Текст книги "Мечник Вернувшийся 1000 лет спустя. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Протоиерей (Ткачев)

Соавторы: Оливер Ло
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Гнев Сверхновой! – заорал Гаспар, и вокруг него образовалась настоящая плазменная буря.

Волны раскаленной энергии расходились во все стороны, плавя камни и испаряя воду. Такая атака могла легко разрушить все в радиусе сотни метров.

Но Гаспар не учел один фактор – он был не единственным бойцом на площади. Часть плазменной волны устремилась в сторону, где Изабель все еще пыталась добраться до раненого Голдльюиса.

– Гаспар, ты идиот! – крикнула некромантка, пытаясь выставить энергетический щит.

Но было поздно. Плазма опалила ее бок, заставив отвлечься и потерять концентрацию.

Голдльюис не упустил этот момент. Несмотря на ранения, его руки были тверды, а глаз – точен. Снайпер вскинул винтовку и выстрелил.

Энергетический снаряд пробил голову Изабель точно между глаз. Мгновение она стояла, словно не понимая, что произошло, а затем рухнула на землю безжизненной куклой.

Гаспар не заметил гибели соратницы. Он был полностью поглощен своей техникой, которая вышла из-под контроля. Плазма пожирала все вокруг, включая самого копейщика – его кожа начала обугливаться от нестерпимого жара.

– Пора это прекратить, – я поднял катану Леона над головой, параллельно земле.

Лед против плазмы – неравный бой при обычных обстоятельствах. Но сотни лет сражений научили меня, что обстоятельства редко бывают обычными.

Я сконцентрировался, направляя через клинок не просто холод, а абсолютное отрицание тепла. Не просто лед – саму сущность зимы.

Клинок засиял белым светом.

Взмах – и в плазменной буре появилась брешь. Второй взмах – и температура вокруг начала стремительно падать. Третий – и плазма Гаспара начала конденсироваться, превращаясь в обычный огонь, а затем угасая.

– Невозможно! – ошарашенно выдохнул копейщик, видя, как его самая мощная техника рассеивается.

– Для тебя – да, – согласился я и нанес решающий удар.

Клинок вошел в тело Гаспара, но не нанес обычной раны. Вместо крови из места удара хлынул холод – концентрированный, абсолютный. Тело копейщика начало замерзать изнутри, превращаясь в ледяную статую.

– Как… – это было последнее, что он успел произнести, прежде чем его губы сковал лед.

Через мгновение передо мной стояла идеальная ледяная копия Гаспара Монклера, застывшего с выражением неверия и ужаса на лице.

Я сделал шаг назад и выполнил контрольный удар. Ледяная статуя разбилась на сотни осколков, которые разлетелись по площади звенящим дождем.

– Надеюсь, меч в порядке, – я осмотрел клинок Леона.

К счастью, он не пострадал от экстремальных температур. Не люблю клинки с одним направлением. Такой точно не выдержит стойку Огненной Геенны, но Морозный Предел работает лучше обычного. Как всегда шутил Регул – я универсал, а таким в кузнечном деле хрен угодишь. Вот и приходилось искать материалы и напрягать друга, чтобы создать что-то особенное – не таскать же с собой десяток мечей под каждую технику или стойку.

Голдльюис неуклюже поднялся на ноги, прижимая руку к обожженному боку.

– Я говорил, что это мой последний поход, – проворчал он, пытаясь перевязать рану. – Теперь точно ухожу на покой.

– Жить будешь? – я подошел к нему.

– Если повезет, – хмыкнул снайпер. – Хотя «Око Разрушения» высосало из меня пару лет жизни. Но что такое пара лет для старика вроде меня, верно?

Двое оставшихся B-ранговых Охотников несмело выглянули из своего укрытия. Весь бой они провели, спрятавшись за обломками колонн, и, честно говоря, я их не винил. Против таких противников у них не было ни единого шанса. Так что в целом они поступили разумно.

– Дарион… – раздался слабый голос Зары.

Девушка пришла в сознание, но ее состояние не улучшилось. Наоборот, пламя вокруг нее стало еще ярче, а тело начало мерцать, словно готовясь взорваться в любой момент.

