Текст книги "Легкая жертва (ЛП)"

Автор книги: Анна Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Анна Брукс

«Легкая жертва»

Серия: вне серии

Автор: Анна Брукс

Название на русском: Легкая жертва

Серия: вне серии

Перевод: А. Перепелица (3-21 гл.),

Anna Tomis (эпилог)

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Мария Суркаева

Оформление: Eva_Ber

Аннотация

Джесса:

Он был там, когда я нуждалась в нем.

Он появился словно герой и спас меня.

Я хотела, чтобы он остался, я хотела узнать его… я хотела его.

Но он всегда уходил без единого слова.

В последний раз я видела его на заднем сиденье полицейского автомобиля, обвиненного в убийстве, которое совершила я.

Tай:

Она смотрит на меня, словно я особенный.

Она думает, что я смогу что-то предложить ей, но она ошибается.

Все, что у меня есть, это уважение среди бандитов и мои кулаки.

Но ради нее я возьму вину на себя.

И хотя я никогда не был достоин ее, я пожертвую всем, чтобы быть уверенным, что она сможет дышать, в то время как я буду задыхаться.

ПРОЛОГ

Тай

Двенадцать лет

Охранник думает, что он очень хитрый и хорошо маскируется, когда следует за мной на буксире, толкая тележку. Я намеренно смотрю на него, нацепив на лицо маску грусти, которую я использую, чтобы дурачить людей. Он смотрит в сторону и хватает что-то с полки. Глупый дилетант. Когда он заворачивает за угол, я хватаю банку с арахисовым маслом и засовываю её под пальто, а затем беру еще одну и бросаю в свою корзину.

Я направляюсь к кассе и ставлю корзину на конвейерную ленту. Продавщица достает одну за одной мои покупки и сканирует их. Словно голодный ребенок, я смотрю, как она сканирует хлеб, овсяные хлопья, две банки кукурузы, четыре пакета лапши и арахисовое масло.

– Всего одиннадцать пятьдесят девять.

– О, у меня есть всего десять долларов, – я надуваю губы и переступаю с ноги на ногу, изображая неловкость. Мои руки дрожат, когда я протягиваю мятую банкноту. – Можете ли вы вычесть арахисовое масло, пожалуйста? Будет ли тогда этого достаточно?

Она смотрит на меня с сочувствием, и ее глаза становятся влажными.

– О, эмм…

– Я заплачу за это. Просто добавьте его в мой счет, – говорит пожилая женщина позади меня, гладя меня по макушке.

Я поворачиваюсь к ней и демонстрирую мое лучшее выражение благодарности.

– О, мэм, спасибо. Большое спасибо, – и снова протягиваю деньги кассиру.

– Нет. Держите это. Я позабочусь об этом, малыш, – настаивает пожилая дама.

– Вы уверены? – спрашиваю я. Она кивает и улыбается, морщины на ее усталом лице от этого становятся глубже.

– Спасибо! – я вытягиваюсь и обнимаю ее, и она гладит меня по спине. – Пожалуйста, дорогой.

Я засовываю свои замызганные купюры обратно в карман и беру две сумки, которые кассир протягивает мне. Я выхожу на улицу, заворачиваю за угол, а затем следую вниз по улице и через переулок, чтобы добраться до своего дома. Я даже не потрудился повернуть ручку входной двери, так как замок сломан. Вместо этого я использую ногу, чтобы пинком открыть дверь.

Когда я иду по коридору к счастливому номеру тринадцать, я опускаю сумки и выхватываю ключ из кармана джинсов, чтобы открыть дверь. Как только вхожу внутрь, я запираю дверь, ставлю продуктовые сумки на кухонный стол, а затем иду в свою комнату.

Моей мамы нет дома, так что я быстро расстегиваю молнию своей куртки и вижу, как банка с арахисовым маслом и пакетик с «M & M» падает на ковер. Я спешу к своему шкафу, поднимаю одну из половых досок и прячу все в тайнике. Я возвращаю доску на место, как она и лежала, а затем иду обратно на кухню, чтобы вынуть продукты. Я научился прятать некоторый запас пищи с тех пор, как мужчины, которые приходят, всегда, в конечном итоге, съедают всю еду, что есть на кухне.

Звон ключей тревожит меня, но когда я узнаю знакомый кашель, я расслабляюсь. Мама входит с сигаретой во рту. Она замечает меня сразу же.

