Текст книги "Варвара-краса или Сказочные приключения Кощея (СИ)"
Автор книги: Анна Кувайкова
Соавторы: Юлия Созонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)
Анютка Кувайкова
Варвара-краса или Сказочные приключения Кощея
Пролог
Вывеска наискосок, с лаконичным и ёмким названием «Life for music» была потёртой и явно знавала куда как лучшие времена. Витрина радовала глаз одинокой бас-гитарой и парочкой колонок, а на входной двери примостился невесть откуда привезённый ловец снов, с аляповатым изображением кособокого волка.
На взгляд Ромыча ловить тут было нечего. Определённо. Небольшой спальный район, череда мелких магазинов розничной торговли и бедноватый антураж. Всё это, вкупе с плохим настроением самого байкера рисовало отнюдь не радужные перспективы. Но постояв ещё минут пять перед небольшим музыкальным магазинчиком, отчего-то пользующимся отличной репутацией среди любителей рока (не заслужено, по скромному мнению Кощея), мужчина тяжело вздохну и всё-таки сделал шаг в сторону входа, засунув руки в карманы. Попутно пытаясь вспомнить, как же он дошёл-то, до жизни такой…
А началось всё, надо признать, вполне себе мирно. Счастливая лыба друга и начальника, смущённая улыбка Ришки и гогот парней, поздравляющих смущённую девушку с предстоящим празднованием их первой годовщины. Кощей честно порадовался за друзей, поржал за компанию и даже почти не изменился в лице, глядя на счастливую парочку. Но предпочёл при первой же возможности слинять к себе в кабинет, дабы впасть в уныние и заесть его очередной порцией работы.
Всё-таки это действительно больно, наблюдать за любимой девушкой в чужих, пусть и надёжных, а самое главное любящих руках лучшего друга. Не, Ромыч действительно был за них рад. Даже с приставкой «очень». Только чёт сердце в этом удавалось убедить с переменным успехом. Вот и ныкался в своём логове, пугая заглядывающих коллег и друзей неизменными и пространными фразами про проверки, налоговую и прочее непотребство.
Правда, в этот раз уйти от ответственности и соучастия не вышло. В кабинет ввалился их неизменный сисадмин и озадачил бедного финансиста очень своевременным вопросом:
– Слышь, Ромыч… А ты подарок-то купил?
Он-то озадачил и сидел теперь на диване, с любопытством дожидаясь, пока друг отвиснет и перестанет тормозить. А сам хозяин кабинета ещё какое-то время судорожно пытался сообразить, куда бы так заковыристо отправить товарища и по какому адресу, что б тот и потеряться умудрился и не обиделся одновременно. К сожалению, подходящих идей не было. Поэтому Рома просто вздохнул, руки на груди скрестил и поинтересовался:
– Чего тебе, ископаемое реликтовое, надобно-то от меня? Очередная мать сдохнуть умудрилась или Верещагин за кактусы никак успокоиться не может?
– Святое не тронь, это я про мать, если ты не понял, – флегматично отозвался Жека, откинувшись на спинку дивана и вытянув ноги. – А надобно мне от тебя, сволочь костлявая, активных телодвижений и отсутствия кислой рожи на лице, лицезрением которой ты стабильно отравляешь нам жизнь уже полгода так точно. Так что давай, Скрудж МакДак, расчехляй бумажник, включай креатив и дуй за подарком для нашей самой главной парочки.
Смерив прибалдевшего от такой постановки вопроса друга насмешливым взглядом, Женёк хмыкнул и добавил, явно вознамерившись добить Кощея по всем фронтам:
– И скажи спасибо, болезный, что Олафу с Эльзой мы подарок не только купили, но и проявили способности супер-ниндзя, умудрившись пронести его контрабандой прямо под носом у этого доморощенного Тёмного Властелина. Цени наши дружеские потуги и усилия…
– Ёжика не родили в процессе? – заинтересованно вскинул брови Кощей, пытаясь не ржать. А это было сложно, потому как Ромыч прекрасно представлял каким будет выражение лица Верещагина, который опять всё пропустил и оказался не в курсе творящегося беспредела.
