Текст книги "Свадебный Разгром (СИ)"

Автор книги: Ангелина Алябьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Его решительный взор невольно упал на асфальт, и Брэндон, нагнувшись, поднял золотое тонкое обручальное кольцо. Ему не нужно и гадать, кому оно принадлежит, ведь именно его показывала Джесс. Именно это чертово кольцо Леон надевал на ее пальчик, закрепляя тем самым на нее законные права, безмолвно бросая вызов Брэндону, указывая, что она переходит в его личную собственность.

Только на данный момент кольцо лежало на ладони Брэндона, а Джесс, почти наверняка, и не заметила, как оно соскользнуло, будто кто – то свыше расслышал оглушающий вопль Брэндона, так и не вырвавшийся наружу.

Сжав кулак, Брэндон слабо улыбнулся, предвкушая вожделенный триумф. Возможно, Джесс и отрицает, что ее тянет к нему, во власти тех же страстных ощущений, как он, но он приложит максимум усилий, дабы принудить девушку сбросить маску холода и отчужденности.

И обручальное кольцо, находящееся у него, вдохновляло некой непоколебимой уверенностью и радужными надеждами на счастливый финал. Надеждами, которые нельзя сломить или разрушить.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.

Чертя подушечкой пальца невидимые узоры по подушке, Джесс лежала на животе, обдумывая принятое решение. Жаль, что Леон улетел на один день в Лас – Вегас по срочным делам, зато у нее появилось время для моральной подготовки. Она представляла, как объявит мужчине о разрыве, вернув ему обручальное кольцо, которое, к сожалению, прежде ей придется найти.

Джесс ума не могла приложить, куда его положила, где искать, потому что не снимала кольцо с пальца с того самого момента, когда Леон надел его. Неприятности преследовали ее, не желая отступать, да еще и Брэндон, до сих пор не вернувшийся домой. С одной стороны Джесс вовсе не должено было волновать, куда он пошел, ведь утром она четко дала ему понять, что между ними невозможны никакие отношения. Дружеские, в том числе, пусть ей и хотелось бы их сохранить.

Предельна ясна была одна важнейшая вещь. Брэндон не готов к браку, а она не способна больше чего – то ждать или надеяться. Достаточно того, что Джесс целых пять лет тщетно пыталась полюбить и добиться взаимной любви от неприступного и хладнокровного Леона Максвелли. Она устала надеяться, прекрасно догадываясь, что ничего не сбудется и не придет. Брэндон, может, и хочет ее тело, понимает ее, как никто другой, тем не менее провести с ней остаток жизни и сделать законной женой он не собирается. Во – первых, Брэндон сам говорил, что не желает жениться и связывать себя узами брака, к тому же ему придется налаживать семейный бизнес, решая сложные проблемы, а до любви и семьи у него нет дела. Свободные отношения тяготили Джесс, так как благодаря Леону она научилась сознавать цену крепкого брака, хоть с ним у нее и не получилось создать семейный очаг. Может, только уважение к семейным узам она и переняла от его семьи добровольно. Остальное же было ей насильно навязано, от чего сейчас подкатывала противная тошнота к горлу. Тошнота к тому образу жизни, на которой Джесс сама же подписалась из – за чертового чувства ответственности и благодарности перед человеком, оказавшим ей помощь в нужный момент.

Неожиданный стук в дверь вывел ее из размышлений, и Джесс приняла вертикальное положение, сев на край кровати и свесив ноги. На пороге стояла ее мать, озабоченно разглядывая дочь, будто что – то желала спросить, но боялась причинить лишнюю боль или потревожить свежую рану.

– Джесс, ты не хочешь тыквенный пирог? – непринужденно спросила миссис Лоусон. – Я отпустила служанок и сама испекла его для тебя, как в детстве. Тебе принести или ты спустишься?

– Не хочу, мамочка, – прикусив нижнюю губу, покачала головой Джесс. Детство...Наверное, теперь каждый проведенный миг своей жизни будет связан для нее с Брэндоном. Как она допустила, чтобы из старых друзей, доверявших друг другу, они превратились в любовников? Полностью ее вина, послужившая началу необратимого конца их долгой дружбы.

