Текст книги "После измены. Буду счастлива снова (СИ)"

Автор книги: Анита Кароль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 20

Катя

Было страшно. Мама – это главный человек, с рождения. А маме любимого мужчины хочется понравиться. Тихо захожу в дом, где меня уже ждут.

− Здравствуйте, − улыбаюсь невысокой светловолосой женщине лет пятидесяти. С хвостиком. – Я Катя. Извините, но Руслан разрешил мне пожить в его доме… Если мешаю, то могу в гостиницу…

− Ну что ты, деточка, я вовсе не против, и очень даже «за», − подходит ближе, наблюдая, как я раздеваюсь. Разглядывает. – Меня Вероника Сергеевна зовут. Я мама Руслана.

− Приятно познакомиться. А мы с вашим сыном партнеры по бизнесу…

− … и ты его невеста! Знаю−знаю, мой мальчик так тебя любит! – женщина хватает меня за руку и тащит в кухню, где накрыт стол. Меня очень даже ждали.

Мою руки прямо в кухне, и усаживаюсь за стол под щебетание Вероники Сергеевны. Я ее стараюсь слушать, но нарезки на столе отвлекают. Как же я голодна!

И давно не ездила в магазин, забыла, что такое колбаса и фрукты. Вижу, как поблескивают влагой в тарелке свежие помидоры и рядом малосольные огурчики с укропом и чесночком… ммм… едва сдерживаюсь, чтобы не схватить обе тарелки и не поставить их ближе к себе.

Потому что их я съем в первую очередь.

Там, в Сочи, я постоянно делала салаты на обед и ужин, на столе всегда стояли свежие фрукты. И у меня не было такого дикого желания впиться в виноградину или грушу.

Здесь я питаюсь по−другому. Ем то, что придется. Или что подают в кафешке моей сестры. В основном супчики и каши.

− А мой оболтус−то тебе нравится? – возникшая перед моим взором Вероника Сергеевна загородила вожделенные блюда и мне пришлось переключиться на нее. – Согласись, он парень хоть куда! Добрый, отзывчивый, а ласковый какой! И красаве−е−е−ц!

− Да, я его очень люблю, − говорю торопливо, часто моргая. – Он самый лучший мужчина на свете…

− Вот! Ты его оценила, не то что эти, которых все по гостиницам таскал, − самозабвенно произносит женщина и тут же испуганно смотрит на меня. – Но ты не думай, это раньше… теперь ни−ни…

− Да это понятно, он же потрясающий мужчина… наверное, всем нравится.

Меня царапнуло то, что было до меня. Но тут уж ничего поделать не смогу. Мы просто партнеры.

Проговорили за столом весь вечер. Я наелась и разомлела. Мама Руслана учила меня как жить с астмой. Расспрашивала про родителей. И вот добрались до предательства мужчин.

− Мой муж ушел к другой, когда Руслан подростком был, − задумчиво перекладывает себе в тарелку кусочки отварного картофеля, потом выкладывает его обратно на блюдо. Есть уже не хочется, а тема задевает. Спустя столько лет женщина все еще переживает.

Я понимаю ее. Если бы не Руслан со своим задором, то и я бы все так же вспоминала Степу и переживала. Винила бы себя в разводе. Думала, что можно было сделать, чтобы не сломалась наша семья.

− А почему вы не вышли больше замуж? – не удержалась от вопроса. – Не встретили стоящего мужчину?

− Нет, все не так. Мужчину как раз встретила. Но ведь дети… Кому нужны чужие дети? – горестно выдыхает Вероника Сергеевна. – Руслан на отца до сих пор в обиде, не общается с ним. Сказал – я свою женщину никогда не брошу, не поступлю как он. Поэтому и не женился до сих пор, свою женщину не мог найти. А с Юрием Михайловичем мы до сих пор иногда встречаемся, ходим в театр, по парку гуляем.

Она улыбается, а у меня назрел следующий вопрос.

− Дети выросли, почему вы сейчас не со своим Юрием Михайловичем? Руслан и Элина Эдуардовна против по−прежнему?