Я подошел к ней, но жар был таким сильным, что даже я не мог подобраться слишком близко.

– Держись, – сказал я, доставая из кармана кристалл, который забрал с алтаря Шоггота. – Сейчас попробуем что-нибудь придумать. Это место ведь так на тебя влияет, верно?

Я поднял кристалл, направляя его на Зару. Артефакт начал пульсировать в такт с ее пламенем, словно между ними установилась связь. Огонь немного утих, но не погас полностью.

– Этого недостаточно, – пробормотал я, доставая каменную табличку с рунами.

Руны на табличке ожили, засветившись тусклым голубым светом. Я протянул ее Заре.

– Используй это, – сказал я. – Возможно, оно поможет.

Девушка с трудом взяла табличку дрожащими руками. Как только ее пальцы коснулись рун, произошло нечто странное. Символы на камне начали перетекать с таблички на кожу Зары, словно живые существа. Они обвивали ее руки, поднимались к плечам, окружали шею.

Некоторое время Зара молчала, но ее лицо постепенно менялось – от боли и страха к удивлению, а затем к пониманию.

– Я… я чувствую их, – прошептала она. – Техника контроля стихий. Магия, способная укротить даже первородный огонь. Это очень необычная способность…

Пламя вокруг нее начало меняться, становясь более послушным, более направленным. Красные узоры на ее руках потускнели, а огненные крылья за спиной сложились и исчезли.

Через несколько минут огонь полностью погас, а тело Зары вернулось к нормальному состоянию. Она поднялась на ноги и крепко обняла меня.

– Спасибо, – прошептала она. – Ты спас мне жизнь.

– Не то чтобы у меня был план, – я пожал плечами. – Просто надеялся, что сработает.

Зара отстранилась и задумчиво посмотрела на руны, которые впитались в ее кожу. Постепенно они тускнели и, вполне возможно, вскоре от них не останется и следа.

– Не ожидала, что здесь можно найти камень рун с подобной техникой, – сказала она. – Вот только… Если такая техника сработала, то дело было не в этом Разломе, а в чем-то другом, – задумчиво проговорила девушка.

– Возможно, Разлом и Босс в нем просто были катализатором того, что уже было внутри тебя, – предположил Голдльюис, подходя к нам. – Как спичка для пороховой бочки.

– К слову о Боссе, – Зара перевела взгляд на меня. – Что с ним?

– Убит, – я похлопал по карманам плаща, где лежал кристалл. – Источник силы тоже у меня. Можем уходить из этого проклятого места.

Голдльюис вдруг нахмурился, оглядываясь по сторонам.

– Странно, – сказал он. – Куда делось тело Изабель?

Я тоже осмотрелся. Действительно, там, где должна была лежать некромантка, остался только темный след на земле.

– Этого не может быть, – снайпер покачал головой. – Выстрел точно достиг цели. Я видел, как пуля прошла сквозь ее голову.

– Про нее ходят разные слухи, – тихо произнес Леон, опираясь на стену храма. Постепенно ему становилось лучше. – Говорят, она избегала смерти очень много раз, так что выстрел в голову вряд ли убьет ее.

– Прекрасно, – я скривился. – Еще одна бессмертная тварь на мою голову.

– Плевать, – решительно сказал Голдльюис. – Пора отсюда убираться, пока еще что-нибудь не случилось.

Мы собрали остатки снаряжения и направились к выходу из города. Леон все еще был слаб, поэтому я помогал ему идти. Зара держалась рядом, периодически проверяя свои руки, но пламя окончательно успокоилось. Голдльюис шел позади, прикрывая отход, а двое B-ранговых охотников держались в середине группы.

По пути монстров мы не встретили – видимо, после смерти Шоггота они растеряли свою агрессию или попросту затаились.

Наконец мы добрались до места, откуда начали свой путь.

Мы шагнули внутрь мерцающего прохода во внешний мир и через мгновение оказались по другую сторону.

Нас встречала целая делегация: медики, техники, аналитики и инспектор Крестон. Увидев нас, он не смог скрыть изумления.

