Текст книги "Варвара-краса или Сказочные приключения Кощея (СИ)"
Автор книги: Анна Кувайкова
Соавторы: Юлия Созонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
Если память Кощею не изменяла с пенсией, то мотоцикл был старой моделью марки «Урал», которые и встретить-то сейчас почти нереально. Вот только данный экземпляр трёхколёсного антиквариата не только работал, но и лихо тормозил, оставляя за собой облако дорожной пыли. Сидящий за рулём мужчина, стянув очки-авиаторы вниз радостно сцапал в объятия подошедшую Варвару. И покружив на месте, чмокнул смеющуюся девушку в лоб.
Ромыч нахмурился, постукивая пальцами, затянутыми в кожаные перчатки без пальцев, по бензобаку. Нет, это была не ревность. Совершенно. Какая на хрен ревность, когда они знакомы всего ничего, да ещё и знакомство это не самое приятное было?! Не, это не ревность…
Просто опасение. Мало ли какие неуравновешенные личности могут гулять в такой поздний час по полупустому двору спального района?
– Угу, – мрачно поддакнул собственным мыслям финансист, растерянно ероша волосы на затылке. – Сам-то в это веришь, а? Незнакомая, гипотетически опасная личность, которой позволяют так себя обнимать и так радостно обнимают в ответ, ага. Видимо, это и есть тот самый Варяг, друг-ролевик…
Варвара, тем временем, не замечая как всё сильнее хмуриться байкер, то-то объясняла своему знакомому, активно жестикулируя. Тот расхохотался и, потрепав её по волосам, выхватил у девушки ключи от квартиры, направляясь к двери. А сама Варька фыркнула, дёрнув плечом, и поспешила обратно, к ожидавшему её Кощею.
– Ну? Предложение в силе или ты уже раскаялся в том, что не вовремя и не той ляпнул? – сдув с носа выбившуюся из косы прядь волос, Варька лукаво сощурилась, глядя на хмурого финансиста.
Ромыч только глаза к небу возвёл, вставая и натягивая удивлённой девушке на голову шлем. После чего сделал приглашающий жест рукой в сторону собственного байка, вновь устраиваясь за рулём. Красавец «Харлей» сыто, раскатисто заурчал, напоминая собой довольного и готового к охоте хищника. А сам его владелец иронично вскинул бровь, глядя на Варвару, недоумённо застывшую в двух шагах от него.
– Нахал, – наконец, мотнув головой, Варька закрыла защитный экран и, помедлив, уселась позади Костина.
Тонкие, но сильные руки, обхватили финансиста за талию. Девушка крепко прижалась к его спине, доверчиво и по-детски наивно открыто. От этого где-то в душе зарождалось ещё неосознанное, но такое узнаваемое, тёплое чувство удовлетворение и целостности. Словно Костин, сам того не подозревая, наконец-то нашёл то, что каждый байкер ищет порою всю свою жизнь…
Дёрнув бровью, Ромыч нахмурился, отгоняя совершенно ненужные и неуместные мысли. После чего оттолкнулся, выжимая газ и уводя своего довольно рычащего зверя в сторону от жилых домов. Хватка на талии стала крепче, вызывая невольную дрожь удовольствия по телу и подстёгивая азарт. И Кощей не нашёл ни одной причины для того, что бы отказывать себе в этом.
Тем более, когда сидящая позади девушка чуть отстранилась, отдаваясь тому же пьянящему чувству свободы и полёта, когда выехав на полупустую трассу, байкер только прибавил скорости, отпуская на волю всю свою жажду и все свои желания. В пределах разумного, кончено же.
Сумерки медленно сгущались над городом, сменяя яркий дневной свет на густые, вязкие тени, скользившие вслед за мчавшимся по дороге мотоциклом. Тёплый ветер обдувал лицо, путаясь в волосах и одежде. Звуки города оставались где-то там, на краю сознания, оставляя вместо себя блаженную пустоты и восторг, наполняющий каждую клеточку организма. Потому что именно в этой скорости, в этом ощущении власти и силы, в этом неповторимом кураже свободы он чувствовал себя живым.