– Доченька моя, – ласково обратилась к ней мать, приблизившись и присев на край кровати. – Что случилось? Вы снова поссорились с Леоном? Вчера он не мог до тебя дозвониться, поэтому позвонил мне и рассказал все. Иногда даже я не пойму его поведения, но то, что он любит тебя, хоть и не понимает этого пока, очевидно.

– Он не любит меня, мама! – удрученно воскликнула Джесс. – Люди заводят щенков, дрессируют их, чтобы они слушались и подчинялись хозяину, а если щенок по – прежнему строптив и непокорен, то тогда его наказывают. Леон обращается со мной, будто я его преданная собачонка, которая должна беспрекословно его слушаться, иначе наказанием будут подобные ссоры и скандалы.

– Джесс, вы уже с ним расстались, да? – вздохнула мать, указав печальным взглядом на ее безымянный палец. – Ты вернула ему кольцо?

– Я потеряла его, – призналась девушка. – Не знаю, куда оно делось, но помню, что не снимала кольцо. Я осмотрела весь дом и машину, а его нигде нет.

– Ты из – за этого так сильно расстроилась? – выдвинув неверную догадку и переводя тему, улыбнулась миссис Лоусон. Единственное, за что никогда не устанет Джесс благодарить Леона, за его деньги, спасшие ее мать. Джесс помнила, как в тот переломный для их семьи момент позвонила Брэндону в поисках материальной помощи, да и моральной, чего таить, однако железный голос его секретаря сообщил, что мсье Дюбуа не в состоянии раздавать всем столь крупные сумму в качестве благотворительности, напомнив при этом, что ей не стоит забывать о смерти Патрика Дюбуа и легших на плечи Брэндона забот о корпорации.

– Мам, я хочу побыть одна и понять, что делать мне дальше, – пробормотала Джесс, откинув светлую прядь со лба.

– Какое бы решения не было тобой принято, милая, я всегда поддержу тебя, – погладила ее по голове мать. – Лишь не совершай импульсивных поступков и взвесь все "за" и "против". Давай, я все – таки принесу тебе кусочек пирога? Ты же с утра ничего не ела!

– Мама...– начала Джесс, но раздавшийся мужской голос, как гром среди ясного неба, заставил обеих женщин вздрогнуть и посмотреть на облокотившегося к дверному косяку Брэндону. В карих глазах весело прыгали чертики, а на губах играла счастливая улыбка, и Джесс нахмурилась, удивляясь, чему он радуется. Пока она утопает в водовороте тягостных раздумий, грустит и занимается самоанализом собственных действий, он безмятежно улыбается и веселится, что – то пряча за спиной.

– Брэдди! – встала миссис Лоусон, следя за тем, как входит мужчина. – Как хорошо, что ты пришел! Я не могу уговорить Джесс поесть, а у нее с утра не было во рту и крошки.

– Не забывайте, что Вам противопоказан стресс, – изогнул черную бровь Брэндон. – Я лично проконтролирую, чтобы Джесс сейчас же поела. Не обижайтесь, но я принес ей кое – что другое вместо пирога.

– Да что угодно, только бы она покушала, – пожала плечами ее мать, поспешно ретировавшись, не обращая внимание, как переменилась в лице Джесс, стоило Брэндону занять место матери рядом с ней. Когда их бедра случайно соприкоснулись, то Джесс дернулась, попытавшись подняться, но теплые пальцы обвили ее запястье, не давая пошевелиться.

– Смотри, – поставив на колени квадратную красную коробочку, Брэндон открыл ее, подмигнув и достав оттуда...пышную булочку с кунжутом, начиненную обжаренной котлетой, помидором, салатом – латук, приправами и сыром. – Я заказал их специально для тебя в кафе " У Сэмми". Помнишь, как часто мы раньше туда ходили?

– Чизбургер! – ахнула от неподдельного изумления Джесс, на мгновенье забыв обо всем. Как же давно она не то, что не видела, но и не ощущала этот незабываемый вкусный аромат. Выхватив его из рук Брэндона, Джесс впилась в мягкую булочку зубами, невольно застонав от удовольствия, прожевывая лакомый кусочек. Она и не подозревала, что настолько сильно проголодалась, сумев съесть за считанные секунды весь бутерброд.