И это было бесценно, что не говори! Вся банда прямо-таки тащилась над ступором, недоумением и откровенной детской обидой на лице всезнающего Верещагина. Особенно часто такое выражение появлялась на его вечно довольном лице при общении с любимой девушкой и её загадочной подругой.
Подругу никто в глаза не видел. Но заочно побаивались. Потому что, судя по тому, с каким священным ужасом при упоминании оной крестился даже Харлей, это было воистину оружие массового поражения мозга!
Только Шут почему-то молча ржал и строил страшные рожи, загробным голосом возвещая о скором прибытии Лодочника по их скромные души. Последнее, правда, громким шёпотом и исключительно в отсутствии ледяного администратора вместе с начальником службы безопасности. От чего все дружно терялись в догадках и строили такие предположения, что даже у арт-директора волосы дыбом вставали и мозги переклинивало.
Всё-таки, до чего ж креативный у них народ в клубе… А самое главное добрый!
– Мы нет, а вот тебе придётся постараться и подвигать своими заржавевшими от циферок мозгами. Иначе за обиженного Кавая тебе мозг выклюют сначала девочки, а потом и мальчики. И я сейчас даже не про главного мозгоклюя говорю! – насмешливо фыркнув, сисадмин соизволил оторвать свой зад от чужого дивана и даже зевнул, лениво потянувшись. После чего показал финансисту кулак и удалился, огорошив напоследок. – У тебя ровно полдня, что бы найти подарок. Потому как завтра наступает тот самый, прогнозируемый тобой какую неделю подряд писец. Шикарный, полярный и жирный. И кто ж тебя просил так яростно каркать, Ванга недоделанная?!
– А?!
– Бэ, блин, то ж нехилый витамин, – возведя глаза к потолку, Женька ткнул пальцем в сторону Ромыча и недовольно протянул. – Ты ж тут народ налоговой запугивал? Запугивал, по глазам бесстыжим вижу. Ну что удод? До запугивался. Встречай родимую, с завтрашнего дня. И судя по списку требуемого – сидеть тебе не пересидеть! И хорошо если в фигуральном смысле…
И на такой жизнерадостной ноте, сисадмин всё-таки покинул помещение, оставив последнее слово за собой. И нет, это был вовсе не демонический смех киношного злодея из коридора, за который хотелось догнать Жеку чем-нибудь тяжёлым вслед. Только вот легче от этого не становилось. А уж когда Кощей соизволил заметить висящее на корпоративной почте письмо с весёлым и жизнерадостным уведомлением от родимой и взаимно любимой Федеральной налоговой службы…
Идея покинуть помещение в поисках подарка уже не казалось такой уж глупой. Да и прогуляться определённо лишним не будет. Хоть мозги проветрятся и работать начнут.
Ну, Кощей на это хотя бы надеялся, да…
И именно по этой самой причине, ввиду никак не желающей сдохнуть надежды на лучшее, байкер и мялся сейчас на пороге затрапезного магазина, как школьник на первом свидании. Вроде как и хочется, и колется и гордость не велит. Больно не впечатляющим оказался рекомендованный неугомонным Шутом магазин. Однако, стой не стой, а подарок сам себя купить в принципе не сможет. Поэтому глубоко вздохнув, Кощей саркастично усмехнулся в ответ радостно махавшему кому-то парню, застывшему посреди магазина и открыл дверь, поморщившись от тихо звякнувшего колокольчика.
Кажется, кто-то что-то крикнул… Но Кощей внимания на это не обратил, как не заметив бегущего в его сторону ребёнка. Правда, ровно до того момента, пока мявшийся в центре зала интеллигентного вида парень в круглых очках аля Гарри Поттер не икнул от неожиданности, резко побледнев. Несмотря на всё своё самомнение, Рома вполне справедливо полагал, что он не настолько страшный. Пугающий временами, да.
Но не страшный же!
– Марья, иди, порадуй дядю Петю своим фирменным приветствием, – приятный женский голос, раздавшийся за его спиной, с лёгкой насмешкой растягивал гласные. И вызвал табун мурашек вдоль позвоночника. Который сменило непонятно откуда-то взявшееся предвкушение, стоило даме недовольно протянуть. – Пока мама вежливо и очень тактично поинтересуется, чем дядя уши мыл и где свои очки потерять успел!