– Мои деньги у тебя?

– Да, все десять, – я вытаскиваю их из кармана и передаю ей.

Она обнимает меня дрожащими руками.

– Такой хороший мальчик. Ты никогда не подводил меня.

Глава 1

Джесса

Шестнадцать лет

– Джесса, я задал тебе вопрос.

Мое внимание возвращается к нашему учителю, мистеру Расселу, и я отвожу взгляд от безумно привлекательного нового парня.

– Извините, я не слышала.

– Если вы не можете сосредоточиться на уроке, мисс Крю, то, возможно, вы хотели бы провести остаток занятия в кабинете директора.

Я изумленно смотрю на него, моя шея и лицо заливаются краской. Уверена, что я ярко-красная сейчас. Пытаюсь что-то сказать, но ничего не выходит.

– С двадцать девятого по тридцать девятый.

Поворачиваюсь к мальчику, который стал причиной моего невнимания. Он новичок здесь, и я не могу отвести от него взгляд. Крупнее, чем большинство парней в классе, даже тех, которые играют в футбол. Он одет в черную футболку, заношенные джинсы и пару серых конверсов. Его глаза – вот что привлекло меня. Даже через два ряда я могу увидеть янтарные вкрапления в светло-зеленой радужной оболочке. Он красивый. Грубый и опасный, но красивый.

– Простите? – спрашивает его мистер Рассел.

– Великая депрессия (прим. Великая депрессия – мировой экономический кризис) началась в октябре тысяча девятьсот двадцать девятого. К тысяча девятьсот тридцать третьему году приблизительно тринадцать миллионов американцев остались без работы. Рузвельт помог уменьшить последствия путем льгот и реформы в тридцатых годах, но состояние экономики не вернулось к прежнему состоянию до гражданской войны в тридцать девятом.

Мистер Рассел смотрит на мальчика большими глазами и кивает. Нет, не мальчика, но еще не мужчину, хотя он скоро им станет. Очень скоро. Быстрее, чем все остальные. Не только его тело свидетельствует об этом, но и мудрые не по годам глаза.

– Очень хорошо. Теперь, если все откроют страницу восемьдесят три… – голос учителя исчезает, поскольку я продолжаю наблюдать за новичком. В конце концов, он посмотрит на меня, не так ли? Хочу еще раз увидеть его глаза.

Когда звенит звонок, я вскакиваю, чтобы собрать книги, раздраженная, что он снова не взглянул на меня. Может быть, поблагодарю его за спасение моей задницы, тогда ему придется посмотреть на меня, не так ли? Да. Это то, что я решаю сделать. Но к тому времени как встаю, он уже ушел.

Моя подруга Кэт берет меня под руку в коридоре.

– О, мой бог! Джесса, что случилось с мистером Расселом? Он так придирался к тебе!

– Я не знаю.

– Боже, какой придурок, – она надувает пузырь из жвачки и тянет меня за собой в уборную. Я наношу больше блеска для губ, в то время как она писает.

– Дерек уже пригласил тебя на танцы?

– Нет.

– Он пригласит.

– Думаю, что да, – говорю, пожимая плечами. – Хотя я видела, как он ушел с Эшли после школы вчера, так что он может позвать и ее.

Вода в туалете сливается, Кэт выходит и моет руки в раковине рядом со мной.

– Он будет идиотом, если не пригласит тебя.

Я качаю головой на ее слова.

– Я серьезно, Джесса. Ты красивая, веселая, умная, и твой папа председатель школьного совета.

– Именно поэтому он хочет пойти с Эшли, а не со мной, – я познала на горком опыте, что люди в школе, как правило, использовали меня, чтобы получить что-то. Например, изменить оценку, сделать исключение из правил. Или они держатся подальше, чтобы избегать моего отца.

– Без разницы. Если он пригласит Эшли, то это будет его потеря, – она закатывает глаза, и мы идем, направляясь к нашим шкафчикам, чтобы положить книги и пойти домой.

– Честно говоря, я даже не очень хочу идти, Кэт, – признаюсь подруге.

– Что? Почему?

– Это просто не мое. Не люблю танцевать. Лучше побыть в приюте для животных.

Предпочитаю одиночество, когда не в школе. Люблю смотреть кино, читать или проводить время с моими животными. Я не затворница, просто мне так удобно. Почему я должна хотеть тусоваться с людьми, которые не особо мне нравятся?

