Текст книги "Варвара-краса или Сказочные приключения Кощея (СИ)"
Автор книги: Анна Кувайкова
Соавторы: Юлия Созонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Глава 15
Грохот в коридоре разнёсся по дому гулким эхом, с оттенками явно металлического скрежета. Отвлёкшись от плетения особо заковыристого узла на кожаном ремешке, одной из составляющих будущего наруча, я с любопытством глянула на продолжавшую спать в кресел-качалке Марью.
Ребёнок, за пять дней получивший шикарный загар дачника, познавший всю прелесть крапивы и замучавший гуся Гогу до состояния ручного любимца, только вздохнул тяжело и перевернулся на другой бок, продолжая спать. А значит, к происшествию в женском доме моя маленькая Царевшина не имела никакого отношения…
– Мил человек, а позвольте уточнить, это что так громко упало? – вкрадчиво поинтересовался у неизвестного мне лица мелодичный, довольно высокий женский голос.
– Кхм… Эт моя кольчуга упала… – извиняющимся тоном откликнулся, как оказалось, Варяг. И голос у моего друга-ролевика был такой заискивающий, что я сразу поняла, Валька умудрился нарваться на хозяйку женского дома.
А если уж совсем конкретно, то на свою зазнобу леди Вал, на этой ролёвке отыгрывающую роль северной княгини Хельги.
– А что ж она так громко падать изволила? – с лёгким удивлением поинтересовался леди Вал, явно пытаясь не рассмеяться.
– А я из неё выбраться того… Не успел…
– Беда-беда, огорчение… – тяжко вздохнув, суровая воительница тут же взяла незадачливого парня в оборот. – Ну коли вы посетили нас ни свет ни заря, помощниц моих перебудили да перепугали… То выбирайтесь из своей кольчуги и в качестве искупления, дуйте дрова рубить. А то печи ещё не топлены, подданные мои и гости не кормленые, кони не доенные…
– Кони?!
– Ну подумаешь, оговорилась… Коровы конечно же, коровы. Так что нечего тут разлёживаться, дела великие ждут вас, храбрый викинг! Вперёд!
– Ну Вал…
Тихо фыркнув, я вернулась к работе, игнорируя привычный уже шум пробуждающегося дома. И принялась переплетать криво получившийся узел, вспоминая как я вообще оказалась в этом филиале местного дурдома.
Думала ли я, когда ехала по указанному Варяг маршруту, что окажусь в небольшой, ухоженной деревеньке, где ушлые ролевики арендовали несколько домов на ближайший месяц? И встретят меня не уставшие, изъеденные комарами и прочей лесной нечистью парни и девушки, с фанатично горящими глазами, а вполне себе весёлые, ухоженные, опрятно одетые люди, живущие по целому своду законов и традиций?
Конечно… Нет. И тем приятнее было ошибиться по всем пунктам сразу, оказавшись принятой в эту пёструю, шумную компанию с распростёртыми объятиями.
Да, они все поголовно увлекались фентези, спорили о достоинствах и недостатках эльфийского оружия, о магии и способах уничтожения нежити и нечисти. Но это были именно что люди увлечённые, а не повёрнутые на выдуманном мире. Как это ни странно под одной крышей вполне спокойно уживались фрилансер, установщик окон и банкир. И ничего, что здесь они оборотень, некромаг и вампир.
Так, периодически кто-нибудь из них пытается героически помереть от рук товарищей, а потом вместе с ними же песни у костра горланит сидит, да анекдоты травит. Исключительно на фентезийную тему, кстати.
Пальцы привычно натянули полоски из нарезанной кожи, переплетая их между собой, действуя спокойно, не торопясь. Точно так как учил скобяных дел мастер Травомир, известный среди ролевиков как ценитель травяных настоев. За что, кстати, и получил такое имя. А пока руки выполняли доведённые уже до автоматизма движения, мысли шли своим чередом.
Как я добралась до деревни и места стоянки ролевиков – это отдельная история. Половина пути просто выпала из памяти, и остановив машину возле деревянных ворот нужного мне дома, я тихо порадовалась, что всё обошлось без происшествий. А потом у меня просто не было времени, что бы думать об этом. Вышедший их калитки Варяг схватил нас с Марьей в охапку, закинул вещи на плечо и повёл знакомиться с народом.
