Текст книги "Профессор магии на полставки (СИ)"

Автор книги: Андрей Протоиерей (Ткачев)

Соавторы: Георгий Сомхиев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

При виде меня мужчина сделал вид, что меня не существует. Я тихо хмыкнул в ответ и сел за стол, решив подождать, кто сюда ещё придет. Долго ждать не пришлось – двери открылись, и внутрь вошла молодая девушка со светлыми волосами и необычными голубыми глазами. Особенно в глаза бросались её длинные ресницы, из-за которых казалось, будто она слегка щурила взгляд.

Её заинтересованный взгляд сразу же упал на меня.

– Я так понимаю, вы новый профессор магии, обучающий студентов из тринадцатой аудитории? – улыбнулась девушка, присаживаясь напротив меня.

– Всё так. Алексей Дмитриевич Воронов, – представился я. – Профессор прикладной боевой магии.

– Княгиня Елизавета Петровна Голицына, – представилась девушка в ответ. – Преподаю дисциплины по истории магии и происхождению аристократических родов. Преподаю в том числе и в вашей аудитории.

– Я так понимаю, вы только что оттуда?

– Верно. Занятие, правда, пришлось отменить. Я их такими измученными никогда не видела. Что вы с ними сделали? – княгиня положила руки на стол и придвинулась чуть вперёд. Её взгляд выдавал крайнюю заинтересованность в ответе на этот вопрос.

– Использовал парочку сущностей тьмы и погонял по лабиринту иллюзий, ничего такого, – отмахнулся я рукой, словно говорил о чем-то незначительном.

– О, так вы знакомы с древней магией и даже можете её использовать? – в глазах княгини заиграли искорки интереса.

Что интересно, она даже не усомнилась, что я на это способен.

– Не совсем так. Я знаком с ней и умею ею пользоваться, однако каждое заклинание подгоняю под себя. Всё-таки из-за древности часть магических структур сильно устарела.

– Вы ведь не шутите, Алексей Дмитриевич? – серьёзным спросила девушка. – Я не знаю ни одного человека, который бы смог подстроить под себя хотя бы одно заклинание магии древних.

– Понимаю, они ведь используют сложные магические структуры и многосоставные заклинания. Мало кому захочется копаться в них ради сомнительного достижения результата. Однако чаще всего полученный результат можно использовать в самых разных местах. Например изучая «Теневое поглощение маны» и адаптируя его под себя, я открыл новый способ применения этой магии, – я щёлкнул пальцами, и из моей тени вышли щупальца.

Одно из них сразу потянулось к сервизу, второе к чаю, третье – к чайнику. Всего за несколько секунд всё необходимое для чаепития было разложено на столе. И всё это по сути без моего участия – лишь воля и немного магии.

– Какое… необычное применение магии, – наконец подобрала подходящие слова княгиня, что до этого завороженно глядела на происходящее. – Алексей Дмитриевич, могу я попросить выполнить мою просьбу?

– Смотря что за просьба.

– Могу я пригласить вас на мою лекцию, чтобы вы продемонстрировали то же самое моим студентам? Они не верят, что древняя магия во многих аспектах превосходит современные трактовки. Подобный пример может быть весьма показательным.

– Почему бы и нет? – улыбнулся я в ответ. – Хотя если хотите произвести эффект, лучше, чтобы я показал им другую магию.

– Развели в Академии детский сад. Сами ничего не знаете, и ещё чему-то студентов учить пытаетесь, – неожиданно заговорил мужчина, который до этого всё это время молчал.

Глава 6

– Детский сад, говорите? – хмыкнул я, решив немного поддаться на провокацию.

Почему бы и нет, если это может быть весело? Всё же я здесь не для того чтобы строить карьеру в образовании, и тем более я не стремился налаживать контакты с коллективом.

– Показали детские фокусы и делаете вид, будто что-то знаете или умеете, – недовольно фыркнул он, ставя чашку кофе обратно на блюдце. – Ещё и громко именуете себя профессором.