– Боги всемогущие… что же с вами там произошло? – спросил он, оглядывая нашу потрепанную группу. – Бартоломей и Эдмонд рассказали часть того, что видели, но… Еще бы немного и мы послали бы за вами вторую команду.

Я огляделся и увидел Эдмонда, сидящего в углу комнаты. Аристократ был тяжело ранен – его левая рука висела на перевязи, а половина лица была скрыта под бинтами. Но он был жив, что само по себе казалось чудом.

Неподалеку от него находился Бартоломей. Гигант сидел на специально укрепленной кушетке, окруженный медиками и странными приборами. Он выглядел ужасно – будто постарел лет на двадцать за один день. Все тот же мощный воин, но истощенный и ослабевший, словно не ел несколько месяцев.

– Изабель? – спросил Диккенс, на что инспектор покачал головой. – Надеюсь, она покажется, в этот раз я сделаю два выстрела!

Я достал из сумки кристалл с алтаря и передал его инспектору.

– Вот, это должно помочь закрыть Разлом.

Крестон осторожно принял артефакт, словно тот мог взорваться в любую секунду.

– Отлично, – кивнул он и передал кристалл одному из техников. – Приступайте немедленно. Этот Разлом уже начал краснеть.

Техники установили кристалл в специальное устройство, которое начало считывать энергетический отпечаток Босса Разлома. На экранах замелькали цифры и графики.

– Устройства Гильдии могут закрывать только Разломы C и B-ранга самостоятельно, – пояснил Крестон, заметив мой интерес. – Для A-ранга нужен энергетический слепок Босса. Шесть лет назад именно Риверс закрыл этот Разлом таким же образом.

При упоминании этого имени Леон напрягся.

– Господин Крестон, – сказал он официальным тоном, – мне нужно серьезно с вами поговорить.

Он понизил голос, продолжая тише, чтобы слышал только инспектор (ну, и пара человек, стоявших рядом, включая меня).

– Это касается моего старшего брата Риверса.

– О, если речь про экспедицию шестилетней давности, – внезапно подал голос Эдмонд из своего угла, – то мне тоже есть, что добавить.

Глава 14
Последствия

Инспектор Крестон окинул нашу потрепанную группу оценивающим взглядом. Его опытные глаза отметили каждую деталь: от бинтов на лице Эдмонда, до усталости в позе Леона, от моей расслабленной манеры держаться, до того, как Зара инстинктивно поглядывала на свои руки, словно все еще не веря, что огонь под контролем.

– Думаю, нам стоит поговорить отдельно, – сказал он наконец, указывая в сторону от основного лагеря. – То, что произошло в Разломе, явно выходит за рамки обычной операции по зачистке.

Мы отошли к краю полевого лагеря, где между палатками было установлено несколько складных столов и стульев – импровизированная зона для совещаний. Крестон жестом предложил всем сесть, но сам остался стоять.

– Итак, – начал инспектор, сложив руки за спиной, – двое S-ранговых охотников мертвы, еще двое тяжело ранены, а из тридцати участников экспедиции выжило всего семеро. Это не просто неудача – это катастрофа. И судя по вашим лицам, есть детали, о которых следует знать.

Эдмонд поправил повязку на руке и кашлянул, привлекая внимание.

– Если позволите, – он взмахнул рукой и вокруг нас образовался на миг купол состоящий, казалось, из теней, который в тот же миг визуально пропал, будто его и не было. Вот только магическое воздействие я все еще ощущал. Интересно. – Просто предосторожность, чтобы нас не подслушали, – пояснил Эдмонд свои действия. – Господин инспектор, я начну, – сказал аристократ, доставая из кармана небольшой блокнот. – У меня есть информация, которая проливает свет на истинную природу произошедшего шесть лет назад.

Крестон кивнул, наконец-то тоже присев и устраиваясь поудобнее. Он, как я понял, тоже оценил уровень защиты, но не собирался возмущаться по этому поводу.

– Слушаю.

– Видите ли, – Эдмонд открыл блокнот и пролистал несколько страниц, – моя заинтересованность в этой экспедиции была неслучайной. Шесть лет назад в том Разломе погиб мой двоюродный брат Альфред Кортес.

