Текст книги "Атаман А.И. Дутов"

Автор книги: Андрей Ганин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 55 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Попробуем разобраться, насколько достоверны суждения Щепихина, однако об этом ниже.

Р.Б. Гуль писал о Дутове: «Природный казак, полный, чуть сутулый, от контузии (когда отпускал бороду) с половиной седой бороды, офицер Генерального штаба [423]423
  Р.Б. Гуль ошибается – Дутов вплоть до 1919 г. не был причислен к Генеральному штабу и не носил бороды, после контузии он носил усы и короткие стрижки. – А.Г.


[Закрыть] , Дутов выдвинулся в первые ряды казаков к моменту октябрьской революции. Будучи хорошим военным оратором, умея играть на казачьих струнах, уже на общеказачьем съезде в Петербурге Дутов привлёк к себе вниманье, а к моменту октябрьского переворота стал выборным Оренбургским казачьим атаманом» [424]424
  Гуль Р.Б.Красные маршалы. Ростов-на-Дону, 1998. С. 231.


[Закрыть].

Сам Дутов писал в августе 1918 г. генерал-майору А.Н. Гришину-Алмазову: «…мне известно, будто бы я нахожусь под чьим-то влиянием. Я должен Вам доложить, что с тех пор, как я мог жить своим умом, я никогда ни с кем не был в таких близких отношениях, каковые налагали бы на меня некоторого рода обязательства. Я вышел на дорогу своим собственным трудом и всегда жил только своим умом. Даже семья моя никогда в доме не слышала ни одного служебного разговора: это мой принцип, которого я всегда держался и держусь» [425]425
  РГВА. Ф. 39617. Оп. 1. Д. 45. Л. 4—4об.


[Закрыть].

В Петрограде Дутов 15 октября сдал должности члена комиссий при Временном правительстве и получил назначение главноуполномоченным Временного правительства по продовольствию по Оренбургскому казачьему войску, Оренбургской губернии и Тургайской области на правах министра. В этой должности он состоял до 1 января 1918 г. [426]426
  Александр Ильич Дутов. С. 23.


[Закрыть]

В сентябре 1917 г. Ленин вполне справедливо и с опаской писал о казачестве: «Что касается до казачества, то здесь мы имеем слой населения из богатых, мелких или средних землевладельцев (среднее землевладение около 50 десятин) одной из окраин России, сохранивших особенно много средневековых черт жизни, хозяйства, быта. Здесь можно усмотреть социально-экономическую основу для русской Вандеи» [427]427
  Ленин В.И.Указ. соч. Т. 34. М., 1981. С. 219.


[Закрыть]. Именно Дутову, по свидетельству Генерального штаба генерал-майора И.Г. Акулинина, принадлежала идея проведения в Петрограде в воскресенье 22 октября 1917 г., в день Казанской Божьей Матери, общей демонстрации всех казачьих частей петроградского гарнизона и крёстного хода к Казанскому собору. Ленин опасался, что эта демонстрация сорвёт его планы захвата власти, однако Временное правительство само не позволило провести шествие [428]428
  Акулинин И.Г.Атаман А.И. Дутов – Hoover Institution Archives. Mariia Dmitrievna Vrangel’ Collection. Box 14. Folder 8.


[Закрыть], испугавшись повторения августовских событий. Вместо крёстного хода был проведён «День Петроградского Совета». Вождь большевиков по этому поводу писал 22–23 октября Я.М. Свердлову: «Отмена демонстрации казаков есть гигантская победа. Ура! Наступать(здесь и далее – стиль документа. – А.Г.) изо всех сил, и мы победим в несколько дней! Лучшие приветы! Ваш» [429]429
  Ленин В.И.Указ. соч. Т. 34. М., 1981. С. 434.


[Закрыть]. Председателем Совета Союза казачьих войск после Дутова стал есаул А.И. Аникеев. С захватом власти большевиками Совет перестал играть сколько-нибудь значимую роль, а в начале декабря 1917 г. подвергся разгрому, дальнейшие судьбы большинства его членов, в том числе и самого Дутова, оказались трагическими.

Глава 4
Жребий брошен

«Мятеж» Дутова

В четверг, 26 октября (8 ноября) 1917 г., Дутов вернулся в Оренбург и приступил к работе по своим должностям. В тот же день он посетил 1-й очередной съезд 1-го военного округа (в дальнейшем он регулярно посещал заседания этого съезда) и подписал приказ по войску № 816 о непризнании насильственного захвата власти большевиками в Петрограде. В приказе говорилось: «В Петрограде выступили большевики и пытаются захватить власть, таковые же выступления имеют место и в других городах. Войсковое Правительство считает такой захват власти большевиками преступным и совершенно недопустимым. В тесном и братском союзе с правительствами других казачьих войск Оренбургское Войсковое Правительство окажет полную поддержку существующему коалиционному Временному Правительству. В силу прекращения сообщения и связи с центральной Государственной властью и принимая во внимание чрезвычайные обстоятельства, Войсковое Правительство ради блага Родины и поддержания порядка, временно, впредь до восстановления власти Временного Правительства и телеграфной связи, с 20-ти часов 26-го сего октября приняло на себя всю полноту исполнительной Государственной власти в войске. Войсковой Атаман, Полковник Дутов» [430]430
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 63. 27.10. С. 1.


