Партия, которую создал Иисус

Текст добавлен: 7 октября 2016, 18:44

Текст книги "Партия, которую создал Иисус"

Автор книги: Андрей Лазаренков

Жанр:

Религиоведение

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Назад к карточке книги

ПАРТИЯ, КОТОРУЮ СОЗДАЛ ИИСУС
ОЧЕРКИ ОБЩЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИИСУСА ХРИСТА

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Ну, вот ты сидишь здесь, разглагольствуешь о каких-то там революциях, о том, что народ не имеет возможности жить хорошо, и всё такое. У тебя, молодого парня, есть здоровье, годы впереди, перспективы. Ты сам пытаешься что-то сделать, соскочить из этой маргинальщины? Поработать слегка, девушку завести, свозить её на море. Свитер себе купить без дыры на рукаве, наконец. К чему тебе вся эта атрибутика лузерства?

Сергей Минаев, «ДУХLESS: Повесть о ненастоящем человеке», 2006 г. {1}.

Идея написать книгу об Иисусе Христе родилась у меня при довольно необычных обстоятельствах. Этому решению не предшествовало ни религиозное воспитание (как и у большинства моих сверстников), ни чтение серьёзной богословской литературы. Виной всему был случай, или, лучше сказать, даже не случай, а нестандартная жизненная ситуация, заставившая внимательно присмотреться к некоторым евангельским сюжетам.

А дело было так. Приблизительно лет пятнадцать назад, когда в стране ещё бушевали либеральные реформы Ельцина и Гайдара, мы, небольшая группа единомышленников, решили образовать казачью политическую организацию под названием «Степной орёл». На это нас подвигла глубочайшая убеждённость в том, что во времена всеобщего разброда и развала казачество не вправе замыкаться в тесном мирке узкосословных интересов и быть вне политики. Мы считали, что нельзя добиваться одной лишь государственной службы, совершенно при этом не интересуясь, у кого окажется власть в России и кому придётся служить: демократам, коммунистам или фашистам. Мы были искренне убеждены, что казачество способно, если потребуется, увлечь за собой здоровые силы общества, навести порядок в стране и установить в ней новое справедливое жизнеустройство. (Сегодня эти наши наивные мечтания мне кажутся смешными, но в то время мы воспринимали их очень серьёзно. Что ж, мы были тогда значительно моложе и, следовательно, не такие циничные и разочарованные в жизни, как сегодня. Да-с, господа, у нас тогда были идеалы!)

Короче говоря, мы с энтузиазмом принялись за работу. У нас не было денег, но мы не ныли и не ждали, когда они свалятся с неба. Мы обращались к руководителям предприятий, мы жертвовали на общее дело свои личные деньги, а однажды даже сдавали металлолом, чтобы пополнить партийную кассу. Нами было выпущено несколько номеров собственной малотиражной газеты, а также листовки. Публикации о нашей деятельности появлялись в местной прессе. Мы встречались с людьми, разговаривали с ними, спорили и мечтали о том дне, когда у нас появится наконец своё собственное партийное помещение.

Разумеется, все эти занятия отнимали у меня уйму времени. Свою основную работу я тогда, к счастью, бросить не догадался, но все вечера, все выходные дни отдавались «борьбе» без остатка. На этой почве у меня вскоре начались трения с родственниками. «Бросай ты эти свои глупости, – говорили они рассудительно, – в детстве, что ли, не наигрался? Займись, наконец, настоящим мужским делом: благоустраивай дачу, делай ремонт в квартире... Сколько можно дурака-то валять?!»

Но я их не слушал. Да и как мог слушать, если был непоколебимо уверен, что ещё одно усилие, ещё один последний рывок – и все наши самые смелые планы увенчаются успехом. Разве можно было бросить всё это на полдороге?!

А отношения с родственниками между тем всё обострялись. Особенно негодовала жена, теперь уже бывшая. «Выбирай, – кричала она, – я или твоя партия!» Я же в тогдашнем своём состоянии, конечно же, выбирал партию. И скандал поэтому следовал за скандалом...

И вот однажды после очередной такой ссоры я в изнеможении упал в кресло и, чтобы хоть немного развеяться, достал с полки первую попавшуюся книгу. Ею оказался Новый Завет. Помню, без особого желания я раскрыл его где-то на середине и прочитал: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч; Ибо Я пришел разделить человека с отцем, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня»(Мат. 10:34-38).

