Текст книги "Изгой (СИ)"

Автор книги: Анджей Ясинский

Соавторы: Дмитрий Коркин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– И за сколько думаешь взять? – навострил уши Толлеус.

– Думаю, за сотню золотой – красная цена, – задумчиво протянул торговец. – Точно, не дороже, иначе прибыль слишком мала будет.

– Я продам тебе мешок за золотой! – обрадовано заблестел глазами старик. – Это ведь моя разработка! Во всем Кордосе такого не сыщешь!.. – Искусник осекся, наткнувшись на ироничную улыбку собеседника. – Не веришь, да? Так ты приезжай, когда проверишь, – раздосадовано забурчал бывший настройщик.

* * *

Толлеус отправился в путь одновременно с Меривой, чтобы по дороге поподробнее расспросить даймона об амулетах, а также навести справки об ином Искусстве. Мохнатки, остались на попечительстве Оболиуса, который послушно гнал их позади каравана, а сам старик в головном фургоне коротал время за разговорами с купцом. Парень наловчился настолько, что один справлялся и со стадом, и с управлением, хотя и был недоволен таким положением дел. До Боротона оставалось пять переходов, и дальше пути даймона и Толлеуса расходились. Первый, расторговавшись, собирался на север в Кордос, а старик планировал осесть в Боротоне. Навсегда или на какое-то время – будет видно на месте. Правда, город это крупный, а значит, дорогой. Может статься, что он окажется не по карману и придется менять планы.

Мысль, где бы пополнить свои сбережения, не давала искуснику покоя: он даже забросил все другие дела. Хорошо еще, что трехглазый не собирался делать торговые остановки до восточной границы империи, иначе пришлось бы впустую терять день или два.

Как старик ни напрягал измученную финансовыми проблемами голову, но так ничего и не придумал: все надежды он возлагал на Боротон – крупный город, где, возможно, сразу же найдутся богатые аристократы, желающие обзавестись искусным артефактом его производства или эффектно блеснуть на балу за счет какого-нибудь плетения. Потому что иначе придется ловить удачу в другом месте.

Мерива ничего не знал о том, откуда на самом деле появились Посланцы Предков или Новые даймоны, как их еще называли. Толлеус, конечно же, ни на мгнование не поверил, что они выпрыгнули из пламени очагов. Он тут же вспомнил про таинственный второй материк, где учился Искусству Ник. Выходит, вот она – экспедиция тамошних жителей, и их форпост на берегу – все сходится один к одному. Просто гости, которые оказались тоже даймонами, не стали захватывать себе место, а влились в местные кланы. Эх, правильно он сначала рассуждал, зря повернул на восток. Сбил проклятый Рахим…

Во всей этой истории смущали два момента. Во-первых, на востоке все-таки что-то есть, и связь с Ником гораздо более явная, чем с даймонами. Во-вторых, артефакты Новых даймонов были не красные в истинном зрении, а с обычными переливами, свойственными людям. Понятно, что на втором континенте есть люди (не один же Ник там жил?), которые сведущи в Искусстве и собирают эти амулеты, а даймоны их всего лишь привезли с собой. А раз так, то на западном побережье в лучшем случае можно было бы найти путь к заморским искусникам.

Так может, не так бесперспективен восток в плане поисков Искусства? Может, там тоже есть свои заморские гости, причем это люди, приплывшие гораздо раньше? Может, сыщутся среди них сильные Искусники?

Впрочем, начиная путь на восток, Толлеус не планировал покидать Оробос, занимаясь бесплодными поисками. Так что рассуждения были скорее праздными и не влияли на принятые решения.

Мерива ни о каких вторых материках ничего не знал и был уверен, что великие мейхи перенеслись к ним на побережье из прошлого благодаря своему Искусству. Старик долго чесал лысину над этим вариантом, не находя достойных возражений. Он пытался излагать свои соображения, но все-таки убедить купца не мог – в качестве доказательств у него были всего лишь слова одного человека, о котором даймон ничего не знал.

