Текст книги "Новая Россия, или, это мы, оба-двое! (СИ)"
Автор книги: Андрей Бирюков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
В общем, ситуация складывалась такая, что хоть волком вой. Однако, к чести наших друзей, мы должны признать, что они все же нашли выход. И помог им в этом, как ни странно, сам Киса.
–А я уже могу идти? – спросил он, льстиво улыбаясь.
–А кто тебе вообще разрешил сюда войти и что-то вякать? – спросил его Сергей. -Твое дело десятое, сиди себе в комнату и молчи в тряпочку. А не то я осерчаю, всеку пару раз, потом руки-ноги повыдергиваю, и скажу, что все так и было. Усек?
–Так-то да, но на самолет я опаздываю.
–Какой еще самолет?
–Так мне Борис Эдуардыч, ну, губернатор наш, сказал, что как только все будет готово, чтоб я сматывал удочки.
–Эврика! – воскликнули наши друзья одновременно. -Да здравствует милый человек Эдуардыч!
И, не теряя времени, Андрей набрал заветный номер, на который сказал звонить Эдуардыч, ежели сильно припрет.
–Прыщ-Прыщевский слушает, – раздалось на другом конце провода.
–Это, как вам объяснить...
–Знаю, все знаю, голубчик. Борис Эдуардыч уже предупредил. Говорите экстрактно, что надобно, когда и где.
–Человечка нам надо одного присторить. Срочно.
–Не проблема, сейчас свяжусь с Закусаевым-Налетайским, он мигом пришлет своих архаровцев. Диктуйте адрес.
И Андрей продиктовал адрес, где они в данный момент находились. Киса слушал диалог, и на его лице ясно читалась гамма чувств, от разочарования, до бессильной злости. Но на сии эмоции нашим друзьям было абсолютно по барабану. В клнце концов, сей достойный субъект был им не друг, не сват и не брат. К тому же, уж больно он им не нравился. Так что, Андрей и Сергей не испытывали никакого сочувствия к Кисе.
Не прошло и часа, как в дверь вежливо, но твердо, постучали. Сергей открыл дверь и увидел на пороге трех амбалов, лица которых явно не были отягощены интеллектом. Зато читалась тупая решимость "ташшить и не пущать." Что нашим друзьям и было надо. Передав Кису на руки трем мушкетерам, друзья вернулись в комнату.
–И что теперь, мон колонель? – спросил Андрей, не сколько Сергея, сколько себя.
–А что тут думать? – тем не менее откликнулся Сергей. -Дело ясное, надо начинать сначала.
–Ты думаешь?
–Убежден. Тот дядька из ГПУ будет очень рад, ежели такую штуку мы ему, можно сказать, на блюде с голубой каемочкой преподнесем.
–Лишь бы он нас не надул. Ведь попытается, а?
–Непременно попытается. Они тут все друг друга пытаются надуть.
–Не все. Наташа, например...
–Эка хватил! Твоя Наташа это исключение. Уникум, я бы сказал.
Андрей блаженно улыбнулся, но тут же согнал улыбку с лица. Снова взяв телефон, он набрал номер Наталии. Но к его удивлению никто на звонок не ответил. Он попробовал еще раз, но с теми же успехом.
–Беспокоишься? – спросил его Сергей.
–Естественно. Мне же надо ее предупредить, где я завтра буду, и что следует ожидать.
–Да ладно тебе, не переживай. Появится еще.
–Дай-то Бог. Ну а теперь, друг ситный, давай мы с тобой обсудим диспозицию на завтра, и поглядим, как на этом можно нажиться.
Глава четырнадцатая. Великий и могучий
Чубайс-гранд-отель, в котором должна была проходить конференция по олбанскому языку, находился на берегу Исети (странно, что ее еще не переименовали, отметил про себя Андрей), на бывшей набережной Рабочей молодёжи, а нынче носившей имя Эдуарда Росселя. Сам отель был построен в величественном и помпезном стиле, в котором самым странным образом переплелись все архитектурные стили и излишества.