– Уля-а-а-а! – мимо проскочило маленькое, вихрастое чудо, подпрыгивая и радостно хохоча. Она с разгону врезалась в парня, обхватив его ноги руками и, стукнув кулачком, выдала. – Кучи мутики!
– Маша…
– Кучи мутики!
– Ну Марья…
– Кучи-и-и-и!
– Варька! – наконец не выдержал очкарик и укоризненно посмотрел за спину так и стоящего на одном месте Кощея. – Совести у тебя нет!
– Ага. Но сейчас речь не про мою отсутствующую совесть, – тихий смешок и на плечо рокера легла узкая ладонь, с длинными тонкими пальцами. Опустилась, сжала и дёрнула, разворачивая поддавшегося от неожиданности мужчину к себе лицом.
Ромыч даже сопротивляться не стал, поддаваясь чужой воле и с удивлением глядя прямо в недовольно сощуренные тёмно-серые глаза. Глаза, судя по выражению которых, кое-кого ожидала долгая, мучительная смерть.
И надеяться на милость не приходится. От слова совсем!
Глава 1
Утро встретило меня радостным солнцем, мягкой кроваткой, пением пташек за окном, мечтами и…
– Кучи мутики!
Уже традиционным ударом пультом от телевизора по голове.
Я и возмутиться-то толком не успела, как малолетний террорист, трёх лет от роду, уже скрылся в зале, радостно (или пакостно?) хихикая. И ведь не сделаешь ничего, Манюня у нас ранняя пташка. Она выспалась и требует законные мультики так, как может и хочет.
Ну а то, что мать у неё сова проклятущая и трудоголик голимый, по версии бабушки, так это проблемы самой маман, а никак не Её Царского Величества Марьи!
– Ма-а-а! – громовой вопль сотряс стены квартиры, мой мозг и разбудил сладко дрыхнувшую совесть. – Му-у-утики-и-и!
– Сначала завтрак, а потом всё остальное, – глухо пробормотала, лелея глупую надежду на то, что в ребёнке проснётся всё та же пресловутая совесть и даст мне выспаться.
Ага, как же! Маня притащила кота, бросила его на задремавшую меня и снова скрылась в зале, выдав непререкаемое и строгое:
– Ам! Ням!
– Да иду я, иду… – тяжко вздохнув, я глянула в ошалелые и круглые, как пятак, жёлтые глазища Кошмара, чёрного тощего котяры, приблудившегося к нам полгода назад. И, стряхнув обнаглевшее животное с кровати, поплелась в сторону ванны.
Отчаянно зевая и предпринимая бессмысленную попытку доспать на ходу, спотыкаясь то об голодного кота, то об игрушки, то об порог. К сожалению, сначала просыпалась я, потом уже мозг. И материнство только ухудшило это состояние, доведя до автоматизма некоторые действия.
Например, в ванную комнату я попадала без особых проблем и с закрытыми глазами легко находила как кран, так и зубную щётку с тюбиком пасты. Зато после умывания прохладной водой можно было уже без особого страха взглянуть на собственное отражение, привычно вздрогнув и мысленно перекрестив оное.
– Мда, – задумчиво протянула, привычно пропуская мимо ушей жалобное мяуканье кота, попавшего в лапы будущего светила медицины. – Дурдом. И я в нём…
Похоже, его настигла очередная проверка внутренних и наружных органов. Исключительно принудительная и без учёта его же мнения. И судя по строгому и серьёзному «Киса, тут!», к концу проверки у несчастного Кошмара найдут все возможные страшные и неизлечимые заболевания. Даже если он ими страдать в принципе не может.
– Марья, оставь кота в покое! – крикнула из ванной, пытаясь расчесать волосы и переплести развалившуюся за ночь косу. И добавила, куда тише, когда кот забился под раковину, а ребёнок дорвался до барабана. – Дурдом, блин, и я в нём ну вылитая Баба-Яга… Только носа знаменитого и не хватает!