Искусники разговаривали не только об амулетах и даймонах. Даже наоборот: большую часть времени они вели обычные ничего не значащие беседы. Толлеусу это было скучно, но приходилось выполнять правила этикета, тем более что Мерива не любил вопросы «в лоб», предпочитая подбираться к ним кругами, начиная издалека.

Зато старик узнал, что в торговлю даймон подался не по призванию, а исключительно в качестве совмещения приятного с полезным. На самом деле он был заядлым путешественником и коллекционером древностей. Отправляясь в путь, он каждый раз надеялся увидеть что-нибудь новое, желательно памятник старины или артефакт. Торговля лишь обеспечивала его необходимым количеством денег для удовлетворения своей страсти.

Услышав про гигантского живоглота, купец чуть не расплакался – ему хотелось если не купить тушу, то хотя бы взглянуть на такое диво. В словах старика он не усомнился ни на мгнование – даймон, родившись на побережье, искренне верил в огромных морских чудовищ, хотя никогда их не видел.

Мерива, также как многие оробосцы, оказался незнаком с мохнатками, и старик предпочел не распространяться о них. Местная порода домашнего скота – так он охарактеризовал их.

Еще Толлеус узнал, зачем его попутчик едет на восток – там он собирался сбыть все свои артефакты. Оказывается, они там пользовались очень большим спросом: одна влиятельная торговая организация скупала такие вещи в больших количествах, не глядя на цену. Точнее, без вопросов покупались амулеты из раскопок, но предприимчивый торговец предположил, что и поделки Новых Даймонов придутся ко двору. Искусник встрепенулся, когда услышал знакомое название – именно эта организация искала Ника. То, что им нужно наследство археев, лишний раз подтверждало догадки о том, что на востоке живут искусники, которые могут ими пользоваться. Это было крайне интересно, тем более что, по словам торговца, спрос возник относительно недавно – лет десять, может, пятнадцать назад. Это было странно, и Толлеус неоднократно скреб затылок, пытаясь понять, отчего так. Очень уж удивительное совпадение: на западе появились «предки» даймонов, на востоке – могучие искусники, один из представителей которых так долго снабжал его маной. Да еще и боги – они тоже появились примерно в этот период. Результатом напряженной мыследеятельности стало крамольное предположение: может, нет никаких богов? Может, где-то далеко на востоке одна из древних захиревших искусных школ открыла секреты археев и сравнилась с ними своим могуществом? А боги? – Их нет! Это те же самые мейхи, маскирующиеся под богов, которые, открывая храмы имени себя, преследуют цели установить свое господство в Кордосе! Новые Даймоны – они же. Просто в той неизвестной школе учатся не только люди, вот и послали своих эмиссаров на западное побережье, только там они представились не богами, а предками простодушных трехглазых. Пришельцы появились как раз там, где жили искусники: кордосские и даймонские, при этом они не совались в чародейский Оробос – в этом тоже был какой-то смысл. Может быть, Ник тоже должен был стать одним из тайных богов, а может, просто что-то не поделил с теми, кто управляет таинственной школой, и сбежал. Насколько соответствуют истине его догадки, Толлеус не знал, но это было похоже на правду, так что отмахиваться от идеи не стоило. Кроме того, косвенным доказательством такого сценария служил искусный обруч, а точнее, плетение невидимости из него. Его структура точь-в-точь совпадала с той, которую старик подсмотрел в Видении и потом, подобрав фрагменты, на ее основе смог воссоздать целое плетение. Сейчас же захотелось поделиться своими мыслями с кем-нибудь из своих, предупредить. Но големщик пока не имел такой возможности. Мерива же, фанатично верящий в великих предков и светлое будущее для своей расы, на роль слушателя таких откровений совсем не подходил.

