Текст книги "Попадос и два ствола 3 (СИ)"

Автор книги: Андрей Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Не успев сгруппироваться и даже ничего не поняв, тот плашмя брякается оземь.

Бросаюсь на его щуплое тело, как матерый тигр на споткнувшуюся антилопу.

Выдергиваю из ножен на поясном ремне нож врага и всаживаю в тонкую шею. Ярко алая кровь из перебитой артерии хлещет на руки.

Выхватываю из уже расстегнутой кобуры корейца, его «макаров» и запасной магазин.

Вскакиваю на ноги. Оглядываюсь. Раненые корейцы на носилках прикинулись слепоглухонемыми и изображают бессознательное состояние. А может и не исполняют.

Все активные бойцы противника бестолково рванули подавлять волнения, видать, опасаясь их перерастания в бунт. Повезло нам с ними – профессиональных тюремщиков среди наших конвойных не оказалось.

Ну, а четверка ближних пленных остолбенело замерла сурикатами, выпучив глаза: кто на зарезанного умирающего корейца, кто в моем направлении.

– Чего вылупились, дятлы? Разбегайтесь!

И не дожидаясь их реакции, бегу назад, вслед за уже ломанувшимся напролом Киржачем...

– Повезло нам сегодня, – отдышавшись и напившись из ручья, резюмирует бывший шериф, – Кажись, они по нам с тобой даже и не пальнули не разу.

– Повезло, – соглашаюсь я, – Не до того им было. Спасибо ноге того парня, – киваю и отступаю на несколько шагов назад.

Достаю из-за брючного ремня, уже натерший пузо «ПМ» и обращаюсь к бывшему шерифу:

– И тебе спасибо, Киржач… но, вот только до этого – слишком уж серьезно ты накосячил.

И поднимаю ствол пистолета на уровень его груди.

– Кот, прости…

– Брось… Бог простит, а я не поп – чтобы твои грехи отпускать.

– Давай разбежимся, Кот. Отпусти, а? Пожалуйста! Я уйду. Каждый своей дорогой пойдет.

– Уже отпускал, – я медленно качаю головой и не дожидаясь пока безнадега бросит его на отчаянный поступок, стреляю…

За долю мгновения до выстрела, шериф с неожиданной легкостью и сноровкой посылает своё массивное тело в сторону.

Вместо того, чтобы влететь в широченную, выпуклую грудь Киржача – тупоносая пуля «макарова» бьет его в плечо.

Мощное тело шерифа разворачивается на четверть оборота и валится на траву.

Вот ведь..!

Подхожу на два шага и выцеливаю примерное местонахождение сердца. В сморщенное от боли лицо стрелять почему-то не хочется.

В устремленных на меня медвежьих глазах Киржача страдание. А вот испуга почему-то не видно.

Медлю.

Несмотря на все дерьмо, которым наполнен этот персонаж, убивать его мне не хочется, как ни странно…

Ну, шмальнул же уже разок – отвел душу… может на том и остановиться?

«Расстреливать два раза уставы не велят»? *

Да шел он к такой-то маме!

Сам загнется – кровью истечет или степные волки на запах крови придут.

А я не стану…

– Живи, сука. Если получится. Еще раз попадешься на моей дороге… ну, ты сам все понял. Пойдешь за мной – ноги прострелю и подыхать будешь долго и трудно. Всё. Удачи не желаю…

Ухожу.

Пока на север – в сторону гор.

Ну, а конкретно над маршрутом – завтра думать стану. На свежую голову. Пока главное – убраться подальше отсюда.

Довольно усмехаюсь. А ведь соскочил же, Котяра!

Права черная ведьма: Кот – фартовый малый! Эх, встреться мне сейчас эта мамми Рамла – расцеловал бы и цветами полевыми по пояс завалил!

Ладно, не стоит слишком уж расслабляться – посмотрим, что там дальше будет.

А что дальше-то: «Наш путь извилист, но перспективы светлые»!

Это еще откуда, такое вдруг вылезло?

Тьфу, похоже я у Витька цитат Мао нахватался? Или данная фраза совсем не оттуда?

Да, пофиг!

Оружие есть. Жизнь прекрасна. Жаль – короткоствол и патронов маловато. От зверей защитит, а в перестрелке с людьми, при самом лучшем раскладе, от силы на десять минут хватит.

Да и плевать!