– Ах, Боже! Джесса, не будь такой скучной! – она идет по коридору к моему шкафчику и слегка пихает меня. – Это же бал выпускников. Ты должна пойти.

Я закрываю дверцу шкафчика, сдуваю с глаз челку и игнорирую Кэт. Мы идем к стоянке, где ее старший брат Вон ждет нас в своем грузовике. Она скользит первой, и я сажусь рядом.

– Эй! – говорит он, прежде чем закрываю дверь.

Кэт и я отвечаем:

– Эй! – и машина срывается с места в сторону дома. По пути я опускаю окно и позволяю ветру раздувать волосы. Потом я вижу его, идущим по улице. Когда мы проезжаем мимо, я поворачиваюсь и вижу лицо новичка.

Он поднимает глаза, наши взгляды встречаются, и я не моргаю… Не могу. Он завораживает меня. Этот парень отличается от всех, кого я встречала. Даже не разговаривая с ним, не зная, как его зовут, решаю, что это так. Познакомиться – вот чего я хочу. Поговорить с ним, чтобы он смотрел в мои глаза, а я могла потеряться в его.

Он постепенно исчезает из виду, когда мы двигаемся дальше, и я закрываю глаза, чтобы сохранить его образ, попытаться навсегда запомнить.

Вон подъезжает к моему дому через несколько минут, я благодарю его, обнимаю Кэт, а затем захожу в дом. Мои собаки, Воробей и Зяблик, уже ждут. Они подпрыгивают, Воробей на трех лапах, с нетерпением ожидая прогулку.

*

– Ты выглядишь мило, – говорит Дерек, держа меня за руку, когда мы входим на танцы. Он пригласил меня на прошлой неделе, и, хотя это было в последний момент, я смогла достать платье. Мне совсем не хотелось идти, но Кэт настаивала и умоляла, говорила что-то о воспоминаниях, так что я сдалась.

– Благодарю.

Как только мы попадаем в переполненный зал, я понимаю, что музыка звучит слишком громко, огни ослепляют… Вспышки стробоскопов отражаются от вращающихся диско шаров, свисающих с потолка. Дерек тянет меня в центр зала и поворачивает к себе спиной. Он хватает меня за бедра, притягивает ближе, потом начинает танцевать. Я чувствую, как его твердость упирается в меня, стараюсь не замечать это и получать удовольствие, позволяя своему телу двигаться под музыку. Но в течение вечера я понимаю, насколько не хочу быть здесь. Мы даже не друзья, поэтому я испытываю неловкость.

Я радуюсь, когда объявляют последний танец. Мы с Дереком медленно покачиваемся, его руки лежат у меня за спиной. Песня заканчивается, и я обнимаю его:

– Спасибо за то, что пригласил меня. Я хорошо провела время, – вру я ему. Это был не самый худший вечер в моей жизни. Но если бы я знала, что он постоянно будет тереться своим членом, лучше бы заболела гриппом до того, как Дерек приехал за мной.

– Давай выбираться отсюда. Все едут в отель на реке, – он тащит меня за руку, и я сопротивляюсь.

– Я просто хочу вернуться домой.

– Давай, Джесса, будет весело.

– Что будет весело? – меня за шею обнимает Кэт. Ее почти белые волосы уложены в изящную высокую прическу, голубые глаза светятся. Хочу сказать, какая она сука за то, что заставила меня прийти. Но это моя лучшая подруга, и я знаю, что у нее только добрые намерения.

– Вечеринка на набережной, – встревает Дерек.

– Да! Давай, Джесса, все идут, и ты должна пойти! – она смотрит на меня щенячьими глазами, и я соглашаюсь.

– Хорошо, но только ненадолго.

– Отлично, – Дерек обнимает меня за талию и ведет к лимузину, который он арендовал. Еще несколько пар забираются, кто-то достает алкоголь из сумки и начинает передавать бутылку по кругу. Я отказываюсь, когда он предлагает мне выпить. Дерек пожимает плечами, делает еще один глоток и передает спиртное дальше.

Тихая отдаленная дорога, отель расположенный в нехорошем районе… И мое раздражение превращается в страх, я не решаюсь выйти из лимузина. Всей компанией мы идем к задней части здания и входим в абсолютно темную комнату. Свет включается, и я шокирована, когда вижу бочонок между двух огромных кроватей.

