Текст книги "После измены. Буду счастлива снова (СИ)"

Автор книги: Анита Кароль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5

Катя

До городка добираемся только вечером. Артем взял машину напрокат, на несколько дней. Друзья пока только на открытие сезона приехали, это уже традиция. Вот с ними назад и уеду.

У меня есть несколько дней, чтобы решить, что делать дальше. Развод – дело уже решеное, и я хочу, чтобы он прошел как можно быстрее. Детей у нас нет, имущество только и денежный счет.

Пока ехали в горный городок из аэропорта, я все думала, с чего начинать. Встретиться со Степой все равно придется, этого не избежать, пока не разведемся. Да, еще неделю назад я была уверена, что счастье впереди. А оказалось, оно уже позади.

Я даже не хочу вникать как долго продолжается его связь с Юлей. Скорее всего, почти год. Почему он сразу не ушел? Скрывал все так тщательно, что я ничего не заметила.

− Ты согласишься на развод? – интересуется Настя, когда готовим ужин.

− Да… все серьезно, даже если… если он вдруг захочет вернуться, я не смогу его простить, − кручу в руках помидорину, и не знаю, что делать с ней. Настя подвигает ко мне доску с ножом, тогда понимаю, что нужно порезать овощ на салат. – Меня пугает развод. Это же сейчас затянется дело, все через суд, дележка имущества…

− Да, если бы делить нечего было, то через месяц ты свободна была бы уже, − соглашается подруга. – Слышала истории, где бывшие супруги годами из судебных разбирательств не вылезали. Тут нужно идти на уступки. Договориться полюбовно – тебе квартира, ему дом на Алтае, например. До суда договориться. Иначе, если Степа начнет возражать, то суд перенесут.

Да уж, обрадовала подруга. В этот момент я хочу все отдать, только чтобы не видеть того, кого три дня назад еще любила беззаветно. Смешно, даже мысли не было, что он может меня предать.

А сколько раз слышала от знакомых их истории об изменах мужей, и ни разу не примерила это на себя.

Ну как же, Степушка святой! Любящий и заботливый.

Чувствую, как во мне просыпается злость и не хочу, чтобы друзья видели меня в таких чувствах. Да и я их видеть не могу. Артем ласково разговаривает с Настей, а мне подвох кажется. Да и зависть. Настя поцеловала мужа, а мне плакать охота, мне−то уже некого целовать.

И на Матвейку смотрю, у меня такого малыша никогда не будет. Потому что я пришла в лечении к финишной черте, врач сказала, что вероятность забеременеть равна девяноста процентам, нужно только овуляции дождаться.

По подсчетам доктора овуляция должна быть через четыре дня. Но теперь не с кем мне использовать шанс. Степа себе уже родил сына. А я и тут осталась ни с чем.

− Пойду я, Насть, − встаю со стула, вытирая руки полотенцем.

− Ну куда ты на ночь глядя?

− Домой. У меня здесь дом же есть. Вернее, теперь половина дома.

− Я тебя не отпущу, − преграждает путь подруга, встает в позу, хоть дерись с ней. – Там отопления нет еще, завтра Артем разберется. Да и ужинать нечем.

− Отопление должно быть, я лично три дня назад по просьбе Степы звонила соседям, которые присматривают за домом, чтобы они отопление запустили. Он собирался на открытие сезона приехать. А ужинать… аппетита нет все равно.

− Ну Катю−ю−ш… я не смогу спать, зная, что ты там одна в огромном доме, − обнимает меня Настена, но я ее отодвигаю в сторону.

− Настен, я уже большая девочка, − смеюсь заботе подруги, любит всех опекать. – Завтра прибегу с утра. Спи спокойно.

Но я не успеваю выйти из кухни, как звонит мой смартфон. Эта мелодия у меня на мужа поставлена, теперь уже бывшего. Первая мысль – сбросить вызов. Не хочу разговаривать. Не хочу слышать голос предателя. Не хочу его представлять… Не хочу!

− Да, − отвечаю равнодушно. – Что тебе нужно?