Эти слова поразили меня до глубины души. «Как, – подумал я, – Иисус, оказывается, тоже попадал в ситуацию, подобную моей? Ему тоже, оказывается, приходилось терпеть от родственников (а родственники у него были, это я знал) нарекания за свою общественную деятельность? Значит, и у него были переживания, сходные с моими? Что хотите со мной делайте, – решил я тогда, – но эту странную фразу – «И враги человеку – домашние его»– по-другому понять невозможно!»

Заинтересовавшись, я стал внимательно изучать Евангелия именно под этим углом зрения и, действительно, обнаружил немало свидетельств, подтверждающих моё первоначальное мнение. Ну а потом я решил результаты своих исследований перенести на бумагу. Так и появилась на свет эта книга.

*** * ***

Прежде чем начать своё повествование, я хотел бы предупредить читателей о том, что данная работа представляет собой сугубо светскую версию жизни Иисуса из Назарета и не имеет никакого отношения к богословским проблемам. Более того, не желая спорить с профессиональными богословами, я старался по возможности вообще не касаться учения Христа, ограничив круг разбираемых мною вопросов лишь историей его общественного служения.

Именно по этой причине я не стал придерживаться орфографии, принятой в церковной литературе, и, в частности, употреблять написание местоимений, относящихся к Иисусу, с прописной буквы (например, вместо свой – Свой, вместо с ним – с Ним и т. д.). В самом деле, если это не богословская работа, то зачем придавать ей вид церковной книги? После некоторых сомнений и колебаний я решил все местоимения, относящиеся к Иисусу-человеку, писать со строчной буквы, и лишь там, где говорится об Иисусе-Боге, – с прописной, как это и принято у церковных авторов. Во всех цитатах, которые были необходимы для подтверждения той или иной моей мысли, я сохранил орфографию первоисточника.

Что же касается цитируемых документов, то я почти не пользовался богатой апокрифической [1]1
Апокрифы – от «апокрифос» (сокровенный, тайный) – книги неизвестного или сомнительного происхождения, исключённые из Священного Писания.

[Закрыть]литературой первых веков христианства. Во-первых, потому, что, по всеобщему признанию, четыре канонических Евангелия (Иоанна, Матфея, Марка и Луки) дают наиболее достоверную и непротиворечивую информацию о Христе, а во-вторых, апокрифы отвергнуты церковью, и, чтобы не выпадать из общего с нею информационного поля, я решил исключить их из своей работы, хотя большинство исследователей-библеистов апокрифы широко используют и цитируют. Для воссоздания исторической обстановки, национального колорита, описания современников Иисуса и т.п. я привлекал любые источники, какие мне казались необходимыми.

Что из всего этого получилось – судить читателям.

Глава 1
В ПОИСКАХ ИСТОРИЧЕСКОГО ИИСУСА

Есть нечто трогательное в этом стремлении всех и каждого подойти к Иисусу Христу со стороны своей личности и своих интересов, найти в Нём самого себя или получить хотя бы некоторую долю в Нём – тут всё снова повторяется драма, ареной которой уже во втором веке был «гностицизм», драма, обусловленная борьбой всевозможных направлений из-за обладания Христом.

Адольф Гарнак, «Сущность христианства», 1900 г. {2}.

Научный поиск исторического Иисуса явился попыткой обнаружить минимум достоверных фактов о человеке Иисусе из Назарета для того, чтобы обеспечить надёжное основание христианской веры. Эта попытка оказалась неудачной. Исторический поиск обеспечил большую или меньшую вероятность Иисуса. На основе этих вероятностей и писались «скетчи» о «Жизни Иисуса». Но они походили скорее на романы, чем на биографии...

Пауль Тиллих, «Систематическое богословие», 1950 г. {3}.

1.

Существовал ли Иисус Христос как реальная историческая личность? Можно ли, опираясь на Евангелия, воссоздать историю его земного бытия?