[Закрыть].

С 27 октября в Оренбурге было введено военное положение [431]431
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 65. 29.10. С. 1.


[Закрыть]. Позднее Дутов утверждал, что 25 октября 1917 г. он якобы получил телеграмму Ленина с требованием признать власть Совета народных комиссаров и тогда же ответил, что власть захватчиков не может быть признана казаками [432]432
  ГА РФ. Ф. Р-952. Оп. 3. Д. 28. Л. 9.


[Закрыть]. Сложно сказать, насколько достоверно это утверждение оренбургского атамана, однако в любом случае оно мало что меняет в общей картине событий.

Если не считать кратковременной борьбы с большевиками в районе Петрограда (где, кстати, красным противостояли в том числе и оренбургские казаки под командованием хорунжего А. Болгарцева из состава лейб-гвардии Сводно-казачьего полка [433]433
  РГВА. Ф. 40215. Оп. 2. Д. 214. Л. 140–141.


[Закрыть]), в Москве и Ташкенте (при участии казаков 17-го Оренбургского казачьего полка, часть которых после этого ушла к Дутову [434]434
  ГА РФ. Ф. Р-667. Оп. 1. Д. 29. Л. 35.


[Закрыть]) в конце октября 1917 г., получается, что по хронологии событий Дутов первым в России и первым на востоке страны поднял знамя антибольшевистского сопротивления и создал свой, неподконтрольный красным антибольшевистский центр. Командующий Донской армией Генерального штаба генерал-лейтенант С.В. Денисов впоследствии отметил, что «популярность этого образованного и незаурядного офицера… была за пределами своего Войска…» [435]435
  Белая Россия. Альбом № 1 / Сост. Генерального штаба генерал-лейтенант С.В. Денисов. Нью-Йорк, 1937. С. 36.


[Закрыть]. Несколько позже Дутова о непризнании большевистского переворота заявил на Юге России атаман Каледин. Затем образовался очаг антибольшевистского сопротивления и в Забайкалье, где во главе движения стал есаул Г.М. Семёнов. Впрочем, думаю, в тот период ни Дутову, ни Каледину, ни Семёнову не было никакого дела до того, кого из них историки впоследствии назовут первым.

Разумеется, выступление Каледина на Дону, в непосредственной близости от большевистского центра, казалось большевикам более опасным по сравнению с «мятежом» Дутова в далёком Оренбурге, ещё менее значимым новым хозяевам России могло казаться выступление Семёнова в Забайкалье. Тем не менее это было лишь началом сопротивления, его первыми очагами. Если сравнивать двух крупнейших казачьих вождей начального этапа Гражданской войны: Каледина и Дутова, то, разумеется, в Белом лагере осенью 1917 – зимой 1918 г. имя Каледина было гораздо более звучным, чем имя Дутова. Однако Каледин вследствие своей ранней гибели в начале 1918 г. успел лишь немногое в организации антибольшевистского движения донского казачества, тогда как Дутов – единственный из казачьих атаманов – провёл на своём посту всю Гражданскую войну с самого её возникновения и практически до окончания и сыграл определяющую роль в антибольшевистской борьбе оренбургского казачества, равно как и в Белом движении в целом. Таким образом, незаслуженно забытая фигура Дутова должна по праву занять место в одном ряду с другими вождями антибольшевистской борьбы.

Здесь целесообразно упомянуть об изданном в Пскове приказе Верховного главнокомандующего № 314 от 25 октября 1917 г., в котором А.Ф. Керенский призвал всех должностных лиц оставаться на своих постах и исполнять свой долг перед родиной [436]436
  РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 88. Л. 171.


[Закрыть]. Неизвестно, был ли Дутов знаком с этим документом, но действовал он в полном соответствии с ним. Действия Дутова были одобрены комиссаром Временного правительства Н.В. Архангельским, представителями местных организаций и даже оренбургским Советом рабочих и солдатских депутатов, осудившим действия петроградских большевиков и пообещавшим не выступать в Оренбурге до получения указаний партийного руководства из Петрограда (большевики тогда ещё не составляли большинства в Совете). По приказу Дутова казаки и юнкера заняли вокзал, почту, телеграф, были запрещены митинги, собрания и демонстрации [437]437
  Войнов В.М.Оренбургское казачье войско в годы революции и Гражданской войны (октябрь 1917–1919 гг.) // Оренбургское казачье войско: исторические очерки. Челябинск, 1994. С. 74.


