Текст книги "Новая Россия, или, это мы, оба-двое! (СИ)"

Автор книги: Андрей Бирюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава шестнадцатая. Похоже, мы слишком засиделись

–Ну что, деятели приуныли? – спросил весело Сергей после плотного ужина, который удался на славу, поскольку Наталия приволокла кучу всяческих деликатесов, которыми, надо признать, была богата эта эпоха.

–С чего ты это взял, друг мой? – спросил удивленно Андрей.

–Тоже мне, бином Ньютона. Ты на Наташку так смотришь, словно в последний раз.

–Обязательно нужно было по больному месту проехаться?

–Ну извини. Но ведь время то идет. Рано или поздно...

–Вот именно. Рано или поздно. Но пока еще рано. А поздно будет не сейчас и не тут.

–Ага, я еще и виноват? Давай, вали все на меня, давай.

–Так само собой. Я тебе сейчас выдам по первое число.

–И не надоело вам? – прервала их Наталия. -Прямо как дети малые.

Друзья переглянулись.

–Что это ты имеешь в виду? – спросил Сергей.

–Вот что сказала, то имею в виду. Вы что, думаете, я всерьез поверю вашей якобы злости? Тоже мне, артисты погорелого театра.

Друзья снова переглянулись, на этот раз уже откровенно улыбаясь

–Откуда сии выводы, прекрасная сеньорита? – спросил Андрей.

–По рожам вашим видно, что я, слепая что ли, не видеть, что вы тут дурака валяете? – фыркнула Наталия и рассмеялась. Андрей и Сергей тоже присоединились к ней, и все они долго смеялись пока напряжение последних дней не отпустило их.

–А рожа у тебя теперь такая мечтательная и довольная, словно у кота, который стащил кусок мяса и стрескал безнаказанно.

–А это так и есть, – вполне серьезно и тихо сказал Андрей и пристально посмотрел на Наталью. А та едва вздрогнула и обняла себя за плечи.

–Не может быть? – встрепенулся Сергей и тоже посмотрел на Наталью.

–И что? – произнесла она.

–Пора объясниться, прекрасная леди, не так ли? – все тем же тихим голосом сказал Андрей. -Пора уже выйти на свет настоящим действующим лицам, а не тем, кого мы видели в последние дни.

–О чем ты? – спросила Наталия, не опуская глаз, и опустила ноги на пол.

–Сама знаешь. Все это время, пока мы были здесь, меня не отпускало чувство какого-то балагана. Все эти ваши полицаи, мэры, губернаторы...

–Хочешь сказать, что они не настоящие? – с вызовом спросила Наталия.

–Настоящие. Тут я даже спорить не буду. Но вот то, что они говорили и делали, никак не вяжется с правдой. Я имею в виду, которую нам показали. Может там, у себя, мы не видели вашего капитализма, но сволочь она везде сволочь, а тут прямо альтруизм и добродушие. Сплошные раки с медом и селедка с молоком. Да легче увидеть свинью в балетной пачке, чем поверить в наличие чего-то доброго во всей этой пакости. Скажешь, что я не прав?

–Может...– начала Наталия, и ее голос задрожал.

–Может, ты и меня считаешь не настоящей, и все мои слова...

–Ну что ты, – сказал Андрей и подсев к ней, обнял ее за плечи. -Вот ты как раз самая настоящая и та самая женщина, которую я искал там, а нашел только здесь. И нет никакой надежды, что найду тебя снова. Тебе я верю, и в твою любовь тоже. Но ведь и ты что-то знала, и не говорила нам. Верно? А ведь ты, Сашка и Мишка – вы совершенно отличаетесь от той сволоты, что нас упрямо вела то туда, то сюда. Но, тем не менее, ты появилась на моём пути, и я допускаю, что случайно. Но потом-то, потом все пошло по другому сценарию. Почему?

–Да потому, – тихо сказала Наталия. -Ты не знаешь этот мир, и не знаешь, как обстоятельства могут заставить. Я никогда не думала, что может вот так обыденно все случиться. Я просто была у входа, а тут вас привезли. Вот и все. Веришь?

–Не говори больше об этом. Это уже не имеет никакого значения.

–Ты... ты больше не любишь меня?

