Текст книги "Обещана дракону, или Счастье по договору (СИ)"

Автор книги: Анна Батлук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Вы отождествляли меня со злодеем?!

– Да, и по правде сказать, причин изменить личность главного героя, у меня до сих пор нет.

Теперь ГримГайл обиженно насупился.

– Мне продолжать? – поинтересовалась я.

– Даже и не знаю, – вздохнул герцог, заставив меня задуматься. Все-таки он слишком добродушно себя ведет, к чему бы это? – Но давайте попробуем.

– Злодей похитил Розалинду и насильно женился на ней. Теперь понимаете, почему я не хотела менять имя? Но девушка все время была несчастна, пыталась сбежать, или же навредить злодею. После очередной безуспешной попытки его отравить, Лорд превратил бедняжку в подсвечник и бросил в темную башню, полную такой же рухляди. Время шло, Розалинда томилась в подсвечнике, пока Лорда не победил в поединке прекрасный благородный Принц, и не расколдовал девушку поцелуем. Они жили долго и счастливо…Конец.

– Вы знаете, – сказал герцог. – Я даже не могу сказать, кто в сказке положительный герой. Вот смотрите, в вашем повествовании не было и слова о том, что Розалинда леди, поэтому делаем вывод, что она простолюдинка. В пользу этого утверждения говорит и тот факт, что для побега она никаким Даром не воспользовалась.

– И что? – не поняла я, к чему ведет герцог.

– Злодей у нас лорд – это видно и из его имени, и из существования замка и способностей. Вот и получается, что влюбился он в обычную девушку, взял ее в жены, а она ему и яд в суп, и сбежать пытается.

– То есть, по-вашему, она от счастья сознание терять должна, раз лорд на нее внимание обратил, – вспылила я. – Осчастливил, так осчастливил.

– Мы говорим о сказке, – мягко напомнил мне ГримГайл. Положительно, что-то с ним не то творится. – А в сказке, как и в любой ситуации, есть две и более стороны, которые надлежит рассмотреть. Возможно, Лорд привык думать, что он центр Вселенной, и сопротивление Розалинды показалось ему пустым капризом.

Комментировать рассуждения герцога я не собиралась. Отлично понимая Розалинду, в жизнь которой вмешался чужой ей человек, принять сторону злодея я не могла и не хотела. Меж тем мы поднимались по узкой винтовой лестнице наверх. Было темно, но на нашем пути, именно в том месте, где мы проходили, вспыхивали языки пламени, освещая дорогу. Я даже остановилась и рассмотрела их повнимательнее. Огонь горел ровно, ярко и без какого-либо топлива. Под ним не было даже лучины.

– А как это, повелевать огнем? – спросила я.

– А как это, повелевать животными? – в тон мне ответил ГримГайл. Я замялась. Не признаваться же, что и сама не знаю каково это. Но герцог, не замечая моего смятения, продолжил:

– Я огнем не повелеваю, вернее, повелеваю не так, как вы себе это представляете. Он всегда у меня в груди. Он мягкий, он греет, когда я спокоен, и он растет, ширится, обжигает, когда я злюсь. Поэтому я увеличиваюсь в размерах и обращаюсь в дракона, все это для того, чтобы удержать его в себе… чтобы выжить.

– А внешний огонь? Вы же управляете им.

– Внешний огонь, внутренний…. Как ощутить разницу между ними? Дым, такая же часть огня – вдохну его, и вот он внутри меня. Вас понести? – спросил ГримГайл, заметив, что я устало прислонилась к стене.

– Премного благодарна, но обойдусь собственными силами, – я отлепилась от стены и двинулась дальше. Шли мы достаточно долго, и когда лестница окончилась тяжелой дубовой дверью, я облегченно выдохнула, и благодушно решила, что убийство герцога откладывается до лучших времен.

ГримГайл набросил на меня свой сюртук, и немного придержал за плечи. Я недовольно сбросила его руки и отстранилась.

– За одежду спасибо, но прикосновения ваши были лишними.

