Текст книги "Княжич (СИ)"
Автор книги: Андрей Минин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Володя зашуршал бумагами на столе и нашёл нужную.
– По последним данным мы имеем: семьдесят три кудесника Vступени. Все старше пятидесяти лет. Триста три IV. Из них нет никого моложе сорока. Ну и в районе пяти тысяч III. Общее число тех, кто достиг Iи II ступени – полмиллиона.
– А по противникам?
– В Европе дела обстоят не лучше. У наших же главных недоброжелателей всё ровно наоборот. Турция и Китай с каждым днём становятся всё сильней. Провокации на границе участились. Боюсь, дело идёт к войне. Если не сейчас, то через год, два. Не больше пяти.
– Как я и предполагал, – приподнялся над кастрюлей Император, сняв с головы полотенце и передав его молчавшей всё это время жене, стоящей рядом.
– И что мы будем делать? – С ожиданием уставился на отца сын.
– Готовиться Волоша. Готовиться…
Глава 7
– А-а-а… – Открыл я рот, зевая и с усилием разлепив глаза. – Чего тебе Шарик? Три часа ночи на дворе! В туалет, что ли хочешь? – Обслюнявил он мне всё лицо, пока я вставал и одевался.
На улице было свежо. Морозно, хоть и осень на дворе. Не на юге чай живём, покрыл первый снежок ещё зелёную траву и сковал лужи.
– Ну, давай, делай свои дела, и пойдём спать.
Шарик же повёл себя странно. Ухватил меня за штанину и потащил за собой. Стало интересно. Чего это он мне показать хочет, вёл он меня преимущественно по задним дворам домов, где ещё не было освещения и в обход патруля, внимательно всматривающегося и вслушивающегося в ночь.
Привёл он меня к караулке, к открытому окну, где слышались разговоры других патрульных. Отдыхающая смена, подумал я, уже собираясь уходить…
– Ты уверен? – Донеслось до меня, сидящего под окном рядом с двигающим ушами Шариком. – Семён мог и догадаться. Парень он не глупый.
– Уверен батя, не кипишуй. Он мне доверяет и сразу бы сказал, если что заподозрил.
– Оно и к лучшему, – Узнал я голос Сергеича и Борьки. – Мальчик конечно молодец, но нам и о себе подумать надобно. Так что просьбу этого следователя мы выполним и постараемся отвадить Семёна от места, где он нашел свою «собачку». Нечего ему там делать. Это на тебе!
– А это не предательство нанимателя? – С сомнением протянул Боря. – Нас же тогда свои не поддержат.
– Нет, – хмыкнул Сергеич. – Мы ведь не собираемся ему вредить, так? Просто выполним небольшую просьбу местных, за что нам пообещали немалый куш и наём на следующий год.
– Тогда ладно, – согласился с отцом рыжий.
Иуды! раздул я ноздри от гнева и сжал кулаки.
Дальнейшие их разговоры ничего интересного не несли, и мы также скрытно убрались из под окон караулки, незаметно проскочив к себе. Из комнаты Жука всё также раздавался раскатистый храп, был я спокоен. Разделся и прошел в свою комнату, сев на кровать.
– Ну и дела… Ну и дела… – Не мог я поверить в услышанное, всё ещё переживая. И их дядя Иван считал честными и преданными наёмниками? Руку пожимал?
– Гав, – подал голос Шарик.
– Отныне нам с отрядом «Мангуст» не по пути. Отработают своё и пусть катятся, – сказал я псу по секрету, поглаживая его за ухом – А ты молодец! Спас меня можно сказать. А то пригрел, понимаешь змею под боком. А ведь я ещё хотел предложить им продлить контракт. А со временем и в личную дружину взять. Эхххх, – тяжело выдохнул я, в который раз разочаровываясь в людях. – Ладно, давай спать. Утро, вечера мудренее, – забрался ко мне огромный комок меха и так в обнимку мы и заснули.