Пусть мне даже суждено прожить всего один день или вообще, несколько часов, но зато я проведу это время свободным.

Хотя целенаправленное преследование маловероятно. Не до погони им сейчас – с оставшимися бы управиться. Да и людей для этого нет. Все же, хоть на один штык, но подсократили мы их…

* Строчка из песни Владимира Высоцкого: «Тот, который не стрелял».

Глава 4

С появлением признаков приближающейся ночи – ныкаюсь в первом же встречном, более или менее просторном лесу.

Не в лиственном, а сосновом, к моему сожалению. Ну, может и не совсем сосновом, но то, что в хвойном – точно.

Не стану скрывать, я до сих пор все еще «на измене», хоть разумом и понимаю, что погони из оставленного «каравана», вероятнее всего, ждать не стоит. Ну, ведь тупо не имеется там для этого свободных людей.

В общем, наломал лапника, настелил под деревом, да и завалился на эту лежанку.

Хорошо конечно, но не сказать, что прямо уж слишком.

Зябко – аж зубы стучат. Такими темпами скоро, вообще, лезгинку запляшут. Ох, сейчас бы у огня погреться. Да вот только развести его нечем.

Страх перед погоней, холод и все еще гуляющий в крови адреналин – не дают уснуть, несмотря на дикую усталость. Даже задремать не выходит.

Поневоле задумываюсь о своих дальнейших планах. Раз уж все равно не спится.

Ибо, без внятного тз – результат хз.

Однако же, всерьез поразмыслить не дает треснувшая неподалеку ветка.

Звуки в ночном лесу далеко слышны. Особенно в сосновом. В нем, вообще, каждый чих, скрип и шорох слышны за несколько десятков метров. И тишина, как правило, близка к музейной!

Вот так лежишь себе, кайфуешь от звуков дикой природы и вдруг внезапно понимаешь, что все это чик-чириканье, стрекот, шуршание и курлыканье только ради того, чтобы убить и сожрать…

Вот и сейчас нельзя исключать того, что кто-то уже видит во мне ужин.

Пистолет бодряще холодит ладонь, а сам я весь, как одно большое ухо…

Да ну! Показалось, наверное. Или просто сухая ветка от порыва ветра треснула.

Что я, в самом-то деле, как та пуганная ворона, которая куста боится?!

Только-только успеваю успокоиться и убедить себя, что все хорошо – звук повторяется.

Снова треснуло совсем недалеко и кажется, с той же стороны, что и в прошлый раз.

Встаю и внимательно мониторю окрестности всеми подходящими для этого органами...

Тишина и покой.

Наверное просто нервишки расшалились. Что, впрочем, немудрено.

Хоп! Снова!

Так – всё! Надо или сваливать отсюда или идти разбираться, кто да что.

Стараясь быть как можно незаметнее и бесшумнее, медленно двигаюсь в направлении источника звука.

А ведь впереди кто-то костер разжег!

Дымком явственно тянет.

Крадусь, словно подбирающаяся к жертве рептилия.

Не может там много людей быть – звуков намного больше было бы. И долетали бы они гораздо чаще.

Замираю и даже дышать стараюсь, как можно тише.

Приглядываюсь до рези в сощуренных глазах и обнаруживаю посреди лесной темноты не слишком заметное светлое пятно. И время от времени взлетающие вверх искры.

Точно – костер жгут. В яме.

Решаю приблизиться еще немного.

Расстояние в десять шагов преодолеваю минут за пять.

Очень уж не хочется снова попасть из огня да в полымя.

Ну-ка, ну-ка, кто здесь обитает?

Над костерком двое – спинами ко мне.

Щупловатые силуэты, прямо скажем.

Явно не былинные богатыри и это неплохо.

Корейцы?

А что они вдвоем здесь выкруживают?

«Потеряшки», что ли? Отбились и заблудились?

Да, в общем и не важно – у них есть чем огонь развести, возможно имеется нормальное длинноствольное оружие и наверняка, хоть какая-нибудь еда.

А что еще нужно одинокому странствующему рыцарю?

Ну, а переобуться из достопочтенного джентльмена в «романтика с большой дороги» – вообще «на изи», дело каких-то двух секунд.

Сначала решаю дождаться рассвета, дабы окончательно убедится, что тут всего пара человек и тогда уже нападать.

Да и сморить их скоро должно.

