Текст книги "Княжич (СИ)"
Автор книги: Андрей Минин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 9
Последнее время я стал задумываться об эмансипации. Ведь пока я несовершеннолетний мальчишка – мне может приказывать и безнаказанно шпынять любой из взрослых родственников. Понравилась мне свобода. Не хочу больше прогибаться перед дядьями, тётушками, дедушками и другими «доброжелателями».
Узнать, что для этого надо – не составило никакого труда. Первое условие: прожить без пригляда родственников год. Самостоятельно, своим умом. Осталось дождаться лета и всё. Второе условие: иметь возможность прокормить себя. Тут мне в помощь бухгалтерские книги фермы. И третье, последнее условие: возраст возжелавшего свободы подростка должен быть не младше четырнадцати лет. Тоже не проблема. День варенья у меня в январе.
Главное не трубить о том чего я хочу на каждом шагу. Дяде Ивану ни слова. Он конечно хороший мужик, но… он ещё и наследник. Княжич. И первое место в его приоритетах занимает род, его сила, влияние и репутация, а уж потом всё остальное. Не берусь сказать, будут мне ставить палки в колёса или нет, но лучше поберечься. Кое-кому точно не понравится моё желание стать свободным.
Совершеннолетнему проще. Власть главы рода не безгранична, включил я компьютер и раскрыл ноутбук. На экранах высветились десятки графиков, скачущих то вверх, то вниз.
– Так, так, так. Что тут у нас? – Принялся я за работу.
В девять лет я узнал, что такое биржа и так достал маму, что она оформила на меня бумаги, и я законно стал покупать и продавать акции. Денег правда ма дала мало, всего десять тысяч, но я и этому был рад.
Были как подъёмы, так и падения, посмеивались и измывались надо мной сводные братья и сестричка. Только мама меня поддерживала, хоть и не верила, что я чего-то добьюсь на этом поприще, но виду не подавала.
Как же мне её не хватает, отвёл я взгляд от монитора, взяв в руки рамку с фотографией. На ней были мы с ма. Сидели в обнимку на качелях, улыбались и ели мороженое.
– Жаль ты не видишь меня сейчас, – дотронулся я до неё рукой, еле сдерживаясь. В глазах защипало.
Настроение испортилось и даже постоянные пиликанья компьютера, оповещающие о том, что заданное значение достигнуто и акции проданы по установленной цене – меня не радовало.
Да, я ещё до приезда сюда не бедствовал, хоть и молчал об этом в тряпочку, иначе бы добрая мачеха или другие родственнички всё отобрали. И сейчас молчу, не трачу ни копейки из этих денег.
Рука потянулась выключить компьютер, а взгляд автоматически, по старой привычке стрельнул в угол экрана, туда, где скромно притулилась графа баланса. Девятизначное число должно было радовать глаз, но меня сейчас ничто не радовало.
* * *
– Согласен. Что – то изменилось. Витает в воздухе этакое, – покрутил рукой Василь в своей неизменной каске водителя БТР.
– А вон и Семён, – указал кивком головы на мальчишку Дмитро. – Что делать будем? Сергеич молчит, словно воды в рот набрал. С рыжего спрос никакой.
Мужики стали переглядываться.
– Чего кота за яйца тянуть? Пойду, да прямо спрошу, – встал с лавки Жук и направился к парню, поймавшему каторжников на горячем.
Эти умельцы сварганили самогонный аппарат и потихоньку спаивали народ. Вот влетит им, поглубже в карман засунул я фляжку с их варевом. Забористая штука вышла.
– Семён, – окликнул я его. – Отойдём на минутку? Есть разговор.
– Ждите здесь, я ещё не закончил, – велел он провинившимся и подошёл ко мне, вставшему в сторонке.
Стоит и внимательно смотрит, аж зябко стало под его взглядом.