[Закрыть]. Хотя Оренбург был объявлен на военном положении, митинги в городе, в связи с нежеланием местных большевиков подчиниться приказу, всё же проводились. Тогда по распоряжению Дутова был закрыт клуб большевиков, конфискована хранившаяся там литература, 5 ноября рассыпан набор 3-го номера и запрещено дальнейшее издание газеты «Пролетарий», редактор газеты А.А. Коростелев задержан, однако через десять часов освобождён под давлением «общественности» [438]438
  Страничка революционной борьбы оренбургского пролетариата. Вып. 1. Оренбург, 1921. С. 16.


[Закрыть]. На самом деле пресловутая «общественность» состояла из большевиков – членов местного совдепа, которые, угрожая властям принятием оренбургскими рабочими каких-то «соответствующих мер», смогли добиться освобождения Коростелева [439]439
  Саликов Д.[П.]Первый удар // За власть Советов. Воспоминания участников гражданской войны в Оренбуржье. Чкалов, 1957. С. 80–81.


[Закрыть].

27 октября Дутов вновь побывал на заседании окружного съезда 1-го военного округа, где заявил: «Я был на соединённом совещании местных организаций и считаю нравственным долгом поделиться с вами, – мною получены сведения, что Москва отрезана от Петрограда, в последнем идёт бунт. Васильевский остров, Николаевский мост и Зимний дворец атаковываются мятежниками. Министр-Председатель выехал на Северный фронт и во главе войск идёт на Петроград. Москва – благоразумные люди захватили телеграф, дабы перехватывать распоряжения б о л ь ш е в и к о в(разрядка документа. – А.Г.) , города Казань и Уфа находятся в руках большевиков, во избежание восстания большевиков в Оренбурге я в согласии с местными организациями взял на себя ответственность руководить войском и губернией (Губернский комиссар власть передал мне). Не имея связи, железных дорог и телеграфа с центральной верховной властью… власть временно до установления порядка переходит к Войсковому Правительству, тоже сделано на Дону, о чём я получил телеграмму от Атамана Каледина и от фронтовой казачьей организации из Киева. В связи с этим объявлено по городу о том, что войска будут выведены только для стрельбы, о чём сделано распоряжение командирам полков и на случай приняты меры охраны банков и других правительственных учреждений. Большевики в Оренбурге от выступления отказались. В такое смутное время я работаю исключительно на благо родины и прошу поддержки с вашей стороны» [440]440
  Протоколы 1-го очередного съезда первого округа Оренбургского казачьего войска. Оренбург, 1917. С. 30.


[Закрыть]. Эта речь Дутова очень важна для понимания мотивов его действий в тот период.

28 октября Дутов разъяснил избранный им курс депутатам Оренбургской городской думы. Программа Дутова предусматривала осуществление демократической федеративной республики, поддержку коалиционного Временного правительства, ожидание Учредительного собрания, принятие всех мер к его созыву и недопущение захвата власти большевиками и анархистами, а также борьбу за порядок и сохранение единой военной власти. Дутов произнёс тогда: «О диктатуре не может быть и речи. Хотите этому верьте, хотите нет – говорю с открытой душой и сердцем» [441]441
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 68. 02.11. С. 3.


[Закрыть]. На следующий день он по телеграфу обсудил текущую политическую ситуацию с уральским Войсковым атаманом В.П. Мартыновым [442]442
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 67. 01.11. С. 1.


[Закрыть]. Удалось наладить связь и с Семиреченским войском, причём Дутов просил семиреков оказать содействие оренбуржцам в Ташкенте, где тогда шли бои с большевиками [443]443
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 69. 03.11. С. 4.


[Закрыть]. В телеграмме на имя председателя Войскового совета Семиреченского казачьего войска хорунжего А.М. Астраханцева он писал: «Войсковое правительство приняло в войске всю полноту власти… Просим войско семиреков быть с нами… Дон возглавляет всё казачество. Казачий съезд в Киеве руководит полками фронтов» [444]444
  Цит. по: Митропольская Т.Б.Из истории семиреченского казачества: Учебное пособие. Алматы, 1997. С. 66.


[Закрыть].

В газете «Оренбургский казачий вестник» 1 ноября Дутов публикует статью «Германский шпионаж», призванную ориентировать население на адекватное восприятие происходящих событий. Мотивы действий оренбургского правительства дополнительно разъяснялись в специально подготовленном 30 октября воззвании к населению войска.