Однако холод и голод, который не тетка – настойчиво подталкивают к немедленным действиям.

Подчиняюсь инстинктам и крадусь, пока они всецело заняты друг дружкой и о чем-то воркуют.

Тело в полной готовности пойти на стремительный рывок, в любой момент, когда я буду обнаружен.

Шаг. Еще один. И еще.

Теперь уже можно будет даже без стрельбы обойтись.

Я их и так съем…

Что-то почувствовав, парень резко оборачивается.

– Сидеть! – рявкаю так, что и сам Забара бы испугался.

А здесь ведь, всего на всего – пара совсем молоденьких птенцов. Паренек и девчушка.

По комплекции – так, вообще, подростки недокормленные.

Испуганые и оторопелые. Вот-вот в падучей затрясутся или в обморок брякнутся.

Смотрят на небритого, крепкого и взрослого дядьку, явно европейского обличия – как на воплотившегося в реальности персонажа ночных кошмаров, после просмотренного накануне ужастика.

– Н-не стреляйте. М-мы н-не х-хотим воевать! Мы… дезертиры, – после еле заметной паузы, всё-таки подбирает нужное слово мальчишка.

Приглядываюсь повнимательнее и понимаю, что чем-то он мне Санчо напоминает.

– Где ваше оружие?

– Вот, – он кивает на прислоненные к ближайшему дереву карабины.

– Короткие стволы?

В глазах парня непонимание.

– Пистолеты где!

– Да, сейчас, – его рука дрожит и не сразу расстегивает поясную кобуру.

– Стой! Я сам!

Держа свой «макаров» в левой, приближаюсь и изымаю два их ствола.

Отступаю на противоположную от костра сторону.

Тепло! Благодать!

– По нашему хорошо говоришь – откуда?

– Да, я знаю ваш язык, – кивает паренек, – Учил его в школе. У нас все учат либо английский, либо ваш.

– Как это – все? – недоверчиво переспрашиваю я.

Что-то он мне тут заливает!

– Все, – твердо кивает он, – Ну, а половина – английский, я же говорю.

– А чего тогда ваши солдаты дураками прикидываются и делают вид, что не понимают?

– Приказ, – пожимает плечами он, – Командующий запретил простым солдатам и младшим офицерам демонстрировать знание иностранных языков перед противником. Это можно делать только в случае крайней необходимости, когда рядом нет старших офицеров.

– Понятно. И что вы здесь делаете?

– Мы убежали из своей роты, от вашего поселка, под названием: «Форт-Полкан». Теперь скрываемся. Если нас найдут – сурово накажут за дезертирство. Может быть, головы отрубят. А может повесят, – парень вздыхает.

– Как тебя зовут?

– Меня – Пак Хэ Вон, а это – Ли Да Сом.

– Хорошо: значит ты – Хэ Вон, а твоя подружка – Да Сом. Так?

– Совершенно верно.

– И сколько же вам лет, солдатики?

– Мне скоро восемнадцать, а Да Сом недавно исполнилось шестнадцать.

Киваю и гляжу на все еще испуганно молчащую девушку.

И хотя азиатская экзотическая красота меня никогда, слишком уж не привлекала, вынужден признать, что эта куколка – просто красотка.

А её сексуальность не искажает даже камуфло, которое в принципе асексуально.

Заметив, что мой взгляд задержался на девице, пацан смешно набычился. Смотрит на чужака, как тигр на дрессировщика и похоже – готов в любой момент убить, покусившегося на честь девчонки или даже без раздумий умереть за нее.

– У вас любовь, что ли? Она твоя гёрлфренд?

Поняв, о чем я спрашиваю, по одному английскому слову, без полного перевода, девчушка конфузливо вспыхнула, а парень даже глаза округлил.

Хмыкаю и качаю головой. Говорю же – совсем еще птенцы желторотые. Ромео и Джульета с берегов Желтого моря.

– Ладно, я все понял, приношу извинения – вы просто товарищи по убеждениям, – хохотнул я, – Сорри, янг лэди.

Девчушка кивает, но все так же упорно молчит.

– А как вас зовут? – набирается решимости её друг.

– Зови меня Кот. И обращайся «на ты».

– Интересное имя, – деликатно замечает он, – А…

– Нет, меня назвали так, не в честь любимого животного моей мамы. Кот – это прозвище. Понимаешь, что это такое?