Вся эта честна компания, живущая в своём особом, обособленном мире, объединённая одной страстью и общими интересами, нашим явлением оказалась не удивлена. Словно у них на пороге каждый день появляются зарёванные девицы, с ребёнком на руках. Зато обрадовались как родным и тут же затащили в свой круг. Приютили, накормили, обогрели, переодели, отвлекли традиционными, как оказалось, вечерними байками да напоили душистым травяным настоем. И даже не спросив, кто я, откуда и зачем, приняли в свои ряды, поселив в женском доме, под крыло к той самой, несравненной леди Валькирии.
Вот такая вот большая, разношёрстная семья, быть частью которой, как показала практика, пусть и безумно, но интересно и хорошо.
Усмехнулась, затянув потуже узел на конце плетёной косы. И осмотрев получившееся творение критическим взглядом, отложила его в сторону, потянувшись и разминая затёкшую шею пальцами. Леди Валькирия, в миру больше известная как Ольга Николаевна Зимина, учитель начальных классов в обычной общеобразовательной школе, оказалась личностью деловитой и занятной.
К росту выше среднего, под метр восемьдесят, прилагалось хрупкое телосложение и тяжёлая рука, от удара которой порою гнулась латунная перчатка, в которую та была закована. Вздёрнутый нос, холодные глаза с гетерохронией, тонкие губы и мягкие черты лица, сглаживающие суровое нордическое выражение оного. Светлые волосы, со специально прокрашенными седыми прядями, длинной до попы и нелёгкий характер шли в комплекте, делая образ воительницы севера как никогда приближенным к реальности.
Впрочем, Хельга, неприступной была только с виду, да и то не для всех. Она обожала сладости, совершала неизменный ночной дожор ровно в три часа тридцать три минуты ночи, обладала каверзным чувством юмора и зачастую жила по принципу подстебни ближнего своего, пока он не подстебнул тебя. Искренне любила детей, хотя не стеснялась называть своих учеников олухами и балбесами, с радостью возилась с Маней, вовлекая её в развивающие игры и чудила, наравне со всеми ролевиками.
И знаете… Глядя на леди Вал я понимала, почему Варяг вокруг неё уже который год, как выяснилось, круги накручивает. Спокойный и флегматичный Валька и строгая, но кипящая энергией Ольга составляли на диво гармоничную пару.
Правда, ругающуюся так, что порою стены дрожали, но всё-таки пару!
– Спит? – обернувшись на тихий шёпот, сдобренный широким, неучтивым зевком, я улыбнулась Ёлке, местной целительнице и травнице, известной так же как Кожухова Елена Петровна, фельдшер со скорой помощи, тридцати лет от роду.
Босая, со стоящими дыбом волосами, заспанным лицом и следами от чернил на носу, она спустилась со второго этаже, пытаясь не запутаться в подоле ночной рубашки. Глаза открываться у нашего лекаря отказывались напрочь с подъёма в восемь утра и ровно до полудня нового дня. Все четыре часа до него она жила по принцу свеже поднятого зомби, у которого было всего одно желание – прислониться к ближайшей твёрдой поверхности и вздремнуть минуток так шестьсот.
– Спит, – так же тихо откликнулась, с мягкой улыбкой глядя на мирно сопевшую Царевишну.
– Слава богу, – довольно выдохнула Ёлка, снова душераздирающе зевнув. И медленно, пошатываясь, добрела до облюбованного мною стола, рухнув на свободный стул и уронив голову на скрещенные на столешнице руки. – Убейте меня, я обещаю не воскресать.
– Опять? – беззлобно фыркнув, я вытащила металлическую фурнитуру и наброски орнамента, сделанные мной вчера на скорую руку. Положив перед собой одну деталь, постелила поверх неё кальку, затем приложила сам рисунок и принялась острым стилом переносить узор для будущей гравировки. – Слушай, Ёлка, ваши околонаучные теории когда-нибудь доведут вас до греха, чует моя печень.
