Текст книги "Избранник"

Автор книги: Андрей Степаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

А на половине пути его окликнули:

– Александр Иванович!

Сашка обернулся. Возле огромной кучи снега, с лопатой в руках, стоял патологоанатом Рейнхард.

– Не меня ищете?

– Нет, Владимир Карлович! Мне терапевт нужен

– Заболел терапевт, – покачал головой Рейнхард. – Не будет его сегодня.

– А что делать? – опешил Сашка. – Мне надо срочно дядь Женины анализы прочитать.

В глазах патологоанатома блеснул острый интерес

– Евгения Севастьяновича? Вы позволите? – Сашка торопливо достал из-за пазухи стопку разноцветных листочков и сунул их врачу. Рейнхард поправил очки и с удовольствием углубился в чтение.

– Хм, интересно. Очень интересно... Ого!

– Что там? – аж заерзал от нетерпения Сашка.

– Молочная кислота, – резко посерьезнел Рейнхард, – просто невероятное содержание... Да и жирные кислоты... М-да... налицо липолиз. Возможно, распад гликогена.

– Это от наркотиков?

– Нет, что вы, – покачал головой врач, – это совсем другое...

– А что? – Патологоанатом нахмурился:

– Это не диагноз, но я бы сказал, что ваш дядюшка находился в состоянии сильнейшего, причем хронического, стресса.

– То есть?

– Ну, как вам объяснить? – поморщился врач. — Такая карта крови бывает в случае повышенного содержания адреналина. Хотя... объемы... хм, прямо скажем, запредельные... Ваш дядюшка курс адреналиновых инъекций не проходил?

– А зрачки от этого расширяются? – скорее утвердил свою мысль, чем спросил Сашка.

– Ну... – усмехнулся врач. – Это нормальная реакция на адреналин.

Сашка окинул взором взлетную полосу, представил себе эти три с половиной сотни человек с глазами мультяшных зайчиков от повышенной дозы адреналина в крови, затем подумал о Бугрове, потом в памяти всплыл Бобик, бабка в храме, набитый народом зал в Доме горняка...

«Город адреналиновых наркоманов?»

– Послушайте, Владимир Карлович, – задумчиво пробормотал он. – А может быть так, чтобы триста пятьдесят человек, безо всяких инъекций, имели в крови подобный уровень адреналина?

– Странный вопрос, – отметил врач и улыбнулся, – но, должен сказать, ничего нереального в этом нет: сбросьте триста пятьдесят молодых десантников из самолета, и вы это получите.

– Или объявите чрезвычайное положение! – подхватил идею Сашка. – Или, например, заставь поверить, что их только что коснулась длань Господня. Столько адреналина будет – ого-го!

Он уже начинал что-то прозревать.

– Совершенно верно, – подтвердил его догадку врач. – Разумеется, это ненадолго: человек довольно быстро адаптируется к однообразному психическому воздействию, и уровень адреналина понижается до нормы.

Сашка недовольно крякнул: свести в одно целое и Бугрова, и Нелю, и Бобика не получалось. Он бы руку сейчас отдал, что у всех уровень адреналина, как у дяди Жени, – запредельный. Но что их подстегивает? А главное, почему так стремительно и планомерно растет секта?

Из глубин памяти хаотично всплывало всё, с чем он столкнулся: шестая раса... нарисованный им график с четким подтверждением связи между контактом с дядькой и дальнейшей судьбой пациента. А еще раньше был обряд инициации с тысячами касаний друг друга... это вводит в транс... а что еще? Вот что может объединять Нелю и ее мужа?

«Контакты?!»

Кровь бросилась ему в лицо. Касания друг друга, поцелуи, половые отношения, наконец! В общем, контакты, контакты и еще раз контакты! Это было слишком очевидно, чтобы стать правдой. Но объясняло всё.

– Я все понял! – глотнул он.

– И что же вы поняли? – поднял брови патологоанатом.

– Я думаю, – Сашка распрямился и показал рукой в сторону пятерки людей с плакатами на куртках, – они все больны.

Врач вежливо улыбнулся:

– Не все верующие – больные люди, Саша...

– Это инфекция, Владимир Карлович, – с ужасом проговорил Сашка. – Иначе не объяснить! Они все инфицированы чем-то необычным! Чем-то, что сдвигает психику и формирует состояние хронического стресса!