– Погиб? – переспросил Крестон. – Но в отчетах указано, что выжили трое: Риверс Монтильяр, Зара и…

– И Альфред, – закончил Эдмонд. – Именно Зара спасла его тогда. Но назвать его выжившим можно лишь весьма формально.

Зара вздрогнула, словно болезненное воспоминание всколыхнулось в ее памяти.

– Альфред жив, – продолжил аристократ, – но его разум… скажем так, он больше не тот человек, которым был. С момента возвращения из Разлома он практически не говорит, избегает людей, закрылся в своих покоях. Из него крайне сложно получить связную информацию о том, что произошло в тот день.

– И вы решили провести собственное расследование, – констатировал Крестон, с прищуром посмотрев на кланового Охотника.

– Именно. Все эти годы я изучал отчеты, анализировал любую мелочь, что связана с этим Разломом. И то, что я обнаружил после того, как оказался внутри… – Эдмонд сделал паузу, явно подбирая слова. – Мягко говоря, не соответствует официальной версии событий.

Он протянул руку в сторону и из его тени всплыл небольшой мешочек, который он взял в руки и высыпал содержимое на стол. Несколько костяных фрагментов, покрытых странными кристаллическими наростами.

– Эти образцы я взял во время нашего пребывания в Разломе. Обратите внимание на характер повреждений, – Эдмонд указал на одну из костей. – Переломы образовались изнутри наружу, что характерно для резкого замерзания жидкостей в организме. Проще говоря, кто-то заморозил кровь этих людей в венах. И лучше не спрашивайте, откуда я это знаю, – с едва уловимой улыбкой добавил он под конец.

Крестон нахмурился, взяв один из фрагментов и внимательно его изучая.

– Ледяная магия, – пробормотал он. – Но монстры в том Разломе не обладают подобными способностями. Согласно отчетам.

– Именно, – кивнул Эдмонд. – Что приводит нас к весьма неприятному выводу: эти люди были убиты кем-то из участников экспедиции. Кем-то, кто владеет ледяной магией. В экспедиции не было никого, кроме члена клана Монтильяр, кто ею обладал.

Повисла тяжелая тишина. Крестон медленно опустил костяной фрагмент обратно на стол.

– Это серьезные обвинения, Эдмонд. Вы понимаете, что говорите?

– Более чем понимаю. Но это еще не все, – аристократ перелистнул страницу в блокноте. – Изабель Ламбер и Гаспар Монклер, которые сопровождали нас в этой экспедиции, действовали скоординированно. Они систематически устраняли свидетелей, прикрываясь атаками монстров. Я уверен, что они действовали по приказу Риверса Монтильяр, ныне официально вышедшего из своего клана ради карьеры в Гильдии Охотников.

В этот момент Леон, до сих пор молчавший, резко поднял голову.

– Они действовали по его приказу, – сказал он глухим голосом. – И это не предположение. Это факт. Как и то, что именно мой брат убил всех тех людей.

Все обернулись к нему. Леон выглядел бледным, но решительным. Похоже, парень наконец-то решился действовать до конца.

– Откуда вы знаете? – спросил Крестон.

– От того древнего существа, которое убил Дарион, – Леон посмотрел на меня с благодарностью. – Когда оно захватило мое тело, я слышал все, что оно говорило. Шоггот, так оно себя называло… рассказал мне правду о том, что произошло шесть лет назад. Это существо только радовалось возможности раскрыть эту тайну, ведь понимало, что это причинит мне боль.

Парень глубоко вздохнул, собираясь с духом.

– Мой брат Риверс не просто выжил в той экспедиции. Он заключил сделку с этой тварью. Принес ей в жертву двадцать семь охотников в обмен на силу. Некоторых из них он заморозил собственными руками и притащил тела к алтарю, чтобы, по сути, накормить это чудовище.

– О Великие Боги, – прошептал Крестон.

– Шоггот предложил мне ту же сделку, – продолжил Леон. – Убить вас всех в обмен на власть. Когда я отказался, он решил использовать мое тело как сосуд. Если бы не Дарион…

Он не договорил, но и без того все было ясно.

