и двигаюсь в ритме музыки.
Парень пытается прижать меня ближе, но я сохраняю дистанцию. Хочу только хорошо провести время, повеселиться, наслаждаться жизнью… Думаю, что заслужила это, после стольких трудов за последние несколько лет.
У меня были отношения, но по тем или иным причинам, они заканчивались. В основном виновата я, потому что поместила Тая на воображаемый пьедестал, и никто не мог сблизиться со мной. Разобравшись, что это напрасная трата времени, я сдалась.
Когда песня заканчивается, благодарю своего партнера и отворачиваюсь. Он уходит, а другой парень приближается к Кристен.
– Собираюсь пойти в туалет, – кричу я ей и подругам, сквозь шум музыки.
Они показывают мне большие пальцы вверх, и я начинаю прокладывать путь между танцующими телами, затем спускаюсь в коридор. Клянусь, им надо удвоить количество женских туалетов. Всегда длинные очереди, неужели они не догадываются просто добавить еще кабинок. Не понимаю.
В итоге, я попадаю внутрь, а когда возвращаюсь, все сидят за столом, кроме моей помощницы.
– Где Кристен? – спрашиваю их.
– Все еще танцует с тем парнем.
– А, понятно, – я не назвала бы то, что она делает, танцем. – Я собираюсь уходить. Было здорово встретиться с вами.
И я не вру, потому что отлично провела время.
Я стала другим человеком после событий шесть лет назад. Больше не позволяю себе излишеств, как большинство женщин моего возраста. Я стала еще большей домоседкой, чем была раньше, опасаясь пребывать снаружи. Если вижу черный внедорожник, ныряю в свою машину, чтобы меня не увидели. Не представляю, что это были за люди той ночью, но я убила одного из них, и, конечно, карма настигнет меня.
– Нам тоже. Береги себя.
Принимаю решение вернуться на танцпол в последнюю секунду. Снова вьюсь между людьми, чтобы попрощаться с Кристен лично. Хочу убедиться, что с ней все в порядке, прежде чем уйду. Она с энтузиазмом обнимает меня, и я говорю:
– До свидания, – отодвигая ее от себя. – Ты уверена, что нормально доберешься до дома?
– Все отлично! – она кивает на парня за собой, я осматриваю его и посылаю ей свой лучший «береги себя» взгляд заботливой мамаши.
– Ладно, пока.
Несмотря на танцы среди множества потеющих тел, моя кожа не такая разгоряченная, но, когда я выхожу наружу и вижу его, начинаю гореть. Тай облокотился на свой грузовик прямо напротив клуба и смотрит на меня. Ждал, может быть? Дверь позади меня закрывается, басы затихают, в то время как удары сердца начинают отдаваться в груди.
Он не сводит с меня глаз. Если бы могла двигаться, то побежала бы к нему, но я парализована. Мы не виделись шесть лет. С тех пор, как он смотрел на меня через стеклянную перегородку и говорил, что никогда не хочет видеть меня снова… Я была той, кто спустил курок, но он взял вину на себя.
Теперь он выглядит чертовски горячо. Его руки огромны. Глаза по-прежнему прекрасны, но взгляд стал жестче. Волосы чуть длиннее, чем были раньше. Брюки, в которые он одет, позволяют увидеть очертание его мужского достоинства.
– Готова? – спрашивает он, отталкиваясь от машины.
Не уверена, что правильно расслышала:
– Что?
– Готова?
Он, конечно, не может спрашивать меня о том, о чем я мечтала с тех пор, как впервые увидела его. С того момента, как Тай поцеловал меня той ночью, все, о чем я могла думать это то, что я хочу большего. Я всегда хотела еще.
– А?
– Джесса, – вздыхает он.
– Что?
– Ты готова?
– К чему?
Тай вторгается в мое личное пространство, теснит к закрытой двери клуба, даже не прикасаясь. Тепло его тела достигает меня даже на расстоянии, и я чувствую, как начинает гореть мое лицо, а трусики становятся влажными. Он обводит указательным пальцем мой рот, и его глаза, наблюдая за этим, темнеют.