Герцог промолчал, открыл передо мной дверь, и мы вышли на миниатюрную смотровую площадку, расположенную на самой высокой башне замка. На улице уже стемнело, а удивительно звездное небо и зависшая прямо перед нами луна, создавали ощущение ночников. Спустившееся на башню облако, как будто укутало туманным одеялом, сгрудившиеся вокруг горы. Было холодно, изо рта вырывался пар, но огромный сюртук герцога, который я придерживала изнутри руками, не давал мне замерзнуть.

Подойдя к краю, я с опаской посмотрела вниз. Двор тонул в темноте, и казалось, под нами разверзлась черная, всепоглощающая пропасть.

– Вам нравится? – спросил ГримГайл.

Я обернулась. Герцог стоял в центре площадки и, запрокинув голову, смотрел на звезды. Я бы в таком положении долго не выдержала – точно головокружение бы началось.

– Нравится, – ерничать я не стала.

– Ну что ж, я рад, что в моем доме вам хоть что-то пришлось по душе.

Появилось желание сказать, что в замке мне нравится все, кроме собственно его хозяина, но в кои-то веки решила быть умнее и уклончиво заметила:

– Вы не правы, в вашем доме мне нравится многое.

– Но не я, – посмотрел мне в глаза ГримГайл.

– Но не вы, – признала я, не чувствуя вины – он же сам это сказал.

– Мне странно и непривычно слышать это, но… в общем-то, на эту тему я и хотел с вами поговорить.

Завтра приезжает моя мама-леди ГримГайл.

– Я присутствовала при вашем разговоре с Бейсриком.

– Да…Мне хотелось бы…О, Духи, даже не знаю, как сказать, что за глупая ситуация!

Я улыбалась, и помогать герцогу совершенно не собиралась, хотя примерно представляла себе, о чем будет просить герцог. Конечно, никакой матери не понравится, что невеста ее сына терпеть оного не может. Но у меня на этот счет были свои планы.

– Нам нужно будет сделать вид, что мы влюблены друг в друга, – наконец, определился с формулировкой герцог.

– Может быть, легче разорвать помолвку? – предположила я.

– Нет, об этом не может быть и речи, – отрезал ГримГайл.

– Но почему вы так упрямо стоите на своем?! – не выдержав, я закричала.

Герцог как-то совсем беспомощно на меня посмотрел, тяжело вздохнул, и сказал:

– Я восемнадцать лет отстаивал перед семьей право на невесту не из нашей семьи. И теперь, когда вы уже здесь, и все вроде бы смирились, перестали посылать в мой замок дракониц, мне придется всё разрушить только из-за того, что моя матушка не вовремя приезжает?

– Вообще-то не из-за этого. Просто в вашем с будущей женой союзе не будет любви.

– В браке любовь имеет второстепенное значение, а то и вовсе никакого.

– Ну, вот и женитесь без любви, а я не желаю, – огрызнулась я. На площадке воцарилась тишина.

Герцог, помрачнев, смотрел на меня. Подозреваю, ждал извинений, а я, понятное дело, их ему приносить не спешила. Как оказалось, выдержки у меня больше.

– Леди Лорелла, вы можете хотя бы в чем-то пойти мне навстречу? – вскричал ГримГайл.

– Если вы сумеете заинтересовать меня достойным предложением, то безусловно.

– Вот как, – на щеках герцога заходили желваки. – У вас же есть какие-то предпочтения? Что вы хотите за роль влюбленной в меня невесты, сыгранную перед моей матушкой?

В душе моей зазвучали фанфары. Я медленно обошла герцога, тщательно обдумывая свои слова, и остановилась за широкой ГримГайловской спиной. Мужчина весь напрягся, но оборачиваться не спешил.

– Вы, мой дорогой жених, кажется, готовились к отъезду, – промурлыкала я. – Надеюсь, вы не собирались оставить меня наедине с леди ГримГайл?

Герцог резко обернулся.

– Откуда вам известно про поездку?

Я загадочно улыбнулась, не собираясь признаваться, что мне ничего о ней не известно, кроме самого факта отъезда.

– Мама приедет максимум на три дня. На больший срок ни моего терпения, ни ее заботы не хватит.

После я уеду.

– Нет, лорд ГримГайл, – улыбнулась я. – Мы уедем вместе.

