Текст книги "Попадос и два ствола 3 (СИ)"

Автор книги: Андрей Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Кстати, давай поподробнее об иностранцах поговорим, – предлагает полковник, – об этих корейцах, индусе, да и о немцах неплохо бы твое мнение услышать. А то твой друган азиатский совсем не хочет беседу поддерживать, почти все время молчит, только и талдычит, как партизан – «да», «нет» и всё. Боится он нас, что ли? И подружка – ему под стать. Или это ты им темнить приказал?

Усмехаюсь. Молодчик Хэ Вон, что сказать!

– Да, зачем мне? Какие от вас секреты? Боится, наверное. А что конкретно тебя интересует, Владимир?

Рано еще карты раскрывать – тут сейчас, как минимум пять человек лишних. Позже.

– Да, всё меня интересует! Как…

Его вопрос прерывает долгожданный знакомый «трах-тибидох» с улицы.

– Есть! – я вскакиваю, – Не обманули, раздварасы. Вот и пряники подъехали! Пошли смотреть, пока все не растащили!

…С провисшего от воды низкого неба, похожего на старую и грязную половую тряпку, величественно опускается ослепительно белый парашют с болтающимся на стропах контейнером.

Большим! Даже очень! Таких мне еще не доводилось видеть, а тем более получать.

Народ шустро сбегается со всех поселковых углов и закоулков, разноголосо гудит проснувшимся осиным гнездом и строит прогнозы.

– Сука, гадом буду, если там не танк! – внезапно заявляет Витя, – Бл@дь, хоть бы танк! Дайте мне танк, а! Ну, пожалуйста! Я вам все прощу!

– Окститесь, ваше благородие, для танка упаковка маловата будет.

– Да, сам вижу, – отставной капитан горестно вздыхает, – Это я из суеверия прошу побольше, тогда может хоть минометик дадут. Два!

Контейнер не спеша опускается почти точно в центр бывшей рыночной площади. Почему – бывшей? Ну, так, а какая сейчас торговля-то? Все ценное имущество на время войны национализировано, а барахло и даром никому не нужно.

Зычным окриком комендант очищает пространство вокруг места приземления. Подхватываем дар небес и волоком тянем к штабу. Тяжесть ноши греет душу и вселяет пока непонятные надежды на перемены и победу!

Тьфу, тьфу, тьфу. Только бы не сглазить…

*Гук (англ. Gook) – разговорное слово, означающее (презрительно) болван, деревенщина – пренебрежительное прозвище азиатов(чаще всего вьетнамцев) в американском военном жаргоне.

Глава 12

Отставного капитана Рудаева, похоже, вот-вот кондратий обнимет. Мы всерьез рискуем остаться без своего полевого командира.

Подрагивающей рукой Витя хватается за флягу со спиртным, отхлебывает и аж приплясывает. Того и гляди, сейчас еще и чечетку бить начнет.

– Что это с ним? – спрашивает только что вошедший Олег, задержавшийся на площади.

– Ебн…лся, – ровным и бесцветным голосом поясняю я.

– А что случилось? Ерунду прислали? Надежды рухнули? – помертвев лицом, тревожится наш очень хозяйственный завхоз.

– Нет. Наоборот. От счастья.

И хотя внешне я невозмутим, как индеец, но внутри меня также бушует настоящий ураган страстей.

– Ну, и что там?

– Джек-пот сорвали. Да, ты сам посмотри, – киваю на небольшое, смежное с залом помещение, где лежит только что распакованный бонус.

Человек-бульдозер устремляется туда. Присутствующий народ, уже более менее эмоционально «переваривший» содержимое контейнера, с неподдельным интересом замолкает и ждет реакции Олега. После нескольких секунд режима полной тишины, столовая до самого потолка заполняется победным ревом боевого слона, после трехлетнего воздержания, забравшегося на самку.

Витя, меж тем, приходит в себя и кажется снова становится относительно адекватным. Хотя, в глубине глаз капитана Рудаева все еще горят огоньки безумия. Ох и не завидую я теперь «гукам».