Уже перед главным входом друзья заметили самое настоящее вавилонское столпотворение. Причудливо и крикливо одетые молодые люди, солидные дяди в смокингах и фраках, дамы в платьях и в том, что с натяжкой можно было назвать платьями, самым настоящим образом штурмовали вход, перед которым стояло не меньше десятка космонавтов. Как потом узнали наши друзья, это были не космонавты, а самые обыкновенные зольдатики лейб-гвардейского потешного полка имени Бурбулиса. Их главной задачей было не допустить проникновения на мероприятие нежелательных лиц, вычислить которых было весьма.нелегко, даже если считать таковыми лиц, не имеющих особого пропуска.
–Ну что, рискнем пробиться сквозь этот сброд? – предложил Сергей.
–А нам больше ничего и не остается.
И оба друга окунулись в толпу. Поначалу было трудновато, но потом, когда они поняли. что тут можно не церемониться, они весьма невежливо стали прокладывать себе дорогу через людскую свалку. Наконец, они добрались до вожделенного входа, где предъявили "космонавтам" свои пропуска. Те внимательно прошлись по ним взглядами и молча раздвинулись, давая понять, что вход одобрен. И друзья, теперь уже неторопливо и важно вошли в здание отеля.
–Смотри! – толкнул Сергей Андрея. -Ты только полюбуйся на этот шедевр.
–Который именно?
–А вон там! Видишь, растяжка висит, в виде транспаранта?
–А! Забавно! – сказал Андрей и вперил свой взор в транспарант. По правдя говоря, сие произведение словесности вполне заслуживало его, да и нашего внимания. Потому, не будет преувеличением сказать, что я, как автор, просто обязан ознакомить своего читателя с его содержанием. Перл словесности гласил:
"Ты один мну пАддержка и Апора, о мАгуччий олбанский английский язык! Не будь тибя – как ни фпасть в Атчаяние при виде всиво, што совершается дома? Но низзя верить, штоб такой язык не был дан великому пиплу! Аффтар Иван Тургенев жжот."
–Однако, – проворчал Андрей. -Если так все пойдет дальше, во что они превратятся, в свиней?
–Ага, – подтвердил Сергей. -Помнишь, как Геббельс однажды сказал, что если дать ему СМИ на три года, то он из нации сделает стадо свиней?
–Помню, конечно. А если учесть, что они тут так живут не менее двух десятков лет, то представляю, как они тут все оскотинились.
И в этот момент мелодичный женский голос из динамика мягко возвестил:
–Уважаемые дамы и господа! Кароче, возле ресепшена собираются мерчендайзеры, мейкеры, манагеры и промоутеры для брифинга после кофе-брейка. Остальных креативщиков, включая трейдеров, офис-менеджеров, спичрайтеров и визажистов, после прохождения мониторинга у секьюрити и чекинга дресс-кода, кароче, просим подойти к бутику номер один, где вас встретит представитель омбудсмена нашего края.
Толпа молодых взбудораженных людей дружно разделилась на два потока, хлынувших по своим точкам назначения. Чувствовалось, что предстоящие мероприятия были для них далеко не первыми, по крайней мере, для большинства из них. Некоторые обменивались дружественными рукопожатиями, восклицали – "О-о! Да ты красавчег!", "это просто зачотный отжыг" или "Ну ваще, ты жжошь!"
Судя по всему, скука сегодня явно не предусматривалась. Са-мая колоритная картина образовалась возле стойки администратора, где собравшихся приветствовал речью вышколенный, изящно одетый по последней моде мужчина средних лет:
–Фсем превед! Йа кароче надейусь, што вам панравицца наше зачетнае мероприйатие па развитийу маркетинговых исследований в опласти препадаванийа гуманитарных дисциплинчег, включайа филологийу, русский йазыг и, кароче, литературу. Мну, как дипутату, просто ваще нравицца такая агромная работа по совершенствованию нашего отвязного русского йазыка, где астался такой агромный пласт для нашей совместной деятельности. Так что, пиплы, кароче сникерснем и рванем дружно!