Утром всё было как обычно. Завтрак, зарядка, несколько часов медитаций.
Понять, что меня что-то гложет изнутри – было невозможно. Я ни словом, ни делом не показал изменившееся отношение к отряду Сергеича. Спасибо мачехе, научился я дома играть на публику и лицемерить. Взглянешь на неё или отца хмуро или не дай боже зло, сразу отведаешь плетей от нашего палача.
Так что пришлось научиться врать, недоговаривать и улыбаться в лицо врагу. Думал, это осталось в прошлом, в родовом гнезде, но нет, похоже, от этого никуда не деться.
– Боря! Такси вызвал? – Закончил я пробежку вместе с Шариком и повеселевший вбежал в дом.
Всё наладится. Хватит себя накручивать, упал на коврик у дверей счастливый пёс с высунутым от усталости языком.
– Да. В десять утра будут, – жевал он бутерброд за столом в компании Жука, чистящего разобранный пистолет ТТ.
– Ну и ладушки, – скрылся я в ванной, встав под тугие струи горячей воды, смывающие с меня усталость.
В Сибири, из-за практически отсутствующих дорог и огромных расстояний между городами и населёнными пунктами – такси было воздушное. Вертолёты, для тех, кто побогаче и тихоходные дирижабли для остальных. Железная дорога пока оставалась только в планах.
Пока ждали вертолёта, обдумывал ситуацию, и она мне не нравилась. Доверять Сергеичу и его отряду больше нельзя. Где гарантия, что за крупную сумму он меня не продаст? Нужны свои, верные до гроба люди. Но где их взять? Где?
Вертушка приземлилась, и я в компании охраны отправился покорять город Сибирск, смотрел я в иллюминатор за проносящимися под нами лесами, ручьями и небольшими речушками. Однообразный пейзаж быстро наскучил, и я прикрыл глаза, притворившись спящим.
Нужно будет не забыть сходить с Шариком к месту гибели его бывшего хозяина. Интересно, что власти так хотят скрыть, раз не постеснялись подкупить мою охрану? Ведь в округе на тысячи километров ничего нет?! Или есть? Но слуги, Зорины – ничего такого не докладывали. Впрочем, я теперь и сам знаю, что они многое скрывали, одна ель чего стоит, так что бездумно доверять написанному в их бумагах – глупость несусветная.
– Семён, подлетаем, – мягко коснулась моего плеча рука Сергеича.
– Понял, – открыл я глаза, на показ потянувшись.
* * *
– Пап, там Маша в загонах! – Неверяще прикрыла рот рукой молодая девушка, отвернув взгляд от клеток с холопами, выставленными на продажу.
– Не показывай виду, – не размыкая губ, потребовал её отец, боярин Московитый.
Гремевшая в Сибирске последние полгода война между боярским родом Слуцких и Гончаровых закончилась. Казалось бы, Слуцкие вырезаны полностью, а их слуги и воины охолопены и выставлены на продажу, но почему же одна из дочерей погибшего боярина в загоне? Как могли Гончаровы так ошибиться?
– Мы не можем её выкупить. Это сразу привлечёт внимание.
– Но отец! – Глазами, полными непролитых слёз посмотрела на него дочь. – Это же Маша!
– Не можем, – отрицательно покачал он головой и увёл с рынка дочь, пропустили они момент, когда к клеткам в окружении охраны подошел молодой человек, не старше тринадцати лет.
* * *
Небольшой провинциальный городок Сибирск – мне понравился. Аккуратные каменные домики, соседствующие с бревенчатыми срубами, словно выпрыгнувшими со страниц сказок. Приветливые люди, щеголявшие в мехах. Лиса, волк, медведь, ласка, угадывал я, что на них одето, посмеиваясь над женщиной, напялившей на голову шапку из огромной вороны.
Как только люди не изгаляются, желая выделиться.