– Класс! Вечеринка! – кричит кто-то, проходя мимо.

Дерек покидает меня и идет прямиком за красным пластиковым стаканчиком, чтобы налить пива. Я сижу на стуле и медленно продвигаюсь назад, наблюдая, как все больше и больше людей входят в помещение. Кэт сразу меня замечает, когда входит в комнату.

– Что ты делаешь одна в углу? – перекрикивает она музыку.

– Я не хочу быть здесь, – говорю я решительно, сдерживая слезы. В комнате, заполненной телами, я начинаю чувствовать клаустрофобию и просто хочу вернуться домой. – Я ненавижу это дерьмо.

Она хмурит брови, понимая теперь насколько мне некомфортно:

– Тогда давай отвезу тебя домой.

– Нет, ты оставайся. Спрошу, может ли водитель лимузина Дерека отвезти меня.

– Мой брат на вечеринке несколькими этажами ниже, он был бы рад забрать тебя.

– Не хочу его беспокоить. Если на лимузине не получится, тогда попрошу Вона, – я доверяю ему, но не хочу портить вечер, вынуждая везти большого ребенка домой.

Парень Кэт подходит, целует ее в шею и уводит:

– Найди меня, если у тебя будут проблемы, – кричит она, растворяясь в переполненном зале. Серьезно, здесь как в бочке с сардинами. Как это может нравиться?

Я вижу Дерека разговаривающего с Эшли и начинаю пробираться к ним, извиняясь по пути. Что за придурок, он должен быть здесь со мной, а сам бросил, чтобы ошиваться со школьной шлюхой. Я медленно продвигаюсь между людьми, потому что никто не слышит, когда я прошу подвинуться.

– Привет, я собираюсь уходить. Как думаешь, водитель твоего лимузина может подбросить меня до дома? – спрашиваю Дерека, когда, наконец, добралась до него.

– Не уходи, – просит он.

Не понимаю. Почему, черт возьми, он хочет, чтобы я осталась?

– Я устала.

Он смотрит на Эшли, потом отталкивается от подоконника, к которому прислонялся.

– Я провожу тебя к лимузину.

– Благодарю.

Когда Дерек видит, как я стараюсь пройти сквозь толпу, он отталкивает меня в сторону, хватает за руку и тянет через всех. Я чувствую себя, как чертов мячик для пинг-понга. Мы выходим в коридор, я иду налево, а он тащит меня вправо.

– Я думаю, мы пришли этим путем.

– Да, но водитель припарковался сзади.

– Ой.

Холодный воздух ударяет в лицо, и я вздыхаю. Наконец, когда я на улице, чувствую, что могу дышать. Осматриваю тускло освещенное пространство, но не вижу лимузин.

– Он не должен был вернуться сюда.

– Нет, он за углом, – говорит Дерек, разворачивает меня и шагает вперед, заставляя отступить. Мое платье цепляется пайетками за кирпичную стену. – Заставь меня кончить, Джесса.

– Что? – задыхаюсь я.

– Давай, я купил билет, оплатил ужин и танцевал с тобой всю ночь. Меньшее, чем ты можешь отблагодарить меня, это сделать минет, – он тянет мою руку к своей промежности и прижимает ладонь к твердому члену.

– Нет! – я стараюсь вырвать руку, но его хватка становится крепче.

– Давай, Джесса. Не будь такой фригидной, – он двигается ближе, прижимая меня бедрами к стене. – Я согласен, чтобы ты сделала все руками.

Он облизывает мои губы, и я отворачиваюсь:

– Остановись, Дерек.

– Джесса, пожалуйста. Подрочи.

– Нет! Боже, что с тобой не так? – я пытаюсь оттолкнуть, но, видимо, мои действия злят его, потому что он хватает меня за горло.

– Со мной все нормально, Джесса. Это ты думаешь, что лучше всех. А теперь, черт возьми, подрочи мне.

Проклятье, что с ним не так? Он был любезен со мной, но обращался с другими людьми, будто они хуже его. Все же, никогда не думала, что Дерек сделает что-то такое.

– Нет.

– Хорошо, – он сжимает мое горло, и когда начинается нехватка воздуха, я задыхаюсь, пытаясь кричать. Давление становится сильнее, и я начинаю метаться.

– Ты собираешься сделать это? – спрашивает Дерек.