В ответ раздались бурные аплодисменты. Речь пришлась толпе явно по вкусу, и сразу почувствовалась родственная связь между всеми, кто там был. По рукам пошли банки попкорна, челюсти присутствующих дружно впихнули в себя жевательные резинки, и аура непревзойденного по своей мощи мероприятия невидимой вуалью начала растекаться по холлу, проникая в сознание находившегося там народа.
Дежурные улыбки в стиле “keep smiling” придавали неповторимый колорит. Стандартные рукопожатия, однотипные фразы, обворожительная фальшивость обещаний и заявлений, все, абсолютно все, было до боли знакомым, и даже приветственный транспарант казался вытащенным из пыльного запасника, если бы не выведенная огромными жирными цифрами дата. Но никто из присутствующих даже не замечал этого, всех поглотила бездна ненужной суеты. А в стороне от всего этого, захлебываясь от восторга, очередной стандартный журналист стереотипными фразами описывал “величайшие достижения, которые будут иметь непревзойденное значение для будущего развития страны под мудрым руководством единственной правильной партии нашей Родины.”
–Да уж, воистину, русский йазык жывет и развиваецца, – сымитировал собравшихся Сергей.
–Да пошли они все. – с чувством выдохнул Андрей и изящно выругался.
–О, да вы растете, мэтр, – добродушно подколол друга Сергей.
–Ну что вы, что вы, – засмущался Андрей. -Это мы так, в виде разминки, вы меня, сэр, еще пьяным не видели.
Друзья еще долго могли бы разминаться в подкалывании друг друга, но в этот момент ярко размалеванный и крикливо одетый субъект торжественно возвестил, что сейчас будет продекламирован отрывок из великой книги о великом кормчем расейской жизни, под названием «Борисиада". При этом Андрей пихнул Сергея локтем и прошептал, что сей труд он изволил читать недапвно, так что Сергею будет весьма полезно насладиться прослушиванием данного эпоса. Ну, а поскольку сам Андрей уже имел честь прикоснуться с нетленкой современности, то он пойдет поразмыслить насчет чего-нибудь выпить и закусить. "В конце концов," сказал он, "мы артисты, и наше место – в буфете."
Пораженный столь железной логикой, Сергей полностью и безоговорочно согласился со словами Андрея, но не преминул добавить, что, по сравнению со всем тем, что они здесь увидели и услышали, заключительная фраза Андрея свидетельствует о великом озарении и мудрости последнего.
Усмехнувшись, Андрей пошел в поисках искомого буфета, а Сергей приготовился внимать перлу изящной словесности. Как и ожидалось, к микрофону выбралось нечто, наряженное в набор тряпок, который должен был свидетельствовать о принадлежности декламатора к древним грекам. И не надо так смеяться! Это существо действительно хотело выглядеть древним греком, и ему это почти удалось. Сосредоточившись, оно хмыкнуло в микрофон, и затянуло унылым речитативом:
Гнев, Госдума, воспой у Бориса, Николаева сына,
Грозный, который россияянам тысячи бедствий соделал:
Многие души могучие славянских героев низринул
В мрачный рынок и самих распростер их в корысть плотоядным
Барыгам окрестным и псам (совершалася Борькина воля),
С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою
Один олигарх как упырь, а другой же банкир благородный.
Кто ж от акций и облигаций подвиг их к враждебному спору?
Сын капитала и лжи – Борис, царем нареченный,
Язву на народ злую навел; погибали народы
В день, что дефолт обчистил карманы непорочного плебса.
Он раздавал капиталы своим подлипалам.
