Текст книги "Ведьмочка для ректора Боевой Академии (СИ)"

Автор книги: Анна Алора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Поди выберись оттуда. Говорят, в горах тех порталы совсем не работают.

Я набычилась того сильнее и искоса посмотрела на Сандра Огненного. Ректор стоял ко мне спиной, и спина эта была широка. Мышцы-то вон какие, через одеяние его пушистое и то заметны. Даже сглотнула. Все. Нечего мне тут сидеть да на ректорскую спину любоваться.

Ойй… А я что, любуюсь? Да просто за такой спиной ничего не видно! И вообще, мне просто заглянуть хочется, да этот ректор весь обзор загораживает.

Ведь там же кто-то охнул. Точно-точно.

Да что тут у него, в спальне-то твориться? Нет, я не я буду, если сейчас же не встану. Тотчас вскочила, нахмурилась и выглянула из-за широкой спины Сандра.

– Охх.. Дядька Симеон? – вот не зря этот ректор загораживал мне весь вид-то. Прямо у кровати в на ладан дышащем кресле полулежал вроде и дядька Симеон, а вроде и не он.

Как-то страшновато выглядел магистр-то. Ага-а… Ну, тут и ведьмочкой не надо быть. Оборачивался он, да, видно, неудачно.

Тут Сандр Огненный резко обернулся и прорычал, будто он сам потомок оборотнихи и степного орка-то, а вовсе не дядька Симеон:

– Адептка, сядьте на место!

Я прищурилась. Ишь, орет еще на меня. Как же, сяду я. Тут вон что творится с магистром, а мне сидеть?

А ректор сорвал с кровати тяжелое покрывало и поскорее кинул дядьке Симеону:

– Прикройтесь, магистр!

Я хмыкнула. Вот в чем дело-то. Выходит, дядька Симеон после оборота в виде неподобающем. Ну, это понятно. Одежка-то в негодность приходит. И как это он умудрился, уже второй раз за такое короткое время? Нет, надо с этим разобраться.

Я, конечно, не бабуля. Но оборотней-то навидалась. В лесном краю жили, чего уж.

В селе у нас целых три семейства их жили. Раз в месяц прибегали жены-то, в ножки бабуле кланялись, зелье от обороту просили. Так-то мужья у них были покладистые, норова спокойного, после смены ипостаси сразу в лес. Да вот одежки-то на них не напасешься.

Вот и просили зелье такое, чтоб хоть раз в три месяца оборачивались. А лучше так и в полгода-то. Но бабуля насчет полгода не советовала. Вредно, говорит, им. Норов пострадает, будут злые да недовольные.

А селянки и творожка свеженького, и сливочек, и яичек только-только снесенных курочкой молоденькой-то нам приносили.

Стоило только вспомнить, как слюнки потекли.

Творожка свеженького страсть как захотелось. Поэтому я долго ждать не стала. Вот разберусь с дядькой Симеоном, помогу чем смогу, и домой скорее. А там уж…

Фыркнула, обошла ректора, который явно злился-то. Вот с чего бы? И скорее к пострадавшему.

– Дядька Симеон, родненький, как себя чувствуете? – ласково заговорила я. С оборотнем-то надо только лаской. Особенно, когда у него и оборот толком не вышел, и назад никак не может. Застрял, бедняжечка, между человеческим и … я пригляделась получше, но так толком и не поняла, каким обликом-то. Вроде и волк, а вроде и нет.

Глянула магическим зрением – так и есть, потоки сбились, а вот в области живота закрутились этакой спиралькой. А вот не нужно спиральки-то. Лишняя она тут.

И что делать буду-то… Пузырьки мои, пузыречки в домике остались. Да и…на такой-то случай нет у меня ничего. Разве талии взволнованной пару капелек для начала?

Или вот… Попробовать по старинке, как бабуля раз делала? Страшновато как-то. А вдруг не получится и только хуже сделаю страдальцу? Вон он, как кривится то. И клыки висят, говорить мешают.

– Погоди, дядька Симеон, – ободряюще сказала я и повернулась к ошалевшему от моей наглости ректору.

Сандр стоял набычившись, и в глазах его изумрудных горел опасный огонек.

Меня даже дрожь пробрала, да только на минутку. Не до страху и дрожи тут, когда живая душа страдает.

– Господин ректор, – вежливо сказала я. – Не могли бы вы послать кого в мой домик? Там зелья самые нужные да настойки остались.