Я киваю, и он отпускает.

– Встань на колени. Я хочу минет, так как ты заставила меня потрудиться, уговаривая тебя.

Я качаю головой, не соглашаясь.

– Пожалуйста, не заставляй меня, Дерек. Пожалуйста, – прошу я. Слезы катятся по щекам, дыхание становится прерывистым от страха.

– Я быстро.

Я рыдаю, опускаясь на колени, но пользуюсь возможностью и бью его кулаком по яйцам. Когда он хватается за больное место, я бегу. Слышу проклятия позади и уже собираюсь завернуть за угол, как меня дергают назад за волосы. Дорогая прическа была пустой тратой.

Я кричу, падая на землю. Большое, мускулистое тело полузащитника приземляется на меня, выбивая воздух из легких, и рука Дерека снова обхватывает горло.

– Сука, – выплевывает он.

Я тщетно пытаюсь вздохнуть, когда он задирает платье на живот. В то время как Дерек расстегивает брюки, я понимаю, что зрачки его глаз больше, чем обычно. Наконец, в состоянии говорить, я рыдаю и умоляю, чтобы он остановился. Но каждый раз, как я это делаю, его рука напрягается, показывая, как легко меня задушить.

Молния на штанах расстегивается, и я отворачиваюсь, не могу смотреть, как это происходит. Я кричу от ужаса, когда он срывает мое нижнее белье.

– Заткнись, Джесса. Черт.

Раздается ворчание, и так как я не смотрю, не понимаю, почему Дерек больше не на мне. Все, что я знаю, это то, что его нет и можно, наконец, вздохнуть, так что я поднимаюсь и хочу убраться отсюда. Но то, что я вижу, одновременно пугает и успокаивает.

Это он. Первое, что замечаю, – его черная футболка, потом кулак, летящий в лицо Дерека, затем колено в пах, и насильник кричит. Интересно, в возбужденном состоянии это больнее?

Он ничего не говорит, но продолжает бить Дерека с яростью, которую я видела только в боевике… Все происходит как во сне, но этот парень доказывает, что я неправа.

У Дерека на лице раны в нескольких местах, кровь стекает на белую накрахмаленную рубашку. Он падает на землю, получая последний удар в живот.

Мой спаситель стоит над неподвижным телом Дерека, выжидая, когда тот пошевелится. Минута проходит без изменений, парень поворачивается и смотрит на меня, пройдясь взглядом с головы до блестящих серебряных ногтей на ногах и обратно.

– Ты в порядке? – спрашивает он.

Я киваю. Теперь, когда ты здесь.

– Да. Спасибо.

Он подбирает и протягивает мои разорванные трусики.

– Я провожу тебя домой.

Он уходит, и я спешу догнать его. Мы не далеко от моего дома, но идти пешком не так близко. Легче было бы позвонить родителям, чтобы они забрали меня, но не хочу, оставаться здесь и ждать. Я чувствую себя в безопасности, будто ничего плохого не может случиться, потому что он не допустит.

Мне пришлось ускориться, чтобы поспевать за ним, и через несколько кварталов мои ноги начинают гореть. Вообще-то, я на каблуках.

– Мне нужно замедлиться, – говорю я.

Он поворачивается, смотрит на мою обувь и снижает темп.

– Так что, э-эм. Спасибо. Еще раз.

В ответ он только молча кивает. Нет ни «пожалуйста», ни чего-то подобного.

– Почему ты там оказался? Я не видела тебя на танцах.

Он не отвечает, так что я пытаюсь снова:

– Как тебя зовут?

– Тай.

Я понимаю его неразговорчивость, как намек, чтобы быть тихой и просто следовать за ним. Не понятно, откуда он знает, где я живу, но я слишком перегружена эмоциями, чтобы думать сейчас об этом.

Мы всего в двух кварталах от дома, но мои ноги подводят. Я останавливаюсь у дерева, снимаю туфли и иду босиком. Тай ждет, когда я догоню, затем поворачивается и берет меня на руки.

Я задыхаюсь и хватаю за его футболку. Я разглядываю его, пока он на меня не смотрит. Густые брови, три веснушки с правой стороны и черные ресницы. Его глаза пристально изучают окрестности.

Под одеждой, его сердце бьется напротив моей руки уверенно и спокойно. Так же, как он сам.