– Фух-х! – шумно выдыхает Витя, снова приложившись к фляге, – Вот это меня торкнуло! Братцы, да мы ведь теперь «цари горы»! Нет – мы просто полубоги! Это же – оружие судного дня, парни! Это…

– Ну, всё – остынь, – опасаясь, что наш полевой командир снова уйдет в страну грёз, осаживаю бурю его восторгов и предлагаю, – Давай-ка, лучше нам, пиджакам гражданским – поподробнее тактико-технические характеристики изложи, ну и горизонты возможностей применения этих вундервафель.

– Да, с радостью! – расплывается в улыбке Витя, – Значит, слушайте сюда, дети мои! С этого момента мы имеем на вооружении пулемет Калашникова модернизированный. В количестве трёх штук. Данный аппарат принят на вооружение в 1969 году, заменив собой ПК – он же, пулемет Калашникова. Применялся практически во всех войнах и конфлик…

– Виктор, давай обойдемся без экскурсов в историю. На кой оно им? Если кому будет интересно – после расскажешь, – басит полковник.

– Услышал, – кивает разведчик, – Это меня с радости несет. Прошу понять и простить. Значит так: теперь в нашем арсенале три пулемета Калашникова модернизированных – еще раз земной поклон нашему уважаемому и сверхвезучему Коту…

– Да, изыди уже, демон бешеный. После твоих пылких объятий ребра до сих пор стонут. Был бы на Земле – на рентген пошел бы, – кривлюсь я.

– Да ладно тебе, Котяра ты мой дорогой. Это я от полноты чувств.

– Ну, ты давай, его еще жениться позови, – ехидно вставляет Жорик.

– Так, ладно всё. Собрался… Пулемет Калашникова – крайне эффективное, простое, надежное и неприхотливое оружие. Вес аппарата семь с половиной килограммов. Калибр – 7.62. К каждому прилагается по дополнительному сменному стволу, а также по два короба на сто патронов и два на двести. Общим весом двадцать четыре кило, докладчик переводит дыхание, – А так же НСПУ!

– Чего сказал?

– Ночной стрелковый прицел универсальный, – расшифровывает капитан, – Бесподсветный.

– И как хорошо в него видно? – интересуется Федор.

– Метров на триста пятьдесят не промахнешься – если стрелять умеешь. Боевая практическая скорострельность аппарата – двести пятьдесят выстрелов в минуту. Прицельная дальность – тысяча. Ленточное питание. Замена нагретого ствола производится примерно через четыреста выстрелов. Ну, это если бой интенсивный и прямо на «расплав» поливать.

– А от «Вепря» патроны к данному чуду подойдут? – интересуюсь я, – а то уж больно лихой расход боеприпасов получается.

– Да. В общем, сегодня мы поднялись сразу на несколько уровней выше, парни, – резюмирует Витя, – Осталось только к ним пулеметчиков с опытом найти. Проверенных и надежных. На две машины. Один я сам юзать буду.

– Второй тоже есть, – подает голос Олег, – я в армии пулеметчиком был. Только с прицелом дел не имел.

– Отлично, – Витя расплывается в широченной улыбке, – Я тебе все покажу и расскажу. Кому попало, я такую ценную вещь не доверю. А то схватит «мою прелесть» и ищи его свищи – это же в здешних условиях просто… просто… – так и не подобрав подходящий образ, капитан Рудаев машет рукой, – Ну, в общем, вы поняли. Так что, если не найду готового третьего стрелка из тех, кому можно полностью доверять – придется ускоренно обучать кого-то из вас.

– Ну, теоретически и я могу, – хмыкает комендант.

– Нет. Не царское это дело, – категорически мотает головой Виктор, – На тебе весь поселок, а ты, как молодой, будешь с пулеметом бегать.

– Ну, вы с Олегом тоже далеко не пионэры, – усмехается полкан, подзакусив ус, – а ты, так вообще, мой зам по боевой.

– Ну, вот я и буду своим делом на передке заниматься, – парирует отставной капитан.

– Ладно – делай, как знаешь, – соглашается Забара.

– Кот, не желаешь одним из аппаратов овладеть? – предлагает капитан.

– Да нет, – быстро поразмыслив, отказываюсь, – Поучусь я, конечно, с удовольствием. На всякий случай. А привязываться к нему на постоянку не хочу.

– Я могу, – отзывается из угла Георгий-великолепный.