– Я направляюсь в Королевство эгидов с дипломатическим визитом, – нахмурился герцог. – Чем будете заниматься вы?

Королевство эгидов? Все что я знала об этой стране, так это то, что у них странные боги, привычки и нравы. Придется почитать соответствующую литературу.

– Я полагаю, для невесты Его Светлости какое-нибудь развлечение подберут.

Герцог посверлил меня взглядом.

– Может быть, у вас есть другое условие?

«Есть», ехидно подумала я. «Но вы, лорд ГримГайл, об этом узнаете чуть позже».

Было очевидно, что герцог почти сдался. Я довольно улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Хорошо, – отчетливо скрипнул зубами ГримГайл. – Будет по-вашему. Но учтите, игра ваша должна быть достоверной, причем не только перед моей мамой, но и в Королевстве эгидов.

Я закатила глаза, уверенная в том, что если бы герцог удержался от ценных указаний, планета ушла с орбиты. Видя, что возражений не имеется, ГримГайл обрадовался и сообщил:

– Вот и замечательно, что мы смогли договориться. Мне пожалуй пора. Пойдемте, я провожу вас до комнаты.

– Не спешите, лорд, – я улыбнулась так широко, что ГримГайл нахмурился, заподозрив, что малой кровью ему отделаться не удастся. – Давайте обсудим еще одну проблему – как вы объясните своей маме пребывание в замке любовницы?

Как ГримГайл сдержался и не выругался вслух, не понимаю. В глазах его заплясало пламя, но я не стушевалась, а, наоборот, повыше задрала подбородок и посмотрела на своего жениха с вызовом. Тот закрыл глаза, немного подышал носом, успокаиваясь, и после ответил:

– Леди Бри будет заперта в своей комнате, и никто из живущих в замке, моей матери о Виоле не скажет.

– Так ли уж и никто? – хитро прищурилась я.

– Вы имеете в виду себя? – обреченно спросил герцог. Я ликовала, прекрасно понимая, что деваться ему некуда.

– А вы думаете, я способна в доверительном разговоре с будущей свекровью умолчать о таком вопиющем нарушении моего спокойствия? Объединенными усилиями, моими и леди ГримГайл, мы убедим вас, что одновременное пребывание в замке и невесты и любовницы, по меньшей мере, безнравственно.

– Знаете, что мне в вас не нравится? – спросил ГримГайл.

– Позвольте предположить…Ммм, думаю мое нежелание тихой кроткой овечкой ждать ваших пожеланий. Угадала?

– Нет, мне не нравится то, что мы еще не женаты, а вы мной уже командуете.

– Не преувеличивайте. В первый раз за время нашего знакомства прислушались к моим доводам, и уже сделали вывод о моих командирских замашках.

Не слушая, ГримГайл неожиданно обнял меня за талию и привлек к себе.

– А знаете, что безумно по душе? – шелестящим шепотом спросил он, наклоняясь к моему лицу.

– Не знаю, – поддаваясь настроению, тоже прошептала я. И внезапно подумала о том, какие красивые у ГримГайла губы. И, как будто услышав мои мысли, герцог заявил:

– Ваши губы. Они, как спелая вишня, я уже представляю, какие они мягкие, податливые, как вы будете стонать, когда мне удастся сорвать с них поцелуй…

– Поцелуете, укушу, – прямо предупредила я, видя, что ГримГайл наклоняется еще ниже. – Пока у нас складываются неплохие деловые отношения. Давайте не будем их портить вашими домогательствами.

Герцог, откинув назад голову, закатился громким раскатистым смехом. Я аккуратно высвободилась из плена его рук и отступила, неожиданно подумав о том, что не зря для разговора ГримГайл выбрал столь романтичное место. По всей вероятности, надеялся, что расчувствуюсь и за роль влюбленной невесты ничего не потребую.

– О каких деловых отношениях вы ведете речь? – спросил герцог, когда успокоился.

– Вообще-то, вы моя будущая жена.

– Особенно ярко это проявляется в нашем договоре, – съехидничала я. – Но вы так и не ответили, леди Бри останется в замке?

– Нет, – ГримГайл с улыбкой смотрел на меня. – Леди Бри завтра утром отправится в свое имение.