– А то ж вон магистр как мучается. Помочь надо, – сказала я строго и посмотрела ну таким вот жалобным взглядом-то, что и ректор не выдержал.

Только глазами полыхнул:

– Как вы себе это представляете, адептка? На доме ведьминская защита активизировалась, высшего уровня, – зло выплюнул Сандр.

Ойй…

А вот про это-то я и не подумала. Тогда надо бабулиным методом. Я тряхнула косой, а она возьми и рассыпься локонами смоляными по плечам.

Ректор судорожно сглотнул.

Ну, извините. Понимаю, что выгляжу не как адептке положено, но что ж делать?

Скорее собрала волосы да и скрутила узлом. Некогда косу плести-то. Хорошо, в кармане юбки нашлась узкая ленточка, кожаная. Валялась давненько, вот и пригодилась.

Опять покосилась на злющего как сто чертей ректора и, закрыв глаза, поднесла руки к животу дядьки Симеона, покрытому покрывалом.

Дядька Симеон вздрогнул. Сандр Огненный зашипел разгневанной гадюкой, а камин вдруг полыхнул таким ярким пламенем, что и через закрытые глаза увидела я.

Глава 22

Увидела, да поскорее взор свой внутренний перевела в точку между бровями. Ровно так, как бабуля говорила. Руки лежат на покрывале, и чувствую, прямо дрожат. Нет, не дело это. Дышать надо ровнее да внимания ни на что и ни на кого не обращать.

Попробуй, ага, когда тут ректор шипит, огонь в камине полыхает как не в себя.

Но ведьмочка я или нет? У меня тут живое существо страдает. Надо сосредоточится, Ведяна. Надо!

Сделала вдох глубокий, а выдох-то еще глубже. Потихоньку дело пошло. Уж и свет яркий видеть перестала, и в руки спокойно так лежат. Вот и ладненько.

Светлая мать, ну дальше-то что?! Вроде и сосредоточилась, и руки не дрожат, и смотрю куда надо. А ничего не чувствую и не вижу ничего.

Или плохо смотрю? Уставилась изо всех сил в эту точку между бровями и замерла. Даже дышать перестала.

И вот тогда-а… Сначала почувствовала, а потом и увидела как из моего источника к рукам тоненькие такие ниточки, из света сотканные потянулись. И прямо вот к той спиральке, что у дядьки Симеона образовалась.

Потянулись, стали будто толще и спиралька эта сама собой стала расправляться, раскручиваться. Я еще так постояла, и как почувствовала, что хватит, дальше организм-то и сам справится, так руки и убрала.

И прямо так хорошо мне стало-то. Вот чувствую, вся лишняя сила из моего источника ушла. Не спать не тянуло, не танцевать. Благодать просто.

Я открыла глаза и улыбнулась:

– Дядька Симеон, вы как сейчас?

Ну, клыки у него, слава Светлой матери, втянулись. Челюсть нижняя, правда, длинновата еще да и шерсть на морд… на лице не сошла полностью. А так..

Магистр анимагии подвигал заросшими щеками, вытащил руки из-под покрывала – и это были уже нормальные руки-то!

– Шпасибо, Ведяна. Долшник твой, – благодарно улыбнулся дядька Симеон, и у меня на сердце так тепло стало-то.

Хорошо быть ведьмочкой! А быть ведьмочкой с источником, похоже, еще лучше.

И тут меня будто что изнутри подтолкнуло. Такое вот чувство… Вот не зря я источник-то помянула. Неужто он опять будоражится?!

Прислушалась. Внутри тишь да гладь. Тогда что это было-то?

Будто кто зовет…

Пожала плечами. Почудилось. Бывает.

Дядька Симеон крякнул и стал подниматься с кресла.

– Не-не, дядька Симеон, – тотчас встрепенулась я и тот, кто звал меня, тотчас исчез. – Погодите вставать-то. Вот я сейчас до дому сбегаю, зельице вам одно принесу.

И завтра как огурчик будете, – затараторила я.

– Именно, магистр! Оставайтесь в кресле, – сзади буркнул снова чем-то недовольный ректор.

И чего ему опять не то? Вон, магистр в себя пришел. Радовался бы, так нет.

Что за странный маг-то? Даже и смотреть на него не хочу. Вот нет, чтобы сказать:

– Спасибо, Ведяна.

А он молчит, глазами зыркает. Вон, едва спальню свою не спалил-то. Камин как полыхал, а?