Рельсы поставить когда-то велел он,
И держа в руках, рюмку полную водки,
Красной и черной икры для закусок,
Он зажигал в своем окруженье
«Чада Расеи и пышноногие жулики наши,
О! да помогут вам боги, имущие домы в Олимпе,
разрушить страну и счастливо в дом возвратиться;
Вы ж обеспечите мне милый трон и выкуп дадите.
Чествуя Николаева сына, Зеленым любимым змеищем .
Все изъявили согласие криком всеобщим банкиры
Честь оказать и отдать блистательный выкуп;
Только царя не смогли дать Бориске на титул.
Гордо Борис прирек всем грозное слово:
"Старцы, чтоб я никогда не видал пред судами!
Здесь и теперь не медлите водки со мною
Выпить, от сего не избавит ни скиптр, ни венец Аполлона.
Плебсу свободы не дам я; она обветшает в неволе,
В нашем дому, пусть спиваются люди
Правду обходя или ложе с кредитами делят.
Прочь удались и меня ты не гневай, смысл бытия."
Рек он; и плебс трепещет и, слову Бориса покоряся,
Идет, безмолвный, по пучине свободной торговли.
Там, от судов удалившися, народ взмолился печальный
Николаю царю, лепокудрыя Марии могущему сыну:
"Внемли мне: о ты, что, хранящий, обходишь
плебс, священный базар и мощно царишь на Бермудах,
Выпей! Ведь храм твой священный украсили,
Выпей, за рынок и за семь банкиров,
рэкет и дефолт, – услышь и исполни одно нам желанье:
Слезы мои отомсти комунякам стрелами твоими!"
Так вопиял он, моляся; и внял Борис сребролукий:
Быстро с Кремля он вершин устремился, пышущий гневом,
Закусь неся за плечами и минибар, отовсюду закрытый;
Громко бутыли, биясь за плечами, звучали
В шествии гневного Бори:
он шествовал, ночи подобный.
Сев наконец пред судами, первую быструю он мечет;
Звон поразительный издал стакан реформовержца.
В самом начале напал он на водку, а псов празднобродных;
После постиг он, смертоносными прыща налогами;
Частые трупов непрестанно пылали по Рашке.
Девять дней на толковище бутылки от водки летали;
(в этом месте оратор страдальчески взвыл, в чаянии выпивки)
В день же десятый Чубайас на собрание созвал олигархов.
В мысли ему то вложил МВФ безобразный:
Скорбью терзалмся там, погибающих видя активы.
Быстро сходилась братва, и, когда воедино собралась,
Первый, на сонме восстав, говорил Гайдар быстроногий:
"Должно, нам, как вижу, усерно ринуться в рынок,
В рынки свои возвратиться, тогда лишь от народа спасемся.
Вдруг и дефолт, и политика наша истребляет россиянцев.
Но испытаем, братва, и вопросим Бориса, любимца,
А также, повелителя зеленого змия,:
Пусть нам поведает, чем раздражен кремлежитель?
Он за корону не данную, за откаты не данные гневен?
Или с похмелия, до сих пор не слыханного
Требует Боря, чтоб избавить от сей пагубной язвы?"
Так произнесши, воссел Чубайс; и мгновенно от сонма
Егорка восстал Гайдар, верховный рынкогадатель.
Мудрый, ведал он все, что минуло, что есть и что будет,
И россиян мозги предводил к отупенью.
Даром предвиденья, свыше ему вдохновенным от Бори.
Он, благомыслия полный, речь говорил и вещал им:
"Царь наш Борис! возвестить повелел ты, любимец спиртного
Праведный гнев свой, всевечно бухущего бога?
Я возвещу; но и ты согласись, поклянись нам, что верно
Сам ты олигархов защитить и словами готов и руками.
Я опасаюсь, прогневаю Вашингтон, который верховный
Царь всего мира и которому все покорны банкиры.
Вы же то видите все – от меня отходит награда".