Но учтите, я считаю, что вы просите выгнать Виолу потому, что ревнуете.

– Разумеется, – разозлилась я. – Виной всему ревность, раз уж на большее вашей сообразительности не хватает.

И на этой совсем не дружеской ноте, я направилась к лестнице, демонстрируя, что разговор окончен.

Глава 6.

Наутро леди Бри покинула замок. Провожать ее я не вышла, но отказать себе в удовольствии наблюдать из окна погружение нахалки в карету, не смогла. Визги Виолы, даже с учетом запертых створок, были оглушительны. Раскрыв чемодан, она, не прекращая верещать, в остервенении метала в побледневшего Бейсрика свои вещи, по-видимому, так выражая несогласие с собственным выдворением. Слуги попрятались, кто за каретой, кто за крыльцом, а упрямый констебль все пытался взывать к крупице разума, сохранившегося в этой женщине.

Все враз изменилось, когда на крыльцо вышел ГримГайл. Леди Бри бросилась к любимому и застыла всего в паре шагов, остановленная холодным выражением лица и твердым взглядом. Не знаю, что герцог сказал Виоле – окно я так и не открыла, но леди Бри сразу же ссутулилась, уже без лишних криков развернулась, и как слепая, спотыкаясь на высоких каблуках, двинулась к карете.

Лошади тронулись, увозя повозку прочь из замка, а раскрытый чемодан так и остался стоять во дворе.

Ветер покачивал его тяжелую крышку и трепал разбросанные по брусчатке платья. ГримГайл с минуту стоял, провожая карету взглядом, а затем, оставленные Виолой вещи вспыхнули ярким пламенем.

Слуги, едва покинувшие свои укрытия, вскрикнули и опять попрятались, а герцог неожиданно взглянул на мое окно. Прятаться я не стала. Уверенно смотрела прямо в глаза своему жениху, сложив руки на груди. Я была в своем праве – меня в этот дом привезли, как невесту, причем вопреки моему желанию, и удаление любовницы жениха всего лишь закономерность.

ГримГайл это тоже понял. Во всяком случае, он широко улыбнулся, подмигнул мне, и, не обращая внимания на пылающие одеяния леди Бри, вернулся в замок.

Завтракали мы вместе с герцогом. О Виоле он не упоминал, за что я была очень благодарна. Вообще, ГримГайл был как-то напряжен, наверное, предвкушал встречу с матушкой. Я же, напротив, вела себя спокойно и большого значения предстоящему знакомству не придавала.

Сегодня повару, как никогда, удался десерт. Я доедала уже второе пирожное, ГримГайл пил свой кофе, и одновременно просматривал какие-то бумаги, как в столовую влетел взлохмаченный Бейсрик и застыл перед столом, задыхаясь, и бешено вращая глазами. Герцог со стуком опустил чашку на блюдце, и сквозь зубы спросил:

– Что?!

– Ваша Светлость, герцогиня ГримГайл пожаловала!

– Как? Ты же сказал вечером!

– Мне не терпелось увидеть сына, – раздался густой, насыщенный красками голос и в комнату вошла высокая дородная дама в темном дорожном костюме. Если бы Бейсрик заблаговременно не предупредил нас о приезде герцогини, я бы ни за что не опознала в этой женщине мать своего жениха. Черные, как смоль волосы, намного темнее, чем у сына, уложены в высокую прическу, черты лица крупные и заметные, особенно привлекал внимание нос. Выглядела леди чуть старше своего сына и больше была похожа на его сестру.

Герцогиня отодвинула со своего пути Бейсрика, стягивая перчатки подошла к сыну и, клюнув воздух у его лица, с интересом уставилась на меня.

ГримГайл, спохватившись, встал, и, протягивая ко мне руку, очень неуверенно произнес:

– Мама, рад представить тебе свою невесту – леди Лореллу Аманду УолтВисби. Дорогая, это моя матушка – вдовствующая герцогиня ГримГайл.

– Мое почтение, леди ГримГайл, – я присела в глубоком реверансе. – Рада вас приветствовать.

– Не сомневаюсь, – фыркнула герцогиня и отвернулась к сыну. – Как ты похудел, милый, тебе, верно, совсем некогда отдыхать.