– Отлично, – потирает ладони Виктор.

Фыркаю про себя. Жоржик за пулеметом точно на своем месте будет. Этому маньяку одержимому – только дай побольше кровушки пустить. Неважно кому. Раздварасы-экспериментаторы, прямо, как специально для него подарок выбирали.

Да чего уж там, для всех нас – это, без преувеличения, просто царский подгон! Даже, не побоюсь этого слова – воистину божественный дар!

Хотя, если разобраться – и достижение ведь тоже нехилое. Шутка ли – первым обнаружить присутствие иной цивилизации.

Но ведь произошло это совершенно случайно, а не в результате целенаправленного поиска.

Ну и что? Результат рулит!

Может я и правда невероятно везучий?

Интересно, а почему выбрана именно цифра три? По числу участников похода в горы?

И еще, сдается мне, что устроителям этого эксперимента, не слишком нравятся агрессивные действия корейцев.

Может раздварасы хотят, чтобы мы держались в определенных рамках и не устраивали тут полномасштабных междуусобных войн? Ну, а настолько массовые баталии и затяжные конфликты идут в разрез с их планами?

А что, вообще, у них в планах?

Тьфу ты – опять я пытаюсь постичь непостижимое! Будем жить – увидим…

– Слушай, Кот, а за какие подвиги тебе такое счастье привалило? Ну, не за корейцев же или индуса мычащего.

– За эпические, Володя.

Забара глянул остро и недоверчиво, но смолчал.

Больше того, взгляды многих из присутствующих, словно прожекторы скрестившиеся на моем безмятежном покерфейсе, были не менее остры и недоверчивы. А еще в них мне почудился нескрываемый укор.

Мля, да что я до сих пор шифруюсь-то? Вокруг же все свои. Друзья и боевые товарищи! Проверенные и надежные.

Почти все!

Делаю круглые глаза и показываю коменданту, что мне есть, что сказать, но только для узкого круга.

«Ну, так выкладывай. Чего кота тянешь»? – так же, взглядом предлагает Забара.

Подняв брови, первожу взгляд на его адьютанта и «батюшку – замполита».

«Да брось ты. Они свои» – кривит губы Забара.

Ответно морщу рожу в кислой гримасе и качаю головой: «Ну, нет, так – нет. Тогда отстаньте от меня».

«Да, черт с тобой, хорошо», – «отвечает» Забара, пожав мощными плечищами, и отсылает «заполита» – успокоить толпящийся у штаба народ, который очень жаждет узнать, что же было в посылке. Рассказать им, что получено большое количество боеприпасов и медикаментов. Нельзя чтобы инфа о пулеметах расплылась по поселку раньше времени. А то, неровен час, так и до врага доплывет. Ну, а "бройлера" Валеру озадачивает поручением произвести немедленную проверку восточных позиций, по какому-то надуманному предлогу.

В свою очередь, я запрягаю оруженосца сгонять к бейбе, за своим рюкзаком. Нет – Сашке я полностью доверяю, но уж больно молодость склонна к излишнему бахвальству и постоянному утверждению собственной значимости. Особенно перед противоположным полом. Решит рисануться перед Яной степенью крутости и своей посвященностью в серьезные дела, да сам не заметит, как «под большим секретом» – все своей подружке и разболтает. Ну а, что неминуемо будет дальше – думаю объяснять никому не надо?

…Оглядываю комнату. Теперь здесь остались только самые ближние и свои – никого лишнего.

– Так, братцы, прежде чем мы продолжим с пулеметами – я должен сделать заявление. Важное. Очень важное. У меня для вас есть еще новости. Может быть, самые главные, за все время нашего присутствия здесь. Присядьте, кто стоит.

– Ого. Интрига! Раньше ты был женщиной? – в своей манере пытается хохмить Жоржик.

– Да заткнись ты, – предлагает недочегеваре Федя-Мустанг, по моему тону и выражению лица, явно понявший, что речь пойдет о чем-то экстраординарном и слишком серьезном:

– Говори, Кот…

Хмыкаю, качаю головой, набираю полную грудь воздуха… и говорю!

По окончании моего рассказа в зале повисает густая и плотная пелена абсолютной тишины. Даже Георгий сидит заткнувшись и только поглядывает с легким недоверием.