Сергей чувствовал, что начинает тупеть и с трудом воспринимать действительность. Но, к счастью, в этот момент он услышал шепот своего друга:
–Давай, ноги в руки и пошли, нас уже ждут.
Оглянувшись, он увидел Андрея, а позади три довольно стандартные личности, в которых любой, мало-мальски сведущий человек, сразу признал бы лиц, служащих в определенных органах.
–От твоего Абверовца? – спросил Сергей.
–Ну что ты! – пожурил его Андрей. -Это как раз от того доброго дяди из ГПУ. Как видишь, наш план сработал, и теперь наш пламенный привет дядьке Скакотяну. Гыыы!
–Попкорн! – заключил Сергей, но про себя подумал, не попали ли они таким образом из огня да в полымя. Но отчаиваться и рвать на себе волосы было уже поздно, а потому оставалось только надеяться, что их план не подведет. Но с другой стороны, декламация "Борисиады" настолько подействовала на его нервы, что он даже почувствовал некоторое облегчение.
В этот момент к нему подкатило некое существо, то ли женского пола, судя по серьгам и волосам, то ли мужского, судя по брюкам и небрежно разорванной майке. Слащавым до приторности голосом, сие существо сообщило, что оно готово легко и непринужденно отдаться ему в ближайшем туалете.
–Я тебе сейчас в рыло дам легко, – прорычал Сергей, и, недолго думая, от души врезал этому, как он про себя назвал, "петушаре."
"Петушара" покатился по полу. А Андрей не глядя на разыгравшуюся сцену. спросил через плечо:
–Врезал?
–Врезал.
–В рыло?
–Ага.
–Ну а зачем?
–А потому что легко.
–Ну, тогда да, тогда твои действия встречают мое полное взаимопонимание.
При этом оба друга потихоньку перемещались за троицей, которая, словно доисторическому чудовищу разрезало сонм копошащейся вокруг них мелюзги. Мелюзга тихонечко возмущалась, но не препятствовала продвижению.
Постепенно достойная компания перемещалась к выходу из зала. Но, к удивлению друзей, как только они оказались за дверями, троица повернула не к выходу, а наоборот, куда-то вовнутрь. Пройдя несколько коридоров, поднимаясь и спускаясь по лестницам, они, – слава Богу! – наконец-то оказались перед невзрачной дверью, выкрашенной под дерево. Вежливо постучав, троица дождалась прозвучавшей из-за двери команды, открыла нашим друзьям дверь. Невольно смутившись, друзья вошли внутрь. К изумлению Сергея, их встретил не тот дядька, что допрашивал его и Андрея в больнице, а совершенно другой человек, выглядевший намного старше, с лицом, изборожденными морщинами. Дождавшись, когда друзья войдут в комнату, человек нетерпеливо махнул рукой, и троица сопроводителей бесшумно исчезла за дверями.
–Ну вот вы и прибыли, туда его в телевизор, – добродушно, и, как показалось нашим друзьям, с искренней теплотой произнес человек и указал им на стол.
–Прошу садиться и отведать, чем Бог послал.
Только сейчас наши друзья обратили внимание, что на столе бодро подбоченился неплохой по объему зеленый штоф, а вокруг робко сгрудились несколько тарелок с закусками. Особое место занимала тарелка с ломтиками настолько аппетитно выглядевшего сала, что у Сергея с Андреем невольно потекли слюнки.
–Ну что вы встали, как три тополя на Плющихе?
И друзья без дальнейших уговоров сели за стол. Гостеприимный и радушный хозяин плеснул в граненые стаканы животворящую жидкость, один запах котрой заставил Сергея изумленно поднять брови.
–И где вы достали столь качественную горилку? Я уж не говорю о сале, истинно даре богов.