Впрочем, в город я прибыл не для праздного шатания, убрал я подписанные контракты в саквояж и достал блокнот из кармана, вычеркнув один из пунктов. Деньги уплывали сквозь пальцы словно вода.
– Куда дальше? – Жизнерадостно светил своей физиономией рыжий иуда.
Если раньше он меня забавлял, то теперь раздражал.
– Мне сказали, что род Гончаровых выставил на базаре хороший товар. Имущество неких Слуцких, с которыми у них была война. Надо сходить глянуть. Обещали большие скидки, – неспешно пошли мы в направлении шума.
Рынок жил своей жизнью, пытались хватать меня за руки уже при подходе к нему бабки, суя под нос пучки зелени, семечки и бальзамы на кедровых орешках.
Я только посмеивался, искоса наблюдая как Борис пытался отделаться от них толкаясь и закономерно получая по шапке то веником, то связкой душистых трав. Нравы здесь были простые.
– Ох, молодёжь пошла. Никакого уважения! – Собралась позади целая толпа набежавших бабушек, хаявших рыжего.
Пока мы искали место торга бояр Гончаровых, я перебирал в голове благополучно завершённые сегодня дела.
Первое – нанял контору со странным названием «Кин-дза-дза», пообещавшую установить мне видеонаблюдение на ферме в кратчайшие сроки. Они же поставят вышку сотовой связи, на которой помимо этого разместят тарелки для приёма спутникового телевидения и интернета.
Второе – купил и договорился о доставке на место всяческой живности, помимо уже закупленных кур и кролей.
Третье – увёл из под носа купчины большие, промышленные теплицы, которые мы установим сами. Зря он так долго торговался.
Проведу в них тепло и начну выращивать овощи и зелень круглый год.
– Это кто? Каторжники? – Указал пальцем на решётчатые клетки Борис, за что получил по руке от отца.
– Холопы.
– АААааааа… – Протянул он понимающе.
В чём отличие между холопом и каторжником, спросите вы? Всё просто. Каторжник – это бесправный раб, а холоп – гражданин нашей страны, с урезанными правами. Его можно сечь, бить, делать что хочешь, но не убивать. И даже даровать свободу, коли на то будет желание.
И тут я понял, что вот он – мой шанс заполучить верных людей. Да, воины рода Слуцких проиграли войну Гончаровым, да, они должны были умереть, но не позволить себя охолопить, только вот большого выбора у меня не было. Верные люди нужны кровь из носу.
– Почём? – Обратился я к продавцу, слуге рода Гончаровых, судя по гербу вышитому на рукаве куртки, расшитой красными петухами.
– Господин? – Поклонился он, стрельнув взглядом уже на мой герб, вышитый в отличие от него не на рукаве, а напротив сердца, говорящий всему и вся, что я не слуга, а член рода.
– Семён Андреевич, из княжеского рода Смирновых, – представился я.
Слуга на это расплылся в угодливой улыбке. Почувствовал зараза такая, что я готов хорошо потратиться.
– Очень приятно господин, – вновь поклонился он. Зашуганый слуга какой-то. – А эти, – презрительно скривил он лицо, – идут по пятьдесят тысяч за мужика, тридцать за бабу и по десять за ребёнка. Отрепье, – сплюнул он в сторону. – Позволено ли мне будет узнать, на что они вам?
– К делу пристрою. Навоз таскать на моей ферме будут, – приврал я чутка.
– Хи-хи-хи, – гадливо рассмеялся слуга. – Воины и члены рода Слуцких будут таскать навоз. Хи-хи-хи…
В итоге мы договорились, купил я всех, кто сидел в клетках. А это ни много, не мало – пятьсот с гаком человек. Придётся моим каторжанам потесниться, селить то их некуда. Ну, ничего. В тесноте, да не в обиде.