– Моя уже нифига не чует, моя уверена на сто процентов, – буркнула целительница, не поднимая буйную голову. И снова зевнула широко, пробормотав. – Но должна же была я доказать этому чёртову поборнику кладбищ и погостов, что его теоретические выкладки о переносе души в тело посредством тёмного ритуала из книги по высшей некромантии не верны и требуют…
– Ёлка-а-а, – хохотнула, лукаво глядя на сонную, недовольно ворчавшую себе под нос Ленку.
– Да ладно тебе, Варь, – хмыкнув, девушка приподняла голову и сощурилась. Потёрла заспанные глаза и, в который уже раз, чуть не вывихнув челюсть во время зевка. Ей богу, скоро уже и я приму участие в ставках на то, когда сей знаменательный миг уже случится. – Ещё неделя в нашем обществе и ты сама погонишь кузнеца доказывать все его теоретические выкладки на тему влияния процентного соотношения металла в артефакте на его магические свойства!
– Я это даже выговорить не смогу, язык узлом завяжется, – честно признала, убирая бумагу и кальку, отложив стило в сторону. И разглядывая то, что получилось. Узор немного повело, что было неизбежно, учитывая, неровную поверхность детали, но это можно будет исправить при нанесении самой гравировки, да.
– Как завяжется, так и развяжется, – отмахнулась Ёлка и сладко потянулась, что бы снова устроится на столе, закрыв глаза и довольно вздыхая. И когда я уже подумала, что наш целитель всё-таки умудрилась снова заснуть, она совсем не сонным голосом поинтересовалась. – Со своим-то рыцарям мотора и дороги поговорила или всё ещё телефон в режиме доорись до ближайшей вышки?
Я от неожиданности чуть стилом себе палец не пропорола, ладно успела вовремя руку отдёрнуть. И хмуро глянула на продолжавшую мирно дремать целительницу. На Ёлку мои укоризненные взгляды не произвели никакого впечатления, она только поёрзала, устраиваясь поудобнее и продолжила кемарить, наслаждаясь последними минутами тишины в доме.
Так уж повелось, подъём в восемь, а собираются все на завтрак в десять. В доме проживало пять женщин, не считая нас с Марьей. Ёлка – целитель, невысокая, с хитрым, лисьим выражением лица и ярко-зелёными волосами, отдающими синевой. Иринка – недобитая эльфийка странных кровей, тихая, романтичная, вся такая воздушная и слегка не от мира сего. Марго – ведьма чёрная с котом породы сфинкс и дурацкой привычкой курить трубку. Степанида – ведьма белая, светлая, с отдающим кладбищенским душком юмором и псом породы маламут. Ну и, собственно, Хельга, она же Ольга, она же леди Вал, суровая воительница и княжна севера. У каждой была своя история попадания в компанию ролевиков, свои тайны, свои тараканы и своя жизнь, о которой не больно-то кто любит распространяться.
Наверное, подсознательно понимая это, я смогла всё рассказать лишь леди Вал да Ёлке, отпаивавшей меня успокоительными настоями. В них чувствовалось что-то близкое, что-то родное и своё. Вот только теперь они по очереди подкалывали меня порою и ненавязчиво напоминали, что надо бы позвонить да поговорить. И я бы с радостью, но…
– Трусишка зайка серенький… – пропела Ёлка себе под нос, даже голову не поднимая.
– Иди ты… К любителю мертвяков своему, – вздохнула, отложив в сторону инструменты и встала, подхватив лежавшую рядом на скамейке шаль. И накинув её на плечи, вышла на веранду, укутавшись в платок, обхватив себя руками за плечи.
Здесь было прохладно, даже зябко. Чувствовалось приближение осени, ещё почти незаметное, но уже ощутимое. Прохладный ветер скользил по босым ступням, заставляя поёжиться. Пахло свежескошенной травой, где-то за домом кто-то рубил дрова, за забором гомонили соседи, то ругаясь, то обмениваясь колкими шуточками. Самобытность этого места, обособленность его и удалённость от города, создавали иллюзию другого мира. Мира, где нет проблем, нет никаких забот и всё, что с тобой случилось, остаётся за границей этого нового, сказочного мира.