ГримГайл недовольно закатил глаза, но с почтением ответил:

– Все отлично, мама. Отдыхаю по графику. С нашей прошлой встречи в нем совершенно ничего не изменилось, но два года назад ты говорила, что я безобразно растолстел.

Я с сомнением окинула взглядом фигуру герцогини. Мне кажется, ей бы лишним весом вообще пенять не стоило, но вмешиваться в разговор не стала.

– Два года назад у тебя не было невесты, – сделала первый выстрел будущая свекровь, одновременно попытавшись оглушить меня тяжелым взглядом. Выстрел цели не достиг, я мило улыбнулась, и, подплыв к жениху, пропела:

– Леди ГримГайл, я и…, – немного замялась, вспоминая имя герцога. – …и Бриар помолвлены уже, как восемнадцать лет. Так что, простите, но два года назад невеста у него уже была.

– Но не в замке, – отбрила меня герцогиня. – Бриар, дорогой, проводи меня в мои покои, – одарила меня презрительным взглядом. – Я хочу поговорить с тобой наедине.

– Мама, с этой функцией отлично справится Бейсрик, – ГримГайл взял меня за руку отчего глаза свекрови вмиг налились кровью. – У меня очень много работы, прости. Мы поговорим после обеда.

– Очень на это надеюсь, – ядовито произнесла герцогиня, раздраженно бросила перчатки на стол (хорошо хоть не мне в лицо), и вышла из столовой в сопровождении констебля. Я с трудом сдержала желание показать ее затылку язык, и постаралась вернуть себе ладонь, нагло захваченную в плен ГримГайлом. Когда ничего не вышло, я удивленно воззрилась на жениха.

– В чем дело?

– Вы назвали меня по имени, – улыбнулся герцог.

– Вы тоже, но это не повод держать мою руку. Как видите, герцогиня ушла, и играть нам не для кого.

– Не ищите с мамой ссоры, – нахмурившись, предупредил ГримГайл. – В гневе она очень опасна, а я не всегда буду рядом.

– Мне соглашаться со всем, что она скажет?

– Было бы неплохо, а это возможно?

– Не заставляйте меня жалеть о нашей договоренности, – предупредила я.

– Вы вполне можете успокаивать себя мыслями о предстоящем путешествии, – улыбнулся ГримГайл, но руку все-таки отпустил.

Из столовой мы вышли вместе, но разошлись в разные стороны. Куда направился герцог, меня интересовало мало, лично я собиралась позаниматься в библиотеке.

Библиотекарь встретил меня с оглушающей в своей наивности радостью. Подозреваю, он ужасно скучал, все-таки посетители в замковой библиотеке были редкостью. Я попросила отыскать приличную литературу, в которой можно почерпнуть полезные сведения о Королевстве эгидов. Вливаться в сонм граждан этого государства я не собиралась, но глупо было бы ехать в чужую страну и ничего о ней не знать.

Библиотекарь принес целую кипу книг и поставил на стол передо мной, взметнув огромное облако пыли. Я с грустью провела пальцем по старым корешкам – прочитать все фолианты за два дня это непосильная задача. Заметив мою кислую физиономию, библиотекарь пододвинул ко мне два объемных тома – сочинение нашего соотечественника, путешественника и дипломата, лорда Вигаро. О нем я слышала, и даже более того, по его книгам учила историю, поэтому за дело взялась с большим воодушевлением.

В первую очередь меня интересовал государственный аппарат Королевства эгидов, все ж таки направляемся мы туда с дипломатическим визитом, а не достопримечательности посмотреть, и я отыскала соответствующий раздел.

Во главе госаппарата эгидов стоит король (мне подсказал библиотекарь, что сейчас это Варвальф III), но всей полнотой власти он не обладает. В его руках сосредоточилась законодательная и исполнительная власти, а вот судебную осуществляет Ковен 7 одаренных. Каждый из них является жрецом отдельного бога, но все вместе они обладают даже возможностью свергнуть короля. Понятно, что происходить это будет под лозунгами «Это воля богов!» и «Долой безбожника!». Поэтому не стоит и говорить, что правитель эгидов связан по рукам и ногам и все действия его совершаются с оглядкой на Ковен.