–Напротив, я люблю тебя еще больше, но пришло время, когда, как говорил товарищ Ленин, промедление смерти подобно.

–Вообще-то, – вмешался Сергей, -Это говорили древние латиняне.

–У, вражина, влез со своей грамотностью, куда конь с копытом, туда и рак с клешней. – засмеялся Андрей, но тут же оборвал смех.

Он уже многое понял, картинки мозаики сложились в цельную картину, но он не хотел в нее верить. Очень хотелось, чтобы он оказался не прав. Ведь сколько раз выходило так, что даже самые железные на вид логические выводы превращались в хлам? Почему это не могло стать хламом и сегодня? Но расслабляться и поддаваться эмоциям он не стал, не время было о чем-то сожалеть. Надо было действовать решительно и быстро.

Сложившийся паззл недвусмысленно и точно говорил о том, что все их предыдущие действия явно контролировались, и, в некотором смысле, были спрогнозированы неким центром, который преследовал пока неведомые им цели. Слава Богу, что у него, в смысле у Андрея, мелькнула вовремя мысль о театральности и абсурдности поведения некоторых лиц, и, что в определенный момент они с Сергеем вовремя ускользнули от контроля. Чем они вызвали неслыханное возмущение у этого центра, привыкшего повелевать и распоряжаться людскими судьбами, словно пешками. Вот только надолго ли они оторвались? Этот вопрос занимал все мысли Андрея, поскольку преследователи могли появиться как через неделю, так и через пару минут. Решение следовало принять быстро, и так же быстро его осуществить.

–Скажи мне, дружище, тебе ничто не кажется странным во всей этой истории?

–И что же именно ты имеешь в виду?

–Да всё то, что с нами происходило и происходит. Не возникало ощущения некоего театра? У меня да, и не раз.

–Может, мне выйти, пока вы тут с Наташей разбираться во всем этом будете?

–Не ожидал от тебя такой душевности.

–Это не душевность, это желание выкурить сигарету.

–Не надо никуда выходить, – тихо сказала Наталия. -Тут нет никаких страшных тайн. Вернее, уже нет. Андрей правильно всё понял.

–Зато я ничего не понял, – признался Сергей.

–Одно могу сказать точно и наверняка – ты уже два раза упомянул про балаган. Первый раз понятно. Но зачем ты сказал об этом сейчас? Мы ведь уже это слышали.

–А дело в том, дружище, что ты, возможно, пропустил некоторые важные мелочи. Помнишь, как говорил Мюллер-гестапо своему помощнику? "Это совсем не мелочи, дружище." И я, молодец, эти мелочи все-таки не пропустил. Я надеюсь, никто не обиделся за мои слова о балагане?

–Нет, конечно, – сказала Наталия. -Ты же не имел в виду ничего плохого. Если я тебя поняла правильно.

–Да, все именно так.

–А что тогда не так? – спросил сбитый с толку Сергей.

–Тут, друг мой, куча всего. Если рассказывать всё подробно, то можно целую книгу написать. Кстати, именно этим я и займусь, когда мы домой вернёмся.

–Если вернёмся.

–Нет, когда вернёмся. У меня все ходы просчитаны. Так что, никаких если, а только когда. Наше возвращение это всего лишь вопрос времени. Но к этому мы ещё вернёмся. Но потом. Если захочешь.

–Интрига завязывается, как говаривал Атос.

–Или Д'Артаньян?

–А какая разница?

–Никакой.

–Расскажи ты ему, или вы собираетесь ни о чём трепаться весь день? – сказала Наталия и прикрыла глаза. Андрей взял её руку в свою, погладил и поцеловал. Сергей хотел было фыркнуть при виде такой нежности, не свойственной его другу, но сдержался.

–Всё просто, Серый. Наталия совсем не медсестра. Или, я бы сказал не совсем медсестра. Так же, как Михаил и Сашка. Все они не совсем такие, как обитатели этого дурдома.

–Все равно ничего не понимаю. Или... Или ты хочешь сказать...