Патологоанатом как-то странно на него покосился:

– Что вы имеете в виду, молодой человек?

– Вирус! Я же сказал! Что же еще?!

– Это я уже слышал, – отставил лопату в сторону врач. – Но какой вирус? Это ведь вам не Гонконг. Здесь есть свои эндемические особенности.

Он принялся говорить, что в наших местах если чем народ и болеет, то гриппом да желтухой, ну, в крайнем случае, сибиркой... Но Сашка всё более наполнялся уверенностью в своей кошмарной правоте. Он попросил медика его выслушать и начал сбивчиво, перескакивая от одного к другому, рассказывать всё, что видел за минувшую неделю.

– Я не понимаю, почему этого никто еще не заметил! – горячился он. – Женщина пропарывает себе ножом руку! Мужики считают, что в них вселилась неведомая Сила! Паршивый Бобик дерется, как чемпион Европы! Сека протыкает обе щеки! Начальник горотдела бегает за шпаной с во-от такими полтинниками! И всё это множится и множится! Без остановки!

– Может, наркотики? – предположил ошарашенный таким напором врач.

– Проверено! – рубанул воздух ладонью Сашка. – Никто из них не ширяется!

Врач растерянно развел руками:

– Может, тогда ЛСД? Она и в таблетках бывает, и даже в спорынье...

– Вот только не надо про спорынью! – заорал Сашка и, возбужденно размахивая руками, пошел на врача. – Я всю санэпидстанцию на уши поставил! Чисто! Ни спорыньи в хлебе, ни хрена!

Врач опасливо отодвинулся, и Сашка только теперь заметил, что вокруг них, метров на пятьдесят, никто не работает, а все только и делают, что присматриваются, что там у них происходит.

– Я вам говорю: это заболевание, – уже тише произнес он. – Это медицинская проблема, а не духовная...

Рейнхард отвел глаза и тяжело выдохнул:

– Если бы я мог сделать вскрытие... Возможно, мы бы и увидели характерные поражения внутренних органов... но ведь тело вашего дядюшки, как я слышал, так и не нашли?

– А то вы не знаете? – горько хмыкнул Сашка. – Да, он исчез!

– А чего вы тогда хотите? – всплеснул руками Рейнхард. – Вы же сами видите, что доказательств нет!

Крыть было нечем.

Сашка еще пытался изобрести новые аргументы, но переубедить подкованного, опытного специалиста не удавалось. Владимир Карлович совершенно точно знал, что так не бывает, а если и бывает, то вирусы подобного типа неизвестны, а если известны, то не в нашей области и даже не в нашей стране. Тела Евгения Севастьяновича, чтобы детально исследовать внутренние органы, нет, а гонять ни в чем не повинное гражданское население на исследование «неведомо чего» никто не позволит.

Впрочем, то, что инфицирование как таковое оказывает косвенное влияние на психику, пусть и с оговорками, он признавал. Понятно, что загрипповавший ребенок будет капризен и даже истеричен, а натренированный в подавлении своей агрессивности взрослый, скорее всего, свалится в депрессию.

Но Сашке этого признания было мало. Он был абсолютно уверен, что в данном случае вирус оказывает на психику не косвенное, а самое прямое воздействие. А главное, он считал, что Рейнхард не вправе отвергать очевидное лишь на том основании, что нигде об этом не написано. Но патологоанатом стоял на своем: нет фактов, значит, нет и болезни.

– Подождите, – внезапно осенило Сашку. – Вам нужно тело?

– Желательно, – буркнул бесконечно уставший от него врач.

– Я попробую что-нибудь сделать. Ждите здесь.

Сашка побежал вдоль полосы, жадно рассматривая людей с плакатами на куртках. Ему была нужна Неля.

«Инфекция вызывает перегрузку внутренних органов, – на ходу соображал он. – Отсюда стресс. Но может ли инфицирование сдвинуть крышу? А почему нет? Организм сопротивляется, активизирует надпочечники, вбрасывает в кровь всякие там эндорфины, и тогда... а, собственно, что тогда?»

Сашка резко затормозил и утер ладонью взмокший лоб. Он уже знал ответ.

«И тогда начинаются галлюцинации».