На этом я не закончил. Тот же продавец предложил взглянуть на другой товар. Мягкую рухлядь, оружие, автомобили, бронетранспортёры, танки, зенитки и многое другое, купил я в конечном итоге себе вертушку, так как без неё в Сибири никак. Пилоты же нашлись среди холопов, они то и подсказали мне, что стоит брать, а чего нет, потратил я ещё немного монет на действительно интересные вещи.
Улетал я из Сибирска уверенный в завтрашнем дне и с пустыми карманами. Зато на своём Ми-8T замшелого 1987 года.
Глава 8
Из спальни в домике каторжников раздавался плачь. Женщины, занявшие эту комнату – сгрудились вокруг молодой девушки лет двадцати и пытались её успокоить, но не получалось.
– Всё будет хорошо Маша, всё будет хорошо… – Обнимали они её, баюкая и тревожно переглядываясь.
– Нет, нет, нет! – Текли из глаз девушки слёзы, а сама она словно пребывала не здесь.
Последняя оставшаяся в живых представительница рода Слуцких повидала слишком много на этой войне. Смерть братьев, мамы, отца и младшенькой сестры. И всё это на её глазах.
– Я хочу к ним. Отпустите, отпустите, – попыталась она вырваться, но бывшие её слуги и няньки держали крепко. – Я приказываю!
Нянечки не послушались. Заварили ромашкового чаю, насильно напоив девчонку, и уложили спать, зажав её между собой.
– Спи Машенька, спи… – Запела ей колыбельную из детства главная няня, возвращая девушку мыслями в те времена, когда она была счастлива.
Половицы скрипнули и каторжник, к которому подселили холопов хозяина, отошел от двери.
* * *
Конец сентября уже. Вот время летит, прошел я мимо вышки с кучей антенн, направляясь к теплицам. Шарик бежал рядом, охраняя. На некоторых он рычал, к другим ластился.
Собака у меня умная, не болонка, запоминал я тех, кто ему не нравился, а кто по душе. Пригодится.
– Ну что у нас тут? – Зашел я в первую теплицу, засаженную несколько дней назад огурцами.
Тепловентиляторы работали на полную, стояла внутри температура за тридцать. Влажность поддерживалась вручную, ходили между грядок девушки и дети с лейками.
Невесть откуда в теплице завелись бабочки пёстрых расцветок, летали они над головами. Детвора упросила взрослых сделать им поилки, куда наливали воду, разведённую с мёдом.
– Всё хорошо Семён Андреевич. Растут как на дрожжах, – счастливо обвела взглядом своё хозяйство Марфа Агафьевна, по образованию агроном, приставил я её к делу, сделав здесь старшей.
– Вижу, – оглядывал я подросшие как по волшебству огурцы, зеленели подвязанные веточки, вытянувшись на полметра вверх. Хотя почему как? По волшебству и есть.
– А как вы сами? Всё ли хорошо? Не нужно ли чего? – Спрашивал я, параллельно плетя форму «дары природы», с открытым ртом наблюдали за волшебством самые маленькие помощники в теплице, засветились на миг растения, под их дружный вздох.
– Слава богу, всё есть, – перекрестилась она. – Спать ложимся сытыми и в тепле. Вот только… – Замялась она.
– Что? – С любопытством посмотрел я на неё.
– Баньки не хватает. Привыкли уже за много лет по выходным париться. Да берёзовыми веничками.
– Поставим, – пообещал я. – Мой промах, – повинился я. – Сам то я городской. Всю жизнь в четырёх стенах прожил, вот и не подумал.
– Спасибо, – скомкано поблагодарила она, пеняя себя за длинный язык.
Так, общаясь с новыми людьми, я обошел все теплицы и курятники. Навестил бурёнок и свиней. Подержал на руках крольчат. Люди везде были веселы и незлобивы, притёрлись друг к другу каторжники и холопы.