Не дождавшись от него вопроса, я помялся немного и спросил:
– Скажи, пожалуйста, что случилось? Чем мы провинились? Почему нас задвинули в сторону? – Словно в омут с головой прыгнул я, не став ходить вокруг да около.
Парень скривился. Прошептал что-то, споря сам с собой, и посмотрел на меня уже другим взглядом. Жёстким и злым. Дети так не смотрят.
– А Сергеич вам выходит ничего не рассказывал?
– Нет, – коротко ответил я, гадая, к чему он ведёт.
– Так может и ладно? Отработаете контракт и всё? Разойдёмся без скандалов.
Последнее его слово совсем мне не понравилось.
– Мы с парнями честные наёмники. Состоим в ассоциации. Платим налоги и имеем высокий рейтинг среди похожих команд. Нас ценят и уважают. Скажи в чём дело?
И парень заговорил, замер я, не веря своим ушам. Сергеич, Боря, падальщики! твари! да что же вы натворили то?!
– Спасибо что рассказал, – не узнал я свой голос, поклонился и деревянной походкой пошел к мужикам.
* * *
Я провожал глазами потрясённого Жука и размышлял, правильно ли сделал, рассказав всё без утайки? Ладно, сделанного не воротишь. Посмотрим, чем это всё обернётся в итоге.
Ждал развязки я недолго. На следующий день Сергеич и Борис улетели, закинули их в вертолёт, побитых, но живых. Новый глава «Мангустов» поклялся, что не знал о махинациях их бывшего командира, и я поверил, вернули они моё доверие.
* * *
– Как это мертвы? Ты что такое говоришь зараза?! – Ударила по лицу вернувшегося из Сибири соглядатая Людмила Ильинична. – Как? Скажи мне КАК? – Стала она пинать упавшего на пол неприметного мужичка.
– Я не знаю госпожа, не знаю, – поднял он руки в защитном жесте. – Прошу!
– Говори что знаешь и не смей лгать! Если мне не понравятся твои ответы, живым ты отсюда не уйдёшь, – пообещала она. – Ну? Я жду! – Не позволила она встать избитому мужику у её ног.
Шпик только и мог, что смотреть на её чёрные, лакированные туфельки, покрытые кровью из его разбитого рта.
Собравшись с силами, он начал отвечать.
– До меня дошли слухи, что неизвестных нашли мёртвыми. Я заинтересовался. Подкупил нужных людей и попал в морг, – обстоятельно докладывал он, надеясь на снисхождение. – Это были они. Наемники, которых вы наняли для устранения мальчишки. По словам патологоанатома их разорвал зверь. Возможно стая волков. Точнее он затрудняется сказать. Это всё что я смог узнать.
– Ах ты!!!
– Пощадите! – Успел взвизгнуть он.
– Шмяк! – Опустилась с виду хрупкая ножка на голову мужика и та лопнула словно арбуз, растеклась лужица крови вперемешку с мозгами по всей комнате.
В это же время собачка по кличке Шарик весело гонялась с детьми за бабочками, щёлкая зубами в опасной близости от их крылышек и катая ребятню на своей спине.
* * *
– Следующий! – Уже в какой раз за сегодня пожалел я о своей затее, стирая со лба пот.
Натерпелся такого, чего и врагу не пожелаешь.
– Можно «доктор»? – С ухмылкой зашла в комнату молодая девушка.
– Проходите, – не показал я виду, как мне надоело выслушивать подколки от бойких барышень на выданье.
– Мне раздеться? – Продолжала она издеваться, сделав вид, что собирается снять кофточку.
– Маша Стрельцова, так? – Посмотрел я в бумаги, якобы прочитав её имя там.
Кто она такая я знал. Дед Потап за чашечкой чая всё выболтал, бдительный же каторжник всё подтвердил, подслушав разговор за дверью, прибежал он ко мне спозаранку докладывать.
– Да, «доктор».
– Можешь звать меня просто Семён, Маша, – закатил я глаза, не желая играть в эту игру с подначиваниями.