Опровергнуть только что родившуюся версию казалось невозможным. То, что тяжело и долго болеющие люди слегка «сдвигаются по фазе», он помнил по собственной бабушке. Да и свое совершенно бредовое состояние во время последней пневмонии он хорошо-о запомнил... и вообще, что такое бред, как не временный «сдвиг по фазе»?! А если организм не справляется, не знает, как бороться с новым вирусом, и болезнь перешла в хроническую стадию? Может ли из этого родиться религиозное исступление?

Сашка снова тронулся вдоль полосы.

Еще как может! Химическое сходство адреналина с мескалином, популярным в психоделических кругах наркотиком, подтверждало эту версию однозначно. Надпочечники впрыскивают адреналин, еще и еще! А потом – порог, за которым наступает психоз! Сколь угодно массовый! Только причина самая банальная. Не отравление спорыньей, как в Европе шестнадцатого века, и не самоистязания и хронический голод с недосыпом, как у «бичевалыциков», а просто вирус.

И нет никакого злого умысла в том, что они спустя две недели после первого контакта начинают видеть всякую чертовщину и хором записываются в секту! Это нормальный инкубационный период.

«Лишь бы Неля согласилась помочь!»

Сашка понимал, что надежды на эту не вполне адекватную женщину довольно зыбки, но определенные способности у нее всё-таки имеются – это он видел собственными глазами.

«Выйдет в свой „астрал“ еще раз, – думал он, – глянет, где там осталось лежать дядькино тело, и дело в шляпе! Лишь бы не отказала...»

Теперь он даже не понимал, как такая простая и очевидная мысль не пришла ему в голову раньше. Сашка прибавил ходу и вдруг увидел, как прямо перед ним на полосу выруливает знакомая черная машина.

«Черт! Этого мне еще не хватало!»

Прямо перед ним вылезал из машины... Николай Павлович Хомяков, а вслед за ним и тихий, малоприметный чекист,

– Никитин! – сразу увидел его мэр. – А ну-ка идите сюда!

Сашка неохотно подчинился.

– Это что за бардак, Никитин? – грозно поинтересовался мэр и обвел рукой взлетную полосу. – Сколько еще я должен это терпеть?!

Сашка огляделся. Повсюду, насколько хватало глаз, виднелись фигурки сектантов со все теми же оскорбительными плакатами на груди и спинах.

– Я вижу, Николай Павлович, – досадливо крякнул он. – Но только... всё еще серьезнее, чем вы думаете.

– Да куда уже серьезнее?! – с вызовом поинтересовался мэр. – Я вас еще раз, теперь уже официально, предупреждаю: если вы будете продолжать в том же духе, я вас посажу. Вам все понятно, Никитин?

Он сказал это настолько отстраненным, холодным тоном, что Сашка понял: так оно и будет.

– Да, мне всё понятно, Николай Павлович.

– Так вперед! – махнул рукой в сторону копошащейся неподалеку группы сектантов мэр. – Чего вы здесь стоите?! Идите и работайте! И чтоб через полчаса я этой гадости не видел!

Сашка заметался. Он очень хотел донести до мэра всю неоднозначность ситуации. Но он понимал: Хомякову нужно срочно разрешить вполне конкретную проблему. И ни о чем другом он слушать сейчас не станет.

– Да сажать его надо, – встрял в разговор подошедший ближе чекист. – Все они, Никитины, одним миром мазаны: что дядька, что прадед, что этот... такой же придурковатый!

– Что вы сказали? – заморгал Сашка.

– Что слышал! – обрезал чекист.

«...что дядька, что прадед... – мысленно повторял Сашка, – что дядька, что прадед...»

Он заглянул в холодные, умные глаза чекиста и вдруг ясно вспомнил, как заползал вслед за дядькой в пещеру, в которой лежал его скуластый прадед по фамилии Николаев. И как торжественно, с каким душевным подъемом дядя Женя рассказывал о тех волшебных изменениях, что начали происходить...

– Вот тебе и первоисточник, – пробормотал он. – Вот тебе и тело...

Сашка глубоко выдохнул и торжествующе посмотрел на Хомякова:

– Извините, Николай Павлович, мне пора.

– Как это? – непонимающе моргнул мэр.

– Вы же хотите их остановить? – перебил его Сашка. – Так не мешайте мне это сделать!

Мэр оторопел:

– Что?! Это я вам мешаю?!

– Всё, Николай Павлович, некогда! – резко развернулся Сашка и помчался назад, к Рейнхарду.