Я спокойно наблюдал за происходящим, изредка кивая в подходящих местах. Что ж, правда наконец выплыла наружу. Всегда приятно, когда загадки разрешаются сами собой, особенно, когда для этого не нужно напрягаться мне.

– За такие преступления людей вешать надо, – заметил я, почесывая подбородок. – Или четвертовать. Или и то, и другое, для верности. Некоторые гады весьма живучие.

Крестон обернулся ко мне с тяжелым выражением лица.

– Боюсь, все не так просто, Дарион. Риверс Монтильяр – один из самых влиятельных людей в Гильдии. У него есть сторонники, союзники, целые кланы, которые следуют за ним. Если мы просто объявим его преступником и казним, это вызовет хаос.

– И что с того? – пожал я плечами. – Хаос – это естественное состояние мира. Рано или поздно все равно к нему придем.

– Дело еще и в том, – продолжил инспектор, игнорируя мой жесткий цинизм, – что у нас нет реальных доказательств. Показания Леона основаны на словах мертвого монстра. Костяные фрагменты Эдмонда могут быть истолкованы по-разному. А свидетель – брат Эдмонда – психически нестабилен.

– К тому же, – добавил Крестон мрачно, – Риверс до сих пор воспринимается как герой. Человек, который закрыл опасный Разлом ценой огромных жертв. Если мы выступим против него без железных доказательств, нас самих обвинят в клевете и предательстве.

Зара наконец подала голос:

– Что вы предлагаете?

– Время, – ответил Крестон. – Мне нужно время, чтобы собрать настоящие улики. Изучить финансовые записи, найти свидетелей, проследить связи между Риверсом и исполнителями других кланов, вроде Изабель и Гаспара. Построить дело, которое выдержит любую проверку.

– А пока что? – спросил Эдмонд.

– Пока что молчим. Никому ни слова о том, что мы здесь обсуждали. Действуем, как обычно, не привлекаем внимания. Риверс не должен заподозрить, что мы что-то знаем.

Леон сжал кулаки.

– Мне противно играть роль любящего младшего брата, но… я понимаю необходимость. Хоть Риверс и мой брат, я не собираюсь сидеть сложа руки, зная правду.

– Отлично, – кивнул Крестон. – Используйте эти чувства и свое желание узнать правду в правильном русле. Леон, вы будете нашим человеком рядом с Риверсом. Любая информация может оказаться полезной.

– Ну что ж, ребята, развлекайтесь своими интригами, – сказал я равнодушно, поднимаясь со стула. – Когда решите, что пора устроить старую добрую резню, звоните. Один хрен все всегда заканчивается дракой.

– Дарион, постойте, – Крестон тоже поднялся вслед за мной и сделал шаг вперед. – Вы же понимаете важность…

– Понимаю, – перебил я его. – Но у меня тоже дел достаточно. Меч новый сделать, например. Да и дорам накопилось штук пять неотсмотренных. Так что удачи вам в политических играх.

Уже на выходе я услышал слова Зары, и, судя по ним, девушка уже неплохо меня понимала.

– Если вы хотите о чем-то попросить Дариона, – сказала она остальным, – вам надо очень постараться, чтобы заинтересовать его.

И да, теневая защита совсем не стала для меня преградой. А вот этого Эдмонд явно не ожидал, судя по изменившемуся на миг выражению его лица.

* * *

В роскошном особняке клана Монтильяр царила тишина. Риверс спускался по мраморной лестнице в подвал, где располагалась его тайная комната – место, о существовании которого не знал никто, даже ближайшие сподвижники.

Тяжелая дверь со сложными рунными замками отворилась, пропуская хозяина внутрь. Комната была небольшой, но обставленной с изысканным вкусом. Книжные полки, заставленные древними фолиантами, старинные карты на стенах, коллекция артефактов в застекленных витринах.

Но центром всей композиции был кристалл.

Он парил в воздухе в центре комнаты, заключенный в сложную конструкцию из серебряных колец и магических стабилизаторов. Размером он был с человеческую голову, темно-синего цвета с прожилками белого света, пульсирующими в такт с неслышимым ритмом.

