Текст книги "Легенды танкистов"

Автор книги: Андрей Мартьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

10 ноября, 1944 года, Германия, полигон Куммерсдорф

– …Вы понимаете, как Рейху сейчас необходимо это золото? – рычал Гейнц Гудериан на бледного конструктора Адерса, помимо прочего отвечавшего за операцию «Золото Бонапарта». В гигантском полутемном ангаре скалой поднималась туша давным-давно вывезенного из Франции FCM-2C. – Две тонны! Вы возитесь пять лет, и какие результаты?

– Никаких, – сокрушенно развел руками Эрвин Адерс. – Четыре исследовательские экспедиции исчезли бесследно. Кнопке и Шульц, единственные, кто смог бы помочь в поисках, погибли на Восточном фронте. Майер после того инцидента сошел с ума и полностью невменяем. Книгу с планом они потеряли незадолго до случайной встречи со спасательной группой в 1940 году…

– Расстрелять вас мало, – процедил Гудериан. – Вы уверены, что никто из…

– Уверен, – кивнул Адерс. – В танке восемнадцать дверей и люков, возле каждого круглосуточно дежурит эсэсовский взвод, мышь не проскочит, не говоря уже о людях, вытаскивающих оттуда две тонны золота…

– Смотрите мне, – пригрозил генерал-полковник. – Сроку даю – месяц! Иначе придется звонить Гиммлеру, он с вами будет говорить по-другому!

Эпилог

В мае 1945 года Char FCM-2C был вывезен советской трофейной командой в СССР, дальнейшая его судьба не известна. Однако на полигоне НИИ БТВТ в Кубинке ходят мутные слухи о некоем «проклятии Эльзаса» стоящем в засекреченном ангаре и четырех с лишним десятках научных сотрудников НИИ пропавших без вести в период с 1945 по 2009 годы.

Гостеприемка

«С днем рождения, дорогой Адик!» – дружно скандировали сотрудники рейхсминистерства вооружений и боеприпасов. Через пять минут Альберт Шпеер приказал внести праздничный торт и распаковать подарки, один из которых оказался неожиданно большим.

– Это что? – вытаращился фюрер.

– Это? – Шпеер замялся. – Ну… Как бы сказать?.. Вы же помните как полторы тысячи бомбардировщиков англо-американских дикарей разрушили заводы фирмы Alket? Там САУ производились, между прочим…

– Геринга надо повесить, причем не за шею, – вздохнул фюрер. – Столько денег уходит на его Люфтваффе, а толку?..

– Вот я как раз по поводу денег, – засуетился Шпеер и Гитлеру почудилось, что министр вооружений говорит с неарийским картавящим акцентом. – Вы знаете, сколько стоит один «Тигр»?

– Семьдесят шесть с половиной моих годовых зарплат, – фюрер снова вздохнул. – Может, действительно, как говорят эти русские, raskulachit' Каринхалле, все ценности через подставных лиц продать в Америку, а на вырученные деньги построить тысячу «Тигров»? Зачем Герингу столько брюликов и вазочек? А малиновые галифе? Гламур – это не арийский стиль! Где он только нахватался?

– Я не о том, – терпеливо ответил Шпеер. – Я про подарок…

Гитлер снова перевел взгляд на песочного цвета Нечто, которое уже освободили от упаковки с бантом цветов НСДАП, серпантина и блесток. Оно было маленькое, приземистое, без башни и больше всего смахивало на мыльницу с гусеницами. В ствол кто-то легкомысленно запихнул бутылку французского шампанского и букетик эдельвейсов.

– Противотанковая САУ «Хетцер». Стоит – копейки, – акцент у Шпеера усиливался с каждой минутой, да так, что у стоявшего рядом Гиммлера в глазах появился нездоровый блеск. – Весит всего 16 тонн. Производство… Ой-вей, да чего говорить, проще сделать только унитаз для сортиров штрафной роты!

– Что вы сказали? – деревянно осведомился Гиммлер. – Ой – что?