Тай ставит меня на нижнюю ступеньку крыльца, поворачивается и уходит. Он уже у тротуара, когда я кричу:

– Подожди!

Я бегу вниз по дорожке, не обращая внимания на боль в ногах:

– Ты не можешь просто уйти.

– Иди внутрь, – он разворачивает меня за плечи и подталкивает обратно в сторону дома. – Давай.

Я оборачиваюсь.

– Нет.

Он вздыхает и скрещивает руки:

– Что, Джесса?

– Ты знаешь мое имя?

– Да.

– Что ты там делал?

– Встречался с друзьями.

– Почему ты не был в школе?

– Слушай, – он распрямляется, оглядываясь вокруг. – Я был в нужном месте в нужное время. Это все, ладно? Надеюсь, что этот мерзавец не будет связываться с тобой снова.

– Я не знаю.

– Мне нужно идти, – он поворачивается и уходит прочь, прежде чем у меня появляется шанс ответить.

У меня так много вопросов, я очень хочу поговорить с ним. Его присутствие помогло отвлечься от происшествия с Дереком. Боюсь, что, когда Тая не будет рядом, страх того, что произошло и что могло бы случиться сегодня вечером, накроет меня. Я бы хотела просто сидеть с Таем всю ночь, но так как у меня нет такого шанса, я опускаю голову и возвращаюсь к крыльцу. Когда я оглядываюсь, его уже нет.

Глава 2

Джесса

Восемнадцать лет

– Ты готова к завтрашнему дню? – спрашивает мама, присоединяясь ко мне на крыльце.

– Да, я так рада, что средняя школа закончилась.

– О чем думаешь?

Полагаю, материнский инстинкт помогает ей понять, когда что-то происходит.

– Он был там в ту ночь, мама.

– Знаю, милая. Я верю тебе.

– Думаю о нем все время. Не понимаю, как едва знакомый человек, стал так много для меня значить, – Тай постоянно в моей голове. Это больше, чем подростковое увлечение. Он больше, чем это… Он все.

Она поглаживает мое колено и сжимает его.

– Иногда, нет объяснения происходящему, Джесса. Но мне не нравиться, что ты так зациклилась на ком-то, кто появился, чтобы сразу исчезнуть.

– Я знаю, – вздыхаю и кладу голову ей на плечо. – Просто не могу выбросить его из головы. Он всегда там. Тай оставил меня в жизни, но никогда не покидал сердце, и это причиняет боль.

– О, милая, – она нежно гладит мои волосы. – Хотела бы я сказать что-то, чтобы тебе стало лучше, но правда в том, что вылечить разбитое сердце не так просто. Однажды, ты будешь двигаться дальше, но до тех пор, попытайся помнить его, хорошо?

– И что же ты думаешь, кем он был?

– Он был спасителем, милая. Избавил тебя от ужасной ситуации. Может, ему не суждено быть большим, чем это.

Мама целует меня в макушку и уходит внутрь, оставив меня потрясенной. Нет, она ошибается. Он должен быть гораздо больше чем это. Я просто боюсь, что у меня никогда не будет возможности узнать наверняка.

*

Весь наш выпускной класс бросает шапочки в воздух, и я улыбаюсь, когда ловлю свою. Наконец-то. Сделано. Я покончила с этой дырой. Покончила с этими осуждающими людьми, с тупой политикой этого сообщества. Я покончила с этим к чертям собачьим.

Кэт, мой единственный верный друг, берет меня под руку, и я обнимаю ее в ответ:

– Ура!

– Я знаю, ладно. Ура!

Мы направляемся туда, где наши родители и семьи возбужденно сидели в течение двухчасовой церемонии. Все едут в местный ресторан в центре города, и мы друг за другом паркуемся в гараже. Наш ранний ужин счастливый, веселый и праздничный. Кэт уезжает в колледж в Нью-Йорк, а я собираюсь в Калифорнию. Мне нужно выбраться из города на некоторое время и посмотреть, что есть за его пределами. Уверена, что вернусь, в конце концов.

Бабушка и дедушка Кэт покидают ресторан в то же самое время, что и мои, ее родители следом за ними. Мама и папа остаются немного дольше. Когда папа зевает, мы все вместе уходим.

– О, а давайте пойдем в этот новый йогурт-бар! Мороженое звучит здорово! – говорит Кэт взволнованно. Вон просто качает головой своей младшей сестре сладкоежке.