Человек усмехнулся, достал какой-то прибор, пощёлкал кнопками, и только после этого ответил:
–Ну где же еще, если не в Великоукраинском райхе? Только там и можно приобрести вот эти самые, как ты изволил выразиться, дары богов. При наших связях с ихними структурами, это весьма легко и просто. Да вы не сидите сиднями, в гроб их всех и в телевизор совокупить, налегайте, налегайте, когда еще Бог даст свидеться.
–А...– начал Андрей.
–Потом, – махнул рукой человек, – Все потом.
После чего оба друга отдали должное уважение накрытому столу. Наконец, утолив первоначальный голод, они решили утолить жажду знаний. Словно угадав их мысли, человек неторопливо начал:
–Я думаю, вы уже поняли, что я это совсем не тот человек, которого вы ожидали увидеть. И это к лучшему для вас. При этом, я вас знаю, а вы меня нет.
–Это несправедливо, – сказал Сергей.
–Да сам знаю, – досадливо сказал человек и представился. -Я Александр Бондарев. Здешний представитель Службы безпеки Великоукраинского райха при Главном полицайском управлении Расеи.
–А что, сейчас и райх есть? – поинтересовался угрюмо Андрей.
–Есть, – весело подтвердил Александр. -Вот только если вы думаете что я ихний по самое не хочу, то тут вы ошибаетесь, не дождутся, суки! Я еще доживу до того времени, когда мы их, жовто-блакитных, хоронить будем.
При этих словах в глазах Александра появилась такая неподдельная мечтательность, что оба наших друга сразу же ему поверили.
–Слушай, Саня, может, ты объяснишь нам, что все это значит? – спросил Александра Сергей.
–Легко и непринужденно. Во-первых, как вы поняли или догадались, в этом "благословенном" мире все покупают и продают друг друга. Вот так и информация о вашем прибытии неизвестно откуда уже разошлась такими кругами, что я не удивлюсь, если о вас уже знают даже разведки Монако и Тати.
–А что нам делать на Таити?
–А в этом мире все тащат себе все, до чего могут дотянуться их руки. По принципу: пусть будет.
–И что хорошего нам это дает?
–А ничего хорошего. Все будут стремиться захапать вас к себе. Чтоб было у них, а не у кого-то другого.
–Мать их за ногу! – выдохнул Андрей.
–Да, в телевизор их всех, через колено с перехлюстом! – добавил Александр, после чего смачно выругался.
–И что нам теперь делать? – спросил Сергей. -Выход-то должен быть?
–Должен, непременно должен. – согласился Александр. -Бежать вам надо, ребята. Обратно туда, откуда вы пришли.
–Так это мы и сами знаем. Мы же надеялись, что через Абвер или ГПУ твое треклятое, выйти прямо на туда, откуда мы к себе и вернулись бы. Ведь есть же что-то подобное, над чем здесь работают. Или мы себя тешим несбыточными мечтами?
–Конечно, есть, – сказал Александр. Вот только попасть туда через Абвер или ГПУ вы никогда не сможете. не того полета эти организации. чтобы их туда допустили.
–Вот те раз! А для чего мы тогда им нужны? – спросил Андрей. Но не успел Александр ответить, как Сергей выпалил:
–Да очень просто! Как предмет торга. Выкачали бы из нас всю информацию, и торговались бы с теми, в чьих руках все это. Верно я говорю, Саня?
–Растешь на глазах. – похвалил Сергея Александр.
–Сам знаю. -Вот-вот, туды их всех, трахаться в телевизор! – добавил Андрей.
И все дружно рассмеялись, что позволило немного сбить градуч нервозности у наших друзей. Никогда не считал их людьми робкого десятка, но посудите сами, мыкаться неизвестно где, встречаться с разным огребьем (Наталию и Александра не считаем), устроить великолепный план и оказаться после этого у разбитого корыта. Думаю, что не каждый смог бы встретить таковые удары судьбы с ледяным спокойствием. Так что, прежде чем осуждать наших героев, подумайте сами, кк бы вы себя повели. очутись вы в подобной ситуации.