Нет, что ни говори, а огненные маги – страшное дело-то. Опасные они.

Такое зло взяло, что я фыркнула и вылетела за дверь как ошпаренная.

Выбежала из ректорского дома, и припустила по дорожке из красного кирпича. И ноги совсем даже не болели. Добежала я быстрее ветра, и скорее к домику.

– Явилас-сь! – дверь распахнулась и на пороге возник Рыська. Глаза сверкают, клыки блестят, хвостом бьет как тигр разъяренный. Злющий-презлющий.

– И что ты у меня за ведьмоч-чка такая? Куда пос-среди ночи делась, а? – лапы на груди сложил, стоит в дверях надутый. И смотрит, главное, на меня вот так же зло, как я на ректора.

– Да ты хоть з-знаешь, что у меня сердце чуть не остановилос-сь… – хмуро проговорил обиженный и расстроенный фамильяр.

– Звал, з-звал тебя… Неуж не слыш-шала-то? – уязвленно буркнул Рыська, потихоньку успокаиваясь.

Ойй… Так вот кто это был-то… Тот голос, который будто звал, пытался пробиться ко мне.

Рысенька мой. Искал, искал, а нет ведьмочки-то.

У меня аж слезы выступили на глазах. Чувствительная я, ага.

– Рысенька… – подошла скорее да обнять хотела, да куда там. Дернулся, мордочку поднял, усы кверху задрал. Обиделся, не подойди к нему.

– Ну, чего ты, – я осторожно дотронулась до теплой, мягкой шкурки. – Я ведь не специально, – вздохнула. – Источник этот шалит.

– Сам ведь читал, помнишь? Мелкими буквами-то написано было.

Рыська фыркнул, но поближе подвинулся, подставляя спинку:

– Мно-о-го там чего было напис-сано.

– Много, – согласилась я. – Я только тогда и вспомнила-то, как у ректора в спальне очутилась.

Про дары. Ну, которые навсегда, а которые на время.

Выходит, у меня сработал этот, пространственные перемещения который.

Усы у Рыська тотчас встопорщились:

– Эх-х, Ведянка! Помню я. Да что ж тебя к ректору-то занесло, еще и в спальню?

Я только руками развела. Мол, источник. Кто его знает.

– Тогда поня-ятно-о, – нервно зевнул Рыська. – У ректора-то защ-щита стоит знатная, видать. Не дом у него, а кр-репость целая, – одобрительно добавил фамильяр и сразу как-то помягчал.

А я скорее обняла его, да протиснулась в коридор. И бегом, бегом в спаленку свою.

Вот они, пузыречки мои! Схватила первым делом с синенькой крышкой, талии взволнованной настоечку. Дядьке Симеону в самый раз сейчас будет-то.

Пробежала взглядом по другим. Может, все взять? Карман в юбке у меня глубокий, вместительный.

Тут же вспомнился ректор. И этот его взгляд яростный, шипение. Похоже, и Сандру Огненному настоечка пригодится.

А то ни с того, ни с сего шипит. Опасное это дело для мага-то огненного.

Да, обязательно и ему дам. А если откажется?

Вот еще.

Ведьмочка я или нет?

Всех вылечу!

Глава 23

Дядька Симеон послушно опустился в кресло. Даже сопротивляться не стал. Да и чувствовал он себя неважно еще, что и говорить. Вот же кровь прабабкина, сильна как оказалась. Магистр закрыл было глаза, но не тут-то было.

Его, можно сказать, воспитанник, Сандр, неслышно приблизился и недовольно прошипел:

– Дядь Сим, ты что творишь?

Потомок страстной оборотнихи открыл глаза:

– Так оборот, Сандр, – вздохнул измученный дядька Сим. – Сам понимаешь, это дело такое, непредсказуемое.

Ректор зыркнул на него уже относительно нормальными, изумрудными глазами. Правда, буйное пламя еще бушевало в них, но уже в глубине.

“Справился мальчишка, молодец”, – подумал даже с какой-то гордостью Симеон, будто в том действительно была его заслуга.

Прямой не было, конечно. Но косвенная – была. Помогал мальчонке не один раз, особенно когда отца рядом не случалось.

“Но как шипит, а? Прямо натуральный змей”, – магистр анимагии усмехнулся про себя. Но лицом никак не показал. Это ни-ни.