– Как прикажете, «доктор» Семён, – не сдавалась она.
Ох уж эти барышни! И чего я ей такого сделал? Надоело.
– Раздевайтесь!
– ЧЕГО? – Выпучила она глаза, отскочив от стола на полметра.
Вспомнила, наконец, что больше не дочь боярина, а холопка подневольная.
– Не хотите по-хорошему, будет по-плохому. Проведём полный осмотр, – встал я со стула, протянув к ней руки.
– Аааааа! – Выбежала она за дверь, хлопнув ею.
В кабинет с любопытством заглядывали люди.
– Следующий!
* * *
– Чего это сегодня слуги такие смурные? – Спросил сына глава рода Смирновых, князь Тимофей Митрофанович. – Коли случилось чего, а я и не знаю?
Наследник, грозный как туча только больше насупился.
– Снова эта змея весь дом на уши поставила. Вызвала слуг в комнату и велела прибраться…
– И?
– А там вся комната кровью залита и мертвец на полу. Один из её холуев, чем-то не угодивший хозяйке.
– Ясно, – потерял интерес к теме дед, словно вросший в кресло корнями, так он был стар.
– Сколько ещё лет мы будем терпеть такое? Может пора указать ей на её место? – Вспылил наследник, вспомнив не так давно звонившего Семёна, рассказавшего интересные вещи о неких военных в противогазах.
– Зачем только воздух сотрясаешь сын, когда сам всё прекрасно понимаешь? – Попенял ему князь.
Пятнадцать лет назад род попал в ситуацию, ставящую его перед выбором – или потерять всё или пойти на поклон к боярам Чернозубовым, будь они прокляты!
Отец поклонился, женил среднего и младшего сына на их дщерях и они помогли. Протянули руку, вытащив нас из той ямы, которую нам выкопал прежний глава рода. Вот и приходится теперь раскланиваться с Людмилой, в девичестве Чернозубовой, чтоб ей провалиться.
– Как там Семён поживает? Созваниваетесь? – Сменил тему старый князь.
– Да. Послушай, что он мне рассказал…
Глава 10
– Кья! Кья! – Напрягшись, кинули в меня снежком из укрытия.
– Бе-бе-бе, – строили мне страшные рожицы.
– Ну, я вам сейчас! – Пообещал я, и сугроб рядом со мной взорвался, вырвался оттуда радостно лающий Шарик, побежав галопом на детей.
– ГАВ, ГАВ! – Прыгнул он на них.
– АААааааа, – с криками разбегались мальцы от чудища-юдища, играючи покусывающего их за лодыжки.
– Будете теперь знать! – Потряс я кулаком в воздухе. – Вот непоседы, – отряхнул я шапку и овчинный тулуп, улыбаясь.
Пришла зима. А это – кривоватые снеговики с морковкой вместо носа, игра в снежки и катание на лыжах, да на коньках. Мороз минус двадцать.
– Бр-бр-бр. Холодно, – запрыгал я на ногах обутых в валенки. Пальцы коченеют.
Дела шли своим чередом. Всё налажено. Обработать теплицы «дарами природы» – дело всего двух часов. Так что теперь целыми днями только и занимаюсь тем, что заучиваю новые формы, читаю учебники за первый курс университета, ну и играю с детьми.
Ребята что повзрослей, пристроены в училища и высшие учебные заведения Сибирска. Там учатся и живут, предоставили им общежития. Ну а младшие ходят в нашу только отстроенную школу, подобрали мы учителей из холопов и каторжан.
Взрослым же играть с малышнёй некогда. Все заняты на работах в теплицах, хлеву или кочегарке. Свободных рук не осталось, всем нашел дело по плечу.
– Семён! – Позвал меня Жук.