– Да, – кивает мальчишка.

– А у вас хорошо учили языкам, – отмечаю я.

– Я даже олимпиады выигрывал, – гордо сознается пацан, – А как вас…

– По паспорту, меня зовут Кирилл, Но мне будет проще, если вы будете обращаться ко мне, как я сказал. Лады?

А вот это слово победителю олимпиад явно не знакомо.

– Лады – синоним слова «хорошо», – увеличиваю его интеллектуальный багаж я.

– Понял, – улыбается он.

Смотри ты – даже «синоним» у него проблем не вызывает. Смышленый пленный мне попался.

А вообще, пока мы оба во взаимном выигрыше от недолгого общения. Он пополнил словарный запас, я получил знание о том, что любого корейца можно допросить. Не на нашем, так на английском. Пусть и не все такие продвинутые пользователи, как этот Хэ Вон, но ведь даже у двоечника со сквозняком в башке, хоть что-то должно отложиться.

– Я хочу еще спросить, – поняв, что ни убивать, ни насиловать их сейчас не станут, парень немного расслабился и осмелел.

– Спрашивай, – разрешаю я.

– А вы откуда здесь?

– Откуда и ты, – я усмехаюсь.

– Тоже дезертировали?

– Нет, – смеюсь, – Тоже от ваших убежал. В плену был.

– Долго? – сочувственно уточняет Хэ Вон.

– Пару дней. А, вообще – я из осажденного поселка. Того самого, который «Форт-Полкан». И, кстати – про второй городок, под названием: «Доусон» – у вас там ничего не говорили?

– Насколько мне известно – около него до сих пор идут бои. Но это старые сведения. О нем говорили, пришедшие несколько дней назад. Может три или четыре.

– Ну, и то ладно, – я киваю и уточняю, – И что вы хотели делать дальше?

– Не знаю, – сознается парень, – Но стрелять мы ни по кому не станем. Ни по вашим, ни по немцам, ни по своим.

– Ну, это я уже и сам понял. А по зверям?

– По животным можно, – кивает он.

Покачав головой, усмехаюсь:

– А если звери будут в облике человека и захотят твою подружку изнасиловать, а тебя убить, а может и тоже перед этим попользовать?

Такая постановка вопроса ставит его в тупик. Парень крепко загружается.

– Ладно, пацифики – со стрельбой, если понадобится, я уж как-нибудь сам справлюсь. Ну, а на вас: наблюдение, костер, дрова и прочая альтернативная служба.

Значение этого термина ему непонятно. Приходится объяснять.

Пак Хэ Вон улыбается и заявляет:

– У нас такого нет. А было бы хорошо. Нам с Да Сом подошло бы.

– Не переживай – у нас тоже уже нет. Хотя, вроде, была когда-то. Давно, – и без перехода уточняю, – Со мной пойдете?

– А ты разве не взял нас в плен? – снова округляет глаза парень.

– Да сдались вы мне! – я фыркаю, – Один карабин возьму и патронов к нему. А вам два все равно без надобности.

– А куда ты хочешь идти? – поговорив с подружкой, уточняет Хэ Вон, и не дожидаясь вопроса поясняет, – В её школе учили английский.

– Догадался уже. А куда я пойду – пока точно не решил. Так что смотрите сами. Время позволяет. А еда у вас есть?

– Конечно! Мы хорошо запаслись, – взглядом спросив разрешения, Хэ Вон лезет в рюкзак…

– У нас много таких. Дезертиров. И их все больше и больше. Но они не пацифисты, – рассказывает юный кореец, пока я расправляюсь с банкой тушенки и галетами, – Люди разочарованы. Генерал обещал нам быструю победу над немцами и вами, а на самом деле, мы все сильнее увязаем в этой бессмысленной войне. Теряем своих соотечественников и слабеем с каждым днем. Люди устали и просто не желают воевать и умирать за прежние идеалы.

– Интересно. И насколько много таких "уставших"?

– Не могу сказать, – он виновато улыбается, – Просто солдаты вокруг, то и дело шептались, как в соседних ротах убежал еще кто-то.

– И где они все?

Паренек качает головой:

– Может, тоже прячутся, как и мы. Может, идут искать более мирные края.

– Сомневаюсь, что такие здесь есть.

– А ты был еще где-нибудь, кроме этих земель?

– Угу. И мексиканцев видел и африканцев и даже француженку.