А вид в зеркале действительно… Впечатлял. Круги под глазами аля панда, хмурый взгляд женщины на вечной диете и общий вид упыря далеко не первой свежести. И это ещё только первая неделя проверки пошла, а дальше что будет? Нет, определённые плюсы в такой неотразимости есть, можно попробовать надавить на жалость проверяющих и пустить скупую слезу перед начальством, настаивая на отпуске и прибавке к жалованью.
Но что-то мне подсказывает, не пройдёт такой финт ушами, не пройдёт…
– Ма? Ням? – ребёнок объявился на пороге, как по мановению волшебной палочки. И с таким невинным выражением лица, что я почесала затылок, пытаясь вспомнить, что могло сотворить это чудо.
Кот, отползая в самый дальний угол, усиленно притворялся мёртвым. Звука падения чего-то тяжёлого я не слышала, звона битого стекла тоже. Остаётся только одно…
Разглядывая изрисованные отчёты, над которыми моя полусонная тушка, собственно, и корпела две ночи подряд и сем дней до этого, я вздохнула и укоризненно посмотрела на Марью. Та спрятала руки за спину, опустив голову и водя ножкой по ковру. Вот только измазанные фломастером щёки было проблематично скрыть.
Как и хитрющий взгляд, очень хитрющий взгляд маленького, пакостного чертёнка.
– Мань, ну я ж просила… – вздохнула, убирая испорченные документы в отдельную папку. И тихо радуясь, что приучила себя распечатывать в трёх экземплярах каждую бумажку.
– Не наится? – огорчённо протянула малышка, показательно тяжко вздыхая.
– Нравится, – цокнула языком, убирая папки с неиспорченными документами, готовыми для налоговой, повыше. Вздохнула ещё раз и подхватила своё любимое чадо на руки, чмокнув засмеявшуюся Марью в щёку и потащив её на кухню. – Очень нравится. Но давай ты мои рабочие бумажки трогать всё-таки не будешь, а?
– Агась, – снова честный взгляд и счастливая улыбка, не внушавшая никакого доверия. После чего ребёнок снова выдал, нахмурившись. – Ням?
– Ням, – усадив Марью на стул, я повернулась к плите, соображая, что бы такого приготовить, что бы и времени заняло немного, и ребёнок съел всё без лишнего сопротивления. Но выбора особого не было, так что, вытащив пакет молока, пачку овсянки и сухофрукты, я занялась священнодействием.
Сварить кашу – это вам не годовое оборотное сальдо подсчитать, не хухры-мухры!
– Сейчас каша, потом поездка с мамой по делам, а потом в парк. Согласна? – я подмигнула задумавшемуся ребёнку и принялась аккуратно помешивать закипающее молоко.
Та сморщила нос и недовольно протянула:
– Не очу-у-у… Улять!
– Сначала каша, потом гулять, – задумчиво перебирая приправы, я пыталась вспомнить, к какому часу мне надо явить в налоговую. Выходило что к одиннадцати, а значит, есть ещё где-то час на сборы и дорогу. Не так уж много, на самом-то деле.
Учитывая, как некоторые любят эти самые «сборы»!
– Ма, кохфе!
– Тьфу ты… – ругнулась себе под нос, выплывая из задумчивости и спешно выключая газ. Кофе, поставленный в небольшой турке, счастливо булькая сбежал, затушив конфорку. По воздуху поплыл аромат горелого напитка, а Марья, улучив момент, пока я отвлеклась, запулила в меня остатками каши.
И тут же слиняла, хихикая. Жест рука-лицо у меня получился чисто машинально, добавив пятен на домашнюю футболку и завершив бодрое начало утра не менее бодрым окончанием. Вот только стирки мне для полного счастья и не хватало! Машинка и так пыхтит исключительно из вредности и держится на одном честном слове последнего ремонтника. А деньги на ремонт…
Эт отдельная и очень печальная песня.
– Так, ладно… – глубоко вздохнув, я вытерла руки, убрала турку в раковину, убрала туда же посуду и приготовилась к битве не на жизнь, а на смерть. И понеслась следом за ребёнком. – Ма-а-арья! Пошли собираться!
– Неть!
– Манюня…
– Не поду!
– Манька!
– Не-е-е-е….