– Не обращайте внимания, Алексей Дмитриевич, – сказала Голицына. – Это Игорь Васильевич Чернышев, преподаватель, который ведет курсы по запретной магии и защите от тёмных заклинаний. Он любит поворчать и подискутировать.

– Боюсь, просто так оставить слова Игоря Васильевича я уже не могу, – хмыкнул я и, встав со стула, медленно зашагал в сторону мужчины. Тот сделал то же самое. – Значит вы утверждаете, что по вашему я не заслуживаю быть профессором Академии?

– Я не вижу ни одной причины называть профессором человека, который использует магию для излишней показушности, и тем более того, кто использует чёрную магию, – недовольным голосом ответил он, смотря мне в глаза.

Правда, выглядело это забавно – этот Чернышев был на полголовы ниже меня.

– Будь у меня плохое настроение, я бы ответил, что это ваши проблемы, и посоветовал бы обратиться к ректору. Он бы вам доходчиво объяснил, почему предложил мне стать профессором, – я снова ухмыльнулся и потёр подбородок. – Однако у меня отличное настроение. Свою силу на практике я доказал. Граф не даст соврать, – я посмотрел на Оболенского, но тот даже не отреагировал. Надо же, какая увлечённость делом. – То что я использую чёрную магию, разницы не имеет. Тем более я владею и другими видами магии. Значит остаются теоретические знания.

– К чему вы клоните? – нахмурил брови Игорь Васильевич.

– Всё просто. Задайте мне несколько вопросов, касающиеся магии. Если я не смогу ответить – тогда признаю, что не заслуживаю быть профессором, – в глазах собеседника заиграло недоверие в смеси с подозрением.

– Хорошо, допустим. А если ответите на все вопросы правильно, тогда что? Я должен буду называть вас профессором? – фыркнул он и сделал такое лицо, будто ему одна мысль об этом противна.

– Нет. Мне плевать, кем вы будете меня считать, как и то, что будете говорить за моей спиной, – Чернышев так сморщил лоб, что на секунду стал похож на изюм. Контроль эмоций это точно не про него. – Ну так что? Вам ведь нечего терять.

Княгиня тем временем молча наблюдала за нашим разговором и не вмешивалась. Правда, и уходить она никуда не собиралась, с интересом наблюдала за происходящим.

– Я согласен, – кивнул мужчина, и продолжил: – Представим ситуацию, что на мага нападают три врага, использующие запрещённые заклинания. Первый использует тёмную магию, второй – магию крови, третий – проникновение в разум. Кого надо убить первым для победы?

– Это не вопрос, это скорее загадка. Начнём с того, что маги, использующие разносторонние запрещённые заклинания, никогда не объединяются вместе. Взять в пример хотя бы мага крови. Если он использует запрещённые заклинания, он не станет разбирать своих или чужих. Всё же магия крови весьма специфична. Она сильна, но не разделяет союзников и врагов. С таким никто не станет объединяться. Однако решение загадки другое. У теневой магии нет запрещённых заклинаний, есть только международные законы, запрещающие большинству людей изучать это направление. Также если маг крови использует запрещённые заклинания, он не станет разбирать своих или чужих. Проникновение в разум можно расценивать как магию ментализма, следовательно, она не запрещена. Ответ – никто из них не использует запрещенные искусства. А вот дальше сам бой зависит от того, что именно они будут использовать в ходе сражения. Тут слишком много вариантов, чтобы дать однозначный ответ.

– Правильно, – недовольно цыкнул мужчина, особенно увидев довольную ухмылку княгини, но не стал отступать: – Когда маг использует заклинание, заклинание в какой-то момент исчезает. Когда это происходит?

– О, наконец-то интересные вопросы пошли, – я демонстративно потёр ладони. – Во время активации магического конструкта и после использования магии. Также оно может исчезать до нескольких раз, если это каскадное или многосоставное заклинание, поскольку заклинанию нужно полностью развеять форму, чтобы перестроить структуру, – мужчина на секунду улыбнулся, решив, что мой ответ неполный. – Само собой, это касается и контуров, если мы воспринимаем их как целостное заклинание.