Заметив, что время до обеда еще есть, я решила взглянуть на пантеон эгидовских богов. Главным богом у них считается Ротон – бог справедливости. Ну, естественно, Ковену же нужно прикрывать свою судебную деятельность. Я бы больше удивилась, если бы во главе пантеона они бога семьи поставили – Визара, тоже мужского пола кстати. Вообще, все боги в этом государстве мужчинами оказались, и логично предположить, что и в Ковене их представляют не женщины. Несправедливо, не правда ли? В нашем королевстве хотя бы не все так плачевно. Остальные боги стандартно делили между собой главные аспекты жизнедеятельности человека, как-то войну, плодородие, загробную жизнь и творчество. Смутил меня последний бог – бог жертвоприношений Ясса. Жрецы приписывали ему облик получеловека-полузмеи, и каждый год отбирали трех девушек, коих отдавали ему в жертву. В нашем королевстве, насколько мне известно, убийства во имя Духов не практиковались никогда, и мне даже дурно стало, когда я представила, что должны чувствовать родители, когда их дочерей забирают на смерть.

Я зачиталась и возможно, даже пропустила бы первую трапезу с будущей свекровью, но в библиотеку заглянул ГримГайл. Пришлось захлопнуть книгу, подняв при этом облако пыли, и с видимым неудовольствием спросить:

– Вы боитесь остаться наедине с собственной матерью?

– Я слежу за подобающим выполнением договора с вашей стороны, – невозмутимо ответил ГримГайл, подавая мне руку. – Согласитесь, будет совсем нечестно, если мне придется отдуваться за двоих, а вы два дня просидите взаперти.

– Разумеется. Представление требует присутствия актрисы, – хмыкнула я, оперлась герцогу на руку и мы, мило беседуя, направились обедать. – Скажите, а чем все это время занимался главный режиссер?

– Сказала, будет отдыхать.

– А на самом деле?

– На самом деле Бейсрик доложил мне, что большая часть прислуги уже подверглась допросу.

– Тема? – спросила я, уже догадываясь, каков будет ответ.

– Ваша персона.

– Надеюсь, никто из допрошенных не сознался в нашей с вами взаимной нелюбви?

– Нелюбовь присутствует только с вашей стороны. Я к вам очень трепетно отношусь, – в словах ГримГайла я заподозрила издевку, и взглянула на него снизу вверх. Абсолютно серьезное лицо, даже обидно – я так правдоподобно лгать не умею.

– Вопрос остается тем же, – отрезала я. – Слуги не разболтали?

– Клянутся, что нет, но зная деятельную натуру моей матушки, утверждаю, что это ненадолго. Нужно срочно отвлечь ее от розыскной деятельности. Ваши предложения?

Я с возмущением посмотрела на жениха. Мы как раз достигли столовой и остановились у ее дверей, поэтому говорить пришлось шепотом.

– Какие у меня могут быть предложения? Мои обязанности просты – мило улыбаться, смотреть на вас влюбленными глазами и по возможности молчать. Все остальное ваша проблема.

– Ах так, – рассердился ГримГайл. – Значит, для пущей достоверности, сейчас заходим в столовую и прямо перед моей матушкой целуемся. Чем не доказательство влюбленности?

– А может нам еще и раздеться? – возмутилась я, и на всякий случай отступила на шаг. – Чтоб она точно поверила! Учтите, если вытворите что-то неприличное, схлопочете по лицу.

ГримГайл хищно улыбнулся, зародив во мне подозрения, что не слишком-то он моей угрозы испугался, и толкнул дверь. В столовую герцог вошел первым. Я, стараясь увеличить расстояние до безопасного, последовала за ним чуть ли не через минуту. Леди ГримГайл уже сидела за столом, и, сложив руки на груди, холодно меня рассматривала.

– Вы не переоделись, – уничижительно произнесла герцогиня. Платье я и правда не сменила – совсем вылетело из головы, да и не видела никогда необходимости в поминутном переодевании. Сама же герцогиня переменила дорожное платье на пышное шелковое. Черное, но с таким внушительным декольте, что ее вдовство забывалось. На каждом пальце красовалось внушительное кольцо, мочки ушей оттягивали тяжелые серьги, а в вырез, россыпью камней, спускалось ожерелье.