Что самое проблематичное для матери-одиночки, коли пора идти на прогулку с дитём? Правильно, собрать ребёнка, собрать себя. При этом надо как-то не довести до инфаркта соседей, кота и не разгромить собственную квартиру окончательно и бесповоротно. На ремонт денег нет и это факт, пусть и прискорбный.
Нет, можно попытаться пойти по пути наименьшего сопротивления, поверить в магию и попытаться превратить медь в золото, к примеру. Или получить наследство, внезапно обзаведясь богатой родственницей за океаном, которую настигнет не мене внезапная и скоропостижная смерть. И это почти так же вероятно, как сверхъестественная способность сдавать отчёт налоговой инспекции с первого единственного раза!
Через полчаса я была вспотевшая, уставшая и раздраконенная. Но мои усилия всё-таки не пропали даром и я упаковала любимое чадо в лёгкий летний комбинезон, носочки, сандалики и футболку. Сверху повязала чёрную бандану с весёлыми смайликами, погрозив мелкой кулаком, когда та попыталась её стянуть. Марья насупилась, но кивнула, громко топая в сторону коридора.
Где и уселась на пуфик, болтая ногами в воздухе. Как бы невзначай напоминая, что у родительницы есть минут пять, прежде, чем чадо заскучает окончательно и пойдёт донимать кота повторно. Тот как раз, на свою беду, выполз-таки из ванной комнаты.
– Киса!
– Манюнь, оставь кота в покое! – прыгая на одной ноге, я пыталась одновременно влезть в джинсы и отловить разошедшуюся парочку. Получалось так себе…
Но спустя ещё минут пять я всё-таки сумела натянуть линялые, драные, местами, джинсы, футболку с символикой любимой рок-группы и переплести волосы в очередную косу. И засунув подмышку папку с бумагами, подхватила ребёнка на руки, пнула мешающегося кота и захлопнула ногой дверь, зажав связку с ключами в зубах. Маня снова смеялась, Кошмар верещал за дверью.
А я прыжками, через две ступеньки неслась вниз, со второго этажа, молясь про себя всем богам, что бы они, силы эти Высшие, смилостивились надо мной и не дали попасть в пробку.
Небольшой дэо-матиз, насыщенного апельсинового цвета, приветливо мигнул фарами в ответ на щелчок брелока-сигнализации. Усадив ребёнка в детское кресло на заднем сидении, пристегнула Маню ремнями, чмокнула её в нос и уселась за руль. Папка улеглась на сиденье рядом, и коротко вздохнув, я завела двигатель, плавно выезжая со двора.
– Му-ку! – протянула Марья, болтая ногами.
– Музыку? – выехав на центральную улицу, остановилась на светофоре и повернулась к мелкой. – Какую музыку, Ваше Царское Величество?
– Фиоле-е-е… – запнувшись, малышка вздохнула и раздельно и очень чётко выговорила. – Фи-о-ле-то-во-чёр-ный! Муку!
– Ну, ваше желание для меня закон, царевишна, – тихо фыркнув, нашла нужный трек на флешке и поправила регулятор громкости, когда в салоне раздались первые отзвуки знакомой с детства мелодии.
Кто бы мог подумать, что моя мелочь тоже полюбит группу «Пикник»? Я при ней свои музыкальные вкусы не сильно афишировала, а вот стоило дочери услышать один раз в машине именно эту песню – всё. Только под неё и едем всегда.
– Видно дьявол тебя целовал… – напевая себе под нос, я лавировала в потоке машин, подбираясь к зданию федеральной налоговой службы. – В красный рот, тихо плавясь от зноя… И лица беспокойный овал…
– Ладил балхатной, тёмной лукою! – громко допела дочь и захлопала в ладоши, радостно улыбаясь во все свои немногочисленные зубы. – Ищё!
– Если можешь – беги, рассекая круги… Только чувствуй себя обречённой! – мелкая в ноты не попадала, но усиленно и старательно подпевала как мне, так и солисту группы. – Стоит солнцу зайти, вот и я… Стану вмиг фиолетово-чёрным!
– Фио-ле-то-во-чёр-ным! – снова очень чётко, по слогам проговорила Марья и счастливо засмеялась.