– Подождите, Никитин! Как это некогда?! Куда вы?!

Но Сашка уже не слушал.

«Вот тебе и первоисточник! – бормотал он. – Вот с чего все началось!»

Он бегом вернулся на то место, где оставил врача, но его там не оказалось.

– Где Рейнхард?! – кинулся он к подбирающим снег соседям.

Те смущенно пожали плечами.

Сашка судорожно огляделся и на самом краю поля заметил улепетывающего прочь патологоанатома. Бросился вслед, настиг, схватил за рукав и развернул к себе.

– Я нашел первоисточник! – торжествующе заорал он. – Владимир Карлович! Я нашел вам тело!

– Отпустите меня! – запаниковал Рейнхард. Он явно не желал ввязываться в еще одну многочасовую и совершенно бессмысленную беседу с этим вконец доставшим его психопатичным юношей.

– Не дядькино! Другое!

– Еще одно?! – дернулся и завертел головой в поисках хоть какой-нибудь подмоги врач.

– Я нашел первоисточник инфекции! – Патологоанатом собрал все свои силы и не без труда освободился.

– Ну что ж, тогда я вас поздравляю, молодой человек, – тяжело дыша и гневно сверкая очками холодно произнес он. – Я думаю, такими темпами вы достаточно быстро войдете в историю медицины.

– Я не шучу, – серьезно предупредил Сашка. – Когда вы его вскроете?

Рейнхард посмотрел на него так, словно Сашка был начинающим некрофилом.

– Это не моя забота, – одернул он скошенную набок куртку. – Есть милиция, есть прокуратура, пусть заводят уголовное дело, выписывают постановление на эксгумацию...

– И вы его вскроете?

– А куда я денусь? – с независимым видом приосанился патологоанатом. – Это моя работа.

– Тогда ждите! Я к вам еще приду! – возбужденно предупредил его Сашка, на крейсерской скорости выскочил на стоянку и подбежал к своему «форду». – В ментовку!

– Куда?! – хором удивились апостолы.

– В горотдел, ребята, в горотдел!

Лешка покачал головой и повернул ключ зажигания. А Сашка откинулся на кресло и прикрыл глаза.

«Значит, так, – думал он. – Если я честно скажу, что найденное мною тело пролежало в пещере аж с тридцать седьмого года, что они сделают? А ничего! Они подумают: ну и пусть еще с недельку полежит, ничего с ним не случится. Так? Однозначно. Значит, придется сказать, что я обнаружил тело неизвестного мужчины случайно, скажем, на лыжной прогулке, или нет: шел на сопку Силе помолиться и увидел труп – так достовернее получится... да, достовернее... лишь бы не загребли...»

– Учитель! – тряхнули его. – Александр Иванович!

Сашка встрепенулся.

– Приехали, Александр Иванович!

– Спасибо! – кивнул Сашка и выпрыгнул из машины. Здание горотдела возвышалось прямо перед ним.

Дежурный офицер узнал его сразу, едва он появился в дверях.

– Здравствуйте, – подошел к «аквариуму» Сашка.

– Здорово, Никитин... Давно не виделись... Что, соскучился?

– Где Федор Иванович?

– На выезде. А что?

– Я труп нашел.

Офицер дико на него посмотрел и тут же переглянулся с сидящими рядом сержантами.

– Дядькин, что ли?

Сашка отрицательно мотнул головой:

– Мужчина, лет сорока или чуть больше... на вид азиат.

– Ну, ты даешь, Никитин: не одно, так другое! – усмехнулся офицер. – Азиат, говоришь? Бичара, что ли?

– Не-е, – протянул Сашка. – На бича не похож. Мне кажется, он военный.

– Военный? – встревожился офицер.

– Я думаю, да, – кивнул Сашка. – У него эта... гимнастерка. И сапоги не кирзовые, а как его...

– Яловые, что ли? – мгновенно насторожился дежурный. – Как у старших офицеров?

– Точно!

– А ну-ка, зайди!

Щелкнул запор, и Сашка прошел сквозь турникет. Дежурный подал ему знак и повел за собой по коридору. Толкнул одну из дверей и заглянул:

– Шитов у вас?

«Не-ет! – аж застонал Сашка. – Только не Шитов!»

– А че надо, Сереж?