− Да нет, не против. Просто привыкла без мужчины…

Посидев еще немного, прибрались в кухне и разошлись спать. Я все перебирала в голове наш разговор. И не хотела привыкать без мужчины. Не хочу быть одна до конца жизни.

А еще мне понравилась Вероника Сергеевна, моя мама не такая. С ней по душам невозможно разговаривать. Только выслушивать жалобы и претензии. Ольга сразу обрывает маму, не хочет слушать, поэтому мне достается вдвойне.

Через неделю моя гостья уехала и сразу стало тоскливо. Она ведь ждала меня с работы, готовила вкусный ужин, а потом водила на прогулку. Я даже один выходной взяла. Мы сходили в соляную пещеру, которую оборудовали специально для астматиков и в сауну на открытом воздухе.

В пещере мне особенно понравилось. Она светилась нежно−голубым светом, звучала тихая музыка и на лежаках расположились пациенты. Воздух особенный, дышится легко. Мы пробыли там полчаса, а потом несколько дней не было одышки, даже мизерной.

Но Вероника Сергеевна соскучилась по детям, и после долгого разговора с дочерью стала собирать вещи.

− Теперь ждем тебя в гости, Катюша, − ласково говорит милая женщина, аккуратно укладывая одежду в чемодан. – Скажу честно, за сына я теперь спокойна. Ты порядочная и очень хорошая.

− Спасибо за такую оценку, − смеюсь, я себя очень хорошей не считаю. – Приеду, у меня развод через три дня. Я бы с вами поехала, но нужно с моим новым замом уладить все дела, чтобы спокойно его оставить на базе.

Если честно, то мне не хотелось возвращаться в родной город. Пробыв месяц в горах, поняла, что это моя стихия. Люблю этот горный городок. «Айсберг» люблю, снег и лыжников. И даже мороз. Мне здесь хорошо.

В назначенный день я прилетела в Сочи, чтобы расторгнуть свой брак. Странное слово – брак. У нас со Степой как раз брак и получился. В прямом смысле. Я бы могла не приезжать, если бы не встал вопрос об имуществе.

А еще, я так хотела встретиться с Русланом. Но не получилось. Он уехал в командировку, в тот город, где начал строить мост. Что−то там не получалось, нужно было, чтобы сам поприсутствовал. Я же уладила свои дела, и снова улетела на Алтай.

Даже к маме не заехала. Может, я плохая дочь, но в родительском доме сейчас жила Юля с малышом, а я не готова была с ней встретиться.

Через месяц нужно будет снова явиться, теперь уже в суд. Потому что Степа вцепился в квартиру, как бультерьер. Я разозлилась и подала встречный иск, требуя поделить фармацевтическую фирму. Он так кричал на меня при встрече… и что я в нем нашла?

Он мне стал противен.

− Скоро Новый год, приезжай к нам, − уговаривает меня по телефону Руслан. – Я соскучился… Этот бизнес меня измучил, не отпускает к тебе.

− Ну и что толку, если я приеду? – смеюсь в ответ, но на самом деле мне грустно. – Ты будешь пропадать на работе, а я тебя ждать?

− Ну нет, на праздники я выберусь, все дела отложу, − уверяет Нечаев и начинает ласкаться, находит такие слова, что я просто улетаю.

Это так странно, словно подростки. Любовь на расстоянии. Я жду с нетерпением вечера, когда смогу услышать нежные слова и обещания от мужчины, с которым не могу быть вместе.

− Когда там у тебя этот самый день? – вдруг спрашивает и я с горечью понимаю, что этот самый день упущен в этом месяце.

Закрутилась с делами и забыла совсем про свою несчастную овуляцию. Со дня на день начнутся критические дни, даже живот тянет немного.

А через два дня после разговора я слегла. Меня так тошнило, что не смогла даже на работу поехать. Накануне с удовольствием поела салат Оливье в нашем кафе, он казался таким вкусным. И вот, отравилась, видимо яйца были несвежими. Потому что как про них подумаю, так снова бегу в ванную.