– Иду, – отозвался я, поймав заигравшегося Шарика. Совсем ребят загонял, тяжело дышали они, вспотев. Кто спрятался за сугробом, а кто и закопался в него с головой. – А ну-ка быстро в столовую! В тепло, – погнал я пострелят как курочка цыплят. Не дай боже простудятся. Мне ж тогда от их мамок влетит.
– Я всё вижу! – Прикрикнул я на Артёма, намеревающегося закинуть снег за шиворот Тане.
– Это не я!
– Вот как?! – Грозно навис я над ним. – А кто вас от простуды лечить будет, скажи мне? Хотите пить горькую микстуру? – Обратился я ко всем детям сразу.
– Неееееет! – В страхе прикрыли они рты ладошками, попрятавшись за спины друг дружки. – Не надо дядя Семён, – попросили они, чуть не плача, – пожалуйста!
– Тогда марш греться! И без баловства!
Кто у нас на ферме за врача? Я! И эту проблему надо решать. Ни среди каторжников, ни среди холопов – докторов нет. Нанять не получается. Никто не хочет работать посреди леса, вдали от цивилизации и благ. Неженки блин Сибирские!
Проследив за тем, как дети послушно скрылись в столовой, я побежал догонять Жука, который учит меня обращаться с оружием. Неполная разборка и сборка. Стрельба из положения стоя и лёжа. Ну и так далее…
Места тут дикие, каждый должен уметь держать оружие в руках.
Прибыв на стрельбище, где помимо меня было немало народу, азартно стреляющего по мишеням, я подошел к Василю и Петру.
– Где Жук? Вроде за ним бежал, а его нет, – оглядывался я, ища его глазами.
– Да он только в лес отошел. Наш следопыт чего-то интересное показать хочет. Держи, – вручили мне привычный уже автомат АК-12. Серьёзная машинка, выбрал я барабанный магазин с девяносто шестью патронами. – Лисицу не подстрели, – усмехнулись они напутствующе.
Повадилась тут одна бегать рядом с мишенями, выпрашивая покушать. Её не трогали. Мамка молодая, таскала она родившимся деткам тушёнку и куриную грудку.
– Не подстрелю, – отмахнулся я, строя из себя бывалого вояку.
– Ну-ну… – Посмеялись мужики мне в спину.
Прошел метров двадцать и лёг на свободное место, застеленное поверх снега непромокающей дерюгой. Вставил магазин, снял с предохранителя, передёрнул затвор и:
– Тыр-тыр-тыр-тыр, – мощно заработал автомат, отстреливая гильзы. Приклад мягко бил в плечо. Запахло пороховыми газами, а из чучела в пятистах метрах от меня выбивало куски ударопрочного пластика. – Трынь-трынь-трынь, – впустую жал я курок. Блиииин, патроны кончились, с сожалением уставился я на мишень, так с и не отстрелянной головой.
– Мда… Не умеешь ты боеприпас экономить, – заговорили сзади голосом Жука. – Говорю же тебе, твержу – одиночными бей, одиночными! А ты, горе луковое?
– Так веселей. Чувствуешь мощь в руках. Силу, – оглянулся я, воодушевленно потрясая автоматом.
– Эх! – Махнул он на меня рукой, сдавшись, и пошел распекать других бойцов. Он тут инструктор – снайпер. Лучший стрелок из всех мужиков на ферме. – Надеюсь, тебе не придётся стрелять по живым людям Семён. Это тебе не манекен, – сказал он напоследок, с укором.
– Ваши бы слова да богу в уши, – прошептал я, стоило ему достаточно отдалиться, чтобы не услышать, чего это я там бормочу. – Даже странно. Седьмой месяц пошел как я здесь, а мачеха ещё никого не подослала меня убить. Странно и непонятно… И это настораживает.
– Ась? – Окликнул меня Жук, всё-таки услыхавший что-то.
– Ничего, ничего, – отмахнулся я, вставляя новый магазин в автомат. – Ну, с богом! Тыр-тыр-тыр-тыр.