– Труп. Этот... Никитин нашел.

– Никитин?!

Дверь широко распахнулась, и на пороге вырос потревоженный капитан Шитов.

– Что за труп?

– Азиат, военный, из старших офицеров, – начал перечислять Сашка. – Гимнастерка, яловые сапоги, следов насильственной смерти не видно...

– Военный? – оторопел Шитов. – Откуда у нас военные? А где нашел?

– На Шаманке, – глотнул Сашка. – Я туда молиться пошел, смотрю, лежит. Но сапог только один...

Милиционеры переглянулись.

– А звание?

– Не разглядел, – соврал Сашка: не говорить же, что погон и не было.

– Черт! – ругнулся Шитов. – Далеко?

– Далеко, – вздохнул Сашка. – На машине не проехать. Придется пешком идти.

Милиционеры скорбно замолчали.

– Наверное, из области братва нам «висяк» подкинула, – нарушил тишину дежурный.

– Да заткнись ты! – взъярился Шитов. – Тоже мне умник нашелся! Кто его в такую даль попрет?!

Дежурный обиженно замолчал, а Шитов на секунду углубился в себя и подозрительно уставился на Сашку:

– А это не ты его?

– Бросьте, капитан, – шмыгнул носом Сашка. — Это уже не смешно.

– А то с тебя станется... сначала дядьку, потом еще кого... – Шитов почесал в затылке и повернулся к дежурному: – Значит, так, Серега, звони участковому, пусть берет машину и едет.

– Откуда у нас машина? Бугор все до единой на выезд забрал. Только дежурка и осталась...

– У меня есть машина, – встрял Сашка. – Микроавтобус. Подойдет?

Шитов снова что-то заподозрил, но ему чужой транспорт был только на руку, и он кивнул:

– Годится. Он как... скелетированный или... ну, в общем, сильно разложился?

– Да нет, – пожал плечами Сашка. – Как огурчик.

– Значит, свежий... – задумчиво проговорил капитан и повернулся к дежурному: – Тем лучше. Быстрее опознаем. Короче, Сереж, звони участковому, и вперед!

Участковый прибыл минут через сорок. Подивился Сашкиной готовности предоставить под перевозку трупа собственную машину и, разулыбавшись, забрался на переднее сиденье.

– А валенки почему не взяли? – поинтересовался Сашка.

– А что, так далеко от дороги? – насторожился участковый.

– Порядком.

Настроение у милиционера сразу упало.

– Давай ко мне в гараж заедем, – видя, что планы Учителя под угрозой, предложил апостол Лешка. – У меня как раз четыре пары лежат, еще со времен коммунизма.

Сашка охотно кивнул. Эта публика еще не представляла, что их ждет, а валенки были нужны, как ничто другое. Они съездили в гараж, и Лешка кинул в машину четыре пары огромных, сорок шестого, наверное, размера, валенок, новую телогрейку и просторные ватные брюки – для Учителя, и через четверть часа они пересекли мост через речку Шаманку. Здесь по Сашкиной команде Лешка свернул налево и некоторое время ехал вдоль реки по заметенной снегом грунтовое, но затем и эта дорога закончилась, и пришлось выводить.

– Теперь наверх, – показал рукой на сопку Сашка.

– Ты же сказал, труп на Шаманке лежит, – удивился участковый.

– Правильно, – кивнул Сашка, – на сопке Шаманка. Не на речке.

Участковый недовольно крякнул: переться в такую даль в его планы явно не входило. Лешка закрыл машину, и все четверо, периодически сочно матюгаясь, пошли вверх по засыпанной снегом тропе.

Участковый оказался для такой прогулки грузноват, и Лешке с Олегом постоянно приходилось то забегать вперед, чтобы подать ему руку, то подталкивать в зад. И единственное, что Сашка не мог не признать, мент не скулил и все «тяготы и лишения» переносил безропотно – только пыхтел.

Снегу здесь намело очень много, местами по колено, участковый всё время съезжал вниз, и они забирались на невысокую, в общем, сопку невероятно долго.

– Я на этой сопке в девяносто втором году аж четыре трупа нашел, – задыхаясь и останавливаясь на каждом слове, бормотал участковый.

– А чего так много? – так же используя каждую секунду для передыха, с умным видом вопрошал Сашка.

– Молодежь развлекалась... – садился в снег милиционер.