– Ко мне.
Он прикусывает свою нижнюю губу, и я тотчас вспоминаю наш последний поцелуй. Никогда не испытывала такого вожделения с тех пор, и все, что он делает, – целует меня. Я стараюсь запихнуть подальше воспоминания о той ночи и сосредоточиться на этом моменте, его руках на мне и как сильно я хочу большего с Таем.
Когда я одна в постели прикасаюсь к себе, всегда представляю его. Когда я раньше занималась сексом с другими ничтожными партнерами, что были в моей жизни, я притворялась, что это он. Я знаю, чего хочу. Хочу с тех пор, как была подростком.
– Да.
Глава 7
Тай
Я беру Джессу за руку, веду к стоящему в нескольких шагах грузовику, усаживаю и закрываю за ней дверь. Мой член пульсирует в джинсах, готовый вырваться наружу и погрузиться в нее. Прошло шесть лет с тех пор, как я был с женщиной. Осознание того, как быстро могу кончить, заставляет меня пожалеть о своем решении, едва мы отъезжаем от бара. Я должен был облегчиться со шлюхой, но при одной мысли о другой киске мой член становится вялым.
Физически я силен. Мне нужно было доказывать это всю свою жизнь. В тюрьме со мной никто не связывался. Ну, ладно, Джимми пытался. Он был первым и единственным кто попробовал, и я уложил его одним ударом. Потом его «шестерка» пытался достать меня тоже, и я держал его за шею одной рукой так, что охранникам пришлось разжимать мои пальцы, пока я не придушил его.
Однако, если говорить о моральной стороне? Эта девочка ослабила меня. Сделала чертовски беспомощным. Мне просто надо попробовать ее. Всего один раз тщательно и вдумчиво. Мне реально нужна помощь, прежде чем я буду удовлетворен. Затем я оставлю ее.
Джесса сжимает мое бедро, и я поворачиваюсь, чтобы снова взглянуть на нее. Черт, она великолепна. Люблю то, что ее волосы все еще длинные, не терпится ухватиться за них. Я мечтал, как буду брать ее разными способами. Дрочил, представляя свой член у нее во рту. Черт возьми, даже просто думая о ее губах.
Она сжимает ноги и придвигается ближе. Накрываю рукой ее киску поверх обтягивающих кожаных брюк:
– Ты горишь, детка.
– Тай, – шепчет она.
Не знаю, чего хочу больше. Сделать это грязно и быстро прямо в грузовике, или чтобы она лежала подо мной. Желаю насладиться ее мягкой кожей, почувствовать тело, прижатое к моему. Игнорирую ее призыв, срываюсь с парковки и еду дальше по пустой улице.
– Я не смогу добраться до тебя, пока ты в брюках. Будь терпеливой, Джесса.
Она разочарованно ворчит, хватает меня за запястье, удерживая на месте, и двигает бедрами, создавая трение. Пытаюсь убрать руку, но она крепче держит и вжимается в мою ладонь.
– Если ты кончишь таким образом, то потеряешь мой рот, чего бы мне очень не хотелось. Я мечтал, как ты оседлаешь мое лицо шесть гребаных лет, детка. Не лишай меня этого.
– Тай…
– Не кончай, Джесса.
– Тай, – повторяет она, ее дыхание ускоряется.
Я отрываю руку и хватаюсь за руль. Иисус, прикосновение даже сквозь одежду вызывает покалывание в яйцах.
– Мы почти на месте.
– Быстрее.
Задеваю бордюр, заезжая на подъездную дорожку к ее дому, она рывком открывает дверь и бежит к крыльцу. Выпрыгиваю из грузовика и морщусь от того, как член трется о джинсы во время движения. Я следую за ней, готовый схватить и раздеть ее прямо за входной дверью, как слышу, что на меня рычат три собаки.