− Ты на Алтай уехала? Ты где сейчас? У Артема с Настей? Ты у них?

− Да, − односложно отвечаю сразу на кучу вопросов. Давлю злые и обидчивые эмоции в зародыше.

− Ты у них оставайся, хорошо? Не надо тебе быть одной сейчас…

Это что? Переживания за шлак? За отходный материал? И почему я не верю ему?

− Давай я сама решу, где мне оставаться, − рявкаю в трубку, − ты потерял право беспокоиться обо мне и что−то советовать. Ты – ушел!

− Нам поговорить нужно, − голос так дружелюбен, и даже нежен, но этот факт заставляет меня задуматься. С чего бы это?

− Ты уверен, что нам стоит встретиться и поговорить?

− Уверен. Я приеду, скорее всего послезавтра. Ты пока у Насти оставайся, не надо тебе одной… мало ли, приступ накроет…

Я не дослушиваю, отключаюсь. Внутри клокочет вулкан, того и гляди рванет. Оставайся у Насти? Ну уж нет. Я правильно решила, пойду домой. Сделаю наперекор.

Я ему больше не подчиняюсь!

Прохожу в гостиную, там мой чемодан и сумка. До дома идти недалеко, он в конце улицы, почти у самых гор. Но уже стемнело, все равно страшновато. Летом ночью иногда и медведи бродят по городку, или другая живность.

Но сейчас поздняя осень, медведи спят. Беру вещи и тащу их к выходу. Артем отбирает мой чемодан.

− Я отвезу, а то поздно уже, − идет впереди меня, а Настя сует в руки пакет, и велит поужинать хоть немного.

Когда доезжаем, я почти успокаиваюсь. Артем ждет, пока я войду в дом. Открываю дверь и машу ему рукой с крыльца, провожаю взглядом красные стоп−сигналы, когда машина притормаживает на повороте.

В доме тепло, и в прихожей горит свет, видимо соседи выключить забыли, когда отопление запускали. Снимаю пальто и вешаю его в шкаф, на плечики. На меня сразу нахлынули воспоминания о счастливых днях, проведенных с мужем в этом доме.

Будто призраки обступили со всех сторон. Я даже будто слышу свой счастливый смех, шутки Степы, музыку, под которую частенько дурачились и танцевали. Но так было до того, как мы поженились и еще не мечтали о ребенке.

Беззаботность и юность.

Интересно, а кроме Юльки у него были еще женщины? Хотя нет, не интересно.

По ногам тянет холодом, дверь на балкон открыта, занавеска взлетает от сквозняка. Тороплюсь закрыть ее, содрогаясь от неприятного холодка и страха. Жутко одной в таком огромном доме. Только закрываю защелку и делаю шаг к камину, собираясь разжечь его, как в балконную дверь что−то врезается с громким стуком.

Меня даже пот прошибает от ужаса. Что−то белое мечется в темноте снаружи и долбится в дверь. А мне хочется развернуться и бежать вон из дома. Надо было с Артемом зайти в дом и все проверить. Но поздно, друг уехал.

Роюсь в сумочке, в поисках оружия. Только вот откуда ему там взяться. Под руку попадается что−то круглое и продолговатое, хватаю вещицу и наставляю в сторону балкона.

Боже… как страшно… это кто?

Надо полицию вызвать. Она же есть в этом курортном городке?

Делаю пару шагов в сторону дверей, вспоминая, куда засунула смартфон после разговора с бывшим. Вроде в карман пальто.

− Эй! – слышу приглушенный мужской голос. Он лупит огромной ладонью по стеклу, пытаясь прорваться в комнату. – Эй! Не смей уходить! Открой чертовую дверь!

Разбежалась… полиция ее тебе откроет.

Глава 6

Руслан

Провожаю взглядом арендованную серебристую иномарку, которая увозит от меня хозяйку вожделенной горнолыжки. Надеюсь, к утру она станет более сговорчивой, если выспится, конечно. Вид у красотки замученный.