С трудом удержавшись от вопроса, все ли драгоценности нацепила герцогиня, и не пришлось ли что-то попросить у подруг, я улыбнулась и ласково ответила:

– Простите, совсем не было времени.

– Если вы мечтаете стать герцогиней, вам следует уделять больше внимания своему внешнему виду, – заявила леди ГримГайл. Я с трудом удержала на лице улыбку, а герцог тут же влез с репликой:

– Лорелла в первую очередь мечтает стать моей женой, а меня ее внешний вид полностью устраивает.

Я расцвела, причем не столько от комплимента, сколько от того, что герцогиня поперхнулась, подозреваю, собственным ядом. ГримГайл подхватил меня под руку, препроводил к столу, даже стул отодвинул. Немного замешкался, стоя надо мной, у меня мысль промелькнула, что он сейчас еще и салфеточку на ногу постелит, но обошлось, герцог со своими действиями разобрался, и присел рядом.

Таким образом, моя будущая свекровь оказалась напротив нас, и, облокотившись на столешницу, наблюдала.

Играя роль любящей невесты, я посоветовала ГримГайлу кушать побольше овощей – они очень полезны, он, в свою очередь, положил в мою тарелку кусок мяса, и, посчитав миссию выполненной, мы приступили к трапезе.

Герцогиня ела маленькими кусочками, и все время не сводила с нас подозрительного взгляда. Поэтому, чтобы не подавиться, мне приходилось улучать момент, когда взор свекрови перебегал на любимого ею сына, и тогда только спешно жевать хотя бы маленькие кусочки. Герцог же чувствовал себя превосходно, ел много и спокойно, наверное, против прожигающего взгляда матери у него уже иммунитет выработался.

Обед прошел в тишине, изредка нарушаемой звоном посуды в дрожащих руках прислуги. Ханна была сегодня здесь, и, по обыкновению, нервничала больше всех. Когда принесли десерт, я даже немного расслабилась, посчитав, что удалось обойтись малой кровью, и предвкушала очередной поход в библиотеку, как вдруг:

– Леди Лорелла, мне бы хотелось услышать размер вашего приданого.

Как ни береглась, все-таки подавилась. Поэтому на помощь мне пришел жених.

– Мама, этот вопрос лишний, у меня очень много владений, и…

– Бесприданница, – перебила сына донельзя довольная герцогиня. Я жутко разозлилась, ведь герцог сам пожелал на мне жениться, причем сумму за разрешение отца немаленькую заплатил, а меня тут еще и приданым попрекают! Поэтому я выдала такую милую улыбку, что леди ГримГайл с подозрением на меня посмотрела, и сказала:

– Я сама удивлена, что Бриар решился на мне жениться. Мой отец же не то, что приданого, долгое время разрешения на брак не давал.

– Как не давал? – возмутилась герцогиня. – Мой сын самый завидный жених во всем королевстве, да ваша семья благодарна должна быть…

– Мама, – каменным голосом прервал герцогиню ГримГайл. – Лорелла немного преувеличила.

Каждый пусть останется при своем мнении, и хватит разговоров и о приданом и о разрешении каждой из семей.

Мы со свекровью посверлили друг друга взглядами.

– Бриар, милый, – интриганка заковыряла ложечкой пирожное. – Твоей персоной интересовалась леди Фелиция, – и обратилась с пояснениями ко мне. – Это первая любовь Бриара – чудесная, красивая девушка. Очень талантлива, умна и образована. А, и в ней, кстати, присутствует примесь драконьей крови.

Понятно, это очередная шпилька в адрес моего происхождения.

– Я был влюблен в Фелицию в возрасте пяти лет от роду, – фыркнул герцог. – Даже по человеческим меркам еще был несмышленым ребенком, что уж тут говорить о драконах.

– Зато как мило ты отдавал ей все игрушки, – не сдалась матушка. – Я уже тогда поняла, что это неспроста, такие чувства не проходят бесследно.