– Хорошо, признаю, что-то вы знаете, – взгляд мужчины стал серьёзным, будто он до этого лишь прощупывал почву. – Почему можно наложить чары и руны на вещь, но не на живое существо?

– Кто сказал что нельзя? Можно хоть на человека наложить зачарование или руны. Только магия будет конфликтовать сама с собой, из-за чего это не имеет никакого смысла. Но не в вашем случае, Игорь Васильевич. Не знаю конкретную природу этих рун, но практически уверен, что благодаря проклятию вы не испытываете с ней никаких проблем. Стоит признать, ход довольно интересный.

Мужчина несколько секунд молчал, словно не мог поверить, что я без проблем отвечаю на каждый из его вопросов. Всё как обычно – мой молодой возраст заставил его думать, что я слишком зазнался в своих знаниях и лишь бахвалюсь. Знал бы он, сколько времени я посвящал книгам, учениям и тренировкам. Отдельное спасибо надо сказать Ворону – в начале своего магического пути он мне практически заменил наставника.

– Последний вопрос, – вырвал меня из мыслей Чернышев. – Что самое важное в охоте на тёмных магов?

– Быть самому тёмным магом, – с серьёзным лицом ответил я, подавляя всякое желание улыбнуться.

Несколько секунд длилось наше молчание, пока его не разрушил тихий смешок княгини. Следом рассмеялся я, а следом улыбнулся и сам Чернышев. Только взгляд у него ничуть не изменился.

– Я не буду доставлять вам неприятности, и буду ждать от вас того же, – холодно ответил он, после чего вышел из преподавательской, оставив меня наедине с Голицыной.

– Похоже я теперь понимаю, почему Аристарх Евгеньевич пригласил вас в качестве профессора в Академию, – сказала девушка, сначала проводив взглядом Чернышева, а затем посмотрев на меня.

– И зачем же? – с легким любопытством спросил я.

– Чтобы наполнить наши серые будни красками, – на это заявление я лишь улыбнулся.

Нет, Аристарх Евгеньевич ведёт совсем другую игру, и мне ещё предстоит узнать, как он собирается задействовать меня в своих планах. Или точнее сказать – попытается.

* * *

– Не понял… – сказал я, глядя на свой дом и чувствуя мрачную, давящую на разум ауру.

– Согласен… – протянул Ворон, передвигая лапками по земле. – Два дня прошло, а в дом уже пытались проникнуть. Явно не работники Академии пытались наполнить твой холодильник едой.

– Заметь, ни один сигнальный контур не сработал. Только блокаторы слетели, поставив защиту дома на максимум. Как раз для особых умников, решающих, что могут взломать систему с наскока, – задумчиво сказал я, потирая подбородок. – Кому взбрело в голову проникать в мой дом? Ладно бы случилось это через месяц, но два дня? Вряд ли это студенты, опыта не хватит. У преподавателей либо нет мозгов, либо…

– Это кто-то из твоих врагов, – закончил за меня мысль Ворон.

– Странно. Я работал один, с чего вдруг кому-то на меня зуб точить. Если же это кто-то из старых врагов рода, то непонятно, что они так долго тянули. В Аномалии меня было бы достать легче и проще всё скрыть, чем в Академии, где живут десятки сильных магов и ректор. Странное решение, – сказал я и покачал головой. – Похоже надо оставить защиту на максимуме и слегка её переделать, чтобы на гостей не распространялась.

С зачарованием я разобрался быстро, главное что успел до того, как ко мне в гости пришла моя ученица. Правда вместо академической формы на ней была чёрная блузка, чёрные брюки и чёрные туфли. Будто этого мало, губы и ногти тоже были покрашены в чёрный цвет. И для чего такое изменение стиля?

– Хоть у кого-то в этой Академии есть чувство стиля! – довольно прокаркал Ворон, увидев девушку на пороге.

– Благодарю за комплимент, уважаемая тёмная сущность, – тут уже я от удивления приподнял брови.

Не думал, что она его увидит. Большинство в Академии Ворона даже не чувствуют.

– Манеры – лицо человека. Продолжай в том же духе и заслужишь моего уважения… – не дожидаясь ответа со стороны девушки, я отозвал Ворона. Не хватало ещё, чтобы он тут начал разглагольствовать о своем величии.