– Ой, таки, вей. Генричек, не кричите а то фюрер устроит вам такой цирк с фанфарами, шо вы окосеете на оба глаза, – с наглым видом парировал Шпеер. – Мы тут о деньгах, а у вас одни мысли в голове – миква, обрезание да менора!

– Отставить, – рявкнул фюрер. – Сколько оно стоит?

– Вместо одной «Пантеры» можно сделать три таких малютки, – мигом ответил рейхсминистр, умевший быстро считать в уме. – А вместо одного «Тигра» – пять с половиной. В общем, производство обходится как 0,000076 «Тирпица».

– Действительно, недорого, – раскрыл рот фюрер, изумленный последней цифрой. – Ну что ж, давайте посмотрим. Как в эту штуку залезать?..

– Сверху…

– А почему сиденья мехвода, наводчика и заряжающего в один ряд?

– Дешево, – пожал плечами Шпеер и ядовито добавил: – Между прочим, мой фюрер, эксперименты с четырьмя рядами катков, как известно…

– Прекратите! – с истерическими нотками в голосе воскликнул Гитлер. – И никогда больше не напоминайте мне о том разговоре в Куммерсдорфе с этим болваном Адерсом! «Так лучше плавность хода, танк может стрелять на ходу!» – сюсюкающим голосом передразнил фюрер знаменитого конструктора. – И что? Семьдесят шесть с половиной моих годовых зарплат! Из-за одного «Тигра» три четверти века пахать во благо германского народа и Великого Рейха!

– Таки да, – ухмыльнулся Шпеер снова вызвав нездоровый интерес рейхсфюрера. – А тут – совсем чуточку немножечко денежек и масса удовольствия!.. Генричек, кстати, я дождусь от вас двадцать рейхсмарок, которые вы зажали с прошлого месяца? Или мои дети опять останутся голодными?

Стиснув зубы Гиммлер полез в карман плаща за бумажником…

Посланец ада

Сентябрь 1942 года. Ленинградская область.

– …Да е-мое, сколько ж можно! – яростный вопль разнесся над болотами. – Узнаю, кто это сделал – руки оторву!

Обершутце Вольф Герцдорф едва не расплакался, хотя и полагал себя человеком сугубо нордичным и эмоциям не подверженным. На правой надгусеничной полке новехонького «Тигра» какая-то сволочь нацарапала гвоздиком «Шайзеваген» и пририсовала глумливый смайлик. Полировка безнадежно испорчена!

Неподалеку раздался звук отчетливо смахивающий на недобрый смешок. В кустах сверкнули две красные точки. Герцдорф вздрогнул.

– Чепуха, показалось, – громко сказал обрершутце, стараясь успокоить самого себя. – Привидений не бывает! Вероятно, эти придурки из взвода «троек» гадят по мелочам. От зависти!

Несомненно, завидовать было чему. Рядом с невзрачными Pz-III Ausf N «Тигры» шверепанцерабтайлюнга 502 выглядели куда более солидно! Одна беда: сразу после разгрузки батальона на станции Мга, с вроде бы абсолютно новыми машинами начало происходить нечто мистическое и необъяснимое, отчего Герцдорф, да и весь экипаж «Тигра», были близки к нервному срыву…

Дошло до того, что обершутце начали сниться кошмарные сны: машина то валилась с моста в реку, то на нее падал бомбардировщик ТБ-3 с неизрасходованным боезапасом, а только вчера приснилось, как русские мыши сожрали всю изоляцию на электропроводке и, что самое чудовищное, резиновые бандажи на катках, после чего все до единого катки пришлось менять. Герцдорф проснулся в ледяном поту и с криком ужаса, до полусмерти перепугав товарищей.

Неприятности преследовали танки sPzAbt 502 с пугающей частотой и крайне подозрительным постоянством. О какой такой войне может идти речь, когда через полчаса после разгрузки во Мге у танка загорелся двигатель? Попутно сам собой отвалился третий внешний каток по правому борту, рация вдруг поймала русский марш «Три танкиста», оглушивший командира, а в коробке передач заскрежетало так, что слышали, наверное, и в Берлине.