– Вы трое идите вперед. Мы устали, и он нуждается в своем лекарстве от давления, – говорит мама, склонив голову к отцу.

– У меня, вообще-то, свидание вечером, так что я должен идти, – говорит Вон.

– Конечно, ты должен, – дразнит Кэт. – Мой брат бабник.

– Эй, я не могу ничего поделать, дамы не могут сопротивляться мне, – он обнимает всех девушек, потом пожимает руку моему отцу и направляется в гараж.

– Думаю, остались только мы, – подмигиваю я Кэт, и она улыбается шире; у нее прекрасные белые зубы, спасибо отцу за посещение ортодонта. Она может сниматься в рекламе зубной пасты, такие они красивые.

Мы идем к маленькому магазину на углу отведать восхитительное угощение. Кэт берет шоколад поверх шоколадного мороженого, а я ванильное с «Орео» (прим. Оrео – печенье, состоящее из двух шоколадных дисков и сладкой кремовой начинки между ними).

Мои щеки болят от того, что я так много улыбаюсь, потому что я не могу поверить, что мы наконец-то выпустились. После той ночи с Дереком последние пару лет были тяжелыми для меня. Я рассказала родителям, как только вернулась домой. Это было его слово против моего, и потому, что отец Дерека был судьей, у него не возникло проблем.

Парень утверждал, что в то время как мы вышли на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, на нас напали, и я убежала домой пока он отбивался. Эшли сказала, что я добровольно ушла с Дереком, и так как она была той, кто нашел его в переулке, полиция поверила в их историю.

Это не имело даже смысла. Не стала бы я вызывать полицию? Не стала бы волноваться за безопасность Дерека? Они пытались сказать мне, что я была в шоке.

Люди начали говорить за моей спиной, считая меня лгуньей, ябедой и ханжой. Мне было плевать, никто из них никогда не был моим другом, кроме Кэт, так или иначе, но все равно обидно, что некоторые, особенно девушки, осуждали меня.

Тай не возвращался. Я не видела его с того дня. Говорили, что он исчез. Мой отец использовал все возможные ресурсы, чтобы найти его. По-видимому, он был в приюте в то время, поэтому было легко убежать незамеченным.

Я думаю о нем постоянно. О его красивых глазах, и как он прижимал меня в своих объятиях. Я никогда не чувствовала себя более счастливой и защищенной, чем в те несколько коротких минут, когда он нес меня. Боже, я хочу больше этого.

Вне зависимости от того, что случилось в ту ночь и независимо от того, как все называли меня, я знаю, что он мне поверил. Тай поверил и спас меня. Если бы не он, кто знает, что случилось бы. Не хочу думать об этом. Не хочу играть в игру «что – если». Я просто буду двигаться дальше.

Кэт и я садимся в наши автомобили, и она машет, когда уезжает. Я вставляю ключ в замок зажигания, но ничего не происходит, когда поворачиваю его. Какого черта? Пробую еще раз с тем же результатом. Достаю телефон позвонить Кэт, чтобы она приехала забрать меня, но у меня нет связи здесь на парковке. Выбравшись из машины, обхожу вокруг, пытаясь найти сервис. Когда я выхожу на тротуар, приближается мужчина, бегущий трусцой.

Он высокий, одет в серые спортивные штаны и серую кофту с капюшоном и оторванными рукавами, открывающими большие бицепсы. Его голова опущена, но почувствовав меня, он поднимает взгляд.

– Тай, – шепчу я, сердце останавливается, и мурашки покрывают кожу.

Он замедляет бег и останавливается передо мной. Его вздымающаяся грудь так близко. Он больше не мальчик. Я знала, что Тай вырастет симпатичным, но не ожидала, что таким красивым.

Его глаза исследуют мое лицо, скользят ниже к груди, которая выросла с тех пор, как я в последний раз видела его, затем опускаются к блестящим розовым ногтям на ногах и возвращаются наверх. Я вздыхаю и кладу руку на грудь, желая, чтобы мое сердце снова билось.

Он должен чувствовать это. Связь. Искру. Это неоспоримо, и я не думаю, что когда-либо будет сравнимо с чем-то еще. Как случилось, что эти чувства не прошли за несколько лет?

– Почему ты исчез?

– Я был поблизости.

– Где?

– Почему ты здесь? – спрашивает он в ответ.