– Расскажешь? – пацан азартно заблестел глазами, – Я бы тоже хотел путешествовать по этой земле.

– Расскажу, – обещаю я юному романтику, – Только позже, а сейчас мне бы прогуляться не помешало. Люблю прогулки на рассвете.

На самом деле, после корейской тушенки у меня дико закрутило в животе.

Удаляюсь подальше вглубь леса. Оправляюсь и неторопливо возвращаюсь назад.

Не слишком ли я доверчив?

Нет. Во первых и в главных: все три пистолета у меня с собой, а тот карабин, который остался на месте стоянки – даже при большом желании не выстрелит. Даже с помощью колдовства мамми Рамлы – ничего бы не вышло.

Да и не врут эти два цыпленка и не исполняют. Могу головой об заклад побиться...

Стоп! Что там происходит?

Быстро присев, замираю и пытаюсь понять, что случилось за то время, пока меня не было...

С места стоянки доносятся четко различимые смех и голоса.

На корейском.

Громкие, довольные и очень уверенные.

Зато ни голосов Пак Хэ Вона, ни Ли Да Сом – не слышно от слова "совсем".

Что бы это значило?

Почти прежним маршрутом, снова подбираюсь к лагерю юных пацифистов...

Ох ты ж, мля!

Вот это поворот!

Оглядываюсь по сторонам. Чисто.

А у костра – всего трое. Это я без своих юных приятелей считаю.

Ну, просто обалдеть – насколько насыщенная жизнь в здешней местности.

По этому захолустному, богом забытому лесу, похоже, все кому не лень гуляют, прямо как по городскому парку в солнечный воскресный день.

Тусовка на тусовке! Кто бы мог подумать!

Так, ну это явно не школьные друзья моих новых знакомых. Староваты будут.

Да и ведут себя новоприбывшие достаточно характерно. Примерно как обдолбавшиеся, сбежавшие из части "дембеля", которым уже и без того, с железной гарантией, дисбат корячится.

Снова оглядываюсь. Нет, все-таки их всего трое. Никого больше в поле видимости не обнаруживаю.

Что же у них за отряд-то такой? А может, остальные еще просто не успели подтянуться?

Да нет, был бы это головной дозор – ядро группы уже проявилось бы.

– А, может ну его, а? – успевает подать свой писклявый и жалкий голосишко – «мальчик, который боится темноты».

– Нах пошел, – исчерпывающе емко определяю его место в этой жизни.

Так дольше и некогда с ним базарить – детишек выручать надо. А то, двое козлин уже девчонку задорно на траве раскладывают, пока третий ноги о паренька отбивает. Этот футболист, видать, больше не по женщинам, а по садизму. Пацаненок уже и так в абсолютном ауте, а этот черт мосластый, все никак не унимается.

Ну, с него и начну, пока он Хэ Вона насмерть не забил. Та парочка сластолюбцев – все равно ничего не успеет. Разве что штаны с девчушки стащить...

Подвожу мушку прямо по центру спины «футболиста». Дистанция не очень серьезная, промахнуться не должен…

– Дух!

Готов!

Перебрасываю ствол правее и стараясь не зацепить Да Сом, жахаю в голову ближнего ко мне корейца.

Промахиваюсь.

Он дергается на звук первого выстрела и моя вторая пуля в эту цель не попадает, но зато бодро влетает в бедро того, кто находится ко мне лицом.

Удачный выстрел, так или иначе!

«Неуязвимый» подскакивает и разворачиваясь в моем направлении, пытается расстегнуть кобуру на поясном ремне.

Вот еще – глупости какие придумал! У меня перед ним просто гигантская фора во времени.

Прицеливаюсь понадежнее и вгоняю ему в брюхо десяток грамм обжигающего металла.

Бон аппетит! Переваривай, псина!

Вот не люблю я таких, как ты и все тут.

Осматриваю результаты. "Футболист" не подает признаков жизни. Тот, которому в бедро влетело – тоже в бессознанке от шока, похоже. Ну, а последний, вцепился себе в продырявленный живот и кузнечиком ногами сучит.

Прислушиваюсь к окружающему миру…

Тихо, вроде бы.

Оглядываюсь...

Стоя на коленях, Да Сом колдует над пострадавшим бойфрендом.