– Не обращай на них внимания.
Джесса запрыгивает ко мне на руки, я отступаю, ловя ее и толкая дверь, чтобы та закрылась. Она припечатывается своим ртом к моему. Не уверен, кто первый раскрыл губы, но, когда ее язык касается моего, Богом клянусь, мое чертово сердцебиение отдается пульсацией в члене.
– Кровать, – направляю я нас.
Она кивает в сторону коридора, я открываю первую попавшуюся дверь, не разбираясь, чья это комната. Все, что мне нужно, это место, куда ее можно положить. Джесса прижимает меня к закрытой двери и опускается на колени. Нетерпеливо расстегивает мои джинсы, спускает их и обхватывает руками член. У меня вырывается непроизвольное шипение, когда она начинает ласки, ее пальцы не могут соединиться, пока Джесса пытается обхватить член. Прошло слишком много времени с того момента, как мне пришлось довольствоваться только собственной рукой, и я не был настолько доведен до отчаяния с того времени, как был тринадцатилетним подростком, занимающимся сексом в первый раз.
Она берет его в рот, и я ударяюсь головой о дверь. Черт, не думал, что это случится, что это и ее желание тоже. Ее потребность настолько сильная, как и моя. Ее изящные пальчики слегка касаются моих яиц, короткие ноготки царапают чувствительную кожу. Мои яйца сжимаются ошеломляюще быстро, и я отталкиваю ее, пока не излился ей в горло. Не важно, сколько это продолжалось бы, я не намерен кончать так скоро.
Джесса почти упала, но я успел подхватить ее. Избавляюсь окончательно от штанов и боксеров, поднимаю ее с коленей, и она приближается к кровати. Избегаю смотреть в глаза, боясь испытываемых мною чувств, снимаю с нее майку и накрываю ладонями грудь поверх черного бюстгальтера. С ее губ срывается стон, склоняюсь и посасываю вершинки сосков. Сквозь тонкий слой ткани слега щелкаю по затвердевшим соскам, и она падает назад на кровать. Снимаю рубашку через голову, и еще до того, как та успевает коснуться пола, мои руки на поясе ее брюк, стаскивают их. Обхватываю огрубевшими пальцами икры Джессы, раскрываю ноги и набрасываюсь на нее, словно оголодавший. Она удерживает мою голову, помогая себе двигаться напротив моего рта. Трахаю ее языком, сладкий насыщенный аромат проникает мне в горло. Как только она напрягается, поднимаю ее и ложусь на спину, передвигая так, чтобы киска находилась надо мной:
– Трахни мое лицо, Джесса.
– Что? – ее частое дыхание становится прерывистым.
Хватаю ее за бедра и опускаю на свое лицо, пронзая своим голодным языком.
– Твою ж мать.
Она немного приподнимается и опускается на мой язык. Сжимаю ее попку, до смерти желая погрузить свой ствол в тесный, горячий, влажный жар. Джесса начинает раскачиваться надо мной, и я использую все, что у меня есть, – нос, подбородок, зубы, язык, чтобы привести ее к оргазму. Конечно, хочется быть сногсшибательным, но будучи эгоистичным, нуждаюсь погрузиться в нее больше, чем в кислороде.
Слегка ударяю языком по клитору, в то время как ласкаю ее вход средним пальцем и затем вставляю его в ее тело.
– Тай! – кричит она.
Она сжимается вокруг моего теперь уже влажного пальца, и я позволяю ей кончить. Ее тело дрожит, а из моего члена выделяется столько смазки, что чувствую ее у себя на животе.
Укладываю Джессу на спину, потираю распухшие складочки влажным концом члена, постукивая им по пульсирующему клитору:
– Тебе хорошо?
– Да.
– Отлично, – я скользнул в нее на всю длину, почти полностью вышел и тут же чуть не сдался. – Черт, так хорошо.