«Такой тяжёлый и ответственный удел, – говорилось в документе, – пал на Войсковое Правительство в тот момент, когда одна из партий, известная под названием «партия большевиков», в Петрограде пыталась силою ниспровергнуть существующее в свободной Российской Республике законное Временное Правительство, которое с тяжким трудом, под крики недоверия, под общий гул исстрадавшейся России так или иначе всё же довело страну до порога Учредительного Собрания. Осталось только три недели до выборов в Учредительное Собрание, когда хозяин земли Русской, собравшись, мог бы сказать окончательное своё веское слово о всём, что вас волнует, оскорбляет, что нам подаёт надежду и заставляет верить в светлое будущее России. И в это полное тревог и ожиданий время большевики посягнули на Верховную Власть, доподлинно зная, что переворот государственный в данную минуту внесёт величайшую смуту в без того истерзанную партийными раздорами Россию. Внешний враг ещё не освободил от своего дьявольского натиска нашей Родины, он черпает свою силу в нашем бессилии, а мы, на словах именующие себя сынами родины, преданными служителями отечества, – на деле вырываем куски живого мяса с той РОССИИ, которая есть наше кровное гнездо, без которой наша жизнь будет цыганской. И вот под такой безумный торг различных партий Временное Правительство, меняясь в своём составе чуть не каждый день, всё же вело Россию к тому желанному Учредительному Собранию, где будем мы, Российские свободные граждане, выкладывать свои нужды, своё горе и надежды. Но большевики оказались нетерпеливыми к естественному течению государственной жизни и силою, хотя бы на час-другой, вырвали Верховную Власть из рук законного временного обладателя её. Такой преступный не только к государственности, но и к человечности шаг может сделать только тот, кто сознательный враг принципов государства, кто личное благополучие ставит на первое место, кто не знает родины, кто не понимает или не хочет понимать, что человеческая жизнь наша, общественная или государственная, никогда ни в чём не терпит скачков, а течёт планомерно по своему естественному руслу и насиловать её – дело безумства или сознательного человеконенавистничества. Вот ответ на захват верховной государственной власти большевиками было принятие Войсковым Правительством Оренбургского Казачьего Войска всей полноты государственной власти (так в документе. – А.Г.) здесь, на месте, в Оренбургском Казачьем Войске, чтобы сколько-нибудь по возможности Войсковое Правительство, опираясь на своих братьев станичников, могло отстоять те азбучные истины, которые всегда и везде говорят: «Единодушие и порядок прежде всего». Не тщеславие, не желание бряцать оружием вызвало Войсковое Правительство на этот ответственный и тяжёлый шаг, а единственно искреннее намерение не допустить братоубийственной резни здесь, на месте, где родны нам и близки все широкие поля и степи, где каждый кустик нам, землеробам, знаком с малолетства. Взяв полноту государственной власти, Войсковое Правительство было уверено, что благоразумная часть населения беспрекословно будет держать позицию казачества и, таким образом, удержит мир и спокойствие края, но, к сожалению, надежды не оправдываются: смутьяны, люди наживы, люди уличной славы и мародёры, поджидающие суматоху, чтобы поймать рыбу в мутной воде, не преминули взбудоражить мирное население, вызвав панику: Самара, Челябинск в руках большевиков, Уфа только что освободилась, Казань и Саратов под обстрелом, в Ташкенте – пальба казаков и правительственных войск с большевиками. Всюду кричат о помощи. Только Оренбург, благодаря своевременно принятым мерам, оказался вне сферы влияния большевиков, и вот там уже пять дней поддерживается полный порядок и спокойствие. Но фактов мало: на казаков и, в частности, на Войсковое Правительство указывают как на захватчиков власти, требуют, чтобы власть передали кому-то по принадлежности, но кому[?!] Вы понимаете, станичники, как ненавидят казаков, вы знаете, как их поносят и втихомолку, и открыто, но мы того не боимся, совесть была бы чиста, а там, что хошь говори. Мы, Войсковое Правительство, дадим отчёт нашему Войсковому Кругу и Законному Российскому Правительству в своих действиях, а потому руководимся одним-единственным желанием сберечь от разорения, от междуусобия дорогой край наш, и мы открыто заявляем и докажем на деле, что до восстановления Верховной Власти в законных руках никакой анархии, никаких попыток к погромам и прочего безобразия мы не допустим. Мы играть словами не умеем и не намерены: всё ясно – хочешь порядка – сиди и жди, не хочешь – вини себя. Если бы не это несчастное мыкание с партии на партию, с лозунгами на лозунги, с безделия на грабёж, с грабежа на дезертирство и т.д. и т.д., то давным-давно была бы война кончена и все жили бы в покое, разделив благо свободы. Но правильна пословица: худая голова ногам покоя не даёт. Мы, казаки, по этой дороге не пойдём. Нам стыдно указывать всю лживость партийных заверений о любви к родине, нам надоело слушать бесконечное море слов, мы требуем дела, мы требуем от граждан опомниться и взглянуть на себя – кем бы были и кем стали: оборванные, босые, изозлённые (так в документе. – А.Г.), полуголодные – мы идём брат на брата, на глазах внешнего врага, разъяриваясь при встрече друг с другом. Неужели это достойно гражданина, когда свобода висит на волоске. Неужели свобода, дешёвая возможность открыто заявлять своё мнение, – есть причина той глупости, той неудачной развязанности, что жутко становится, когда знаешь, что несколько месяцев назад, при старом режиме, на миллион немых подданных слышался только один смелый голос. А теперь заговорили все сполна. Дорогие станичники. Дело большевиков – незаконченное дело; потушить вспыхнувший мятеж трудно; заверениями о доброжелательстве многого не сделаешь, – нужна реальная помощь ото всех. Только тогда можно быть окончательно уверенным, что мы отстоим тот порядок, то спокойствие, которое дорого в нынешнее тревожное время каждому мирному жителю. Станичники, вспомните кордоны, вспомните, как увозили в степи жён и детей ваших, вы тогда несли сторожевую службу, охраняя окрайну России, теперь пора такая же настала: жён, детей не увозят, а грабят, убивают беспощадно не в одиночку, а шайками. Так стойте же вы, седые старики станичники, по заветам прошлого, на страже законности, и не пускайте к станицам мародёров во всех видах и пропорциях. Вы, молодые казачата, пример с отцов берите и гордитесь тем, что ни вам, ни вашим старикам Россия, родина любимая наша, не бросит упрёка в измене, в предательстве, в дезертирстве и мародёрстве. Будьте стройными в полку и дома! Движение большевиков не прекратилось. Войсковое Правительство, учитывая это, встало перед тяжёлым вопросом – принять крайние меры воздействия, если будет разгораться мятеж шире. Быть может, придётся пролить братскую кровь в защиту себя и государства, но мы исполним свой долг перед родиной до конца. И мы, Войсковое Правительство, призываем Вас, дорогие станичники: по первому нашему зову будьте готовы сомкнуться в тесные ряды и сломить анархию, сломить то вопиющее стремление к захвату власти со стороны правых и левых, которые являются яблоком раздора, которые не дают ни днём, ни ночью покоя, тех, кто жаждет незаслуженно её. Мы, казаки, должны довести страну до Учредительного Собрания. Мы, казаки, должны охранять путь к этому высокому месту нашего русского хозяина, и пусть за эту цепь никто не смеет прорваться и лезть с грязными руками туда, где места нет для недостойных. И мы глубоко уверены, что все благоразумные граждане России с нами. Те нас не боятся, те нас знают и видели на деле нашу преданность родине. Вспомните пролитую 3–4 июля от рук большевиков казачью кровь на мостовых Петрограда, и вам ясно станет, что такое большевики в дни свободы и что такое казаки в эти же дни. Станичники. Будьте наготове каждый час. Если чуть тревожно, гоните гонцов в город на телеграф, чтобы всем известно было о беде. Если помощь потребуется ваша, то слушайте приказа от ваших избранников, которые здесь, в Оренбурге, стоят за ваше спокойствие, которые стоят за законность и порядок и давать в обиду своих не намерены. И вы также, старики и малолетки, по первому нашему зову верхом на коне, твёрдо помня казачий сигнал: всадники-други, в поход собирайтесь. Воззвание это прочесть во всех станичных и поселковых сборах Оренбургского Казачьего войска» [445]445
  ГА РФ. Ф. Р-9431. Оп. 1. Д. 281. Л. 1–3.