Одна беда, проблемы-то от этого никуда не деваются. Как бы тебе этого не хотелось, на самом-то деле.
Вздохнула, прислонившись к перилам и прикрыв глаза, подставляя лицо косым солнечным лучам. Приехав сюда я сутки пребывала в состоянии прострации, то начиная смеяться, то плакать, то болтая без умолку, то закрываясь. Девушки на это смотрели-смотрели, а потом плюнули на все возражения, как мои, так и Варяга и утащили меня на шабаш. Варили «зелья», кликали водяных и кикимор, гоняли заблудшую в кустах русалку из тех, что за айфон душу продадут, сигали через костёр…
И кружась с ними в этом водовороте странных для меня событий, я чувствовала, как меня отпускает. А потом, за вечерними посиделками на кухне, с добродушно улыбающейся и зевающей Ёлкой, хмурой и скептичной Хельгой, я и рассказала им всё, что случилось. Без особых подробностей, да, но всё же основную суть девушки уловили, выслушали и пару дней меня не трогали, давая возможность прийти в себя, успокоится, проникнуться окружающей атмосферой.
После чего посоветовали не маяться дурью и поговорить со своим рыцарем, как они дружно окрестили Кощея. Потому как влюблённость влюблённостью, но она была до того, как мы познакомились. И сами поступки байкера говорят куда красноречивее всех слов разом. Он ведь со мной сбежать собирался, если суд не в нашу пользу решение примет, что мне ещё знать-то надо?
– Ох, дуры мы, бабы, дуры… – пробормотала себе под нос, прислонившись головой к одному из столбов, подпирающих крышу. И вздохнула, укутываясь плотнее, переступая с ноги на ногу, но не спеша возвращаться в дом.
Да, глупо было срываться с места, ехать неизвестно куда, подвергая опасности не только себя, но и собственную дочь. Но зная свой характер, местами паршивый и жутко упёртый, я прекрасно понимала: останусь – сожгу все мосты к чёртовой бабушке, не оставив ни себе, ни Ромке даже мизерного шанса на хоть какое-то будущее. Есть у меня такая черта, на эмоциях ковырять до последнего, биться головой об стену, но разрушить всё до основания.
Бывает. Никто не идеален в этом мире, как бы не утверждали обратное наши доморощенные, диванные психологи. И будь ты хоть трижды отважной и ответственной матерью, никто не сможет сказать, как ты поведёшь себя, когда тебя захлестнут с головой эмоции, и сорвёт последние тормоза.
Слава богу, что в этот раз всё обошлось, и мы отделались только лёгким испугом. Теперь осталось всего ничего… Поговорить с Кощеем и либо подтвердить, либо развеять все свои сомнения. Но…
Чёртово, проклятое «но», всегда выползающее там, где его не надо бы!
Я действительно «трусишка, зайка серенький». Я банально, совершенно по-глупому, по-человечески боюсь. Боюсь включить телефон, набрать знакомый до последней цифры номер и…
Не услышать ничего в ответ. Или услышать. То, после чего любые попытки быть вместе будут бессмысленны и бесполезны. Услышать, что мы не нужны, что я всё себе придумала. Сама придумала, сама обиделась, сама всё разрушила. Глупо, да. Но ничего не могу с собой поделать.
Может, последовать совету Марго и принять на грудь для храбрости, а потом уже позвонить?
– Варька, заканчивая пугать гусей своим бледным видом и заманивать собак свои костями, – выглянувшая на веранду Хельга недоволньо нахмурилась, заметив меня в одной пижаме и пуховом платке, босиком на холодных досках. – Мать, ну не трави мою педагогическую душу! Ей богу, простынешь – сдам Ёлке со Стешкой на опыты! А ну, кыш в дом, буди Марью, собирайтесь и завтракать!
– Слушаю и повинуюсь, княже мой княже, – фыркнув, покорно поплелась обратно в дом, решив про себя, что обязательно позвоню Ромке. Позвоню и мы всё обсудим.