Ее киска затягивает меня снова, падаю на предплечья, смотря туда, где мы соединяемся, чтобы не видеть ее ангельское лицо. Осознание происходящего заставляет меня хотеть одновременно продлить все это настолько, насколько возможно, и, одновременно, чтобы все побыстрее закончилось. Чем дольше нахожусь в ней, тем больше начинаю хотеть делать это снова и снова. Толкаюсь жестче, сильнее и интенсивнее, она обхватывает мою талию ногами. Аромат возбуждения наполняет комнату, и я рычу, когда неожиданно изливаюсь в нее в тот момент, когда ее стенки сжимают меня. Она учащенно дышит и затихает, впиваясь в меня ногтями, ее бедра дрожат. Я сдерживаю возбуждение, испытывая головокружение от самого лучшего опыта, что был в моей жизни. Самого сладкого. Самого потрясающего.
Откатываюсь от нее и закрываю рукой глаза. Черт, о чем я думал? Джесса придвигается и закидывает на меня руку и ногу. Не прикасаюсь к ней. Не могу. Даже если мои пальцы горят от желания приласкать ее спину или запутаться в ее волосах.
Чем дольше остаюсь рядом, прикасаюсь к ней, тем больше хочу ее. Чувствую, как Джесса расслабляется, дыхание становится ровным. Выскальзываю из-под нее и собираю одежду. Когда открываю дверь, собаки виляют хвостами, стуча ими по полу. Обхожу их на цыпочках, прикрываясь своим барахлом, одеваюсь и ухожу.
***
Возвращаюсь к себе около часа ночи и, когда понимаю, что я не один такой ранний, выхватываю из бардачка свой «Глок» и выпрыгиваю из машины. Нет смысла откладывать неизбежное.
– Марко, – киваю я и иду, минуя его, к складу.
Слышу его шаги позади меня, подхожу к столу, он обходит, достает кейс и открывает его:
– Все здесь.
Беру плотно набитый пакетик, взвешивая в руке. Без слов закрываю чемоданчик. Забираю его, разворачиваюсь и ухожу. Он следует за мной к выходу, и перед тем, как сесть в машину, слышу, как меня зовут по имени. Когда поворачиваюсь, требуется сопротивление каждой клетки моего существа, чтобы не убить его прямо сейчас. Воздать ему по заслугам за то, как он обошелся с моей матерью. Медленная болезненная смерть. Она могла оставаться наркоманкой, но, возможно, и завязала бы. И все же, не могу. Не сейчас. Я вышел только неделю назад. Мне нужно больше времени.
Поднимаю бровь и жду, что он скажет.
– Что за молчанка, старина?
Он такой самодовольный ублюдок. Чертовски ненавижу его.
– Мне нечего тебе сказать.
Плюхаюсь на сиденье грузовика и открываю окно:
– Ты получишь свою прибыль через три дня.
– Принесешь через два и получишь дополнительно пять процентов.
– Мы договаривались на три дня, и мне не нужны от тебя гребаные бонусы.
Включаю передачу и выезжаю с темной парковки. Захожу в мою пустую, необставленную квартиру и нахожу полную наличности сумку, ожидающую меня. Они уже доставили ее. Теперь мне нужно все сплавить.
Глава 8
Джесса
Две недели. Две долбанных недели с тех пор, как он трахнул и бросил меня. Как он посмел?
Я живу с непреодолимым чувством вины с той ночи, когда арестовали Тая… Зная, что несу ответственность за смерть человека, и неважно насколько он был плохим. Может, у него были дети, жена? Может, еще живы его родители и плачут на могиле, потому что сына забрали слишком рано?
И Тай. Боже, груз на душе от того, что он в тюрьме за преступление, совершенное мной, был иногда так тяжел, что я едва могла дышать. И хотя он не оставил мне выбора, было ли принято верное решение? Все время я задаюсь вопросом, поступила ли я правильно, позволяя взять вину на себя, но оглядываясь назад, знаю, что сделала все как надо.