И стремился продлить это мимолётное ощущение. Как можно дольше, как можно больше, как можно чаще.
Скупой поток машин вскоре и вовсе сошёл на нет, стоило им выйти за пределы города. Свет фар создавал причудливые узоры по трассе, абсурдный театр теней, наполняющий густой воздух летнего вечера чем-то таинственным и неподдающимся описанию. Кто-то приветственно сигналил им вслед, кто-то что-то кричал. Но Кощей чувствовал только маленькую, хрупкую ладошку, прижатую к его груди под расстёгнутой курткой, над самым сердцем. И улыбался в ответ, не смотря на то, что Варька не могла видеть его улыбку.
– Ночь, дорога и рок… – беззвучно пробормотал Кощей, закладывая лихой вираж и с радостью чувствуя, как девушка прижалась ближе. Скорее всего с непривычки на коже останутся синяки, уж больно цепкая хватка оказалась у бухгалтера почти экономиста. Но это почему-то финансиста «Максимуса» ни капли не огорчало.
Наоборот. Согревало хлеще самого лучшего виски из коллекции самого Харлея. Того самого Ыжего и с лопатой, что так приглянулся Марье. И пьянило ничуть не меньше, оставляя на языке сладко-пряный привкус.
Поворот, ещё один, ещё. Вечер плавно перетекал в ночь, наполненную томительным ожиданием чуда. Густой воздух и запах свежескошенной травы, переплетающийся с неповторимой атмосферой города. Города, чья деловая и сдержанная часть успела заснуть, зато проснулась, забурлив его обратная сторона. Неформальная, неподдающаяся правилам и не признающая принятых в обществе норм.
Неторопливо сбрасывая скорость, Кощей свернул на набережную. Его байк мягко, почти нежно ворчал, скользя по каменным плитам. Пока байкер не решил притормозить у спуска к реке и заглушил мотор, наклоняясь вперёд и опираясь локтями на руль. Говорить ничего не хотелось, совершенно.
Молчание не напрягало. Оно было уютным, обоюдным и родным, сливаясь с размеренными ударами сердца и чувством умиротворения. Закрыв глаза, Кощей мягко улыбался, наслаждаясь окружающим его спокойствием и теплом. И чувствуя себя каким-то отдохнувшим, что ли? Как будто эта поездка с внезапным попутчиком забрала всё плохое, всё напряжение и весь скопившийся негатив.
Спустя пару минут хватка на талии ослабла, а потом и вовсе исчезла. Тихий шорох заставил парня слегка повернуть голову, отвлекаясь от разглядывания пейзажа и последних ярких красок догорающего заката. Варвара медленно выпрямилась и спрыгнула с байка на землю, стягивая шлем с голову. К вящему удивлению самого Кощея, каких-либо комментарий не последовало.
Девушка просто села боком позади него и в свою очередь облокотилась на спину Ромыча, пристроив подбородок на его плече. Мягкие волосы смешно щекотали щёку, а прохладная, нежная кожа касалась его виска. И от таких вот невинных, ничего не значащих прикосновений почему-то хотелось зажмуриться, мурча как самый настоящий кот. Странное, несвоевременное, но очень уж заманчивое желание, что не говори.
А ещё пугающее и непривычное. Это ведь вредный бухгалтер почти экономист, по имени Варвара. И она ему точно не нравится, вот совершенно точно!
– Время выбирать… Остаться или, бросив всё… Бежать к перекрёсткам дорог? Нечего терять! Тем, кто никогда не ждали… Чья судьба – ночь, дорога и рок… – тихий голос Варвары оказался на удивление мелодичным, низким, с лёгкой хрипотцой, но мягкостью и нежностью. Хотя Ромыч мог поклясться, что никогда не слышал эту песню, вот ни разу!