– Давай лучше вспомним, как в семь лет я накормил ее песком и посадил в лужу, – устало сказал ГримГайл. – Извини, но ты говоришь глупости. С обедом я уже закончил, и если тебе есть, что мне еще сказать, но исключительно по делу, то пройдем в мой кабинет.

Герцогиня моментально скисла, но не расстроилась. Уверена, в ее арсенале по выдворению неугодной невестки еще много историй о влюбленном ГримГайле. Я мило попрощалась с матерью жениха, заверив обоих, что собираюсь направить послеобеденную энергию исключительно на чтение книг, но как только они прикрыли за собой дверь, бросилась к горничной.

– Ханна, есть ли возможность подслушать разговор в кабинете ГримГайла?

– Духи с вами, – вытаращила глаза служанка. – Я не знаю вовсе, возможно ли это, я никогда…

– Быстро показывай! – прошипела я. – Иначе расскажу герцогу, кто мне об его отъезде рассказал!

Да, шантаж, да, бесчестный, но сейчас передо мной стояла первостепенная задача выяснить, о чем будут разговаривать мать и сын. Сама не знаю, зачем мне это понадобилось, но любопытство жгло изнутри.

Ханну по-видимому тоже, потому что без особых возражений она схватила меня за руку и потащила в коридор. Каким-то сложным переходом, через служебные помещения и маленькие темные лестницы, мы оказались возле кабинета ГримГайла, опередив его самого. В начале коридора слышался стук каблучков и возмущенный голос герцогини. Судя по всему, к обсуждению моей персоны она приступила сразу же после того, как покинула столовую.

Дверь оказалась открыта и мы тихо скользнули внутрь. Кабинет герцога оказался внушительных размеров. Вдоль стен стояли громоздкие шкафы, сплошь забитые бумагами и свитками. Напротив входа располагался огромный стол из гладкого черного дерева, а за ним, беспорядочно висело множество карт.

Всё сдержанных, темных цветов – настоящая мужская обстановка. Большего мне рассмотреть не удалось – возбужденная Ханна потянула меня влево, где оказался небольшой шкаф, предназначенный для верхней одежды и буквально втолкнула в него. Затем, не обращая внимания на мое недовольное шипение, втиснулась следом. Спросить, как часто горничная устраивает подобные маневры, и не следует ли мне самой почаще проверять собственный шкаф, увы, я не успела.

Дверь открылась и в кабинет первой, ни на секунду не замолкая, вошла леди ГримГайл, а затем показался и сердитый герцог. Мы оставили приоткрытой всего на миллиметр одну створку шкафа, поэтому мне было отлично видно, что происходит в комнате, а вот Ханне оставалось только слушать. Но ее присутствие вообще не планировалось, поэтому свое место я уступать не собиралась.

Герцогиня вещала что-то насчет беспутного сына, опозорившего ее перед всей семьей, а ГримГайл кивал, и, похоже, мать даже не слушал. Герцог спокойно сел за стол, достал из ящика стопку бумаг и принялся их просматривать.

– Бриар! – завизжала герцогиня так, что мой жених вздрогнул. – Ты можешь уделить мне хотя бы немного внимания?!

– Я уделял тебе его, мама, на протяжении почти всей дороги от столовой, – ухмыльнулся герцог, не отрывая взгляд от документов. – Ничего важного, или хотя бы достойного, не услышал, и решил, что с меня достаточно. Поэтому все свои претензии можешь, как и раньше, изложить в письме, я обязательно его прочитаю. Приезжать в замок ради моего запоздалого воспитания и рассказов о детских увлечениях, право, не стоило.

– Конечно, изложить в письме, – скривилась герцогиня. – Думаешь, я не знаю, что на них мне отвечает твой констебль? Бриар, это не просто мои глупые капризы. Ты – гордость нашего рода, у тебя должна быть достойная спутница, ведь вполне возможно, что в будущем, именно тебе достанется честь возглавить государство…

– Мама! – оборвал ее герцог. – Во-первых, определись, я гордость рода или все-таки его позор. Вовторых, во главе государства стоит его законный правитель, и твои мечты о смене власти, которые свели отца в могилу, неосуществимы хотя бы потому, что я их никогда не поддержу. А в-третьих, скажи мне, какова смертность женщин, обладающих драконьей кровью, в родах?