– Проходите, Лидия Евгеньевна, – впустил я девушку в свой дом. – Присаживайтесь на диван в гостинной. Ужин я ещё не готовил, так что если проголодались, придётся подождать.

– Ничего страшного, я не голодна, – спокойно ответила девушка, и сняв обувь перед входов, вошла в гостиную и села на диван.

Я закрыл дверь и пошел следом за ученицей, сев напротив.

– Начнём с основ. Как я знаю, вы специализируетесь на иллюзии и снах. Иллюзии бывают разными, как и сны. Чтобы вас тренировать, мне нужно знать две вещи. Первое – в чём вы по своему мнению сильны, а в чём слабы. Второе – какого результата пытаетесь добиться. Исходя из этого я буду строить для вас план тренировок.

Морозова несколько секунд молчала, пялясь в пол, пока не ответила:

– Мне сложно использовать маскировочные заклинания. Всё, что касается атакующих иллюзий, даётся легко. Массовая иллюзия или сон требуют много времени на подготовку. Взлом чужих иллюзий даётся легко, если не нужно вывести союзника из иллюзии. Насчёт результата… Я хочу научиться контролировать свою магию и понять, почему она отличается от других.

А девчонка-то действительно интересная и даже рассказала куда больше, чем я думал.

– Хмх, – я положил пальцы на подбородок. – Вы упомянули о своём недуге. Я так понимаю, он связан с уникальностью твоей магии?

– Да. Понимаете… – девушка сложила ладони вместе и положила их на стол, только в глаза она всё равно почему-то мне не смотрела. – Это сложно объяснить. Мне постоянно снятся кошмары. Самые разные. В каких-то меня заживо съедают монстры. В каких-то я теряю близких на своих глазах. В каких-то погружаюсь в полное забвение. И когда я накладываю на кого-то магию сна, он начинает видеть мои кошмары. Этот процесс я не могу контролировать.

– Скажите, сколько часов в день вы обычно спите? – спокойно спросил я.

– Два-три. Редко удается поспать больше, – покачала головой девушка.

– Часто вы путаете свои сны с реальностью? – девушка резко подняла свой взгляд на этом вопросе.

– Откуда вы знаете? – недоумённо спросила Морозова.

– Это сейчас неважно. Ответьте на вопрос, – не меняя тона и выражения лица ответил я.

– Часто. Когда просыпаюсь, окружающие кажутся монстрами, призраками… Иногда всё окружение кажется тьмой, которая медленно засасывает тебя в пучины бездны. Поход в Аномалии тоже не помог решить этот недуг, – в голосе послышалось разочарование. – Приходится постоянно себя убеждать, что реально, а что иллюзия.

– Ваш отец пробовал лечить недуг целителями или всерьёз взяться за проблему?

– Первое да. Второе нет. Я у него седьмая дочь. Сами понимаете, как это бывает, – сдержанно улыбнулась она, пряча свои настоящие эмоции.

– Хорошо. Я не буду углубляться в эту тему, – поднял я руки в примирительном жесте. – Суть проблемы я понял, остальное уже не столь важно. Пока что самая большая из них – ваш сон. Если не сможете спать хотя бы по шесть часов в день, это выльется в серьёзные проблемы для здоровья. Тем более вы не сможете нормально сконцентрироваться на занятиях и тренировках. Чтобы этого не происходило, надо научить вас контролировать свои кошмары. Начнём с первого шага, – с этими словами я лёг спиной на диван. – Наложите на меня сон. Ментальную защиту я отключил, так что проблем не возникнет.

– Алексей Дмитриевич, мои кошмары очень реалистичные… они показывают глубинные страхи людей, – предостерегла меня девушка.

Зря она так. Мне наоборот теперь интереснее на них взглянуть.

– Я знаю, как работают кошмары. Со мной ничего не случится. Ваша задача – напугать меня и заточить в кошмаре. Используйте все средства, что у вас есть, – с этими словами я закрыл глаза, давая себе погрузиться во тьму.