Ремонт занял неделю: заводские механики трудились в поте лица, но как только они устраняли одну неполадку, обязательно случалась другая. Вдобавок, имели место совсем уж вопиющие случаи: какая-то гадина ночью свинтила с командирской башенки все смотровые приборы, которые поднятые по тревоге сотрудники гестапо через день обнаружили на бывшем колхозном рынке Мги. Спекулянта арестовали и допросили, узнав только, что оптику ему продал за пять оккупационных марок очень странный человек смахивающий на… На… Тут подозреваемый разрыдался, побледнел, задрожал всем телом и больше не сказал ни слова – было видно, что «странного человека» он боится куда больше, чем гестапо. Расстреляли его чисто из жалости и, как кажется, умер спекулянт с облегчением.

Ладно бы только перископы! Кто, спрашивается, подкинул в командирскую машину дохлую (и очень давно дохлую!) кошку? Командира, обер-лейтенанта фон Вольски, вытошнило прямиком в люк командирского купола, едва он откинул колпак и нюхнул! Кто вылил в ствол орудия ведро свиного навоза? Какому дебилу пришло в голову напихать в воздушные фильтры куриного пуха и смазать подбашенную коробку вместе с люками мехвода и стрелка-радиста особенно ядреным клеем, да таким, что прилипшему мехводу пришлось срезать всю одежду – иначе бы не выбрался! Его черные штаны и курточка до сих пор красуются на «морде» машины: теперь уже никак не отдерешь…

– Чертовщина, – определил Вольф Герцдорф. – Часовые никого не видят, охрана постоянная, никого кроме своих тут не бывает…

Стемнело. Над Синявинскими болотами ползли полосы тумана. В трясинах что-то свирепо визжало, угрожающе ухало и зловеще каркало – одно слово, Россия. Обершутце остро захотелось забраться в «Тигера», запереться на все замки и зарядить орудие…

– Сссстой… – прошипело во тьме. На обершутце надвинулась устрашающая тень в фуражке и длинном плаще, под полами которого клубился светящийся болезненным зеленым огнем туман. Под козырьком пылали две крохотные багровые пятилучевые звездочки, не иначе глаза. Ощутимо потянуло холодом. – Сссстой или умрешшшь, несчассстный…

– Мамочки, – только и сказал заледеневший Герцдорф. – Der Gott, rette und spare auf!

– Не поможет, – сообщила тень. – Ты девссссственник?

– Что?? – поперхнулся обершутце. – А… Нет, женат…

– Вот ведь незадача, – призрак легко вспорхнул на броню «Тигера». Теперь он говорил нормальным голосом, разве что картавил немного – Нам для жертвоприношений только девственники нужны… Тогда иди отсюда. Считай, что ты меня не видел.

– А ты кто? – осмелел Герцдорф, хотя чудовище, раскинувшее полы плаща, выглядело совсем устрашающе: ни дать, ни взять – демон, выползший из глубин преисподней.

* * *

– Оперативный псссевдоним – комисссар Шшшепетовкер, – представился монстр, опять зашипев. – Осссобый отдел НКВД, в прежней жизсссни был маршшшалом Тухачевссским….

– Так его вроде расстреляли? – удивился Шмульке, немного наслышанный о событиях в России перед войной.

– Рассстреляли, – подтвердил призрак. – В ритуальной расссстрельной Лубянки… А теперь мой бесссприютный дух вызванный из недрищ ада вновь ссскитается по миру… От НКВД нигде не спрячешьссся – заставляют заниматься вредительсссством….

Люк командирской башенки раскрылся сам собой, призрак расстегнул штаны. Послышалось журчание.

– Канай отсюда, смертный, – резко сказала тень. – И не вмешивайся. Тебе не постичь таинств Инферно…

Наступила ночь с 21 на 22 сентября 1942 года. Завтра «Тигры» приписанные к 170-му пехотному полку должны были идти в первую атаку.