“Шипит… Это хорошо-о. Даже очень”, – и Симеон внимательно посмотрел на Сандра своим фирменным, анимаговским, взором. Взор этот мог отследить и заметить самые незначительные изменения в энергетической оболочке, да и в самом источнике мага.

И тотчас же зажмурился. Хотя тут жмурься, не жмурься, не поможет. Ведь изменения Симеон заметил сразу, а стоило опуститься внутреннему взору к источнику, так тот полыхнул ярким, нестерпимым белым светом.

Невидимым обычному глазу, конечно.

– Ох ты ж, – крякнул магистр, остро и внимательно глядя в лицо Сандра из-под кустистых бровей.

– Что? – нахмурился ректор. – Ты что-то увидел?

И, затаив дыхание, но никак не показав виду, стал ждать ответа. Конечно, ректор и сам почувствовал изменения. Его источник вел себя странно. Он едва удержался от мощного огненного выплеска. Да такого с ним не случалось…да с того самого времени, как он в силу начал входить!

– Увидел, как не увидеть, – хитро подмигнул ему оборотень в третьем колене. – Горит твой источник, белый ярким пламенем горит. Аж смотреть невозможно.

Сандр застыл.

Белым пламенем?! Но…ведь это невозможно. Никак невозможно!

– Не может быть, – неверяще прошептал ректор и зрачки его замерцали едва заметными белыми всполохами.

– Может, не может, а оно есть, – хмыкнул дядька Симеон.

Ректор мотнул головой, закрыл глаза и попытался погрузиться глубоко внутрь. Туда, где по словам дядьки Сима, полыхал его источник белым цветом.

Но судьба сегодня была немилостива к ректору. Внутренний взор будто натыкался на какую-то преграду и цвет источника виделся наоборот, блеклым, в желтизну.

И Сандр выдохнул с большим облегчением. Что-то напутал дядька Сим. Он открыл глаза и посмотрел на бывшего наставника.

“Точно, напутал. Сам еще в себя толком не пришел. Тяжелый вечерок у него выдался, вот и знаменитое зрение дало сбой”.

– Путаешь ты что-то, дядька Сим, – сказал ректор. – Я проверил. Цвет источника остался прежним, даже чуть поблек.

Дядька Сим нахмурился:

– Ставишь под сомнение зрение истинного, можно сказать, оборотня?

Сандр хмыкнул:

– Ладно, дядь Сим. Мы оба знаем, что ты потомок оборотницы в третьем колене. Так что…

Магистр вздохнул:

– Не веришь, стало быть. Ну, время-то покажет. Ты только не удивляйся, Сандр, если тебя будет на поворотах заносить и источник начнет буянить.

Ты ведь знаешь, что это значит-то? – и пронзительно глянул на ректора.

Сандр поморщился и отмахнулся. Глупости. Глупости и еще раз глупости. Конечно, он прекрасно знал, что это значит.

Такое уже было с ним. Было… Сколько времени прошло? Двадцать лет почти. Но ведь всем известно, что так источник ведет себя только в одном случае.

Когда чувствует рядом похожий. И не просто похожий, а именно для него предназначенный.

Для любого мага это событие из ряда вон выходящее.

И радость необыкновенная, и счастье, и возможность обрести полноту.

Ведь это значит, что источник притянул мага к его истинной, второй половинке. А это дорого стоит. Не у каждого получается эту половинку встретить.

Впрочем, не стоит обращать внимание на старого полукровку дядьку Сима.

Ректор напрягся и на лице его заходили желваки, а сердце застучало.

Он глухо сказал:

– Ты же знаешь, что нельзя встретить свою истинную дважды, дядька Сим.

Потомок оборотня пожал широкими плечами:

– Так говорят. Но тогда объясни мне, что с тобой творится, когда рядом эта ведьмочка?

Сандр поднял бровь:

– Ты на что намекаешь, дядь Сим? Конечно, эта девушка меня раздражает, причем безмерно.

Магистр хмыкнул:

– Вот как. Раздражает, и только? Да ты бы себя только видел, когда Ведяна меня лечить взялась. А особенно, когда я тут почти без штанов оказался. Ты ж так шипел, что искры чуть во все стороны не полетели.

Хорошо, в камин силу направил. Справился.

Ректор поморщился:

– Не выдумывай, дядька Сим. Просто эта ведьмочка любого из себя выведет. Чересчур бойка, особенно на язык.

– Ну-ну, – магистр поднял руки и глазки его блеснули. – Спорить не буду. Сам увидишь. Если захочешь, конечно.