Прошла секунда, две, три, и вот наконец я почувствовал, как в тело проникла чужеродная мана.

Открыв же глаза, я увидел беспросветную тьму – момент перехода я не почувствовал, что говорит о силе Морозовой. Я не ощущал тела, не мог сдвинуться с места. Всё что я мог, так это размышлять.

«Правильно. Самый большой страх любого существа – неизвестность. Она пугает сильнее всего, потому что не понимаешь, чего ждать и как действовать», – послал я мысль девушке, ведь она контролировала это состояние.

А затем я стал посылать короткие магические волны вокруг себя, которые кольцами расходились по тьме, пока на пятое кольцо я не почувствовал искомый отклик.

Сразу же за этим передо мной появилось двухметровое гуманоидное демоническое существо, чем-то напоминавшее минотавра. Только у этого вместо человеческих рук были длинные когти на насекомоподобных конечностях, которыми он меня атаковал. Я даже не стал уворачиваться, и атака прошла сквозь меня.

Через секунду я сконцентрировал ману в том месте, откуда почувствовал отклик, и «взорвал» её. Нас моментально вырвало в реальность. Очнувшись ото сна, я увидел удивлённое лицо Морозовой, которая явно не ожидала, что я смогу так легко и относительно быстро выбраться.

– Я не понимаю, Алексей Дмитриевич. У вас вообще нет страхов? – удивлённо спросила она, в этот раз смотря прямо в глаза. – Это ведь невозможно, если, конечно, у вас не редкое психическое заболевание.

– Инстинкт самосохранения у меня на месте. Ваши чары сна не сработали на мне, потому что я умею контролировать свой страх. Другими словами отключать его тогда, когда мне это нужно. Сейчас я вам продемонстрировал его эффект. Вы попыталась атаковать меня кошмаром, но это не сработало, мои потаённые страхи не отозвались. Поэтому вы использовали стандартные приёмы – сначала неизвестность, потом монстра, потому что поняли, что сейчас я выберусь из ловушки.

– Всё так, Алексей Дмитриевич, – кивнула девушка и снова упёрла взгляд в пол. – Прошу прощения, если не оправдала ожиданий.

– Вы пришли сюда учиться, так что выше нос. Невозможно научиться чему-то сложному с первого раза, – улыбнулся я Морозовой. – Пока есть стремление, своей цели вы достигните. А сейчас ложитесь на диван и попытайтесь уснуть. Я проверю, какие кошмары вас мучают.

– Хорошо, Алексей Дмитриевич, – не стала отпираться девушка, легла на диван и закрыла глаза.

Ей хватило всего минуты, чтобы погрузиться в глубокий сон. Удивительное доверие, пусть даже к профессору в Академии. Всё же меня студенты совсем не знают и у меня нет никакой репутации. Что это – отчаяние или интуиция?

– Ворон, твой выход, – обратился я к фамильяру.

– Сначала прогоняешь, потом помощь просишь… Эх, мало я с тебя энергии беру, – недовольно пробурчал он, но крылья свои протянул, помогая мне проникнуть в разум девушки.

Когда я открыл глаза, то по первому впечатлению оказался в филиале ада. В лёгких бушевал пожар, кругом бурлила и реками текла лава, вдалеке извергались вулканы, а по земле бродили демоны. Не как минотавр, нет. Краснокожие, с рогами и жуткими мордами, с трезубцами в руках.

Посреди этого кошмара находилась Лидия. Её колени дрожали от страха, но вот взгляд был безмятежным, словно ей уже плевать, что случится.

– Вот значит куда копать, – сказал я и, щёлкнув пальцами, призвал своих живых теней. Нет, они не выглядели как я – лишь копировали фигуру да были одеты в плащи с глубокими капюшонами. – Убейте всех.

Увидев меня, девушка встрепенулась и инстинктивно побежала в мою сторону, ища защиту. За её спиной сразу же возник демон и попытался схватить Морозову. Как бы не так.

Я снова щёлкнул пальцами и оказался прямо перед уродливой мордой демона. Тот пыхнул дымом из своих ноздрей, и… Всё. Я безо всяких проблем схватил его за шею и взорвал голову. Бездыханное тело рухнуло вниз.