* * *

PS: Ранним утром Вольфа Герцдорфа нашли спрятавшимся в сарае. Он сошел с ума и постоянно твердил: «Комиссары, комиссары! Увезите меня отсюда! Адские комиссары!». Скончался бывший обершутце в 1961 году в психиатрической больнице Шенау. На стене отдельной палаты карандашным грифелем было выведено «Tuchachewski – sotona!».

Конспирологическая история танка «Тигр»

1. Замок Черного Ордена Вевельсбург. Северный Рейн-Вестфалия. Февраль 1942

– …Они ненормальные! – обергруппенфюрер Рейнхард Гейдрих бросил листок с очередным мега-проектом на стол и вульгарно вытер пот со лба не платочком, а рукавом. – Какой миллион марок? Какие шесть миллионов евреев в сутки? Это сколько за год? Два миллиарда двести миллионов? А за пять лет?.. Одиннадцать миллиардов евреев? Да я с ума с ними сойду!

Гейдрих давно подозревал, что в его ведомстве окопались русские шпионы. Как говорили в НКВД – вредители, приписчики, саботажники, морально неустойчивые и разлагающиеся в быту. Все эти термины обергруппенфюреру предоставила разведка СД, полагая, что они являются особо секретным шифром Берии, но Гейдрих обленившейся шарашке Шелленберга не доверял.

Обергруппенфюрер, как человек практичный, больше всего на свете верил в цифры. Но не в такие, какими оперировали отпетые психи из «Анненербе» или Führerkorps, а в настоящие, подтвержденные документацией с печатью. Завербовано английских агентов столько-то. Налетов на Лондон – столько-то. Потери такие-то. И так далее – цифра на заверенной бумаге является самой упрямой вещью в мире…

Гейдрих вздохнул и покосился на дверь в кабинет, из-за которой доносился нестройных хор голосов, читавших «заклинания к Доннару» – в соседней аудитории группа 627-й ступени посвящения «Анненербе» пересдавала массово проваленный экзамен по рунической иероглифике. Бестолочи… Воплей теперь будет до вечера, и так по всему Вевельсбургу – у одних флюидная физиология и психургия, у других гимнософия, у третьих антропогностика и гомологическая анатомия…

В Вевельсбург обергруппенфюрер приезжал из Праги отдохнуть и вплотную заняться делами РСХА. Впрочем, разве тут отдохнешь? Хотелось тишины, но в одиночку из кабинета не выйдешь – прошлой ночью кретины из занимающегося оккультной зоологией подразделения «Шварценахт», базирующегося на шестнадцатом подземном уровне Вевельсбурга, упустили двух вервольфов и теперь зверюги носятся по замку как ошалелые – ловят уже пять часов, а толку ноль. Любые передвижения по Вевельсбургу только под охраной эсэсовцев, вооруженных автоматами с серебряными пулями. Это еще ничего, в прошлый раз сбежал пингвин-мутант, которого «детишки Деница» нарочно привезли на подводной лодке из Антарктиды – веселья было на двое суток, а ответственный за общее планирование проекта Гейдрих получил выговор с занесением от самого рейхсфюрера, полагавшего создание армии хищных боевых пингвинов-людоедов для охраны антарктических владений Рейха самой перспективной темой…

На столе перед Гейдрихом громоздилась стопка папок с новейшими разработками – большинство из проектов были абсолютно бредовые даже с точки зрения «Анненербе». Достаточно взглянуть на последний, вызвавший нешуточное раздражения обергруппенфюрера: окончательное решение еврейского вопроса предлагалось отдать в руки самих же евреев – Рейхсбанк обязан перевести на счет каждого конкретного еврея миллион марок с единственным условием – по получению всей суммы еврей должен немедленно покончить с собой. По мнению автора проекта, купившись на такие огромные деньги, евреи устроят массовый суицид и Европа плюс весь остальной мир окажутся юденфрай – остается найти финансовые резервы и выплачивать по пятнадцать миллионов миллионов в год.

Гейдрих положил листок с обратно в папку, аккуратно завязал тесемки и умелым броском спортсмена и олимпийского чемпиона 1936 года зашвырнул ее в пылающий камин. Что у нас следующее?