При этих словах Андрей вскочил на ногу и стал энергично прохаживаться из угла в угол, потирая руки. Затем он хитро прищурился и заговорил:

–Совершенно верно! И Наташа, и Мишаня, и Шурка – они все звенья одной цепи, которую в американских фильмах нашего времени называют Сопротивлением. Как только они убедились в том, что мы не подстава и не провокация, они стали нас опекать по-своему. Сам подумай, стал бы Мишаня тебе рассказывать настоящую историю страны, тебе, хрен знает откуда пришедшему? То, что тебя отправила к нему Наташа, не значит ничего. Мало ли кто придет по ее просьбе? А он рассказал тебе достаточно много. Мишаня УЖЕ знал, кто ты такой, и кто я. Всё-таки, занимая некоторое положение в полиции, он имел доступ к данным о нашем прибытии и пристальном внимании к нам со стороны других силовых структур. Для одного раза это было бы просто случайностью. Но ведь случайность – это неосознанная закономерность. И все, что происходило, прекрасно уложилось в стройную схему. После того, как мы ушли из больницы, друг мой, в игру вступили факторы совершенно иного плана.

–Круто, мать их за ногу! – с восхищением выругался Сергей.

–Вполне согласен с тобой. Категорически вынужден это сделать. Ну, а дальше ты уже сам можешь догадаться.

–И, я так понимаю, абсолютно все события были подстроены Сопротивлением? И вся шатия-братия, что гонится за нами, это детские шалости? Что-то мне в это с трудом верится. Не такой уж я и наивный чукотский юноша.

–Нет, Серый. Тут ты полностью прав. Все эти Скакотяны, Свинстоны и Хрюквельстоны, и прочие неназванные до этого момента лица – реальная угроза и к нашим друзьям, и при этом я уверен на все сто, что и Наташа, и Мишка, и Санька – наши друзья. Именно потому, что они нам друзья, все эти скоты с ними не связаны. Разве что по служебной лестнице. Но не больше. И нам по-прежнему грозит опасность, если мы попытаемся выйти на улицу.

–С какого такого перепугу?

–Да элементарно схватят – и всего делов.

–Да. Я бы тоже нас схватил за одно место, если бы был на их месте. Кстати, друг ты мой заклятый. А когда ты все это понял? ну, то что все что с нами происходило, это не просто так, а некий заговор в нашу пользу?

–Недавно. – признался Андрей. -Ты будешь смеяться, но у меня что-то в голове щелкнуло, когда я нового Гомера читал.

–Дочитался, значит.

Андрей сокрушенно пожал плечами и посмотрел на Наталию. Та попыталась улыбнуться, но губы только задрожали, и она отвернулась. Андрей подсел к ней и развернул к себе. Она уткнулась к нему в грудь и что-то сказала.

–Что ты говоришь? Я не слышу.

Но Наталия ничего не сказала, а продолжила обнимать Андрея.

–Завидую я вам, – сказал Сергей.

–Завидуй молча, – беззлобно сказал Андрей, и погрозил Сергею кулаком, на что тот только беззвучно засмеялся. Андрей посмотрел на него многообещающим взглядом, но руку опустил.

–Есть у меня одно соображение, – сказал он. -Но прежде всего хотел бы и твое мнение послушать.

–В кои-то веки? – деланно удивился Сергей. -Ты меня просто балуешь.

–А ты не ерничай.

–Делать больше нечего. Просто надоело мне все это, все эти дяди в виде тетенек, а также тети как дяди, и всё остальное, что рифмуется со словом "дяди."

–Ты смотри, какой ты стал ранимый! Может тебе еще психоаналитика привести, а?

–А у нас есть и такие, – вдруг вставила свое слово Наталия. -Правда, стоят они не дешево. Те еще у них расценки.

–Слышал? Так что давай, без этих сентиментальностей. Ну и выражайся при даме поприличнее. Мы, как-никак, джентльмены с тобой или где?

Сергей засмеялся.

–Ладно, обойдемся без пошлых сантиментов.

–Вот и хорошо. Давай тогда размышлять, что у нас есть в наличии при полном отсутствии всяческих возможностей. Ну, и естественно. как с этим бороться.

–Ты предлагаешь безвылазно сидеть в этой квартире? Но рано или поздно наши деньги придут к концу, и...

–А кто тебе сказал, что мы будем сидеть безвылазно?

–Ага! Значит, и ты тоже сделал расчеты?