Риверс замер, увидев состояние кристалла. По всей его поверхности расползались трещины – глубокие, зияющие разломы, которых раньше не было. Свет стал тусклее, пульсация – неровной и болезненной.

– Нет, – прошептал он, подходя ближе. – Не может быть.

Но факты были неумолимы. Кристалл умирал. А вместе с ним угасала и сила, которую он давал Риверсу последние шесть лет. Сила, которая позволила ему стать одним из самых влиятельных людей в Империи.

Риверс потянулся к амулету на своей шее – небольшому осколку того же кристалла, заключенному в серебряную оправу. Обычно он пульсировал теплом, наполняя тело владельца мощью. Сейчас камень был холодным и почти безжизненным.

– Шоггот мертв, – понял Риверс, и его лицо исказилось от ярости. – Эти идиоты! Они убили мой источник силы!

Он прошелся по комнате, пытаясь совладать с гневом. Столько лет планирования, столько жертв – и все насмарку из-за группы неудачников, которых он послал зачищать следы.

Риверс остановился перед кристаллом, глядя на свое отражение в его гранях. Множественные отражения смотрели на него из трещин – искаженные, неопределенные, как будто показывающие возможные варианты будущего.

И вдруг он услышал Шепот.

Сначала едва уловимый, словно ветер, протиснувшийся сквозь едва открытое окно. Потом все отчетливее, проникающий прямо в сознание, минуя уши.

– Мой слуга пал…

Риверс замер, не веря своим ощущениям. Голос звучал прямо внутри его головы, полный такой мощи, что от одного звука волосы встали дыбом.

– Но это не конец, смертный. Это новое начало.

В трещинах кристалла начало формироваться нечто невообразимое. Сначала просто тьма, более глубокая, чем ночь. Затем в этой тьме заблестело что-то огромное – Глаз.

Не человеческий глаз, не глаз любого земного существа. Это было нечто космическое по своим размерам, древнее галактик, наблюдающее за мирами с безразличием бога. Вокруг Глаза простирались глубины межзвездного пространства, где плавали неопознанные формы – то ли планеты, то ли живые существа размером с солнце.

Риверс упал на колени, пораженный увиденным. Ужас сковал его сердце, но одновременно он чувствовал странное притяжение – желание склониться перед этой немыслимой силой.

– Ты жаждешь власти, смертный, – прошептал голос, и каждое слово отдавалось болью в черепе. – Я чувствую твою алчность.

– Кто… кто ты? – прохрипел Риверс, не в силах отвести взгляд от Глаза.

– Я тот, кто правил до рождения звезд. Я – Слепой Безумный Бог, чьи сны создают реальность. У меня много имен, но смертным языкам не выразить их.

Видения начали проноситься в сознании Риверса. Целые цивилизации, склоняющиеся перед алтарями из черного камня. Армии существ, не принадлежащих этому миру, марширующих по выжженным равнинам. Города, превращенные в некие биомеханические конструкции, где плоть сочеталась с металлом в немыслимых формах.

– Мой слуга Шоггот служил мне тысячи лет, – продолжал голос. – Но даже древние погибают. Мне нужен новый апостол в вашем мире.

– Я… я готов служить, – выдохнул Риверс, чувствуя, как рассудок балансирует на грани безумия.

– Покажи, что достоин. Принеси мне силу других магов. Только те, в ком есть искра, могут сослужить мне. Чем больше ты принесешь в жертву, тем больше власти получишь взамен.

В кристалле начали формироваться образы – некий ритуал. Риверс видел, как нужно чертить руны, какие слова произносить, как направлять поток жизненной энергии от жертвы к древнему богу. Все эти знания будто выжигались в его сознании, причиняя боль и одновременно даруя нечто большее…

– Сделай первый шаг, – прошептал голос, и в тоне появились повелительные нотки, которым не может сопротивляться простой смертный. – Покажи свою преданность.

Видения исчезли, Глаз закрылся, тьма рассеялась. Кристалл снова выглядел обычно, если не считать трещин. Но знания остались в голове Риверса – четкие, детальные, словно он изучал этот ритуал годами.

