Текст книги "Безликое воинство(СИ)"

Дирижабль, похожий на лежащую на боку светло-серую рыбу, висел высоко над нами, чуть правее от нашего курса. Без него наша связь с миром будет ограничена: спутники связи (как и все остальные спутники) перестали работать с появлением Купола, а высотных дирижаблей для глобальной связи не хватало. Остались несколько (из почти сотни!) авианесущих крыльев, одно из которых наворачивало гигантские круги над покинутой нами базой и служило как охраной, так и ретранслятором. Старший из моих братьев, Ироп-Ус, работает техником на заводе, где делают стартовые ускорители для летающих авианосцев. Если не знаете, эти огромные машины покидают землю лишь однажды, и возвращаются на неё, лишь когда погибают. Для того, чтобы поднять авианесущее крыло в небо, используют несколько одноразовых ракетных ускорителей – вот их как раз делает мой брат. Ещё недавно, в результате ожесточённых воздушных боёв, я сам был свидетелем, как такое крыло рухнуло неподалёку то нашего гигаполиса, где-то у юго-восточных предместий. В газете потом написали, что два ядерных реактора из восьми входивших в силовую установку разрушились, их содержимое развеял огромный пожар и весь этот район пришлось закрыть из-за радиоактивного заражения. Перед падением крыла у его команды не осталось ни одного истребителя и почти кончился боезапас: они действительно дрались до последнего. Прежде, чем рухнуть на охраняемый город, они усеяли все подлёты к нему обломками вражеских аэропланов, и уцелевшие турели стреляли по врагу до самого момента удара о землю. Многие ли помнят теперь об этом?.. В результате таких жертв противнику до сих пор не удалось завоевать превосходство в воздухе. Если бы кто-то из команды уцелел, какое бы Честное имя он получил?.. Не Сдавший Небес?..

У селенитов были аэропланы и другие аэродинамические аппараты, в том числе большие, вмещавшие сотни людей, а вот дирижаблей вообще не было – во всяком случае, свидетельств о них не сохранилось. Воздух тогда был более разрежённым, как сейчас в горах (атмосферное давление было раза в полтора меньше), и хотя и содержал больше кислорода, воздухоплавание встречало затруднение – причём гораздо большее именно для аэропланов! Почему были они, а не дирижабли – ещё одна загадка древности.

С верхней палубы я отправился на корму проверить готовность беспилотного разведчика, а также комплектность второго комплекта. Ардуг Ужасный пусть вздёрнет их на свой пламенеющий рог! Угораздило же штабное начальство повесить это на меня. Я хорошо разбираюсь в электротехнике, но в аэродинамике я не спец, как и в конструкции и работе таких вот крохотных двигателей, работающих на спирте, я знаю про это лишь в самых общих чертах. Если возникнет хоть какая-то нештатная ситуация, не описанная в инструкции, я просто буду не в состоянии выполнить свои обязанности!

После всех проверок (показавших, как и следовало ожидать, что всё с этим хозяйством в порядке) я занял своё место на посту рядом с другим вахтенным офицером, штурманом и капитаном. Турбины вышли на полный режим и мы набрали крейсерскую скорость. Дважды Рождённый капитан был, как обычно, угрюм, но совершенно спокоен и даже показался мне немного рассеянным. Что и не удивительно: противник себя никак не проявлял, погода ничем не грозила и вообще всё шло по плану и как бы само собой – почему бы не расслабиться старому морскому тигру. После короткого доклада я набрался смелости и предложил ему пойти отдохнуть, пока обстановка позволяет. Он бросил в мою сторону взгляд через плечо, такой, каким смотрят на пролетевшую с жужжанием муху, и как отмахиваются от мухи, отмахнулся рукой от моего предложения. Взгляд его задумчиво блуждал по приборам главного поста. О чём он тогда думал? Что планировал?

Я принял сообщение с базы: оперативная обстановка существенно не изменилась. Запросил дирижабль-наблюдатель: они начали готовиться к высотному полёту для возвращения на Синюю Скалу – уже завтра.

Незадолго до окончания вахты мы прошли в пределах видимости группы наших кораблей, самым крупным из которых был тримаран – флагманский крейсер. Группа идёт параллельным курсом, только ход у них, конечно, медленнее. И прежде, чем моя вахта закончилась, мы сблизились с танкером, от которого (уже следующей за мной вахте) предстояло заправиться расходными материалами. В основном топливе – урановых сборках – мы не нуждались, их хватит ещё на пару лет скитаний по морям. А вот смазку для всех механизмов, масло для гидравлических систем, аммиак для системы охлаждения и спирт для каталитических горелок, аварийного генератора и лодочных моторов, всё это дали нам на базе лишь по минимуму, и теперь нужно заправиться всем этим от этого танкера. Основной груз огромного полупогружённого судна, сопровождаемого небольшим собственным эскортом, конечно же, водонитратное топливо – им заправляются аэропланы, дирижабли и маломерные суда. Помимо танков с ВНТ, на судне должны быть изрядные запасы масла, спирта, аммиака, а также различных сжиженных газов, азотной и соляной кислот и пресной воды. Кроме нас, у танкера уже крутился целый рой судов и несколько летательных аппаратов. Предстояла сложная и ответственная операция. Хорошо, что следующая вахта не моя – я буду сладко спать во время заправки.