Глава 24

Вот как я вовремя-то притормозила перед дверью. А так бы и не знала, что я, оказывается, этого ректора раздражаю!!!

И на язык бойка! Ну, это да. Что есть, то есть. С языком мне еще работать и работать. Видишь ли, раздражаю его.

Да где он видел ведьмочку не бойкую да не языкастую?

Между прочим, для ведьмочки я еще очень даже приличного поведения.

Характеру, конечно, взрывчатого. Но в меру. В меру, да!

Это он с другими не знаком! Хотя… Вот эту вот взять Вилку их, королевишну-то. Уж у нее характерец почище моего будет. Вон, что тогда вытворяла. И плясала, и кружилась, и ругалась почем зря.

Так что не привыкать вам, господин ректор, к таким вот адептам.

И вообще, я к вам в академию в адептки не просилась!

Вот чувствую, щеки краской налились, от злости-то. И чего я тут стою, как дурочка деревенская и, выходит, подслушиваю?

Да больно надо мне подслушивать!

Я насупилась, из глаз того и гляди слезы злые хлынут. Нет, сейчас входить нельзя.

Вот отдышусь чуть-чуть, пусть злость-то уйдет. Не дай Светлая мать, источник опять шалить станет.

Хорошо еще, что магии много лечение дядьки Симеона забрало.

А вот интересно, насчет чего он с ректором-то спорить не хотел?

Одно радует. Голос у магистра ничего такой, бодренький уже. Может, приберечь настоечку талии-то… Я вздохнула. Может, и приберечь. Но когда ж это я на лечение настоек-то жалела? Нет, все-таки дам ему пару капелек.

Вот стоило о деле подумать, как мысли о язвительных словах ректора улетучились.

Спрятались куда подальше.

Я выпрямилась, глубоко вздохнула и толкнула дверь. Вот ведь. Дверь-то у ректора зачарованная, помню. А тогда почему была не до конца закрыта? Как специально, чтоб знала, что обо мне думает руководство Боевой академии.

И дурные мысли сразу полезли на поверхность. Ну, нет. Мне магистра еще лечить. Да и фасон держать надо. Ведь ректор не знает, что я слышала-то.

Как же хорошо-то, что избыток магии ушел. Я бы точно в дверь ворвалась да наговорила чего не надо.

А я вот…Ну, слезки было появились да злость, и все.

Значит, учусь сдерживать порывы-то свои. И хоть на сердце все равно было холодно, будто водой колодезной облили, но и гордость за себя я почувствовала.

Вот на этой-то гордости я и вплыла павою в ректорскую спальню. И не важно, что опять была вся растрепанная и раскрасневшаяся, и даже…ой, Светлая ма-ать, пахло от меня не фиалками-то, но я зашла высоко подняв голову.

– Дядька Симеон, вы, вижу, уже получше, да? – подошла к магистру и скорее ведьминское зрение включила. Вижу, источник его в норму пришел, и напоминает теперь ромашку. Правда, до краев лепестков энергия еще не добралась.

Раз так, то добавлю я две капельки ему в питье. Ничего, в самый раз. Оборотень же. А не маловато ли будет?

Я открыла глаза и оценивающе посмотрела на дядьку Симеона.

Одобрительно качнула головой. Вон, и шерсть почти вся сошла с лица-то у него. Одна борода торчит лопатой.

Решено. Две капли.

А вот ректору этому… Я нахмурилась и окинула теперь взглядом Сандра Огненного. Вот же маг. Стоит, выражение лица такое, будто перед ним не ведьмочка не инициированная, и вообще-то очень даже привлекательная. Да! Привлекательная. А невесть кто.

Безразлично так смотрит, даже губы вон поджал. “Красивые губы у него”, – мелькнула мысль и я нахмурилась.

Губы губами, а вот не любит он бойких девушек. Вон, и Вилку куда-то дели, не видно ее.

А мне вот все равно, кого он там любит или не любит, этот ректор!

Я лечить пришла. Всех! А его вот нужно в первую очередь.

Ничего, что настоечки немного. Для руководителя-то Боевой академии не жалко. Ведь мне тут с ним до сентября время коротать придется.

И сгореть в огненном пламени я вот совсем не планирую.

Только как к нему подойти-то?

Ладно, пока займемся дядькой Симеоном. А там видно будет.