Бывшие же воины рода Слуцких занимались знакомым делом. Охраняли наш покой, установили они свои порядки с моего молчаливого согласия. Сергеич и отряд «Мангуст» были мягко задвинуты в сторону.
Как мне удалось примерить народ с новой действительностью? Унять их гнев на чужих и в особенности на себя? Всё началось с разговора с Андреем Потаповым, седым, как лунь дедушкой, к которому прислушивались мои холопы. И слуги, и воины.
За несколько дней до этого:
– Присаживайтесь, – указал я на лавку напротив.
– Благодарствую, – осторожно присел он. – Ноги уже не те, что были раньше, – извинился он за то, что облокотился об стол, сбив скатерть.
– Пустое, – махнул я рукой, почувствовав себя виноватым.
Нет бы встать да помочь ему, а я тут сижу, корчу из себя княжича, хотя даже не наследник и никогда им не буду.
– Чаю? – Разлил я кипяток из самовара, поставив перед ним чашку и блюдце. Пододвинул вазочку с вареньем и мягкие тульские пряники. – Чем богаты, – пытался я исправить свою оплошность.
Старость нужно уважать.
Подув на поверхность кружки, он отпил. Глоток, другой…
– Хороший чай. Терпкий, насыщенный, – похвалил он. – Что это за сорт? Те Гуанинь или Тяньши? – Показал он себя знатоком.
– «Принцесса Рита», – чуть покраснел я.
Один из самых дешевых чаёв подсунул. Впрочем, другого не было. Не подумал. Не купил. Вот и сижу как помидорка.
– Хех, – ухмыльнулся он. – Теряю хватку…
Не прошло и пяти минут, как зрачки старика расширились, а на лицо выползла глуповатая улыбка, стал он путаться в словах, именуя меня, то Максимкой, то Егоркой. Зелье подействовало.
Доверился новым людям на слово? Нет! Хватит с меня лжи, подлил я ему в стакан с чаем одно редкое зелье, украденное мной у любимой мачехи ещё несколько лет назад.
Никакой больше веры чужакам пока они не докажут что достойны.
Времени мало, торопился я, выспрашивая у деда подробности их войны с Гончаровыми, другие детали жития в Сибири и мелкие секретики, пока не заметил, что зелье выветривается и прекратил допрос, переключившись на болтовню о погоде и видах на урожай мха в следующем году.
Он так ничего и не понял, что не мудрено. Зелье то редкое. Мачеха потом весь дом перевернула в поисках, но так ничего и не нашла. Косилась только на меня с подозрением.
– Вот, – протянул я ему бумагу. – Прочтите.
Он зашевелил губами, зачитывая вслух:
Я, Семён Андреевич из княжеского рода Смирновых, находясь в трезвом уме и твёрдой памяти – обязуюсь дать вольную всем купленным мною на базаре города Сибирска холопам не позже чем через два года, дабы жили они своим умом.
С их же стороны я требую неукоснительных выполнений своих приказов, трудолюбие и старательность.
Покуда все требования будут выполнены – они обретут свободу.
Дата, подпись.
– Что скажете? – прервал я повисшую между нами тишину.
– Это гораздо больше, чем мы рассчитывали, – честно признался он. – Гораздо, – потряс он бумагой, смотря на меня с сомнением. Не верит.
Условия и, правда, выглядят слишком хорошими. Понимаю его. Но двойного дна там нет, так я и сказал.
– Не хочу получить удар в спину и держать насильно тех, кто может этот удар нанести.
– Я вас понял. Молодёжь, – мотнул он головой в сторону, – ухватится за эту возможность руками и ногами. Мы же, старичьё – их поддержим. Не подведём. Можете положиться на нас.
– Добро, – пожали мы руки, скрепляя сделку.
Я работал на перспективу. За два года много воды утечёт. Люди обзаведутся домами, хозяйством и никуда не захотят уезжать. Ну а ежели кто и соизволит меня покинуть, так и скатертью дорожка.