Собираю оружие троицы. Походя добиваю ножом раненого в бедро. Секунду подумав, заодно уж избавляю от страданий и признаков жизни и двух других.

Мимолетно фыркаю под нос: «Что-то я прямо, самому себе Жоржика напоминаю».

Всё! Грязная работа сделана. Подхожу к парочке влюбленных.

К счастью, Хэ Вон уже пришел в себя.

Вот что сила любви животворящей делает!

– Ну, чего, живой, а, пацифист?

– Да, – он пытается улыбнуться разбитыми вдрызг губами, – Спасибо тебе, Кот. Возьмешь нас с собой?

– Возьму. Идти сможешь? Прямо сейчас.

– Если надо – смогу.

– Надо. Отойдем хотя бы на пару километров, ну а там и передохнешь. Здесь лучше не оставаться. Давай, соберись как-нибудь – а мы тебе поможем.

– Thank you, Кот – Ли Да Сом в первый раз подает голос, обращаясь ко мне.

– Да на здоровье, – я отчего-то неожиданно смущаюсь под её взглядом…

Глава 5

Ух ты, как бодро новый день начался!

Впрочем, здесь, на непредсказуемой «RX – 2704», это вполне себе обыденная ситуация. «Дело житейское» – как говаривал тоже весьма нескучный парень, по имени Карлсон, живущий на крыше.

Да – это тебе, Котяра, не на тихом земном хуторе мух от скуки пересчитывать…

Мы перемещаемся от леса со свежими покойниками километра на три к северу – до следующего перелеска, где Ли Да Сом в категорической форме требует устроить привал на полянке, для проведения тщательной ревизии организма своего пострадавшего бойфренда.

Пожав плечами, соглашаюсь, хотя, как по мне – разумнее было бы отойти еще, как минимум, на такое же расстояние. А в идеале, вообще, оказаться не меньше чем верст на пятнадцать отсюда. Ну что там у Хэ Вона разглядывать-то? Парень идет сам и вполне держит, заданный мной, средний темп движения.

Меня вот лично – совершенно иное беспокоит.

Вторую половину недолгого пути, я прямо всей своей кошачьей шкурой, чувствую непонятное беспокойство.

Определить и классифицировать его источник не могу, но, голову на отсечение даю, что-то явно идет не так, как хотелось бы.

Пару раз взбираюсь на небольшие холмики, попавшиеся на пути, и зорким соколом оглядываю окрестности в трофейный корейский бинокль.

Не обнаруживаю ничего, что может внушать опасения и это замечательно, однако же невнятное чувство тревоги не отпускает и все тут.

Ладно, авось обойдется. Пускай парень все же передохнет немного, а там и дальше почешем.

Ну, а нарваться на неприятности, что на привале в лесочке, что в степи – можно с совершенно равной долей вероятности. Пожалуй, посреди чистого поля – эта доля даже еще и побольше будет.

Всё – привал…

– Кот, а почему ты решил нам помочь? – с детской непосредственностью спрашивает Пак Хэ Вон, стойко превозмогая устроенный подружкой медосмотр, – Это ведь было опасно для тебя, а эти люди не знали, что мы с Да Сом, там не одни. Ты ведь мог бы просто спокойно уйти.

– Вы мне нужны. Очень.

– Зачем? – удивляется молодой кореец.

– Сам подумай – вы ведь оба молодые, без проблем со здоровьем – теперь-то, понимаешь? – надеваю на лицо самое серьезное выражение и смотрю в его глаза немигающим змеиным взглядом.

– Нет, – Пак Хэ Вон качает головой и сводит брови.

– Да на органы я вас продам! Чего непонятного-то? Кстати – сколько времени? А то, что-то трансплантологи задерживаются.

– Шесть тридцать две, – машинально отвечает парнишка, взглянув на часы и подняв взгляд, несколько раз оторопело хлопает глазами и лишь потом начинает хохотать.

– Вот ведь ты – тормоз душный, Вон. И зачем тебе мои мотивы? А уйти – я мог, конечно. Легко. Просто, под толстым слоем реализма, где-то глубоко, в каждом расчетливом цинике спрятан глупый романтик. И я не исключение, – весело фыркаю и усаживаюсь чистить оружие, про себя искренне удивляясь тому факту, что влюбленные антимилитаристы догадались-таки захватить все необходимое для этого процесса. Такого же занудливого, как Пак Хэ Вон.