В этот момент дверь комнаты резко распахнулась.

– Господин Риверс! – в комнату ворвался Маркус Флинт, помощник Риверса. Невысокий, жилистый мужчина с проницательными глазами и вечно озабоченным выражением лица. – Я искал вас повсюду! Не знал, что у вас есть еще одна комната.

Маркус огляделся, отмечая роскошную обстановку и парящий кристалл. Риверс на это лишь досадливо поморщился.

– У меня срочные новости по поводу экспедиции в «Забытые Глубины». Только что прибыл информатор…

Но Риверс уже не слушал. В его глазах появился странный блеск – смесь безумия и холодного расчета. Слова Слепого Безумного Бога эхом отдавались в сознании: «Сделай первый шаг».

– Маркус, – спокойно сказал Риверс, поднимаясь на ноги.

– Да, господин?

– Ты слишком много знаешь.

Помощник моргнул, не понимая.

– Простите, что вы имеете…

Риверс взмахнул рукой, и воздух вокруг Маркуса мгновенно кристаллизовался. Ледяные иглы пронзили тело с десятка направлений, но не убили – только парализовали, лишив возможности двигаться или кричать.

– Не принимай близко к сердцу, – сказал Риверс, начиная чертить в воздухе светящиеся руны. – Ты послужишь великому делу.

Глаза Маркуса расширились от ужаса, но даже так он не понимал, что происходит. Но лед сковал его горло, не давая издать ни звука.

Риверс завершил рунический узор и произнес слова на языке, которого секунду назад не знал. Древние слова, полные силы и ужаса, заставлявшие воздух дрожать от их звучания.

Тело Маркуса начало светиться – сначала тускло, потом все ярче. Его жизненная сила, магическая энергия, сама сущность начали покидать физическую оболочку, превращаясь в светящиеся нити, которые тянулись к рукам Риверса.

Процесс был болезненным для плененного – Риверс видел это по выражению лица помощника. Но он не испытывал ни капли сочувствия. Только нетерпение от предвкушения силы.

Когда последняя искра жизни покинула тело Маркуса, плоть просто рассыпалась в прах. На полу остался лишь небольшой кристалл – темно-красный, размером с грецкий орех, пульсирующий собственным внутренним светом.

– Прекрасно, – прошептал знакомый голос в голове Риверса. – Первый шаг сделан. Теперь возьми мой подарок.

Риверс поднял кристалл, ощущая заключенную в нем мощь. Это была не просто энергия – это была перегнанная сущность Маркуса, очищенная от всего человеческого и превращенная в нечто более полезное.

– Моему апостолу нужна верная армия, – продолжал голос. – Этот кристалл поможет тебе создать ее. Используй его мудро.

Знания снова хлынули в сознание Риверса с новой порцией боли. Теперь он понимал, как использовать кристалл, как превращать обычных людей в покорных слуг, лишенных собственной воли, но сохранивших все способности.

Риверс поднял кристалл к свету, наблюдая, как в его глубинах играют красные всполохи. Затем запрокинул голову и рассмеялся – долго, безумно, пока звук не заполнил всю комнату.

* * *

Дорога домой прошла в блаженной тишине. Никаких монстров, никаких древних ужасов, никаких безумных магов – только я, дорога и предвкушение горячего душа. После нескольких дней в этом Разломе простые человеческие удовольствия казались верхом блаженства.

Когда я наконец добрался до мастерской Арии, солнце уже садилось, окрашивая небо в багровые тона. Я толкнул дверь, готовый упасть на первую попавшуюся кушетку и не двигаться часов шесть.

Но едва я переступил порог, как в меня врезалось нечто темноволосое и очень взволнованное.

– Дарион! – Ария обняла меня так крепко, что я почувствовал, как трещат ребра, а они выдерживали удары лордов-демонов! Сколько силы у этой хрупкой на вид девочки? – Ты жив! Я так волновалась, когда узнала как много людей погибло в прошлый раз…

Она прижалась ко мне, и я почувствовал знакомый запах ее волос – смесь металла и чего-то удивительно женственного. На мгновение я позволил себе расслабиться, наслаждаясь простым человеческим теплом.