* * *
– К приёму всё готово? – Спросил своего распорядителя боярин Гончаров Дмитрий Вячеславович, любовно прятавший золотые слитки в сейф.
– Да, барин, – согнул спину старый слуга. – Не знаю только приглашать ли молодого человека, купившего у нас холопов. Он как выяснилось из княжеского рода, – замолчал слуга, ждя ответа.
– Как там его, – пощёлкал пальцами боярин, – Семён, кажется? – Ласково провел он рукой по слитку отливающему красным, прежде чем присоединить его к другим, выстроенным пирамидкой.
– Верно, барин. Семён Андреевич из Смирновых. Тринадцать лет. Официально имеет нулевую ступень, что странно. Похоже на ложь…
– Ты прав, странно. Хммм… – Задумчиво поскрёб подбородок барин. – Ты это, давай-ка пригласи его, – закрыл сейф Дмитрий Вячеславович, – посмотрим, что он из себя представляет и можно ли с ним вести дела. Приглядимся.
– Роду бы пригодился мох с его фермы, – кивнул пожалуй самый доверенный слуга Гончаровых. – Жаль, Зорины не захотели продавать его нам за полцены, из-за чего и погорели, – несмело улыбнулся распорядитель.
– Да. Удачно нам тогда бандиты попались. Навести их на ферму было плёвым делом, – хохотнул боярин.
* * *
Приглашение пришло неожиданно. Раньше меня на такие мероприятия не звали, чему я, откровенно говоря, был рад. Но всё меняется…
Пришлось соответствовать и в срочном порядке покупать нормальную шубу, не в овчинном же тулупе туда идти?
Жаль, конечно, белого медведя, накинул я капюшон на голову, рассматривая себя в зеркале, но не мне менять вековые устои. Шуба – обязательный атрибут любого приёма. На такие мероприятия её одевают не для защиты от холода, а для статуса. Так ты показываешь всем свой достаток и положение в обществе.
Именитые купцы – носят шубы из бобра и лисицы. Другие им не по статусу. Члены боярских родов – из куницы, песца, норки и волков. Члены княжеского рода – из медведя, рыси, шиншиллы и соболя. Главы же родов (княжеских или боярских – не важно), как и Император – одеваются только в меха викуньи.
– Красавец, – подёргал я себя за медвежьи уши.
Голову мишке оставили, сделав из неё капюшон.
– Эх… Не зря нас во всём мире называют варварами.
Тук-тук, постучались в дверь.
– Зайдите, – крикнул я, снимая капюшон.
– Карета подана господин, – заглянул в комнату Жук, снял воображаемую шляпу с головы и подмёл ею полы.
– Шутник тоже мне, – убрал я приглашение на приём в карман современного фрака, скрытого под белой как снег шубой. – Пойдём уже, – позвал я его за собой.
– Не нравится бывать на приёмах? – Завёл разговор наёмник, пока мы шли к вертолёту.
– Не нравится быть в центре внимания и быть посмешищем.
– М-м-м… – Замолчал он, перестав лыбиться.
– Забыл, что я только недавно достиг первой ступени? Раньше бы меня и на порог такого мероприятия не пустили. Кому я там нужен?
– А как же?
– Не знаю, – пожал я плечами. – Это приём у Гончаровых. Наверно хотят посмеяться над рассказами о своих бывших холопах, таскающих навоз. Кто их знает? Поживём, увидим, – зашли мы на борт вертолёта и полетели.
* * *
– Ваше приглашение господин, – поклонился мне слуга на входе во дворец Гончаровых, по-другому и не скажешь.
Вертолётная площадка на триста аппаратов и белокаменное произведение искусства в стиле арабских сказок с куполами разных расцветок и обилием красок.
Цвели деревья, заметил я за воротами персик, черешню, яблоню, доносил до меня их запах ветерок. Ползали по земле муравьи, таская в руках ветки. Пели цикады, явно завезенные в непривычные для них широты специально.