Позвонила Герману, предупредила, что подцепила желудочный грипп, и не смогу приехать на базу. Мужчина меня успокоил, сказал, что уже сам вполне справляется. Вечером приехал ко мне, привез минералку без газа, сказал, что полезно ее пить при таком гриппе. Заодно отчитался о работе.

Не смогла я встать и на следующий день. Сил не было вообще. Я плакала, мне было обидно. До нового года осталось четыре дня, и я планировала поехать к любимому мужчине. Но теперь о поездке и речи быть не может.

Я с ним даже по телефону не могла толком поговорить. Сославшись на усталость, просто выключила телефон. Не рассказывать же ему об отравлении. Когда не стало легче и на третий день, я позвонила Ольге.

− Оль, ты приехала? – спрашиваю сестру, потому что знаю, она каждый Новый год справляет в своем кафе, устраивает настоящий праздник для посетителей. Раньше с мужем приезжала, а как развелись, то одна. – Олечка, мне так плохо…

− Да, я час назад прилетела… а что с тобой, сестренка? Голос как у умирающей, − переполошилась старшенькая. Я слышу гул мотора, она едет в наш городок. – Я пока не выехала из города, может в аптеке что−то нужно?

− Да… от отравления спроси что−нибудь, третий день полоскает, сил больше нет…

− Ладно… ты там держись, − напутствует меня и отключается.

А через десять минут звонит Руслан и ругает меня.

− Как так можно, Катюшка? Почему не сказала, что плохо себя чувствуешь? Все, я к тебе, нахрен сдался мне этот мост. Славка сам справится.

Сестра сдала. Откуда у нее номер Нечаева, спрошу при встрече. Я и рада, что Руслан приедет, и не хочу, чтобы видел меня в таком состоянии.

Глава 21

Руслан

− Как компанию продаешь? – треплет меня Славка, даже побледнел. – Это же столько работы сделанной, это же… а мост? Тендер зря выдрали из лап Самойлова? Рус, так нечестно.

− Слав, у меня любимая женщина с токсикозом лежит, в Горноснежинске, думаешь мне до моста этого чертового?

Собираю бумаги, нужные в поездке, потом сестре звоню.

− Эль, ты где?

− Привет, братец, − укоризненно. Не до приветствий мне тоже. – В клинике я, где же еще. Случилось чего?

− Случилось, − зажимаю смартфон плечом, и ищу взглядом наушники. Потом вспоминаю про паспорт в сейфе, положил его туда чтобы не валялся на виду. – Скажи сестра, если женщину сильно тошнит, но живот не крутит, есть слабость, то она отравилась, или возможно беременна?

− Очень даже возможно. Но тут еще несколько симптомов должно быть. Например, повышенное слюноотделение и потеря аппетита, сонливость. Кто у тебя беременный? Это примерно срок в десять недель, и задержка еще должна быть.

− Все как ты сказала… я про симптомы, а вот задержки не было, − вспоминаю как Катя горевала по этому поводу.

− Ну бывает, что все по графику, особенно если стимуляция яичников была, − тараторит сестренка, уже заинтересовалась случаем. Шутка ли, я к ней впервые с таким вопросом обратился. – Так что случилось?

− Катюшке плохо, лечу к ней сейчас. Герман рассказал, что привозит ей продукты и минералку без газа третий день, а она даже пакеты не разбирает, только воду выпивает. И то спит, то тошнит.

− Катя… это Елецкая, которая моя пациентка?

− Да, она. Мы же с ней теперь совладельцы горнолыжки и вот… я самолет приказал приготовить, свой.

− Я с тобой! – вопит Элька, а я улыбаюсь. По−другому и быть не может. – Только нужно где−то портативный аппарат узи раздобыть. В клинике есть два штуки, но постоянно на выезде.

− Я куплю. Через полчаса за тобой заеду.

Отключаюсь и с шумом выдыхаю. Как только Герман позвонил и сказал, что хозяйка слегла с отравлением, я тут же понял, что у нас все получилось. С ума схожу от переживаний. Понимаю, что это всего лишь токсикоз, но все равно лезу в интернет, сверяя симптомы.