Впервые люди серьёзно задумались над этими вопросами в середине XVIII столетия, в эпоху Просвещения, когда развитие естественных наук поколебало непререкаемый авторитет церкви и сделало возможным (и безопасным) критическое изучение библейских текстов. В глазах учёных Библия утратила статус Божественного откровения, ниспосланного свыше, и стала рассматриваться всего лишь как обычное литературное произведение, для которого пригодны те же самые методы научного анализа, как и для любого другого письменного источника. Применительно к текстам Ветхого и Нового Заветов эти методы были названы библейской критикой.

Насыщенность евангельских рассказов разного рода сверхъестественными событиями (воскресение умерших, непорочное зачатие, хождение по водам и др.) привела некоторых учёных к мысли, что Иисус вообще никогда не существовал, а являлся всего лишь мифическим, сказочным персонажем, наподобие Гермеса или Посейдона. Впервые такую мысль высказал в 1774 г. французский астроном и адвокат, член Конвента, Ш.Ф. Дюпюи. Идя по его стопам, немецкий философ-гегельянец Б. Бауэр (1809 – 1882) обратил внимание на то, что, кроме Евангелий, Иисус почти не упоминается в документах той эпохи – ни у еврейских авторов, ни у языческих. Это дало ему повод утверждать, что о Христе в то время ничего не было известно за пределами христианской общины, и, следовательно, он является плодом воображения первых христиан.

Среди более поздних приверженцев мифологической школы можно упомянуть Дж.М. Робертсона, В.Б. Смита, А. Немоевского, П. Кушу, А. Древса, Э. Дюжардена, а из отечественных – Р. Виппера, А. Рановича, И. Крывелева. Все они тем или иным способом пытались доказать, что Иисус как реальная историческая личность никогда не существовал, представляя собой вымышленный персонаж, возникший в результате переработки древних восточных мифов об умирающем и воскресающем боге.

Мифологическая теория не пользовалась особой популярностью среди исследователей Нового Завета. Большинство учёных не принимало её, полагая, что человек с именем Иисус в принципе мог когда-то существовать. Правда, что касается его конкретной роли в истории, то здесь между исследователями единодушия не было. Основоположник рациональной критики Нового Завета Г.С. Реймарус (1694 – 1768) считал, например, что Иисус был всего лишь человеком, неудачно претендовавшим на роль Мессии. По Реймарусу, Иисус дважды пытался поднять восстание – в Галилее и перед въездом в Иерусалим – и оба раза неудачно. Чтобы замять скандал, связанный с его поражением и позорной казнью на кресте, ученики придали смерти Христа искупительное значение и придумали рассказ о его воскресении.

Выводы Реймаруса по тем временам могли показаться неслыханным вольнодумством, поэтому, опасаясь гонений, он даже не решился опубликовать результаты своих исследований. Только после того, как он умер, Г.Е. Лессинг издал в 1774 г. отрывок из его труда. Тем самым было положено начало так называемым «поискам исторического Иисуса», а сам Реймарус стал считаться основоположником рациональной критики Нового Завета.

К духовным наследникам Реймаруса следует отнести тех исследователей-библеистов, которые, подобно ему, считали Иисуса неудачливым политиком, потерпевшим поражение во время попытки вооружённым путём свергнуть власть римлян (К.Г.Г. Вентурини, К. Каутский, Д. Кармайкл, С.Г.Ф. Брэндон, Х. Коэн, М. Абрамович, Д. Тейбор, Р. Амбелен и др.).

Работа Реймаруса – «Апология рационально верующего в Бога» – стала своего рода фундаментом для дальнейших поисков «исторического» Иисуса, оказав значительное влияние на развитие либерального богословия и религиозного гуманизма. Даже те исследователи, которые не соглашались с выводами Реймаруса, вольно или невольно были вынуждены обращаться к его методам рациональной критики евангельских событий.

Либеральная теология, занимавшая в XIX веке сильные позиции, рассматривала Иисуса прежде всего как учителя морали. В трудах И. Канта, Г.В. Гегеля, Г.Э. Паулюса, Э. Ренана, А.Б. Ричля, А. Гарнака образ Христа лишён каких-либо сверхъестественных черт. По их представлениям, он был духовно совершенной личностью, своего рода моральным идеалом для всего человечества. Заурядным проповедником считал Иисуса и Д. Штраус (1808 —1874), автор нашумевшей в своё время книги «Жизнь Иисуса». Похожих взглядов на Христа придерживался и Л.Н. Толстой.