Таким образом, мы и добрались до центра города, где в большом девятиэтажном здании располагалось пресловутая налоговая служба, решившая во имя Святого Калькулятора провести проверку нашего маленького магазинчика. Именно сюда, к одиннадцати ноль-ноль мне и требовалось прибыть сегодня, с бухгалтерскими документами за последние полгода.
И это вместо того, что бы провести весь день с любимым чадом, используя выдавшийся в кои-то веки выходной на всю катушку. Увы, мечты-мечты, где ваша сладость?
Вздохнув ещё раз, я выбралась из машины. Потянувшись до хруста в пояснице, взлохматила чёлку, после чего полезла за Манькой. Дитё машину покидать категорично не желало. Она сопротивлялась, цеплялась пальцами за передние сиденья, возмущённо сопела и мотала головой. Только вот не смотря на упрямство, одинаково сильное, что у меня, что у дочери, победил опыт в моём лице.
Не первый же раз её вытаскиваю и вряд ли в последний!
– Не очу, – надувшись как мышь на крупу, буркнула дочь, вцепившись в меня мёртвой хваткой и спрятав нос на плече.
– Я тоже не хочу, – доверительно сообщила мелкой, прижав папку с документами бедром к машине и пытаясь закрыть дверь. Получилось с третьей попытки и то, потому что, плюнув, я сделала это с пинка. Такое ощущение, что у этой вредной божьей коровки в предках каким-то макаром затесались «Жигули».
Пока, блин не долбанёшь – фиг закроется!
– Не падём? – и столько надежды в голосе у Царевишны, что даже самое каменное сердце дрогнуло. Только вот моё промолчало, задавленное должностными обязанностями, ответственностью и дикой нелюбовью к штрафам.
Оправданной, кстати. Семейный бюджет у нас не резиновый, а некоторые штатские растут не по дням, а по часам!
– Падём, – решительно кивнула, зашагав в сторону парадного входа. И отчаянно надеясь, что дочь будет вести себя тихо и мирно, а проверяющий не станет заниматься любимым занятием всех моих знакомых: поеданием моего мозга чайной ложечкой.
К моему огорчению, мои надежды не оправдались. Нет, Маня в кои-то веки мирно сидела за свободным столом и рисовала выданными сердобольными тётями строгих правил фломастерами на ненужных черновиках. Зато мой личный ночной кошмар в лице проверяющего, блондинки сурового нордического нрава, на мою улыбку не повёлся. Хотя до этого сия мегера умильно вздыхала, глядя на невинно хлопающую глазами дочь.
Так что пока ребёнок увлечённо занималась бумагомарательством, гражданка Никонова Анастасия Антоновна сдирала с меня три шкуры, требуя объяснить чуть ли не каждую запятую и не каждый нулик после запятой в каждой отчётной форме. Я бледнела, краснела, тёрла затылок, переносицу и чесала бровь. А ещё упорно пыталась ответить на все, даже самые каверзные вопросы.
Попутно составляя перечень предполагаемых пыток для собственного, так сказать, начальника и думала, куда можно спрятать труп, в случае чего. Кое-кому давно пора повзрослеть и запомнить, наконец, что в бизнесе рано или поздно всё равно приходит время расплаты и отчётов! И этот кое-кто – не я!
Но почему-то именно мне приходится каждый раз давать все необходимые пояснения, на которые у меня скоро уже фантазии будет банально не хватать.
– Ну что ж, – наконец, сдалась эта ведьма, деликатно кашлянув и убрав документы в тонкую папочку с пометкой «ИП». – Здесь вроде бы всё в порядке. Выписки по лицевым счетам?
– Завтра. Увы, банк не собирается делать всё быстрее, чем ему хочется, – чинно сложив руки на коленях, я старательно улыбалась, попутно исподтишка показывая кулак Манюне.
Мелочи надоело рисовать. Бумаги отодвинули, фломастеры попытались распихать по карманам, но увидев мой взгляд, со вздохом вернули обратно. И уселись, скрестив руки на груди и болтая ногами. И всё бы ничего, но это вот шкодное выражение лица…
Точно что-нибудь вычудит. Не сейчас, так позже!
– Хорошо, – Анастасия Антоновна скосила глаза на мою дочь и умильно вздохнула. После чего сурово выдала, как отрезала. – Увидимся через два дня, в это же время. Надеюсь, к этому моменту вы подготовите все оставшиеся документы.