Купец же в свою очередь все пытался понять, как кордосец умудряется создавать плетения без своего посоха? Старик все никак не мог взять в толк, какой у Меривы интерес, ведь он сам умеет плести вязь без каких бы то ни было искусных инструментов. Однако торговца явно не устраивал ответ, что подобные техники существуют в Кордосе наравне с классической, хоть и не распространены. На самом деле Толлеус лукавил: в Академиях такому не учили. О том, что такое возможно – да, рассказывали. Академики как будто такое умеют: в годы учебы юный Алициус Хабери Рей неоднократно слышал байку о конфликте между одним преподавателем и студентами: в итоге тот на спор без посоха с легкостью противостоял толпе учеников. И история учит, что в период становления империи прежние искусники работали без посохов. Но все же сам он ни разу с подобным не сталкивался. Как бы то ни было, сейчас он упорно стоял на своем: научился в Кордосе, и точка. Очень уж не хотелось раскрывать свои секреты и признаваться, что посох в самом деле отобрали. Сказать по правде, даймон старику совсем не нравился – общались они исключительно ради информации.

На второй день у искусников случился интересный разговор.

– А вы, случайно, не продаете амулеты? – после получасового предисловия поинтересовался Мерива, искоса поглядывая на жилет старика. Тот правильно истолковал взгляд торговца и погладил себя по груди, отрицательно покачав головой:

– Прошу прощения, но это все для личных нужд. Староват я уже, чтобы жить без искусной помощи, – философски заметил Толлеус.

– Жаль, жаль, – всплеснул руками его собеседник. – А я-то все думаю, к чему столько амулетов. И все работают, работают, как будто вы на фронте, а не в цивилизованном государстве! – А потом с хитрецой подмигнул и добавил: – Да только обманываете вы меня, любезный: не только лечебные плетения у вас тут. И боевые, и защитные – всего хватает!

– Страна-то цивилизованная, – не стал спорить искусник, – но чародеи не любят нашего брата – хорошая защита не помешает. Как-то наградили меня проклятьем нехорошим, так только этим, – старик снова погладил себя по груди, – и спасся.

Мерива приподнял бровь, с новым интересом покосившись на жилет:

– Хорошая вещь, – одобрительно кивнул он. – Но ведь маны потребляет все это хозяйство, поди, просто море!

– Потребляет, – согласился старик. Да только на нехватку не жалуюсь. Ей-ей, продавать могу, да только в Кордос со стадом несподручно, а тут на нее никакого спроса.

– А ведь я как раз через земли искусников собирался! – встрепенулся Мерива. Отчего бы нам с вами не заключить взаимовыгодную сделку? Много ли маны хотите продать?

Толлеус сжал кулаки, чтобы дрожью пальцев не выдать охватившее его волнение.

– Сейчас прикинем, – важно ответил он, когда немного успокоился. – Да только сами понимаете: задешево не отдам! Сбавлю, конечно, немного, чтобы и вам прибыль, но чтобы и мне не в прогаре!

Глава 2
Толлеус. Когда мечты сбываются

На третий день совместного путешествия Толлеус наговорился на месяц вперед. К тому же общество Меривы стало сильно тяготить искусника еще и по другой причине: трехглазый почувствовал, что есть какая-то тайна – старик отлучался к своей повозке в конце колонны каждый день, что само по себе было понятно и естественно, но из каждого такого похода Толлеус приносил очередную порцию заполненных амулетов. С точки зрения даймона, все это могло быть сделано за одну ходку. Пытаясь решить эту загадку, он истрепал искуснику нервы своими хитрыми вопросами, однако секрет мохнаток так и не разгадал, ему даже в голову не приходило подозревать их в какой-то исключительности. А старик решил не посвящать торговца в свое открытие: глядишь, когда-нибудь снова удастся сбыть ману.

Толлеус сглупил: нужно было сразу посчитать количество манонакопителей даймона и прикинуть, сколько маны на это понадобится. В этом случае можно было бы подождать несколько дней и спокойно заполнить их разом. Но нет – посчитать-посчитал, но решил не трогать свои сбережения и сбывать только то, что выдавали химеры.