На рубеже XIX – XX вв. И. Вейсс и А. Швейцер создали ещё один вариант образа Иисуса, представив его апокалиптическим пророком. Согласно их воззрениям, жизнь и деятельность Христа можно понять лишь в контексте античного иудаизма, насыщенного страстным ожиданием скорого «конца времён». Подобно всем тогдашним евреям, Иисус уповал на неизбежное вмешательство Бога в ход истории с целью уничтожить силы зла и установить на земле Царство Божие. Однако приход Царства мог задержаться, если грехи людей не были искуплены. Из пророка Исайи Иисус знал, что Мессия должен пострадать за грехи людей, предназначенных свыше для Царства Божия (Ис. 53). Это привело его к решению принести самого себя в жертву Богу, поскольку он видел «в Своей смерти искупительную смерть и вместе с тем такой поступок, который открывает Царство»{4}.

Таким образом, по Швейцеру, получалось, что Иисус отправился в Иерусалим с одной-единственной целью – «вынудить старейшин народа казнить Его»{5}, после чего произошло бы долгожданное вмешательство Бога в земные дела со всеми вытекающими отсюда последствиями. Сам Иисус после своей искупительной смерти надеялся воскреснуть и по воскресении явиться «на облаках небесных», что означало бы наступление Царства Божия.

В 20-х гг. XX в. М. Дибелиус и параллельно с ним Р. Бультман предложили новый метод изучения Евангелий, так называемую «критику литературных форм и жанров». По мнению сторонников этого направления, необходимо отличать «исторического Иисуса» от Иисуса, с которым имеет дело церковь. Согласно воззрениям Р. Бультмана, на изречения Иисуса и рассказы о нём сильное влияние оказывали религиозные и социальные реалии жизни первых христиан. Необходимость решать многочисленные внутрицерковные проблемы якобы заставляла их придумывать и приписывать Иисусу целые эпизоды и речи, в результате чего реальный, исторический Иисус оказался погребённым под толстым слоем позднейших мифических напластований. Следовательно, Евангелия, как источник сведений об «историческом» Христе, не заслуживают абсолютно никакого доверия {6}. Придя к такому выводу, Бультман объявил, что предметом его поисков будет «не жизнь и не личность Иисуса, а только его «учение»{7}.

После «открытий» Бультмана, ошеломивших научный мир, многие библеисты решили вообще отказаться от поисков «исторического» Иисуса, посчитав, что это невозможно в принципе. Однако после Второй мировой войны началась новая фаза поисков, имевшая целью обнаружить связь между «историческим» Иисусом и Иисусом веры. Участники «нового поиска» исходили из предположения, что должны существовать параллели между тем, что говорил Иисус сам о себе, и тем, что говорили о нём его последователи: даже если в Евангелиях по большей части содержатся не подлинные слова и дела Иисуса, а приписанные ему христианской общиной, то всё равно на их создание исторический образ Иисуса должен был оказывать определённое влияние. Подвергнув новозаветные тексты критической обработке, участники «нового поиска» надеялись извлечь из них исторически подлинное ядро.

В этом кратком обзоре я дал характеристику лишь наиболее известным и аргументированным реконструкциям исторического Иисуса, хотя, конечно же, их было придумано гораздо больше. Кем только не изображали Христа его бесчисленные интерпретаторы! «Учителем добродетели» ессеев и первым иудейским революционером, тайным агентом римлян и родоначальником французской королевской династии, провозвестником «чистой религии» без культа и предтечей хасидизма, последним пророком иудейства и «посвящённым» эзотерических школ Индии. Существовала даже такая экстравагантная гипотеза, согласно которой Иисус Христос и Юлий Цезарь, – это одно и то же лицо!

2.

Итак, мы убедились, что настойчивые, более чем двухвековые поиски «исторического» Иисуса оказались, по сути, безуспешными. За это время было придумано множество самых разных реконструкций его жизненного пути, но ни одна из них так и не стала общепризнанной. Почему? Ведь у всех исследователей перед глазами был один и тот же текст – Новый Завет. Откуда же в таком случае взялась эта поразительная разноголосица во мнениях?