Засыпая, я всегда вспоминаю о той девушке. О, Виланка... Твой стан изящен и гибок, твоя кожа – нежный шоколад с молоком, твои волосы – крылья стремительной птички, твои губы – лепестки тамарая. Нет никого краше и желаннее тебя.

-я боевая вахта.

Заступил в 3150 морских милях от Синей Скалы.

Море уже не такое спокойное (до 5 баллов). Ещё вчера мы заправились всем необходимым, и наш ракетоносец, сотрясаясь всем корпусом на неровных волнах, идёт к месту встречи на брюхе. Где-то далеко на севере небо почернело, радар показывает довольно приличный ураган примерно в 150-200 милях к северу, там должен быть и шторм баллов 8. Хотя ураган движется нашему курсу наперерез, он вряд ли нам помешает. Они теперь тоже странные: появляются совершенно непредсказуемо и быстро, и вскоре почти мгновенно затихают.

Надо признаться, что яраньше не понимал, какое это удовольствие – просто выспаться или сытно поесть. До службы я и подумать не мог, что такие вот простые желания могут быть столь сильны и так занимать твои чувства. Живя с родителями и братьями,я соблюдал, как и все в нашей семье, заведённый ещё предками распорядок, который составляет повседневный быт горожан из династий вроде нашей. Я любил рано просыпаться и вставать, мне всегда нравилось ощущение, которое с рассветом приносит бодрое светлое утро. В разгар учёбы я не так уж часто вспоминал о еде, машинально проглатывал завтрак, иногда вообще забывал поесть, когда приходил домой с занятий. Службаполомала размеренность этого быта и здесь я постоянно хочу есть и спать! Продуктовые пайки у нас не маленькие, и никто не запрещает взять дополнительный пакет с салатом или ещё несколько булочек сверх того, что положено – ведь потребности в еде бывают разные и наш рацион это учитывает. Но практически любой из членов экипажа не опустошает холодную камеру на складе лишь потому, что это навлечёт на него нескромную славу. Я пробовал как-то съесть двойной паёк (я выиграл один у Ибильзы в пуговицы, больше мы на еду не играем) – мне казалось, желудок мой лопнет, но голод не проходил! И так же со сном. Дома порой было сложно сразу заснуть, а теперь, хотя я сплю даже больше положенного, я могу, если позволю себе, уснуть в любой момент, в любом месте и почти в любой позе... Также япозабыл уже, что это такое – проснуться самому. Но к чему я это всё написал? А вот к чему.

Часа через четыре после того, как я уснул ("Киклоп", пока я спал, заправлялся от танкера), меня разбудил неожиданно вернувшийся Ибильза. "Адиша, подъём!!!" – заорал он, едва прикрыв за собой дверь в нашу каюту. Вначале я сильно на него разозлился, но когда он объяснил, в чём дело я, напротив, пришёл в восторг. Оказалось, что свободных и по такому случаю освобождённых от вахты офицеров, а также, конечно, и наших капитанов, пригласили к себе отужинать капитаны флагманского крейсера "Последователь Учения". Один из них, Визав-Ан, Удачливый в Битве, оказался старинным знакомцем и, возможно, даже другом нашего Дважды Рождённого. О, Близнецы! За нами прислали большой командирский мотобот с крейсера, а на самом "Последователе" нас встречал почётный караул матросов, предназначенный для торжественного приёма на борт отсутствующих сейчас на судне адмиралов(Заметка на полях:я ведь тогда наивно думал, что наш визит – просто повод для тренировки караула, но что всё равно это большая честь для нас). Для начала всем нам дали помыться – на крейсере большая по морским меркам помывочная – и там же выдали чистое нательное бельё. Затем нас проводили в огромную – под стать этому кораблю – офицерскую кают-компанию, где был накрыт стол. Я не ел так вкусно и обильно с последнего своего дня рождения, проведённого с родителями и братьями. А таких вин и настоек вообще никогда не пробовал. Капитаны и старшие офицеры «Последователя» произносили короткие речи, во время которых надлежало держать рюмку в руке, а в конце речи – отпивать содержимое, и я перепробовал понемногу все напитки с этого стола, причём некоторые не по одному разу. К концу приёма я наелся (наконец-то!) до отвала и, к тому же, изрядно захмелел, но содержание речей помню очень хорошо. Многое из того, что я узнал от выступавших и из разговоров соседей по столу, было важными новостями, и кое-что стоит записать, чтобы проще было потом восстановить в памяти.