Нынче на ночевку встали под открытым небом. Несколько часов назад проехали городок с громким названием Верхний Боротон. Почему он так назывался, никто не знал, ведь к крупному городу Боротон на восточной границе Оробоса он не имел ровным счетом никакого отношения, к тому же располагался относительно тезки западнее, а не севернее. Можно было сделать остановку там, но тогда за следующий переход не добрались бы до своей цели и все равно пришлось бы ночевать в чистом поле. Вообще в таких развитых торговых странах, как Оробос, такая ночевка для купца – это нонсенс. Дневные переходы караванов давно были рассчитаны, и в местах остановки всегда стоят постоялый двор с большой конюшней. Но в этот раз возникла накладка – постоялый двор сгорел дней десять назад, и новый еще не построили. По пути попадались деревни, но искать в них приют не было смысла – купцы предпочитали переночевать в своих фургонах. Более того, когда торговые дела заводили их в менее цивилизованные страны, они жили в своих домах на колесах, выстраивая их по кругу.

Толлеус не сильно расстраивался из-за того, что нынешнюю ночь придется провести не на мягкой перине – привык к тяготам походной жизни. Правда, готовить ужин и обихаживать скотину пришлось своими силами, но тоже не страшно – Оболиус не переломится.

Воспользовавшись тем, что Толлеус поставил повозку в общий круг, неугомонный купец, вручая ему последнюю партию накопителей маны, под благовидным предлогом увязался следом, чтобы подсмотреть источник маны кордосца. Только старик твердо решил не выдавать своих химер – очень было похоже, что он единственный знает это их волшебное свойство. Будет время – на этом можно заработать огромное состояние, разводя животных и продавая ману в Кордос. И конкуренты в этом деле ему совсем не нужны.

С другой стороны, вряд ли у даймона нашелся бы способ отбирать ману у животных – это ведь не амулеты. Хотя, может, чародеи смогли бы ему в этом помочь. У животных же как-то отбирают жизненную силу. Старик, например, так не умеет. Так что, наверное, и ману могут. Лучше не проверять.

Не зная, как отвязаться от настырного даймона, искусник буквально стал сливать ману из манокристалла жилета, благо, кое-какой запас там скопился.

– А как же сам без маны? – удивился Мерива, глядя на это дело.

– Надеюсь в Боротоне возместить… Должны мне привезти… – соврал старик с кислой миной.

– Что-то я не пойму: покупаешь в Кордосе, чтобы через меня продать обратно? – вздернул бровь купец.

– Да не так, – поморщился Толлеус. – Заказывал давно. А тут в дороге поиздержался, зато мана осталась. Оттого и продаю.

– А если не привезут?

– Вот тогда получится, как ты сказал: придется ехать через границу самому.

Похоже, даймон не поверил. Наверное, искусник сам не поверил бы или по крайней мере заподозрил подвох, но у Меривы не было выбора, если только он не собирался выходить за грань вежливости и продолжать расспросы. Однако хитрый купец извернулся:

– Уж не для того монеты понадобились, что у меня что-то еще купить хочешь?

Старик хотел – обруч не давал ему покоя все эти дни, хотя план накопить на него искусник перед собой не ставил.

– Может, и так. Только все равно не хватает. У тебя кончились манонакопители, да и у меня мана не безранична. Сбавь цену, возьму! – сказал он с расстановкой.

«Ну как даймон и правда сбавит цену?» – рассудил старик. – «А нет, так все равно только что рассказанная история стала выглядеть куда убедительнее.»

Мерива усмехнулся:

– Обруч, да? Я это сразу понял, меня не проведешь!

– Только надо сперва проверить! Если не защитит от вселения, как должен, то не нужен!

– Это как же ты, уважаемый, собрался проверять? – удивился даймон. – Где чародея возьмешь?

– Ученик мой сойдет за чародея. Сможет пробиться через защиту, значит, бесполезная для меня безделушка.

– Ученик? – не поверил купец. – Это кто ж его чародейству-то обучает?