И так на меня посмотрела, что я и не подумала возразить или оспорить хоть что-то. Молча собрала не пригодившиеся бумажки и сбежала, прихватив мелкую, пока мне ещё какие-нибудь отчёты не приложили сдать. Вежливо так предложили, ласково и без какой-либо возможности отказаться!
Нафиг такой график, вот честное пионерское! Пусть во времена моего детства этих самых пионеров уже и не было.
– Ма-а, улять? – выдало моё чудо, стоило нам оказаться на улице. И глазками похлопала, обнимая меня за шею и слюняво целуя в щёку. – Лю тя!
– Маня, а ну-ка что это у тебя? – озадаченно спросила, усадив малышку в кресло и нащупав неучтённые выпуклости на одежде ребёнка.
– Подалок, – нисколько не смутившись, выдала Царевишна, обезоруживающе улыбаясь. Но я на эту улыбку уже полтора года не велась.
– Показывай, – вздохнув, я укоризненно посмотрела на мелкую. Та всё так же широко и невинно улыбаясь, вытащила из широких штанин…
Да нет, не паспорт, как завещал великий Маяковский! Степлер. Большой такой, увесистый, канцелярский степлер. У меня сейчас только один вопрос: когда, как и зачем?
Ладно, вопросы когда и как можно снять сразу, если рассуждать здраво. Манюня у меня дама обаятельная и привлекательная, о чём прекрасно осведомлена. А так же, Марья знает о том, что не срабатывает её обаяние только на мне и нашем кошаке. Так что пользуется исключительно вне дома и тогда, когда я не могу отвесить лёгкий шлепок по чьей-то попе! Но вот зачем ей понадобился степлер, этого мне, увы, понять не дано.
Зато в моей власти отобрать у ребёнка совсем недетскую игрушку.
– Давай сюда свой подарок, – вздохнув, протянула руку, требовательно глядя на дочь.
– Неть.
– Маня…
– Не-а!
– Манюня…
– Не-еть!
– Волкова Марья Андреевна! – угрожающе нависла над ребёнком, уперев руки в бока и явно предоставив всем остальным прохожим прекрасный обзор на собственную пятую точку. – Давай сюда степлер иначе вместо гулять, поедем к зубному врачу!
– А? – дочь от такой постановки вопроса обиделась. Но страх перед стоматологом пересилил желание оставить понравившуюся игрушку при себе. Так что степлер мне отдали да. Бросили, чудом не попав в лицо. А потом опять надулись, показательно шмыгая носом.
И выдав, обиженно и требовательно:
– Улять!
– Гулять, так гулять, – щёлкнув мелочь по носу, я закрыла дверцу и уселась за руль, заводя машину. И только отъехав немного, вспомнила про документы, оставленные на бордюре рядом с машиной. Пришлось возвращаться, а то мало ли что?
Конечно, вряд ли кому-то приглянутся отчёты небольшого магазинчика со странным ассортиментом и не менее странным персоналом, но и рисковать так лишний раз не хочется. Доказывай потом всем и вся, что ты не верблюд!
Следующим пунктом нашего маленького путешествия стал парк. Где Маня облазила все доступные ей аттракционы и даже попыталась проникнуть туда, куда её по возрасту было нельзя. Я прям почти искренне посочувствовала смотрителю, на котором это чудо испытало все свои коронные приёмчики. И он бы давно согласился на всё, что угодно, лишь бы эта мелочь наконец перестала крутиться у него под ногами и мешать работы…
Но у мелочи была мама, в моём скромном лице. И пусть мама стояла в сторонке, жевала сахарную вату и усиленно притворялась, что не имеет к этой малявке никакого отношения, мужчина держался. Усиленно держался.
Через пять минут я всё-таки смилостивилась над бедолагой, и забрала обиженного ребёнка. Всего-то и надо было, согласиться на покупку большой порции мороженого, попкорн и немного газировки. Газировку путём шантажа, удалось заменить на яблочный сок. Остальное, увы, Царевишна менять на что-то более полезное отказалась просто категорически.