Снова отсылаю прочь Александра, уже прискакавшего с моим рюкзаком.

Достаю из него записку, оружие Ракаара и переговорное устройство. Пускаю по рукам.

Наблюдая различия в приоритетах среди своих товарищей – невольно ухмыляюсь.

Отставной капитан с Джорджем голодными коршунами налетают на ствол и начинают засыпать меня вопросами о его характеристиках и принципе работы. Любознательный Федя крутит в руках и напяливает на голову средство коммуникации и тоже активно интересуется, может ли и он, при помощи этого устройства пообщаться с представителем внеземной цивилизации.

Забара овладевает запиской и, приподняв бровь, внимательно вникает в смысл послания экспериментаторов. На три раза он её точно перечитал. Если не на четыре. Ну да, господину градоначальнику по должности положено быть стратегом.

Не определившийся Олег мечется между ними всеми. Пытается одномоментно объять необъятное.

– Ну, так чего, Кот? – нетерпеливо переспрашивает Мустанг, – На меня-то эта штука среагирует?

– Да, откуда я знаю? Думаю, что да. Почему – нет? Прямо сейчас и проверим. Давайте, позовите уже Ракаара. И моих корейцев. Они полностью в теме – и нечего из них зеков делать.

– Да никто твоих приятелей, ни в чем не ограничивает. Разве что в передвижении по поселку. Так это для их же, собственной безопасности, – пожимает плечами полковник с выражением лица: «вот и делай добро людям» и сам идет за затворниками.

Вошедшие Ли Сом и Хэ Вон с тревогой вглядываются в мое лицо и с осторожностью осматривают остальных присутствующих. Вывеска «глухонемого индуса» не выражает совершенно никаких чувств и эмоций.

Безмятежно улыбаюсь и успокаиваю молодых птенцов.

– Все нормально. Здесь все свои. Все друзья. Расслабьтесь и не парьтесь, – это выражение Хэ Вону уже знакомо и он улыбается в ответ.

Надев переговорное устройство и вручив второе Ракаару, дублирую ему сказанное корейцам.

Он кивает:

– Я и не волновался, Кот. Я тебе доверяю. Хочу спросить – что за шум мы слышали недавно? Похоже, ты со своими друзьями чему-то радовались?

– Да, Ракаар, мы получили от тех, кто сверху, новое мощное оружие, о котором еще вчера и мечтать не приходилось. Возможно, с его помощью, теперь нам удастся перевернуть ход войны и закончить её полной победой. Кстати, мы получили это оружие за мою встречу с тобой.

– Вернее будет сказать – за мое спасение, Кот, – он улыбается, – Ведь, по сути, я тоже встретил вас, людей из другого мира, но мне ничего подобного не предложили.

– Да кто его знает? Мои друзья очень хотели бы с тобой пообщаться. Ты не против?

– Если они твои друзья – то почему я должен быть против? Значит, теперь они и мои друзья тоже.

Киваю.

А он правильный парень. Все больше и больше в этом убеждаюсь.

Во время нашего диалога народ сидит тихо и внимает каждому слову, хотя и понимает только половину реплик, а об остальном может лишь догадываться из контекста моих вопросов.

По праву старшинства передаю переговорное устройство Забаре.

Дернув кадыком, Федор невольно сглатывает слюну.

Извиняясь взглядом, пожимаю плечами. Друг понимающе кивает.

В беседе между полковником и Ракааром ничего нового для меня не прозвучало. На все эти вопросы ответы я уже слышал.

Кроме одного последнего, когда Владимир спросил мнение инопланетянина о том, как его соплеменники могут отнестись к нашему присутствию здесь – могут ли они проявить в отношении чужаков агрессию?

Ракаар ненадолго задумывается, неопределенно мотает головой и пожимает плечами, из чего и без переводчика понятно, что прогнозировать однозначный ответ на данный вопрос он не берется.

Нет, я конечно тоже пытался прозондировать эту тему, правда более завуалировано и деликатно – однако получал примерно такие же ответы.

Утолив первое любопытство, комендант протягивает инопланетянину руку и произносит стандартный набор типовых фраз, наподобие: «Мы рады тебе», «Добро пожаловать» и прочее, в том же духе.