–Что бы я без тебя делал? – растроганно сказал Андрей и оба друга одновременно вытащили из карманов листы бумаги, после чего обменялись ими. Несколько минут ушло на чтение, после чего друзья потратили примерно полчаса, обсуждая, споря и приходя к согласию. Наталия во время этого диалога просто смотрела на Андрея, не пытаясь даже вслушиваться в их слова. Она просто сидела и смотрела на них, словнол пытаясь запомнить эту сцену. А друзья наконец-то пришли к определенному выводу, что следовало из слов Сергея, выраженных непечатными словами, и последовавшей вслед за этим реакцией Андрея, который хлопнул Сергея по плечу и так же выразил свое согласие с мнением Сергея.

–Ничего, что мы тут по-французски? – слегка смущенно спросил он Наталию, но та всего лишь махнула рукой, мол, продолжайте, не стесняйтесь.

Андрей подошел к ней и протянул ей листки. Наталия недоуменно посмотрела на Андрея и спросила, слегка севшим голосом:

–Это то, о чем я думаю?

–Да.

–И когда?

–Прочитай сама.

Наташа снова недоуменно посмотрела на Андрея.

–Ты полагаешь, что я так хорошо разбираюсь в точных науках?

–Нет. Но то, что написано в колнце будет тебе понятно без всяких объяснений.

–Ты уверен?

–Убежден.

Наталия взяла листки с записями и, выбрав последний их них, стала читать. Её губы слегка шевелились, на лбу образовались морщинки, которые сразу состарили её на несколько лет. Закончив читать она бросила листок на пол и пристально посмотрела на Андрея. В глазах её светилась грусть, а голос сразу стал печальным.

–Значит, у нас совсем нет времени?

–Совсем. То, что есть у нас в наличии, это полчаса, от силы час. В лучшем случае часов десять. Но не больше. Мне есть необходимость объяснить, что и почему?

–Хотя бы в общих чертах, – вмешался Сергей. -Иначе, она просто тебе не простит, что ты ее бросил в трудный час.

–Я что, такая глупая? – резко вскинулась Наталия.

–Нет, что ты!

–Тогда не надо таких слов.

–Но я думаю, – сказал Андрей, -что некоторые вещи я просто обязан тебе объяснить. Тут Серый прав. Да и мне станет легче, когда я окажусь там, откуда я пришел.

И с этими словами Андрей присел рядом с Наталией.

–Дело вот в чем. Если отставить в сторону техническую и научную стороны объяснений, то смысл нашего пребывания здесь сводится к следующему. Во-первых, это никакое не перемещение во времени, движение прошло только в пространстве и континууме.

–Сиречь, в ином измерении, – пояснил Сергей.

–Ну да, это то, что физики называли четвертым, пятым и прочими измерениями. На самом же деле, их всего три, плюс временная шкала. До меня это дошло не так давно. И понимание жэтого позволило мне рассчитать, что должно последовать. Та энергия, которую мы потратили на пробой между континуумами, никуда не делась, энергия имеет такое свойство никуда не исчезать. А раз она потрачена, то значит, перешла в иную форму. Оставалось только решить этот пустячок. То есть, найти куда она просочилась и что с ней стало.

–Ага, пустячок, – поддакнул Сергей.

–Не перебивай старших. Так вот. Пока я думал об этом, я упустил весьма важную деталь, без которой все расчеты оказывались бесплодными и ведущими в никуда. Понимаешь, Наташа?

–Пока да. Но я не пониаю, к чему все эти континуумы и прочее.

–Все элементарно! Представь, есть два одинаковых сосуда с водой. Между ними глухая стена. И в каждом сосуде разное количество воды. Между собой они взаимодействуют опосредованно, почти незаметно, что, кстати, доказывает тот факт, что до недавнего времени контактов между континуумами не было. Во всяком случае, в наших. Но вот, в один прекрасный момент, в некотоом месте происходит разрыв стенки. И что мы будем наблюдать в этом случае?

–От туда, где воды больше, она пойдет туда, где меньше. И потом уровень в сосудах нормализуется.

–Браво! Но это не все. Система не сразу придет в состояние равновесия. Потоки воды будут циркулировать некоторое время, пока действительно не наступит стабильность. И эти самые потоки будут двигаться в противоположных направлениях до наступления равновесия. Понимаешь, к чему я веду?

–Ты хочешь сказать, что...