Германа замучил, заставил все выспросить у Кати, сама она без сил, даже голосок слабенький такой, трудно разговаривать по телефону.

Я не удивился, что сестра знает о какой именно Кате речь, мать уже и ей все рассказала. Но даже рад, что все так быстро открылось.

Вот только Катюшку пока не стал обнадеживать, вдруг правда отравилась.

− И вот как это называется? – снова начинает друг, преграждая мне путь. – Ты в бега, а мне что делать? Новый хозяин вышвырнет меня из компании. Ведь обычно своих людей на место гендиректора ставят.

− Я предложу своему отцу купить компанию, с условием, что ты будешь работать на прежнем месте.

− А если он не захочет купить твою компанию?

− Захочет. Он не захочет, чтобы она досталась чужим людям. И тем более не захочет, чтобы «Морстрой» разобрали по частям.

− А сам−то чем займешься в своих горах? – усмехается друг, немного успокоившись.

− Новую компанию строительную открою – «Горстрой», − хлопаю его по плечу и иду на выход.

Так быстро бизнес не продашь, это же не велосипед. Да и с отцом общаться не хочется, с предателем. Но деваться некуда, мое сердце там, где любимая женщина, которая носит моего ребенка.

Мы часто разговаривали с ней о переезде в Горноснежинск. Возвращаться в родной город она не хочет. Слишком больно ей здесь сделали.

Распрощавшись с другом, еду за сестрой. Она уже ждет меня на парковке. Свою машину решила оставить возле клиники, до тех пор, пока не вернется.

− Заедем ко мне за вещами, потом поедем в медтехнику, − целует меня в щеку, когда усаживается на переднее сидение. – Портативный узи дорого стоит… может, поговорить с главврачом, и выпросить один?

− Эль, успокойся, сказал же – куплю. Могу себе позволить.

− Да я знаю, но зачем тратить деньги на временные обстоятельства?

− Ничего не временные, хочу в Горноснежинске открыть небольшую клинику, все равно покупать придется же. Лучше скажи, на сколько дней задержаться сможешь?

− Я отпуск взяла на две недели. Надо будет – еще возьму. А что, имею право, не всегда же работать.

Сестра смеется, даже слишком довольная. И отпуск взяла, я ее каждый год уговаривал отдохнуть от работы, но не получалось. У нее же пациентки!

Что−то здесь не чисто, но спросить не успеваю, паркуюсь у подъезда сестры и она торопится за вещами. А я звоню Герману, который должен был навестить Катюшку.

− Ну как там? – задерживаю дыхание, чтобы не пропустить ни одного слова.

− Да так же. Пришел, Катя спит, вскочила и тут же в ванную понеслась. Ну и… сам понимаешь, что она там делала. Пьет только минералку. А… попросила яблоки купить. Говорит, что хочется, большие такие, красные, − рапортует друг. – Сейчас поеду в магаз, но вряд ли такие яблоки у нас есть.

− Я привезу. Спасибо, друг.

− Да ладно, мне не сложно.

− На базе все норм?

− Да, стабильно.

− Мы с сестрой прилетим вечером, можешь встретить?

− Конечно, не вопрос, − смеется, − ты с сестрой приедешь, значит?

− И с матерью. Решили новый год в горах встретить.

Через два часа мы с сестрой и матерью летели к Катюшке. Мать все успокоиться не могла, ее мечта почти исполнилась, достала Эльку, досконально выспрашивая как проходит токсикоз на раннем сроке, чем кормить беременную, чем поить, сколько можно гулять.

− Мамуль, ты сама помнишь, наверное, два раза была в таком положении, − подначивает ее проказница. Я смотрю на сестру и ничего не понимаю, снова.

Чего такая довольная?

Все встало на свои места, когда самолет приземлился и мы получили багаж. В зале нас встречал Герман, который вдруг поцеловал мою сестру в щеку и так нежно произнес – «Привет…»

− Эй, вы двое, ничего объяснить не хотите? – теперь смеюсь я, подхватывая сумки. – Мутите, что ль?