После чего передает устройство Федору, а тот Виктору. Их вопросы, как и предполагаемые ответы Ракаара, тоже не несут в себе ничего для меня нового.

Георгий-великолепный, тоже возжелал пообщаться с представителем иной цивилизации, но в его случае я категорически уперся рогом в стену.

Ибо этот хохмач-извращенец своими узко специфическими шуточками и вопросиками запросто может все впечатление о людях исказить. От степени полного непонимания, до степени крайнего отвращения.

– Так, всё! Хватит человека грузить! – на правах первооткрывателя и персонального менеджера, я прерываю этот импровизированный брифинг, – Насели, как школота на звезду интернета. Давайте постепенно. Дайте парню оглядеться и освоиться.

– Ладно. Наверное, с этим и правда достаточно для первого раза, – соглашается полковник, – Будем решать проблемы по мере их поступления. Инопланетяне пока далеко и, возможно, о нашем присутствии еще даже не догадываются, ну а корейцы вот они, под боком. Давайте-ка сначала с ними разберемся...

Дальнейшая дискуссия была недолгой и развернулась вокруг двух возможных вариантов дальнейшего ведения боевых действий, с учетом новых возможностей.

Что делать? По какому пути пойти: по максимуму ослабить наступательные способности армии противника или продемонстрировав козыри, нагнать жути, блефом о десятке имеющихся у нас пулеметов и дать им уйти относительно неповрежденными?

– Рано или поздно, корейцы все равно прочухают, сколько у нас аппаратов на самом деле. А их, все-таки, не так уж и много для полного доминирования. И, вообще, где гарантии, что азиатам самим, что-то подобное не перепадет? – излагает свою позицию Виктор, – И пока этого не случилось – нам жизненно необходимо, насколько возможно снизить их наступательный потенциал. Поэтому я за то, чтобы используя фактор внезапности, покрошить гуков по максимуму и дать им понять, что мы обладаем возможностями для уничтожения всех их войск и мирного населения впридачу. Чтобы они, хотя бы полгода свои раны зализывали и в нашем направлении даже взглянуть боялись. У меня – всё.

– Я тоже за то, чтобы лечить эту головную боль радикально, – отзывается полковник. – Гильотиной. Что думаешь, Кот?

– Я-то? Хм-м. Ну, вы же знаете – я убежденный пацифист и не сторонник войны. Любой. Но я твердый приверженец принципа сбалансированного пацифизма.

– Это как? – немного нервно интересуется завхоз, недавно потерявший в этой войне сына.

– Это очень просто, Олег. Убьем их как можно больше, а потом помиримся! На наших условиях. И будет у нас: peace, friendship, ну и бубль-гум, конечно.

– Согласен, – кивает Федор, едва заметно вздохнув, – Похоже по-другому, никак не получается.

Мнение Олега с Жоржем даже спрашивать не нужно.

На том и порешили...

Ну, а потом, мы начали отмечать мое возвращение домой, получение ядерного бонуса и не менее убойной новости…

Хотели посидеть скромно, тихо и мирно, как подкаблучники, которых дома не позже одиннадцати, ждут жены, но уж больно серьезны были поводы. Так что коварный этиловый змей ужалил во всю пасть и выпустил свой яд по полной!

В общем, чего там рассказывать? Все было почти как в песне, дважды, если не трижды, прогорланенной на пати, очень хмельным капитаном Рудаевым:

«А в поезде мелькали две колоды и нож

Шмат сала, водка, голое колено»…

А… ну еще с пулеметами потанцевали. Ибо в сторону хрупкой Ли Сом я даже дышать всем и каждому запретил категорически.

Ну, а наших дам на этот праздник жизни решили не приглашать принципиально, ибо спьяну любой мог ненароком рассекретить персону пришельца. Не время еще. Вот с корейцами разберемся, тогда можно будет.

В общем, вздумай «гуки» ломануться на штурм сегодня – то из руководства, на передовой, в адекватном состоянии и относительно трезвом уме присутствовали бы только Забара с завхозом. Эти двое сознательно «пропускали» многочисленные тосты через два на третий. Остальные же пирующие – запросто могли и с одними перочинными ножами в сабельную контратаку пойти.