–Ладно, посмеялись и будя! – сказал Александр. -Давайте теперь будем думать, как вам отсюда когти рвать.
–А тебе известно, где ведутся работы по пространству и общей теории поля?
–Известно, – спокойно сказал Александр. -Но, как я сказал, забраться туда весьма нелегко. Ни мне, ни кому другому, кого я знаю, в жизнь не позволят не то, чтобы войти туда, но даже приблизиться к этому объекту.
–Приехали, старины, – огорченно сказал Андрей.
–Не дрейфь, прорвемся, – утешил его Сергей. -Не первый раз через заборы лазить.
–Ну-ну, – сказал Александр. Там заборы, вообще-то, не деревянные, доску не оторвешь.
–К заборам мы еще вернемся. Вот ты мне, Саня, объясни, что это за украинский райх такой, откуда он вообще взялся, и уж потом поговорим о пещере Лейхтвейса. Что-то мне подсказывает, что они могут быть связаны.
–А что тут рассказывать? Когда распалась империя Зла...
–Советский Союз, ты хочешь сказать?
–Ага. Но вслух эти слова лучше не произносить. В Великоукраинском райхе за это сразу полагается виселица. А тут погуманнее будут, лет двадцать каторги дают.
–Ну и жизнь у вас тут!
–Слухай дальше. Так вот, как только распалась империя Зла, на Балтике образовались Великие Банановые Республики, сокращенно ВБР, под контролем Великой Поляцкой Республики. В Азии организовались ханства Казахское, и прочие. А на Западе возник Великоукраинский райх, где все говорят на самом древнем в мире языке.
–А фюрера там, случаем, нет? – совершенно серьезно поинтересовался Андрей.
–Пока нет. Но разговоры идут. И скорее всего, нынешний райхсканцлер Владимир Поросятко станет первым в истории страны демократически избранным фюрером. Дело в том, что русский язык еще не полностью искоренен, как варварское наречие москальского извращенного государства.
–А как же тебя тогда сюда допустили, в это самое варварство?
–Должны же мы следить за происками нашего дружественного врага? Точно так же сидят всевозможные резиденты от всевозможных служб. И, вынужден заметить, вам неслыханно повезло, что я оказался в нужное время в нужном месте.
–Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плохо тому, у кого он не окажется в нужное время. – процитировал любимый фильм Андрей. -Вот только нам от этого не намного легче.
–Успокойся! – попросил друга Сергей.
–Не будет покоя, пока жив Джавдет! – рявкнул Андрей, и, осознав некоторую комичность ситуации, рассмеялся.
–Так-то оно, пожалуй, лучше будет, чтоб им всем в телевизор трахаться, – сказал Александр. -Давай я дальше расскажу. Не против?
–Валяй.
–Так вот, когда все так дружно расстались, объяснились в вечной любви друг к другу, тут же начали возникать всякие движения и прочие демократические извращения. В результате, весь конгломерат бывших республик похож на растревоженное осиное гнездо, ил, точнее, на крыс в банке, готовых растерзать друг друга при первом же удобном случае. А в этой войне всех против всех, все средства хороши. Вот так и вас могут посчитать удобным средством.
–Тогда, если всем все про нас известно, почему нас оставили на свободе? Почему дали спокойно уйти из больницы? почему не было слежки?
–Слишком много вопросов задаешь, – усмехнулся Александр.
–Так ведь не просто так, не из праздного любопытства, – вставил Сергей, которому скучно было сидеть в полном забвении.
–Сам знаю, трахаться в телевизор. Вот только ответить на эти вопросы не так-то уж и легко. Я, хотя и информированный человек, но тоже не все знаю. Не того полета я птица, чтобы там быть, где все известно.
–Ничего, с годами дорастешь, пообещал Андрей.