Она затравленно оглянулась, прежде чем сесть в машину, будто чувствует мой пристальный взгляд. Меня увидеть не может, я в здании аэропорта, стою чуть в отдалении от окна. Когда иномарка скрывается за поворотом, иду одевать себя в местный магазинчик.

− Девушка, − обращаюсь к пухляшке лет пятидесяти. Та сначала недоуменно на меня смотрит, типа – «какая я тебе девушка?», но я цепляю на физиономию самую очаровательную свою улыбку и повторяю:

− Девушка, подберите мне пожалуйста шмутье, начиная с носков и кончая курткой. Оденьте бедолагу, который лишился багажа, − подмигиваю, получая в ответ добродушную усмешку.

«Девушка» начинает суетиться, периодически ослепляя меня искристым серым взглядом. На бейдже, который мотается на пышной груди имя – Наталья. Я вспоминаю песню с ее именем, и мурлычу в полголоса:

На−та−ли−и, утоли мои печали, Натали,

Натали−и−и, Я прошел пустыней грусти, полземли…

Натали, я вернулся, чтоб сказать тебе «Прости»

Натали, от судьбы и от тебя мне не уйти

Утоли мои печали, Натали

Натали, Натали

За это время передо мной на прилавке вырастает ворох тряпья. Натали показывает мне спортивную сумку, и я киваю. Не в руках же все это тащить.

− Тапочки нужны? – спрашивает, улыбаясь.

Пытаюсь припомнить, есть ли в доме у меня тапочки, машинально киваю, и целлофановая упаковка летит в сумку. Ладно, лишними не будут. Через несколько минут я полностью упакован и направляюсь в сторону проката машин, чтобы арендовать колеса на время пребывания в этом снежном раю.

Натали с грустью вздыхает за моей спиной. Она так заботливо выбирала мне трусики−носочки, что я щедро отблагодарил пухляшку чаевыми. А еще мне понравился выбранный ею белый пуховик, с отороченным белоснежным мехом капюшоном.

Всегда мечтал о белой куртке и вязаной шапке в ей тон. Но я владелец крупной строительной фирмы, надо держать марку. Поэтому, выбор падал всегда на черное пальто. А здесь, я могу себе позволить отступить от дресс−кода.

Приехал в Горноснежинск уже по темну, но домой не торопился, ведь там меня никто не ждет с вкусным ужином. Но я знаю, где ждут. В кафе «Снежный пик». Заруливаю на стоянку, представляя, как обрадуются сейчас девчонки−официантки.

− А вот и я! – ору, подхватывая и кружа девчонку в униформе. – Ну что, накормишь меня, златовласая Марго?

− Я Арина, − смеется юная прелестница и показывает на барную стойку, − Марго у нас она.

Делаю приветственный взмах Марго, получая в ответ воздушный поцелуй.

− Ариш, тащи мои любимые блюда. Не забыла, какие?

− Двойной салат из спаржевой фасоли с яйцом и грецким орехом? – сияет девчонка, напоминающая мою сестру Эльку.

− Верно! И можно стейк или пару котлет, если есть.

Вскоре я сыт, как тот кот из мультика. Да, нас и здесь неплохо кормят. Обещаю нагрянуть к обеду и тороплюсь к тачке. Устал жутко. А тут еще объелся вкуснятины, так и тянет теперь приложиться к подушке.

Но не успеваю завести мотор, как вопит мобильник, и высвечивается имя – Степан Елецкий. В груди что−то неприятно сжимается. Постепенно этот друг переходит в статус неприятного человека, с которым не хочется общаться.

− Да, − говорю сухо, давая понять, что радости его звонок не вызвал.

− Рус, там это… кароч, бывшая не знает, что дом я тебе продал, может припереться. Ты это…

− Что? Ты совсем дятел что ли? – не сдерживаясь ору, припечатывая ладонью руль. – Ты ей хоть что−то оставил? И как я должен с ней теперь разбираться? Почему она не в курсе?

− Да как−то времени не было, все рассказать…

− Степ, ты серьезно?! Я год назад у тебя дом купил, и ты за это время не нашел возможность рассказать все жене? Ну ты… слов нет.