– Дядька Симеон, вот все у вас хорошо идет, слава Светлой матери-то, – я улыбнулась ласково. – Вот сейчас мы с вами выпьем две капельки настоечки, и сразу в кроватку. Утром как огурчик будете.

Достала пузыречек с синей крышкой и растерянно огляделась. Кружечку бы какую надо. Да и водички.

– Господин ректор, мне для пациента водичка нужна, – я подняла пузырек повыше.

–Конечно, я могу ему и на язык капнуть. Да немножко жжется зельице.

Дядька Симеон только рукой махнул:

– Капай, Ведяна. Ничего, что жжется. И не такое пил.

Тут ректор-то, который все молчал и только глазами зыркал, отмер:

– Раз нужна, значит, будет, – сказал, как отрубил и как-то неприязненно посмотрел на пострадавшего.

А вот дядька Симеон ничего, никак не отреагировал-то. Да, ректор сегодня странный очень. То огонь изрыгает, то будто в ледяную статую превращается.

Я чуть не прыснула. Вот точь-в-точь как у меня, когда источник буянить начинает.

Ну, у меня-то понятно. А у Сандра Огненного с чего бы?

Он не подросток давно, под сорок, сам говорил. В селе-то у нас у таких мужиков уже детишек до пяти штук имеется.

Вот зачем я об этом подумала-то, а? Какие детишки. Если дети, то ведь и жена должна быть.

От этой мысли злость вспыхнула с новой силой.

Жена у него! А вот не похоже что-то, что жена имеется. Спаленка вон, небольшая. Женских вещей нету нигде.

Да и … нет, не похож он на женатого-то. Женатые, они не такие. Поспокойнее они.

Светлая мать… Убери ты от меня эти дурацкие мысли!

Какое мне дело до его жены и детишек-то?

Да никакого нету!

Неожиданно почувствовала, как внизу живота нарастает жар.

Опять этот источник? Ну, нет. У меня тут больной на руках.

Не удержалась я, повернулась к ректору и фыркнула:

– Не хотите идти за водой, и не надо! Без вашей помощи обойдусь!

Подскочила к дядьке Симеону:

– Откройте рот, больной. И пошире! – скомандовала я. Магистр от неожиданности вздрогнул и рот открыл.

Светлая мать… Да у него там точно не тридцать два зуба-то, а все сорок будет. А острые-то, острые.

– Язык высуньте, да подальше! – прямо вот не своим голосом вопила я так, будто мне кто-то большой и тяжелый со всей силы на ногу наступил.

Потомок оборотнихи послушно высунул язык и замер.

Я прищурилась, одним махом открутила крышечку и вылила ему на корень языка ровно две капли.

Вот.

Ровно две, не просчиталась.

Уфф…

– Ну, знаете, адептка! – сзади гневно полыхнул ректор и хлопнул дверью, да так, что руки у меня задрожали.

Но я крепко держала пузыречек. Главное, не пролить ни капли. Поди, найди здесь где корень талии-то. Средство беречь надо.

У меня еще ректор не лечен.

Глава 25

И пусть руки все еще дрожали, но опустила я пузыречек в карман.

Уфф…

А тяжело лечить магов-то, получается. Вон, в селе было куда проще. Никто дверьми не хлопал, а только благодарили с поклоном, да творожок свежий приносили.

– Ты чего, Ведяна, – вдруг услышала уже вполне себе нормальный голос дядьки Симеона.

– Ректора-то нашего довела? Смотри, как бы он тебя на домашнее обучение не отправил.

А у меня что-то и в глазах потемнело. Ноги неожиданно подкосились и я мягонько так опустилась прямо у кресла, с которого уже норовил выбраться магистр.

Ой, да он и выбрался. Прямо вскочил. Я нахмурилась и только пальцем погрозила.

– Нельзя вам еще, дядька Симеон, – прошептала. А магистр и слушать меня не пожелал. Встал, огромный такой и быстренько поднял меня как былинку.

И в кресло тотчас усадил. Хорошо хоть не на ректорскую кровать.

Ой… Ну вот снова. Куда ж меня понесло-то? Язык мой. Вот только хвалила себя и опять двадцать пять! Но сил и правда не было, даже разозлиться на себя толком не смогла.

Только сидела да глазами хлопала. И есть еще хотелось сильно. Вот не зря я про творожок-то вспоминала. Сейчас бы сырничков с ягодами и сметаной, да с медком липовым.

Желудок взвыл отчаянно.