Однако обошлось. Пока боги точно были за нас…

Глава 13

Эх, сейчас бы не вот это вот всё, а сидеть на крыльце своего дома, где-нибудь на опушке соснового леса, с чашкой горячего кофе. Укутавшись клетчатым пледом и слушая далекий водопад и мурлыканье кота на коленях.

Но, видно не судьба. Имеем то, что имеем.

Зябко и темно. Хотя уже скоро рассветать начнет. Мы оседлали высоту за речкой, господствующую над всем восточным направлением и терпеливо ждем атаки противника.

Ту самую «историческую» для меня высоту, с вершины которой мы с королевой Марго впервые взглянули на поселок, а позже, тут же и с Рыжей совокуплялись…

Ждем, в общем. Хотя, вполне возможно, что наше ожидание совершенно напрасно. Может и сегодня ничего не случится.

– Тишина! Что-нибудь видишь? – оторвавшись от «ночника», спрашивает Витя.

– Неа. Ни хрена… Вроде бы, немного покопошился кто-то, на два часа, а сейчас и этого нет. Слушай, а может они и сегодня не пойдут? Или, вообще, просто перегруппировались по каким-то своим соображениям, а штурмовать даже и не собирались?

– Да, все может быть, но если по уму – не сегодня-завтра, но должны еще раз гуки попробовать большой штурм. Должны, – повторяет он, – Время работает не на них. Армия не может долго стоять без движения. Хуже длительной и безрезультатной осады для войск ничего нет. Разве что городской бой, но это уже песня совсем не о том…

– Ну, не знаю.

– Да, не боись, Котярик, сейчас начнется. Придут – никуда не денутся, – отставной капитан нежно поглаживает большой короб с лентой на двести патронов, присоединенный к пулемету, – Точно тебе говорю. Я их уже шкурой чую, – он снова припадает к «ночнику».

Используя момент, Анна, расположившаяся справа, щиплет меня за задницу и беззвучно хохочет, сверкая глазами и белой полоской зубов.

По конски мотаю головой, словно слепня отгоняю и осуждающе округляю строгие, возмущенные глаза. Да разве же её этим проймешь? Рыжая бестия продолжает истязать меня. Вот ведь зараза! Пятый класс, вторая четверть – ей богу!

Зато её нападки и приставания помогают отвлечься от выматывающего и нудного, напряженного ожидания боя.

Рассвет все ближе. Вон, на востоке уже и небо светлеть начинает. Да, где же эти мерзкие «гуки»? Чего кота за яйца тянут, бусурмане окаянные?

Все-таки сегодня не пойдут?

В один миг разметав все мои сомнения, за спиной, на западе, резко вспыхивает интенсивная стрельба. Ну что – вот и началось? Азиаты-таки начали решающий штурм? Скоро узнаем…

Бой в нашем тылу разгорается быстро. Стрельба на противоположном краю поселка становится все более интенсивной. Скоро там совсем горячо станет!

Однако пулемет, прикрывающий западное направление, затаился и не проявляется. Это нормально. Так и должно быть.

Он и будет молчать до последнего, пока здесь наши машины смерти не заработают. Там Олег. Да еще и Забара у него на подстраховке и общем руководстве боем.

Противник до последнего момента не должен знать о появлении чудо оружия.

Нам здесь, на предстоящем концерте, полный аншлаг нужен.

Ну и чего они медлят-то?

Вот, правду говорят – нет ничего хуже, чем ждать. У меня от напряжения уже даже в затылке ноет.

Трескотня за спиной идет просто непрерывная. Как бы, такими темпами, там и до рукопашной не дошло!

Впрочем, при реально возникшей угрозе прорыва и выхода азиатов вплотную к нашим оборонительным позициям – Забара и Олег расчехлятся раньше намеченного срока. Это будет грустно и печально, но все же также предусмотрено заранее.

– Идут! Идут гуки, – азартно хрипит динамик в ухе, – Что там у вас? Видите?! -

Это Джордж подает голос с соседнего «горба».

– У нас пока тиш… Есть! Противника вижу! Патрон на линию заряжания, – приказывает Витя Жорику.

– Чего?! А… понял!