Но через секунду Ария резко отстранилась, покраснев до корней волос.

– То есть, я имею в виду… – забормотала она, отводя взгляд, – если бы ты помер, мне пришлось бы ухаживать за Тенью одной. А он такой обжора, постоянно требует мяса. И вообще, кто бы мне платил за аренду мастерской?

Я усмехнулся, наблюдая за ее попытками скрыть смущение.

– Рад, что мое выживание имеет такое практическое значение, – заметил я.

В этот момент из-за верстака показалась знакомая черная морда. Тень подошел ко мне неспешной походкой, обнюхал, а затем позволил почесать себя за ухом. Высшая степень одобрения от моего четвероногого спутника.

– Ну что, блохастый, – сказал я ему, – скучал без приключений?

Тень фыркнул, что можно было истолковать как «не особо».

Ария тем временем заметила отсутствие меча у меня на поясе.

– Дарион, – спросила она настороженно, – где твой меч?

Я почесал затылок, изображая смущение.

– Ну… есть небольшая проблема. Я его вроде как… сломал.

– ЧТО⁈ – Ария подскочила, словно ее ударило током. – КАК ты мог сломать меч? Я же говорила, что он не предназначен для…

– Спокойно, спокойно, – перебил я ее, доставая из сумки трофеи с Шоггота. – Возможно, из этого можно сделать новый.

Я выложил на верстак черный Астралит, пульсирующее сердце и изогнутый коготь. Ария замерла, уставившись на материалы.

– Всемогущие боги! – прошептала она, осторожно прикасаясь к астралиту. – Дарион, это… Я никогда не видела такой концентрации энергии в Астралитах. А это что?

Она указала на сердце, которое продолжало медленно пульсировать, словно еще живое.

– Босс того Разлома оказался не особо дружелюбным, а вот его сердце может оказаться полезным, – пожал плечами я.

– А коготь?

– Тоже от него. Подумал, может пригодится. Ты в материалах разбираешься лучше меня.

Ария взяла в руки коготь, осторожно изучая его структуру. Материал был прочнее любого известного металла, но при этом легкий как перо.

– Дарион, – сказала она благоговейным шепотом, – из этих материалов можно выковать не просто меч. Это может стать настоящим шедевром. Но мне понадобится время на изучение их свойств, составление проекта…

Я достал из кармана еще один предмет – каменную табличку с рунами, которую носил с собой уже довольно давно.

– Вот, – сказал я, протягивая ее Арии. – Эта штука у меня давно лежит без дела. Может, пригодится для меча. Или, не знаю, еще куда-нибудь пристроишь.

Ария взяла табличку и ахнула. Руны на поверхности камня ожили, начав тускло светиться в ее руках.

– Это… это руна умения, – прошептала она. – Неплохая, судя по качеству. Если интегрировать ее в клинок… Дарион, с такими материалами я смогу создать оружие, которое будет работать с любым типом магии!

Глаза девушки загорелись профессиональным азартом, я хотел сказать, что магия меня не интересует, но решил, что сейчас это будет бесполезно.

– Но мне понадобится лучшее оборудование. Мой анализатор материалов слишком примитивен для таких сложных образцов. А новый стоит…

Она замолчала, кусая губу. Очевидно, сумма была внушительной.

В этот момент мой телефон издал характерный звук уведомления. Я достал устройство и спокойно взглянул на экран. Уведомление о поступлении средств на счет.

А вот Ария, заглянувшая через плечо, чуть не упала в обморок, вцепившись в меня, как падающий кот.

– ЭТО ЧТО ЗА СУММА⁈ – завопила она, указывая на экран дрожащим пальцем. – Дарион, здесь столько нулей, что я сбиваюсь со счета!

– Инспектор что-то говорил об оплате за закрытый Разлом. Видимо, это она и есть.

– Дарион… – Ария схватила меня за руку, и в ее голосе слышалось плохо скрываемое волнение. – Это очень много денег. Это ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ МНОГО денег!