–Совершенно верно! Пример примитивный, и не совсем точный, но он позволяет объяснить, что нас ждет в дальнейшем. Тот поток энергии, который принес нас сюда, поменял полярность и иные параметры на сто восемьдесят градусов, и теперь его должно нести в обратном направлении, потому что настоящая система переполнена и обязано выкинуть инородную энергию туда, откуда она пришла. И этот поток полностью связан с нами. Со мной и с Серегой. Только с нами. Даже если кто-то или что-то окажется рядом, то это останется здесь.

–Выходит, я, даже если бы захотела, не смогла бы перенестись с тобой?

Да. И это печалит меня намного больше, чем факт такого открытия, за которое нам с Серым непременно выпишут по Нобелевской премии.

–И это никак не изменить?

–Никак. Я ведь тебе рассказал так, словно лектор из общества "Просвещения." Серый не даст соврать, что полностью все объяснения доступны только узким специалистам. Уж больно много там всяческих констант и переменных, условий и прочего. Не хочу объяснять...

–И не надо. Только скажи мне, ты будешь там помнить меня?

–А разве можно тебя забыть?

В это момент Сергей кашлянул и сказал, что он желает перекурить на дорожку, а потому он оставляет двух влюбленных наедине. После чего вышел на балкон. А Андрей и Наталия просто стояли рядом друг с другом, держась за руки. Никто из них не произнес ни единого слова, пока не вернулся Сергей.

–Пора прощаться, – сказал он.

–Пора.

И наши друзья крепко обнялись с Наталией. После чего Наталия вышла в коридор и прошла к двери. Послышался звук замка, который отрезал друзей от этого мира.

–Ну, что, пришел момент истины? – спросил Сергей, и в этот же миг реальность взорвалась, точно так же, как несколько дней назад, в лаборатории их родного института.

Глава последняя.

"И победив так врагов своих, одним видом своим в постыдное бегство врага обратив, Бориска сей славу обрел, доселе невиданную. О коей и поведал потом в исповедях на заданные темы. А чтобы лишить поганцев нечестивых нападок злых, сии темы были им искусно сокрыты, да всякими хитростями словесными изукрашены. К мосту же началось хождение людское, и не зарастет к нему тропа, и будут на нем твориться чуды чудные и дивы дивные"

***

–Ну, как тебе? – гордо спросил Андрей.

–Эх, Андрюха, и на кой чёрт ты вообще поступал на иняз? Писал бы себе, и писал.

–Ну, Серый, одно другому не мешает. Чехов, вон, и врач был, и писатель.

–Но ты ведь не Чехов. Точно так же как и не Шукшин и не О. Генри. – явно подначивая друга засмеялся Сергей.

–Не Чехов, не Шукшин и не О. Генри. А еще не Толстой и не Акутагава, – засмеялся в ответ Андрей, и кивнув головой в сторону сидевшей за соседним столом компании, предложил:

–Ну что, пойдем, а то сейчас эта демшиза точно к нам припрётся, привлеченная шашнями Бориски.

–Это да, – согласился Сергей, и быстро допив пиво, поднялся из-за стола. Вслед за ним поднялся и Андрей.

Они быстро прошли мимо уже знакомой нам по первой главе компании, разгоряченной до той степени, когда на неё не действуют никакие разумные доводы. К счастью, сии деятели настолько были увлечены клеймением красно-коричневых, и возведением на пьедестал отбросов демократии, что не обратили внимания ни на Андрея, ни на Сергея. Судя по всему, никто из сидящих уже не соображал для чего и где они собрались. Воистину, если Бог захочнт наказать – лишит разума.

–Ну что, куда пойдем?

–До дому, вестимо. Меня, сам знаешь, Наташка ждёт.

–И меня Наташка ждёт.

И оба заржали от души. Отсмеявшись, Сергей сказал:

–А знаешь, у тебя это лихо получилось.

–Могём, однако, – с напускной серьёзностью сказал Андрей, и снова рассмеялся.

Некоторое время друзья шли молча.

–Я только одно не пойму, какого черта ты меня вывел последователем Ельцина? Вроде бы, я ничего плохого тебе не сделал. И вот вам нате, хрен в томате!