Дядька Симеон понятливо кивнул:

– Погоди, Ведяна, – и пошел к дверям.

Вот что с ним делать будешь-то. Ему сейчас в постель надо. Но я даже рукой пошевелить не могла. Откат. Вот точно, как в гримуаре-то написано было.

Да только едва магистр подошел к двери, как та распахнулась.

Сандр Огненный вернулся!

– Хм, магистр? – он оглядел дядьку Симеона, – вы, я вижу, уже пришли в себя?

– А где же наша бедовая ведьмочка? – сказал ректор мрачно и тут заметил сьежившуюся под толстым покрывалом меня.

Конечно, я спряталась. Мне не только было стыдно, а еще и страшно. Источник, не источник, но слово не лазоревик, вылетит – и до свиданьица.

– Спасибо Ведяне, – широко улыбнулся дядька Симеон.

– Именно, магистр. Кстати, это вам – и протянул дядьке Симеоне бокал с водой.

– Тогда до завтра. Ведь утром вы должны быть как огурчик. Не так ли, адептка?

– Сандр, девушке вдруг стало плохо, – пробасил дядька Симеон и отдал ему бокал с водой.

Мол, ведьмочке пригодится.

– Плохо? – ректор вдруг напрягся и быстро подошел ко мне.

Остановился и замер. Магическое зрение включил, точно. И хоть слабость была страшная, а уж это-то я поняла. Только желудок ничего не понимал и опять взбунтовался.

– М-да. Что ж вы, Ведяна, так выкладываетесь? Совсем себя не бережете, – строго сказал ректор и протянул мне бокал с водой.

– Вот, выпейте пока хотя бы воды.

Я вытащила уже почти не дрожавшие руки и обеими руками ухватила бокал. Пить тоже хотелось ужасно.

– Магистр, не сочтите за труд, – Сандр Огненный повернулся.

Попросите домовика распорядиться насчет еды для адептки.

– Конечно. Я как раз и собирался…, – и тут дядька Симеон впился глазами в мои руки.

– Эх, Ведяна! Я уж думал, привиделось мне, – огорченно махнул он рукой.

– Сандр, эээ, прошу прощения, господин ректор, а вы это заметили?

Ректор взглянул на него вопросительно, а потом и на руки мои.

Ну, я тоже взглянула. Может, там и правда что-то новенькое.

Ничего новенького я не обнаружила. Руки как руки. Даже вполне чистые. А вот ректор тоже нахмурился.

Что опять-то не так?

– Что там? – пискнула я, не выдержав.

– Ничего там. Пусто! – грозно сказал дядька Симеон.

– Так это же хорошо? – неуверенно сказала я и еще раз оглядела оба запястья. На левом чернелась тоненькая полоска. Ну, да. Не очень чистые руки, конечно.

– Ведяна, куда делся ваш браслет? – почти прошипел ректор.

Светлая мать… Я опять посмотрела на руки. Браслет! Как же я могла про него забыть-то.

– Не ожидал я от тебя Ведяна, – хмуро сказал дядька Симеон.

А я только глазами захлопала. Браслета нет. Куда делся, неизвестно.

– Н-не знаю, – пробормотала и стала потихоньку выбираться из кресла. Слабость, не слабость, а пора и честь знать. Нечего на ректорском кресле рассиживать. Давно домой пора.

Оба магистра задумчиво посмотрели на меня.

– Да стойте вы, Ведяна. Никто вас не съест, – пробурчал ректор.

– Но вы первая адептка на моем веку, которая умудрилась за такое короткое время потерять два браслета.

Дядька Симеон только головой покачал, горестно так.

Ну, я понимаю. Ему ж теперь придется где-то новый доставать.

А вот и хорошо! Может, мне достанется старый какой, простенький, без этих вот новый гномьих разработок-то?

– Что ж, займетесь поиском нового, магистр? – ректор хмыкнул.

– Придется, – вздохнул дядька Симеон. – Вот насчет еды распоряжусь только.

– И пусть домовой доставит все прямо в дом, который ей выделили, – решительно сказал Сандр Огненный.

Ушел дядька Симеон. А я одна осталась с этим ректором. И пусть от него уже не веяло той огненной мощью, но я струхнула. Все. Сейчас отчитает как следует. И ладно. Это я заслужила. Все равно он мне сделать-то ничего не может. На домашнее обучение? Ну да. Какое обучение, когда у меня и дома-то нет? Кроме этого вот. А он ведь на территории Академии стоит.