Ответа даймон не дождался и продолжил, как ни в чем не бывало:

– Талантливый мальчик! Я тоже посмотрю на это – самому интересно, как сработает. А насчет цены… Отчего бы хорошему человеку не скинуть цену? Но только и ты, уважаемый, еще маны плесни, чтобы я от щедрости своей по миру не пошел! – с этими словами Мерива выудил из-под камзола кулон на золотой цепочке и протянул кордосцу.

Старик с удивлением принял его – в золотой оправе была вставлена обычная серебряная монета. Впрочем, нет, не обычная. Чеканка совершенно незнакомая. И не себеряная, а из другого, более светлого металла. Незнакомого металла, но такой блеск Толлеус уже видел раньше, причем не так давно.

– Что это за металл? – спросил он, ощупывая амулет и разглядывая в истинном зрении, силясь понять – тот или не тот?

– Адамас. Безобразно дорогой – наши современники утратили рецепт его получения. Поэтому найти можно только в раскопах или купить за очень большие деньги. Жаль – отличный металл. Кстати, очень прочный – нужно очень постараться, чтобы поцарапать эту монету.

Толлеус слышал про адамас. Возможно даже, знал побольше Меривы. Но встречать не доводилось.

– Археи делали из этого металла накопители маны, все верно. Манокристаллы более емкие и легкие, лучше держат ману, но большого размера их не создать. Поэтому когда требовалось хранить по-настоящему серьезные запасы, использовали адамас – тут размер накопителя не ограничен.

– Но что-то я первый раз слышу, чтобы из него делали монеты! У археев были в ходу серебро и золото! – в унисон добавило Альтер эго, которое из-за волнения старика полезло на волю.

Даймон, кажется, не заметил перемены голоса и на недоверие не обиделся.

– Ты совершенно прав, уважаемый. Но были у них монеты из адамаса. Доподлинно неизвестно, котировались они дороже золота или как у нас медные, но были – иногда ведь находят. И, судя по тому, что гораздо реже золотых, то ценились больше. Эту монету купил еще мой отец и подарил мне на совершеннолетие. Очень полезная вещь – мой личный запас маны. Наполни его, и считай, по обручу сговорились.

Толлеус зажмурился. Голова шла кругом. Ему требовалось время, причем не для принятия решения о приобретении обруча. Да, артефакт ставил диллему: стоит ли вкладывать в него все сбережения, ведь необходимо как-то жить и при этом заботиться о хозяйстве. Сказать по правде, правильность выбора в пользу обруча вызывала сомнения, хотя желание обладать этой игрушкой было огромное. При этом деньги от продажи маны достались слишком легко – практически на пустом месте. И за живоглота тоже. И в Широтоне за искусные услуги. Искусник уже начал привыкать к таким подаркам. Здравый смысл верещал во все горло, умоляя потратить сбережения с большим толком: купить крестьянский двор с избушкой и сараями, а также луга, где могли бы пастись химеры. Но с другой стороны такой артефакт можно никогда не найти не то, что за оставшуюся жизнь, а за тысячу лет. При этом была надежда в скором времени поправить свое благосостояние в Боротоне. Как это сделать, искусник плохо представлял, но надеялся разобраться на месте. Большой город – большие возможности.

Рассудив таким образом, големщик в один момент решился на дорогостоящее приобретение. Его бессвязное бормотание себе под нос нынче было совсем о другом – он не удержался, полез в повозку, где на дне под слоем сена лежала плита из Матона. Искусник знал, что металл этот не простой, поэтому собирался продать его за большие деньги. Но под «большие» он представлял несколько золотых – в лучшем случае десяток. Если же она из адамаса, она бесценна. На этот металл он даже не подумал бы просто из-за размера плиты – была бы она как кирпич – да, можно было бы такое предположить, да и то вряд ли. Но прямоугольник в ладонь толщиной, которым можно накрыть стол в трактире? Столько адамаса в одном слитке представить не получалось. Какая же у него может быть емкость?

Толлеус не думал о стоимости плиты, которую ощупывал дрожащими руками, сверяя с монетой, экспериментируя с маной. Для него это был именно накопитель. Бесценный накопитель, который он ни за что никому не продаст. Даже если будет помирать с голоду, то вперед съест Оболиуса, а потом собственную ногу, но не расстанется с этим сокровищем.