Как это возможно посреди зимы, спросите вы? Так дворец и прилегающая территория находятся внутри какого-то пузыря, сохраняющего тепло внутри круглый год. Поистине могучее волшебство. Пятая ступень, не иначе.
– Эээээ… – Судорожно шарил я по карман и не мог найти приглашение. – Похоже, потерял, – сильно-сильно забилось сердечко от радости. Неужто мне повезло и не надо идти на приём? Главное виду не показывать. – Нету, – развёл я руки по сторонам, собираясь уходить и держа на лице скорбную мину.
– Обождите, пожалуйста, – остановил меня окрик слуги. – Как ваше имя? – Подали ему список приглашенных гостей.
– Семён Андреевич из рода Смирновых, – остановился я нехотя.
– Можете проходить, – гостеприимно показали мне на вход. Воины рода Гончаровых расступились.
– Благодарю, – доброжелательно улыбнулся я, хотя на самом деле клял его всякими нехорошими словами.
В саду, сразу за забором было не протолкнуться. Люди ходили от столика к столику, пробовали еду, напитки и строили друг другу козни, скрывая свои намерения за улыбочками и смехом.
– Клубок змей! – Незаметно сплюнул я, успев уже позабыть, как ненавижу всё это ещё с дома.
– Бокал вина… кхм-кхм… сока? – Поправился слуга с круглым подносом в руках.
– Спасибо, – кивнул я, принимая стакан. – Ну, понеслась… – Заметил я, как ко мне целенаправленно движется мужик в мехах викуньи с женой под ручку и дочкой, тянула она родителей за собой. Отсидеться в сторонке не получилось.
Глава 11
– Так вот ты где! – Обвиняюще тыкнула в мою сторону пальцем молодая девушка, лет восемнадцати, подойдя вплотную. – Прячешься?
Родители за её спиной переглянулись и, не сговариваясь – тяжело выдохнули.
Мать притянула дочь к себе и прикрыла ей рот ладошкой, а отец выступил вперед, чуть склонившись и представившись.
– Боярин Московитый Евгений Максимович.
– Семён Андреевич из рода Смирновых, – поклонился я чуть ниже, чем он.
– Моя жена – Светлана Валерьевна, – взял он её под руку.
– Сударыня, – склонил я голову.
– И дочь – Светлана Евгеньевна, – недовольно посмотрел он на неё.
– Пф! – Фыркнула та, отвернувшись.
Её родители нахмурились. Ждёт её дома порка, к гадалке не ходи.
– Не помню, чтобы мы были представлены? С чего такая агрессия? Я вас как то обидел? – Обратился я к девушке с разрешения её родителей.
Странно всё это.
– Как будто сам не знаешь, – буркнула она, так и не повернув головы.
– Эммм… Боюсь и правда не знаю, – развел я руки в стороны перед её отцом и матерью.
Те только пожали плечами, сами не понимая, чего это на дочь нашло.
– Дочь? – Потребовал ответа от неё отец.
– Он, он… – Не находила она слов, раскрасневшись от гнева и негодования. – Он купил холопов на торгу! – Дотянулась-таки она до меня и тыкнула пальчиком в живот.
Я сразу всё понял. Под холопами она подразумевала Машу. Похоже её подружка.
– Эй! Только моя будущая жена может меня тыкать, – возмутился я на показ.
Светлана ещё больше покраснела, а вот её мама переводила взгляд с меня на дочь и не понимала, что здесь происходит.
– Холопов? Купил?
– Кхм-кхм, – прокашлялся муж и отец семейства. – Дорогая, ты же знаешь, как наша дочь недолюбливает рабство, а это оно и есть, хоть и называется по-другому, – пришел на помощь дочке папка, который судя по всему – знал, кого я в числе прочих тогда купил.
Только жена оставалась в неведении.
– Да? – С подозрением смотрела она – то на дочь, то на мужа.
– Да, милая, да, – внушительно так кивал Евгений Максимович.