– Вставайте-вставайте, – выдергивал его наружу Олег. – Нельзя садиться...

– Долго еще?

– Не-е, совсем немного осталось, – беззастенчиво врал Сашка. – Можно сказать, почти пришли.

Раза четыре он даже думал, что они дальше не пройдут, но все четыре раза как-то проходили, и Сашка искренне сожалел, что эта простая догадка о вирусе и замороженном теле прадеда не осенила его еще до бурана. И когда он по расположению окружающих тощих лиственниц понял, что они наконец пришли.

И участковый, и он сам, и даже телохранители были уже на пределе.

Сашка оставил участкового сидеть в снегу, разгреб снег и обнаружил, что огромный камень уже сдвинут в сторону!

«Черт! Этого мне еще не хватало!» Сашка понимал, что это может быть и медведь, а значит, тела может в пещере просто не оказаться. Но падать духом в такой ответственный момент он себе позволить не мог.

– Готово! – крикнул он. – Это здесь! Поднимайтесь!

Несчастный участковый встал и, шатаясь и через шаг падая, добрел до округлого, темнеющего на фоне снега отверстия.

– И как я сюда пролезу?

– Раздеться придется, – пожал плечами Сашка и первым подал пример.

Он стащил с себя толстенную телогрейку, немного подумал и, усевшись на камень, стянул просторные ватные брюки. Оставшись в валенках, упал животом в снег и решительно пополз вперед.

Идти первым было жутковато: застрянешь – и будешь торчать, как Винни-Пух в гостях у кролика, пока не вытащат. Но тело прошло легко, и Сашка в считанные секунды проскользнул по узкому «предбаннику» и уже по изменившемуся воздуху понял: он внутри. Встал на четвереньки, быстро прошел около метра, как вдруг замер и почувствовал, как его волосы медленно поднимаются дыбом.

Под рукой отчетливо ощущались твердые и холодные пальцы босой ноги.

Сашка мысленно прикинул расположение пещеры. До того места, на котором более полувека пролежало тело шамана, оставалось, минимум, метра два. Но теперь оно лежало здесь! Почти перед самым входом!

– Ничего себе прикол, – стуча зубами, пробормотал он.

Перевел дыхание и, собрав остатки мужества в кулак, ощупал пространство около голой заледенелой конечности. И тут же обнаружил вторую ногу! И тоже босую...

Господи Боже! Шамана не только перетащили к выходу, но и разули! Не сам же он разулся!

– Тебе фонарик подать? – гулко отдался от пещерных стен голос участкового.

– Д-да! – глотнул Сашка и развернулся, чтобы принять фонарик.

Участковый долго возился, тяжело дышал, а потом, было слышно, постанывая, пополз по проходу.

– Держи, – в полной темноте произнес он. Сашка трясущимися руками нащупал фонарик, щелкнул кнопкой выключателя и только тогда повернулся. Посветил и охнул.

Прямо перед ним, в пятне желтого электрического света в позе плода, в какой-то нелепой длинной рубахе лежало маленькое и сухое тело дяди Жени.

«Вот тебе и Огненные Учителя! – горько подумал он. – Вот тебе, бля, и шестая раса! Господи, ну вот кто его сюда притащил?!»

– Ну-ка, подвинься, – прокряхтел сзади участковый, и Сашка прижался к стене, пропуская милиционера.

Тот пролез, аккуратно встал на четвереньки и тоже увидел Евгения Севастьяновича.

– Елки-моталки! – недоуменно произнес участковый. – Это же Никитин Е. С. У нас на него ориентировка была! А ты говорил, военный!

– А вон и военный, – показал Сашка рукой в дальний угол, на прадеда. – Они оба здесь.

– Ни шиша себе морковь! – только и смог сказать мент.

Участковый внимательно осмотрел оба тела, но никаких следов насилия не обнаружил. Одежда Евгения Севастьяновича лежала неподалеку от тела – аккуратно сложенной стопкой. Причем здесь же в кармане находилось и портмоне с деньгами и паспортом, так что ни о каком ограблении речи быть не могло. Вообще, складывалось такое впечатление, что те, кто притащил сюда дядю Женю, использовали пещеру как семейный склеп. И надетая на дядьку длинная старомодная рубаха только усиливала это впечатление.

«Если только он сам сюда не пришел...» – внезапно подумал Сашка.