– Спасибо, Брэдди! – машинально проговорила Джесс и замерла, отметив угрожающее пламя в потемневших карих глазах, направленных на ее губы. Она невольно задрожала, потому что указательный палец Брэндона коснулся ее нижней губы, смахивая крошки и вытирая пятнышко кетчупа. Обхватив плечи девушки руками, Брэндон притянул ее к себе, и Джесс ощутила, как знакомая уже волна накатывает на нее, лишая рассудка, а предательская слабость проникает в каждую клеточку.

–Не трогай меня! Не прикасайся!

Она предприняла провалившуюся попытку вырваться из его тёплых объятий, оттолкнуть, противостоять вновь вспыхнувшему желанию, но он наклонился к ней, проведя кончиком языка по жилке на ее шеи.

– Не отталкивай меня, Джесс! -прошептал он. -Я никогда не чувствовал подобного.

– Перестань, -отмахнулась она, отвернувшись, чтобы он не видел, какой румянец прилил к её щекам, а голубые глаза лихорадочно заблестели.

– Влечение, страсть или желание, Джесс, мне плавать, но я точно знаю, что хочу только тебя! -процедил Брэндон, схватив её за запястье и разворачивая лицом к себе. -Мне плевать на то, что будет завтра, потому что я хочу провести этот день с тобой. Если завтра мы будем вместе, то и грядущий день хочу с тобой провести.

Любая бы представительница слабого пола на ее месте растаяла бы от подобных слов, и Джесс – не исключение, но осознание того, что перед ней Брэндон, разрушила сладкую фантазию, рассеивая мираж.

– Ты меня не понимаешь, – Джесс зажмурилась от подступивших слез. – Впервые ты не хочешь меня понять, Брэдди! Мы были лучшими друзьями, но из нас не получится хорошая пара.

– Почему, черт возьми, ты зациклилась на странной чуши? – с негодованием сокрушился Брэндон. – Если это из – за твоего жениха, то...

– Да причем здесь он! – резко открыла блестящие глаза Джесс, тихо всхлипнув. – Я уже научена горьким опытом того, что отношения невозможны без любви, Брэндон! Я не смогла полюбить Леона, несмотря на то, сколько добра он сделал для меня, все равно наши отношения стали для меня удавкой на шеи, медленно душа. А теперь ты настаиваешь на том, что мы должны попробовать быть парой, но...Разве мы любим друг друга, Брэдди?

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ.

Что бывает, когда человек, прекрасно осознавая собственную ошибку и глупость, не решается ее исправить? Не по той причине, что у него не хватает смелости или духа, а из – за того, что боится череды новых промахов. Вот и Джесс, наблюдая, как грустно смотрит на нее Брэндон после озвученной громкой тирады, прежде чем развернуться и выйти из комнаты, не ответив на ее вопрос.

А нуждалась ли она в ответе? Карие глаза, таящие в глубине печаль, тем не менее горящие странные блеском, бесшумно шептали о том, что Джесс и страшилась, и желала одновременно услышать.

Она знала, как вести себя с Брэндоном, близким другом, но воспринимать его, как мужчину, испытывающего к ней любовь, Джесс никак не могла. Откуда взялся этот страх? Страх оказаться вновь игрушкой в умелых руках, на сей раз оставшись и с разбитым сердцем, ведь она не чувствовала к Леону даже подобия того вихря эмоций, в котором закружил ее Брэндон.

Джесс присела на корточки возле кровати, осторожно, будто трогала бесценный и драгоценный камень, прикоснулась пальцами к нетронутому чизбургеру. Внутри что – то треснуло, подобно расколовшийся ореховой скорлупе, а в память врезались картинки, как из прошлого, так и из прошедших дней.