– Дома поговорим, – отрезала она, ни на грош не поверив в его слова.
Кому, как ни ей знать свою дочь? Плевать ей на холопов, здесь что-то другое.
– Ты уж извини нас Семён Андреевич. Плохо мы выходит Свету воспитали, раз она бросается на первых встречных с обвинениями, – попросил у меня прощения боярин.
– Да всё в порядке Евгений Максимович. Молодая ещё, глупая, – уколол я её, не сдержавшись. Вон как зыркает, придерживаемая матерью. – Замуж её надо выдать, – подал я им идею.
– Думаешь, поможет? – С сомнением покосился он на дочь, желающую меня стукнуть.
– Определённо, – уверенно кивнул я.
– Пф!
– Тогда по весне жду сватов, – подколол меня боярин.
– Эээ…
– Хи-хи-хи, – рассмеялась его жена над моим выражением лица. Дочка же насупилась, смотря на меня исподлобья.
– Боюсь, она для меня старовата, – не нашелся я, чем ещё ответить. – Сколько ей уже? Восемнадцать, двадцать?
– Ах ты!
– Нашей малышке семнадцать только-только стукнуло, – погладила её по голове мама, успокаивая. – Умеет шить, вышивать. Вести хозяйство, следить за слугами и печь очень вкусный хлеб, – расхваливала она её, словно и правда предлагала взять в жёны.
– Пф! – Вновь фыркнула дочь.
– Ну, мы вас оставим. Вы тут пообщайтесь, обговорите всё, – увидел знакомых в толпе боярин и увел оглядывающуюся на нас с сомнением жену.
Что-то он задумал.
Заиграла музыка и все стали искать себе пару. Мне же выбора не дали, положила руки на мою шею Светлана, желая придушить.
Наклонилась и прошипела мне на ухо:
– И как тебе холопки? Хорошо ль ли постель греют? – Со злостью спросила она.
Взяв её за талию, я спокойно отвечал, стараясь не смотреть по сторонам. И так ей уже два раза на ноги наступил. В первый раз танцую, морщилась она, думая, что я это специально.
– Кровать мне греет Шарик. Мой пёс.
– Значит, они тебе спинку в бане моют?! – Продолжала она держать голову на моём плече, шепча разные предположения, граничащие с оскорблениями.
Со стороны наверно это казалось забавным. Девушка на пол головы выше мальчика шепчет ему на ушко в танце. Романтично, заметил я в стороне ее родителей, украдкой наблюдающих за нами.
– В баню я хожу с мужиками, паримся мы там берёзовыми и липовыми вениками, – отмёл я её подозрения. – Спинки друг другу не терём.
– И где же ты тогда холопок используешь?
– В свинарнике, курятнике и теплицах, – абсолютно честно ответил я.
Музыка закончилась, захлопали пары музыкантам на сцене.
Светлана тоже хлопала, метали её глаза молнии в мою сторону.
– Ох, молодость, – подошли к нам её родители. – Вы так хорошо смотрелись вместе.
– Пф!
Думаю пояснять, кто это фыркнул не надо.
– Светлана удивительно хорошо танцует, – сделал я ей комплимент. – А как от неё удивительно пахнет свежим хлебом! – Вновь подколол я девушку, улыбнувшись.
– Ах, ты! – протянула она ко мне руки.
– Тогда ждём вас завтра в гости молодой человек. Отказ не принимается, – вновь удержала дочь – мама, пригласив меня к себе и подмигнув.
– Почту за честь, – не смог я найти достойного повода отказаться, удивительно похоже усмехнулись её родители, взявшие меня за жабры.
– Пойдём, познакомлю тебя с интересными людьми, – позвал меня за собой боярин, оставили мы дам у столика с мороженым. – Приёмы нужны чтобы налаживать связи Семён. Тебе это будет особенно полезно с твоим бизнесом по выращиванию мха.
– Вы знаете, чем я занимаюсь?