Вечером. Когда все спать лягут и у меня будет хоть какое-то подобие уединения. А то с любопытными дамами на хвосте поговорить по душам с любимым мужчиной не получится просто по определению. Замучают советами, подколами и шуточками.
Я сама-то научилась их понимать и принимать только после трёх дней интенсивного общения, а для неподготовленной психики это будет стресс. И неизвестно удастся байкера из него потом вывести или такое количество виски он всё-таки не сможет выпить.
Но как говорят в народе, хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах!
Мирный и неспешный завтрак в женском доме, когда не проснувшиеся ещё толком девушки зевая и периодически роняя что-нибудь из столовых приборов, обсуждали планы на день и возможность проведения какого-то особого магического ритуала, нарушило явление Варяга народу. Ввалившийся почему-то в окно столовой на первом этаже блондин выглядел встрёпанным и местами пожёванным, причём в прямом смысле слова. Он щеголял соломой в волосах и довольно впечатляющим финалом под глазом, которого вчера на лице Варяга не наблюдалось вовсе. И так широко и довольно улыбался, что мрачная Стешка, не любившая утра от слово совсем, молча перекрестила парня и выдала угрюмо:
– Сгинь, нехристь. Не порть нам карму своей счастливой рожей!
– Может его того… – задумчиво протянула сидевшая рядом Марго, набивавшая трубку табаком из кисета на поясе. – Отворот? Приворот? Заговор? Порча?
– Может завтрак пройдёт хоть раз без планов по захвату мира? – страдальчески вздохнула Ёлка, возя ложкой в тарелке с добротно сваренной на молоке овсянкой, сдобренной свежими ягодами малины и черники. – Честное слово, на следующей ролёвке выпну вас в лагерь Чёрных, что б разлагали противника морально, теребили материально и психологически убивали все надежды на победу.
– Дя, – подтвердила Маня, уплетая свою порцию завтрака за обе щеки. Девушки тихо рассмеялись, умиляясь над этой картиной. Я только головой покачала, медленно цедя травяной чай. Что поделать, обаяние мелкой действовало на всех, без исключения.
И на суровое сердце ледяной воительницы, и на мягкую душу ершистого лекаря и даже на чёрствые сердца потомственных ведьм. Маню обожали все, кроме, пожалуй, Ирины. Но понять какие мысли бродят в остроухой голове не мог никто из присутствующих, предпочитая принимать поведение почти эльфийки как должное.
– Что случилось, воин, что тебе в голову взбрело нарушить покой моего дома в такой неурочный час? – леди Вал и бровью не повела, продолжая филигранно нарезать поджаренную колбаску на своей тарелке. – Или опять куры подняли бунт, не желая расставаться с частью насеста, который вы, умники, на дрова пустить изволили?
Варяг на это только фыркнул. И встряхнувшись как огромный большой пёс, улыбнулся во все тридцать два… После чего огорошил всех сидящих внезапной новостью. Новостью от которой леди Вал подавилась квасом, закашлялась и некультурно поминала чью-то дальнюю родню до пятого колена, Ёлка сетовала о том, что у неё нет такого запаса лекарства, а эльфийка Иринка радостно хлопала в ладоши, вопя во всё горло «Турнир, турнир!». Остальной честной народ её энтузиазма не разделял, хотя и заметно оживился услышав сию новость.
И только я откровенно говоря не понимала, что тут происходит. О чём и сообщила сидевшей рядом со мной Марго, вертевшую трубку в тонких пальцах с алчным алым маникюром. При ребёнке ведьма не курила из принципу, заявляя, что травится или нет в будущем будет личный выбор Мани, а не её ведьмовское тлетворное влияние.