[Закрыть].

Воззвание было подписано Дутовым и членами правительства. К сожалению, этот документ до сих пор не привлекал внимания историков, хотя он многое объясняет в причинах, побудивших Дутова выступить против большевиков. Дутов взял под свой контроль стратегически важный регион, перекрывавший сообщение с Туркестаном и Сибирью, между тем связь с этими регионами была важна не только в военном отношении, но и в вопросе снабжения продовольствием Центральной России. Выступление Дутова в одночасье сделало его имя известным по всей стране. К примеру, его действия осудили на Украине члены военно-революционного комитета 8-й армии, а в Закавказье – делегаты 2-го краевого съезда Кавказской армии [446]446
  Минц И.И.История Великого Октября. В 3 т. Т. 3. Триумфальное шествие Советской власти. М., 1979. С. 369; Деникин А.И.Очерки Русской Смуты. Т. 2. Борьба генерала Корнилова. Париж, 1922. С. 184.


[Закрыть].

В советской историографии выступление Дутова получило название мятежа. Разумеется, в наши дни уже не требуется ниспровергать это по своему наивное определение. Проблема в том, что период деятельности Дутова с конца октября по вторую половину декабря 1917 г. является едва ли не самым противоречивым и сложным для изучения во всей его биографии. Дело даже не в многочисленных историографических искажениях, подтасовках и домыслах, а в том, что источники, прежде всего личного происхождения, при всём их многообразии находятся в полном противоречии друг с другом. Об этом достаточно красноречиво свидетельствует дискуссионная, но весьма интересная статья оренбургского историка Д.А. Сафонова, проанализировавшего различные, порой взаимоисключающие, версии событий тех дней на Южном Урале [447]447
  Сафонов Д.А.Указ. соч. С. 35–62.


[Закрыть]. По мнению Сафонова, имел место не мятеж и даже не восстание, перед Дутовым стояла задача проведения выборов в Учредительное собрание и поддержания стабильности в губернии и войске вплоть до созыва этого органа. На мой взгляд, с этой задачей Дутов в целом справился. Хотя и не смог, несмотря на то что был избран депутатом, лично принять участие в работе Учредительного собрания, поскольку, покинув подконтрольную территорию, был бы тут же арестован большевиками и, скорее всего, казнён.