Брэндон...Всегда рядом, невзирая ни на что, помогая и спасая от бед, поддерживая и защищая, словно спустившийся ангел. Он оказывался с ней именно тогда, когда ей необходима была душевная беседа или просто возможность посмеяться. Благодаря Брэндону она постепенно начинала сбрасывать маску притворного счастья, принимая жестокую реальность того, что, на самом деле, ее каждый вздох пропитан ложью. Кажется, дышала Джесс по позволению Леона.

Однако Брэндон научил ее свободно вдыхать воздух полной грудью, не тревожась о чужих мнениях. Брэндон научил ее не идти на поводу мнимых обязанностей и благодарностей, а поступать так, как велит сердце.

И Джесс, хвалившаяся тем, что знает своего лучшего друга, как никого лучше, не сумела разглядеть истины. Абсолютной и правдивой истины, вышедший наружу. Эта истина отображалась в его зрачках, расширившихся и потемневших.

Истина заключалась в его любви к ней. Он любит ее! Как же раньше она не замечала очевидных вещей!

С первой же встречи спустя пять лет Джесс ошибочно продолжала считать, что они – прежние друзья. Изменилось. Все изменилось. Изменилось отношение, заполнив образовавшуюся пустоту за многие годы необъяснимым влечением, скрывающим его любовь. Может, она и ошибается, поспешно делая выводы насчет любви Брэндона, тем не менее нельзя более отрицать, что между ними нечто большее, чем просто плотское желание. А она и не пыталась отличить дружбу между любовью, будучи уверенной, что они навсегда будут воспринимать возникшую между ними связь дружеской.

Разве Джесс имеет право заявлять, что она понимает его? Нет, ей ни черта не было понятно! Столько раз улавливая подозрительный блеск в его взгляде, печальную ухмылку она всегда списывала на проблемы в бизнеса, а если это типичная ревность? Хуже мужской ревности может быть только смирение с равнодушием и обреченностью безответной любви.

Всхлипнув, Джесс зажала рот ладонью, сдерживая рвущиеся рыдания. Из – за ее слепой веры в худшее она обидела единственного мужчину, который ничего не требовал от нее, давая взамен столько ласки и нежности, что она испугалась проявление подобных чувств, не сталкиваясь с ними ранее.

– Джесс, ты в порядке? – взволнованный голос матери заставил ее с трудом встать, не поднимая заплаканных глаз на нее, но предательские слезы продолжали скатываться по ее щекам. Как ей объяснить, что она совсем не в порядке? Мало того, что она потеряла столько времени на бесцельное ожидание любви от Леона, так сегодня Джесс собственноручно оттолкнула любовь! Любовь, постучавшую в ее дверь нежданно, обещая принести и удовольствие, и покой, а она и не удосужилась принять сей факт, сопротивляясь неизвестно чему и кому.

– Брэндон ушёл из дома, Джесс! – вздохнув, оповестила ее миссис Лоусон, догадываясь, кто является главной причиной душераздирающего плача любимой дочери.

Она недоуменно уставилась на мать, с трудом вникая в смысл озвученных слов, подобно ядовитым клыкам змеи впившимся в её сердце. Обиделся настолько, что решил улететь, будто для него нет значения о том, как дальше она будет жить без него. А как жила пять лет? Существовала ничтожным существом, лишенным прав на собственные желания.

– Я уверена, что он вернётся, -осилила выдавить слабую улыбку сквозь слезы Джесс, но её мать отрицательно покачала головой.

– Он собрал вещи и сказал, что проведёт ночь в отеле, кстати, я спросила у него название гостиницы, -заметив безмолвный вопрос в глазах дочери, ответила опередив ее миссис Лоусон. – Отель "Ритц", но завтра утром он возвращается обратно в Париж. Да, ещё он попросил передать тебе, когда ты успокоишься, что он складывает обязанности друга невесты. Он не сможет присутствовать на твоей свадьбе.

– Я не выйду замуж за Леона! – твердо проговорила Джесс, приняв решение в сию секунду, перестав сомневаться и терзаться виной. В конце концов, она сполна оплатила морально Леону, выполняя любую его прихоть, а материально непременно вернет ему до последней копейки, зато наконец станет свободной от цепи нежеланного брака.

– Я дожила до момента, чтобы услышать от тебя это, – Джесс потрясенно моргнула, не веря своим ушам.