– Есть тут у мужиков традиция такая. Выяснять, кто из них сильнее, ловчее, быстрее. Выясняют, сражаясь друг с другом. Кто на кулаках, кто на мечах, а иногда чередуя и то и другое. И победитель вправе выбрать среди нас официальную пару себе на всю ролёвку. Ничего криминального, не подумай, – фыркнула Марго, увидев моё скептическое выражение лица, и закусила мундштук. – Заботы по общему дому, там, помощь, поддержка в турнирах и играх. Ну и всё такое. Занятно, кстати, что сколько турниров не было, ни разу нашу ушастую не выбирали. Вот от слова совсем! И почему это, интересно…
– Вот уж действительно… – хмыкнув, я вернулась к завтраку. И задумавшись о том, как буду собирать наручи, выпала из обсуждения подробностей предстоящего турнира. А сдав Марью под ответственность Аглаи, деревенской девчонки, что с компанией ребятишек регулярно навещала ролевиков, и вовсе потеряла счёт времени, погрузившись в работу. Только иногда порывалась всё же сбегать до комнаты за телефоном, но вовремя одёргивала себя, возвращаясь к гравировке и полировке деталей будущего изделия.
Вечером, всё будет вечером… Во всяком случае, я в это действительно верила. И поэтому очень удивилась, когда в восемь вечера, стоило мне уложить мелкую спать, девчонки схватили меня под локти и потащили наряжаться. Не обращая никакого внимания на мои вялые попытки сопротивления.
То, что меня обрядили в длинное платье в пол, с широким, плетённым поясом под грудью и короткими рукавами до локтя, я ещё кое-как вытерпела. Хотя не могу не признать, что тёмно-синяя, ближе к чернильному цвету, ткань приятно льнула к коже, струясь вниз по ногам, а широкая юбка не мешала при ходьбе, создавая такой непривычный образ хрупкости и женственности. Затем мне выдали лёгкие балетки чёрного цвета, нацепили на запястья широкие браслеты, с мелкими колокольчиками и подвесами и принялись расчёсывать волосы, распутывая наспех собранную с утра косу. И не отпускали до тех пор, пока волосы не легли шелковистой волной до самой пятой точкой, с тонкими косами, затерявшимися между основной массой, перевязанными яркими синими атласными лентами. Но когда Марго попыталась меня накрасить, я всё же взбунтовалась, наотрез отказавшись от косметики. Только глаза чуть подвела, сдавшись на милость умоляющим взглядам прыгавшей вокруг меня Ёлки. И поспешила скрыться от них, пока они не придумали ещё что-нибудь мне во благо и для красоты.
На понимающую усмешку леди Вал я только рукой махнула, вновь усевшись за отданный мне на откуп стол и принявшись доводить до конца начатую полировку уже выполненной гравировки. Как показала практика, с жительницами женского дома спорить было непродуктивно. Особенно, когда они действовали заодно!
– Хельга, твой черёд! – свесившись через перила, прокричала со второго этажа Стешка, щеголяя чёрным платьем с глубоким декольте. И то, что она вроде как светлая ведьма её ни капли не смущало.
– Нет, – воительница сдвинула брови, роясь в огромном сундуке, вытащив оный в центр комнаты.
– Да!
– Хочешь, объясню всё на пальцах?
– Пугаешь ведьму неприличным жестом? Фи такой быть! – и компания девушек скатилась по лестнице со второго этажа, что бы унести воительницу в неизвестном направлении. Возмущённые вопли леди Вал ещё долго сотрясали стены и я тихо, мирно порадовалась, что ещё легко отделалась, соединяя плетёные кожаные косы по специальной схеме, отнятой в неравном бою у оружейников. О том, что бы подняться в комнату за телефоном сейчас и речи не было.
Вновь оказаться в руках девчонок я не горела желанием от слова совсем и надеялась, что под шумок и в вихре забот о моей скромной персоне забудут. Участь наблюдать за турниром была привлекательна, с определённой точки зрения, но возможность оказаться чьей-то парой меня несколько напрягала. И я искренне надеялась, что если не привлекать к себе внимания, то раззадоренные и предвкушающее знатное зрелище ролевики обо мне благополучно забудут.
Ага, как бы не так! Леди Вал в компании Ёлки лично вытащила меня из-за стола, взяв под руки с двух сторон, и повели за собой, идя следом за распевающими не самые культурные частушки ведьмами в сторону пруда. Марго и Стеша ради такого мероприятия раздобывшие где-то остроконечные шляпы и расчехлившие свои боевые посохи, украшенные искусной резьбой, шагали уверенно и гордо. Что совершенно не вязалось с содержанием исполняемых ими текстов. Бредшая чуть в сторону Иринка косилась на них недовольно и бурчала что-то под нос, прижимая к себе самодельную арфу.