− Рус, я ей позвоню сейчас, и уговорю у друзей остаться. Она побоится ночевать одна в огромном доме, знаю я ее… А потом приеду и все решим.

− Ты уж реши, а то у меня терпелка уже переполнилась, − рявкаю на друга, теперь бывшего. Сбрасываю вызов. Раскипятился, даже сон как рукой сняло. Пока еду до дома, примеряю все матерные словечки к этому дятлу.

В доме тихо, никого нет. Значит, Екатерина осталась у друзей. В подтверждение моих мыслей прилетает смс от ее мужа, уверяющая меня, что девушка не нагрянет среди ночи нежданно−негаданно.

Все еще раздраженный, кидаю сумку с новыми вещами на кровать и иду в душ. Потом обматываю полотенце вокруг бедер, испытывая жгучее желание закурить.

Сук, я почти бросил эту заразу, одышка стала одолевать. Но сейчас это просто успокоительное для меня.

Надеваю старые тапки, которые дожидались меня в спальне, спускаюсь в прихожую. Надеваю пуховик и выхожу на балкон через гостиную. Дверь оставляю приоткрытой, в доме натоплено, для меня слишком душно.

Меня привлекают стоп−сигналы какой−то тачки, исчезающие за поворотом. Сама машина мелькнула серебром в свете фонаря, но я не придаю этому значения. Мало ли машин катается по вечерним улицам горнолыжного курорта?

Стою, пыхая в морозный воздух, успокаиваюсь, отчитывая себя за то, что сорвался. Копаюсь в смартфоне, читая отчет от гендиректора.

Ладно, завтра окончательно брошу эту вредную привычку. Оглядываю мрачный в темноте горный массив. Здесь красиво, люблю просто постоять на балконе и полюбоваться заснеженными горами. Днем. Или лучше утром, когда розовый рассвет искрится на склонах.

Вдруг резко захлопывается балконная дверь и проворачивается замок. Она все−таки приехала!

Стучу в стекло, блондинка пугается и отступает к выходу.

− Эй! – ору, чувствуя, как мороз пробирается под полотенце и холодит бедра, аж волосы становятся дыбом и превращаются в хрупкие ледышки. Еще пара минут и я без наследников останусь. – Эй! Не смей уходить! Открой чертовую дверь!

Вдруг понимаю, что она видит в темноте только мою белую куртку, которая размахивает рукавами. Представляю ужасающее зрелище.

Вспоминаю про мобильник, включаю фонарик и направляю его на свое лицо. Но ситуация ухудшается. Блондинка хватается за горло и оседает на пол, сползая спиной по косяку. Она судорожно качается и вываливает содержимое из сумочки на пол, ищет что−то и не находит.

− Вот же черт! – ору и наваливаюсь на балконную дверь.

Замок не выдерживает, я вваливаюсь в гостиную и врубаю свет. Девушка выдыхает со свистом, губы уже синеют, а взгляд такой, что мне становится страшно.

− По−мо−ги−и−и… − сипит несчастная, умоляюще глядя на меня.

Подхватываю ее под руки и тащу в кухню, там усаживаю на стул, заставляя склониться, оперевшись руками об стол. Расстегиваю ее кофту, давая доступ воздуху, открываю форточку.

Делаю все машинально, дело привычное. Бросаюсь к шкафу, где хранится нужное ей лекарство. Попутно запускаю кофеварку. Кофе сейчас пригодится и ей и мне.

Глава 7

Катя

Этот мужчина спас мне жизнь. Таких приступов со мной еще не было. Я уже умирать настроилась, понимая, что не смогу даже добраться до телефона и вызвать «неотложку». Или хотя бы позвонить Артему, он же врач.

Я так перепугалась, когда за балконной дверью кто−то орал и рвался в дом. Потом осветилось его лицо, которое показалось мне таким ужасным. Свет фонарика исказил красивое лицо Руслана до неузнаваемости.

Горло сразу спазмом перехватило и мысль – я так надоела мужу, что он убийцу подослал наемного. И сейчас эта мысль не отпускает, неспроста же этот человек пытался познакомиться со мной в самолете.