При этом нельзя согласиться с утверждением Сафонова о том, что Дутов вплоть до начала 1918 г. якобы не предпринимал никаких решительных действий. На самом деле военная составляющая в возглавленном Дутовым движении присутствовала всегда. О потенциальном вооружённом конфликте говорилось уже в воззвании к населению 30 октября 1917 г. Военные действия на территории войска до конца декабря не велись, поскольку большевики, не имея достаточно сил, не вторгались на казачью территорию, казаки же, в свою очередь, опасались воевать вне войска, в их понимании «со всей Россией». В распоряжении Дутова имелись оренбургские казачьи запасные полки (1-й и 4-й в Оренбурге, 2-й и 5-й – в Верхнеуральске, 3-й и 6-й – в Троицке), 13-й Оренбургский казачий полк (станица Павловская), юнкера Оренбургского казачьего училища и школы прапорщиков. При этом атаман фактически не контролировал стремительно разлагавшиеся казачьи полки. Применительно к первому периоду борьбы Дутова можно говорить об оборонительной стратегии, предполагавшей недопущение в губернию и войско большевистских отрядов. Фактически речь идёт не о противопоставлении пресловутого «мятежа» поддержанию стабильности в регионе, предлагаемом Сафоновым, а, скорее, об изменении формулировки на антибольшевистское выступление, тем более что факты отказа Дутова от подчинения большевистскому центру, борьбы с большевиками в региональных границах и подготовки к вооружённому сопротивлению в октябре – декабре 1917 г. налицо.

В первых числах ноября к Дутову с просьбой о помощи против большевиков обратился Саратовский Комитет общественной безопасности. В ответ Дутов писал казакам дислоцированной в Саратовской губернии 2-й Оренбургской казачьей дивизии Генерального штаба генерал-майора Л.П. Тимашева: «Я, как ваш Атаман, от имени Войскового Правительства и всего войска в лице Окружных Съездов всех округов, приказываю вам всем, от генерала до рядового казака, встать на защиту Временного Правительства от большевиков с оружием в руках. Войско все мобилизуется, как и все казачьи войска, с которыми я имею связь. Мы на своей территории действуем решительно и даже думаем послать помощь соседям. В Ташкенте 17-й Оренбургский казачий полк, Ваш боевой товарищ по дивизии, изнемогает в борьбе с большевиками, понёс огромные потери, но честно выполняет присягу. Имена казаков 17-го полка будут гордостью войска. Ваши боевые братья требуют решительности, и Войсковое Правительство приказывает Вам войти в город и восстановить власть Временного Правительства. По всей России Оренбургские казаки твёрдо стоят на поддержке Временного Правительства. Помните это и немедленно на коней и в Саратов! Сильным и честным – победа и слава! Войсковой Атаман Полковник Дутов» [448]448
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 70. 04.11. С. 4.


[Закрыть]. Казаки подчинились приказу и повели наступление на Саратов. 4 ноября под Саратовом красные захватили четырёх казаков 14-го Оренбургского казачьего полка, в том числе казака 1-й сотни И.И. Пастухова. Казаков били прикладами, приставляли к груди шашки, выпытывали место нахождения их сотни, которая с целью войти в город шла степью [449]449
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 72. 07.11. С. 4.


[Закрыть]. Была отрезана связь города с Москвой, однако дальше этого дело не двинулось – начались братания, инициированные полковыми комитетами. Казаков на переговорах представлял подъесаул Пащенко. В итоге было решено прекратить боевые действия и уйти, тем не менее дивизия осталась на месте [450]450
  Щербаков П.К.Дни великих свершений // За власть Советов. Саратов, 1968. С. 125–127.


[Закрыть].

4 ноября в Оренбург из Петрограда прибыл 27-летний С.М. Цвилинг [451]451
  Так его фамилия писалась в документах того времени, в литературе обычно упоминается как Цвиллинг.


[Закрыть]– делегат 2-го Всероссийского съезда Советов, назначенный Петроградским военно-революционным комитетом чрезвычайным комиссаром Оренбургской губернии. Это был решительный человек, который отличился ещё в годы первой русской революции участием в грабежах в Омске и Томске и был судим, причём от его действий социал-демократы предпочли тогда отмежеваться [452]452
  Сафонов Д.А.Указ. соч. С. 59.


[Закрыть]. В ноябре 1917 г. Цвилинг предполагал сменить прежнего губернского комиссара Архангельского, однако тот, как уже говорилось выше, передал власть Дутову, сменить которого Цвилингу было не так просто. В течение недели по приезде Цвилинг ежедневно выступал на митингах перед войсками оренбургского гарнизона с призывами к свержению власти Дутова.

В ночь на 7 ноября руководители большевиков (А.А. Коростелев, С.А. Кичигин, И. Лобов, М.М. Макарова (в замужестве – Мутнова), И.Д. Мартынов, В.И. Мискинов) были арестованы и высланы в станицы Верхнеозёрную и Нежинскую. Макарова была освобождена для венчания, дав вместе с отцом подписку о том, что после свадьбы уедет в Самару [453]453
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 81. 17.11. С. 3.