Но на неё уже никто не обращал внимания, спеша занять самые лучшие места для наблюдения за турниром. Эльфийке её странности прощали, хотя особой теплоты со стороны остальных я к ней так и не заметила.
Местом сбора была выбрана вытоптанная большущая поляна возле пруда. С одной стороны был край деревенский и огороды, с другой лес, где и проводились основные игры и сражения. А здесь возле пруда народ собирался на пиры, просто вечерние посиделки и чисто народные гулянья, куда не гнушались приглашать и деревенских жителей. Те, кстати, охотно участвовали в веселье. И сейчас, глядя на разношёрстную толпу, я отметила и пенсионеров, у которых тут дачи были, и молодняк, приехавший в гости к родне. Все они чинно расселись по дальним, грубо сколоченным лавкам, притащив с собой, кто семечки, кто чипсы и явно намеревались хорошо провести время.
Вздохнув, я едва заметно покачала головой, игнорируя комплименты в свой адрес от городских мажоров, взявшихся тут вдруг, откуда ни возьмись. На них же громко цыкнула Ёлка, отставшая от нас недалеко от поляны и нагнавшая только у самого края оной. Запыхавшись, целитель смахнула со лба прядь зелёных волос и водрузила мне на голову венок из полевых цветов, пряно пахнувший разнотравьем и лесом. Себе и Хельге она вплела в волосы за ухо ветку колокольчиков и купав, отмахнувшись от моих возражений. И полюбовавшись делом рук своих, утащила нас на первый ряд скамеек, аккурат у самого края тренировочного поля, огороженного сегодня небольшими брёвнами. Я и пикнуть не успела, как оказалась зажата между весело хохотавшей Ёлкой и скупо улыбающейся Хельгой, вновь вошедшей в образ суровой княжны севера. Но стоило мне попытаться отвоевать хоть немного личного, как на меня тут же зашикали, призывая не мешать наслаждаться зрелищем, а на поляне тем временем началось само представление…
И у меня пропало всякое желание возмущаться и возражать.
Я не могу сказать, что это было красиво. Я не могу сказать, что это было профессионально, всё же для большинства участников боёвки и сражения на мечах были увлечением. Хоть и требовавшим держать себя в неплохой физической форме. Но то, что это было завораживающе и самобытно, это точно!
Сначала выступали наездники, демонстрируя основы джигитовки и свою слаженность работы с жеребцом. Кто-то без седла, кто-то в полном обмундировании. Один даже лихо размахивал шашкой, демонстрируя неплохую сноровку и выдержку. Что интересно у большинства участвующих мужчин нижнюю половину лица скрывала тёмная повязка, в отблесках костровищ делавшая их совершенно неузнаваемыми.
Следом вышли фехтовальщики, сойдясь в поединках на мечах. Тяжёлые полуторники и ятаганы сталкивались, высекая искры, под одобрительный свист и гомон толпы. Мы аплодировали и кричали, срывая голос до хрипоты. И беззастенчиво заглядывались на обнажённые торсы мужчин, пытаясь угадать, кто из них кто и кому же предстоит выйти победителем в этой борьбе.
Ни капли не огорчаясь, когда все наши предположения вспыхивали и рассыпались искрами, как догоревшее в костре полено. Лишь крики становились азартнее, шуточки острее, а смех жизнерадостнее. Я и не заметила, как меня захватила атмосфера происходящего, как ноги стали сами отбивать ритм барабанного боя, сопровождавшего каждое выступление участников турнира. Как пальцы сжимаются в кулаки, а в душе кипит адреналин и нетерпение. И хочется вскочить от радости за удачно проведённый бой или всплеснуть руками, видя поражение приглянувшегося бойца. Это было…
Невероятно. И хотелось продлить ощущение праздника как можно дольше. Праздника, полного хмельного сидра и азартных ставок, праздника полного языков пламени, весёлого смеха и свободы, очищающей, окрыляющей душу и дававшее то самое, невероятное ощущение полёта, которое знает каждый художник и творческий человек. То самое щемящее чувство счастья и могущества, которое так редко удаётся достичь…
И тем желаннее оно становится.