− Не… просто мы поженились два месяца назад, − обнимает мужика сестренка и смотрит на него ласково. – Фиктивно. Мы друзья.

Друзья, значит. Вижу я, какие они друзья. Новость удивила, но потом сестра пояснила, что таким образом избавилась от бывшего жениха. Поставив штамп в паспорте. Мать только недовольно цокала, слушая рассказ дочери. Ей−то хочется по−настоящему выдать Эльку замуж, а не фиктивно.

− Представляешь, он мне на подпись чистые бланки подсунул, чтобы потом там приказ напечатать о назначении Заварзина главврачом клиники! – рассказывает сестра, оборачиваясь на нас с матерью с переднего сиденья. – Ладно я вовремя его раскусила. Подлец и бабник.

Я почти не слушаю. Мне не нравился жених сестры, скользкий тип. И рад, что Герман помог найти выход из ситуации. Но сейчас все мои мысли о Катюшке. Мысленно подгоняю друга, который и так превышает скорость.

Даже вещи не разгрузил, бегом в дом. Катя нас встречает не в кровати. Такая бледная, стоит на крыльце, вцепившись в перила. Подхватываю ее и прижимаю к себе.

− Ну ты чего встала? Еле на ногах стоишь… − ругаю ласково, целуя холодный нос.

− Братец, Катюше полезно дышать свежим воздухом, − слышу позади голос сестры. – Здравствуй, Катя.

− Здравствуйте, Элина Эдуардовна…

− Так, давай без Эдуардовны. И на «ты». Мы с тобой уже не чужие люди. Да, Руслан?

− Да, сеструх.

Провожаю Катю в спальню и укладываю в кровать. Элька пошла мыть и обрабатывать руки, переодеваться в стерильный халат. Мама же сразу в кухню, готовить ужин и варить куриный бульон для любимой Катюши.

− Даже неудобно, − говорит тихо. – У меня гости, а я валяюсь.

− Ты не переживай, − говорит сестра, входя в комнату и включая свет. В руках чемодан со всякими медицинскими штучками. – В твоем положении можно и поваляться.

− Положении? – Катя приподнимается с подушки. – Я же отравилась… кажется. Мне уже легче.

− Сейчас посмотрим, и все выясним. Рус, выйди. Потом позову, чтобы аппарат узи принес. Ох, ребят, кажется, нас ждет сюрприз!

Подмигиваю Катюшке, подбадривая, и выхожу. Я очень рад такому сюрпризу.

Глава 22

Катя

− Ну что, поздравляю тебя, − улыбается мне Элина, когда заканчивает осмотр и снимает перчатки. – Ты беременна, это точно. Никакое у тебя не отравление, а токсикоз. Срок примерно шесть−семь недель.

− Поверить не могу, − выдыхаю и откидываюсь на подушки. Новость сил прибавила будто. Только два вопроса есть. – А как же… у меня месяц назад критические дни были. Получается, что я уже была беременна в это время.

− Бывает, особенно в таких случаях, как твой. Мы же стимулировали твои яичники, вот и созрело две яйцеклетки, она оплодотворилась, а вторая вышла. Вот тебе и критические дни. А еще может быть небольшое кровотечение, когда эмбрион прикрепляется в матке. Так что… дай, обниму! Я так рада твоей победе, Катюша… а то, что ты носишь моего племяшку, радость двойная!

− Значит, если бы и вторая яйцеклетка оплодотворилась…

− … то ты сейчас носила бы двойняшек. Разнояйцевых. Непохожих, но двоих.

Эля обняла меня, так по−родному. Я всхлипывала, стараясь не заплакать.

− А вдруг Степа отец? – отстраняюсь от девушки, меня это даже пугает. Но Эля улыбается и качает головой.

− Твой бывший муж стерилен. Он не может иметь детей. Сейчас…

Она открывает свою сумочку и достает оттуда конверт. Потом дает мне.

− Результаты обследования Степана пришли недавно, я ждала тебя, чтобы отдать, не знала, что вы развелись. Я звонила тебе, но ты была недоступна.