Девушка же, вздохнув, прижалась плотнее, пряча руки под курткой байкера, забираясь озябшими пальцами под футболку:
– Вот значит, чем живёт простой Кощей… Даром, что не бессмертный, – и тихо хмыкнула, уткнувшись лицом в кожаную куртку. – Ночь, дорога и рок… Свобода и ветер в волосах. И байк, который больше, чем мотоцикл и лишь чуть меньше, чем ты?
– Ага, – чуть помедлив, откликнулся Ромыч, прижавшись щекой к затылку девушки и бездумно переплетая её пальцы со своими, согревая хрупкие ладошки. И прежде, чем понял, ляпнул. – Знаешь, Варь… Я тут чё подумал… Вот как девушку я тебя не могу рассматривать, да. Но как друга…
Вечер перестал быть томным ещё до того, как Роман закончил собственную мысль. Варя как будто закаменела, выдержав долгую, очень долгую паузу. И только спустя минуты три с ноткой обречённости пробормотала:
– Умеешь же ты всю романтику на корню загубить, Кощей. Вот честное слово! Молчал бы, цены бы тебе не было… А теперь я даже не знаю, как тебя назвать, что б не матом прозвучало… Одно слово, бякер, блин!
И приложила его кулаком между лопаток. Не сильно, но чувствительно. Потом ещё и ущипнула мстительно за бок, снова спрыгивая на землю. Кощей же озадаченно потёр затылок, совершенно не понимая, что он такого сказал…
А самое главное, как это теперь исправить и стоит ли исправлять-то?
* * *
Песец. Большой, толстый, пушистый и очень полярный песец. И эта наглая лисья морда посмела явиться ко мне в гости в самый неподходящий момент. Отправив в малый, не самый приличный пеший тур и мечты, и желания и хорошее настроение, да.
Вздохнув и ссутулившись, я пнула носком кеда валявшийся под ногами камень. В двадцать семь лет пора бы уже перестать верить в сказки, Варенька. Но нет, мы же не ученные, по полю из граблей не ходившие и вообще, совершенно не понимающие никаких намёков, признаков и знаков судьбы женщина. Которая стоит теперь на набережной, рядом с симпатичным мужчиной на шикарном байке и вспоминает правила ведения бухгалтерского учёта…
А то руки так и чешутся отвесить кое-кому подзатыльник в чисто воспитательных целях. И вот вроде бы не сказал Кощеюшка ничего такого криминального, неожиданного и непредсказуемого, но поди ж ты. К рукоприкладству тянет просто с немыслимой силой.
– Ва-а-арь…
– Рома, молчи, – дёрнула плечом, нахмурившись и качнувшись с носка на пятку и обратно. – Вот калькулятором любимым заклинаю… Молчи!
– Ва-а-аря-я-я…
– Коще-е-ей, ты же не хочешь проверять теорию о собственном бессмертии? – я скосила глаза на этого гада обаятельного и скрипнула зубами. Костин улыбался, широко и весело, щурился довольно и глядел на меня с какой-то таинственной хитринкой…
Блин, и почему тут рядом нет магазина со сковородкой по акции? И удовлетворение бы от мести получила и приобретение полезное совершила. А то моя кухонная утварь оставляет желать лучшего.
– Ну, Ва-а-аря… Ты чего, обиделась что ли?! – и такая бездна удивления и недоумения в голосе, что я даже подавилась воздухом от неожиданности. После чего крепко задумалась.
О том, что я не красавица, я и без Кощея прекрасно знаю. Как знаю и о том, что женщина с ребёнком не самый желанный объект для отношений вообще и в принципе. А ещё я знаю, что байкеры ценят свою свободу и очень ревностно относятся к своим увлечениям. И к тому, кого и как подпускать к самому драгоценному, своему байку.
Меня до байка допустили, да. Только как я и думала, предложение было спонтанным. И никакого дополнительного подтекста не несло. Впрочем, с другой-то стороны, я что, на что-то ещё надеюсь, после почти трёх лет жизни в роли матери-одиночки и неудачного брака?