– Смотри, смотри! – хлопнула меня по плечу Ёлка, указывая пальцем группу участников, подпоясанных широкими, чёрными поясами и скрывающих лица под повязками. – Сейчас будет самая зрелищная часть турнира! Бои без правил! Победители будут выбирать среди девушек себе пару! У-и-и-и!
– Ты чего? – прочистила ухо, глядя на целительницу, но та только отмахнулась, сунув два пальца в рот и залихватски оглушительно свистнув.
Я же, не без удовольствия, разглядывая мужчин с оголённым торсом, вышедших в центр поляны. Почему-то внимание привлекли двое. Высоченный блондин с татуировкой волка на спине и худощавого телосложение брюнет, казавшимся неуместно хрупким по сравнению со своими противниками. Только было в нём что-то змеиное, какой-то стержень, что позволяло ему раз за разом выходить победителем в коротких, но зрелищных схватках.
Ещё в нём было что-то неуловимо знакомое, что-то такое притягательное, не дающее отвести взгляд. Но понять, почему я всё время пытаюсь найти его взглядом в толпе у меня так и не вышло. А после стало и не важно, когда ударом об медный таз, благополучно отобранный ролевиками у местного старьёвщика, объявили начало боёв.
Удар за ударом. Подсечки, молчаливый вызов, брошенный и принятый. Удар за ударом. Кувырок, нырок, промах и всё по новой. Взвиться или сохранить молчание в ответ на выпады противника – выбор только за бойцом, не больше и не меньше. Здесь не играют роли деньги, звания и положение в обществе.
Как как-то вскользь сказала Хельга, счёт в банке и дорогая тачка ничем не помогут против меча или арбалетного болта. Разве что будет прикольная эпитафия на надгробии, только и всего.
Приглянувшийся мне боец порою проигрывал по силе и массе своему противнику, но брал гибкостью, ловкостью и смекалкой. Он чётко следил за каждым шагом, за каждым действием своего соперника, явно определяя его слабый и сильные стороны. И пусть порою движения получались неловкими, а сам боец пропускал пару ударов то в корпус, то в челюсть, то в плечо, это не мешало ему вырывать у соперника победу раз за разом. А я сама того не желая, каждый раз невольно хлопала в ладоши, радостно и широко улыбаясь в ответ на вычурные поклоны и явное позёрство мужчины.
Не замечая понимающей, добродушной ухмылки леди Вал, неотрывно следившей за тем самым блондином, тихих смешков довольно улыбающейся Ёлки и того, что девчонки, как-то незаметно отсели подальше. Поэтому вздрогнула, когда внезапно оказавшийся слишком близко мужчина, лукаво подмигнул и щёлкнул меня по носу, тут же вернувшись в бой, к кричавшему что-то ему вслед противнику. И всё произошло так быстро, что я только удивлённо хлопнула глазами, не понимая отчего в душе разлилось предательское тепло и запомнив только то, что у незнакомца оказались притягательные тёмные глаза. Смутно знакомые, но…
Тряхнула головой, продолжая следить за боями, сжимая руки в кулаки так, что ногти впивались в ладонь. Отчего-то загадав на мелькнувшую в небе падавшую звезду, что бы победил именно этот таинственный незнакомец, закрывший половину лица повязкой с принтом из скрещенных костей на чёрной ткани. И искренне веря, что хотя бы это моё желание всё-таки сбудется, не смотря ни на что.
Бои набирали обороты, число выбывших участников увеличивалось. А та самая парочка бойцов, составлявшая казалось бы полную противоположность друг другу, уверенно шли к победе, выигрывая один раунд за другим. Не обращая внимания на кровь из разбитой губы и рассечённую бровь, на явно вывихнутое запястье и ушиб рёбер. Азарт, кипевший в крови, заставлял зрителей не обращать внимания на то, что дневной зной давно сменился сначала вечерней прохладой, а затем и первыми ночными заморозками, что уж говорить об участниках, танцевавших перед нами дикий, но от того не менее прекрасный в своей первобытности танец?