Хотя, странно, что палач пытается познакомиться со своей жертвой. Да еще и вытаскивает ее с того света… Вот и сейчас следит за моим лицом, прислушивается к дыханию, держа ингалятор наготове. Он достал баллончик из шкафа, но я не болела еще, когда в последний раз была в этом доме.

Да и не мое оно, мне прописали другой препарат.

− Вы врач? – задаю не тот вопрос, который хотела.

Сначала надо спросить, что он делает в моем доме и почему преследует меня весь день. Ведь и в той белой иномарке, которая проезжала мимо, когда я ждала друзей у подъезда, он был. Я его узнала.

− Нет, я не врач.

− Странно, помощь оказали… профессионально, − откашливаюсь после приступа.

Такая усталость, будто вагоны разгрузила. Мне всегда после приступа спать хочется.

− Я курсы проходил по оказанию первой помощи астматикам. У меня мать давно болеет. И это, − показывает ингалятор, − ее лекарство. Оно у нее везде, в каждой комнате, в каждом кармане. А ты почему не носишь с собой?

− У меня тоже в каждом кармане, − достаю баллончик из заднего кармана джинсов. – Растерялась… напугалась Вас. Нельзя так людей пугать! Залезли в чужой дом, и…

− Так, дамочка, я в своем доме. Я купил его год назад, так что это ты влезла в чужой дом и чуть не лишила меня будущего, − смеется Руслан, да так обаятельно, на щеках ямочки задорные. – Чуть хозяйство не отморозил по твоей милости, а мне, знаешь ли еще детишек надо наделать. Мать замучила, внуков хочет.

Оглядываю его. Ноги волосатые, но босые, в домашних тапках, полотенце, обернутое вокруг бедер, едва держится, того и гляди без штанов останется… то есть…

И все та же белая куртка, что так напугала меня. Странный видок у мужчины. Меня разбирает смех, показываю на полотенце.

− Штаны хоть наденьте. А потом поясните про то, как купили дом этот. Я ничего не продавала.

− Да уж, муженек у тебя тот еще прохиндей, − вздыхает и ставит передо мной бокал с кофе. – Выпей, пока переодеваюсь. Кофе тоже спазм снимает.

− Да что Вы мне «тыкаете»? – злюсь на его панибратство. – Мы даже не знакомы!

− Руслан Нечаев, владелец строительной компании «Морстрой», − протягивает мне руку как в самолете, и я снова зависаю, разглядывая огромные шоколадные глаза. – А ты Екатерина Елецкая, жена моего друга Степана. И хватит мне «выкать», нам теперь во многом предстоит разобраться вместе. Чую, нам предстоит ночь откровений.

Он уходит, а я глотаю горький кофе и отбиваюсь от роя «почему?» и «как так?».

Руслан Нечаев… тот самый, о котором говорит с придыханием каждая женщина в моем городе. Это он построил клинику, в которой я лечусь, пытаясь забеременеть. Я часто слышала благословения в его адрес. Эта клиника многим женщинам подарила счастье стать матерью.

Да и вообще, он знаменит в нашем городе, но я никогда с ним не встречалась. И вот, чуть не заморозила на балконе. Усмехаюсь. Я чуть не убила миллиардера. Ведь уже присмотрела возле камина железную кочергу, которой собиралась размозжить голову ужасному чудовищу.

Как же резко изменилась моя жизнь. Я теперь не жена, и нет у меня дома в горах, оказывается. Не удивлюсь, если Степа разорил и фармацевтическую фирму, которую поднимал на мои деньги. У моих родителей мебельный бизнес был, не такой большой. Когда ушли на пенсию, продали фирму и поделили деньги между мной и сестрой.

Вскоре папа умер, а мама живет с Ольгой, которая отдала свою квартиру дочери и переехала в родительский дом. Я свою часть отдала мужу на новое дело три года назад. Ольга на обучение своей дочери собиралась тратить, которая, похоже, не была ни в какой Англии. И не училась.