Почесала бровь, задумчиво прикусив губу и вновь качнувшись с пяток на носки и обратно. Надежда, она, конечно, погибает последней, это факт. Но если уж мне так «везёт» и вместо каких-то романтических прелюдий досталось предложение дружбы с чокнутым байкером…
Почему бы и нет, собственно? За одним, может получиться выжить-таки Леночку с места продавца-консультанта, занимаемого ею исключительно за красивые глазки и наштукатуренное личико. Если уж не получилось замуж выйти, может получиться, хоть так познать все прелести подобного знакомства?
– Рота подъём! – вопль, раздавшийся прямо за моей спиной, был не то, что бы неожиданным явлением, нет. Краем глаза я была удостоена чести лицезреть попытку некоторых костлявых личностей подобраться ко мне незамеченным.
Вот только я хоть и понимала, что Костин явно что-то задумал, но уж точно не ожидала, что ему в голову придёт безумная мысль схватить меня в охапку и, закинув на плечо, потащить обратно к байку.
– И как это понимать? – озадаченно протянула, повиснув в чужой хватке и задумчиво созерцая филейную часть парня.
Мило, симпатично, но… А он вообще нормально питается или к недосыпу ещё и недоедание добавить можно? Честное слово, я с голодухи и то, не так прискорбно выгляжу.
– Не люблю, когда меня игнорируют, – фыркнув, Кощей усадил меня на байк и не оставил и шанса на побег, поставив руки по бокам от меня. И брови изогнул ехидно, полюбопытствовав. – Ну что? Мир, дружба, жвачка? Или я всё-таки разбил нежное, девичье сердце?
И вот не поймёшь так сразу, то ли язвит, то всерьёз обеспокоен данным вопросом. Я на такое наглое заявление только хмыкнула, скрестив руки на груди.
– Эй, тут кто-нибудь живёт? – и постучала ему по лбу, игнорируя обиженный взгляд финансиста. – Костин, ты о себе слишком много думаешь. Да, симпатичный. Ага, обаятельный. А ещё наглый, беспардонный, грубый, невыносимый… А, нет, пардон. Выносимый. С такой конституцией тела вынести тебя можно будет даже через дверной проём самой захудалой хрущёвки, – Ромыч глаза к небу поднял, что-то пробормотав себе под нос, а я всё-таки закончила свою мысль. – Но до того, что бы разбить моё девичье сердце ты, увы, не дорос. Так что… Мир, дружба жвачка, да.
Помолчав немного, сама не понимая почему, качнулась вперёд, уткнувшись носом в воротник куртки байкера. Вдохнула аромат мягкой кожи, терпкий запах мужского парфюма, как никогда идеально подходивший Кощею, оттенённый запахом бензина и машинного масла, нагретого металла…
Острый приступ жалости за несбывшиеся и толком не оформившиеся мечты прошёл так же стремительно и внезапно, как и нагрянул в гости. Тряхнув головой, я ткнула Костина кулаком в бок и насмешливо протянула:
– А теперь не будете ли вы так любезны, Ваше Кощейство и не доставите ли бедную даму не вашего сердца до дома? На ваш дом не согласная, так что везите туда, откуда взяли!
– А можно ещё круг? Пожалуйста… В качестве компенсации за моё косноязычнее, – блеснул познаниями в литературной речи Костин, заглядывая мне в глаза. И я не смогла отказаться…
Почему-то слишком велико было искушение вновь почувствовать себя стремительно летящей стрелой, ощутить дрожь и вибрацию мощного зверя и спрятаться за пусть и не широкой, но надёжной мужской спиной.
В конце концов, побыть сильной, смелой, гордой и самостоятельной я ещё успею, а вот на «Харлее» прокатится мне, вряд ли кто-то предложит дважды.