Читаю и понимаю, что не я пустоцвет. Не я шлак. Не я отходный материал…

И еще доходит – я не хочу, чтобы он знал о своем бесплодии. Пусть воспитывает Юлькиного сына, как своего. Карма его настигла.

Кладу руку на живот. Наш с Русланом малыш стал новогодним подарком всей семье, которая теперь и моя. Слышу шум за дверью, и мы с Элей переглядываемся, улыбаясь.

− Впущу их, пока дверь не сломали, − сестра моего любимого встает с кровати и идет к двери. – Давайте, заходите.

В комнату врывается Руслан и сразу ко мне. Вероника Сергеевна топчется у порога, мнет кружевной фартучек беспокойными руками, не решаясь пройти. Через ее голову в спальню заглядывает Герман.

− Сама скажи, − предлагает Эля и складывает руки на груди, пристально наблюдая за братом.

− Ну… я не отравилась… − хватаюсь за руку Руслана, смотрю в его шоколадные глаза. – У нас малыш будет!

− Катюшка! – подскакивает он, и тут же бросает меня, танцует замысловатый танец, выдавая в конце сольной программы: − Ю−х−х−уу!

Мы все смеемся над ним, а мама вытирает слезы. Потом обнимает меня и благодарит. Хотя это я благодарна ей, за такого сына. Вдруг Руслан заваливает меня розами, просто сваливает мне на колени букетище, отстраняет свою маму и целует при всех.

− Через месяц наша свадьба, Катюшка, − шепчет, счастливый. – Предложение я уже делал… кажется. И вот…

Он надевает на мой палец кольцо. Вот так, я и слова сказать не успеваю. Да и надо ли?

− Катюшка моя… спасибо родная… − целует меня снова, даже неловко. – Я и не представлял, что такая новость сделает меня чертовски счастливым. Все, что до этого строил, создавал – все ерунда, по сравнению с этим чудом… Нас уже трое!

− Сестренку твою нужно поблагодарить, она столько со мной возилась, чтобы все получилось…

Руслан встает и идет к двери, заглядывает за нее и тут же снова с букетом стоит. Как фокусник!

− Сестра! Спасибо тебе за все… с меня еще одна клиника!

Эля обнимает брата, счастлива не меньше него. Шутит, что ей придется разорваться на две клиники тогда. Потом просит Руслана принести аппарат узи. Обследование в самом разгаре.

Я почти забыла о токсикозе, видимо атмосфера расслабила меня. После того как Эля взяла кровь на анализ и провела исследование на портативном аппарате узи, выдохнула, и велела меня накормить.

− Я не смогу… − лепечу, чувствуя, как к горлу снова подкатывает тошнота, об одной мысли о еде. Уткнулась носом в огромное красное яблоко и сразу легче.

− Сможешь, − Эля приспосабливает бутыль на штатив, который собрал ее брат. – Сейчас прокапаем и все сможешь. Совсем без еды нельзя. А мама знаешь как готовит? Пальчики оближешь! Герман, − зовет она своего мужа и тот появляется на пороге с тарелкой в руке.

Только я хочу возмутиться, как нос улавливает аромат малосольных огурчиков и помидоров. Кажется, Вероника Сергеевна еще тогда, когда приезжала в первый раз, заметила, как я накинулась на овощи.

Меня окружили такой заботой, что я быстро пошла на поправку, и уже через два дня стругала салаты к новогоднему столу, наравне со всеми женщинами нашей большой семьи. На новый год приехали мои друзья Артем и Настя, и моя сестра.

Праздник получился ярким и веселым, через неделю мы с будущим мужем и свекровью уезжали в родной город, свалив «Айсберг» на крепкие плечи Германа и хрупкие плечики его жены. Эля решила остаться в горах до конца месяца.

Нам с Русланом предстояла подготовка к нашей свадьбе и суд, по разделу имущества. Я не хотела ехать, чувство странное, будто что−то плохое ждет в том городе.