Критически хмыкаю. Да уж, странно, что этот карабин, вообще отреагировал на действия спускового крючка – очень уж давно за ним не ухаживали.

Ничего, дружище, сейчас я тебя в порядок приведу…

Ну, а насчет троих свежевозникших покойников, я конечно, в адреналиновой горячке поторопился. Сглупил немного. Надо было того, что с ранением в бедро – не так быстро валить. Временно помиловать, а точнее, отсрочить приведение приговора в исполнение.

Побеседовали бы, и кто знает – может чего нового, да узнал бы.

Нет, я прекрасно понимаю, что это были такие же дезертиры, как и «Ромео» с «Джульетой». Ну, разве только, что не по убеждениям, а просто желающие уберечь свои шкуры от лишних дырок, не предусмотренных природой. Но кто его знает?

После того, как Да Сом убеждается, что фатальных повреждений у её бойфренда не имеется – усаживаю пацифистов рядом с собой и провожу для них краткий ликбез по уходу за оружием.

Девушка молча начинает выполнять все необходимые манипуляции и даже разговорчивый Хэ Вон не перечит более старшему и опытному персонажу, и более того – обходится без глупых и лишних вопросов.

От такой дисциплинированности меня даже на дальнейшую педагогику потянуло:

– Я уважаю твои убеждения, Хэ Вон. У меня самого в отряде тоже есть люди не приемлющие насилия. Парень и две девушки. Они не участвуют в стычках, трудятся по хозяйству – строят, ухаживают за растениями и всё такое… Но не о том речь, – привлекая внимание, я поднимаю грязный от масла, указательный палец вверх, – Все это происходит до той поры, пока нашей, в целом мирной общине, не понадобятся все имеющиеся стволы. Тогда они берут в руки оружие и делают все, что необходимо для защиты самих себя и своих товарищей. И, кстати, когда-то, в самые первые дни здесь – мы с друзьями вытащили их из похожей ситуации. Разве что, так легко отделаться от посягательств плохих парней, у них не вышло.

– Этих девушек изнасиловали? – смотря в сторону, решается задать вопрос Да Сом. На инглише разумеется. Ибо, пока я разливаюсь агитационным соловьем, способный паренек вполне синхронно успевает переводить мою пламенную речь своей подружке.

– К сожалению – да. И сделали всех троих своими рабами, – и оборачиваюсь к Хэ Вону, – Тебе ведь такого не нужно?

Парень коротко и решительно мотает головой.

– Тогда подумай о том, что я сказал. Как это ни печально, но скорее всего – мимо войны пропетлять не выйдет.То, что ты её не хочешь – совсем не означает, что она сама не захочет тебя…

Смотри-ка ты! А этот участник олимпиад и впрямь хорош в знании языка! Даже значение слова «пропетлять» в контексте сказанного – отдуплил без пояснений.

– Возможно, за горами всё по-другому? – Хэ Вон бросает взгляд в северном направлении, – Я в том смысле, что там никого нет?

– В отшельники подадитесь? «Рай в шалаше» построите? Тоже вариант. Нет, нет – я не смеюсь. Может и нет никого, а может, там уже какие-нибудь талибы вовсю мак выращивают?

– А что, тут есть мак? Я не видел.

– Можно подумать – ты здесь талибов видел. Ну а мак они и на луне найдут, – усмехаюсь и заканчиваю воспитательную беседу.

Ясно, что даже умеренных милитаристов я из них не сделаю. Да и не ставлю такой задачи, но пусть хотя бы перестанут смотреть на оружие, как религиозный фанатик с ближнего востока на свиное сало.

Влюбленная парочка о чем-то курлыкает на своем, а я задумываюсь о предстоящем возвращении в поселок.

Даже с учетом ушибов и травм парнишки, уже к завтрашней ночи мы вполне в состоянии, без особых проблем, добраться до окрестностей «Форта-Полкан». А вот дальше… Тут понадобятся изрядная доля везения и дерзость.

Пробраться в осажденную крепость мимо корейских секретов и постов – задача не из самых простых.

Одному мне будет гораздо проще.

Да и вообще – на кой черт тащить этих полудетей с собой?

Оно им надо?

Может быть, пусть они идут своей дорогой: в самом деле за горами счастья попытают, ну а я пойду своей?

Да и еще вопрос – как отнесутся к появлению корейцев широкие поселковые массы?