Больше не было жаль потраченных дней на сухопутную дорогу. Ведь поплыви искусник по Солнцеликой, проплыл бы на три сотни лиг южнее Матона и этой плиты. А если вспомнить, что он продавал ее матонскому кузнецу за горсть серебра… Были бы у искусника волосы – они бы всенепременно встали дыбом и поседели в один миг.

От самоедских мыслей искусника отвлекло покашливание с улицы: похоже, прошло уже много времени, и Мерива устал ждать, когда искусник вернет ему медальен.

Встряхнувшись, Толлеус торопливо принялся наполнять манонакопитель купца. Хорошо еще, что монета у даймона была не пустая, иначе бы попросту не хватило запасов.

Старик выбрался наружу, вернул амулет, следом бухнул сундучок с монетами, и, пряча глаза, виновато пробормотал:

– Представляете, была парочка обычных кордосских накопителей – никак не мог найти! Старость не радость, положил к заготовкам и забыл. Ищу-ищу…

Мерива критически осмотрел монету. Может, заподозрил, что Толлеус что-то с ней сделал. Но все оказалось в порядке. Торговец кивнул и предложил искуснику вернуться в начало каравана, чтобы забрать обруч. Однако старик задержался, сказав, что подойдет попозже.

До сих пор он смело бросал повозку без присмотра. Но теперь он физически не мог этого сделать. Даже Оболиуса рядом как назло не было. И маны на серьезную защиту. Но хотя бы что-то требовалось сделать. Хоть маскировку и сигнальную сеть, а искусная метка и так уже давно была установлена.

Даймон вернулся – лично принес оплаченный амулет. Видимо, заодно решил еще раз сунуть нос в дела искусника. А может просто не любил ждать. К этому моменту отыскался Оболиус – он повадился ходить к общему обозному котлу – его там подкармливали. Сам Толлеус только-только успел выкачать порцию маны из мохнаток. Чуть-чуть, и был бы застуканным даймоном за этим делом, и тогда все усилия по сокрытию тайны оказались бы напрасны. Но повезло.

Сразу же перешли к опытам. Толлеус напялил его на макушку, а проинструктированный ученик попытался вселиться. Ничего не произошло, по крайней мере, старик ничего не почувствовал. Очнувшийся Оболиус, держась за голову и морщась, сообщил, что «обруч работает, но не так, как плетение учителя». Обоих взрослых искусников интересовали подробности, поэтому Рыжику пришлось пояснять более развернуто. Оказывается, обычную защиту человека он воспринимал как запертую дверь. И если плетение старика было сродни киселю, в котором вязнешь, пытаясь переступить через порог, то обруч ставил именно дверь, которая вдобавок делала больно при попытке ее распахнуть.

Купец попытался поддержать разговор, но видя, что всем не до него, удалился. Старик проводил его раздраженным взглядом. Впрочем, хаять Мериву было бы несправедливо. Встреча с ним оказалась крайне полезной для искусника – ради этого вполне стоило потерпеть некоторые неудобства. Толлеус узнал много нового об Ином Искусстве, наслушался древних легенд и заполучил-таки вожделенный защитный обруч-амулет.

При мысли об артефакте старик тепло улыбнулся и стащил его с головы, в который раз любуясь искусной вязью. Амулет, несмотря на массу других достоинств, в самом деле, защищал владельца от вселения – даже ради одного этого архиполезного свойства бывший настройщик был готов выложить требуемую сумму. Пожалуй, у вещицы был всего один минус – она оказалась немного широковата и все время норовила сползти на глаза.

Да, старик вновь остался практически без денег. Несколько серебрушек – вот и все, во что превратился некогда полный сундук с монетами. Впрочем, за последнее время их количество несколько раз стремительно колебалось в обе стороны, так что Толлеус смотрел в будущее с оптимизмом, рассчитывая поправить свое материальное положение в Боротоне. Что деньги, когда в руках такие замечательные вещи?