Объяснение этому странному факту может быть только одно: библеистам, несмотря на все их усилия, не удаётся расшифровать древний специфический контекст, который во многом определял истинные смысл и значение евангельских рассказов. Отсюда и все разногласия.

Чтобы было понятнее, насколько важную роль играет контекст в человеческой речи, рассмотрим простейший пример. Возьмём самую обычную, всем знакомую фразу: «К столу!» Что она означает? Большинство читателей, заслышав её, наверняка представят себе уютный ресторан, учтивых официантов, белоснежную скатерть, уставленную изысканными блюдами и напитками... А между тем на ракетном полигоне по этой команде обслуживающий персонал обязан явиться к пусковой установке, именуемой на военном языке «столом». Как видим, вырванная из контекста, эта привычная фраза может послужить причиной больших недоразумений.

То же самое и с евангельскими текстами. Недостаточно перевести Новый Завет дословно, буква в букву, необходимо ещё знать и контекст, подоплёку тех давних событий, а иначе, как бы мы ни старались, истинный смысл евангельских рассказов так и останется тайной за семью печатями.

Многие исследователи пытались решить эту проблему, тщательно изучая исторические реалии, на фоне которых разворачивалась деятельность Христа, – социальные условия, нравы, экономику, религиозные культы, мессианские настроения и т.п. Выяснив, какие конкретные исторические вызовы стояли перед Иисусом и его учениками, они надеялись лучше понять евангельские тексты. Однако эта кропотливая работа не увенчалась успехом. Исследователи собрали огромный фактологический материал, но воссоздать на его основе портрет исторического Иисуса, который удовлетворил бы всех, так и не сумели. Почему? Ответ, я думаю, очевиден: в массе самых разнообразных фактов, относящихся к истории древней Палестины, им так и не удалось отыскать то единственное, что составляло изначальный контекст евангельских рассказов.

Но что же мешает исследователям это сделать? Почему за такой большой срок они не смогли решить эту наболевшую проблему? Вопрос непростой, на который в двух словах не ответишь. В последующих главах я постараюсь дать на него исчерпывающий ответ, а заодно представлю и свою собственную расшифровку древнего контекста евангельских историй.

Глава 2
«И ВРАГИ ЧЕЛОВЕКУ...»

С мужеством и верой боговдохновенного человека, будучи одним из тех, кого умники обычно называют мечтателями, появился Иисус среди иудеев.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель, «Дух христианства и его судьба», 1798-1800 гг. {8}.

Сильная магнетическая личность вызывает у близких знакомых одно желание: поскорей от неё отделаться.

Гилберт Кийт Честертон, «Если бы мне дали прочитать одну-единственную проповедь», 1936 г. {9}.

1.

«Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч; Ибо Я пришёл разделить человека с отцем, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня»(Мф. 10:34-38).

Эти суровые слова, сказанные Иисусом, всегда являлись предметом больших споров в библеистике. Действительно, трудно согласиться с буквальным прочтением текста, из которого якобы следует, что Иисус, будучи воплощением человеколюбия и доброты, призывает ненавидеть самых близких. Стремление разгадать эту мучительную загадку породило многочисленные попытки как-то по-особому истолковать слова Иисуса, отыскать в них некий потаённый смысл, не бросающий тень на светлый облик Спасителя. Дмитрий Мережковский, например, считал, что это высказывание Христа следует понимать не буквально, а как некое иносказание: «мы должны помнить, что всё это неимоверно, неслыханно, перевёрнуто, обратно или даже «превратно»{10}. Давид Флуссер, почтенный профессор Еврейского университета (Иерусалим), поняв из этих слов, что «между Иисусом и его семьёй имело место напряжение, чреватое аффектами»,с недоумением признавался затем, что не знает «скрытого основания»этому факту {11}. Враги христианства, как не трудно догадаться, всегда усматривали в этом высказывании некую «аморальность» и «человеконенавистничество» Христа.

Что же касается официальной церкви, то она эти слова толкует в том смысле, что Иисус, безусловно, уча любить ближних, в данном случае советует не подчиняться им, если они вдруг начнут склонять к нарушению установленных им заповедей. Хотя доля истины в подобных рассуждениях есть, такое толкование всё же нельзя признать исчерпывающим, и вот почему. Если внимательно перечитать текст Евангелий, то можно убедиться, что Иисус предназначал эти слова не для всей массы верующих в него, а для гораздо более узкого круга своих непосредственных учеников-апостолов. Очевидно, не столько вера в Иисуса сама по себе, сколько совместная с ним деятельность вызывала у родственников его учеников какие-то такие особые возражения, что Иисус был вынужден специально обращать на это внимание. Попробуем разобраться.