– Это же твой родственник? – показал на дядькино тело участковый.

– Да.

Милиционер вздохнул и надолго задумался и только спустя две или три минуты осторожно произнес:

– Я, конечно, дико извиняюсь, но нам его отсюда не вытащить.

– Почему?

– А ты посмотри сначала на отверстие, а потом на то, как они оба лежат.

Сашка пригляделся, но в чем прикол, не понял.

– На выход! На выход посмотри! – ткнул рукой участковый. – Видишь? А теперь на коленки! Видишь, поджаты! Не разрезать же их!

До Сашки начало доходить. Скрючившиеся в позе плода тела не могли пройти в отверстие пещеры в принципе. Сюда и вытянувшись в струночку едва проползаешь...

– И что же нам делать?! – растерялся он.

Участковый тяжело вздохнул и воровато оглянулся на светлеющее пятно выхода из пещеры, за которым их ждали Олег и Лешка.

– Ну... не такое это и сложное дело. Если кое-кого... гм-гм... отблагодарить, можно без вскрытия обойтись.

– То есть?

Милиционер снова оглянулся на выход из пещеры.

– Ну посуди сам, оно тебе надо? Знаешь, сколько сейчас похороны стоят? Ты же его и не знал почти, как я слышал?

– И что?

– Можно и на месте захоронение оформить. В отдельных случаях. Спустимся, двести долларов мне отдашь, а я с кем надо поговорю.

Сашка горько усмехнулся. Участковый и понятия не имел, как много судеб зависит от этого вскрытия.

– А со вторым что будете делать?

– А тебе какая разница? Вот объявятся родственники или кто, тогда и решать будем.

Послышался скрип снега, и светлое пятно выхода из пещеры исчезло.

– Что там у вас, Александр Иванович? – Это был Олег.

– Всё нормально, Олег, сейчас выходим! – отозвался Сашка и повернулся к участковому: – Я буду настаивать на вскрытии.

Участковый страдальчески крякнул:

– Ну, как хочешь. Если тебе всё равно, что твоего дядьку отсюда по кускам будут вынимать... а то смотри, я тебе выход предложил...

Позади послышалась возня, и в пещеру вполз Олег.

– Сюда нельзя! – крикнул Сашка и увидел, что уже поздно.

– Учитель?! – с ужасом просипел апостол. Участковый насторожился.

– Да, это Евгений Севастьянович, – признал очевидное Сашка.

– Но как же?! Неля же сказала, что его забрали! – Сашка болезненно поморщился. Убивать эту детскую веру в чудеса никакого желания не было.

– Дух забрали, а тело осталось, – быстро сказал он.

– Постойте-постойте! Откуда забрали? – мгновенно сообразил, что у него уже появились первые подозреваемые, участковый.

– Мы думали, что его забрали на небо сразу после смерти, – неохотно пояснил Сашка. Участковый настороженно хмыкнул:

– Так вы что, оба знали, что он умер? – Олег горестно всхлипнул:

– Да...

– А откуда?

– Так это все знают...

– Кто все? – клещом вцепился в апостола участковый.

– Все наши, – залился слезами апостол. – Все, кто в астрал выходил...

– Чего-чего?

Сашка аж зарычал от негодования и вмешался.

– Все, кто в астрал выходил, вам сказали! – рявкнул он. – Неужто непонятно?!

Милиционер шумно глотнул и рефлекторно потянулся к кобуре:

– А ну, все на улицу!

Сашка недовольно цокнул языком и тронул Олега за плечо:

– Пошли, Олег. И это... никому из наших не говори, лады? А то расстроятся.

Олег убито кивнул, развернулся и пополз наружу.

Из пещеры участковый выползал с пистолетом наголо. Он всем своим служебным нутром чувствовал, что здесь что-то неладно. Что эти двое знают гораздо больше, чем говорят. И если даже племянник настаивает, чтобы его дядьку вынимали по кускам... В общем, ставки слишком высоки, чтобы хоть кому-нибудь доверять. Но путь оказался долгим, и, когда они спустились к машине, бедный мент был уже слишком измотан, чтобы следить еще и за этой троицей, и Сашка сумел улучить пару секунд и перекинулся парой слов с апостолами.