Большой пакет плотной бумаги с эмблемой министерства вооружений. Внутри кипа документов, чертежей и схем. Быстро просмотрев документы, обергруппенфюрер поднял трубку и попросил соединить его с господином рейхсминистром.

– Шпеер? Это Гейдрих. Добрый день. Как семья? Спасибо, здоров. Что вы мне прислали? Да-да, я о новом танке… Дорогой Шпеер, у нас в Вевельсбурге занимаются совсем другими делами… Это не наша специфика! Что? Фюрер заинтересован? Вотан великий… Выслушать инженеров? У нас здесь небольшие затруднения, верфольфы, понимаете ли… Уже выехали? Ну ладно. До свидания, Альберт, привет жене.

Обергруппенфюрер подошел к окну. С третьего этажа было хорошо видно как эсэсовцы в костюмах химико-биологической защиты волокут по двору изловленного сетью перевертыша – оборотень обреченно верещит и подлаивает. Из окон напротив (там располагался самый секретный отдел подразделения «Tommyknocker») выбивается густое зеленое сияние – значит из Тибета опять привезли какой-нибудь странный предмет оставшийся от протоариев, которые, как выяснилось, были вовсе не голубоглазыми блондинами, а маленькими зелеными существами с огромной головой и фасеточными глазами. Да, нация вырождается…

* * *

Затрещал телефон. Гейдрих взят трубку.

– Просите, – распорядился обергруппенфюрер. – Только под охраной! Рейхсминистр Альберт Шпеер меня уверяет, будто это ценные сотрудники!

Десять минут спустя в кабинет вошли двое. Вооруженный до зубов караул дружно щелкнул каблуками, командир затворил дверь.

– Присаживайтесь, – вежливо сказал Гейдрих. – С кем имею честь?

Высокого и седого очкастого господина с академической бородкой звали Эрвином Адерсом – он был генеральным конструктором фирмы «Хеншель». Сопровождал его господин Книпкамп, взъерошенный коротышка с полубезумным взглядом, потертыми рукавами кургузого пиджачка и дергающейся щекой. Смахивает на беглого физика Эйнштейна, остается надеяться, что Книпкамп столь же гениален и, вдобавок, не еврей.

– Собственно, мы по поводу нового чудо-оружия, – помявшись, сообщил стеснительный господин Адерс. – Это, позвольте сказать, танк. Волшебный, смею заметить.

Ох уж эта интеллигенция!

– Не вижу ничего чудесного в танках, – прохладно ответил Гейдрих. – Я не специалист. В продольных торсионах разбираюсь довольно слабо, предпочитаю науки герметические.

Из камина неожиданно выпорхнули два огненных демона-анимафага, каждый размером со стрекозу, и с жужжанием пронеслись к открытому окну. Остался дымный инверсионный след. Все ясно, опять в подразделении «Магия Ариев» доэкспериментировались. И так – каждый день! Отправить бы всех этих высоколобых на Остфронт, в окопы, но нельзя – рейхсфюрер такую инициативу не одобрит. Без магии в Вевельсбурге никуда.

– Так в чем, собственно, дело? – Гейдрих напомнил о своем существовании инженерам, зачарованно глядевшим вслед анимафагам, уже сожравшим усевшуюся на крышу замка ворону, только перья полетели. Опять придется ругаться с егерями рейхсмаршала Геринга из-за «нестандартной фауны»! – Танки и волшебство я полагаю вещами мало совместимыми.

Адерс ожил, глаза Книпкампа загорелись нездоровым огнем.

– Вот смотрите, – главный конструктор сдвинул валявшиеся на столе папки с секретными разработками в сторону и расстелил чертеж. По виду на нем был изображен несомненный танк, но откуда такое количество магических символов? – Совершенное, непревзойденное оружие! Абсолютная защита! Мощнейшее орудие!

– Господа, вы отнимаете у меня время, – ледяным тоном произнес Гейдрих. – У каждого танка должно быть мощное орудие и хорошая броня! Ближе к делу.