[Закрыть], однако слово своё не сдержала и спустя неделю опять попалась при аресте Оренбургского военно-революционного комитета. Среди причин ареста были не только призывы к восстанию против Временного правительства, распространение воззваний и устная агитация среди солдат оренбургского гарнизона и рабочих, но также заявление Цвилинга об открытии военных действий большевиками, сведения о движении большевистских войск из Ташкента на Оренбург и обнаружение на станции Оренбург вагона с ручными гранатами из Казани [454]454
  Попов Ф.Г.Дутовщина (Борьба с казачьей контрреволюцией в Оренбургском крае). М. – Самара, 1934. С. 31.


[Закрыть].

Однако интенсивная агитация сделала своё дело, и 7 ноября Оренбургский Совет солдатских депутатов был переизбран, 90% мест в нём получили большевики. Они активно готовились к насильственному захвату власти, рассчитывая на 104, 105 и 238-й пехотные запасные полки, входившие в состав местного гарнизона (кроме этих частей, в состав оренбургского гарнизона входили запасные батальоны 48-й пехотной дивизии [455]455
  Еленевский А.[П.]Перечисление войсковых частей Поволжья и Сибири в 1918–1919 годах // Военная Быль (Париж). 1968. № 89. Январь. С. 38.


[Закрыть]). Устранение угрозы местного большевистского переворота в самом Оренбурге стало главной задачей для Дутова, и с ней он справился.

7 ноября на Форштадтской площади была отслужена панихида по всем убитым в результате выступления большевиков. В церемонии участвовали Дутов, губернский комиссар подпоручик Н.В. Архангельский, другие офицеры, казаки и юнкера [456]456
  Оренбургский казачий вестник. 1917. № 73. 08.11. С. 4.


[Закрыть].

Добавлю, что по крайней мере до ноября функционировала почтовая связь и велась переписка Оренбурга со Ставкой, что было на руку Дутову [457]457
  РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 88. Л. 248.


[Закрыть]. Между тем безотносительно его решимости или нерешимости активно бороться с большевиками в Оренбург стали прибывать довольно значительные группы офицеров, в том числе уже принимавших участие в боях с большевиками в Москве, что усиливало в Оренбурге позиции сторонников активного вооружённого сопротивления красным. По некоторым данным, через Вятку к Дутову пробралось около 250 офицеров, составивших офицерскую дружину, а 7 ноября при содействии 21-летней сестры милосердия М.А. Нестерович из Москвы в Оренбург сумели пробраться 120 офицеров и юнкеров.

Деятельность этой отважной женщины заслуживает отдельного повествования. 4 ноября Нестерович с переодетыми офицерами выехала из Москвы, а через три дня была в Оренбурге. Воспоминания Нестерович являются единственным подробным свидетельством об обстановке в штабе Дутова осенью 1917 г.

О своей поездке она впоследствии вспоминала:

«Город произвёл на меня убогое впечатление: дома все маленькие, жители по большей части азиаты. С вокзала до штаба ехали довольно долго. Я спрашивала у казаков, есть ли у них большевики.

– Где их нет! Вестимо есть, элемент пришлый. Забились в щели, как мыши, боятся атамана, он долго разговаривать не станет, живо распорядится по закону, – ответил казак.

Пришлось ждать минут двадцать. Атаман был занят. В штабе находилось много арестованных большевиков-комиссаров.

– Ценная добыча, – ухмыльнулся казак.

Тут встретили нас офицеры, отосланные нами из Москвы в первый день… Вскоре адъютант повёл нас к атаману. Кабинет его можно было бы назвать музеем, всё говорило здесь о древности Оренбурга и казачьих традициях. Встав из-за письменного стола, Дутов сделал несколько шагов навстречу и сердечно поздоровался:

– Ждал, сестра, каждый день. Много говорили о вас казаки… Рад познакомиться. Разрешите принять при вас двух офицеров с докладом из Самары?

Доклад длился недолго, помню, касался он того, как отбить золотой запас Государственного Банка в Самаре.

– Как доехали? Кого привезли с собой?

– Доехали благополучно, а привезли 120 офицеров.

– Не может быть, – откинувшись на кресло, удивился атаман. – Но как вам удалось?..

К сожалению, офицерские отряды не у меня, а у атамана Каледина на Дону. Но это не помешает мне принять офицеров, прибывших с вами, тем более что скоро я двинусь на Самару отбивать золотой запас… Ко мне тоже едут отовсюду переодетые офицеры. Эту силу надо использовать. Но нельзя оборванных и измученных сразу посылать в бой, сначала – отдых. А для этого необходимы деньги и деньги. У меня в войске их вовсе нет. Созвал я наших милых купчиков, просил дать денег, не помогло, хоть и клянутся: «Душу отдадим за спасение России». Я им: «Оставьте душу себе, мне деньги нужны». Не тут-то было. Пришлось наложить контрибуцию – в миллион рублей. Дал сроку 24 часа, завтра утром должны быть доставлены. Все рабочие-большевики грозились забастовкой, так что одно оставалось – занять войсками городские учреждения, расстреляв предварительно зачинщиков [458]458
  Судя по всему, Дутов здесь решил продемонстрировать молодой сестре милосердия свою решительность, о расстрелах в начальный период борьбы Дутова сведений нет. – А.Г.