– Значит, так, мужики, – шепнул он, – в мелочах не врать. Кто там лежит в пещере, ты, Олег, толком не разглядел, а подумал, что это Евгений Севастьянович, лишь с моих слов. Понял? – Олег насупленно кивнул.

– А ты, Лешка, говори всё, как есть: ничего не видел, ничего не знаю, потому что снаружи стоял.

– Так оно и было, – нехотя отозвался апостол.

– А будут спрашивать, кто выходил в астрал, – Сашка на секунду запнулся, – говорите, что мы втроем. Остальных не сдавать.

– Понятно, – вздохнули мужики.

Лешка завел машину и, подчиняясь жесткому требованию участкового, повез всех в горотдел. И вот тут началось...

Захлопали двери, из кабинета вылетел Шитов, подбежали сержанты, и всех троих мгновенно растащили в разные стороны.

– Ну, наконец-то я тебя взял за хобот по-настоящему! – ликующе потер ладонью о ладонь Шитов.

– Увы, – покачал головой Сашка.

– Не понял...

– То-то и оно, что вы, капитан, просто не в курсе, – нагло ухмыльнулся Сашка. – И кстати, я официально требую тщательной экспертизы обоих тел. Я вам это дело замазать не дам.

– Чего-чего?! – опешил Шитов.

– Что слышали, капитан, – гордо поднял голову Сашка. – Вы что же думаете, я буду молчать о том, как ваш участковый предлагал мне всё это дело полюбовно решить, без шума? За двести баксов...

Шитов как споткнулся:

– Ты че гонишь, пацан?

– Не пацан, а гражданин Никитин, – нахально поправил его Сашка. – А у мэра, между прочим, к этому делу особый интерес, и не дай божок, если вы экспертизу не проведете как положено! Я, кстати, с ним только сегодня об этом говорил, можете проверить.

Шитов опешил:

– А какой у мэра... к трупу интерес?

– К трупу никакого, а вот к причине смерти о-очень большой.

– Ладно, заходи! – поджал губы Шитов и распахнул дверь кабинета. – Поговорим, раз уж ты такой информированный...

Сашка понимал, что апостолы скорее умрут, чем откажутся от оговоренной версии событий, а потому ни в чем себя не стеснял. Он прямо заявил Шитову, что никакого протокола подписывать не будет вплоть до переговоров с Николаем Павловичем Хомяковым лично. И еще раз особо подчеркнул острую необходимость детальной экспертизы обоих найденных в пещере тел, и – как можно быстрее.

Нет, Шитов, конечно, пытался угрожать, но как-то без особого энтузиазма: многоопытный капитан чувствовал, что на этот раз кто-то за пацаном действительно стоит. И наверное, поэтому к полуночи в горотделе появился смертельно усталый Бугров. Он выгнал Шитова из кабинета и грузно осел на стул напротив Сашки:

– Рассказывай.

– Всё просто, Федор Иванович, – начал Сашка. – Помните эту историю со спорыньей?

Бугров сразу нахмурился:

– Еще бы! Навешал мне лапши, а все анализы чистые.

– То-то и оно, что мы ничего там не нашли, – поддержал его Сашка, – но проблема-то с сектой осталась!

– И кого ты теперь проверить предлагаешь? – язвительно хмыкнул Бугров.

– Трупы, – кивнул Сашка и придвинулся ближе к столу он. – Что бы это ни было – ЛСД или мескалин, экспертиза это сразу покажет.

– Их еще в город доставить надо, – недовольно буркнул Бугров. – А тут еще мне сказали, их и вытащить невозможно.

– Ну... в общем, да, – не мог не признать Сашка. – Но вы можете послать эксперта на место. И, кстати сколько дней до выборов осталось?

Бугров помрачнел.

– Тем более времени терять нельзя! – с напором добил его Сашка. – Я вам точно говорю: как только мы найдем химическую компоненту религиозного экстаза, вся эта «пирамида» рухнет в шесть секунд!

Бугров задумался.

– Ладно, – наконец вздохнул он и поднялся со стула. – Сейчас иди домой, а завтра в семь утра подойдешь к дежурному по городу. Вместе поедете.

В семь утра постановление на эксгумацию трупа гражданина Никитина Е. С. и трупа неизвестного мужчины азиатской национальности было уже в руках вызванного в горотдел Рейнхарда. Владимир Карлович пребывал в совершенно омерзительном настроении.