– Танк называется TIGER, – с воодушевлением начал Адерс. – Это неспроста. Согласно основам нумерологии название вещи играет колоссальную роль в ее судьбе! Использованы буквы с порядковыми номерами в латинском алфавите 20, 9, 7, 5, 18. Что это дает в сумме? Верно! 59! В сумме 5 и 9 дает 14, две семерки! Семь металлов, семь планет, семь цветов радуги, семь нот, семь дней Творения, семь печатей в Книге Жизни, семь Ангелов Апокалипсиса! Две семерки, двойное природное совершенство!

– Продолжайте, – кивнул Гейдрих, заинтересовавшись. Это уже относилось к его непосредственной компетенции.

– Верхний лобовой лист корпуса наклонен под углом 77 градусов, – воодушевленно провозглашал Адерс. – Ну, вы поняли. Нижний – под углом 27, в сумме – девять, три раза по три, получается символ фрактальной бесконечности! Боезапас – 92 выстрела, плюсуем, получаем 11 – две единицы, два атома водорода: первоосновы Вселенной! Калибр пушки 88 миллиметров или 8,8 сантиметра, если заменить целые числа соответствующими литерами алфавита, мы получим C10H8, то есть формулу нафталина!

– Изумительно, – пролепетал потрясенный обергруппенфюрер. – Кроме того, вы не хуже меня знаете, что означает для НАС число 88!

– Хайль Гитлер! – машинально вытянул руку Адерс. – Но и это еще не все! Длина ствола вместе с дульным тормозом – 5316 миллиметров, делим на одну стомиллиардную долю расстояния от Солнца до Земли и что же получаем?

– Что? – зачарованно выдавил Гейдрих.

– Число «Пи»! – конструктор торжествующе взблеснул очками. – Затем… Господин Книпкамп, вам слово!

– Это не просто новшество, – затараторил коротышка, тыкая замусоленным перстом в схему ходовой. – Это вершина древнеарийской арифмологии. Посмотрите, сколько катков?

– Двадцать четыре с каждого борта, – посчитал обергруппенфюрер. – Но зачем так много?

– Все очень просто! Четырежды по дюжине! Двенадцать – число сакральное! Периметр классического египетского треугольника со сторонами 3:4:5! 12 олимпийских богов, 12 апостолов, 12 колен Израилевых, 12 углов звезды Давида!

– Что-что? – поперхнулся Гейдрих.

– Неважно! Помножаем 12 на 4, получаем 48, плюсуем и снова получаем 12! 1 плюс 2 равно трем, Троичность миросозидания, Третий Рейх, Три страны Оси… Для замены одного катка из внутреннего ряда требуется 14,4 часа, что составляет одну десятую от общего библейского времени Творения Вселенной – 144 часа. Если в свою очередь приплюсовать единицу и две четверки вновь получится девять – фрактальная бесконечность…

– Невероятно, – покачал головой обергруппенфюрер. Его аж трясло от возбуждения. – То есть вы проектировали танк в соответствии с каббали… гм… pardon… арийской нумерологией?

– Ра-зу-ме-ет-ся! – по слогам проговорил Адерс. – Любой узел, любой агрегат! От двигателя до командирского кресла и от перископов до выхлопных труб! Tiger – это самая мощная концентрация магии в истории боевой техники! Например, если перемножить вес балансиров опорных катков и максимальный радиус поворота башни, а затем разделить на толщину лобовой брони, получится 1314 – год сожжения великого магистра тамплиеров Жака де Моле!

– Танк немедленно в серию! – непререкаемо заявил Гейдрих, подписывая подсунутые Адерсом бумажки. – Я представлю вас к ордену! Обоих! Вы свободны!

Как только оба инженера, с трудом подавлявшие ехидные ухмылки, скрылись за дверью, обергруппенфюрер схватил телефонную трубку:

– Але, але! Дайте Берлин! Шпеер? Альберт, дружище, где вы откопали этих гениев? Что? Почему проект дорогой? Триста тысяч рейхсмарок за один танк? Наоборот, все просто замечательно – триста тысяч это же скорость света!..