Вопреки широко распространённому превратному мнению, Иисус не был обычным бродячим проповедником, каких, действительно, немало скиталось в те годы в Палестине (таким его, кстати, и вывел в своем знаменитом романе «Мастер и Маргарита» Михаил Булгаков). Фигура Иисуса несравнимо масштабнее, поскольку его деятельность привела к появлению нового религиозного учения, произведшего поистине революционный переворот в умах тогдашних людей.

Со временем вокруг Иисуса образовалась группа единомышленников, вскоре разросшаяся до размеров настоящей общественной организации, главной задачей которой стала пропаганда нового учения. Иисус не только сам обращался к народу, но и посылал на проповедь своих учеников-апостолов – сначала двенадцать (Мф. 10, Мк. 6, Лк. 6), потом ещё семьдесят (Лк. 10), что уже само по себе говорит о растущих масштабах проповеднической деятельности.

Постоянная кочевая жизнь в поисках новых сторонников, выступления перед народом, получение наставлений от Иисуса – всё это отнимало столько сил и времени, что апостолы в конце концов были вынуждены оставить свою привычную профессиональную деятельность, чтобы иметь возможность полностью сосредоточиться на работе в организации: «И начал Петр говорить Ему(Иисусу. – А.Л.): вот, мы оставили всё и последовали за Тобою»(Мк. 10:28). А поскольку апостолы были людьми небогатыми, не имевшими имений и состояний, то существовать они теперь могли лишь за счёт добровольных пожертвований (по иронии судьбы, общественной кассой – «денежным ящиком»– заведовал у них не кто иной, как будущий предатель Христа – Иуда Искариот).

Едва ли размеры «жалованья» в этой небольшой, недавно основанной организации позволяли апостолам и их семьям жить безбедно, скорее, оставление привычного ремесла сразу же приводило к серьёзным материальным затруднениям. Постоянные отлучки апостолов из дома должны были ещё больше ожесточать их родственников, всё громче и настойчивее требовавших от них покинуть Иисуса и вернуться, наконец, к семейным заботам: «Многие из них говорили: Он(Иисус. – А. Л.) одержим бесом и безумствует, что слушаете Его?»(Ин. 10:20).

Иисус, разумеется, обо всём этом знал, тем более, что даже он не всегда находил понимание у своих собственных родственников: «Ибо и братья Его не веровали в Него»(Ин. 7:3-5). Он прекрасно понимал, насколько трудно его ученикам противостоять давлению родственного клана, насколько трудно не поддаться уговорам, преисполненным косного обывательского благоразумия, и не вернуться на наезженную колею житейских забот и привычных обязанностей. А это была бы верная смерть для всего его Дела, для созданной с таким трудом организации.

И вот, желая ободрить своих учеников и укрепить их веру, Иисус обращается к ним с теми знаменательными словами, о которых шла речь в начале этой главы. И тема эта, похоже, настолько волнует Иисуса, что он будет возвращаться к ней снова и снова: «Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть моим учеником»(Лк. 14:26).

Более того, он ещё и личным примером показывает ученикам, что интересы общего дела для него выше любых родственных привязанностей: «Когда же Он ещё говорил к народу, Матерь и братья его стояли вне дома, желая говорить с Ним. И некто сказал Ему: вот, Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою. Он же сказал в ответ говорившему: кто матерь Моя, и кто братья Мои? И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот матерь Моя и братья Мои; Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат и сестра и матерь»(Мф. 12:46-50, Мк. 3:31-35).

2.

Как ни трудно в это поверить, но Иисуса Христа его родственники считали сумасшедшим! И не только считали, но и всё время порывались схватить его и изолировать от общества: «И, услышав, ближние Его пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя»(Мк. 3:21).