–Четра лысого! А! Вы ведь не знаете, что тут главные должности передаются по наследству. Сын дипломанта становится дипломатом, дочь министра становится министром, и так далее. Выборы президентов, райхсканцлеров и прочих вождей нации проводятся путем голосования за старшего сына. И всего делов.
–Круто, однако! И что, у других уже нет никаких шансов занять такое хлебное место?
–Ну почему же? Есть. Скажем, если кто-то пришьет единственного сына. Ипи наследница переширяется наркотой. Тогда проводят толковище, где назначают уже проверенного в деле человека.
Два друга сидели с полностью обалдевшими лицами. Всякое читали в фантастических романах, но чтобы столкнуться с этим наяву, это было уже слишком. Александр тактично молчал, давая нашим друзьям время осознать некоторое различие между теорией и практикой. Да и то сказать, ему, живущему во всей этой срани, порой казалось, что это не реальный мир, а сюрреализм какой-то, прости Господи.
–Ну что же, други мои, – наконец прервал паузу Сергей. –Делать нечего, придется провести некоторую корректировку и продолжать двигаться по генеральной линии нашего плана. Как ты, Андрей?
–А у нас иного пути и быть сейчас не может. Будем играть ва-банк. Тут или грудь в крестах, или голова в кустах. Саня, поможешь нам, по-соседски?
–Попробую. Если это только в моих силах.
–Расскажи нам, как вообще устроена охрана в ваших царствах-государствах. Меня интересуют в первую очередь не люди, а системы, которые задействованы для охраны, разные там микрофоны, камеры, проволока, полосы препятствий, собаки бешеные и прочий хлам.
–Систем много. От разных фирм разные системы.
–Саня, да не об этом речь, – перебил его Сергей, ухвативший суть вопроса Андрея. Он понял, что именно имел в виду и порадовался за друга, который сумел найти слабое место в крепости противника. Ну, положим, может, это и не было слабым местом, но рискнуть стоило.
–Нам нужно знать, насколько стандартно устроены системы охраны различных объектов. Уж такие-то секреты тебе доступны? Или надо снова искать и тыкаться в стены?
–Вот оно что! Ну, тут все проще. Все объекты охраняются по одной и той же схеме. Есть отличия по странам, например в нашем райхе одна система, здесь, другая. И если вам надо знать расейскую систему, то тут я вам полный расклад дам.
–Отлично! – обрадовался Андрей. –Давай, выкладывай все, что тебе известно.
И в течение последующих двух часов Александр подробно и обстоятельно излагал суть охранных мероприятий и систем, использовавшихся для обеспечения безопасности объектов. К его удивлению, лица друзей нисколько не покрывались озабоченностью или отчаянием, скорее наоборот, светлели, а пару раз они даже победно улыбались. Причин для такой странной радости Александр не видел, но с расспросами решил повременить т продолжил говорить, пока, наконец, не счел нужным остановиться, поскольку все остальное относилось к мелочам.
–Вот это совсем другое дело, – радостно воскликнул Сергей, потирая руки.
–Категорически тебя поддерживаю. Система абсолютно непроницаема для вторжения и взлома.
–Ну, и чему вы тогда радуетесь?
–Я тебе говорил, Серый, что моя мысль правильная?
–Нет, конечно, не говорил, но мысль и в самом деле правильная. Почему никто об этом до нас не догадался?
–А потому, что нужды в этом не было.
При этих словах друзья встали и пожали друг другу руки. Затем снова сели, и Андрей разлил остатки самогонки в стаканы.
–Это последнее спиртное, которое мы пьем до нашего отъезда. Снова выпьем только в своем мире.
–Вы что, серьезно намереваетесь проникнуть в институт высоких энергий и поля? Но как это у вас получится? – и Александр снова упомянул различные сексуальные похождения бедного телевизора.
–А вот это, друг наш, весьма плевое дело, – сказал Андрей, и продолжил:
–Дело в том, что…
И сделал знак придвинуться к нему.