− Просто там тебе сделали плохо, − убеждает меня Руслан, когда мы едем на машине в аэропорт. – Плохие воспоминания. Но нам нужно уладить все дела и пожениться, пока твой прелестный животик еще не так виден.

Соглашаюсь. Я не хочу выходить замуж с огромным животом, боясь родить прямо в Загсе.

− Нам еще с мамой твоей нужно познакомиться, − подает голос с заднего сиденья будущая свекровь. – Тебя не укачало, детка? А то тут Элька таблетки дала специальные.

− Нет, все хорошо…

Перелет прошел спокойно, Эля сказала, что мне повезло, токсикоз был сильнейшим, но недолгим. Теперь могу жить спокойно. Я и правда чувствую себя прекрасно. Я счастлива!

Переночевали в доме Руслана. Я впервые была здесь, и мне дом понравился. Всегда хотела свой двор, но Степа был непреклонен. Ему нужна была квартира, чтобы не мотаться на работу из пригорода.

Вечером позвонила маме. Я давно с ней не разговаривала, и поняла, что она обижена на меня. Молчала, не выговаривала.

− Мы приедем завтра к тебе, можно? – спрашиваю осторожно.

− Кто это «мы»? – сухой голос раздражает. Я же дочь, неужели не соскучилась?

− Я и Руслан, мой будущий муж, с его мамой.

− Будущий муж, значит. Развестись не успела, а уже…

− Мама! Степа, вообще−то, год за моей спиной с Юлькой крутил, ему можно? А я развелась и замуж через два месяца почти собралась… Так, ладно, зря позвонила. Расслабься, мы не приедем!

− Да чего уж там, приезжайте, раз собрались. Только Юлечка с малышом у меня живет, вы же обе меня забросили, доченьки.

Я прощаюсь, решив для себя, что зря позвонила. Сзади подходит Руслан и обнимает меня.

− Визит к маме отменяется. Там Юлька… я не хочу ее видеть. Поганка такая…

− Она супер все устроила, помогла тебе, − ласково говорит Нечаев, а я удивленно смотрю в его глаза, повернувшись. – Чего удивляешься? Избавила тебя от мудака, который ободрал тебя как липку, а потом нам с тобой пришлось встретиться, и вот, твоя мечта исполнилась.

Он кладет свою лапищу на мой живот, и я признаюсь самой себе, что Рус прав.

− Ты еще скажи, что я эту поганку поблагодарить должна!

− Да, когда−нибудь ты остынешь и скажешь ей спасибо. У тебя теперь такой мужик шикарный, детка! – чмокает меня в ухо, потом кусает мочку, и я не оставляю его без ответа, тоже кусаюсь.

− Ох и любишь ты себя!

− А то! Я и тебя люблю, и еще много кого. А встречу лучше пока в ресторане устроить. Напомни, какие вкусняшки твоя мамуль любит?

Руслан заказал шикарный ужин, и встреча прошла тепло, по−доброму. Мой жених засыпал ее комплиментами, заставляя смущаться и смеяться. Он ей понравился. И мне нравилось его обхождение, не льстивое, а больше веселое и приятное.

Мы отвезли маму домой.

− Завтра жду вас на ужин, − пропела она на прощание, − А Юля переночует в квартире.

Возле дома Руслана я чуть замешкалась, доставая с заднего сидения букеты и пакет с фруктами, по дороге заехали в магазин.

− Катя! – слышу взволнованный голос любимого мужчины и оборачиваюсь.

На меня несется черный джип, невесть откуда взявшийся. Потом будто взрывной волной меня отбрасывает в сторону. Краем глаза вижу бледную свекровь, закрывшую ладонями рот. Падаю на газон, покрытый пожухлой травой, закрываю живот руками.

Сознание мутится, но я поднимаю голову и вижу Руслана, лежавшего на асфальте без движения, возле нашей машины с покореженной дверцей. Он оттолкнул меня…

Истошный крик свекрови – «скорую… вызовите скорую»…

Перед тем, как отключиться вспоминается смешливое кареглазое лицо любимого – «у тебя теперь такой мужик шикарный, детка!»