* * *
– Да, поди, нету уже грибов то. Холодно. Может, вернёмся? – Нудил рыжий, пока мы шли по лесу, пристал он ко мне как репей, увязавшись следом.
– А это что? – Приподнял я корзинку с одиноким красноголовиком в ней. Маленьким и червивым.
– Эх… – Обречённо покачал он головой.
Пошел он со мной неспроста. Договор со следователем надо выполнять, вот папка и подослал его ко мне, увидев, что я собираюсь в лес. Ну да ладно. Борька умом не отличается, обвёл я его вокруг пальца.
Зашли в чащу мы с другой стороны, не там где я вышел в своё время с волокушами и трупом на них, но не прошло и получаса, как я поплутал по буеракам, выписывая петли и якобы ища грибы, встали мы на нужный путь. Рыжий так ничего и не заметил, были мы уже на подходе к той злополучной полянке.
Я остановился и на показ стал осматриваться, сверяясь с компасом.
– Заблудились? – Забеспокоился Борька.
– Не, – отмахнулся я. – Это что, лиса? – Указал я ему за спину, выпучив глаза.
Рыжий резко обернулся и схватился за автомат.
– «Сон», – шепнул я чуть слышно и он завалился на бок, подхватил я его, прислонив к ближайшему дереву.
– Гав!
– Так надо, – опрыскал я парня дурно пахнущей водой, отпугивающей крупную живность. – Теперь не съедят, – прошли мы с псом сотню метров и оказались рядом с капканом, подбежал он к нему и стал обнюхивать, после чего повернулся к нему задом и начал загребать ногами, зарывая обидевшую его железяку. – Всё, всё, – оттащил я его в сторонку. – След!
Он понял меня правильно, покрутился на месте и уверенно повёл нас в дремучий лес.
Как я и думал, идти было не далеко. Мужик ведь ягоды собирал, зачем ему забираться на сотни километров вглубь тайги?
– Р-р-р-р-р, – низко зарычал Шарик, ещё на подходе к месту, пригнувшись, словно для броска.
– Тихо, тихо, – погладил я его по вздыбившейся холке, и мы ползком по-пластунски подобрались ближе, торчали наши головы из малинника на краю оврага.
Так бы нас давно заметили, но загодя накинутая «маскировка II ступени» делала своё дело. Жаль, долго её держать не получится. Силы словно вода сквозь пальцы уходят.
– Странно… И что же здесь секретного? – Не мог я понять, крутя головой по сторонам.
Обычный лагерь на несколько больших палаток, накрытых маскировочной сеткой. Человек сто военных, ходили они в камуфляже и с оружием в руках, переговариваясь. На краю прогалины стояли боевые вертолёты.
– Торопитесь раззявы! Нам ещё барахло яйцеголовых собирать! – Кричал на солдат молодой лейтенант, поторапливая.
Лагерь сворачивался.
Время маскировки подходило к концу, и я уже думал, что ничего путного не увижу, как из палатки с краю начали выходить люди в противогазах. Та, в отличие от остальных была герметичной. Медицинской.
Командный окрик и лейтенант погнал солдат внутрь. Через минуту они вышли, таща в руках тачки, полные – пригляделся я… трупов. Вот чёрт! торчали в разные стороны руки, ноги – голых мужчин, женщин и детей.
– Один, два, три, десять, – считал я, постоянно сбиваясь.
Теперь понятно, зачем та яма с краю лагеря, сваливали они в неё мертвецов, пока не заполнили до краёв.
– Сержант! – Махнул рукой давая добро лейтенант и стоящий в сторонке солдат с монструозной установкой в руках заполнил могильник огнём.
– Надо убираться отсюда, – потащил я заскулившего пса сквозь кусты, подальше от этого места.
Выяснять чем тут занимались учёные – нет никакого желания. Как и сгореть под струёй пламени из огнемёта. Но дядьке я позвоню. Расскажу что видел.