Мой взгляд упал на Морозову. Её лицо словно кричало: «А что, так можно было⁈».

Мои тени убивали демонов одного за другим. Те оказались беспомощны против их силы. Мне даже не пришлось лично напрягаться. Вот что значит кошмар, в котором при должном умении можно всё.

– Запомните, Лидия Евгеньевна. Это вы хозяйка кошмара, а не наоборот. Они не могут причинить вам вре… – я запнулся, увидев, как из глаз девушки вырвалась темно-фиолетовая дымка.

Взгляд девушки стал неестественным, зрачки сузились как у кошки. Все демоны вокруг в одно мгновение исчезли, превратившись в пыль. По коже прошёлся могильный холодок, ноги обвил странный черный туман. Я посмотрел вниз, и оттуда на меня словно кто-то посмотрел.

Это стало ошибкой. Морозова сорвалась с места и набросилась на меня, повалив на пол и начав высасывать энергию из тела.

Глава 7

– Похоже проблема куда глубже, чем я думал, – мягко улыбнувшись, произнёс я и, щёлкнув пальцами, переместил своё тело за спину девушки.

Пусть я и находился в её кошмаре, контролировать его она не могла. В таких случаях перехватить контроль над ситуацией вообще не составляло труда. Особенно, когда у тебя запас маны многократно больше.

Увидев, куда я переместился, Морозова вновь бессознательно бросилась на меня, однако в этот раз её остановили мои тени. Она пыталась выбраться из плена и превратиться в чёрный туман, но всё никак.

– Говорю сразу – эта чёрная энергия мне незнакома, – появлению Ворона я ничуть не удивился. Он ведь помогал мне проникнуть внутрь иллюзии. – Непохожа она на проклятие. Скорее, кто-то из наших оставил свой след на её разуме. Причем кто-то очень могучий, на уровне меня. Даже не знаю, повезло твоей ученице или нет. Что будешь делать с энергией?

Передо мной стояло два варианта. Первый – я мог удалить всю энергию тьмы из её тела, и тогда Морозову перестанут терзать кошмары. Второй – научу контролировать эту энергию, помогу подчинить фамильяра, и тогда она станет очень могущественным магом своего поколения. Её ранг с A резко перескочит на S или даже выше. Интересный эксперимент будет, неправда ли?

– Это не мне решать, а ей. Она с этой энергией много лет живёт, несколько дней для раздумий хуже не сделают. Тем более, если я извлеку всю энергию, обратного пути не будет, да и сама моя подопечная ослабнет как маг. Давай для начала запечатаем эту энергию, а там уже видно будет.

– Печать Соломона придется ставить. Тариф ты знаешь. Ещё сверху мне за вредность накапать придется, – весело прокаркал Ворон.

– Размечтался, за вредность ему подавай. Вот когда будешь летать в кондитерскую за тортиками для меня, тогда и подумаю о «вредности», – сказал я и принялся создавать магический конструкт.

Одно для меня осталось под вопросом – почему эта энергия отреагировала именно на меня? Будь иначе, её бы давно обнаружили в теле. Не шарлатаны же лечили княжну всё это время.

* * *

Когда Морозова согласилась на тренировки с новым преподавателем, она не слишком надеялась на результат. До этого к ней приходили целители и маги иллюзий, которые в этом направлении разбирались куда лучше студентки, но никто не мог ей помочь. Даже Зарецкая, считающаяся одной из лучший магов иллюзий, и та опустила руки, сказав, что не в силах помочь девушке.

Она уже успела смириться со своим недугом. Единственное, чем поначалу заинтересовал её Алексей Дмитриевич – древняя магия. Он точно использовал для их тренировок лабиринт иллюзий, о котором она читала в старых рукописях. Его часто упоминали как одну из могущественнейший ловушек даже для опытных магов с сильной ментальной защитой.

Само собой, она встретилась с сильно ослабленной версией заклинания, но как факт, этот человек мог научить её чему-то полезному и помочь овладеть своей магией. Попытка не пытка, как говорится.