[Закрыть]. Рабочие комитеты я засадил в тюрьмы, как заложников. Думаю, что голубчики призадумаются; знают – не шучу. Пробовали присылать делегации с требованием освободить арестованных. Несколько раз дал маху: принял. Но когда уже очень обнаглели, – даже террором стали мне грозить и казакам, – перестал с ними церемониться. Теперь, когда приходит делегация, попросту зову казаков, и они делегацию забирают. Что с ней потом делают – меня мало интересует. Сейчас Россия в таком состоянии, что разговаривать не время… Ну и прекратились делегации. Слава Богу, всё в порядке. Получил я приказ от Ленина сдать власть совету казачьих депутатов. Что же? Я ответил: «Мерзавцев и бандитов властью назвать не могу». Имею сведения, что мой ответ дошёл по адресу. Под Ташкентом вырезали много казаков, начальник еле спасся, переодевшись сартом… Но ежели удастся спасти золотой запас из Самары, тогда ничего не страшно. А доколе денег нет, что поделаешь? Знаете наших купцов: пока раскачаются, с Россией Бог весть что стрясётся. Ни я, ни Каледин, ни Алексеев без денег ничего не сделаем… В Новочеркасске теперь Всероссийский казачий съезд. Отправляйтесь-ка немедля на Дон к Каледину с моим письмом и расскажите всё подробно о себе и то, что я говорил…

Атаман сказал ещё, что в Оренбурге вся городская управа – сплошь большевики, но он прикажет ей выдать мне удостоверение… Дутов просил поддерживать связь с ним, не доверяя казакам, среди которых шла энергичная большевицкая агитация. У Дутова мы пробыли часа четыре, а затем – в городскую Управу, где всё было исполнено по приказу атамана…» [459]459
  Нестерович-Берг М.А.В борьбе с большевиками. Воспоминания. Париж, 1931. С. 48–51.


[Закрыть].

В тот же день (7 ноября) Нестерович выехала из Оренбурга в Новочеркасск. По мнению Нестерович, «настроение среди оренбургских казаков было отличное, дружно возмущались расстрелами офицеров. В вагон заходили казаки, караулившие на станции. Говорили о большевиках, негодовали, рассказывая о задержке вагона с бомбами и оружием по дороге из Ташкента в Самару… Какое путешествие! Всюду расстрелы, всюду трупы офицеров и простых обывателей, даже женщин, детей. На вокзалах буйствовали революционные комитеты, члены их были пьяны и стреляли в вагоны на страх буржуям. Чуть остановка, пьяная озверелая толпа бросалась на поезд, ища офицеров» [460]460
  Там же. С. 52.


[Закрыть]. На Юге России работой Дутова заинтересовался Генерального штаба генерал от кавалерии И.Г. Эрдели, который, выслушав рассказ Нестерович, сказал, что «сам сторонник крутых мер, что Дутов в этом отношении полная противоположность Каледину» [461]461
  Там же. С. 55.


[Закрыть]. Судя по всему, Дутов сумел произвести сильное впечатление на молодую сестру милосердия, ведь на самом деле он в своих действиях редко прибегал к крайним мерам. Товарищ (помощник) Каледина М.П. Богаевский придал письму Дутова большое значение и бросился звонить донскому атаману. Вскоре состоялась беседа Каледина и Богаевского с Нестерович, в ходе которой руководители донского казачества интересовались деятельностью Дутова, а Каледин, прочитав письмо Дутова, сделал карандашные пометки в полученных из Оренбурга бумагах. Затем с Нестерович беседовал бывший Верховный главнокомандующий генерал М.В. Алексеев, который отметил, что его обрадовали «крутые меры атамана Дутова» [462]462
  Там же. С. 59.


[Закрыть]. 13 ноября Нестерович была уже в Москве с письмами от Алексеева, Каледина и Дутова. 14 ноября она отправила в Оренбург ещё 68 офицеров и юнкеров. Таким образом, всего в Оренбург при содействии сестры милосердия М.А. Нестерович в ноябре 1917 г. было переброшено не менее 188 офицеров и юнкеров. Видные деятели антибольшевистского движения на Юге России (М.П. Богаевский, А.М. Каледин, И.Г. Эрдели) хотели направить Нестерович к Дутову ещё раз уже в декабре 1917 г., однако такая поездка была бы уже крайне рискованной и по этой причине не состоялась. Однако в дальнейшем связь Дутова с белым Югом поддерживалась при помощи курьеров, в роли которых обычно выступали офицеры.