Своим-то близким я всё растолкую и обосную и полковнику тоже, а вот всем остальным?

Каждому объяснять, что именно эти двое нам не враги и откуда в сыре дырки? Или запереть Ромео и Джульету в модуле и часового приставить?

Один сплошной головняк с ними, в общем…

За плечом, явно под тяжестью чьего-то башмака, неожиданно стреляет сломанная сухая ветка…

– Don`t move!* (Никому не шевелиться*)

Грозное рычание, приближающийся топот ног и новое:

– I said don`t move!** ( Я сказал: никому не шевелиться**) – в ответ на мою инстинктивную попытку обернуться, чтобы взглянуть за спину.

Хотя – чего оборачиваться-то?

Вон уже и с противоположной стороны, какой-то чел в камуфляже необычной расцветки нарисовался: любуйся – не хочу. Судя по экстерьеру – волчара, а не какой-нибудь эрдельтерьер кудрявый.

С хищно-упругими движениями зверя, не предполагающие, ни единого лишнего жеста.

Да еще и весьма нарядный: в каске, легком бронежилете и тактических очках. Держит нас в поле зрения своего карабина.

Справа еще один вылезает – такой же модный.

Прямо – братья близнецы, разве что у второго очки не на глазах, а на каске!

Ну, тут вроде все понятно – вояки к нам пожаловали.

Иноземные.

Хорошо, что хоть не корейские.

Почему решил, что импортные?

Так ведь по характерной снаряге, оружию, да и по рожам видно. Маловероятно, что когда всё началось, кто-то еще, кроме профессиональных армейцев, бронёй и касками стал бы заморачиваться.

Мне вот, например, и в голову не пришло. И большинству из тех, кого я знаю – тоже…

Со спины, судя по звукам, приближаются еще трое или даже четверо.

Послушно замерев, с терпением зеленого солдатика, всего неполный месяц, как оторванного от мамки, ожидаю команды: «вольно».

Только взглядами с Хэ Воном и Да Сом перестреливаемся.

– Why are you? – передо мной возникает один из тех, что появились с тыла: худощавый, невысокий и носатый тип лет двадцати пяти. Вот он, как раз – не слишком на воина похож.

Отвечаю на том же языке:

– Я, в прошлом гражданин России, а здесь и сейчас – командир разведгруппы поселка «Форт-Полкан», эти двое молодых людей – по национальности корейцы. А вы кто?

Щуплый с удивлением поднимает брови и неожиданно переходит на очень чистый наш:

– Ну, так получается, что мы – ваши коллеги. Тоже разведгруппа, только немецкая. Находимся в рейде на задании, – он снова окидывает взглядом картину мирного сосуществования представителей двух враждующих народов и интересуется, – Так вы же с корейцами воюете, вроде? Или уже нет?

Наступает моя очередь играть бровями…

Ну, надо же!

«Дойчен зольдатен унд дир официрен» – пожаловали.

И чего это им так далеко от своих территорий нужно?

– С корейцами мы, по-прежнему воюем. Но, вот с этими, конкретными – нет, – довольно туманно отвечаю я.

Что мне тут – первым встречным гансам душу наизнанку открывать и всю подноготную вываливать? Пусть сначала цель своего присутствия здесь – сами озвучат. А то выскакивают, как монстры из ужастика! И ведь, как тихо подобрались-то!

Хотя что, они должны были о своем приближении заранее предупредить?

На губной гармошке: «О, май либер Августин» – предварительно из-за кустов сыграть?

Ага – и весело лязгая танковыми гусеницами, выехать на полянку.

С баварской сосиской в зубах и штруделем под мышкой.

Ну, хотя бы без классического: «хенде хох» обошлось.

А ведь шептала чуечка-то!

Да, вот только я, к её предупреждению всерьез не отнесся.

Расслабился котяра ленивый. Увидел в себе неуязвимого спасителя девиц и защитника инфантильных мальчишек!

– Я могу поинтересоваться в ответ – какова цель вашего рейда?

– Сбор разведданных, оценка обстановки, ну и в идеале – установление контакта с вашим руководством. Может быть, получится договориться о совместных действиях против этих, – он показывает глазами на Хэ Вона и Да Сом.

Твою маму – только бы пацаненок не решил блестнуть эрудицией и не проявил знание русского! Тогда ему конец без вариантов.