– Мама, ты знала, что...– Женщина не дала договорить ей, мягко перебив и согласно кивнув.

– Брак – не союз двух тел или слияние двух состояний, Джесс. Брак – это не компромисс или обязанность. Когда два человека не любят друг друга, но все – таки женятся из чувства благодарности или долга перед кем – то, ничего хорошего из этого не получается. Если ты не любишь его, а любишь другого – даже через много лет ты не сможешь полюбить Леона, потому что там, у тебя в сердце, будет жить другая любовь. У тебя очень большое сердце, доченька, но в нем нет места ни для кого, кроме Брэндона. Я хотела, чтобы ты сама это поняла, иначе бы после ты винила меня за то, что я вмешалась в твою жизнь. К сожалению, так устроены все люди.

Ее мать права, только пришлось принести в жертву много времени для осознания правды. Джесс не следовало соглашаться на предложение Леона, заведомо предвидя грустный финал. Когда ошибку возможно исправить, то почему бы не воспользоваться последним шансом?

– Мам, а если бы мы с Леоном поженились, то разве я не сожалела бы всю оставшуюся жизнь? – тихо спросила Джесс. – Ты не остановила бы меня от очередной ошибки?

– Просто я была убеждена, что дело не дойдет до свадьбы, – пожала плечами ее мать. – То, что ты вызвала Брэндона, наглядный пример моей правоты. Случайности никогда не случайны! Да и ты в глубине души понимаешь, что судьба не зря дала тебе возможность дозвониться до него.

– Но...как я могу любить Брэндона? – скорее себе, чем матери задала волнующий вопрос Джесс. – Он – мой друг! Забыла, что ты мне сказала в тот раз?

Джесс на мгновенье зажмурилась, мысленно переносясь в прошлое. В семнадцать лет перед отъездом Брэндона она откровенно призналась матери, что мечтает о нем далеко никак о друге, а о мужчине, ляпнула о первой любви, но роковые три фразы перечеркнули крохотные надежды, вырвав корень зарождающихся чувств.

– В тот момент он относился к тебе, как к маленькой девочке, – не пошла на попятную мать, повторив то же самое, что и пять лет назад. – Но сейчас ты для него любимая женщина. Он уверен в твоем безразличии, поэтому и ушел расстроенным.

Джесс прикусила нижнюю губу, сжав кулаки. Любовь или влечение? Повиноваться зову гулко забившегося сердца при мысли, что она больше никогда не встретится с Брэндон, при этом ранив его, хоть пролилась и ее кровь тоже или наплевать на все и броситься в омут головкружительной страсти и любви? С одной стороны нестерпимое желание увидеть Брэндона снова, вдохнуть аромат его одеколона и наслаждаться теплотой его объятий граничило с пугающей неизвестностью. Возможно, пора не гадать, а предпринимать первые шаги.

– Отель "Ритц", да? – смахнув слезы, Джесс схватила лежащие на столике связку ключей от машины. – Посмотрим, как далеко улетит от меня Брэндон Дюбуа, мама!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ.

Если бы интуиция не подводила и в вопросах бизнеса, то компания его отца не оказалась на грани краха и развала. Жаль, интуиция служила верным и надежным помощником только в личных проблемах, хотя почему это он сожалеет?..

Полные губы Брэндона расплылись в лукавой улыбке, стоило администратору позвонить и сообщить ему, что Джесс Лоусон хочет подняться к нему. Значит, все – таки пришла к нему, невзирая на глупые возражение и мнимые принципы, созданные без всяких оснований.

Она спрашивала его о любви? Она хотела узнать, что он испытывает к ней? Она не смогла разглядеть ответ на его лице, потому что абсурдная чушь пеленой застелила ей глаза, поэтому Брэндону пришлось прибегнуть к маленькой хитрости.

Джесс отрицает вспыхнувшее между ними, пусть и новое для обоих, но сильное чувство, разрывающее изнутри, одновременно поднимая на неизведанные вершины счастья. Чувство, ради которого можно вырвать сердце из груди, все равно оно будет продолжать биться, и в каждом ударе будет лишь ее имя.