– Конечно, – уверенно кивнул он. – В нашем захолустье, что знает один, знают все.
– Неожиданно…
– Привыкай, – стали мы раскланиваться со степенными мужиками в мехах бобра, викуньи, шиншиллы и соболя, кажется, перезнакомился я со всеми крупными купцами и боярами Сибирска. Так их было много, мелькали передо мной – лица, лица, лица. Уже на втором десятке перестал я соображать, позабыв, как кого зовут.
– Ты как? Ещё держишься? – Через два часа подошли мы к столику с мороженым, у которого оставили дам.
Они всё ещё были здесь, лопала крем-брюле Светлана, свысока поглядывая на измочаленного марафоном меня.
– Нормально.
Гончаровы устроили приём, чтобы объявить о том, что наследник взял третью ступень, поднимали гости бокалы за его здравие. Кричали похвалы и лезли обниматься. Последние – успели довольно сильно наклюкаться.
Как по мне, так третья ступень в возрасте сорока лет – это позор. Но не говорить же об этом наследнику, подошедшему к нам без отца, старающегося не подпускать того к гостям одного?
Разговор сразу не задался, подшучивал он надо мной, припомнив, что я официально владею только нулевой ступенью. Откуда только узнал?
Намекнул о возможности скупки моего урожая мха следующим летом и свалил с прихлебателями из таких же великовозрастных слабосилков в туман. Позор.
– Не ожидала, что ты так слаб, – нашла, чем меня поддеть Света, стоило Гончарову удалиться. – Нулевой… – Протянула она это с таким видом, будто ничего ужаснее на свете не видела.
Язва!
– На первой, – поправил я её. – Отложил экзамен до весны. Куда спешить? – Захотелось мне показать скуксившейся девушке язык, но я сдержался.
– Хорошее начало, – серьёзно сказал её батя. – К своему совершеннолетию имеешь все шансы взять вторую.
– Светлана у нас тоже на первой, – продолжала её мама игру в сватовство. – Хорошая жена будет кому-то.
– Вредная и сладкоежка к тому же, – не сдавался я.
– Зато, какой хлеб печёт! – Всплеснула руками её мама.
– Это дааа, это аргумент, – покивал я.
– Да хватит вам! – Не выдержала издевательств Света. – Пап!
– Дорогая, – осторожно начал боярин.
– Дома поговорим, – мягко улыбнулась ему жена.
– Подкаблучник, – прошипела Света.
Невероятная семья, наблюдал я за их переругиваниями с восхищением. У нас дома всё было по-другому. Шаг в сторону – плеть. Не поприветствовал старшего должно – плеть. Проявил неуважение к мачехе? Пиши пропало!
* * *
Тем же вечером. Поместье семьи Московитых.
– Ну и что это вы устроили на приёме молодая леди? – Строго спросила Светлану мама. – Так мы тебя воспитывали?! Ты боярыня или простушка деревенская?! – Не на шутку рассердилась мать. – Есть что сказать в своё оправдание?
– А чего он Машу купил, – опустила голову перед матушкой дочь, поглаживая попу после экзекуции.
С розгами всё доходит гораздо лучше.
– Какую Машу?
Через десять минут в кабинет мужа и боярина заглянула жена, с веточками в руках.
– Дорогой? – Ласково улыбалась она, помахивая ивовыми прутиками. – Ты не хочешь мне ничего рассказать?
* * *
– Как прошло? – Встречал меня у вертолета Жук.
– Ужасно, – улыбался я, вспоминая, как Светлана Валерьевна пыталась уговорить дочку отдать мне платок, в знак своего расположения. Не зря же она танцевала только со мной на приёме?
Та отнекивалась как могла, комкала его в руках, пыталась даже сморкнуться в него, но всё-таки под напором матери отдала, торчал из моего кармана его краешек.
– Это заметно, – подозрительно посмотрел Жук на меня и дал команду пилоту взлетать.