В те времена выражение «вышел из себя» означало «сошёл с ума». Так называли Иисуса все несогласные с его учением (Ин. 7:20; 10:20). И что самое печальное, родственники Иисуса разделяли это мнение. С их точки зрения, он и в самом деле был ненормальным. «Все люди как люди, – по всей видимости, сокрушались его домочадцы, – работают, несут копейку в дом, заводят семью, а наш бедный Иешуа [2]2
Иешуа (Ешуа) – так по-еврейски произносилось имя Иисуса.

[Закрыть]не только сам бросил работу, но и собрал вокруг себя таких же бездельников, как и он сам, и теперь шатается с ними Бог весть где, несёт всякий вздор, позорит всех нас! Надо поскорей оторвать нашего Иешуа от дружков, вернуть домой, к работе, к верстаку... Ну, чтобы всё как у людей было!»

И братья Иисуса всё время искали подходящего случая, чтобы выманить его, отвлечь от друзей и учеников и, навалившись внезапно вчетвером, связать и спрятать где-нибудь на время, а там, глядишь, и образумится! Они приходили туда, где Иисус собирался с учениками и народом, и просили его выйти к ним, но Иисус, понимая, к чему они клонят, не шёл, отказывался (Мф.12:47-49; Мк. 3:31-34).

И мать Иисуса, похоже, была с братьями его заодно; она тоже хотела – из лучших побуждений, конечно, – оторвать своего любимого сына от бездельников-товарищей и вернуть поскорее к домашнему очагу. Понимал Иисус, что мать и братья любят его и по-своему добра желают, но знал он также, что подчинись он сейчас родственникам, сделай, как они хотят, и погибнет Великое Дело – смысл всей его жизни! Занятые повседневными, рутинными заботами, домочадцы, как правило, не могут верно оценить масштаб личности, живущей рядом с ними, и это тоже испытал на себе Иисус: «Не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своём и в доме своём»(Мф.13:57).

И вот, устав изо дня в день выяснять отношения с родственниками, устав постоянно объяснять им то, что они не могли, да и не хотели понять, Иисуси вынужден был в конце концов произнести эти страшные в своей правоте слова: «И враги человеку – домашние его...»

3.

История всех общественных движений – религиозных, политических и др. – подтвердила тысячекратно: беззаветное служение какой-либо идее почти всегда наталкивается на сопротивление семьи и родственников, особенно, если это не сулит немедленных материальных выгод или же сопряжено с опасностями. Так было в древности, точно так же обстоят дела и сейчас:

«Когда я перебираю мысленно тех, кто отошёл от партии в разное время, я прихожу к сокрушительному выводу: в 90 % случаев это «заслуга» семьи. Родителей или жены, или всего родственного клана. Уход по идейным причинам – исключение»{12}.

«Семья и дом – это гири, прикованные к ногам. Это цепь, держащая человека на контролируемом расстоянии... Семейные же проблемы, раздуваемые порой до невообразимых размеров, постоянно будут отвлекать, висеть тяжким грузом, портить настроение и т.д.»{13}.

Не правда ли, эти цитаты, взятые из одной современной «ультрареволюционной» газеты, [3]3
«Лимонка», печатный орган запрещённой в 2007 году Национал-большевистской партии (председатель – Эдуард Лимонов).

[Закрыть]заставляют вспомнить слова Иисуса, которые мы только что разбирали? Хотя чему удивляться? Схожие проблемы, наверное, и должны порождать вот такую схожую ответную реакцию на них.

Слова Иисуса «И враги человеку домашние его...», несомненно, подтверждают историческую достоверность евангельских рассказов. Ситуация, которая обрисована с их помощью, до боли знакома участникам всех общественных движений. Сочинить, выдумать такое просто невозможно. Только тот, кто сам когда-то пережил нечто подобное, может знать и говорить о таких вещах.

А вот людей, далёких от общественной деятельности, эти слова, произнесённые когда-то Иисусом, очень часто приводят в замешательство. Не имея соответствующего жизненного опыта, они видят в них только подвох или какое-то иносказание. Они думают, что «нормальный» человек по отношению к родственникам так жестоко выражаться не может, и поэтому всё время стараются перетолковать слова Иисуса в некоем отвлечённом, безобидном смысле и, сами того не замечая, фактически уподобляются его братьям, которые «не веровали в Него».

Назад к карточке книги "Партия, которую создал Иисус"