Лидия давно привыкла, что у каждого человека есть свои страхи. Свою магию она применяла много на ком, и не только на своих одногруппниках. Даже у Ирины Владимировны оказались свои страхи, которые, впрочем, она безо всяких проблем развеяла.

Когда она не увидела у Алексея Дмитриевича страхов, то побоялась представить, через что он прошёл. Внутренних опасений и страхов нет только у того, кто с рождения не может его испытывать или кому уже нечего терять. Однако новый преподаватель не подходил ни под первую, ни под вторую категорию.

Удивление лишь усилилось, когда он проник в её сон. Леденящий душу ужас, который она постоянно испытывала в сердце, неожиданно куда-то исчез, когда он телепортировался прямо перед ней и защитил от демона.

В тот же самый миг она почувствовала, как что-то тёмное, холодное, когтистое расползается внутри его тела. Девушка пыталась закричать, но её рот не двигался, как и само тело. Страх с каждой секундой нарастал, сердце сжималось всё сильнее, как вдруг всё закончилось. Она открыла глаза и увидела перед собой озеро. Вокруг него росла трава, а рядом в воздухе кружились бабочки.

Да, это их родное озеро. В детстве мама всё время водила её сюда. Она босиком гуляла по траве и искренне улыбалась, гоняясь за бабочками со своим сачком. Затем вместе с мамой они накрывали пикник, ели вкусные бутерброды и разговаривали обо всём подряд. Затем мама рисовала местные пейзажи, а Лидия завороженно наблюдала за водной рябью.

Как же ей хотелось вернуться в те безмятежные, спокойные времена…

Глаза девушки резко открылись, и первое, что она увидела над собой, это потолок. Быстро сев и оглядевшись, она поняла, что лежала на кровати, укутанная в одеяло. И что самое странное – вечная усталость куда-то исчезла. Вместо неё появилась давно позабытая бодрость. Словно Лидия наконец-то отоспалась, спустя мучительные восемь лет жизни.

Так, а сколько она вообще спала? Разве она не уснула на диване? И почему на улице солнце светит и птички поют?

От этих мыслей у Лидии закружилась голова и разболелся живот. Хотя последнее, скорее, из-за голода.

– Лидия Евгеньевна, я слышу, что вы проснулись. Спускайтесь, иначе на занятия опоздаете, – голос преподавателя быстро привел её в себя.

Она спокойно вышла за дверь, спустилась вниз, ориентируясь на звук, и придя на кухню, увидела гору приготовленной еды. Овощные салаты, бутерброды, макароны, пироги, супы, жареное мясо, тушёное мясо, рыба…

– Я не знал ваших вкусовых предпочтений, поэтому приготовил всё что было в доме. Только десерты не трогайте, не хочу, чтобы была нарушена композиция, – взгляд девушки упал на семь порций самых разных чизкейков. Её новый преподаватель такой сладкоежка?

– Алексей Дмитриевич, могу я узнать, что случилось и сколько я проспала? – поинтересовалась она, увидев, как парень держит в руках пустую тарелку с крошками от хлеба.

– Где-то пятнадцать часов. Вы не стесняйтесь, завтракайте, вам много сил понадобится на занятиях.

Несколько секунд она стояла столбом, не в силах переварить услышанное. Пятнадцать часов? Да она в жизни столько не спала. Это что получается, с её недугом покончено? И увиденное озеро было не воспоминанием, а сном?

– Вы всё равно спросите, поэтому отвечу наперёд, – голос преподавателя помог ей оторваться от мыслей. – В вашем теле находился осколок стихийного проявления магии тьмы. Она влияла на ваше ядро маны, и поэтому вы видели кошмары. То, что ваши иллюзии накладывали кошмары на других, – побочный эффект. Я эту энергию временно запечатал. Без неё вы сильно ослабнете как маг, но кошмаров видеть не будете. Если я её открою – кошмары начнутся вновь. Однако эту энергию можно подчинить и заключить контракт с тем, кто повинен во всем произошедшем. По какому пути идти – выбирать вам. Обдумайте решение, а дальше решим, как поступить. Главное не…