Уже много дней на огромной акватории, примыкающей к южным берегам Асии и составляющей почти треть Великого Восточного океана, противник никак себя не проявляет. Ещё недавно он наступал и за каждую милю морских просторов завязывались ожесточённые схватки, а теперь там пусто и тихо: Альянс оттуда просто ушёл. Ушли надводные и подводные суда, не появляются летательные аппараты, даже разведывательные. Более того, ударные соединения, которые раньше блокировали с севера морские пути к портам Пасифиды, теперь перебрались на восток Оконечного моря, а некоторые вообще ушли к своим асийским базам. Отходя, они понесли существенные потери, особенно в транспортах, потому что наши корабли перехватывали и топили суда из таких отступающих групп. Эксперты в штабе полагают, что происходит концентрация военно-морского флота Альянса в одном районе для решающего сражения, скорее всего – для разгрома нашего флота и последующей высадки на Пасифиде. Но наш флот не уступает флоту Альянса, поэтому они задумали поставить нас в какую-то невыгодную позицию. А вот в какую и каким образом они собираются это сделать – на это пока нет ответа. Разведке известно только, что ключевой тактикой будет блокирование авианесущих и крупных ракетных судов. Возможно, в рифах Имеру. Да больше, собственно, и негде.

Сам Удачливый в Битве в свой речи напомнил нам, что Южный Альянс всегда отличала лживая, подлая и бесчестная тактика. Если они и скажут вам правду, то только для того, чтобы вы лучше поверили в их ложь. То, что мы никогда бы не сделали потому, что посчитали бы это недостойным, они делают так, словно нет у них чести.Без сомнения, отметил капитан, их ведёт Ардуг, так какон это всё, что толкает человека к бесчестным поступкам: голод и жажда, боль и страх наказания, жадность и похоть, ревность и обида, и самый сильный стимул для человека – зависть. Но толкает он их во тьму, потому что нет равновесия, потому что Хардуг не освещает им путь впереди ярким светом любви и надежды. В конце речи Визав-Ан, вместо традиционных благих напутствий, пожелал нам успешно выполнить нашу миссию. Мне показалось, что он вложил в это пожелание гораздо больше чувства, чем положено по ситуации, и я объяснил это воздействием напитков.

Выступал и Дважды Рождённый, но в его речи не было ни слова о нашей миссии, зато было много благодарностей капитанам и экипажу крейсера за радушный приём и оказанные почести.

В конце нас так же торжественно проводили обратно. Когда мы сходили с мотобота на борт "Киклопа", "Последователь" отсалютовал нам выстрелами из орудий!

Ибильзу не вызвали на прерванную вахту, ту вахту вообще считай отменили, а мою сдвинули на шесть часов вперёд, и поэтому наши следующие с Ибильзой вахты совпали. После приёма мы выспались, и хотя меня разбудил таймерный сигнал, я проснулся со свежей головой (лишь во рту у меня пересохло, словно там ночевал пустынный суховей). В общем, посещение флагманского крейсера я считаю очень и очень удачным и полезным.

Перед поверкой мы сидели в нашей каюте, поедая завтрак, и рассуждали, как противник сможет заманить нас, точнее, заставить наш флот войти, в рифы. Установкой подвижных минных заграждений? Или слухи об оружии Альянса, способном вызвать направленный ураган и смести надводные суда на сотню-другую миль в нужную сторону – не слухи на самом деле, а утечка их секретов? Атмосферные явления заметно изменились с появлением Смутного Купола, и я бы не дал гарантии, что тот ураган, что показывает наш радар – естественного происхождения. Увы, мы можем лишь строить догадки, водя пальцами по карте. И теперь вот, может так оказаться, что Альянс задумал какой-то простой и единственно возможный ход, но мы с Ибильзой его не понимаем. А что конкретного знают о планах врага стратеги в штабе нашего флота?..