Зато с гиком и радостным визгом гоняла по дорожке раскормленных, жирных голубей, выискивала что-то под каждой попадавшейся на нашем пути скамейкой, собирала веточки, листочки и цветочки, а так же доводила до нервного тика всех домашних любимцев, встречавшихся на нашем пути.
Нет, Манька к чужим собакам не лезла с наскоку. Но её пристальный взгляд и радостное «Щена!», что у неё означало собака, щенок и всё, что связано с четвероногим другом, внушало трепет и вызывало опасения. Если не у самого животного, то у их хозяев так точно.
Я на все проделки своей дочери только хихикала, отлавливая её периодически и стараясь контролировать и направлять этот сгусток чистой энергии, поглядывая иногда на наручные часы. Командирские, мужские, суровые и слишком большие для моего тонкого запястья, они оказались единственными, кто вообще смог выжить в нашей квартире. И они же скромно намекали, что пора бы объявиться на рабочем месте…
Пока некоторые штатские не устроили из скромного магазина для любителей рока и музыки очередной салон красоты для гламурных светских львиц. Со всеми вытекающими! А так как моя душа в принципе не переваривает такие вещи как гламур, розовый цвет и королев, которым корона явно жмёт и требует поправить её лопатой…
В общем, лучше не усугублять, да. А это возможно только при моём непосредственном присутствии на работе.
– Ма-а-ань, – окликнула мелкую, заинтересованно изучающуюся скульптуру лягушки-царевны в центре клумбы. – Нам пора!
– На оботу? – нахмурилась дочь, глянув на мены недовольными карими глазами.
– На работу. Дядя Петя без нас заскучал, бесёнок, – хмыкнув, я подошла и подхватила дочь на руки, уверенно зашагав в сторону выхода из парка.
– Мутики? – заинтересованно протянула мелочь, послушно обхватив меня руками за шею.
– Мутики, – хихикнула, вспомнив, как Петька шугался, услышав требовательное «Кучи мутики!», а потом жаловался, что знает наизусть все серии «Сешариков». Это просто Мане ещё не надоел этот шедевр российской анимации. По моим подсчётам ещё неделю ребёнок будет активно страдать по Крошу и компании…
А потом будут «Фиксики». Петя просто ещё не оценил, какие его ждут перспективы, но у него ещё всё впереди! И пусть кажет спасибо что Свинку Пеппу мелкая органически не переваривает.
– Много мутиков? – дочь сосредоточенно хмурилась, приложив палец ко лбу, пока я устраивала её в детском кресле.
– Много, – вздохнула, про себя радуясь тому факту, что когда-то скачала все серии на один из рабочих ноутбуков.
– Ла-ан… – медленно протянула Марья, следя за тем, как я усаживаюсь за руль. И стоило машине тронуться с места, как тут же прозвучало уже привычное. – Муку!
– Да вы деспот, ваше Царское Высочество… – проворчала себе под нос, включая магнитолу и с улыбкой наблюдая за тем, как Маня пытается повторить слова очередной песни группы «Пикник», не попадает, мучается, но упорно делает это снова.
Чудо моё… В перьях!
Как мы доехали до моей работы, это отдельная история. Впрочем, настолько обыденная, что на целый список вопросов мелкой я отвечала на автомате, не задумываясь, ловко лавируя в потоке машин. И только припарковавшись на небольшом пятачке асфальта в тени деревьев на углу дома, где, собственно, и располагался наш магазин, я обратила внимание на окружающую меня действительность.
А посмотреть, стоит признать, было на что!
Наш скромный офис располагался на первом этаже пятиэтажного дома в одном из спальных районов города. И знали о нём, как и о том, что тут можно купить, далеко не все, а некоторые товары и вовсе заказывали через интернет-магазин и аккуанты в социальных сетях, пользуясь такой милой услугой, как доставка по почте или же в указанное заказчиком место.
Наверное, именно поэтому вид дорого, сверкающего хромированными деталями мотоцикла, явно стоившего в несколько тысяч раз больше чем мой скромный матиз, припаркованного рядом с магазинчиком, заставил меня насторожиться. Район-то не бедный, но и до элитного не дотягивал даже с натяжкой и наличие такого байка, это, мягко говоря, подозрительно.