– Перестань быть таким таинственным, Тай. Боже. Я просто хочу поговорить с тобой. Ты не можешь сказать мне, что я единственная, кто знает, что здесь есть что-то, – я показываю жестом между нами.

– Нет, ты права, – кивает он. – Но сладкая невинная маленькая девочка, как ты, и парень, как я, не принадлежат друг другу, детка.

– Откуда ты знаешь, что я милая и невинная?

Его язык высовывается и увлажняет губы, а затем он приближается на пару шагов ближе. Мое дыхание задерживается, и когда Тай проводит пальцем по моей щеке, я закрываю глаза. Опуская голову, он ведет носом вдоль моего уха, прежде чем чувствую его губы:

– Черт, ты так хорошо пахнешь.

Я громко глотаю, и он посмеивается:

– Нервничаешь?

– Нет.

Он вздыхает, делает шаг назад, затем проводит рукой по своим волосам:

– Почему ты здесь?

– Почему ты оставил меня в ту ночь и никогда не возвращался? Я скучала по тебе.

– Мне нужно, чтобы ты поверила в то, что для тебя же лучше, если мы не вместе, хорошо? Проклятье, я соскучился по твоему красивому лицу так сильно, но черт… Так, почему ты здесь одна?

Скрещиваю руки на груди и сдаюсь. Я могла бы привлечь его, но Тай, вероятно, прав. Он испорченный мальчик, а я наивная девочка. Но это не значит, что я не хочу узнать его. Существует что-то между нами на не понятном мне уровне. Нужно просто больше времени с ним:

– Моя машина не заводится, и нет связи.

Он кивает и идет к моей машине, наклоняется, а затем открывает капот:

– Попробуй завести снова.

Не сомневаюсь в его действиях, так как он, кажется, знает, что делает, и я поворачиваю ключ с тем же результатом.

– Это из-за свечей зажигания. Я могу поменять их. Просто нужно пойти в магазин и купить их.

– Хорошо.

Он захлопывает капот, затем начинает уходить. Я наблюдаю за ним, не зная, что делать. Тай такой интригующий, такой спокойный и неуловимый – причины, по которым учащается сердцебиение. Он плохой мальчик с мягким сердцем. Парень, с которым твои родители не захотят, чтобы ты пошла на свидание. Человек, который будет защищать тебя до последнего вздоха.

Он поворачивает голову, чтобы увидеть меня через плечо:

– Ты идешь?

Заблокировав за собой дверь, я спешу и догоняю, практически бегу, чтобы не отставать от него. Мои туфли намного более удобны в этот раз. Когда мы через пол мили входим в сомнительный район, я автоматически тянусь к его руке.

Он смотрит на меня сверху вниз:

– Не бойся, – кадык движется чуть-чуть, и его глаза темнеют, прежде чем он смотрит по сторонам. Снова его взгляд повсюду, ища что-то или кого-то. Не знаю, не хочу знать, но что бы это ни было, не хотелось бы, чтобы это была я.

После небольшой остановки, он открывает дверь в старом потрепанном пикапе и заводит меня внутрь, держа за руку, чтобы помочь. Влезаю внутрь без колебаний. Как правило, я бы скептически относилась к любому другому парню, но не к нему. Чувствую, что знаю его всю свою жизнь. Он проходит к другой стороне, хватает ключ из-под коврика, затем поднимается и заводит большой тарахтящий грузовик.

– Куда мы едем?

– Чинить твой автомобиль.

– Как твои дела?

Он ворчит, поворачивая за угол:

– Действительно? – отвечаю себе с сарказмом. – Это круто. Я замечательно, огромное спасибо за вопрос.

Его губы приподнимаются выше, и я вздыхаю. Ему идет улыбка.

– Ты должен чаще улыбаться, – предложила я.

– Я не улыбнулся.

– Улыбнулся.

– Нет.

– Да.

– Какая разница, – улыбается он еще больше.

Я приподнимаюсь:

– Ты улыбнулся. Мне понравилось. Это делает твой образ менее криминальным.

В миллисекунды настроение меняется в кабине, а небольшая улыбка превращается в жесткую линию. Черт, я идиотка.

Я поджимаю губы и смотрю в окно. Через пять минут он въезжает в автомастерскую и выключает двигатель. Я выскакиваю из грузовика и спешу за ним, так как мы находимся в еще худшем районе, чем раньше.