Когда он понял, что любит ее? Наверное, Брэндон полюбил Джесс в ее шестнадцатилетие или в день их расставания, подавляя жгучее желание поцелуем стереть бежавшие по щекам слезы. Нет, Брэндон не знал точную дату, тем не менее, в отличие от нее, он не намеревался прикрываться ложной дружеской связи и отказываться от собственного счастья.

Почему – то он был уверен, что Джесс кардинально изменит его жизнь, ворвавшись легким и прекрасным вдохновением, и ради нее он преодолеет все трудности. Ради ее любви он докажет, что в тысячу раз лучше, чем Леон Максвелии. Докажет, каким успешным, серьезным и рассудительным может быть, если она рядом.

Различив поблизости знакомые торопливые шаги, Брэндон распахнул дверь как раз в нужный момент, и запыхтевшая девушка буквально влетела внутрь, резко обернувшись к нему.

– Идиот! Придурок! Куда ты собрался улететь? Хочешь оставить меня, как и пять лет назад? – набросилась на него раздраженно Джесс, перестав контролировать бурливший в ней поток эмоций.

Брэндон схватил за запястья разъяренную светловолосую фурию, накинувшуюся на него с кулаками. Голубые глаза зло сверкали, а щеки покраснели от гнева.

– Полегче, Джесс! – усмехнулся он, когда девушка ухитрилась вырвать руку и провести ногтями по его щетине.

– Ты улетаешь, даже не попрощавшись? – то ли осознание того, что она поцарапала его, то ли защитная броня рухнула, но Джесс перестала пускать в ход кулачки, печально глянув на него.

– Ты хотела бы, что я попрощался, как и пять лет назад? -выдохнул ей в ухо Брэндон, заметив, как судорожно вздохнула она.

– Я не хочу, чтобы ты оставлял меня больше! -бесшумно призналась Джесс, однако Брэндон давно прочитал предложение по её губам.

– И я не оставлю тебя, негодница! -лукаво подмигнул ей Брэндон. – Теперь скажи, что любишь меня. Хотя то, что ты приехала ко мне посреди ночи, боясь потерять, это прямое доказательство твоей любви.

– Так ты все это подстроил? – ахнула от вспыхнувшего негодования Джесс, ткнув его локтем в бок, от чего мужчину ослабил захват, выпуская её. – Ты никуда и не собирался улетать, верно? Лгун!

– Зато я знаю, что ты любишь меня! -довольно, подобно коту, отведавшему сметану, расплылся в широкой улыбке Брэндон. – Скажи мне сама!

– Что сказать? – её голос сорвался, а смущенный взгляд устремился в пол. Вот эту черту в Джесс Брэндон любил больше всего! Женщина, страстно извивающаяся в его объятиях, стонавшая от его прикосновений, стесняется простых признаний.

– Скажи, что любишь меня, негодница!

Джесс запнулась, не решаясь посмотреть на него. Брэндон застыл, напряженно ожидая долгожданных трех предложений.

Неужели он ошибся?

Неужели Джесс не...любит его?

Брэндон вовсе не считал, что полностью разбирается в сердечных делах, но ласки Джесс, ее смущение, нервозность, да и предчувствие, уверяющее в правильном выводе, не обманут столь жестоко его, выставив обычное желание за любовь. Для него встреча с Джесс стала глотком свежим воздухом в заполненных удушающей смеси усталости и обреченности легких. Чего таить, Брэндон никогда не сталкивался с безответной любовью, и сейчас, наблюдая, как растерянно поднимает на него голубые глаза Джесс, ему показалось, что кто – то безжалостно выбил почву. Пошатнул его не физическое, а моральное равновесие. Лишил крепкой опоры, одолевая противной слабостью.

– Люблю, – кивнула Джесс, и Брэндон ощутил, как беспокойство покидает его, наполняя неимоверной радостью и абсолютным удовлетворением.

– Джесс...– начал он, но она прервала его, виновато уставившись на него, будто совершила какую – то огромную и неисправимую ошибку, от которой Брэндон пострадал.