Ещё одна странность этой войны, такая же туманная, как Смутный Купол: костяные солдатики. Вполне естественно, когда в начале войны вы встречаете в действующих войсках в основном профессиональных солдат, а позже – ещё и призванных резервистов. Всё это, как правило, молодые и хорошо подготовленные в военном деле люди, которых отличает безупречный внешний вид и отличная военная выправка. Они как раскрашенные глянцевыми красками костяные игрушечные солдатики, которыми играют чуть ли не все мальчишки мира. Со временем, когда профессиональных солдат начинает не хватать (даже в перспективе), власти проводят более широкую мобилизацию. В любом случае, по ходу большой масштабной войны молодых вымуштрованных и подтянутых людей в армии постепенно сменяют или очень молодые, или уже в возрасте, разного роста и выправки, порой слишком худые или толстые, кривобокие и животастые мобилизованные. Они, конечно же, уже не такие отборные, вымуштрованные и дисциплинированные. Этот процесс так же естествен, как смена поколений. Но у Альянса почему-то совсем не так. Павшие на поле боя и пленные всё чаще оказываются примерно одного возраста профессиональными солдатами. Они, конечно, разные, но их словно подбирали для почётного караула, по хорошему армейскому стандарту. На допросах они выдают заученные ответы, как и положено, но почти никто из них не помнит или упорно не хочет рассказать самые простые данные о себе: где родился, где учился, кто его родители... И чем дольше идёт война, тем больше у альянса таких солдат, словно они производят их на какой-то фабрике. Про это рассказывали нам наставники на последнем курсе в академии, про то же и газеты писали, только вот толкового объяснения этому нет... да и бестолкового тоже.

Пора было заступать, мы с Ибильзой уже выходили из каюты, когда "Киклоп-4" столкнулся с большим, едва выступавшим над водой обломком другого судна. Неопознанного. Таких обломков плавает теперь по морям немало. Мы ощутили сильный толчок, но устояли на ногах. Судно наше застопорило ход и по инструкции аварийная команда должна была как можно быстрее осмотреть днище. Для проверки систем все агрегаты сразу же обесточили, на несколько минут мы оказались в полной темноте, а нам необходимо было срочно прибыть на посты, и вот тут представился случай попользоваться аварийной разметкой внутри нашего судна. Я бы даже добавил слово "полюбоваться", потому что эта разметка мне очень нравится, и когда я вернусьдомой, я обязательно раздобуду светящуюся краску, вырежу трафареты и нанесу что-то похожее – хотя бы в своей комнате.Разметку становится видно, когда выключается основное освещение, например как сейчас, при аварии, или во время некоторых регламентных работ. Многочисленные значки, контуры дверей, проёмов и мебели, стрелки и указатели. Словно ты попадаешь в какую-то сказку-загадку, где тебе, тем не менее, всё хорошо знакомо. Такая разметка есть и в каютах, и вообще по всем помещениям. Когда я выключаю основной свет в каюте, и остаётся светиться лишь экран и тусклая лампочка в алтаре, тогда на двери и около неё, на полу, на краях мебели и кое-где ещё начинает проступать эта разметка. Если судно полностью лишится электрического освещения, как например бывает при близком термоядерном взрыве, весь этот светящийся путеводитель становится ярким и чётким и позволяет экипажу отлично ориентироваться внутри судна. В академии нас учили быстро и бесшумно передвигаться по всяким узким и извилистым лабиринтам с ловушками (вместо "учили" вернее было бы сказать "нещадно гоняли"), но не в полной темноте, а хотя бы в свете тактического фонаря. Но теперь мы с Ибильзой без труда пробежали весь путь меньше чем за минуту, открыв и задраив за собой три люка, не считая двери в каюту (которую тоже нужно было закрыть на замок). На любом судне есть всякие неудобно выступающие железки, которые не защитишь мягкой подкладкой и на которые легко наткнуться даже при свете, но мы знали все такие места наперечёт. Мы прибыли на свои посты немного раньше регламента, но места уже пустовали: всех офицеров с предыдущей вахты отправили в авральную команду.

Совсем скоро «Киклоп» опять набрал ход: вахта, которая занималась последствиями столкновения, кроме пары царапин на днище ничего не обнаружила, во всяком случае, ничего опасного для судна.

Я ещё на базе писал рапорт капитанам о том, что могу подстроить приёмо-передатчик аэроплана-разведчика, так, чтобы сигнал с его камер принимался более уверенно, а команды проходили на большем удалении, в том числе и в плохую погоду и в условиях повышенной ионизации атмосферы. Я почти забыл об этом рапорте, во всяком случае, расстался с надежной, что на него обратят внимание. И тут Скванак-Ан показывает мне этот рапорт и даёт указание заняться проверкой и настройкой всей электроники аппарата. Формальность ли это, просто чтобы меня чем-то занять, или есть какой-то план по разведке? Мне этого не сказали. Но я провёл добрые полвахты, ковыряясь в электронной начинке беспилотного разведчика. Кажется, мне всё удалось. Ну уж точно дальность уверенного приёма и управляемости выросла – на треть, может и больше. Я также запустил и погонял двигатель, и даже позвал одного из помощников моториста, чтобы тот его послушал. Не уверен, что капитаны слезут с меня когда-нибудь с этим ардуговым наказанием... Ох, неужели мне и в следующую вахту придётся возиться с этим аэропланом?..