– Ладно. Ещё раз, – я кивнула, натягивая протянутый шлем и вновь устраиваясь позади байкера. И старательно игнорируя предупреждение инстинкта самосохранения, настойчиво шептавшего о том, что мне эта ночная прогулка аукнется и ещё не раз.
Ночь давно вступила в свои права, разогнав остатки вечерних сумерек, сменившихся чернильной чернотой, с редкими вкраплениями ярких звёзд. Уличные фонари освещали дорогу, сливаясь в светлую полосу по краю обочины. Редкие машины сигналили вслед мчавшемуся вперёд байку. А сам Кощей ловко маневрировал, потерявшись в скорости, ветре и ощущении полёта, накрывающего с головой, погружающего в себя без остатка. И я терялась вместе с ним, закрывая глаза, позволяя не думать, а чувствовать и остро не желая расставаться с этим ощущением спокойствия и уверенности, исходившим от сидящего впереди мужчины.
Вот только, как и всё хорошее в моей жизни, и эта поездка подошла к концу. Мягкий, осторожный толчок вывел меня из своеобразного транса, заставив недоумённо моргнуть и откинуть защитный экран, глядя невидящим взглядом на родной двор. Мой любимый малыш притулился под деревом, одинокий и позабытый хозяйкой. Тусклый свет в редких окнах остро намекал на поздний час и совсем уж недетское время моего возвращения. И вздохнув, я нехотя отстранилась, спрыгивая с мотоцикла на тротуар, снимая шлем и отдавая его владельцу. Кощей смотрел на меня странно задумчиво, хотя темень стояла такая, что я с трудом угадывала очертания его лица…
Так что спорный вопрос, какой он у него, этот самый взгляд, от которого почему-то сердце пропустило удар, а в душе поселилась тонкая грусть. Видимо вот так и рушатся самые грандиозные планы, оставляя после себя привкус несбывшихся надежд. Но я ведь и не надеялась, верно? Во всяком случае, не сильно и не до конца.
– Спасибо за вечер, – хмыкнув, перекинула косу через плечо, по старой привычке засунув руки в задние карманы джинсов. – И, пожалуйста. Воздержитесь от визитов в наш магазин хотя бы неделю. Я-то привыкшая, Маня тоже против не будет… Но Леночка это такой дикий зверёк, который вроде бы и скромных размеров, но с амбициями, давно перегнавшими по высоте Эйфелеву башню. А после ваших дружеских посещений она остаётся в слезах, с разбитым сердцем, рухнувшими надеждами и стойкой нелюбовью ко мне. А мне ещё договора подбить надо.
– Не могу обещать, – тихо фыркнул Ромыч, приподнявшись и погладив меня по щеке. Жест явно вышел спонтанным. И я, и он замерли на месте от неожиданности, пока парень не додумался убрать руку. – Просто Марья обладает такой бездной обаяния, что без неё становится скучно и тоскливо на свете жить. А нам, в свете некоторых событий, просто жизненно необходим заряд позитивной энергии.
– Ладно, – вздохнув, я сжалилась над бандой байкеров и припечатала. – Пять дней. Ни больше, но и не меньше! У меня завал по бумагам, заказам и злющая Леночка это не тот фактор, который помогает справляться с таким наплывом работы.
– Договорились, – тяжко вздохнув, согласился байкер и натянул шлем. «Харлей» сыто, раскатисто заурчал, готовясь взять с места с низкого старта. – Тогда… До встречи?
– Угу, – кивнув, я развернулась и зашагала к подъезду, не оборачиваясь и старательно отгоняя от себя все воспоминания о сегодняшней поездке. Хватит, Варя. У тебя есть дочь, друзья, работа и хобби.
Боюсь, не только для тебя места нет в жизни неординарного байкера, но и для него нет места в моей судьбе. И нечего всякие посторонние мысли думать, гадать и представлять!