– Я любила тебя пять лет назад и люблю сейчас, Брэдди! Но как такое возможно? Ты же мой друг! У меня нет больше друзей, кроме тебя, а эта любовь...Что ты намерен делать дальше?

– Я намерен целовать тебя, Джесс! – прежде чем она успела опомниться, Брэндон преодолел разделяющее их расстояние, обхватив влажное лицо ладонями, наклонив голову и накрыв приоткрытые губы девушки. Она приподнялась на цыпочки, обвив его шею руками, отвечая на поцелуй, позволяя языку мужчины сплестись с ее в медленном и мучительном танце, обнажая неугомонные желания, накрывая обоих горячей волной страсти.

Отстранившись от нее, чтобы перевести дыхание, Брэндон погладил подушечками пальцев ее щеку, опускаясь до шеи и ключице, хрипло прошептав.

– Я всегда буду для тебя не только возлюбленным, но и другом. И любовь, и дружба основывается на взаимном доверии и умении разделять боль с близким человеком. Кто – то однажды сказал, что женщина не станет для мужчины по – настоящему любимой, пока не будет для него другом. Мы были друзьями, поэтому пора делать дальнейшие шаги.

– Брэдди, а я и не знала, что ты такой романтик, – слабо выдавила улыбку Джесс, получив легкий поцелуй в край губ. – Где ты научился очаровывать женщин так умело? И не смей говорить, что французы рождаются с даром обольщения!

– Может, и рождаются, – пожал широкими плечами Брэндон, расстегивая поспешно пуговицы на рубашке, исподлобья следя, как прикусывает и без того припухшую губу Джесс. – Но с тобой я становлюсь именно таким романтичным и безрассудным, потому что я люблю тебя.

– Повтори, пожалуйста! – затаив дыхание, взмолилась Джесс. С виду простая фраза перевернула весь ее мир, на секунду переставший для нее вертеться, а посторонние звуки заглушились, сливаясь с глубоким баритоном Брэндона. Последний ничуть не удивился ее реакции, ведь то же самое происходило и с ним несколько минут назад после того, как Джесс произнесла заветное выражение. Ему так же показалось, что ничего не существует, за исключением Джесс и любви к ней.

– Я люблю тебя, Джесс! – исполнил покорно ее просьбу Брэндон, достав из кармана брюк ненавистное обручальное кольцо. – Я настолько сильно люблю тебя, что не собираюсь делить мою любовь, понимаешь?

Осторожно положив кольцо на протянутую ладонь, Брэндон приготовился к укоризненной тираде о его легкомысленном поведении и безрассудстве, как обычно, однако Джесс, запрокинув голову, заливисто рассмеялась, небрежно бросив кольцо на ближайший столик, сбрасывая последние невидимые оковы тревоги с Брэндона, вырвав его из мерзких лап сомнений.

– Я догадывалась, что это ты, Брэдди! – сквозь смех бросила Джесс. – Странно, почему ты до сих пор его хранишь вместо того, чтобы выкинуть?

– Ты понимаешь, что я имею в виду, да? – серьезно обратился к ней Брэндон. – Я не хочу даже слышать его имя или видеть рядом с тобой! Ты только моя негодница!

Кокетливо заправив светлую прядь за ухо, Джесс провела собственническим движением по его теплой мускулистой груди, поднявшись шаловливыми пальчиками вверх, сбросив рубашку. Уловив до сего мгновенья незнакомый ему огонек в направленном на его шею взоре. Призывающий. Опасный. Интригующий и обещающий подарить неземное наслаждение. Огонек, пробудивший ответное яростное пламя в нем.

– Я буду любить только тебя и буду лишь с тобой, – поклялась Джесс. – Чтобы ни случилось, но я никогда не предам тебя, Брэдди!

– А если я снова исчезну на пять лет? – подтрунил над ней Брэндон, ухватившись за кожаный ремень на джинсах девушки, притянув ближе.

– Не издевайся! – притворно надула губы Джесс. – Ты никуда больше от меня не денешься, а если что...Я буду ждать тебя!

Столько неподдельной преданности и трепетной нежности исходили от нее, что Брэндон на мгновенье замер, не в силах поверить в собственную фортуну, впервые не отвернувшуюся, наоборот, снизошедшую на него. Джесс...Его Джесс!