От брата мамы нам с Ольгой досталось наследство семь лет назад. Горнолыжная база и кафе «Снежный пик». Мы сами разделили наследство. Ольге хотелось быть хозяйкой кафе, а меня безумно привлекала горнолыжка.

Там и познакомились со Степой. Я очень любила снег и лыжи, рулила базой весьма успешно и даже была инструктором в свободное время. Пока муж не сказал – бизнесом должен рулить мужчина, а прямое женское предназначение – рожать детей. Он отстранил меня от дела, а я с воодушевлением взялась за «женское предназначение».

И что получаем по итогу? Детей нет, мужа тоже. Не знаю, осталось ли что от бизнеса.

− Так, чтобы не возникло вопросов по купле этого дома, − появляется в кухне Руслан, отвлекая меня от воспоминаний и горьких мыслей. – Вот, смотри.

Он поворачивает ко мне ноутбук, который принес с собой. На экране какой−то документ. Нечаев увеличивает текст, я читаю договор купли−продажи. Потом увеличивает подписи.

− Твоя подпись?

− Не знаю… моя, кажется…

− Извини, с собой нет оригиналов, в сейфе хранятся, в моем доме на побережье. Но если нужно, я слетаю и привезу.

− Не нужно. Моя подпись, − разглядываю коричневатое пятно на листке с подписями.

* * *

Мне названивает врач, подошла очередь на очередную дорогостоящую процедуру, я ее не могу пропустить, ждала долго, и от нее многое зависит. А тут Степа со своими какими−то документами, не отпускает меня, просит подписать. Читать некогда, слишком много текста и все мелким шрифтом, а очки куда−то запропастились, как нарочно.

Муж уверяет, что это договор на доставку лекарств для нашей фирмы, ничего серьезного. И я размашисто ставлю свою подпись, торопясь. На столе Степина кружка с черным кофе, нечаянно опрокидываю ее и немного попадает на лист. Я бы не запомнила, но кофейная клякса похожа на маленькое сердечко, треснувшее напополам.

Я тогда еще расстроилась, приняв это за плохой знак. Вдруг это намек, что детей у нас не будет…

* * *

− Просто мне нужен был дом в горах, − объясняет Руслан, а я закрываю лицо руками. Вот и треснуло сердечко. – Моя мать астматик и врач сказал, что ей полезен горный воздух. Степан присутствовал при разговоре и когда из кабинета вышли, он сам предложил купить у вас дом.

− Все правильно, видимо, − говорю тихо, глотая ком в горле. Снова приступ приближается, чувствую его. – Этот дом дядя Степы подарил нам на свадьбу. Он имел право его продать… наверное.

Воздух снова со свистом вылетает из бронхов, и я хватаюсь за ингалятор. Руслан достает аптечку и дает мне таблетку от аллергии. Послушно запиваю ее водой из фильтра. Она снегом пахнет, так вкусно…

− Ты не права. Если требовалось подписать документы, то какая−то часть дома принадлежала тебе, − не унимается Нечаев, тормошит меня. – Ты должна подать на Степку в суд.

− Павел Сергеевич, дядя его, он оформил дом на нас двоих, в равных долях, − зачем−то выдаю ненужную информацию, поезд уже ушел и бежать вслед у меня нет сил.

− Не будешь подавать в суд?

− Нет. Я сама подписала договор.

− Тогда я сам подам.

− Зачем? – удивляюсь, разглядывая мужчину.

− Не терплю несправедливость, − лукаво улыбается, скрываясь за дверцей холодильника.

Красивый. Гораздо привлекательней бывшего мужа. И ростом выше и стройнее. Да и внешность обаятельная. И ему так идет черная футболка и домашние брюки ей в тон.

Встаю и иду к выходу. Ладно хоть чемодан не разобрала.

− И куда ты собралась? – шлепает тапками по полу, попивая минералку прямо из стеклянной бутылки.

− В гостиницу, куда же еще. Извини, что ворвалась в твой дом…

Руслан не слушает меня, идет к двери, видимо, чтобы помочь мне побыстрее убраться вон из его владений.