– Ведь вы уже пришли в себя, Ведяна? – он посмотрел на меня своими изумрудными глазами.

А я…

Пришла? Ну, да-а. Не даром же тихо сбежать собиралась. И как-то быстро пришла, что странно. Очень странно.

Кивнула, конечно.

– Ведяна, – медленно проговорил этот мужчина. – Вы понимаете, что я – архимаг огня?

Я высунулась из-под покрывала и, глядя куда угодно, только не на ректора, который ведь так и не снял свой халат, кивнула.

Что там не понимать-то?

– Отлично. Тогда должны понимать и то, что в определенных состояниях источник у мага начинает вести себя необычным образом, – неохотно продолжил он.

Это он про какие обстоятельства-то? Но головой опять кивнула. Мой источник вот тоже такой.

– Словом, Ведяна, у мага с источником нерушимая связь. И иной раз поведение мага определяется поведением его источника, – Сандр Огненный нахмурился недовольно.

Я перестала прятать глаза и с удивлением на него посмотрела.

Это к нему он клонит-то?

Видно, он вот на лице моем все прочитал. Не умею я мысли свои прятать. Бабуля мне всегда говорила – “все-то у тебя, Ведянка, на лице написано”.

– Гмм, – Словом, адептка, я приношу вам благодарность за помощь в лечение магистра Сатвала.

– И, кроме того, – тут ректор запнулся и с трудом продолжил:

– Я приношу вам извинения за неподобающее поведение, – сказал и выдохнул.

Я остолбенело на него уставилась и челюсть моя медленно поползла вниз.

Это что же получается-то? Я ему тут наговорила всякого, браслет вот опять куда-то задевала, а извиняется – он?!

Нет, я читала, конечно, в бабулиных книжках, особенно в той, что она прятала, о магах-то. Да и слухи всякие ходили.

Знала, что странные они и все у них не как у людей-то, но вот этот маг удивил.

Ничего я не смогла сказать в ответ. Только сердце вдруг екнуло и застучало сильнее. Кровь жаркой волной кинулась мне в лицо. Я неожиданно потупилась и с трудом, вот кто бы знал, с каким трудом, но заставила-таки себя открыть рот:

– Я… господин ректор… В общем, я очень постараюсь молчать побольше. Вот.

Сказала, и так легко сразу стало. А ректор… Он вдруг улыбнулся, да так тепло и открыто. Изумрудные глаза засияли, и не было в них больше того страшного, пляшущего огня.

Зато в камине был. Ого-го как полыхал. И в его отсветах лицо архимага выглядело совсем-совсем молодым.

Глава 26

Сандр Огненный смотрел вслед уходящей ведьмочке. Девушка спустилась по ступенькам и неожиданно оглянулась, посмотрела наверх.

“Почувствовала мой взгляд”, – отрешенно подумал Сандр.

“Неужели дядька Сим все таки прав и она, эта юная ведьмочка действительно моя истинная?

Но ведь это совершенно невероятно…”

Однако колебания источника говорили о другом.

«Как же жестоко играет судьба,» – горько усмехнулся Сандр Огненный.

И перед его глазами тотчас встало другое лицо.

Пшеничного цвета волосы, заплетенные в две косы и уложенные вокруг головы.

Шальные, цвета небесной глазури глаза и лукавая улыбка.

Олеандра…

Она была единственной девушкой на их потоке и все будущие боевые маги крутились вокруг неё.

Все, кроме него.

Сандр продержался дольше других.

Он, наследник великого рода магов Огня просто не мог позволить себе влиться в эту гонку за внимание прекрасной Олеандры.

Тем более, что ему никогда не нравились блондинки.

Но вот эта её лукавая улыбка и синие, шальные глаза…

Сандр и сам не заметил, как девушка проникла в его сердце.

Когда Олеандра случайно оказывалась рядом, Сандра неожиданно охватывало совершенно непривычное чувство.

А его магический источник? Источник тоже вел себя необычно.

Он сначала замирал, а потом вспыхивал нестерпимым ярким светом.

К сожалению, свет этот смог увидеть и Филипп, лучший друг Сандра.

И не только увидеть, но и понять. Понять, почему источник друга вдруг засиял так ярко.

Да. Филипп понял все куда раньше самого Сандра.

Ведь источник мага Огня так ярко вспыхивает только в одном случае.

Когда маг встречает девушку, самой судьбой предназначенную для него.