Варяг открывший мне дверь вопросов задавать не стал. Совершенно. Только буркнул что-то про «непутёвых кавалеров» и потащил мою вяло сопротивляющуюся персону на кухню. Друг-ролевик в свободных штанах с множеством карманов и светлой футболке производил собой неизгладимое впечатление. А уж когда этот амбал принялся хлопотать по кухне, напевая какую-то балладу себе под нос, я почувствовала, что меня отпустило.
Я вздохнула, выдохнула и поинтересовалась громким шёпотом, почёсывая залезшего на колени кота:
– В Багдаде всё спокойно?
– Обижаешь, – передо мной поставили большую круглую чашку с крепким чаем авторской сборки Варяга. Он с ролёвками и реконструкциями от кофе отказался от слова совсем. И активно пытался привести меня в свою чайную религию…
Правда, я пока что успешно сопротивлялась, отвоёвывая своё право на ежедневную дозу кофеина.
– Останешься? – сделав первый глоток, я закрыла глаза, наслаждаясь согревающим теплом, поднимающимся изнутри.
– Ты чего, мать? – тихо хохотнув, друг уселся напротив, потягивая собственную порцию. – У меня завтра пара заказчиков и… Надо вернуться на ролёвку, – скривившись, Варяг тяжко вздохнул. – Приеду, разнесу всё в дребезги, зашлю разведчиков во вражеский лагерь, разложу из морально и материально, после чего вернусь и сразу же за заказы. Кстати… – тут он сощурился, глядя на меня подозрительным взглядом. – Что это за заказ такой, с камнями размером с перепелиное яйцо?
Я от неожиданности подавилась чаем, закашлялась и…
Поняла, что этому викингу, внушительных размеров, удалось вывести меня из печальной задумчивости, навеянной заявлениями Кощея и проведённым с ним временем. И широко улыбнулась, погрозив ему кулаком:
– Ладно. Разберусь. Оставь в коридоре, на зеркале этот злосчастный заказ. Я посмотрю, кто, куда и когда пойдёт за этими самыми брюликами. Я прям даже догадываюсь кто…
– Она должна выжить. Или не оставить следов своего исчезновения… Ну хотя бы на первое время, – флегматично протянул друг, отставляя кружку. Поднявшись он чмокнул меня в лоб и поспешил скрыться в коридоре, пока я переваривала очередную порцию шоковой терапии в его исполнении.
– Варя-я-я-г… – протянула негромко, но с чувством и с расстановкой. Ответом мне послужил хлопок входной двери, намекающий на то, что ролевик поступил в лучших традициях ассасинов из рода тёмных эльфов…
В смысле, скрылся с места преступления до того, как я сообразила, чем бы его таким догнать, дабы не заронял в душу мою крамольные мыслишки. Я только головой покачала, продолжив пить чай и…
Не думать ни о чём. Вытащив телефон, порылась в плейлисте, ища какую-нибудь песню, подходящую под настроение. Как ни странно, выбор пал на некстати вспомнившуюся мне сегодня группу Louna. И задумавшись на пару мгновений, я всё же нажала на воспроизведение, вслушиваясь в сильный голос солистки, негромко раздающийся в тишине квартиры.
– В каждой притче есть мораль: круг сжимается в спираль…Зло всегда вернётся злом, что мы сеем, то пожнём… Знаю я – спасут всех нас не молитвы, не намаз… В глубь себя ты посмотри и увидишь, что у нас внутри…
Песня звучала вновь и вновь, поставленная на повтор воспроизведения. А я сидела, почёсывая придремавшего на коленях кота, и смотрела в окно. И сама не заметила, как уснула, прислонившись боком к стене, положив голову на скрещенные на столе руки.
Что бы по утру проснуться от грохота табуретки и уже привычного удара пультом по голове, с неизменным:
– Кучи мутики!
И потирая затылок, глядя на счастливо улыбающуюся Маню, тискающего задушенного мяукающего кота, я не могла не улыбнуться в ответ. Какой байкер может сравниться с моим личным, обожаемым чудом? Правильно, никакой!