Даже я уже знаю, что это команда для пулеметчика перед стрельбой такая. Обогатился знаниями, пока наш полевой командир нового оператора машины смерти муштровал.

– Жди до последнего! Пусть подойдут поближе! Стрелкам разрешаю открывать огонь индивидуально, по готовности.

Штурмовая группа противника плотной и зловещей волной накатывается на подножье холма, соседний «горб» и седловину между ними.

Во рту резко пересыхает.

Ох, как же вас много-то!

Похоже, что не ошибся я в своих предположениях. Видать корейцы бросили в эту атаку всех, кого могли!

И кто его знает – еще три дня назад, при таком раскладе, судьбы поселка и его жителей висели бы буквально на волоске, ну а капризные весы фортуны могли качнуться в любую из двух сторон.

Но теперь мы имеем на руках такие козыри, что сомневаться в успехе – только богов гневить.

Есть чем удивить и даже поразить врага. Причем в буквальном смысле.

«Тудух»! – ударив в правое ухо звуковой волной, открывает огонь карабин Анны. Я аж вздрагиваю!

А чего же сам торможу-то? Вон, вокруг уже война в полный рост наладилась! Прикладываюсь к «Вепрю» и начинаю садить по врагам с максимально возможной скоростью…

Периодически не прицельно огрызаясь выстрелами на наш огонь, азиаты с упорством муравьев лезут по склону тремя плотными цепями.

А вот за это спасибо! Такая тактика нам на руку. Решили массой задавить и кокардами закидать? Что ж – бог в помощь!

Мы щедро "поливаем" их сверху из карабинов. Лезли бы они малыми штурмовыми группами – все было бы гораздо сложней.

Подъем не слишком крут, но все же это совсем не стадион и даже не равнина – на мировой рекорд не разбежишься. Ну, а пространство перед седловиной, соединяющей оба «горба», щедро изрыто ямами-ловушками, которые с самого начала осады нарыли поселковые, именно на случай ночных атак. Ямы небольшие и неглубокие, но коварные своей незаметностью. Влетишь в такую на бегу и, скорее всего, выхватишь если не перелом голени или стопы, так почти гарантированный вывих или растяжение…

Несмотря на активный огонь – солдаты противника почти достигли половины расстояния до вершины. Внизу, в седловине, уже вообще вот-вот в траншею ворвутся!

Ну, бл@дь и чего командир тянет-то? Срезом ствола прямо в мясо упереться желает, что ли? Это такой у него рубеж открытия огня?!

Да и придурок Жора, видать, решил ждать, пока капитан первым не откроет сезон охоты.

А может у них с пулеметами что случилось?

– Витя, мля!? Чего ж…

– Глохни!

Я только и успеваю покоситься в сторону злобно взрыкнувшего капитана, как его ПКМ разродился-таки короткой очередью на три патрона. Еще одной такой же. А еще через секунду пулемет Виктора застучал на полную мощь.

Его сердитую басистую скороговорку тут же подхватывает Жорин машинган* с соседней вершины. Карабины, словно свора собак, заметно осмелевшими голосами, с радостной готовностью подгавкивают вожакам-пулеметам.

Сквозь дикий грохот с трудом, но разбираю, что далеко за спиной, к работе наших двух пулеметов, активно подключился их брат близнец в руках завхоза.

Ух! Ну, всё -пошла работа!

Добро пожаловать в ад!

…Первые несколько секунд на поле боя ничего не меняется. Корейцы всё так же лезут по склону, стремясь подобраться к нам на один, последний и решающий бросок. Их лица белеют совсем рядом.

На какое-то мгновенье я даже почти поддаюсь панике.

Где нож – на месте!?

Да эти гуки, чего – совсем отбитые?!

Приказать биатлонистке отходить? Как же – уйдет она!

Между лопаток пулей сквозит ледяной ветерок. Однако, руки знают свое дело и продолжают вести огонь по врагу. Кажется, уже почти в упор.

Да мать же вашу раскосую!

…Неизбежное осознание катастрофы накрывает азиатов одномоментно.

Солдаты противника почти синхронно попадали и вжались в землю, но не пролежав и трех секунд, почти сразу раздуплились и побежали! Лавиной из множества тел стремительно понеслись вниз по склону, откуда только что, так бодро и упрямо перли вверх.