–Видишь ли, я такое ответственное поручение мог толшько лучшему другу доверить. А потом, чего жаловаться-то? Ты же прозрел, в конце концов. Даже не просто в конце, а почти в самом начале.

–С тебя пиво.

–Договорились.

–Лучше два.

–Ранимый ты мой.

–А как ты хотел? Тут, друг мой, душа прямо...

–Пожалейте его. Нет чтобы спасибо сказать, мол, друг мой, если бы не ты, кто ж тогда еще смог бы обессмертить моё имя? А он за пиво переживает.

–Переживаю. Каждый великий человек имеет свои недостатки.

И снова некоторое время друзья шли молча. Каждый из них думал о чем-то своем, но на подходе к родному дому Сергей неожиданно рассмеялся и сказал:

–А ты знаешь, Андрюха, а у тебя и правда все лихо получилось. Разумеется, есть некоторые шероховатости, я бы сказал, этакие шершавости, которые, при должном рассмотрении…

–Заткнись, – весело сказал Андрей. –По роже вижу, что тебе все понравилось. А если понравилось на кой ляд воду в ступе толочь?

–Ладно, не будем толочь. И ельцинятину тебе прощу, так и быть. Но вот только один нюанс не пойму, на черта ты нас какими-то физиками сделал. То, что в школе у нас по физике пятерки были, не отменяет того фавкта, что ни один из нас сейчас даже закон Ома не перескажет. А потому, не лучше ли было оставить нас такими, какие мы есть?

–Никак не было можно, ясновельможный пан. Ну где это видано, чтобы такие простые парни, как мы, не имея особых знаний, вдруг проникли в институт, завели чудо-машину, и благополучно выпутались из всех передряг? Нет, Серый, вот тут позволь мне решать, кем мы там были. А потом, какая, к бесу разница, а?

–Разницы, может быть, и никакой, но вот прочитает кто, поверит и припрется к нам, с задушевной беседой.

–Как Скакотян?

–Ага.

–А мы его пошлем. В НИИ. Пускай там поищет. Или табло ему начистим, чтобы сияло как медный тазик.

–Ну, это куда ни шло.

–Вот видишь, как все хорошо? А ты какие-то размышления допустил. А ведь прекрасно знаешь, что тебе это не идет.

Сергей выдохнул воздух и высказал свое отношение к подобным ингсинуациям. Поскольку, непечатные слова печатать не дозволяется, а нецензурщина отсеивается самой строгой цензурой, будем считать, что в повествовании наступила пауза, выраженная молчанием. Андрей выслушал тираду молчания совершенно невозмутимо, после чего сказал, что катеорически согласен с предыдущим оратором, что на некоторое время выбило почву для спора. Тем не менее, Сергей еще раз, но уже в парламентарных выражениях, попросил впредь не допускать. С чем Андрей также согласился. Сергей подзрительно посмотрел на него и спросил:

–Ты точно уверен в том, что ты согласен?

–Абсолютно. Надо же иногда баловать своего лучшего друга. Даже если он и не прав.

–Ну ты и жук, – сказал Сергей и засмеялся.

–Да ты и сам точно такая же сволочь, – парировал Андрей и тоже засмеялся.

И снова они замолчали.

Уже подходя к дому, Сергей остановился и сказал:

–А действительно, какая разница? Главное – все у нас закончилось хорошо, верно?

Они остановились у подъезда Сергея, где тот выкурил сигарету. Затем друзья пожали друг другу руки, договорились, что завтра снова соберутся для совместного распитя легких алкольных напитков, и Сергей зашел в свой подъезд. А Андрей направился к себе. Падал лёгкий снег, в небе сияли звёзды, и просто не верилось, что где-то бушуют неслыханные штормы демократии и гласности. Дома Андрей поставил чайник и снова стал перечитывать некоторые страницы. До прихода Наталии оставалось довольно много времени, так как на сегодня у нее было очень много товара на приемке, потому Андрей решил потратить свое время на то, чтобы в полном одиночестве еще раз подумать над различными поворотами сюжета. Но сколько он ни вчитывался в слова, тем больше крепло убеждение в том, что все было написано правильно, ни убавить, ни прибавить. Разве что, один единственный пассаж, который нисколько не испортил бы общую картину. И тогда, достав ручку, Андрей стал торопливо писать: Глава самая последняя…