Джесс, четырнадцатилетняя девочка с большими голубыми глазами и капризным нравом, покорившая его и дерзостью, и искусством добиться желаемого, невзирая ни на что.

Джесс, юная и неискушенная девушка, дразнившая его невинными прикосновениями, не зная, какой эффект производит на него.

Джесс, соблазнительная и обольстительная женщина, любовь к которой он открыто признал, не сопротивляясь грядущим переменам.

– Этого не понадобится, – за считанные секунды освободив ее от лишней одежды, Брэндон подхватил смеющуюся девушку на руки. Как же давно все – таки он мечтал о возможности не прятать и хоронить чувства, а излить их наружу, при этом будучи уверенным, что они будут приняты, а не отвержены безразличием!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ.

Солнце медленно заходило, освещая небо последними лучами, меняя лазурный свет на оранжево – красноватый, а зеркальные небоскребы отражали слабый свет. Наверное, Нью – Йорк, по истине, прекрасен во время заката, даже местные жители завороженно уставились на небо.

В просторном салоне дорогого «мерседеса» сохранялась гробовая тишина, нарушаемая лишь нетерпеливыми вздохами сидящего возле руля блондина, при этом нервно отстукивающего барабанную дробь по кожаной обвивке. Светловолосая девушка, расположившаяся на переднем сиденье, молчала, обдумывая каждое слово, что собиралась озвучить.

– Дорогая, несмотря на то, что я вернулся несколько часов назад, я все – таки приехал к тебе, потому что ты хотела поговорить о чем – то важном, но вместо этого мы молчим, бесцельно остановив машину возле твоей квартиры, – на одном дыхании недовольно заметил Леон, выводя погрузившуюся в размышления девушка, заставив ее поднять на него голубые глаза.

Леон сглотнул, невольно дернув плечом. Ему совсем не понравилось, что он разглядел в глубине ее зрачков. Странная решительность граничила с более неясной для него эмоцией, больше похожей на осознание вины и сожаления. Но почему же Джесс раскаивается?..

Отвратительное предчувствие чего – то плохого и рокового, подобно скользким щупальцам осьминога, обвило Леона, проникая в каждую клеточку напряженного и усталого тела.

– Леон, я не могу быть твоей женой! – выпалила Джесс, и до того, как он раскрыл рот для вопроса, она достала из сумочки золотое обручальное кольцо, купленное на его деньги в честь помолвки. Леон Максвелли никогда не был дураком или отсталым, чтобы не понять с первого раза, о чем идет речь. Точнее, чего добивается Джесс, возвращая ему кольцо, разрывая с ним все связи.

Сжав ладонь, на которой покоилось кольцо, в кулак, Леон скрипнул зубами, резко вдохнув, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. Гнев за то, что его жестоко предали, обведя вокруг пальца, как последнего идиота.

– Почему ты приняла такое глупое решение? – процедил он. – Чего тебе не хватает, Джесс? В какие игры ты захотела сыграть?

– Это не игра, Леон, а моя жизнь! – твердо произнесла Джесс. – Я не могу выйти замуж за мужчину, к которому не чувствую ничего, кроме благодарности. Я не люблю тебя!

Всегда Леону казалось, что любовь не основной фактор для брака, ведь семейный быт родителей начался с доверия и уважения, а после – полюбили друг друга. Он так же полагал, что и его жена будет соответствовать установленным параметрам, подходить по всем критериями и подчиняться правилам, поэтому – то и выбрал послушную Джесс. Любовь...Он ничего не знал о ней, зато прекрасно осознавал, что именно это чертово чувство стало преградой в их отношениях. Препятствие в осуществление блестящего плана жениться на Джесс, произвести на свет одного мальчика, то есть пойти по стопам родителей.

– Джесс, все непременно будет, – попытался обхватить ее запястье Леон, но она брезгливо отдернула руку, будто он – прокаженный или неприкосновенный. Раньше она не реагировала на его прикосновения, да и вчера она позволила ему обнять себя. Что же случилось за проклятые двадцать четыре часа?