Кто-то падает сбитой кеглей и продолжает дальнейший путь к подножью кувырком.

Кто-то замирает без движения.

Основная же масса – несется вприпрыжку, не разбирая пути. Буквально горохом сыплется. Толкаясь, врезаясь друг в дружку, запинаясь о тела под ногами, падая, вскакивая, снова падая, спотыкаясь и хромая.

Даже не думая оборачиваться и пытаться отстреливаться и уж тем более – попробовать закрепиться хоть на каком-нибудь рубеже внизу.

Щедро сеющие смерть пулеметы вселили-таки в азиатские души шок и трепет!

Не то, войдя в раж, не то, чтобы доставать убегающих корейцев по максимуму, Витя вскакивает и широко уперевшись ногами в землю, начинает строчить им вслед недлинными очередями, по три-пять, а то и семь патронов.

Правда, быстро приходит в себя, ибо, как он сам и объяснял Джорджу – реальный настрел ствола у ПКМа около двенадцати с половиной – пятнадцати тысяч выстрелов. Так что, этот драгоценный ресурс очень нужно экономить. Большой вопрос – дадут ли небесные раздварасы, когда-нибудь нам еще стволы, на смену расстрелянным...

Через минуту все было кончено. Волна схлынула и откатилась в предрассветную серую муть. Как и не было. Оставив после себя на склоне человеческие тела – мертвые и еще корчащиеся от боли. Словно жалкие обломки внезапного кораблекрушения, выброшенные на берег.

В контратаку мы не пойдем. Заранее решили. Своих людей в размен с корейцами гробить не станем.

Внезапно доходит, что в горячке боя, я совершенно упустил момент, в который прекратилась стрельба с западного направления.

Спрашиваю у командира.

– Да, там тоже затащили. Гуки еще раньше, чем здесь, побежали, – сообщает капитан, – Ты чего, рацию отключил? Все путем, Кот! Все – как надо. Мы победили.

Киваю и оглядевшись вокруг, поднимаю выпавший наушник. Поочередно прикладываюсь к обеим флягам. Остатки воды выливаю на и без того мокрую голову. Странно, что от нее пар не пошел. Там внутри все кипит, как в котле паровозном.

В избытке чувств звонко шлепаю Аньку по поджарой и крепкой заднице. Девчонка радостно взвизгивает и соблазнительно выгибает спину, приглашая на этом не останавливаться. Ух, сейчас бы отвести эту сеньориту куда-нибудь вниз к речке… однако, хорошего помаленьку. Ближайшие к нам бойцы и так оглядываются…

– Всё! Миру – мир, солдату – дембель! Прямо по красоте разложили на пазлы азиатов, – усаживается в росистую траву отставной капитан.

– Угу, – киваю я, – Как думаешь – на сколько касок мы их подсократили?

– Сейчас посчитаем, – и уже в рацию добавляет, – Командиры подразделений, доложить о потерях в личном составе.

Через минуту получаем радостный доклад. Потерь нет! Совсем!

Не считать же за таковые два легких ранения в плечо и руку и вскользь прошедшую пулю, поцарапавшую кожу черепа одного из наших бойцов.

Зато болезненные стоны и хрипение раненых и умирающих гуков несутся снизу веселой музыкой! Да, именно так! Ну, а как еще? Может пожалеть страдальцев? А с какого такого перепугу? Чай, не на литературной вечеринке встретились. И на их месте сейчас запросто могли оказаться мы сами.

Ведь чем враги отличаются от репчатого лука?

Лук режем – плачем. Ну, а с врагами немного другая история.

Шумно выдохнув, отставной капитан Витя Рудаев злорадно и демонически хохочет.

– Вот мы их умыли, Кот! Причесали, как в лучшем салоне!

– Да уж! А прикинь, какие у них сейчас глаза? Всяко, на полвывески! Однозначно не корейские!

– На месте их командира, я бы подумал, что потек флягой и по быстрому в башку себе шмальнул, чтобы безумие еще дальше не зашло, – и снова заливается хрипловатым инфернальным смехом.

На устоявшем рубеже обороны спонтанно возникает массовый громкий хохот.