– Простите, Алексей Дмитриевич, но я вас прерву, – Лидия решила показать всю решительность, какая у неё только была. – Я безмерно вам благодарна за помощь. От своего имени я говорю, что никогда не забуду вашу помощь. Однако, если я смогу отомстить той твари, из-за которой от меня отреклись близкие мне люди, потому что боялись моих кошмаров, то я выбираю второй вариант. Я понимаю, что это звучит эгоистично, особенно после того, как вы мне помогли, но пожалуйста… – девушка сама не заметила, как из ее глаз потекли слёзы. – Простите.

– Тут не за что извиняться, Лидия Евгеньевна, как и не за что благодарить. Я помогаю вам стать сильнее, а вы помогаете мне. Для меня то, что случилось с вами, было познавательным опытом. Раз уж вы так решительны, то вечером продолжим тренировки. А сейчас вытрите слезы, они неуместны на лице такой красавицы, и позавтракайте, – улыбнулся преподаватель, и с помощью своих странных теней подал ей платок.

– Спасибо, Алексей Дмитриевич, – сказала Лидия, забрав платок и аккуратно вытерев им пару капелек слёз.

– Слёзы не украшают девушку, – внезапно на её плече оказался Ворон. Правда при этом она совсем не почувствовала его веса. – Выше нос, девушка. Вы решили пойти по трудному пути, а это заслуживает уважения.

– Он серьёзно говорит, – сказал Алексей Дмитриевич, забирая тенями с кухни один из чизкейков. – Меньше десяти человек заслужили его уважение, так что это достижение.

На это заявление девушка радостно улыбнулась, впервые за долгое время почувствовав себя хорошо, словно за раз избавившись от всех тревог, терзающих её сердце. Оставалось только закрепить результат.

* * *

Не думал я, что пригласив Морозову на дополнительные тренировки, все обернётся таким неожиданным образом. Бывают в жизни сюрпризы, что тут ещё скажешь.

Сильнее всего меня, пожалуй, удивила решимость в её глазах. Если бы не эта деталь, я бы отказался её так сразу учить. Сейчас же мне самому стало интересно узнать, на что она станет способна после всех тренировок.

Это на самом деле было очень странным для меня чувством. Я не чувствовал привязанности к своей ученице, но при этом испытывал… гордость за неё? Не совсем подходящее слово, пожалуй, но ближе по смыслу ничего не придумали.

Должно быть об этом говорил Аристарх Евгеньевич, когда мы встретились вчера с ним в коридоре. Похоже, намекал, что рано или поздно я сам привяжусь к этим студентам и буду гореть желанием сделать из них сильнейших магов Академии.

Он явно недооценивает мою лень.

Так, сегодня по плану сходить в Академию, наболтать там чего-нибудь, чтобы вскипятить мозги юных аристократов, а там можно будет в алхимическую лабораторию сходить. Надо хотя бы посмотреть, какое там оборудование, и какие материалы хранятся на складе. Ещё с графом Оболенским бы встретиться, поговорить насчет ежедневных тренировок, а то разминки мне мало. Надо будет своих учеников тоже туда привести – пусть смотрят, как сражаются настоящие маги в полную силу.

В тринадцатую аудиторию сегодня я пришёл, как и планировал, последним. Та же Морозова успела сменить одежду и нанести новый макияж. Моё «опоздание» не ускользнуло от студентов, и они тут же принялись шептаться между собой. Правда, на эти шепотки я не обратил никакого внимания.

Подойдя к своему столу и сев за кресло, я громко произнёс:

– Итак, мне понадобятся пять добровольцев для сегодняшнего занятия. Трое добровольцев у меня уже есть, – я взглядом посмотрел сначала на Алеева, затем на Громова, и в конце на Фролову. Те всё поняли без слов. – Нет, Лидия Евгеньевна, вы сегодня только наблюдаете.

– А почему ей нельзя? – обратился ко мне Алеев, бросив быстрый взгляд на девушку, что подняла руку, на что я едва сдержался, чтобы не закатить глаза.